Звезданутые в тылу врага

Герман Лежнев, разгневанная нянька

— Да как так-то?! — возмущался Герман, выжимая из скутера какую-то совсем запредельную скорость. — Как ты это допустил?!

Беседу с Антом и Висом пришлось прервать на полуслове — услышав новости они с Тианой заранее согласились доставить кого там нужно на базу, но не прямо сейчас. А прямо сейчас им нужно было срочно спасать ликсёныша.

— Над нами пролетал один из кораблей технофанатиков, — объяснял Кусто. — Крейсер. Я не думал, что малыш обратит на него внимание, но он увидел, и, видимо, почуял такую же технику, как у недавнего обидчика. В общем, он решил на него напасть. А я не успел остановить — очень уж резво он бросился в погоню.

— Да как так-то! — Герман всё никак не мог успокоился. — Надо было привязать его на веревочку, чтобы ходил за нами как теленок Гаврюша! Ему же всё объяснили! Ведь нормально всё сказали — гуляй, пасись, любуйся видами. Уходить нельзя! Кусто, ты ведь говорил? Да что там, я и сам ему внушение перед сном сделал. Всё побоку! В интернат сдам! В Суворовское училище! Почему он по-русски не понимает, дрянь такая! Найду ремень подходящего размера и выпорю! Где кадетский корпус, в которые принимают ликсов! Дрянь такая!

— Герман, мы же его не бросим? — Встревоженно спросил Кусто.

— Надо бы! — всё ещё возмущался Лежнев. — Чтобы знал, в следующий раз, как проявлять излишнюю самостоятельность!

Они с Тианой уже добрались до Кусто и теперь бежали в рубку.

— Что сейчас происходит? — спросила Тиана, на ходу стаскивая с себя скафандр.

— Он напал на крейсер. Там, кажется, не ожидали нападения, поэтому первая атака получилось удачной. Только он же не умеет правильно выбирать, куда бить! Он ударил прямо в двери трюма — видимо решил, что это брюхо… там правда броня тоньше, но это не помогло. Если бы он повредил двигатели, был бы шанс, а так крейсер отогнал его несколькими выстрелами, оттеснил от планеты, и куда-то гонит. А этот дурачок так боится повреждений, что даже не додумывается перетерпеть и вернуться на планету или хотя бы попытаться уйти в открытый космос. Вместо этого несётся туда, куда его направляют.

— Замечательно! — буркнула девушка. — Вот и всё, можно попрощаться с маскировкой. Стоило столько времени стараться!

«И хорошо, если только с маскировкой», — подумал Герман. Он уже догадался, куда погоняет тихохода крейсер технофанатиков. А ещё было очень забавно, как Тиана, вообще без каких-либо сомнений бросилась спасать мелкого паршивца — и это после её речей о том, что у них и так жизнь слишком опасная, чтобы лезть на рожон ради приблудных ликсов.

Парень вошел в сопряжение одновременно с Тианой. «Да, дела у нас не очень». Теперь, глазами Кусто, было видно, что малыша гонят даже не подальше от планеты, а просто на другую сторону. Туда, где, он знал, поджидал ещё один крейсер и здоровенный линкор технофанатиков. Тиана взлетела без паузы. Ни секунды на сомнения, на то, чтобы решить, нужно ли им это. Герман, и сам поступил бы так же, но всё равно на краю сознания немного повеселился над тем, как разведчица сама соблюдает свои же принципы.

Кусто взмыл над планетой с таким ускорением, что даже в слиянии Герман почувствовал боль. Они быстро догоняли погонщика и удирающего изо всех сил ликсёныша — Лежнев уже обрадовался, показалось, что они успеют перехватить беглеца до того, как его встретят оставшиеся корабли технофанатиков. Тиана, пользуясь эффектом неожиданности и тем, что Кусто не так просто заметить, подобралась очень близко к крейсеру. Ещё немного добавив ускорения, — Лежнев был уверен, что когда выйдет из слияния, его рёбра скажут ему спасибо за такую скорость, — и когти ликса рвут двигатели крейсера. Всё! Он обездвижен, и теперь может только стрелять. Однако обрадовался парень рано — детёныш уже не видел, что опасность миновала, и продолжал лететь туда, где его поджидали корабли противника. И, в отличие от не ожидавшего нападения первого крейсера, эти двое уже знают, что детёныш ликса здесь не один.

