Я стираю свою тень 8

Глава 11

— Вы сами виноваты в том, что с вами никто не хочет идти. — Наставительно произнес Егерь. — Пошли бы на второй бой, была бы нормальная ротация. А мы уже выдохлись и ранены.

— Я могу пойти. — Вызвался глава администрации. — Я не ранен, да и в экзоскелете не особо устаешь.

Чиновника как подменили. Или же в нем всегда жил настоящий лидер, только неправильный вектор сбил жизненные ориентиры.

— Вот ваш командир. — Устало махнул рукой в его сторону Егерь. — Я мыться, жрать и спать. — Он направился в сторону казармы.

— Я останусь и помогу с тактикой. — Совесть мне не позволила уйти просто так.

— Я тоже пойду на второй бой. — Вызвался Колпак. — Второй раз уже понятнее, что к чему.

— Спасибо. — Поблагодарил его Славка, тоже решивший поучаствовать в игре.

Из-за знакомства со мной ему автоматически делегировали высокое положение посредника между мной и остальными. Айрис тоже не ушла, осталась поучаствовать в подготовке. Мы отобрали людей по навыкам. В первую очередь тех, кто служил или реально умел стрелять. Служившие и охотники полностью укомплектовали тридцатку на третью игру. Славку не взяли, так как он совершенно не умел обращаться с настоящим оружием. Держал его в руках, как девчонка, то совал приклад под мышку, то пытался положить его поверх плеча.

На этот раз решили разбить отряд на три десятка, чтобы держать центр и оба фланга. Колпака и Атамана выбрали в командиры. Третий вызвался сам, бывший полицейский, участвовавший по молодости в локальном конфликте. Как я и предполагал, никто из необстрелянных понятия не имел о том, как происходит бой. Им казалось, что надо занять позицию и постреливать во врага, который будет бегать у них на мушке.

Пришлось вкратце поведать им поэтапно ход второго сражения со всеми подробностями. Про ограждение, которое подгоняет, если бой теряет темп, про хитрых прыгунцов, которые молниеносным рывком способны оказаться в нашем тылу, про лучемет, уничтоживший электронику экзоскелета, про мортиры, способные переломить ход боя после достижения определенной дистанции. По ходу повествования я рассчитывал сколько и какого вооружения требуется брать с собой.

— Мины так и не пригодились. — Произнес я, показывая на висящие цилиндры на экипировке новенького. — Прыгунцы не ходят в бою, а прыгают, потому вероятность, что они наступят на нее, очень мала. Лучше взять лишние боеприпасы для мортиры. Вот это тема.

— А где взять? В арсенале их нет. Если только идти назад в тот лагерь. Ворота закрыты, да и вой за ними, мягко говоря, не способствует ночным прогулкам. — Поделился соображениями один из толковых новичков.

— Жаль. С мортирами было бы веселее. Тогда берите больше гранат. Они мощные. — Посоветовал я. — Обязательно возьмите лучеметы. Враг может после нашего успешного применения экзоскелетов тоже нарядиться в них. Пули против них бесполезны, опасны только прямые попадания снарядами или импульс лучемета. Бойцов в бронекостюмах следует беречь, потому что они могут запросто изменить ход боя при умелой тактике. Не сорите снарядами на первых порах. Бейте прицельно по одному. А вот из пулемета можете стрелять вдоволь, патронов на них в достатке.

— Помните, ребята, с первых минут боя, вы и они, будете ждать, кто из вас бросится в атаку, но дураков нет, и вы засядете на своих местах. Ограждение, — Айрис указала на сетчатый забор, — не позволит вам этого сделать, так что стоит заранее двигаться вперед, прикрывая друг друга. Когда ограждение начнет движение, у вас уже будет фора, и вы сможете со своих позиций подстреливать суетящегося врага, поспешно ищущего укрытие.

— Хороший совет. — Оценил его Водяницкий и с интересом посмотрел на Айрис.

Губа у него была не дура.

— Спасибо, Георгий Михайлович, вы тоже можете поделиться хореографической тактикой использования экзоскелета в бою. — Искусно поддела его Айрис.

Глава немного смутился.

— Сами увидите, когда время придет. Это как танец по пьяни, идущий от души, только вместо алкоголя опьянение боем.

— И не страшно было? — На главу уже не смотрели, как на человека, который не оправдал их надежд и вызывал антипатию.

— Поначалу страшно и непонятно откуда прилетает, а потом успокаиваешься и начинаешь разбираться. Главное, не тупить и не ссать. — Тоном ветерана посоветовал чиновник. — Я стану раздавать команды, а вы их внимательно слушайте и исполняйте, тогда и страх пройдет, когда за вас будут думать.

— Придумайте себе позывные и хорошенько запомните, чтобы в бою не путаться. — Посоветовал я.

— Я — Атаман, для тех, кто еще не знал. — Представился Водяницкий.

