Законник Российской Империи. Том 4

Глава 13

Я стоял над поверженной магессой, чувствуя, как адреналин все еще бурлит в моих венах. Ее золотистые волосы с небесно-голубой лентой разметались по земле, создавая странный контраст с окружающим нас хаосом битвы.

Не теряя времени, я достал из своего набора прочную веревку. Мои пальцы двигались быстро и уверенно, связывая ее руки за спиной. Узлы получились крепкими — я не собирался рисковать и давать ей шанс на побег.

Убедившись, что моя противница надежно обездвижена, я бросил последний взгляд на ее бессознательное лицо. В голове промелькнула мысль о том, как странно порой складывается судьба — еще несколько минут назад мы были смертельными врагами, а теперь она лежала беспомощная у моих ног. Но убивать ее было бы жестоко. По крайней мере, нужно задать несколько вопросов, чтобы понять, зачем на нас вообще напали.

Бой тем временем продолжался, и Виктор нуждался в помощи.

Я резко развернулся и бросился к месту, где мой верный телохранитель отчаянно сражался сразу с тремя противниками. Его движения были точными и выверенными, но даже он не мог долго противостоять такому численному превосходству. Я видел, как пот струился по его лицу, а дыхание становилось все более тяжелым.

Внезапно один из вражеских магов заметил мое приближение до того, как я добрался до него. Его глаза сузились, и он резко выбросил руку вперед, произнеся что-то на польском. В воздухе материализовался ледяной диск, сверкающий в лунном свете. Он устремился ко мне с пугающей скоростью, но я был готов.

Только в этот момент я осознал, что моя прошлая противница все заклинания произносила на русском, что, наверное, должно быть странно для нападавших.

— Перемести! — выкрикнул я, чувствуя, как пространство вокруг меня искажается.

В одно мгновение я оказался в нескольких метрах от своей прежней позиции. Ледяной диск пронесся мимо, врезавшись в дерево позади меня. Кора взорвалась ледяными осколками, но я уже готовил контратаку.

— Придави! — мой голос прозвучал уверенно и твердо.

Невидимая сила обрушилась на мага, сбивая его с ног. Он рухнул на землю, хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Этого момента хватило Виктору, чтобы расправиться со вторым противником. Его кинжал описал молниеносную дугу, и враг упал, схватившись за кровоточащее горло.

Я быстро огляделся, оценивая ситуацию на поле боя. Повсюду вспыхивала магия. Воздух был наполнен взрывами заклинаний и треском разрядов. Огненные шары сталкивались с ледяными копьями, создавая облака пара, которые осложняли видимость. Земля под ногами то вздымалась, образуя каменные шипы, то расступалась, поглощая неосторожных бойцов.

Наши маги держались достойно, но противник силен, и его численность явно больше. Я понял, что нужно что-то менять, и в моей голове созрел рискованный план. Была бы здесь Гараева, она убила бы меня раньше, чем я использовал заклинание.

— Придави! — снова выкрикнул я, но на этот раз вложил гораздо больше маны, расширяя область его действия на все поле боя.

Эффект был мгновенным и впечатляющим. Словно невидимая рука великана опустилась с небес, прижимая всех к земле, но при этом и не оказывая такого серьезного воздействия как на одну цель. Враги внезапно замедлились, их движения стали вялыми и неуклюжими. Многие не выдержали давления и упали на колени, тяжело дыша. Даже наши бойцы почувствовали эффект заклинания, хотя и в меньшей степени, все же я старался не задеть их.

На несколько секунд поле боя погрузилось в странное затишье. Я слышал только тяжелое дыхание тех, кто еще мог двигаться, и приглушенные стоны поверженных врагов. Воздух, казалось, загустел, наполнившись остаточной магической энергией.

Но этот момент спокойствия длился недолго. Внезапно из группы врагов раздался громкий голос, выкрикивающий команду на польском. Я напряг слух, пытаясь разобрать слова, но язык был слишком далек от того, что я знал. Однако эффект от этой команды я увидел почти мгновенно.

Поле боя начало стремительно заполняться густым дымом. Он расползался с невероятной скоростью, окутывая все вокруг непроницаемой пеленой. Я почувствовал, как першит в горле, а глаза начинают слезиться. Но было что-то еще — странный привкус во рту, резкий и металлический.