Тиана пролетела мимо дрейфующего по прямой подранка, на ходу ещё что-то поломав когтями, отчего крейсер почти перестал стрелять. На этот манёвр пришлось потратить несколько секунд — за это время детёныш уже почти скрылся за планетой. Почему он так и продолжал двигаться по орбите, вместо того, чтобы уйти дальше, в космос, Герман понять не мог. «Может, хочет спрятаться, чтобы больше не стреляли? Так уже ведь не стреляют? Или просто, как заяц по дороге — вместо того, чтобы спрыгнуть в кювет он так и продолжает убегать от приближающейся машины?»

Окончательно разобравшись с крейсером, Тиана бросилась догонять дурня, но было уже поздно. Издалека они наблюдали, как второй крейсер точными выстрелами направляет детёныша в раскрытый створ трюма линкора, и тот, послушно летит, куда указано.

«Идиот!» — мысленно выругался Лежнев. Он был уверен, что на этом их спасательная операция и закончится. Лезть на разведывательном ликсе воевать с боевым линкором — даже на взгляд дилетанта это выглядело чистым самоубийством ещё похлеще, чем недавно исполнил он сам. Если с крейсером справиться было вполне реально, то линкор мало того, что был втрое больше тихохода, так ещё и вооружён значительно лучше. Однако Тиана и не думала останавливаться. Нет, Герман, конечно, слышал эту странную уверенность Кусто, которую ликс изо всех сил транслировал тем, кто находится с ним в слиянии, но понять её не мог. Отчего-то тихоход был совершенно уверен, что справится с превосходящим его вдвое линкором. А вот от Тианы такой уверенности не чувствовалось — она просто доверилась ликсу.

Их уже встречали. Линкор сверкнул навстречу мощными лазерными лучами — их было видно невооружённым ликсовым взглядом. Технически они были в космосе, но какие-то остатки атмосферы здесь всё ещё присутствовали, так что заметить сходящиеся там, где только что был Кусто лучи смог бы даже человек. Впрочем, одними лазерами технофанатики не ограничились — из шахт линкора, да и крейсера, уже стартовали ракеты, чуть быстрее неслись яркие пятнышки плазменных зарядов. Тиана как-то ухитрялась реагировать и уклоняться. Расстояние продолжало сокращаться — вражеские корабли всё ближе, а разведчица даже не думала отворачивать, лишь немного замедлившись из-за необходимости постоянно маневрировать. Герман лишь однажды до этого наблюдал космическую битву — и то, в записи. Смотреть самому, из первых рядов, оказалось намного увлекательнее. Хотя парень предпочёл бы обойтись без таких развлечений.

Вот Кусто уходит от очередного удара лазерами, одновременно перенаправляя когтем подобравшуюся слишком близко ракету, да так аккуратно, что система самоликвидации не сработала, и злое железо продолжило лететь куда-то в сторону крейсера. Пара плазменных зарядов больно обжигает бок — не критичные повреждения, гораздо больнее было бы, если бы разведчица попала под удар лазеров или ракеты. Но всё равно отвлекает.

Расстояние уже всего двадцать тысяч — сейчас чужие снаряды летят особенно густо. Снова резкое ускорение, неожиданное для противника. Тихоход бросается прямо под очередь из плазменных зарядов. Герман чувствует, как целые пласты поверхности ликса испаряются от ударов, но Тиана продолжает лететь, ловя на себя удары. «Куда мы летим?!» — Лежнев изо всех сил старается оставаться спокойным, чтобы не отвлекать Тиану и Кусто, но манёвр выглядит по-настоящему странно. Линкор — это не крейсер, его не сломаешь и не повредишь, когтями, если подберешься близко. Ударов когтей будет просто недостаточно, чтобы повредить ему двигатели, да и обезоружить противника таким образом не выйдет. Разве что испортить десяток ракетных шахт или лазерных турелей. Так на линкоре их больше сотни, толку-то.

