Заклинатель 3

Глава 1

1.

Плохо смазанные колеса жутко скрипели. Мерзкий звук эхом разносился по узкой улочке, отскакивая от стен грязных домов. Телега подпрыгивала на плохо уложенных булыжниках, дергалась, то и дело заваливаясь. Дрожь передавалась по деревянной конструкции, создавая впечатление, что телега в любой момент готова развалиться на части. Но тянущая ее парочка казалось не обращала на это внимание, упрямо продолжая идти вперед.

Когда телега особо сильно дернулась, то укрывающая груз рогожка сдвинулась, открывая части человеческих тел: рук, ног, головы — мертвецов, лежащих вповалку. И тогда случайные прохожие поспешно отворачивались, прижимаясь к краю, чтобы пропустить страшную процессию мимо себя.

— Очередных дохляков подобрали, — мрачно заметил Ерик.

Маленький, щупленький, узкоплечий, низкого роста, он создавал впечатление мелкого хорька. Редкие мышиного цвета волосы зачесаны назад, бегающие глазки не умели долго задерживаться на одном предмете. Одежда — коричневая куртка, штаны, рубаха, сапоги, все потертое, но из неплохой выделанной кожи. Под стать внешности и занятие — карманник и взломщик.

— Их сейчас достаточно находят на улицах, — глухо отозвался Тугар.

Массивный здоровяк полная противоположность Ерика. Широкоплечий, высокий, предпочитал не стесняющие движение одеяния, но особо за качеством не следил, легко меняя при необходимости на другое, нередко бывшее кем-то в употреблении.

— Бургомистр заявил, что трупы будут сжигать на старом кладбище за счет городской казны, вот только забыл упомянуть, что уже обложил всех лавочников дополнительным налогом на оборону, откуда и берутся средства для уничтожения мертвяков, — лениво цедя слова протянул третий и последний участник застолья по имени Коста.

В отличие от первых двух он считал себя дамским угодником, следил за внешностью и старался одеваться под стать, с претензией на благородное происхождение. Вел себя так же, или по крайней мере пытался, простоватые манеры часто проскакивали, выдавая истинное место рождения франта. Поэтому трюки с игрой в благородного срабатывали лишь на глупеньких трактирных служанках и недалеких матронах — жен мелких торговцев, кому давно опостылела супружеская постель.

Все трое сидели на улице, хозяин харчевни не стал утруждаться, расширяя основной зал, и выставил дополнительные столы и лавки прямо на булыжную мостовую. Крышей служил натянутый тент из грубой мешковины.

Со стороны кухни то и дело прилетели ароматы подгорелого мяса и кислой капусты в пересмешку с запахами перебродившего эля. Но никого из посетителей это не волновало. Публика здесь собиралась непритязательная, заведение относилось не к самым респектабельным в городе. Что неудивительно, учитывая район, где оно находилось, здесь даже стражники старались без особой нужды не появляться.

Дородная подавальщица поставила перед троицей тяжелые глиняные кружки. Запах перебродившего эля усилился, смешиваясь с вонью от засаленного передника толстухи. Коста поморщился.

— Даже похлебка из требухи дорожает, — пожаловался Ерик, и щедро хлебнул из своей кружки.

Тугар последовал его примеру. На огромной физиономии здоровяка не дрогнул ни один мускул, когда мерзкое не вид пойло отправилось в широкое горло. Коста — лидер маленькой компании с отвращением смотрел, как соратники хлещут мерзкую дрянь, гадая, не отправится ли та через секунду обратно.

Не отправилась, видимо Ерик и Тугар давно смирились, что хлебать придется не дорогое вино, что пьют богачи, и заранее мысленно подготовились.

— Ну и дрянь, — самый мелкий член команды не удержался и скривился. Физиономия хорька стала напоминать крысиную.

— Помои, — согласился Тугар, но сделал еще один глоток и мрачно покосился на нетронутую кружку Косты.

— И жратва здесь такая же мерзкая, — продолжил разглагольствовать Ерик. Он всегда, когда нервничал отличался словоохотливостью, болтал без умолку, пока не затыкали. — Не понимаю, почему мы здесь сидим, в районе базара есть места поприличней.

— А у тебя есть на приличные места деньги? — чересчур зло для такого простого вопроса осведомился Коста.

