Законник Российской Империи. Том 4

Глава 2

Я вздохнул, откидываясь на спинку кресла в своем кабинете в Судебном Бюро. Передо мной лежала стопка отчетов, которые требовали моего внимания. Бюрократия — вечный спутник любой государственной службы, даже если эта служба внештатного работника. Мне просто этого не избежать и в то же время Соколов считает, что я должен быть в курсе того, что творится в государстве, ведь мелочи могут привести к чему-то большему.

— Ну что ж, — пробормотал я себе под нос, — давайте посмотрим, что у нас тут.

Я взял первый лист и начал быстро просматривать его содержимое. Отчет о расследовании незаконного использования магии в торговле — банальное дело о купце, пытавшемся с помощью простеньких чар уменьшить вес своего товара, вот только эти чары не долговечны. Пара заклинаний обнаружения, и вот уже незадачливый торговец признается во всем, умоляя о снисхождении. Дело плевое, зато бумажек хоть отбавляй.

Следующий отчет был посвящен более серьезному делу — попытке проникновения в хранилище артефактов Императорской Академии Наук.

— Хм, надо будет посоветовать Академии усилить защиту, — пробормотал я, делая пометку на полях отчета. — А лучше, сходить туда самому, воспользовавшись этой возможностью.

И так еще огромная куча дел, где нужно было исследовать все материалы, сшить в дело, поставить подписи. В основном дела закрытые. Обычно подобным занимаются штатные работники, но сейчас дел так много, что приходится часть разгребать и мне.

Заполнив необходимые формы и поставив свою подпись там, где требовалось, я отложил бумаги в сторону. Теперь можно было заняться более интересными вещами.

Я встал из-за стола и направился к кабинету Андрея Павловича Соколова, моего наставника и, пожалуй, единственного человека в Бюро, которому я мог доверять без оглядки. Постучав в дверь и услышав приглушенное «Войдите», я открыл ее и шагнул внутрь.

Кабинет Соколова, как всегда, напоминал смесь алхимической лаборатории и библиотеки. Полки, заставленные книгами и странными артефактами, соседствовали с колбами и ретортами, в которых булькали разноцветные жидкости. Сам Андрей Павлович сидел за столом, склонившись над каким-то древним фолиантом.

Без ловушек? Серьезно? Что-то явно не то.

— А, Максим, — произнес мой наставник, поднимая голову. — Чем обязан твоему визиту? Неужели уже закончил с отчетами?

— Пришлось, — ответил я с легкой усмешкой. — Даже такое чудо иногда случается. Но я пришел по другому вопросу. Помните то редкое растение, Лунный шепот, которое недавно изъяли на таможне?

С этим мне, конечно, очень повезло, потому что именно Соколов вел дело об изъятии и в документах стояла его подпись, так что наставнику было все равно не отвертеться. Он откинулся на спинку кресла, его глаза сузились.

— Да, помню. А что с ним?

— Ну, скажем так, мне стало известно, что оно попало к вам, — я многозначительно посмотрел на своего наставника. — И я бы хотел узнать, есть ли возможность получить одно из них для… научных целей.

Соколов хмыкнул, но в его глазах промелькнуло что-то, похожее на гордость.

— Ах вот оно что. Ну что ж, не буду отрицать очевидное. Да, растение у меня. Но, Максим, ты же понимаешь, что это не просто так?

Я кивнул, ожидая продолжения. Соколов вздохнул и начал объяснять:

— Видишь ли, Империя решила отказаться от поставок Лунного шепота. Слишком опасно, слишком много проблем с контрабандистами, да еще и какие-то умники научились вытягивать из него эссенцию с дурманящими свойствами, в итоге… сам понимаешь. В малых количествах яд его безвреден. В общем, выращивать его на нашей территории почти невозможно — климат не тот. Но я подумал, что было бы неплохо попробовать вырастить хотя бы один, в контролируемых условиях. Для научных целей, конечно же.

— Конечно, — протянул я с легкой иронией. — Исключительно для науки. А то, что это растение — ключевой компонент для некоторых очень интересных ядов, тут совершенно ни при чем, так?

