Законник Российской Империи. Том 4

Глава 5

Я зашел через центральный вход в свое поместье, чувствуя, приятное удовлетворение. Вечерний воздух, пропитанный ароматом хвои и морозной свежести, остался за дверью, уступив место теплу и уюту дома. Себастьян Степанович, верный своей привычке появляться, словно из воздуха, уже стоял в холле, готовый принять мое пальто.

— Добрый вечер, господин, — произнес он с легким поклоном. — Как прошел ваш визит?

— Лучше, чем я мог надеяться, — ответил я, передавая ему пальто. — Будь добр, организуй чай в мой кабинет. И, пожалуй, какие-нибудь легкие закуски. У меня впереди долгая ночь работы.

— Будет исполнено, господин, — кивнул дворецкий, исчезая так же бесшумно, как и появился.

Я поднялся по широкой лестнице, чувствуя, как предвкушение растет внутри меня с каждым шагом. Папка с компроматом, которую я сжимал под мышкой, казалась тяжелее с каждой секундой — не физически, а скорее, морально. Я не знал, что найду внутри, но уверен, что это станет моим ключом к победе.

Войдя в свой кабинет, я на мгновение остановился, позволяя себе насладиться видом. Книжные шкафы, заполненные фолиантами по магии, праву и истории, массивный стол из темного дерева, удобное кожаное кресло — все это создавало атмосферу уюта и спокойствия, которая так необходима для работы мысли.

Я опустился в кресло, положив папку перед собой. Не удержавшись, я рассмеялся вслух.

— Кто бы мог подумать, а? — пробормотал я. — Компромат на Дорохова сам пришел ко мне в руки. И мне даже не пришлось давить на Орлицына. Жизнь полна сюрпризов, не так ли?

С этими словами я открыл папку и погрузился в чтение. То, что я обнаружил внутри, превзошло все мои ожидания. Список имен польских шпионов, работающих на территории Российской Империи, был настолько подробным, что я невольно присвистнул. Имена, даты вербовки, суммы выплат — все было расписано с педантичной точностью.

— Ну надо же, — пробормотал я, узнавая некоторые имена, которые слышал мельком на званых вечерах.

Среди них было много тех, кто жил в столице, несмотря на то, что родился в Царстве Польском.

Следующий документ содержал список людей, тайно работающих на Дорохова, но при этом занимающих высокие посты при дворе. Я внимательно изучал каждое имя, мысленно отмечая, кого из этих людей я встречал лично, правда, лишь мельком на том же Зимнем Балу.

Но самым удивительным оказался самый последний документ. Я почувствовал, как мои брови поползли вверх, когда я увидел детальный план нападения польских радикалов на приграничные города.

— Черт возьми, — выдохнул я, осознавая масштаб происходящего. — Откуда у Дорохова такая точная информация? Неужели он…

Мои подозрения подтвердились, когда я обнаружил переписку и счета, подтверждающие участие Дорохова. Он не просто знал о готовящихся нападениях — он сам их организовывал, используя подставные лица и марионеточные группировки. Все ради того, чтобы усилить напряженность между государствами и, похоже, на невинные жизни мужчине было плевать.

По рукам пробежала легкая дрожь. То есть сейчас второй принц, находясь на границе, отбивался не от реальной угрозы, а от проплаченных наемников?

Я откинулся на спинку кресла, чувствуя, как напряжение сковывает мышцы. Масштаб операции, которую провернул Дорохов, был поистине впечатляющим. Годы планирования, огромные суммы, потраченные на подкуп и шантаж, сотни людей, вовлеченных в эту паутину интриг — все это ради одной цели: уничтожить Царство Польское и втянуть Российскую Империю в войну.

— Сколько сил ты вложил в это, Роман Витальевич, — пробормотал я, качая головой. — И все ради чего? Чтобы Царство Польское перестало существовать, а Российская Империя предстала в невыгодном свете на мировой арене? Неужели месть настолько затуманила твой разум, что ты решил использовать все государство, которому служил, в качестве пешки?

Я понимал, что последствия этого плана могут быть катастрофическими. Война с Польшей неизбежно привлечет внимание других держав. Франция, Англия, Пруссия — все они захотят урвать свой кусок. И в результате Российская Империя может оказаться в международной изоляции, окруженная врагами со всех сторон. Дорохов не глупец, чтобы не понимать очевидного. Видимо, он готов к таким последствиям или же, что вернее, его это не волнует вовсе.