Манёвр для противника оказался по-настоящему неожиданным — только поэтому и удалось прорваться через море огня и железа, которое выпустил навстречу линкор. Герман чувствовал, как хрустят его кости, чувствовал, как горит поверхность тихохода — непросто дался такой наскок. Зато теперь они находились всего в двадцати километрах от линкора. Вплотную. «И сейчас они опомнятся и вдярят по нам из всего, что есть», — успел подумать Герман. И ещё успел пожалеть, что не может зажмуриться. А потом случилось странное. Кусто как-то по-особому напрягся, — Лежнев даже не смог бы описать и перевести это ощущение на человеческий язык, — что-то сверкнуло… или показалось, что сверкнуло, и готовый выпустить волну огня и металла линкор замолчал. Больше не двигались турели, погасли двигатели — теперь махина выглядела мертвой и пустой. Даже уже выпущенные ракеты перестали маневрировать, будто превратились в обычные железные болванки без всякой электроники.

«Да что происходит, нах?!» — как всегда в моменты ошеломления Герман вспомнил любимую присказку дяди Максима. От Тианы тоже веяло изумлением, а вот в чувствах тихохода, помимо удивления, проскальзывало ещё чувство удовлетворения и гордости. И ещё — дикой усталости. Однако бой ещё не закончился. Разведчица развернула тихохода и рванула навстречу крейсеру. Впрочем, тот почти не сопротивлялся — только под конец, когда ликс уже оказался слишком близко, технофанатики опомнились и начали стрелять из всего, что есть, но Тиана уже смяла его двигатели и быстро погасила орудия.

— Это чего такое было? — Герман вышел из слияния одновременно с Тианой.

— Мне тоже очень интересно, — тут же присоединилась девушка. — Когда ты такому научился? Как? И почему я ничего об этом не знаю?

— Я раньше и не умел, — вялым голосом объяснил Кусто. — Но я знаю, как научился. Это всё Светлячок.

— Что Светлячок? — удивилась девушка.

— Ну, помните, когда он только родился, он нам какие-то кристаллики дал, которые очень быстро растворились? Вот теперь я знаю, что это за подарки. Он ведь меня за свою маму принял. А мама должна защищать. Так что я теперь могу всех защищать. Здорово, правда? Только тяжело очень. И ещё больно… но это от плазмы.

— А можно какие-то подробности, дружище? — Герман толком ничего не понял из объяснений. Нет, момент рождения Светлячка он помнил прекрасно, и даже пытался угадать в свободное время, что за штуки тогда подсадил в каждого из них дракон, но так ничего толком и не придумал.

— Я не знаю. Просто, когда я увидел, что Гаврюшу сейчас поймают, и мы никак не сможем этому помешать… ну, я расстроился очень. Он же глупый, детёныш, совсем ничего не понимает. А нам ведь рассказывали, какие эксперименты ставят над ликсами технофанатики — это ужасная участь! И тогда я понял, что могу помочь. И даже понял, как и что нужно сделать. Так что я теперь так всегда смогу делать. Только отдохну немного, а то больно.

— Гаврюша? — удивился Герман. — Ну, пусть будет так.

— Не расслабляйся, Кусто! — напомнила девушка. — Мы его ещё не вытащили! Лечиться потом будем. Насчёт линкора — он хоть не оживёт?

— Я не знаю, — вздохнул тихоход. — Если честно, я совсем не понимаю, что с ним сделал. Даже не знаю, жив ли экипаж кораблей.

— Вот сейчас и проверим, — предложила Тиана, — Подходим поближе.

— Я пока в слияние не пойду тогда, — решил Герман. — На случай, если понадобятся лишние руки.

Парень сам понимал, что его руки по сравнению с гравитационными когтями тихохода в данной ситуации не котируются, но ему не терпелось встретить Гаврюшу. Как бы ни злился на мелкого, всё равно было жалко тварюшку. Наверняка животина дико перепугалась, придётся успокаивать. Тихоход медленно направился к линкору, а Лежнев, натянув скафандр, двинул в трюм.

На полдороги проявилась Тиана.

— Герман, у нас ничего не получается, — напряжённым голосом сообщила девушка. — Технофанатики успели его запеленать и перетащили вглубь корабля. Кусто его слышит, он жив и относительно здоров, но не может выбраться из систем захвата.

— Ясно, — вздохнул Герман. — Глупо было надеяться, что всё получится так легко, да? Если я-таки его вытащу — сам прибью скотину! И заодно проверим вашу с Висом придумку со связью.