Мой опыт и знания, полученные от Андрея Павловича Соколова, сразу подсказали мне, что это не просто дым. Это была сложная смесь с ядовитым компонентом. Я узнал симптомы — удушье, головокружение, потеря координации.

«Туман Морфея» — так называли этот яд в узких кругах. Опасная штука, способная вывести из строя даже опытного бойца за считаные минуты.

— Отступаем! — закричал я, стараясь перекрыть шум битвы. — Это ядовитый дым! Выбирайтесь из зоны поражения!

Я видел, как наши бойцы начали послушно отступать, но многие уже шатались, явно страдая от воздействия яда. Времени было мало, и я знал, что должен действовать быстро, пока не стало слишком поздно.

Мои руки, уже начавшие дрожать от воздействия яда, нырнули в сумку. Пальцы лихорадочно перебирали склянки и мешочки. Глаза начинали затуманиваться, но я заставлял себя сосредоточиться.

«Вот оно!» — мысленно воскликнул я, нащупав нужные ингредиенты.

Быстро смешав нужные порошки и жидкости даже в таком состоянии, отмеряя необходимое количество, я создал противоядие. Вот что значит обучение у Соколова, который был весьма радикален в методах тренировок.

Запах самого противоядия был отвратительный, но выбирать не приходилось. Я сделал глубокий вдох и выпил часть смеси.

Эффект был почти мгновенным. Туман перед глазами начал рассеиваться, дыхание стало легче. Я почувствовал, как силы возвращаются ко мне. Как раз самое то, чтобы подготовить дополнительные порции, иначе на всех просто не хватит.

— Виктор! — позвал я своего телохранителя. — Помоги раздать это остальным!

Мы быстро распределили оставшееся противоядие среди наиболее пострадавших. Я видел, как люди приходили в себя, их взгляды прояснялись. И хорошо, что требовалось немного противоядия, чтобы отравленному становилось легче.

Когда дым наконец рассеялся, мы увидели, что поле боя опустело. Противники исчезли, словно их и не было. Все раненые и тела погибших были унесены, не оставив ни следа своего присутствия.

— Черт возьми, — пробормотал я, оглядываясь вокруг. — Они хорошо подготовились.

В этот момент я вспомнил о связанной магессе и бросился к месту, где оставил ее, самонадеянно, конечно, но мало ли.

Однако там меня ждало разочарование — на земле лежали только разрезанные путы. Она исчезла, словно растворилась в воздухе.

— Вот ведь… — я не смог сдержать досаду. — Видимо, нужно взять частные уроки по морским узлам.

— Какого черта! — голос Вяземского прервал мои мысли. Старый дипломат выглядел разъяренным. — Что это было? Где охрана? Почему нас не предупредили о засаде?

Начальник охраны, бледный и потрепанный после боя, выступил вперед.

— Господин Вяземский, враги действовали чрезвычайно профессионально. Они скрыли все следы своего приближения и атаковали внезапно. Мы…

— Молчать! — прервал его Вяземский. У него от злости даже вена на лбу вздулась, таким я его еще не видел. — Я не желаю слышать оправданий. Ваша работа — защищать нас, и вы с ней не справились!

Я видел, как лицо начальника охраны покраснело от стыда и гнева. Но прежде чем ситуация могла накалиться еще больше, я решил вмешаться:

— Павел Петрович, — обратился я к Вяземскому, стараясь успокоить его своим уверенным тоном, — сейчас не время для взаимных обвинений. Нам нужно позаботиться о раненых и обдумать наши дальнейшие действия.

Вяземский посмотрел на меня, и я увидел, как гнев в его глазах медленно уступает место усталости и озабоченности.

— Вы правы, Максим Николаевич, — наконец произнес он. — Усильте охрану и найдите нам ближайший постоялый двор. Нам нужно обработать раны пострадавших и отдохнуть.

Следующие несколько часов прошли в суете. Мы добрались до небольшого постоялого двора, где охрана занялась обработкой ран, а остальные члены делегации пытались прийти в себя после нападения, которого они совсем не ожидали. Все же, как правило, делегации старались никогда не трогать, чтобы не усиливать конфликт между государствами.

Я сидел в углу общего зала, наблюдая за происходящим. Виктор занял позицию рядом со мной, его взгляд постоянно сканировал помещение в поисках возможных угроз.