Мои размышления прервал мягкий стук в дверь. Я быстро собрал разбросанные по столу документы и спрятал их в ящик, прежде чем произнести:

— Войдите.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Василиса, неся поднос с чаем. Ее движения были настолько грациозными, что казалось, будто девушка не идет, а плывет по воздуху. Легкая улыбка играла на ее губах, когда она поставила поднос на стол.

— Ваш чай, Максим Николаевич, — сказала Василиса, и я почувствовал, как аромат напитка заполняет комнату.

Этот запах был чем-то совершенно новым, неизведанным. Он словно пробуждал каждую клеточку моего тела, настраивая на продуктивную работу. Я почувствовал, как усталость отступает, уступая место ясности мысли и концентрации.

— Что на этот раз, Василиса? — спросил я, с любопытством разглядывая темно-золотистую жидкость в чашке.

— О, это особый сбор, Максим Николаевич, — ответила она с легким волнением в голосе. — Основа — зеленый чай высшего сорта, но я добавила листья гинкго для улучшения концентрации, немного родиолы розовой для повышения умственной активности и щепотку корицы для аромата и согревающего эффекта. А еще там есть капля меда горных пчел — он не только придает особый вкус, но и насыщает организм энергией.

Я сделал глоток и почувствовал, как по телу разливается приятное тепло. Вкус был одновременно терпким и сладким, с легкой горчинкой и нотками экзотических специй. Это было настоящее произведение искусства.

— Василиса, ты как всегда невероятна, — искренне похвалил я. — Этот чай — именно то, что мне сейчас нужно.

Девушка зарделась от комплимента, но тут же вспомнила о чем-то важном.

— Ах да, Максим Николаевич. Вам пришло письмо, — она протянула мне толстый конверт. — Буквально только что принесли, и на нем пометка «срочно».

Я взял конверт, отметив про себя качество бумаги и изящество почерка на лицевой стороне.

— Спасибо. Ты можешь идти.

Девушка склонила голову и бесшумно покинула кабинет, оставив меня наедине с письмом и ароматным чаем.

Я вскрыл конверт, ожидая увидеть внутри что угодно, но только не это. Письмо было от третьего принца, Андрея Алексеевича. Я быстро пробежал глазами строчки, чувствуя, как брови ползут вверх от удивления.

Принц приглашал меня на церемонию подписания соглашения между Российской Империей и Царством Польским. Он упоминал нашу встречу и ту памятную шахматную партию, а также мою помощь с польской делегацией. Но самое интересное было в конце письма — Андрей Алексеевич просил меня присутствовать не как сотрудника Бюро, а как приглашенного гостя, уже зарекомендовавшего себя в высших кругах.

— Ну надо же, — усмехнулся я, откладывая письмо. — Похоже, меня мягко вербуют во фракцию третьего принца. Хотя прямо об этом он не говорит, конечно. Умно, очень умно.

Я откинулся в кресле, задумчиво потирая подбородок. Приглашение было лестным, но я понимал, что принимать чью-либо сторону сейчас — преждевременно. У меня своя игра, и я намеревался довести ее до конца. Да и необходимо приобрести больший вес, чтобы выбирать стороны, тогда и условия будут другими.

Мой взгляд упал на ящик стола, где лежала папка с компроматом на Дорохова. Внезапно меня осенило. Церемония подписания соглашения — идеальное место для разоблачения. Все ключевые фигуры будут там, включая самого Дорохова. А если Орлицын, действительно, выходит из игры, то Роман Витальевич будет слишком занят этой проблемой, чтобы обращать внимание на меня до самого подписания.

Отхлебнув без преувеличения божественно вкусный чай, я улыбнулся. До дня подписания оставалось всего ничего, однако я не должен недооценивать своего противника, кто знает, как все может обернуться в экстренной ситуации.

Я стоял у входа в величественный зал, где должно было состояться подписание соглашения между Российской Империей и Царством Польским. Сердце билось чаще обычного, адреналин пульсировал в венах, но внешне я оставался спокоен и собран. Рядом со мной был Ярослав Левински, мой коллега из Судебного Бюро, который, казалось, был больше заинтересован в изучении присутствующих дам, чем в самом мероприятии. Впрочем, ничего необычного.

— Ну что, Максим, — подмигнул мне Ярослав, — готов к очередному приключению в высшем свете?

— О да, только постарайся не устроить дипломатический скандал, флиртуя с женой польского посла, — улыбнулся я.

