Я здесь, чтобы убивать

[2]

Больше раздосадованный, нежели довольный услышанным, Бесс коснулся ромба, надеясь обрести внутри устройства хоть какие-то объяснения. Но система не реагировала на его попытки что-то выяснить. Возможно, требовались другие камни, для которых были приготовлены пустые ячейки в наруче, слитом с его рукой. Бросив попытки, он развернулся и направился дальше по просёлочной дороге, огибая деревню.

Территория была полностью заблокирован для нарушителя. По левую руку расстилался густой лес. Было непривычно гулять в такой тиши, которую нарушали лишь шелест листвы, да пение птиц. Мир без автомобилей, электроники, связи, интернета… Здесь можно было навсегда затеряться. Бесс чувствовал себя проглоченным неизвестностью. Ему это совсем не нравилось.

Однако та наглая девчонка не ошибалась. Он довольно скоро почувствовал голод, что хоть как-то отвлёк от довлеющего над ним одиночества.

К тому времени деревня начала таять вдалеке. По дороге не попалось ни единой повозки, и Бесс приглядывался к кустам, надеясь наткнуться на ягоды. Хотя он не имел понятия, походили ли те на знакомые ежевику, малину, клубнику... Требовательное урчание из желудка как будто в который раз подтвердило, что происходящее с Бессом не было бредом наяву или сном. Физиологические потребности обыкновенно отрезвляли даже безумцев пусть если всего лишь на пару секунд и вынуждали вынырнуть даже из самого вязкого сновидения.

Он замер на полпути к одному из кустов, когда услышал шорох со стороны леса и посторонний говор.

― Не хочу иметь с этим ничего общего, ― грубый голос явно принадлежал мужчине.

― У всех нулёвок мало жизней, а она уже засветилась. Вдвоём мы запросто разделаемся с малявкой, разделив все её жизни между собой, ― подначивал второй голос, тоже мужской, но писклявый.

Бесс пригнулся, затаившись за листьями. Он обратился в слух.

― Всё равно этот артефакт одноразовый и слишком слабый для высокоранговых, ― продолжал пискля.

― Остаётся одна загвоздка в твоём «блестящем» плане, ― возразил второй. ― Мы не сможем и пальцем её коснуться.

― К счастью для нас в этой области появился ещё один нулевой. И прямо сейчас он подслушивает нас.

Бесс вздрогнул и рухнул наземь, когда из-за кустов появился высокий немного горбатый парень в неуклюже нахлобученном на макушку потёртом цилиндре. На его руке тоже был наруч, только с куда большим количеством самоцветов. Вслед за товарищем показался широкоплечий словно вытесанный из камня владелец второго голоса. Он особенно выделялся секирой, что носил на спине. Лезвие было впечатляюще острым.

― Ты, ― обратился писклявый к Бессу, ― призванный. Хочешь обзавестись парочкой жизней? Лишним никогда не будет.

― Он наверняка только-только свалился с неба и понятия не имеет, о чём ты лопочешь, ― воин с секирой подошёл к Бессу и протянул обтянутую в перчатку ладонь.

Тупо уставившись на руку, Бесс поразмыслил несколько секунд, прежде чем отвергнуть помощь и встать самому. Однако незнакомец не разозлился, напротив улыбнувшись:

― А ты не дурак.

Нетерпеливо зашаркав ближе к Бессу, парень в цилиндре затараторил:

― Мы тут обзавелись артефактом, что позволяет одним убийством отнять все накопленные жизни. Редкая штучка. Но действует только на нулёвок. Мы тоже новички, но не до такой степени. Я вот с первым хожу. Так вот, предлагаю тебе присоединиться к нам в этом дельце. У нулёвок обычно три жизни, если она их не просадила. Разделим поровну.

Бесс прищурился. Он всё ещё слабо понимал, о чём шла речь. Однако понял кое-что иное.

― Я помогу вам и мне не нужна доля, а только твой самоцвет, который обнаружил меня.

Предлагающий хладнокровное убийство девочки резко смолк. Его неприглядное лицо неодобрительно вытянулось. Предложение не показалось удовлетворительным.