— Я воспитал хорошего специалиста, — нисколько не смутившись, усмехнулся Андрей Павлович. — Да, признаю, есть в этом и личный интерес. Но согласись, лучше, чтобы такие вещи были под контролем Бюро, чем болтались где-то на черном рынке?

— Не могу не согласиться, — кивнул я. — Но знаете, не думал, что вы из тех, кто будет использовать свое положение в Бюро для личных целей.

Мой тон был шутливым, и Соколов это прекрасно понял. Он усмехнулся, поглаживая свою бороду.

— Ну-ну, не строй из себя святошу. Ты ведь сам не просто так пришел!

— Ну, раз уж пошло такое дело… Может, поделитесь парочкой ростков?

— Ах ты, прохвост! Использовать положение моего ученика… — Соколов покачал головой, но в его глазах плясали веселые искорки.

— Учился у лучших, Андрей Павлович.

Мы оба рассмеялись, и напряжение, которое незаметно появилось в начале разговора, окончательно рассеялось.

— Ладно, будь по-твоему, — сказал наставник, вставая из-за стола. — Пойдем, покажу тебе мою маленькую оранжерею. Только учти, эти растения требуют особого ухода. Надеюсь, ты готов к такой ответственности?

— Не сомневайтесь, Андрей Павлович, — ответил я, следуя за ним.

Мы прошли через потайную дверь, скрытую за одним из книжных шкафов, и оказались в небольшой, но впечатляющей оранжерее. Здесь росли самые разные растения, многие из которых я видел впервые в жизни. Воздух был наполнен странными, экзотическими ароматами, от которых поначалу закружилась голова. Боюсь, если бы не мой иммунитет к ядам, то от одного запаха стало бы гораздо хуже и я бы отсюда не вышел.

Соколов подвел меня к небольшому участку, где в специальных горшках росли тонкие, почти прозрачные растения. Их листья, казалось, светились изнутри мягким серебристым светом.

— Вот он, Лунный шепот, — сказал Соколов с нескрываемой гордостью. — Красиво, правда? Я уже пересадил себе один, можешь забрать его, для себя потом тоже сделаю, а потом верну его обратно, как ни в чем не бывало. Ах да, и не забудь, тебе нужно повесить вот этот артефакт рядом, иначе «шепот» погибнет.

Я кивнул, зачарованно глядя на растения. Они, действительно, были прекрасны. Артефакт, протянутый мне наставником, выглядел как небольшая курильница, от которой исходил травянистый запах.

Соколов аккуратно извлек небольшой росток, поместив его в специальный контейнер.

— Вот, держи. И будь осторожен. Это растение не прощает ошибок.

Я принял контейнер, чувствуя, как по моим рукам пробежала легкая дрожь. Не от страха, нет — от предвкушения. Надеюсь, Анастасия знает, что с ним делать, и в дальнейшем я возьму у нее пару листочков для своих целей. Всегда пригодится дополнительный яд, особенно, если он редкий.

— Спасибо, Андрей Павлович, — искренне поблагодарил я своего наставника, который так спокойно дал добро на подобные вещи.

Покинув Бюро, я направился прямиком в поместье Темниковых. Анастасия должна была быть в восторге.

Когда я прибыл, сестра встретила меня в теплице. Ее глаза расширились, когда она увидела контейнер в моих руках.

— Максим! Неужели это?..

— Именно, сестренка, — улыбнулся я, протягивая ей контейнер. — Лунный шепот, как ты и просила.

Анастасия издала радостный возглас и осторожно приняла контейнер, словно это был величайший драгоценный камень в мире.

— Ох, Максим, ты просто чудо! Как тебе это удалось?

— У меня свои методы, — подмигнул я. — Ах да, и вот это тоже, как я понял, без этой штуковины расти не будет.

— Ты и курильницу для него достал! Вообще, у меня все подготовлено, но эта явно лучше, чем та, которую я раздобыла у Елизаветы Викторовны.

Анастасия кивнула и повела меня дальнему углу теплицы, где было еще одно маленькое помещение. Внутри было тепло и влажно, воздух наполнен ароматами экзотических растений.