Понявший, что у вожака мерзкое настроение, Тугар молча уткнулся в кружку, оставляя разбираться с этим не вовремя подавшего голос Ерику. Тот ожидаемо заюлил.

— Да я че, я ничего. И еда здесь нормальная, и пойло неплохое, и служанки фигуристые, — забормотал он.

Словно в подтверждении последних слов из главного зала харчевни вышла давешняя подавальщица, неся с каждой руке по три кружки эля. Широкий зад бабищи едва втиснулся в дверной проем. Компания, которой несли бухло, загоготала, когда одна из лавок случайно попала под бедро толстухи и от мощного тычка едва не опрокинулась. Сидевший на ней плюгавый мужичок возмущенно вскинулся, но встретившись с немигающим взглядом могучей бабищи поспешно увял, оценив несоразмерные габариты подавальщицы с собственным субтильным сложением.

Короткая сценка вызвала усмешку у троицы.

— Она бы его одним ударом уработала, — хихикнул Ерик и вдруг мечтательно протянул: — Люблю таких девах, чтоб было за что подержаться.

Тугар на неожиданно признание лишь хрюкнул, но ничего не сказал, подметив, что злость вожака никуда не делась, а лишь слегка подуспокоилась под влиянием небольшого эпизода с подавальщицей и хлюпиком.

— Жратва дорожает, бухло тоже, а деньги кончаются, — спустя паузу заявил Коста и злобно покосился на Ерика: — А тебе подавай базарный район и харчевню получше. Может расскажешь остальным как это сделать, если карманы почти на мели?

Как ни странно, наезд не оказал такого воздействие, как подспудно ожидал сам инициатор — Коста, и молчаливый наблюдатель — Тугар. Наоборот, Ерик вдруг встрепенулся и нахально заметил:

— А еще пора теплую одежду прикупить, холодает, — и покосился на видневшийся между плотно стоящими домами узкой улочки кусок ненастного неба.

Слова прозвучали с беспечным бесстрашием. Вожак даже замер от такой наглости. Здоровяк с любопытством наблюдал за развитием, предполагая, что мелкого сейчас начнут бить, возможно даже ногами, и прикидывал свои дальнейшие действия. Впрочем, выбор в такой ситуации невелик: либо присоединиться (лучше бы держал рот на замке мелкий хорек!), либо пытаться оттащить взбешенного лидера, рисковавшего забить насмерть, пусть и вредного, но иногда полезного члена их небольшой группы.

Однако Ерик оказался не дурак и верно все просчитал, не успел Коста приподняться, как вдруг скороговоркой заявил:

— Сегодня на улице, примыкающей к Извилистому Переулку, я видел нашего старого приятеля — Нильса. Судя по хорошей одежде и сытой физиономии, в отличие от множества других добропорядочных горожан, страдающих от подорожания продуктов, у него с золотишком полный порядок.

Надо отдать Косте должное, несмотря на взрывной характер, в нужное время он умел держать себя в руках, мгновенно гася ярость и сосредотачиваясь на главном. Именно это качество, а также готовность в любой момент перейти к жестокости, сделали его лидером группы.

Долгую секунду Коста обдумывал услышанное.

— Извилистый Переулок? Это который сквозняком идет через Ремесленный Квартал и упирается в центральную площадь? — быстро уточнил он, справившись с гневом.

Ерик лишь поджал губы, дивясь хладнокровности вожака. Только что хотел разбить ему морду в кровь, чтоб брызги летели во все стороны, а сейчас сидит и спокойно задает уточняющие вопросы. После такого оставалось лишь завистливо вздыхать, ни Ерик, ни Тугар так не умели.

— Ага, он самый, заканчивается у площади, — подтвердил карманник.

— Где конкретно ты его видел?

— Как раз в самом конце, в переулке у боковой улочки рядом с площадью. Там всегда ошивается много толстосумов, вот я и решил наведаться, рассчитывая стянуть у случайного жирного гуся кошелек. Но там сейчас много стражников, боятся, как бы из других районов не пожаловали недовольные толпы, и я не стал рисковать. Вместо этого подождал и осмотрелся, тогда и заметил этого пронырливого ублюдка. Помните, как он кинул нас на сотню монет?

