Я тебя ищу. Книга 1

2. Самый лучший день

Когда Кейтрисс собралась, не было и половины восьмого. Жених предлагал прислать помощницу, но девушка отказалась: свадьба намечалась скромной и, по мнению Кейт, больших усилий сборы невесты не требовали. Ей оставалось только надеть свадебное платье, лёгкое, воздушное, с удобными застёжками. Волосы невеста с помощью магии и десятка хрустальных шпилек уложила в замысловатую причёску, подкрасила лицо, придавая взгляду выразительности и глубины, скулам нежного румянца, а губам розового блеска. Припудрила веснушки на носу, сделав их почти незаметными, и недовольно сморщила этот самый нос. Она не любила ни эти веснушки, ни дурацкую тёмную родинку возле глаза, тогда как Бретт находил их очаровательными. А Кейт считала себя заурядной и иногда сама себе не верила: как такой мужчина, как Аллан Бреттмар Вандер, обратил внимание на неё? Она в лучшем случае миленькая, но не более. Вот Джессма, её подруга, по праву считалась ослепительной красавицей, успевшей за годы учёбы разбить не одно сердце.

Девушка улыбнулась собственным воспоминаниям.

Полгода назад, на том балу Первого снега, организованного для выпускных курсов нескольких учебных заведений Костона, высокая синеглазая блондинка при первом же знакомстве с будущим послом беззастенчиво строила ему глазки и напропалую кокетничала. Впрочем, не только с Бреттом: Джессма никогда не скрывала, что к концу обучения рассчитывает как минимум на помолвку, но кандидатов в супруги выбирала вдумчиво и тщательно. А Бретт Сорейн тогда ни словом не обмолвился о своём происхождении, так же как и бровью не повёл на все ухищрения прекрасной блондинки обратить на себя его внимание. Подарил Джессме единственный танец, пока в огромном бальном зале не наткнулся на Кейт. Девушка долго не верила, что из всех красавиц, присутствовавших на балу, он выделил именно её.

Нет, она тоже привлекала внимание сильного пола, но не так часто. На факультете Кейтрисс Тиаль считали больше умницей, чем умницей хорошенькой. От образа заучки её спасало природное обаяние и заразительный смех. Однокурсники ценили её и за тягу к знаниям, и за умение переключаться с режима беспросветной учёбы в режим отдыха, а ещё за сообразительность, способность избегать конфликтов и умение постоять за себя. Всё вышеперечисленное помогло девушке пройти пятилетнюю программу Карризиума за три, при этом она исхитрилась ни разу не попасть на пересдачу, а оценки тянули на золотой диплом. Бретт, узнав об этом, таращился на неё с лёгким ужасом.

– Никогда не думал, что получу в жёны настолько умную особу, – почти серьёзно шутил он.

– Очень в этом сомневаюсь, – легко улыбалась Кейт. – Знаешь ли, пробуждать к жизни растения или изгонять из тела болезненную слабость всё же проще, чем швыряться огненными шарами или двигать каменные породы.

Бретт, в котором магии жизни не водилось ни капли, на это только хмыкал. А когда услышал, что его избранницу в глаза называют не заучкой, но ведьмой, хмыкнул ещё несколько раз, подтверждающе так.

По окончании обучения Кейт, как одной из сильнейших на потоке, предлагала отличную работу в Шиарской провинции: далёкие земли на юге королевства нуждались в восстановлении после многолетней засухи и мора. Природные маги и маги жизни годились для этих целей лучше всего, и Кейт сначала и планировала ехать в Шиар, радуясь, что не нужно ломать голову самой, на какую службу податься. Её сразу брали как специалиста, на хорошее жалованье и прочие удобные условия, и сразу на три года, а дальше всё зависело бы только от неё. Но зимой случился тот студенческий бал Первого снега, над названием которого подшучивали все кому не лень: в день этого ежегодного мероприятия снег в Костоне лежал далеко не первый и даже не пятый. А на балу случился интересный улыбчивый молодой мужчина, ухаживания которого Кейт не сразу сумела заметить, но ответила на них тут же, едва поняла, как часто о нём думает. О серьёзных намерениях Бретт заговорил месяца два назад, немногим позднее заикнулся и об отъезде в тёплый солнечный Герстин, и Шиарские земли отошли на второй план. Точнее, были вычеркнуты из общего плана. На смену им пришли другие и при мыслях о них Кейт начинала глупо и счастливо улыбаться.