— Ты ранишь меня прямо в сердце, друг мой! — Левински картинно схватился за сердце. — Я сама деликатность! К тому же, в этот раз прибыл министр иностранных дел, а его жена мне в бабушки годится. Прости Максим, но даже если я люблю иногда женщин постарше, то, пожалуй, не настолько.

На этой веселой ноте мы разошлись. Все же Ярослав прибыл в качестве сотрудника Бюро, и его задача, среди прочего, безопасность. Несмотря на свой ветреный нрав, Левински был профессионалом своего дела.

Сам зал, где мы находились, поражал воображение. Потолки, расписанные фресками, изображающими сцены из истории Российской Империи, уходили, казалось, в бесконечность. Массивная люстра, украшенная тысячами магических огней, освещала помещение мягким, переливающимся светом. Золотые узоры на стенах перекликались с бархатными драпировками цвета бургундского вина, создавая атмосферу роскоши и величия.

Я медленно продвигался через толпу гостей, внимательно изучая обстановку. Мой взгляд то и дело останавливался на незаметных для обычного глаза артефактах, расставленных по периметру зала. Они излучали едва уловимую магическую энергию, создавая невидимый щит безопасности.

«Неплохо, — подумал я, — но не непроницаемо».

Стражники в парадных мундирах стояли по периметру зала, их лица были похожи на камень, но я чувствовал их напряжение. Среди гостей то тут, то там мелькали люди, чья осанка и внимательные взгляды выдавали в них магов-охранников. Я не мог не восхититься уровнем организации мероприятия.

Внезапно мое внимание привлек знакомый голос.

— Господин Темников! Какая приятная встреча!

Я обернулся и увидел Адама Новицки, помощника посла Польши. Его улыбка была слишком широкой, чтобы быть искренней.

— Господин Новицки, — кивнул я, — рад видеть вас в добром здравии.

— Надеюсь, информация о наемниках, которую я предоставил вам, оказалась полезной? — с легким интересом спросил Адам.

Я почувствовал подвох в его словах, но решил играть осторожно.

— Безусловно, ваша помощь была неоценима. Благодарю вас.

— О, я рад это слышать! — Новицки, казалось, не заметил моей осторожности и продолжил: — Знаете, наши польские наемники славятся своей надежностью и универсальностью. Даже некоторые ваши аристократы пользуются их услугами. Собственно поэтому нередки случаи, когда кто-то пытается им подражать, если вы понимаете, о чем я.

Я едва сдержал смешок. Неужели он и, правда, думает, что я клюну на такую откровенную рекламу? Тем не менее, я сохранил вежливую улыбку.

— Интересно. Должно быть, они, действительно, хороши в своем деле.

— Кстати, — продолжил Новицки, — в этот раз вместо Казимежа прибыл другой, не менее значимый политик моего государства и почетный аристократ — Исаак Вронский.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. Вронский… Эта фамилия всплыла в моей памяти, связанная с документами из Архива Канцелярии. Кажется, именно в его поместье проходили те злополучные переговоры, где погибла жена Дорохова. Совпадение? Вряд ли.

— Вот как? — я постарался, чтобы мой голос звучал непринужденно. — Интересный выбор. Выходит, вы сменили хозяина.

— О нет, я все так же остаюсь протеже господина Казимежа. И лишь по его рекомендации я прибыл сюда. А господин Вронский — человек с большим опытом в дипломатии. Уверен, его присутствие будет способствовать успешному подписанию соглашения.

Я продолжал вежливо кивать, но мой взгляд уже блуждал по залу в поисках этого загадочного Вронского. Внезапно мое внимание привлекла знакомая фигура — Григорий Орлицын стоял у одной из колонн, внимательно наблюдая за происходящим. Наши взгляды встретились, но он не подал вида.

В этот момент к нам подошел третий принц, Андрей Алексеевич. Его появление было столь же внезапным, сколь и эффектным.

— Господин Темников! — воскликнул он, внезапно протягивая мне руку. — Рад видеть вас здесь!

Я пожал ее, отмечая, как демонстративно он это делает. Краем глаза я заметил, как наследный принц, Петр Алексеевич, наблюдает за нами с другого конца зала. Похоже, Андрей знал, как играть на нервах старшего брата.

— Ваше Высочество, — склонил голову я, — благодарю за приглашение. Это честь для меня.

— Ну что вы, — отмахнулся Андрей Алексеевич, — после нашей памятной шахматной партии я просто не мог не пригласить вас. Как вам сегодняшнее событие?

— Впечатляюще, — кивнул я, оглядывая зал. — Организация явно на высшем уровне.

