Застенец 2

Глава 21

Наша процессия заставила бурно гомонящую толпу замолчать. Нет, кьярды, конечно, не были совсем уж диковинкой. Все-таки многие жандармы на них ездили. Но закованный в ошейник черный зверь с хищной змеиной мордой, которого я держал за цепь, внушал определенную опаску.

Еще заставляли насторожиться простолюдины, которые несли позади кузнечные молоты. Конечно, особого смысла в них не существовало. Гораздо проще было также зацепить кьярда огромным болтом с гайкой, но надо же сделать шоу. И мы делали.

Не отставал от колонны участников и сам Васька. Двигался он неторопливо, словно нехотя, да еще периодически хищно скалился, глядя на людишек вокруг. Из огромной, плотно забитой зубами пасти, вырывался густой пар, а иногда проскакивало зарево от горящего внутри огня.

Горчаков предусмотрительно разрушил одну из стен лабиринта (дар теперь стал более послушен в руках Ильи), и мы оказались практически в его центре. К сегодняшнему дню здесь было довольно просторно, если не сказать больше. Никаких кустарников и заграждений, лишь ровный камень импровизированной площади с вмурованным посередине огромным железным кольцом.

Именно оно и было нашей конечной целью. Протопопов раскалил заклепку и соединил ею последнее звено и кольцо, а простолюдины стали ковать железо, пока оно горячо, тем самым ограничивая свободу моего кьярда. Показушно, по очереди прикладываясь молотами к остывающей заклепке, будто только четыре человека могли справиться с этим сложным занятием.

Васька смотрел на все это грустным философским взглядом существа, которое познало всю суетность бытия. Или имело свой запасной план.

— Это точно хорошая идея? — прошептала подошедшая ко мне лекарь.

— Очень обидно, что вы сомневаетесь в моей гениальности, Варвара Кузьминична. Но на всякий случай стойте неподалеку. Чтобы спокойнее было.

Когда приготовления закончили, я положил руку Всевластия перед кьярдом. Тот равнодушно покосился на нее и фыркнул. Мне тут было ловить нечего, поэтому я поднялся к Лизе, кивнув ей. Мол, давай.

— Уважаемые претенденты, теперь наступает финальная часть нашего состязания. Суть довольно проста. Та команда, члены которой одолеют чудовище и захватят кубок раньше других, выигрывает состязание.

Кьярд при слове «чудовище» так выразительно посмотрел на Дмитриеву, что та невольно осеклась. Ну да, осмысленности во взгляде у Васьки предостаточно. Рядом с таким нехотя начнешь подбирать выражения.

— Напомню, с сегодняшнего дня введен премиальный фонд в размере пятисот рублей, — справилась с собой Лиза. — Их получит победившая команда.

Толпа заохала. Я их понимаю. Сумма внушительная. С другой стороны, чуть больше пятой части от взносов претендентов. Плюсом к этому зрительские деньги, это еще минимум полтысячи, если не больше. После уплаты всех сопутствующих расходов, дележа и прочих организационных моментов, у меня на кармане все равно останется около полутора тысяч. Мог ли я об этом раньше мечтать?

— Единственное уточнение, — продолжила Лиза. — Сначала в схватку вступают капитан, через три минуты второй член команды, а еще через две третий.

Это тоже было сделано специально. Чтобы Бабичев не выиграл финал за минуту.

— Напоминаю, — сказала Лиза. — Никаких правил и условий. Все, что вы должны сделать, забрать кубок. Каким образом — это уже неважно.

Я дунул в свисток и шесть человек с разных сторон лабиринта рванули к центру. Васька неторопливо вертел головой, словно о чем-то глубоко раздумывая. И даже не выражал и тени беспокойства. Мол, только этим и занимаюсь, что подобно сторожевой собаке охраняю какую-то позолоченную фигню..

Первым, что совсем не странно, выскочил на площадь атлетичный Извольский. Правда, тут же застыл, рассматривая Ваську. Это ты зря, если долго смотреть на кьярда, то тот может начать смотреть на тебя. И вряд ли это кому-то понравится.

Чем могло закончиться противостояние взглядов, я не узнал. Опоздав всего на пару секунд от своего визави, с другой стороны появился Бабичев. И он уже четко знал, что будет делать.

Повисла в воздухе форма, быстро наполняющаяся силой. А в руках моего заклятого приятеля появилась Плеть. Ну да, вполне ожидаемо и логично. Я бы сам, наверное, действовал точно так же.

