Зеркала миров

Все не то чем кажется. Все гораздо проще

« Гадаем мы и водим хоровод, а истина пред нами молча ждет». Из книги

"—Теория вероятностей увлекательная вещь.

— И чем же? На мой взгляд — обычное научное занудство.

— А тем, что ты предполагаешь одно. А на самом деле происходит совершенно другое. "

Из беседы.

Как только за ними закрылась дверь, Иннокентий без предисловий, с ходу, сообщил.

— Вчера я вытащил тебя из вонючего притона на окраине города.

— И что? — Шекли почуял неладное, но не понял куда клонит его собеседник. Подумаешь, притон. Он и сам подозревал нечто подобное, учитывая странный провал в памяти и пропажу криталов.

— Да ничего особенного. — усмехнулся Иннокентий. — Просто ты исповедовался мне как святому отцу.

Шекли молчал.

— И я теперь знаю все, что произошло на озере. — жестко продолжил его собеседник.

Шекли пожал плечами. — Ну случилось и случилось. Что теперь? Из песни слова не выкинешь. Так ведь, дружище?

Он похлопал Иннокентия по плечу и направился к двери.

— Разумеется, это твоё дело, — спокойно, даже как-то безразлично проговорил ему в спину Иннокентий. — Но если, как ты убеждал меня вчера, Мари влюбилась в фейри, то почему она осталась с тобой?

Шекли замер и резко развернулся к нему. С трудом ему удалось взять себя в руки.

— А ты спроси у нее, — усмехнувшись процедил сквозь зубы. — Если тебе любопытно, то поинтересуйся.

Время словно замерло в небольшом помещении отведенном для исследований Идана. Двое, пристально, в упор смотрели друг на друга и каждый ощущал свою правоту.

— Не люблю задавать вопросы, — Иннокентий решил не накаляя обстановку, попытаться достучаться до разума собеседника. — Особенно когда есть ответы.

— Вот и отлично. — Шекли вновь повернулся к выходу, но хозяин кабинета быстро скользнув вперед тут же заступил ему дорогу.

— Значит уверен, что обжегшись на новых отношениях, она передумала и решила вернуться к тебе?

Шекли угрюмо молчал.

— Выбрала более удобный и более выгодный вариант? — продолжал Иннокентий. — Девочка, которая отправилась спасать не существующих дракончиков? Девочка, которая отказалась от возвращения домой, только, для того чтобы спасти малыша чужой расы? Да она даже врать не умеет!

Он ухватил Шекли за ворот рубашки и с неожиданной силой прижал его к стене.

— Да, приди же ты в себя, баран! Как ты мог подумать такое.

— Она соврала, что провела со мною ночь, — мрачно напомнил ему Сергей.

— Потому что она любит тебя, кретин, — полупрезрительно отметил Иннокентий. — Любит. Понимаешь? По-настоящему, любит. Она не обвиняет, что ты был с другой, потому что не хочет, чтобы нелепое недоразумение стало причиной скандала.

— Лучше бы обвинила, — проворчал Шекли. — Тогда бы и я не сомневался в ее… ее… искреннем отношении ко мне.

— Дурак, — вздохнул собеседник. — Ну какой же все таки ты осел. Истерика — не критерий любви. Это скорее показатель эгоизма и дурости. Чего ты ожидал? Что Мари бросится рвать волосы разлучнице и демонстрировать вселенские страдания?

Сергей угрюмо молчал.

— И еще одна вещь. Вчера, новые друзья угостили тебя «Безобидным горынычем». Хрен его знает что ты еще там употребил, но только один этот напиток ставит жирный крест даже на глотке пива.

Шекли слегка кивнул. Двигаться в железной хватке коллеги было не очень-то возможно, но сей жест ему удался. — Да успокойся, ты. Вот черт, — прохрипел он. — Я ж сейчас шел в третий сектор. Зимин разрешил пожить в нашей гостинице. И никакого пива. Это уж точно.