Тугар тяжело кивнул, продолжая мрачно коситься на нетронутую кружку вожака. В отличие от нее, в кружке здоровяка эля оставалось на пару глотков. Но Коста, казалось, забыл о стоящей на столе выпивке.

— Ты уверен, что это был Нильс? Ни кто-то другой, похожий на него? — настойчиво уточнил он.

Ерик важно качнул головой.

— Абсолютно. Я за этим гаденышем даже немного проследил, — сказал и замолк, с превосходством глядя на товарищей. Мол, смотрите какой я умный, и завидуйте.

Здесь не выдержал даже обычно сдержанный Тугар.

— Чего заткнулся, говори дальше, — прорычал он, делая движение, словно собираясь схватить за шкирку мелкого пакостника. При его габаритах сделать это было несложно, и даже больше — швырнуть вредного засранца на пол, наградив мощной затрещиной.

Ерик это понял и поэтому не стал ждать реакции главного Косты, который тоже явно нацелился врезать любящему театральные паузы мелкому проныре, поспешно затараторил:

— Он остановился в «Королевском дворе», где-то на верхних этажах, я успел заметить через дверь, как Нильс поднимается по лестнице. Дальше не рискнул заходить, меня бы сразу заметили и подняли шум, велев убираться из приличного заведения.

При последних словах в голосе карманника скользнула нешуточная обида. Несмотря на потрепанный вид, в свое время ему дорого обошелся его наряд. А полновесное серебро, есть полновесное серебро, на что бы оно не тратилось.

Взять хотя бы дорогие бордели, почему туда пускали только в хороших одеждах? Вышибалы придирчиво оценивали внешний вид, прежде чем открыть перед клиентом двери. Разве это справедливо? Может он скрывающийся от недругов принц, вынужденный одеваться в паршивые шмотки, а в поясе у него защиты увесистые золотые, как у жирных каплунов с Извилистого переулка.

— «Королевский двор» значит, — задумчиво протянул Коста, и остро взглянул на заморыша. — Ты абсолютно уверен, что это именно он? Прошло уже больше года, за это время Нильс мог измениться.

— Уверен, я этого поганца никогда не забуду, — заверил Ерик.

Еще несколько секунд вожак мрачным взглядом сверлил карманника, убеждаясь, что тот не соврал и не выдумал это, чтобы избежать взбучки. Но потом все же решил, что тот не настолько дурак, чтобы врать в такой ситуации. В противном случае, его не спасет даже Тугар, обычно более снисходительный к выходкам низкорослого приятеля.

— Что будем делать, босс? — стоило о нем подумать, подал голос здоровяк.

Ерик не выдержал и влез:

— А что тут думать, найти засранца и вырвать ему руки и ноги, затем хорошенько потрясти, чтобы вернул наши монеты.

Коста хмуро покосился на ощерившегося в злобной гримасе хорька, хмыкнул.

— Хороший план, мне нравится. Только вот остается проблема, если наш приятель Нильс засел в такой крутой гостинице, чуть ли не самой дорогой в городе, то это говорит о том, что денег у него и правда залейся.

— Так я и говорю, пусть отдает, гад! — эмоционально воскликнул Ерик.

Вожак снисходительно взглянул на него.

— И как ты предлагаешь до него добраться? Сам говорил, в том районе полно стражи.

— Ну, как-нибудь это сделать можно, — замямлил Ерик, но Коста его уже не слушал.

Вместо этого вожак бросил на стол мелкую монетку и поднялся.

— Собирайтесь, будем думать, как проведать нашего старого приятеля Нильса, — приказал он и шагнул из-под натянутого тента парусины уличной харчевни.

Удивительная явление — стоимость предмета в зависимости от места его нахождения. Взять хотя бы обыкновенную виноградину, в южных краях, где ее выращивают, ее ценность практически ничего не значит, и любой местный продаст вам целую корзинку за мелкий медяк, да еще подумает, что остался в выигрыше.

Но чем дальше виноградина отдаляется от места своего рождения, тем дороже она становится. И вот уже за небольшую гроздь требуют серебром, а более большие объемы считаются в золоте.

Если же применить стоимость к ситуации осажденного города, то даже одна виноградинка приближается к цене настоящего бриллианта.