— Что думаешь? — тихо спросил я у него.

Виктор на мгновение прикрыл глаза, прежде чем ответить.

— Это была демонстрация силы, — наконец произнес он. — Они могли нанести гораздо больший урон, если бы, действительно, хотели нас уничтожить. Хотя, есть вероятность, что они не ожидали такого отпора и не в полной мере добились своих целей.

— Смысл пугать нас… У каждого нападения должна быть цель.

— Верно, — Виктор слегка наклонился ко мне. — Но теперь они знают, на что мы способны. Следующая атака будет более тщательно подготовлена. Весьма затратная разведка, как по мне, но пока рано судить.

Я почувствовал, как напряжение сковывает мои плечи. Виктор был прав — наши противники не повторят своих ошибок. Время работало против нас, и с каждым шагом ситуация становилась все более опасной.

— Нам нужен план, — пробормотал я, массируя виски. — В Царстве Польском многие нам явно не будут рады.

Я решил помочь обработать раны пострадавшим членам нашей делегации, и в тот момент заметил нечто необычное. Среди суеты и хаоса, царивших в комнате постоялого двора, мелькнуло незнакомое лицо. Это был мужчина средних лет, с острыми чертами лица и внимательным взглядом. Он двигался уверенно, словно был частью нашей группы, но я точно знал, что раньше его не видел.

Благодаря документам, которые дал мне Вяземский перед отъездом, я выучил имена и лица всех членов посольской миссии с нашей стороны. Этого человека среди них не было. Мой разум мгновенно заработал, анализируя ситуацию. Как он сюда попал? Когда успел присоединиться к нам?

Я осторожно приблизился к Виктору, который стоял у стены, внимательно наблюдая за происходящим.

— Виктор, — прошептал я, делая вид, что просто прошу подать мне бинты, — видишь того мужчину у окна? Темные волосы, шрам на подбородке.

Мой верный телохранитель едва заметно кивнул, не меняя выражения лица.

— Его не должно здесь быть, — продолжил я. — Он не входит в состав миссии.

— Убрать? — так же тихо спросил Виктор.

Я на мгновение задумался, взвешивая варианты.

— Пока нет, — решил я. — Будем наблюдать. Возможно, во время нападения наши противники сумели внедрить своего человека. Нужно узнать, что он замышляет.

Виктор едва заметно кивнул, и мы продолжили свою работу, делая вид, что ничего не заметили.

К моему удивлению, больше нападений не было. Мы продолжали наш путь через Царство Польское, останавливаясь на различных постоялых дворах. Однако с каждой остановкой становилось все очевиднее, что что-то не так.

В каждом месте, где мы останавливались, происходили какие-то мелкие неприятности. То у кого-то из охраны случалось несварение желудка после ужина, то внезапно захворала одна из лошадей. Каждый раз это были незначительные проблемы, но они накапливались, создавая атмосферу напряженности и раздражения.

Вяземский, и без того не отличавшийся легким характером, становился все более нервным и раздражительным. Его ворчание стало постоянным фоном нашего путешествия. И из-за этого всего даже охрана стала тихо роптать. Вот только не факт, что их терпения хватит надолго.

Наш маршрут поменялся, добавив еще несколько дней. Было принято решение идти другим путем, чтобы не наткнуться на очередную засаду, если наш путь слили противнику.

— Черт побери, что за бардак! — ругался Вяземский после очередного инцидента. — Неужели в этой стране нет ни одного приличного места для ночлега? Мы что, в раннее Средневековье вернулись?

Я наблюдал за ним с растущим беспокойством. Вяземский был ключевой фигурой в нашей миссии, и его состояние могло серьезно повлиять на успех переговоров.

— Виктор, — сказал я своему телохранителю, когда мы остались наедине, — нужно присмотреть за Вяземским. Он на грани срыва, а нам еще вести переговоры.

— Согласен, — кивнул он с серьезным лицом. — Но не думаешь ли ты, что все эти «случайности» не такие уж и случайные? Да и состояние главы нашей миссии, оно… — неопределенно махнул он рукой.

— Именно об этом я и размышляю. Слишком уж все гладко складывается для наших соседей.