Тут не было привычного глазу участка с садом или хотя бы простенького палисадника. Всего лишь сказочный уютный домик на опушке леса. С крылечком, распахнутыми ставнями и даже симпатичной трубой на крыше. Правда без дыма. Но ведь сейчас лето, да и хозяйка не суетилась на кухне, а стояла неподалеку от крыльца, разговаривая с Мари.

— В дом не приглашаю, потому что там другое время, — мимоходом и не вполне понятно пояснила она Мари. Улыбка собеседницы была теплой и искренней. — Ну здравствуй моя далекая правнучка.

— Здравствуйте, — немного растерянно произнесла Мари, здраво рассудив разбираться в собственных суматошных мыслях постепенно. Не спеша.

А вопросы в голове роились, просто как… как комары на болоте. Хоть отбавляй. Они толкались, кружились целой толпой, беспорядочно суетясь в своем стремлении пролезть вперед, нагло отпихивая друг друга.

— Я видела, как ты проскользнула в пространственную щель, — между тем заметила женщина. — Ловко сделано, хотя и немного легкомысленно.

— Кто вы? — наконец-то она смогла выбрать наиболее важный вопрос.

— Я? — усмехнулась женщина. — Твоя очень, очень дальняя родственница.

Она сделала паузу, но так как Мари продолжала молчать, продолжила.

— Ты переместилась в далекое прошлое, — терпеливо пояснила хозяйка домика. — В вашем времени уже давным-давно нет этих мест.

Словно в ответ на её слова, солнце скрылось за облачной пеленой и вокруг сразу потемнело, омрачилось, будто перед грозой.

Птицы испуганно замолчали и теперь только шелест листвы нарушал тишину леса.

Мари неожиданно показалось будто это не порывы ветра тревожат ветви деревьев. Нет. Это скользил над миром неумолимый поток Времени, стремясь навеки укрыть минувшее.

— А погулять в лесу, можно? — неожиданно ляпнула Донович.

— Можно, — улыбнулась женщина. — Ты всегда сможешь укрыться от опасности в нашем краю. Но следи за временем. Задержавшись больше положенного, ты рискуешь остаться в прошлом навсегда.

— А портал… — заикнулась Мари, и сразу же быстро пояснила. — То есть… но я же могу открыть оконце в свой мир.

— Время. — сейчас женщина не улыбалась. — Вот та сила, с которой не совладать. Понимаешь? Никому не совладать, детка. Пока в тебе сохраняется частица твоего настоящего, то все можно вернуть. Но как только она погаснет, ты будешь целиком принадлежать прошлому.

От последних слов странной собеседницы внезапно повеяло жутью. Словно Мари сейчас беседовала не с человеком, а с самим… Временем.

— Кто ты? — прошептала она. — Кто ты сама? Ты рассуждаешь, как человек из моего… из моей реальности.

Женщина вновь улыбнулась. Она не спешила отвечать, но Мари и не торопила ее. Донович внимательно вглядывалась в лицо собеседницы, в котором проглядывало что-то странно знакомое. Почти родное. Ей показалось еще немного и она вспомнит, узнает ее.

Почти родное. Этот взгляд. Теплая улыбка. Это лицо. Будто она знала ее когда-то. Но память упорно молчала.

— Я — ведьма, — пожала плечами женщина. — А ведьмы всегда знают немножко больше положенного.

— Ведьм не существует, — с оттенком обиды бросила Мари. Мдаа. Не такого ответа она ожидала от «дальней родственницы». Не хочешь отвечать, так и скажи. Зачем придумывать разные глупости. Скорее всего, перед ней стояла в некотором роде коллега. Путешественница из будущего. Поэтому и в дом нельзя заходить. Расставила там свою аппаратуру или спрятала технику. Но зачем обманывать? Рассказывать сказки о времени и… пугать какими-то нелепыми несуразностями.

— Как скажешь, — не стала спорить женщина. — Пусть, «не существует». Меня зовут Физис.

— Мы не встречались раньше? — Мари все еще пыталась понять, почему лицо собеседницы кажется ей таким знакомым.