Планы эти, немного стыдясь того, что их реализация складывается успешно и уверенно, Кейт вчера после ухода Бретта озвучивала подругам. Она позвала девчонок в их любимое студенческое кафе неподалёку от рыночной площади, где под простое, но свежее и вкусное угощение вчерашние студентки с удовольствием поболтали обо всём на свете. Подруг у Кейт было три, включая Джессму, и все они были приглашены на утреннюю брачную церемонию. Джессма, когда-то имевшая виды на жениха, давно уже уладила с Кейт все разногласия и свадьбы подруги ждала с нетерпением.

Пару раз до невесты долетали отголоски настроения Бретта: тот был расслаблен и весел. Кейт даже выдохнула с облегчением: похоже, сложных бесед дома ему удалось избежать. Засыпала, переполненная предвкушением и впечатлениями, успела отправить жениху мысленное пожелание доброй ночи и провалилась в сон, не успев получить отклик.

Девушка разложила на туалетном столике миленький комплект украшений, подарок жениха на свадьбу, и прервала сборы на чашку чая. С самого утра гнала от себя волнение, но оно выжидало некоторое время и возвращалось вновь. Руки всё-таки дрогнули, несколько капель напитка пролились на ворот простого домашнего халатика. Кейт очистила ткань магией и сделала ещё один глоток чая. Ещё совсем немного она посидит вот так, в подобии спокойствия, и пойдёт переодеваться. На губах появилась улыбка.

В этот момент в дверь постучали, негромко, но очень уверенно. Невеста недоверчиво сверилась с часами: неужели нетерпеливый жених уже примчался? А она не готова! Ладно, не страшно, если Бретт увидит её такой. С этой мыслью девушка поспешила открыть. И невольно попятилась при взгляде на красивое холодное лицо. Вот уж кого совсем не ожидала увидеть на пороге! Рука Кейт сама собой потянулась к вырезу халата, на губах замерли слова приветствия.

– Я могу войти? – осведомилась леди Сорейн предельно вежливо.

Кейт очень хотела закрыть перед ней дверь. Вместо этого она ещё миг-другой внимательно смотрела матери Бретта в глаза, после чего учтиво посторонилась.

– А лорд Сорейн..? – спросила девушка и бросила взгляд на крыльцо. – Он не с вами?

– Думаю, его присутствие было бы лишним, – ответила леди. – Позволишь?

И, не дожидаясь согласия Кейт, шагнула в комнату. Сердце девушки принялось выстукивать неровный ритм, с языка рвался вопрос, но она пока молчала, пытаясь самостоятельно разгадать причины визита высокородной дамы. В том, что визит не сулил ничего приятного, невеста уверилась мгновенно: затылок мерзко заныл, на рёбра будто булыжник уронили с размаху. И до дрожи в коленках захотелось рвануть в храм. Как есть, в халате и тапочках, лишь бы убедиться, что церемония состоится. Дама меж тем огляделась, очень выразительно посмотрела на застеленную покрывалом кровать, аккурат на пару незначительных морщинок на плотной ткани. Сморщила нос при виде украшавших окна занавесок, кинула взгляд на отличный удобный стул с подлокотниками, в котором так любил устраиваться с книгой или конспектами Бретт, и бесцеремонно проследовала дальше. Быстрому и молчаливому изучению подверглась и небольшая кухонька, и Кейт вдруг смутилась: на столе остались хлебные крошки и сиротливая чашка с недопитым чаем. А леди уже заглядывала в следующее помещение. С каменным лицом посмотрела на глубокую лохань и сложенную ширму, пустые полочки и крючки: вещи Кейтрисс собрала ещё накануне. Очень тихо хмыкнув, отчего лицо невесты вспыхнуло, леди Сорейн вплыла обратно в комнату. Ну и как при ней одеваться? Дама же как раз впилась взглядом в висящее на дверке шкафа платье: мягкий жемчужный цвет, шёлк и изумительное кружево. Бретт клялся, что не нарушал традицию и в непроницаемый футляр, хранивший эту красоту до нынешнего утра, не заглядывал.

На шёлк и кружева леди Лиита отреагировала едва заметным движением губ. Снисходительно-презрительным.

– Бретт обещал приехать в четверть девятого, – Кейт решила прояснить всё разом. А в том, что было что прояснять, она уже не сомневалась. – Сейчас без двадцати восемь. Я могу предложить вам чая, леди Сорейн? Чай будет уместен к тому разговору, с которым вы пришли? Или вы предпочитаете кофе?