― Янис не отдаст тебе самоцвет, ― вместо товарища заметил воин. ― Он намного ценнее любого редкого артефакта и даже жизни.

― Что может быть ценнее жизни? ― поразился Бесс.

Янис сплюнул в сторону и прищурил глаз, уставившись на него:

― То, что поможет тебе сохранить жизнь.

― Проще просто загнать артефакт на ярмарке, ― сказал воин, обращаясь к Янису.

Тот разочарованно вздохнул и отвернулся от Бесса, явно больше не намереваясь его уговаривать. Парочка скрылась в лесу, из которого и вышла. Было ли естественно для этого мира, что двое Убийц путешествовали вдвоём? Каждый из них мог прирезать второго во сне, верно? По крайней мере Агата напала на незнакомца, не моргнув и глазом, только потому что он Убийца, как и она сама.

По крупицам собирая информацию о Долине из оброненных объяснений, Бесс не мог не испытывать раздражение. Точно ли безвременная кончина оказалась бы более худшим вариантом, чем это? Он начинал скучать по своей квартире и шумным родственникам, по дому, которого внезапно навсегда лишился. Навсегда ли? Вот бы отыскать эту Госпожу и узнать, какое она имела право вырывать его из привычной повседневности и бросать в пучину навязанной вражды. Кто она такая, чтобы вмешиваться в чужие судьбы?

Однако одновременно с этим Бесс ловил себя на мысли о секире. Ему не подойдёт настолько тяжёлое оружие. Наверняка в деревне торговали не только обувью, но и вооружением. Стоило подумать об этом раньше, прежде чем вонзать лезвие в первого попавшегося недоумка. Он поднял с земли крупный камень, чей бок выглядел особенно острым и, вспомнив чужие слова о преимуществах «призванного», направился по следам исчезнувшей между деревьев парочки.

Конечно, Янис мог засечь его с помощью самоцвета. Но что тот был способен предпринять против призванного, которого невозможно было убить ещё целую неделю?

Бесс вглядывался в следы на земле. Впервые в жизни он занимался выслеживанием, полностью полагаясь на информацию, полученную из фильмов. Замечал помятую траву, сломанные ветки, свежие притоптанные тропки. Мужчины не пытались сбросить хвост или запутать его. Не останавливались, чтобы пригрозить. Безусловно, они совсем его не опасались.

Минул обед, а за ним и ужин. Во рту Бесса не побывало ни крошки за много часов. Удалось только попить из ручья, попавшегося по дороге. Лес полнился живностью, орехами и ягодами. Последние всё ещё не походили на знакомые ему виды, вторые росли слишком высоко, чтобы дотянутся и не отстать от целей, а первых Бесс не мог бы тронуть, даже если бы имел при себе лук и умел им пользоваться. Он бы не удивился, если бы Госпожа вышвырнула его из леса за убитую белку.

Полнейший абсурд наказывать назначенных Убийц за убийства. Едва ли той, кто играет судьбами, было дело до кролика или жалкого деревенщины. И всё же сапоги не натёрли ему ни одной мозоли, даже будучи надетыми на голые ноги. Добротное изделие, полученное в подарок от мертвеца.

Когда солнце окончательно село, желудок Бесса болезненно скрутило. Он сглотнул, наблюдая из-за густых кустов, как двое мужчин готовились отойти ко сну после перекуса вяленым мясом. По крайней мере, Янис уснул сразу, распластавшись на голой земле и подложив под голову сумку. В то время как владелец секиры продолжал сидеть у тлеющего костра. Может, стоял на страже сна своего товарища?

Когда храп Яниса смешался с хлопаньем крыльев филинов, Бесс вылез из своего укрытия. Сжимая в ослабленной от голода и усталости ладони острый камень, он медленно приблизился к месту привала. Наполовину задремавший воин поднял взгляд, когда тень Бесса нависла над ним. Жёсткое лицо очертила кривая ухмылка.

― Давай, ― шепнул он, подначивая. ― Я не буду мешать.

― Разве ты не сидишь здесь на страже? ― удивился Бесс.