Бабичев взмахнул и кончики плети сомкнулись на руке Всевластия. Васька меланхолично поглядел, как его сокровище стало уползать, после чего открыл пасть и фыркнул в сторону вора. В воздухе повисло густое марево, а сам Костя машинально прикрыл лицо руками, потеряв контроль над формой.

Извольский меж тем все раздумывал, следя как один за другим с разных сторон появляются остальные участники команд.

Коротконогий старшеклассник то ли шестого, то ли пятого ранга, решил начать с главного — устранить преграду на пути к победе. Ваську, то есть. С самоуверенностью, достойной лучшего применения, он накинул банальную Сеть седьмого ранга. Правда, с учетом того, что коротышка сам был неплохим магом, вышла она значительно больше, и даже по краям у нее виднелось нечто вроде утяжелителей.

Васька, правда, крутую задумку не оценил. Встретил Сеть на подлете огненной струей и очень недобро посмотрел на мага. Мол, попробуй еще только что-нибудь выкинуть, накажу.

Но процесс был запущен. Если коротышка замер, недоумевая, почему так потяжелело в штанах, то остальные словно не заметили намека. Высокий нескладный пацан, вроде бы даже из бывшей команды Извольского, скастовал Паралич. Вот, кстати, об этом я не догадался. Как Васька отреагирует на ментальные заклинания?

Оказалось, что вполне хорошо. Кьярд замер, рассматривая мага-недотепу. Правда, как только тот шагнул вперед, рассчитывая, что Паралич сработал, конь отзеркалил его движение и, звеня цепями, двинулся навстречу.

Тем временем один из хитрецов решил утащить приз, не приближаясь к такому строптивому созданию. И даже подцепил руку Левитацией. Правда, совсем ненадолго. Кьярд встал между магом и артефактом, разорвав заклинание.

И тогда претенденты на победу замерли. Они внезапно поняли, что задачка решается не в одно и даже не в два действия. Тут вообще необходимо серьезно попотеть.

Зрителям, само собой, нерешительность магов не понравилась. Послышались неодобрительные крики, сменившиеся свистом. Вскоре к нему присоединился топот ног. И я понимал зевак. Они пришли сюда, чтобы посмотреть представление. Они заплатили деньги. Глаза зрителей наполнились кровью, а души жаждали сражения.

Первым нервы сдали у коротышки. Тот предпринял самое глупое, что можно было придумать. Накинул на себя Кольчугу и бросился вперед. Не слишком быстро — все же доспех, пусть и магический, весь имел вполне физический. И уж совсем медленно, если брать во внимание пристальный взгляд кьярда.

Я даже ощутил, что Ваське… весело. Больше того, у иномирного существа оказалось своеобразное чувство юмора. Он загремел цепью, будто бы в опаске пятясь, чуть приободрив коротышку. И когда тот действительно поверил в свою неуязвимость, кьярд одним прыжком сократил дистанцию, одновременно разворачиваясь к противнику задницей. Видимо, хотел наглядно продемонстрировать, каким место повернулась сегодня судьба к претенденту.

А потом ударил. Коротко, хлестко, сильно. Как самый обычный конь.

Если бы не Кольчуга, то коротышка бы умер. К гадалке не ходи. А так всего лишь стал яростно бороться с силой земного притяжения, вылетев за пределы лабиринта.

При этом как-то внезапно подсуетился Горчаков. Илья сделал нечто мне неведомое, даже не создавая форму. И коротышка пролетел сквозь стену здания, оказавшись внутри. И уже тогда к нему бросилась Варвара Кузьминична.

Зрители отнеслись к короткому полету претендента с небывалым восторгом. Ну не знаю, по мне, так пошел довольно низко, не раскрылся при приземлении, в конце вроде бы даже вообще сознание потерял. Короче, за технику шесть, за артистизм семь.

Оставшаяся пятерка все поняла без лишних слов. Бабичев и вовсе сел по-турецки, равнодушно глядя на негодующих зрителей. Правильно. Нельзя идти на поводу у тех, чье мнение для тебя не так важно.

К тому же вскоре Лиза поднесла свисток к губам и каждая команда пополнилась человеком. За исключением стороны, с которой пришел коротышка. Пацан, выбравшийся из лабиринта, с недоумением искал своего капитана, пока зрители не объяснили ему, что рассчитывать придется исключительно себя.