Тем же вечером, когда большинство членов делегации уже разошлись по своим комнатам, мы с Виктором заняли позицию в темном углу коридора. Наше терпение было вознаграждено — вскоре мы увидели, как тот самый незнакомец, которого я заметил ранее, осторожно приблизился к двери комнаты Вяземского.

Он огляделся по сторонам, убедился, что коридор пуст, и тихо постучал. Дверь открылась, и мужчина проскользнул внутрь.

— Ждем, когда он выйдет, — прошептал я. — Потом возьмем его.

Прошло около получаса, прежде чем дверь снова открылась. Незнакомец вышел, явно довольный собой. Он сделал несколько шагов по коридору, когда мы выступили из тени.

Виктор двигался с молниеносной скоростью. Прежде чем мужчина успел среагировать, мой телохранитель уже скрутил его, зажав рот рукой, чтобы тот не мог закричать.

— Тихо, приятель, — прошептал я, наклоняясь к его уху. — Мы просто хотим поговорить.

Мы быстро затащили его в пустую комнату, которую Виктор подготовил заранее. Там не было ничего, кроме стула и небольшого стола.

Усадив мужчину на стул, я достал из своей сумки небольшой флакон с прозрачной жидкостью.

— Знаешь, что это? — спросил я, показывая флакон пленнику. — Нет? Сейчас узнаешь.

Прежде, чем он успел что-то сказать, я влил содержимое флакона ему в рот. Он попытался сопротивляться, но Виктор крепко держал нашего пленника.

— А теперь, — продолжил я, — давай-ка проверим, нет ли у тебя каких-нибудь сюрпризов.

Я быстро обыскал его, обращая особое внимание на рот. Как я и предполагал, у него был фальшивый зуб с капсулой яда внутри. Я уже сталкивался с таким.

— Извини, приятель, но это придется удалить, — сказал я, вырывая зуб вместе с капсулой при помощи магии.

Мужчина даже не вскрикнул, лишь поморщился, в его взгляде читалось удивление.

— Откуда? — прохрипел он.

— Скажем так, у меня был опыт общения с вашими коллегами. Пусть и подставными, — улыбнулся я, перебив его.

Затем наклонился к нему, мой голос стал холодным и угрожающим.

— А теперь слушай внимательно. То, что я влил тебе в рот — очень сильный яд. У тебя есть десять минут, чтобы ответить на мои вопросы, иначе потом будет поздно, и ни одно противоядие тебя не спасет. Если ты будешь говорить правду, получишь его. Если нет… что ж, тогда ты отправишься к праотцам.

Мужчина попытался усмехнуться, но я видел страх в его глазах.

— Какой смысл был забирать мой яд, чтобы отравить меня другим? — спросил он, пытаясь звучать храбро. — Это же идиотизм. Я лучше подожду, чем выдам тебе информацию, за раскрытие которой меня все равно убьют.

Я наклонился еще ближе, мой взгляд был жестким.

— Твой яд убил бы тебя быстро. А мой… о, мой заставит тебя молить о смерти. Ты будешь чувствовать, как каждый нерв в твоем теле горит. Твои внутренности будут плавиться. И это будет продолжаться часами, смерть покажется тебе милосердием после такого. Поверь, тебе такое точно не понравится.

Я видел, как он побледнел. Тихо произнеся «Внимание», я активировал заклинание, позволяющее мне отслеживать малейшие изменения в его физическом состоянии. Это было почти как детектор лжи из моего прошлого мира, но гораздо лучше.

Прошло несколько минут. Мужчина начал потеть, его лицо покраснело. Я видел, как он начинает нервничать.

— Чувствуешь жар? — спросил я. — Это первые признаки. Скоро станет хуже. Гораздо хуже. Сначала легкое недомогание, потом удушье, пока наконец твоя чувствительность не возрастет в разы. Тебе захочется кричать, но мой друг позаботится, чтобы никто тебя не услышал.

Мужчина побледнел, мотнув головой, он попытался стряхнуть пот, заливающий глаза.

— Что… что вы хотите знать? — наконец выдавил незнакомец.

— Для начала, кто ты и что делаешь в нашей делегации?

Он колебался, но я видел, как страх постепенно побеждает его решимость.

— Я… я агент польской разведки, — наконец признался мужчина. — Меня внедрили в вашу группу во время недавнего нападения.

— Зачем? — продолжил я допрос.