Женщина молча покачала головой. Жест отрицания. Но вот взгляд согревавший теплом говорил совсем другое.

— Я — Мари. — Донович подумала, что продолжать молчать, когда собеседница назвала свое имя, будет не совсем правильно. Хотя и обидно, конечно, что ей не говорят всей правды, но ведь на это могли быть свои причины.

Вновь выглянуло солнце, и лес перестал казаться мрачным и молчаливым.

— Полчаса, — внезапно произнесла Физис. — Ты можешь находиться в прошлом лишь полчаса по часам твоей собственной реальности. В случае опасности — час. Но не секундой больше.

Она немного помолчала и неожиданно добавила. — Если ты хочешь вернуться.

Конечно же, она собиралась возвратиться. Все вопросы, которых еще недавно было великое множество, исчезли. Ну о чем толковать с женщиной (по всему видать современницей Мари), которая глядя в глаза утверждает, что она — ведьма. Ага. Разумеется. А я тогда Микки Маус. Или Титания.

Она обернулась назад. Олени теперь находились у самой кромки леса и похоже один из них уже скрылся в зарослях.

— Теперь ты понимаешь? — тихо спросила Физис. — Время не стоит на месте. Все меняется.

На мгновенье Мари стало страшно. Что если она упустила момент. На гобелене олени были не там. Они обязаны находиться на переднем плане.

Она прошла немного назад, к прежнему месту. Впереди не было желанного воздушного «занавеса». Ничего не было.

Рябь исчезла, и воздух был девственно чист и прозрачен.

Так. Спокойно. Донович сосредоточилась и попыталась вызвать уже знакомую невидимую волну, но… как она не старалась, теперь ничего не выходило.

Растерявшись она обернулась к Физис.

— Я останусь тут? — потерянно пролепетала Мари.

— Что же ты так быстро сдаёшься? — с досадой воскликнула Физис. — Если один метод не годится, используй другой. Всегда должно быть что-то еще. Парочка методов в запасе. Припрятан козырь в рукаве.

— Но ведь олени переместились! — с горечью вскричала Мари. — Все изменилось. На картине они пасутся в другом месте.

— Ну и черт с ними. — недовольно отмахнулась собеседница. — Ушли и ушли. Ты всё еще не израсходовала свое время. Понимаешь? Думай, Мари! Думай!

— Но я не знаю! — Донович лихорадочно перебирала в памяти свои прежние переходы, но вспоминалась только пуговица-кнопка и единственный способ, который она использовала недавно, чтобы попасть сюда. Не звать же ей на помощь Дракошу? Или звать? И каким спрашивается, образом его позвать?

— Я никогда раньше не практиковала ничего подобного! — закричала Донович.

— Думай! — вновь приказала ей Физис. — Ищи.

Мари взяла себя в руки. Она сосредоточилась и попыталась послать мысленный зов в пространство. Нет, не для Дракоши разумеется (этот запросто может потеряться), а для его мамы. Ведь та помогла ей однажды.

Донович звала ее мысленно, отчаянно, потом сосредоточенно.

И… опять — ничего. Она не почувствовала даже намека на отклик. Наверное мама Дракоши была очень занята, и не услышала ее призыв о помощи.

Мари беспомощно оглянулась на Физис. Та тяжело вздохнула и провела рукой в пространстве.

Обычный жест. Легкий, скользящий, небрежный. Но в воздухе перед Мари вновь возникла рябь. Полупрозрачный занавес, за которым промелькнул расплывчатый контур ее комнаты.

Только бы этот портал действительно вернул ее по нужному адресу, а не зашвырнул бог знает куда. Ладно. Не следует даже думать сейчас об этом. Надо сосредоточится на родном мире.

— Можно я возьму что-нибудь на память? — вспомнила Мари.

— Все что ты захватишь отсюда рассыплется пылью в твоем времени. — отозвалась Физис. — Иди, пока портал открыт. Эх, ты. Ищешь выход, а ведь у тебя на пальчике кольцо фейри

Ну, да. У нее же еще есть кольцо. Но все потом. Потом.