— Вот здесь, — сказала она, указывая на специально подготовленный участок. — Я уже все подготовила. Почва с особым составом минералов, освещение настроено так, чтобы имитировать лунный свет.

Я слушал ее объяснения, поражаясь глубине знаний сестры в этой области. Пока она готовила место для посадки, я осторожно извлек росток из контейнера.

— Нужно быть очень осторожными, — предупредил я. — Даже малейшее повреждение корней может погубить растение.

Анастасия кивнула, ее лицо было сосредоточенным. Мы вместе, очень аккуратно, посадили росток в подготовленную почву.

— Вот так, — прошептала она, когда мы закончили. — Теперь нужно будет постоянно следить за ними, регулировать влажность, температуру…

— Уверен, ты справишься, — сказал я, положив руку ей на плечо. — Если кто и может вырастить Лунный шепот в наших краях, так это ты.

Анастасия улыбнулась, ее глаза светились от счастья и благодарности.

— Спасибо тебе, Максим. Без тебя я бы не справилась. Ты лучший брат, о котором можно только мечтать.

— Ну-ну, не преувеличивай. Я просто делаю то, что должен. Кстати, когда растение подрастет, не забудь поделиться со мной парочкой листьев. Мне тоже интересно поэкспериментировать с ними.

— Конечно, как я могу забыть о твоей страсти к ядам? Обещаю, ты получишь свою долю, — подмигнула она.

Мы еще немного поговорили об уходе за растениями, после чего я оставил сестру наедине с ее новым подопечным. Выходя из теплицы, я не мог не улыбнуться, думая о том, как такая, казалось бы, маленькая вещь может принести столько радости.

Ночь опустилась на окраины Санкт-Петербурга, укутывая город плотным одеялом тьмы. Редкие фонари тускло освещали пустынные улицы, отбрасывая причудливые тени на заснеженные мостовые. Холодный ветер гулял между домами, заставляя редких прохожих вдалеке плотнее кутаться в шубы и пальто.

На высокой каменной арке, венчающей въезд в один из старых районов города, незримая для глаза простого обывателя сидела одинокая фигура. Эдвард, облаченный в свой неизменный черный плащ, неподвижно смотрел своими незрячими глазами вдаль, его красные круглые очки поблескивали в лунном свете. Несмотря на пронизывающий холод, мужчина, казалось, не обращал на него никакого внимания.

Внезапно Эдвард резко повернул голову в сторону, где находилось новое поместье Максима Темникова. Его тело напряглось, готовое к действию. Он уже собирался сорваться с места, когда снизу раздался знакомый голос:

— Так и знал, что ты в столице. Ты, конечно, мастер скрытности, но не забывай, может, тебя и не видно, но я все прекрасно слышу.

Внизу, на заснеженной мостовой, стоял высокий мужчина с черными волосами и пронзительными голубыми глазами. Глубокий шрам на его левой щеке, похожий на удар молнии, выделялся даже в тусклом свете фонарей. Реми Дюваль указывал пальцем на свои уши, улыбаясь с холодной уверенностью.

— Дюваль, — произнес Эдвард без тени эмоций в голосе, показывая, что это имя для него ничего не значит. — Давно не виделись.

Реми усмехнулся, его рука машинально коснулась шрама на щеке.

— Да уж, с нашей последней встречи прошло немало времени. Ты оставил мне неплохое напоминание, знаешь ли.

— Ты заслужил его, — ответил Эдвард все так же бесстрастно. — И мог бы получить гораздо больше, если бы не просьба госпожи сохранить тебе жизнь.

— Да, твоя драгоценная госпожа. Жаль, что я так и не смог поблагодарить ее лично, — глаза Дюваля сузились, в них мелькнула смесь гнева и… стыда? Впрочем, посторонних здесь не было, чтобы сказать об этом наверняка.

— Ты мог бы сделать это, перестав вмешиваться в дела, которые тебя не касаются, — парировал Эдвард.

— О, но это как раз те дела, которые меня очень даже касаются. Особенно сейчас, — широко улыбнулся француз.