— Чтобы… чтобы следить за вами. И влиять на ход миссии.

Я кивнул. Это подтверждало мои подозрения.

— И как именно ты собирался влиять?

Мужчина сглотнул, его лицо стало еще бледнее.

— Мы… мы шантажируем Вяземского. У нас есть на него компромат.

Это было неожиданно. Я обменялся быстрым взглядом с Виктором.

— Продолжай, — сказал я. — Что за компромат?

— Я не знаю деталей, — прохрипел он. — Но это что-то связанное с его прошлым. Что-то, что может разрушить его карьеру.

Я задумался. Это объясняло нервозность Вяземского. Для такого человека его положение было всем и потерять это из-за ошибок молодости ему бы точно не хотелось.

— А теперь главный вопрос, — я наклонился к нему так близко, что мог видеть капли пота на лбу мужчины. Еще со своей прошлой жизни я понимал, что такое — психологическое давление, и оно работало. — Какова конечная цель вашей операции?

Мужчина закрыл глаза, словно борясь с внутренним демоном. Когда он снова открыл их, в них была смесь страха и решимости.

— Мы… мы хотим предотвратить сближение с Империей, — начал он. — Нынешний правитель Польши… он боится за свою жизнь. Думает, что сближение с Империей даст ему защиту. Но его семья… они чертовы узурпаторы! Они захватили власть, сместив истинную династию.

Я слушал, не перебивая. Это была ценная и неожиданная информация.

— Все эти революционеры, о которых вы слышите, — продолжал он, — они не просто бунтовщики. Они борются за свободу страны, за ее собственный путь.

— И что вы планируете делать? — спросил я, хотя уже догадывался об ответе.

— Мы собираемся убить нынешнего правителя, — признался мужчина. — И частично обвинить в этом Империю, частично — западных союзников. Мы хотим, чтобы общество Царства Польского отвернулось от идеи присоединения к кому-либо. Только самостоятельность, только независимость. Мы сами способны встать на ноги! С истинным правителем!

Я выпрямился, обдумывая услышанное. Ситуация была сложнее, чем я предполагал. Выходит, что радикалы — вовсе не радикалы, а те, кто борются за место истинного наследника? Ох, что-то подсказывает мне, что эта поездка будет куда сложнее, чем я предполагал. И тем не менее, чтобы составить картину происходящего, нужно знать информацию более полно.

— Противоядие, — прохрипел мужчина, возвращая меня из своих мыслей. — Вы обещали…

Я посмотрел на него, и на моем лице появилась легкая улыбка.

— Знаешь, в чем прелесть обмана? — сказал я. — В том, что жертва сама заставляет себя поверить. Не было никакого яда. Я дал тебе обычную настойку для согревания. Все симптомы, которые ты чувствовал — результат твоего собственного страха.

Его глаза расширились от удивления и гнева.

— Ты…

— Да, я, — кивнул я. — И теперь у меня есть вся информация, которая мне нужна.

Я повернулся к Виктору. Он смотрел на пленника с холодной решимостью.

— Убрать? — коротко повторил он вопрос, что говорил ранее.

— Нет, — сказал я тихо, чтобы пленник не услышал. — Вырубим его, свяжем и оставим здесь, пусть союзники найдут своего друга. Я хочу, чтобы противник знал, что мы располагаем информацией. Это может пригодиться мне в будущем.

Виктор кивнул. Одним быстрым движением он нанес точный удар, и мужчина обмяк на стуле.

— Знаешь, — сказал Виктор, связывая пленника, — когда нужно, ты выглядишь действительно устрашающе. Этот парень реально испугался, когда ты рассказывал про яд. Да что там, даже я поверил, что ты его убьешь.

Я пожал плечами, помогая ему.

— А я и не обманывал, — сказал я. — У меня на самом деле есть такой яд. Просто я им еще не пользовался. Ты же и сам прекрасно знаешь, кто мой учитель и на какие «шуточки» он способен. Вот и нахватался немного, — скромно улыбнулся я.

Виктор на мгновение замер, глядя на меня со смесью удивления и уважения.

— Иногда ты меня удивляешь, Максим, — сказал он наконец.

Я усмехнулся, но ничего не ответил. Сочту за комплимент.

Мы закончили связывать пленника и вышли из комнаты, тщательно заперев дверь.