― Янис так считает, ― тихо протянул собеседник. ― Таких кретинов как он ещё поискать. Когда подошёл на ярмарке и предложил прикрывать друг другу спины, пока не достигнем рангов повыше, я сделал вид, что счёл эту идею прекрасной. Не представляю, как такие как он вообще становятся Убийцами, ― он сделал паузу и блеснул безжалостным взглядом, снова повторив. ― Давай. Думаешь, сможешь ударить достаточно сильно?

На мгновение опешив от услышанного, Бесс повернулся к спящему, что завалился на бок. Его храп разносился по округе, заглушая любые шаги. Приблизившись к жертве, Бесс внимательнее вгляделся в очертания его головы с редкими волосами. Цилиндр лежал в стороне.

Камень, который он всё это время тащил, был недостаточно велик. Однако нож, чей край торчал из-под цилиндра, дело совсем другое. Бесс отбросил шляпу в сторону и схватил грубо обмотанную рукоять. В прежние времена нож был для него просто кухонной утварью ― предметом для разрезания и шинкования продуктов. Это холодное острое лезвие не содержало в себе никаких возможностей, безобидно скрываясь в деревянной подставке.

Но сейчас сердце Бесса забилось быстрее. Недавно дрожащие от голода руки внезапно окрепли, стиснув рукоять. Всё его тело сосредоточило силу в ладонях, совершивших резкий точный удар прямо в оголённую шею спящего.

Янис проснулся от резкой боли, но не успел ничего предпринять. Он быстро истекал кровью, чей яркий алый цвет сливался с тьмой. Металлический острый запах достиг ноздрей Бесса, неосознанно втянувшего опьяняющий аромат. Впрочем, не успел Убийца опомниться после содеянного, как над головой трупа появился обратный счёт, начинавшийся с тридцати. Цифры прожигали ночь разноцветным мигающим и таким неуместным неоном.

Воин торопливо засунул руки в рюкзак знакомого, прикарманивая содержимое. Следуя примеру, Бесс потянулся к украшенному наручем запястью. В него было вставлено ещё два дополнительных камня, помимо жёлтого ромба. Было непонятно, какой точно сканировал ближайшую местность, потому что на касания воришки самоцветы никак не реагировали. Время стремительно утекало.

Бесс схватился за край синего круглого самоцвета и лишился части ногтей двух пальцев, пока торопливо выковыривал камень. Угасла последняя секунда, когда он наконец сжал добычу. Тело Яниса и весь его инвентарь, включая отброшенный цилиндр и опустошённый на четверть рюкзак, полностью испарились. Остался только окровавленный нож.

Бессу пришло уведомление: «На Вашей совести одна новая смерть. Всего одно свершённое убийство. Вам добавлена одна новая жизнь. Всего четыре жизни». Вот как… с попаданием в Долину его одарили. Но можно ли считать даром то, что отнималось столь просто и безнаказанно?

Уже отработанным движением Бесс скрыл оповещение и вставил добытый самоцвет в подходящее отверстие на запястье. Прикоснулся к тёмно-синему камню. Тьму, хотя вероятно только его сетчатку, разрезало окно, похожее на инвентарь в РПГ игре. Пустые слоты складывались в ряды, содержимое можно было сортировать по категориям. Вся его одежда дробилась, помещённая в отдельные квадратики. При наведении пальцем выдавалась информация о материале, прочности и эффектах. Система дала название его простому наряду ― тряпьё.

Среди прочего также оказался нож, которым был зарезан Янис (*дешёвая сталь, запачкан кровью* значилось в описании). Похоже, оружие перешло к новому владельцу. Самоцветы занимали отдельные круглые слоты с золотистой каймой.

Пока Бесс возился с приобретением, воина с секирой и след простыл. Но куда переместился убитый? Хотя здравый смысл подсказывал, что лучше было узнать об этом как можно позже.

Сердцебиение успокоилось, слабость вновь сковала тело. Пальцы задрожали от изнеможения и голода. Только остатки крови на земле свидетельствовали о недавнем происшествии. Единственное, что радовало ― сегодня Бесс сможет спокойно поспать, не опасаясь нависшей над головой угрозы в виде другого Убийцы. Пусть и непросто уснуть на голодный желудок, но он оказался достаточно измотан, чтобы поддаться усталости.