Высокородная дама глянула на невесту с толикой интереса:

– А ты умеешь варить приличный кофе? Оставь, Кейтрисс, ничего не нужно. Садись. Я не отниму много времени. Не знаю, как тебе лучше всё это сообщить… Право, мне жаль.

Леди Лиита снова посмотрела на стул, поджала губы, но всё же аккуратно опустила себя на половинку мягкого сиденья.

– Что с Бреттом? – спросила Кейт, изумившись, каким неповоротливым стал язык.

– Бретт не приедет, – глядя ей в глаза, отчётливо проговорила леди Сорейн. – Не стой столбом, прошу тебя. Неудобно смотреть на тебя снизу вверх. Я считаю, что об этом он должен был сообщить тебе сам, как порядочный человек, но вынуждена признать, что с порядочностью у моего сына проблемы. Мне жаль, что это всё так далеко зашло и что именно я принесла тебе плохие новости… Бретт отменил брачную церемонию. Свадьбы не будет.

Кейт схватилась за столбик кровати и сползла на приставленную к изножью банкетку. Бесконечно долгую минуту осмысливала услышанное и собирала себя в кучку.

– Вы помогли ему принять это решение? Теперь, в самый последний момент?

Леди Сорейн тяжко вздохнула.

– Уверяю тебя, это решение мой сын принял сам.

– Сам? – переспросила Кейт. – Извините, леди Сорейн, не верю. Бретт хотел нашей свадьбы не меньше, чем я.

– Кейтрисс, – устало усмехнулась мать Бретта. – Ты ещё очень молода. Доверчива и наивна. Мне жаль, но…

– Не надо жалости! – Кейт резко поднялась на ноги и зашагала по комнате. – Бретт всегда был честен со мной, в этом я не сомневаюсь. Он бы обязательно сказал мне лично! Вы же понимаете, как это выглядит, леди Сорейн?

Высокородная дама принимала справедливую отповедь девушки с заметным сочувствием, что вызывало удивление.

– Понимаю. Я бы на твоём месте тоже выражала недоверие. Однако…

– Что с Бреттом? – перебила Кейт и непроизвольно сжала кулаки.

Ветки акации царапнули стекло, но леди даже головы не повернула в сторону окон. Кейт же торопливо потянулась к разуму жениха. Надо было сделать это сразу, едва мать принялась ходить по комнатам, брезгливо морща нос, но девушка, и без того пребывая в волнениях всё утро, увидев на пороге не любимого, а его родительницу, растерялась.

Они с Бреттом могли чувствовать друг друга, улавливать отголоски эмоций на расстоянии, а также общий фон самочувствия: бодрость или утомление, например. Слышать мысли, к сожалению, не получалось, и Кейт об этом впервые пожалела: сейчас ей это было нужнее всего. Но, отправив тонюсенькую ниточку, девушка не уловила никакого отклика. Она чувствовала Бретта, но его разум был закрыт. Кейт настолько опешила, что сделала ещё ряд попыток – с тем же результатом. Щиты. А вчера она уловила его воодушевление и нетерпение и только обрадовалась: Бретт в порядке, у него всё хорошо.

Всё это заняло считанные секунды: мать жениха ничего не заметила.

– С ним как раз всё прекрасно! – язвительно фыркнула она. – Мой сын спит в собственной постели, предоставив мне весьма непростую необходимость объясняться с тобой! Это не доставляет мне удовольствия, поверь. Как бы ни противились мы с Дермотом вашему браку, однако я никогда не желала становиться участницей вашего конфликта. А уж сообщать о его решении лично, глядя тебе в глаза…

– Спит? – подняла брови Кейт, не обращая внимание на стремительный рост акаций, вызванный её эмоциями. – Докажите, – требовательно уставилась она на сидящую напротив леди. – Докажите, что Бретт обвёл меня вокруг пальца и оказался самым обыкновенным подлецом! Всё, что я о нём знаю, указывает на обратное!

– Неужели? – с неожиданной горечью хмыкнула леди. – Кейтрисс, я допускаю, что ты ослеплена любовью и не видишь очевидных вещей, но все доказательства с самого начала были и есть прямо перед твоим носом. Вы сожительствуете в этом скворечнике. К девушке, на которой планируют жениться и ввести в высший свет, мужчина проявляет больше уважения. Бережёт её репутацию и честь. Нет, я, разумеется, в курсе, что нравы современного общества давно стали свободнее, но унастак не принято, дорогая. Подобное отношение проявляют к любовницам, которых не собираются вести в храм.