Как на Земле с бутылкой воды, в розничном магазине она стоит одну цену, в кафетерии другую, в аэропорту ценник вырастает в десятки раз. Но сама бутылка остается прежней, меняется лишь ее местонахождение. И такой странный эффект.

Правда с виноградом надо также учитывать трудность доставки, рефрижераторов или химических добавок, обеспечивающих долгий срок хранения здесь нет, но зато есть магия, которая тоже стоит денег. Интересно, а купцы используют лед…

— Они все еще здесь и не уходят, — Нильс вломился в номер, как всегда без предупреждения, хотя я ему не раз говорил, что сначала нужно стучать.

— Кто и куда не уходит? — лениво откликнулся я, катая между подушечек пальцев упругую виноградину, минуту назад вызвавшую целый каскад любопытных мыслей о взаимосвязи между ценностью вещи и где она в этот момент находится.

Также виноградинка напомнила об упругой попке недавно ушедшей девицы из уже знакомого борделя, где впору требовать скидку, столько их сотрудниц прошло через мой номер.

Интересно, а недельные абонементы у них есть? Или может полугодичные? А если брать оптом по акции, скажем две по цене одной? Хозяева борделя вообще знают, что такое маркетинг, может им подсказать?

Странные мысли, должно быть влияние меланхоличного настроения, когда за окном осень и лень что-либо делать.

Я сидел у стола, стол находился вплотную к створчатым дверям, ведущим на балкон. Балкон выходил на главную городскую площадь. На противоположной стороне относительно гостинцы, находился тот самый бордель, откуда почти каждую ночь появлялись прелестные нимфы…

— Вы не слышали, что я сказал? Второе андарское войско разбивает лагерь, они зажали город с двух сторон, теперь отсюда не вырваться.

— Уверяю тебя, и до этого было мало шансов сбежать, — я зевнул. — Или ты думаешь, андарцы такие дураки, что позволят спокойно покидать осажденный город? Конные разъезды контролируют окрестности. Не удивлюсь, если отряды легкой кавалерии заслали заранее, перед тем как пустить основное войско.

— Зачем им это делать? — угрюмо спросил Нильс.

Я пожал плечами.

— Надо же где-то андарскому королю искать работников для своих будущих шахт и каменоломен, которые он намеревается захватить, если не в этом году, то в следующем точно.

Следопыт нахмурился, тяжело привалившись к закрытой двери. Взгляд парня обшарил стол, где на тарелках лежали тонко нарезанные свежие овощи, ломтики запеченного мяса и фрукты. Рядом стояла пузатая бутыль из темного стекла, из открытого горлышка доносился аромат дорогого вина.

— За продукты, которые у вас лежат на столе, можно купить неплохой домик где-нибудь в предместьях, — буркнул он.

Я отправил виноградину в рот, медленно прожевал и лишь после этого ответил, присовокупив к словам небрежный кивок.

— Можно. Только на кой черт мне этот домик? Который, кстати, по твоим словам, находится в предместьях, давно разоренных нашими друзьям андарцами. Лучше я продолжу наслаждаться этой безусловно вкусной едой, чем стану приобретать бесполезную и очевидно давно разграбленную халупу.

Нильс не нашелся что на это ответить. Для него деньги всегда играли ключевую роль, я же относился к ним как к инструменту. В последнем случае — средству получить удовольствие в осажденном городе.

— И все равно, монетам можно найти более подходящее применение, чем изысканная еда и дорогие шлюхи, — упрямо качнул головой следопыт. — Например, чтобы выбраться из города.

— Каким образом? Подкупив стражу? Но стражники сами находятся в таком же положении, что и мы, — я снова зевнул, деликатно прикрыв рот двумя пальцами.

Вторая виноградина отправилась в рот, в этот раз ей составил компанию глоток изысканного вина. Весьма недурно. Не хватает сыра с плесенью, дабы оттенить вкус.

— К тому же, я уже нашел способ, каким мы покинем город, — прожевав, спокойно продолжил я.

— Каким? — Нильс жадно подался вперед.

Я пожал плечами, и не думая прерывать трапезу, съел кусочек мяса и лишь после этого ответил:

— Магическим разумеется, ведь я, как никак маг-заклинатель.