Вот теперь все стало гораздо интереснее. Прибывших в довольно короткий срок ввели в курс дела. Хотя, и так все было предельно понятно. Вот груша, которую нельзя скушать. Вот кьярд, с первым взрослым разрядом по боксу, который эту грушу охраняет.

Тихой сапой к руке двинулся Извольский. Явно в Кольчуге, Эгиде и еще укрепленный чем-то поддерживающим его сокомандником. Глупо, на мой взгляд. Он же видел, что сейчас произошло. На что надеется?

Благо, племянник министра меня не разочаровал. Группа поддержки в количестве единственного мага кастовала заклинание пятого ранга Заслон. С довольно крутым эффектом. Около минуты на расстояние метров трех к тебе приблизиться никто не сможет.

В лицее его не проходили. Более того, даже настоятельно рекомендовали не использовать по вполне понятной причине. Заклинание входило в редкую группу «изводимых». По-другому, чересчур энергозатратных. Зазеваешься чуть-чуть, не успеешь разрушить форму — и оно вычерпает тебя до дна. А потом лежи месяцы в коме, в надежде на скорейшее выздоровление.

Конкретно Заслон можно было использовать около минуты. Видимо, за такой короткий промежуток «Люди чести» и рассчитывали решить все свои проблемы. И надо сказать, я даже поверил, что это вполне осуществимо.

Кьярд дыхнул огнем, но Эгида, пусть и не без труда, справилась. Попытался приблизиться, чтобы показать мастерство владения копытным боем, как в дело вступил Заслон. По мне, тут и Кольчуга лишней оказалась.

Васька был зол. Васька был растерян. Что меня даже немного позабавило. Поделом. Нельзя все время быть уверенным в своей непобедимости.

Каждый новый шаг Извольского толпа встречала громкими криками. Более того, я сам стал желать победы племянника министра. А что, не все же Бабичеву выигрывать.

Правда, тут сработала старая поговорка, которую можно было перефразировать следующим образом: «Вспомнишь родственника Максутова, вот и „оно“».

Бабичев вместе в прибывшим Зубаревым, сыном того самого опального генерала, скастовали каждый по заклинанию. Первое я опознал по форме — Проклятие, а о втором уже догадался, когда помощник Извольского схватился за глаза — Слепота.

Подло? Еще как. Но как известно, все, что не запрещено — разрешено. Никто не говорил, что нельзя воздействовать на соперников.

Как только помощника вывели из строя, практически сразу покончили и с самим Извольским. Кьярд почувствовал изменение магической структуры в воздухе и подскочил к надвигающемуся человеку. Все, что успел сделать претендент — выковать форму Баклера. Да и то, не полностью. Но кусочка щита хватило, чтобы не отправиться в нокаут.

Извольский своим могучим телом сделал новый проход в лабиринте. Правда, судя по негромкой ругани, все же остался в сознании. Черным пятном мелькнула одежда лекаря, уже бросившейся к раненому. Значит, за него можно не переживать. Как и за коротышку. Если бы его жизни что-то угрожало, Варвара Кузьминична никогда бы его не бросила.

Оставшиеся три команды (одиночку и временно слепого я в расчет не брал) намек поняли. И даже не предприняли попыток прорваться к руке. Никто не хотел таскать каштаны из огня, понимая, что потом эти каштаны у тебя же и отберут.

А Бабичев ждал. И я даже знал, чего именно. Поэтому когда раздалась трель свистка, он ехидно улыбнулся, словно предвкушая что-то интересное.

Напряжение, накопившееся в воздухе, можно было резать ножом. Ревели зрители, не в силах больше сдерживаться. Тяжело дыша, как самая обычная сторожевая собака, пытался проверить прочность цепи кьярд. И лишь претенденты неподвижными статуями замерли у выхода из лабиринта. Казалось, если кто-то из них сейчас шевельнется, на него обрушится само небо.

Спокоен был лишь Костя Бабичев. В какой-то мере я даже восхитился его расчетливостью и хитростью. Сейчас лицеист напоминал хорошего футболиста на поле. Не самого лучшего, но знающего, что делать с арсеналом умений, которыми он обладает. Блин, да Бабичев напоминал меня!

Константин дождался подкрепления и стал говорить. Быстро, четко, не сводя взгляда с Васьки. Остальных претендентов для Бабичева не существовало. И что сказать, у него имелись все основания так считать.