– Неправда, – возмутилась Кейт, хотя что-то болезненно кольнуло её на этих словах.

И само собой всплыло в памяти, как долго уговаривал её Бретт на это переселение во флигель. Признание, шутливые жалобы, что тайком лазать к ней в общежитие страшно неудобно… О своих удовольствиях заботился? Но он надел ей на палец кольцо! Вот здесь, в этой самой комнате, а пару недель спустя повёз на ужин к родителям. Ужин-то как объяснить?..

– Правда. Возможно, в кругах, где до знакомства с моим сыном привыкла вращаться ты, принято иначе… – Леди Сорейн сделала многозначительную паузу и продолжила: – Кейтрисс, мужчины для достижения своих целей способны играть как самые лучшие театральные актёры. Пустить пыль в глаза, сделать пару подарков, а уж сколько красивых слов порой выслушивают женские уши! Я… Мы с лордом Дермотом знаем нашего сына слишком хорошо. И сейчас мне крайне неловко перед тобой оправдываться. Вероятно, я в своё время упустила что-то важное в его воспитании, если он снова поступает вот так…

– Снова? – переспросила Кейт.

– Бретт – увлекающаяся натура, – с извинительными интонациями произнесла леди Сорейн. – Впрочем, о прошлых досадных недоразумениях я распространяться не буду. Кроме прочего… Кейтрисс, брак между вами просто невозможен по причине, о которой мой сын не посчитал нужным тебе сообщить. Не посчитал ведь?

Каждое слово леди Сорейн впивалось в Кейт острым жалом, но она лгала, она гадко и болюче, но лгала!

– О том, что он – лорд, а я дочь королевского мага, одного из десятков, состоящих на службе у его величества?

– Ну, это-то препятствием давно уже не является. Нет, Кейтрисс, речь о другой значимой преграде. Дело в том, что на протяжении многих столетий мы заключаем союзы только с себе подобными. А ты – человек.

Последнее слово в устах знатной дамы прозвучало не то чтобы прямым оскорблением, но на Кейт будто ведро помоев вылили. Она расправила плечи и вздёрнула подбородок.

– А кем же я должна быть?

– В Сорейнах течёт древняя драконья кровь, – отчеканила леди Лиита. – Мы никогда не смешиваем её с представителями других видов, хотя с некоторыми из видов совместимы. И всё же дракон может выбрать себе в пару только такого же дракона, как он сам. Бреттмар – дракон.

– Бретт – кто?! – воскликнула девушка, подаваясь вперёд.

– Вот видишь, он не счёл нужным сказать тебе даже об этом.

– Кто?! Я не видела ни одного признака, ни разу!

– Сорейны не меняют ипостась уже лет двести, но в этом и нет необходимости. Мы сильнее, лучше чем кто бы то ни было управляем магией, в особенности огнём; нас сложно убить, раны заживают на нас без следа…

– Не совсем, – отмерла Кейт. – У Бретта есть шрамы, довольно старые…

Дракон?!

– Ох, это кто-то из демонов в той военной академии, где Бреттмар успел отучиться два курса, – скривила губы леди Лиита. – Только следы этих отвратительных существ не поддаются регенерации. И я всегда говорила, что демонические отродья не должны учиться вместе с нами. Впрочем, я отвлеклась. Мы не заключаем союзы с…

– А вы? Вы тоже драконьей крови? – невежливо перебила Кейт.

– Разумеется.

Леди Сорейн посмотрела девушке в глаза. Зрачок вытянулся; на породистом человеческом лице это выглядело… пугающе. Кейт отодвинулась, но не отвела взгляда. А леди вытянула руку и изящно пошевелила пальцами. Элегантные наманикюренные ноготки вдруг сменились хищными бронзовыми когтями, а по коже прошла волна проступивших чешуек.

– Достаточно, – объявила леди и спрятала когти обратно. Зрачок вернул прежнюю форму. – Предвосхищая твоё любопытство: я умею обращаться полностью, но нужды в этом нет. Мы слишком давно живём среди людей, клановых войн не ведём, да и эта форма в целом удобнее.

Кейт потрясла головой. То, что недоговорки со стороны жениха сыпались одна за другой, вызывало премерзкую неуверенность. Она считала, что между ними нет секретов!

Дракон!..