Во время полёта в гипере, когда было особо нечем заняться, они занялись попытками приладить связь технофанатиков на киннарские скафандры. Герман принимал активное участие — очень ему было интересно, сможет ли он разобраться хотя бы в принципах работы «раций». И, кажется, даже, действительно разобрался — по крайней мере его вопросы не казались Вису идиотскими, а пару раз он даже рискнул дать совет и его приняли к исполнению. Правда, проверить получившиеся поделки пока возможности не было. Точнее, они работали — но то в ликсе, а как эти поделки поведут себя на корабле противника, на котором общение «подлых захватчиков» между собой как-то не предусмотрено — неизвестно.

— Может, попросим помочь местных? — предложила Тиана. — Мне не хочется отправлять тебя одного.

Лежневу тоже не хотелось идти одному. Он немного обдумал предложение подруги. Соблазнительно, но только если местные адекватно отнесутся к их «художествам».

— Что-то я сомневаюсь, что нас правильно поймут, — вздохнул Герман. — Мы же, получается, их тоже подставили. Есть у меня ощущение, что с маригами мы тоже больше не дружим. И хорошо, если они об этом пока не знают.

— Ты прав, — вздохнула разведчица. — Тогда будь, пожалуйста, осторожен. Это всё-таки боевой корабль. У них очень мощные системы защиты. Вроде бы они сейчас неактивны, но мало ли что… Я пока выхожу из слияния.

Герман только кивнул, зная, что подруга сейчас за ним наблюдает глазами ликса. Вооружился, как и в прошлый раз по полной, Кусто услужливо раскрыл сфинктер прохода. Лежнев осторожно выглянул наружу. Так близко от обитаемой планеты он ещё не бывал. В смысле, в открытом космосе. Зелёно-голубой шар закрывал половину неба, и парень поймал себя на странном ощущении, что он стоит на наклонной стене и вот-вот должен упасть, но почему-то не падает. Тряхнув головой, чтобы отвлечься, посмотрел на тушу линкора, на самого Кусто. Бедолага здорово пострадал. С того места, где стоял Лежнев, было видно, что «кожи» у тихохода почти не осталось. Почти весь внешний слой брони отсутствовал, так что можно было полюбоваться на красноватую, с прожилками, внутреннюю плоть ликса.

— Охренеть тебя покоцало, дружище, — не сдержался Герман. — Как ты только терпишь?!

Ответа не ждал — когда Тиана в слиянии, Кусто редко отвечает, и теперь Герман понимал, почему. Нет, опытный ликс может это сделать, не нарушив главенства пилота, но работка, судя по всему, сложная. И, однако, в этот раз тихоход ответил:

— Ничего, я потерплю. Бывало и хуже, ты же знаешь! Ты, главное, возвращайся быстрее и Гаврюше помоги, хорошо? Ему ужасно страшно. Даже мне тяжело выдержать его чувства. Если бы у нас было сердце, его бы, наверное, разорвалось от ужаса.

— О, а ты чего отвечаешь? — удивился Герман.

— Потому что я вышла из слияния, — ответила за тихохода Тиана. — Кусто наблюдает за округой и заодно сейчас немного сломает линкору двигатели и вооружение, на случай, если им удастся реанимировать корабль. А я пока его полечу. Если что-то экстренное случится, войду в слияние твоим способом — прямо в скафандре. С твоей точки не видно, но ему досталось гораздо сильнее, чем он говорит. Потерпит он! Сейчас, возможно, с кем-то воевать придётся, а у него от защиты ничего не осталось! Но Герман, не беспокойся. Я всё время на связи, слежу за тобой внимательно.

— Угу, — буркнул парень. — Это если связь всё-таки заработает.

— А если она не заработает, я всё брошу и отправлюсь с тобой, — отрезала девушка. — И плевать мне, что это не по правилам и не соответствует инструкциям. Боевых кораблей здесь поблизости больше нет, а со всем остальным Кусто справится и сам! Особенно после того, как я залатаю самые тяжелые повреждения.

Герман только головой покачал. Он прекрасно понимал подругу — сам бы ни за что не отпустил её вот так одну, в неизвестность, и плевать на любые доводы здравого смысла. «Так что лучше бы связь всё-таки заработала», — вздохнул парень, и, оттолкнувшись от тихохода, полетел к пролому в обшивке.