— О да, — кивнул принц, — сегодня здесь собралось много важных персон. Вы знаете, что прибыл сам Якуб Скаржинский, министр иностранных дел Царства Польского? Он, говорят, был чиновником еще при Речи Посполитой.

— Не имел чести быть представленным, — пожал плечами я.

— О, Скаржинский — опытный дипломат и преданный сторонник правящей партии, — пояснил третий принц. — Правда, годы берут свое, и он уже не так энергичен, как прежде. Но его присутствие здесь — хороший знак.

В этот момент по залу пронесся легкий шепот — гостей начали приглашать в зал для церемонии подписания. Я кивнул принцу:

— Похоже, нам пора.

Мы направились к дверям зала, и тут я заметил Романа Витальевича Дорохова. Он не особо осматривал гостей, так что взглядами мы не встретились, но я видел, как напряжены его плечи. Следом мое внимание переключилось на другого человека — высокого, статного мужчину с проницательным взглядом.

— Это Исаак Вронский, — тихо подтвердил Андрей Алексеевич, заметив направление моего взгляда. — Один из влиятельнейших и богатейших людей Царства Польского.

Вронский, проходя мимо Дорохова, бросил короткую фразу, которую я услышал только лишь потому, что вовремя использовал заклинание внимания.

— Рад видеть вас в добром здравии после той потасовки, Роман Витальевич. Страшный был день. Даже спустя столько лет вспоминаю с дрожью.

Я увидел, как Дорохов побледнел, его руки сжались в кулаки так, что костяшки побелели. Однако ответил он сдержанно, нейтральным тоном.

Тем временем мы миновали дверную арку, и какими фразами перекидывались эти двое, я не услышал.

Зал для церемонии был еще более впечатляющим, чем предыдущий. Высокие окна пропускали последние лучи заходящего солнца, окрашивая все вокруг в золотистые тона. Сводчатые потолки были украшены фресками. В центре зала стоял массивный стол с двумя роскошными стульями, обтянутыми темно-красным бархатом — для подписантов соглашения.

Я занял свое место среди других представителей Российской Империи, напротив польской делегации. Дорохов оказался неподалеку от меня, а прямо напротив него стоял Исаак Вронский. Я не мог не заметить, с какой ненавистью Дорохов смотрел на польского аристократа.

Внезапно двери распахнулись, и в зал вошел Якуб Скаржинский. Несмотря на преклонный возраст, он двигался с достоинством и грацией. Его проницательный взгляд скользнул по лицам собравшихся, на мгновение задержавшись на мне. Я почувствовал, как по спине пробежал холодок — казалось, этот старик видит меня насквозь.

Не успел я опомниться, как открылась еще одна дверь, и в зал вошел сам император Алексей Сергеевич Романов. Его появление было подобно грому среди ясного неба — все присутствующие мгновенно склонили головы в знак уважения. Я тоже опустил голову, но не мог удержаться от того, чтобы бросить быстрый взгляд на монарха.

Алексей Сергеевич Романов был воплощением имперской мощи. Его высокая фигура, облаченная в парадный мундир, излучала силу и уверенность. Строгое лицо с проницательными глазами выражало спокойствие и решимость. Он медленно прошел к столу для подписания, и каждый его шаг, казалось, отдавался эхом в притихшем зале. К своему удивлению я отметил, что среди трех принцев больше всего на него похож именно второй. Но это, скорее, из-за строгости и умения держаться. Видимо, Михаил унаследовал от отца именно это.

Я чувствовал, как напряжение в воздухе нарастает. Все присутствующие понимали важность момента — это соглашение могло изменить ход истории. Но я знал, что за кулисами этого торжественного события скрываются интриги и заговоры, о которых многие даже не подозревают.

Мой взгляд снова вернулся к Дорохову. Он стоял, выпрямившись, как струна, его лицо было маской спокойствия, но я видел, как подрагивают руки мужчины. Что он замышляет? Неужели он, действительно, готов пойти до конца, чтобы сорвать это соглашение?

Я напряг все свои чувства, пытаясь уловить малейшие признаки опасности. Магическая энергия в зале была настолько плотной, что казалось, ее можно потрогать руками. Охранные артефакты, а так же по меньшей мере десять весьма сильных магов.

Император занял свое место за столом, следом за ним сел и польский министр иностранных дел. В зале воцарилась абсолютная тишина. Я затаил дыхание, понимая, что следующие несколько минут будут тянуться очень и очень долго.