Эдвард спрыгнул с арки, приземлившись прямо перед Дювалем. Несмотря на то, что француз был выше ростом, казалось, что именно Эдвард нависает над ним.

— Ты здесь, чтобы помешать мне, — это был не вопрос, а утверждение.

Дюваль кивнул, его рука медленно двинулась к поясу, где, несомненно, был его клинок.

— Именно так. Хочу вернуть тебе должок.

— Не думал, что маг твоего уровня столь обидчив, — может, это и звучало как подначивание, но Дюваль прекрасно знал, что Эдвард не из тех, кто выводит противника из себя. — Ты понимаешь, что этот должок может стоить невинных жизней.

— Так устроен мир, — усмехнулся Реми. — Кто-то всегда должен страдать, чтобы другие могли процветать.

Эдвард слегка наклонил голову, словно прислушиваясь к чему-то.

— Что ж, — произнес он после короткой паузы, — во всяком случае я спокоен, потому что сделал все, ради его безопасности.

Воздух вокруг двух необычайно сильных магов, казалось, сгустился, наполняясь напряжением и предвкушением неминуемой схватки. Эдвард и Дюваль стояли друг напротив друга, словно два хищника, готовые в любой момент броситься в атаку. Снег под их ногами слегка потрескивал, а редкие снежинки, падающие с неба, казалось, замедлили свой танец, будто и они ждали начала этого эпического поединка.

Эдвард медленно, с почти ритуальной торжественностью извлек из ножен свой клинок. Это был тонкий прямой меч без гарды, напоминающий китайский клинок, изящный и смертоносный. Лезвие, казалось, поглощало свет, оставляя лишь едва заметный блеск вдоль острия. На конце рукояти покачивалась маленькая кисточка, придавая оружию почти мистический вид. В руках слепого мага этот меч выглядел продолжением его тела, словно они были единым целым.

Дюваль, не отставая, обнажил свою шпагу. Это было произведение искусства — длинное, тонкое лезвие из голубоватой стали с изысканной гравировкой вдоль клинка, изображающей звуковые волны. Сложная гарда в виде переплетающихся металлических нитей защищала руку, а на навершии красовался небольшой сапфир, который, казалось, пульсировал в такт дыханию своего владельца. Шпага словно пела в руках Дюваля, издавая едва уловимый высокий звук.

— Ну что ж, Эдвард, — произнес Дюваль с холодной улыбкой, — посмотрим, кто из нас стал сильнее за эти годы.

Эдвард не ответил. Его лицо оставалось бесстрастным, как маска, но его поза выдавала готовность к бою. Он слегка наклонил голову, словно прислушиваясь к чему-то, доступному только ему.

Дюваль атаковал. Его шпага со свистом рассекла воздух, целясь Эдварду в горло. Но слепой маг словно предвидел эту атаку. Он легко уклонился, и клинок Дюваля встретил лишь пустоту.

— Резонанс! — выкрикнул Дюваль, и воздух вокруг его шпаги завибрировал, создавая волну сконцентрированного звука. Эта атака была способна разорвать плоть и кости.

— Блик! — мгновенно среагировал Эдвард.

Вокруг него вспыхнули яркие отблески света, хаотично двигающиеся и сбивающие с толку. Звуковая волна Дюваля рассеялась, не достигнув цели, словно наткнувшись на невидимый щит.

Бой разгорался с невероятной скоростью. Клинки сверкали в воздухе, сталкиваясь с оглушительным звоном. Дюваль атаковал яростно и быстро, его шпага мелькала, словно серебристая молния. Но Эдвард парировал каждый удар с невероятной точностью, несмотря на свою слепоту. Казалось, он предугадывал каждое движение противника.

— Вибрато! — крикнул Дюваль, и воздух вокруг него наполнился визгом и скрежетом, создавая настоящий ураган звуковых волн.

Эдвард отпрыгнул назад, уходя от этой смертоносной атаки. Его движения были плавными и точными, словно он танцевал под неслышимую музыку.

— Разрежь! — произнес мужчина спокойно, и из его клинка вырвался поток концентрированного света, острый, как бритва.