Волнуясь, Мари торопливо сделала шаг вперед. Один, второй, третий.

«Занавес» дрогнул и она… вновь стояла в своей комнате перед гобеленом. Картина на нем ничуть не изменилась. По-прежнему паслись на переднем плане олени, а на небосклоне не было никаких облаков. Как будто все застыло. Время на картине замерло. Остановилось.

И так же как и в прошлый раз, недавнее путешествие показалось ей очень ярким и необычным сном. Когда мнится, что всё это происходит на самом деле, но трудно доказать хотя бы себе самой, что тебе действительно удалось побывать в давно исчезнувшем мире минувшего прошлого. В мире гобелена.

Колечко фейри.

Мари посмотрела на руку. На пальце шальной голубой искоркой сверкнул подарок таинственного народа фейри. Недавние сомнения и неуверенность растаяли, как утренний туман.

Вот теперь-то она была уверена в реальности своего перехода на все сто процентов.

Ведь о кольце со звездным огоньком она напрочь забыла. И если бы Физис не напомнила, то… сама Мари сообразила бы о нем слишком поздно. Яркие впечатления напрочь затмили мысли о необычном подарке. Неожиданная способность самостоятельно проходить в иные миры, посещение новой реальности, странная собеседница о которой хотелось узнать побольше. Впечатлений было столько, что сама она, и не вспомнила бы о колечке фейри.

Мари подумала о том, что не успела попрощаться с Физис. Даже спасибо ей не сказала.

Может быть, немного позже.

Донович улыбнулась. Теперь она сможет пройти в гобелен и возвратиться самостоятельно. Она сможет шагнуть в чужой мир без Станции, без тонн оборудования и без опеки технических служб.

Не стоит рассказывать им о своём новом умении. Во всяком случае, пока не стоит.

Синяя искорка на пальце задорно подмигнула ей.

Ну что же. Пусть будет так.

Она потеряла одно кольцо, но взамен — приобрела другое.

Теперь, оно станет ее амулетом.

В предверии полета.

(Спойлер будущей главы)

«Не все так просто господа, как вам кажется. Все еще проще.»

Народная истина

Совещания бывают разными. Деловыми, производственными, информационными… (***)

Но это совещание… То, которое, проходило в кабинете руководителя Станции, было особенным. Уникальным.

Дело в том, что истинную цель полета знали только Зимин, Андрикаварс и пожалуй фейри (от которых невозможно что-нибудь утаить, в принципе).

Информация же, которой владели остальные, очень тщательно дозировалась. Так, например, капитан и штурман будущего экипажа знали… ну, почти все. Научные сотрудники экспедиции — еще меньше. Техники — очень приблизительно. В руководстве не знали вообще ни хрена, а родственники членов экипажа — только то, что лучших сотрудников отправляют в обычную ознакомительную поездку, в туристический тур по галактике оплаченный Станцией. Так сказать, внеплановый, поощрительный подарок за отличную работу.

Зимин учел даже то, что Аристарх и ему подобные личности могут… Да не могут, а точно будут в курсе всех разговоров и планов. Человеку невозможно скрыть что-то от жителя высшего измерения.

Вот это действительно была проблема. Впрочем, и ее удалось решить после внезапного интереса фейри и включения их в экипаж. Именно они и должны были служить своеобразной защитой от любого непредсказуемого вмешательства извне. Гарантией того, что корабль все же долетит до места своего назначения.

Но ни Зимин, ни Андрикаварс не учли того, что у волшебных, т.е. простите, «обычных существ» из иных измерений (включая фейри) могли быть свои планы на эту экспедицию. Свои цели.

И своя игра.

(***) — Тот, кто хорошо разбирается в «этой кухне» может поправить или дополнить текст о сути совещаний. Автор не специалист в данном вопросе и не изучал глубоко и детально сей аспект процесса человеческой деятельности.