– Да и метку Бретт тебе не поставил. Порядочный дракон, заявляя избраннице о серьёзности намерений, ставит ей свою метку, – продолжала мать Бретта. Выражение лица Кейт говорило само за себя. – Свою я демонстрировать тебе не буду, это неприлично. Но у избранниц она располагается вот здесь.

И леди коснулась пальцами своего предплечья.

Никаких меток у Кейт не было. Она обняла себя руками, бросила взгляд на часы. Восемь. Он должен был войти в дверь через четверть часа. И увидеть самую восхитительную невесту в жемчужном платье. Платье, идеально отглаженное магией, так и висело на дверке шкафа.

Дракон Бретт или нет, Кейт всё равно вышла бы за него. Они совместимы, они так подходили друг другу в… во всём, но Бретт ей ни слова не сказал. Почему?

– Я хочу сама с ним поговорить, – упрямо вскинула подбородок девушка. – Глаза в глаза.

– Извини, но нет, – твёрдо заявила леди Сорейн. – Мне нетрудно отвезти тебя в наш дом, но скандал в его стенах никому из нас не нужен. Нам с лордом Дермотом точно. А в том, что спокойного разговора у вас с Бреттом не выйдет, я не сомневаюсь. Разве что… Если ты всё ещё не веришь, я покажу. Это можно.

Мать Бретта свела вместе ладони и что-то беззвучно проговорила, после чего немного развела руки в стороны. Воздух между ними сначала потемнел, потом развернулся проекцией. Против воли Кейт придвинулась ближе.

И увидела кусочек спальни в дворцовом стиле, кровать на возвышении, а в кровати спал Бретт. Она узнала его мгновенно. Леди Сорейн поколдовала ещё, и изображение стало крупнее. Кейт вглядывалась до рези в глазах. Это Бретт, вне всякого сомнения.

– Вы могли подсыпать ему снотворное, – из чистого упрямства сказала она.

Лиита Сорейн картинно вздохнула.

– Тебе придётся поверить мне на слово, девочка. Унижаться клятвой перед какой-то… я не стану.

– А иначе мне никак не понять, где правда, а где ваше желание держать меня как можно дальше от вашей семьи, – огрызнулась девушка. – Вы столько наговорили, столько причин привели! Может, эта ваша проекция вообще всего-навсего иллюзия!

– Не говори ерунды, – поморщилась леди Лиита и развеяла проекцию.

Но всё, что леди наговорила, по капельке, по буковке начало разъедать уверенность Кейт. Она не сомневалась в Бретте с первого дня, а сейчас всё, что он делал и что говорил… и в особенности чего не говорил – всё получало иной смысл.

Кейт подняла к глазам раскрытую ладонь, а в мыслях чётко проговорила короткий вопрос: «Что происходит»? Добавила магии и создала записку, не отличимую от простой бумажной, но вместо того, чтобы аккуратно сложить, сжала наколдованное послание в кулаке и пульнула прямиком безмятежно дрыхнувшему адресату. Записку Кейт щедро сдобрила такими чарами, что подняли бы любого из самого крепкого сна. Всё равно что щедро посыпать открытую рану жгучим перцем. Может быть, Бретту хватит совести, чтобы ответить. Магические искры вперемешку с пеплом растаяли на полу.

Леди Сорейн взирала на метания невесты с потрясающим хладнокровием.

– Не унижайся, Кейтрисс. Мне стыдно говорить так о собственном сыне, но он уже испортил твою репутацию, растоптал гордость. Я сожалею, поверь. Я согласна, что он должен был сообщить тебе сам и много раньше, но он смалодушничал и мне за него стыдно.

Кейт, не сдержавшись, скептически фыркнула, хотя горло то и дело перехватывало. Не хватало ещё разреветься перед этой великосветской… рептилией! А та, меж тем, не выказывала ни презрения, ни тем более злорадства. Скорее сочувствие. Хотя ей-то отмена свадьбы была на руку, это отрицать глупо!

Вот только слушать эту леди и ничего не делать было выше её сил. Если всё-таки спящий жених – действительно только иллюзия? Кейт выдернула из шкафа единственное оставшееся на вешалке платье, простое, повседневное, и молча скрылась за дверью купальни.

– Куда ты собралась? – осведомилась мать Бретта, когда Кейт вернулась.

Нелепо, должно быть, она смотрелась с этой нарядной вычурной укладкой.

– Прогуляюсь, – мрачно бухнула девушка. – Простите, леди Сорейн, нет сил придерживаться манер. И благодарить вас за новости не могу.

И, не дожидаясь реакции высокородной дамы, она выскочила за дверь.