Бесс проснулся с рассветом от жуткой боли в спине. Кости ломило от вчерашнего похода и ночного холода. Губы высохли и потрескались от недостатка влаги. Поднимаясь, Бесс спрятал нож за пояс и направился, как он надеялся, к краю леса.

― Больше никаких случайных убийств, ― ворчливо пробормотал Бесс, недовольный собой.

И какой чёрт его тогда дёрнул? Сам обрёк себя на лишения, которые совершенно не заслужил. Хотя всё могло обернуться иначе, если бы Госпожа и её система рассказали о мире, в который его так безжалостно забросили. Даже в играх есть процесс обучения, но только не здесь. Долина походила на ловушку, что лишь дразнила предоставленными широкими возможностями, на самом деле обрекая на отчаяние и страдания.

Когда деревья наконец начали редеть, Бесс разглядел сероватый столбик дыма. Это был не след от пожара. Неподалёку разожгли печку. У самой кромки лесной чащи располагалась ферма. Бревенчатый дом соседствовал с амбаром, на улице прогуливались куры и козы.

На глаза Бессу попался мальчик в чистенькой рубахе и широких штанах. Тот вытаращился на вышедшего из леса, запачканного в грязи и крови, незнакомца. Однако ребёнок не убежал в испуге и отвращении. Он улыбнулся, вдруг завопив:

― Мама, тут Убийца! Убийца! Убийца!

Бесс поморщился от резкого звука, ударившего по перепонкам. Ему захотелось влепить пощёчину крикливому мальчишке, лишь бы тот заткнулся. Но вместо этого он прошипел:

― Умолкни.

Одного слова оказалось достаточно, чтобы ребёнок осёкся и закрыл рот. Из дома показалась та, кого он звал. Молодая женщина в почти таком же наряде, как и её сын, только больше размером. Она окинула Бесса критическим взглядом и сказала:

― Нам не нужны разборки между Убийцами.

― Их не будет. На меня пока нельзя нападать. Разрешите помыться и поесть? ― Бесс старался звучать вежливо. Он не привык просить о помощи, но Долина не оставляла выбора.

Расслабив плечи от услышанного, хозяйка улыбнулась:

― Конечно. Прошу проходите в дом.

Пока было сложно понять, почему все местные с готовностью и безвозмездно помогали Убийцам. Возможно, они просто не имели право отказать, либо за отказ следовало наказание от Госпожи. Если бы в мире Бесса последствия от содеянного наступали в ту же секунду, дисциплина была бы железная.

Незваному гостю достались горячая ванная, отданный насовсем брусок мыла и мясное рагу. Фермерша выстирала его одежду, завернула в дорогу свежий ломоть хлеба и мягкий козий сыр (о последнем Бесс даже не просил). Столько радушия по отношению к незнакомцу, чьи руки по локоть в крови.

Но Бессу не удалось развести женщину на разговор о Долине. Она уклонялась от любой беседы, пропадая за работой. А мальчишка ничего не знал, только постоянно таращился на него, как будто в Убийцах было что-то особенное. При встрече ни Янис, ни Агата не произвели на Бесса впечатления. Было странно осознавать, что теперь он из той же лиги, что и эти двое.

Бесса раздражало неведение и совсем не утешало пребывание в таком умиротворённом месте. Скорее он, наоборот, ощущал разрастающуюся тревогу. И вместо того, чтобы остаться на предложенный ночлег, решил отправиться дальше. Единственное о чём ему поведала женщина ― в нескольких километрах должен был располагаться город. Она посоветовала следовать по просёлочной дороге, чтобы не пропустить телегу, должную помочь Бессу облегчить его путь.

Ему в любом случае не следовало снова углубляться в лес, где лишь по чистой удаче удалось не заблудиться. Еды должно было хватить на этот короткий поход. Фермерша также вручила гостю потёртую старую сумку. Сделанная из кожи, та ещё не окончательно разошлась по швам. И всё же даже вымытый и накормленный, Бесс осознавал, что выглядел, как нищий оборванец. Стоило исправить это, пока не вышел отпущенный срок незримой защиты. В противном случае вскоре он превратится в лёгкую жертву для десятков безжалостных стервятников.