За основу была взята тактика Извольского. Вперед идет один маг, который накрывается Эгидой, Кольчугой и Баклером. Заслоном его накрывает сокомандник. Все правильно, зачем менять то, что и так хорошо работает.

Вот только было одно «но». И этим «но» стал Бабичев, который остался возле лабиринта, а не рванул за рукой. Отправил здоровенного Зубарева. Потому что знал, как станут действовать другие. И, собственно, претенденты не разочаровали.

Как только команды поняли, что Константин Максимович вместе со своими подельниками как никогда близок к изъятию руки, так обрушили на группу поддержки всю огневую мощь. Правда, без особого эффекта.

Бабичев укрыл за собой Никодина, работающего с Заслоном, а на себя накинул Эгиду и Панцирь. Сквозь них не прошел ни Громовой шаг, ни Вспышка, ни Баллиста, ни даже слабая попытка Вспышки мечей, на которую сподобился один из магов. Мне скоро Зейфарт грамоту выдаст, за организацию практической подготовки его лицеистов. Попытка заклинания четвертого ранга — не кисло.

Бабичев стоял, чуть наклонив голову и с легкой улыбкой смотрел на затухающие попытки противников причинить ему вред. А Зубарев тем временем без всякого труда добрался до руки. Взял ее и поднял над собой под оглушительный рев зрителей. М-да, еще недавно все так ненавидели «Сынов Отечества». А теперь восхищаются. Говорят, от любви до ненависти один шаг. Видимо, обратный путь занимает тоже не так много времени.

Но все закончилось. Лиза поднесла свисток к губам, и заклинания перестали расцветать над площадью лабиринта. Зубарев чуть ли не бегом вернулся к своим, с опаской поглядывая на кьярда.

— Поздравляем «Сынов Отечества» с третьей победой подряд, — объявила Дмитриева. — Еще одна — и они навсегда заберут трофей.

Рев, буря оваций, топот ног. Я взглядом нашел тетю и не смог сдержать улыбку. Она засунула два пальца в рот и по-хулигански свистнула, тут же став отбивать ладони в аплодисментах. Вот тебе и весь аристократизм. С другой стороны, я ее понимаю. В этот раз представление вышло довольно неплохим.

— Лиза, вот деньги, отдашь Бабичеву, — протянул я купюры Дмитриевой. — Я к кьярду.

По пути встретилась обеспокоенная Варвара Кузьминична.

— Что там с ранеными?

— У Извольского легкое сотрясение, — ответила сестра милосердия. — У Негзорова перелом трех ребер.

Ага, Негзоров, видимо, это тот самый коротышка.

— Могло быть и хуже, — философски заметил я.

Варвара Кузьминична осуждающе посмотрела на меня. Ну да, извините, цинично.

— Николай, заедете на днях в госпиталь, — сказала она. — Надо поговорить по поводу вашей Лады.

— Не моей, а Иллариона, — поправил я ее. — Я эту Ладу в глаза не видел. Но спасибо, заеду. Гонорар как всегда, почтой на адрес секретариата госпиталя, верно?

Варвара Кузьминична согласно кивнула. Сказать по правде, я бы с удовольствием с ней поболтал. Мне даже казалось, что и она сегодня была настроена на диалог. Но вокруг кьярда на почтительном расстоянии уже собрались простолюдины и Протопопов.

— Еще раз благодарю Вас, Варвара Кузьминична. Простите, но мне нужно идти… — я подумал и почему-то добавил еще одно слово: — Честно.

— Конечно, идите, Николай. И… можно просто Варя.

К Ваське я бежал окрыленный, будто не касаясь земли. И даже злость кьярда, оставшегося недовольным то ли собой, то ли тем, как с ним обошлись гадкие маги, не смогла испортить мне настроения.

После коротких манипуляций с цепью, Ваську освободили. Я вскочил на него, крикнув на ходу Макару:

— Тете скажи, чтобы подождала меня.

А кьярду даже говорить ничего не пришлось. Под взглядом десятков восхищенных глаз мы взмыли в воздух, проносясь над заводом. Конечно, это было даже лишним. До Миши Хромого тут ехать совсем ничего. Но Васька заслужил небольшое поощрение. Да и мне хотелось чего-то необъяснимого, душа рвалась в небеса.

День, который казался тяжелым и рутинным, внезапно стал приятным и теплым. Не портил его даже хлесткий ветер и легкий морозец. Правда, я забыл об одном важном обстоятельстве. Этот день еще не закончился.