Дюваль едва успел уклониться, и световой поток рассек воздух в миллиметре от его лица. Но Эдвард не остановился на одной атаке. Еще несколько световых дуг устремились к Дювалю, заставляя его уходить в сложные акробатические уклонения.

— Каденция! — выкрикнул Дюваль, создавая вокруг себя стену сконцентрированного звука, которая отразила последнюю световую атаку Эдварда.

Бой продолжался, и становилось очевидно, что Эдвард имеет преимущество. Несмотря на то, что Дюваль был магом десятого ранга, его противник двигался с невероятной легкостью, словно предугадывая каждое движение француза. Эдвард атаковал и защищался с почти нечеловеческой грацией, его движения были экономны и точны, в то время как Дюваль все больше выкладывался, его атаки становились все более отчаянными.

— Тремоло! — рявкнул Дюваль, направляя концентрированный поток звуковой энергии в Эдварда.

— Заискрись! — спокойно ответил слепой маг, и вокруг него возник рой мелких световых искр, которые начали хаотично двигаться, создавая вокруг него сверкающий вихрь.

Звуковая атака Дюваля рассеялась, столкнувшись с этим световым роем. Некоторые искры достигли француза, оставляя на его коже мелкие ожоги.

Дюваль зарычал от боли. Он был одним из сильнейших магов Франции, но сейчас чувствовал себя беспомощным перед лицом этого слепого воина. Точно так же, как и тогда, более двадцати лет назад.

— Диссонанс! — закричал француз в отчаянии, создавая вокруг себя сферу концентрированного звука, готовую разорваться во все стороны смертоносной волной.

— Тьма, — произнес тихо, но отчетливо Эдвард.

В тот же миг вокруг Дюваля образовалась зона абсолютной темноты. Его звуковая атака была подавлена. Француз оказался в ловушке собственной атаки, ведь Диссонанс искажал звуки, в то время как атака Эдварда лишила его еще и зрения. Для самого слепого мага разницы не было никакой.

— Где ты⁈ — закричал Дюваль, размахивая шпагой в темноте. Его голос дрожал от страха и ярости.

Ответом ему была тишина. Но через мгновение Дюваль почувствовал острую боль на правой щеке. Когда тьма рассеялась, он увидел Эдварда, стоящего перед ним с окровавленным клинком.

Дюваль поднес руку к лицу и почувствовал свежий порез — точную копию шрама на его левой щеке. Симметричные шрамы теперь украшали его лицо, словно напоминание о двух поражениях от рук слепого мага.

Эдвард медленно повернул голову в сторону поместья Темникова, словно прислушиваясь к чему-то далекому, недоступному обычному слуху.

— Что ж, — произнес он своим бесстрастным голосом, почувствовав что-то, — полагаю, у тебя больше нет причин со мной сражаться. Если, конечно, хочешь жить.

Дюваль осклабился, его лицо исказилось от ярости и унижения. Кровь из свежего шрама стекала по его щеке, смешиваясь со снегом у его ног. Он хотел что-то сказать, бросить вызов, но слова застряли в горле. Даже в своем гневе маг понимал, что проиграл, и любая дальнейшая борьба будет бессмысленной. Своей жизнью разбрасываться не хотелось.

Медленно, с трудом сдерживая злостную дрожь в руках, он убрал шпагу. Звук металла, скользящего по его поясу, прозвучал в ночной тишине как признание поражения.

Не говоря ни слова, Дюваль развернулся и пошел прочь. Его шаги были тяжелыми, словно каждое движение причиняло ему боль. Мужчина растворился в ночных тенях Санкт-Петербурга, оставляя за собой лишь следы на снегу и ощущение горечи поражения.

Эдвард остался стоять неподвижно, его слепой взгляд все еще был направлен в сторону поместья Темникова. Ночной ветер играл с кисточкой на рукояти его меча, создавая впечатление, что оружие живет своей собственной жизнью.

— Кажется, я отлично тебя натренировал, — прошептал он в пустоту.

С этими словами Эдвард взмахнул своим плащом и исчез, словно его никогда и не было на этой заснеженной улице. Лишь слабый отблеск лунного света на снегу и следы недавней битвы напоминали о том, что произошло.