— А был Водяной. — Усмехнулся кто-то.

— Быстрый карьерный взлет. — Чиновник не стал обижаться на поддевку. — Можешь забрать мой старый позывной себе.

Он рассмешил народ, еще немного расположив его к себе. Я решил, что такими темпами, если не убьют, у него будут все шансы считаться народно избранным главой Николаевки. Гипотетически. Мы с Айрис провели небольшой ликбез по тактике внутри каждой десятки, распределив роли, чтобы каждый знал, кто кого прикрывает. Не стоило ждать особой дисциплины от людей в первом бою, но что-то в их мозгах должно было остаться.

Пожали руки всем, кто вызвался на игру, пожелали удачи, и уже с трудом волоча ноги, направились к казарме. Внутри помещения нас встретила полная тишина, которую можно было назвать нервной. Не все спали, но те, кто бодрствовал, слишком явно не смотрели в нашу сторону. На полу остались высохшие следы плохо смытой крови. Они вели к лестнице на выход. Тела куда-то унесли отсюда.

Мы прошли к душевым комнатам, смыли с себя как настоящие гладиаторы кровь и песок, и вернулись в расположение. Отыскали место, где устроились на ночевку бойцы из нашего отряда и выбрали места рядом с ними. Егерь уже храпел. Француз, придерживая перевязанную раненую руку, еще не спал.

— Болит? — Поинтересовался я.

— Слегка. Адреналин еще не вышел. Глаза закрываю и начинаю воевать. — Признался он. — Вы уже привычные?

— Да мы тоже давно не бывали в таких переделках. — Признался я. — Хотелось бы поспать чуть-чуть. Неизвестно еще, соберутся люди сами на четвертую игру или нет.

— И четвертая будет? — Расстроился Француз.

— Не знаю, но весьма вероятно.

— Печально. Хотелось бы передышки.

— А тебя никто на четвертую звать и не будет. Вон еще, сколько лежит необстрелянных бойцов. А ты лежи, заживай. Хорошо повоевал, теперь отдыхай с полным правом. — Пообещал я раненому напарнику.

— Спасибо. Слышишь, как они притихли? Теперь ждут, как бы еще кого не разорвало на части перед игрой. — Усмехнулся Француз и накрылся тонким одеялом.

— Ты понял, почему были убиты девять человек? — Спросил я шепотом.

— Нет.

— Потому что девятерых не хватало в отряде на второй бой. Если команды будут полными, никто соответственно не погибнет просто так.

— Точно, точно. — Просиял напарник. — Им теперь будет страшно не укомплектовать отряд на следующий бой. Будут ждать, что именно их за это накажут.

— Да, накажут тех, кто больше всего не хотел. Ладно, Француз, спи.

— Тут можешь звать меня Марселем, так привычнее.

— Хорошо, Марсель. — Я помолчал немного. — Бывал я как-то там. Не самые приятные воспоминания.

— Где? — Не понял напарник.

— В Марселе.

— А, понятно. Надо тоже сгонять как-нибудь в город-тезку.

Я повернулся к жене, чтобы спросить, на каком ярусе она хочет лечь, но она уже крепко спала. Поцеловал ее и лег на кровать прямо над ней. Сон не сразу пошел. Мысли о том, что нас может ждать дальше, выстраивались в разные гипотезы, одна неприятнее другой. То мне думалось, что мы будет играть до последнего человека, то я предполагал, что в один прекрасный момент нас тут всех разорвет на куски, потому что мы стали неинтересны зрителям. Предполагал еще, что самым крепким из нас предложат работу в обмен на жизнь. Работа будет, конечно, не намного лучше гладиаторских боев. В этом случае у Егеря был шанс заполучить модификации. Наконец, я уснул.

Меня разбудил шум в казарме. Я с трудом выбрался из липкой жижи тяжелого сна. В центральном проходе между рядами кроватей стоял Атаман, Колпак и еще один из бойцов отряда, ушедшего на третий бой. Водяницкий матерился, на чем свет стоял. Мне сразу стало понятно, что бой пошел не по нашему сценарию. Спрыгнул с кровати и подошел к вернувшимся бойцам.

— Продули? — Спросил я.

Атаман посмотрел на меня виновато-злым взглядом.

— Расхреначили нас как котят. Трое мы остались. Пожалели зрители. Головы поднять не дали. Припрыгали и начали носиться вокруг, поливая огнем сверху. А ты разве успеешь за ними. Мне прилетело этим синим лучом в бронекостюм и он сразу вырубился. А без него какой я боец. Пробежал сто метров и сдох. Автомат в руках держать не могу, скачет. Э-эх, короче, двадцать семь человек минус. — Он безвольно опустил голову и задергал плечами в нервном рыдании.

— Сколько нужно людей на следующую игру? Пятьдесят? — Предположил я.

— Не знаю. — Пожал плечами Колпак. — Никакого табло нет.

— Да? — Удивился я и отправился лично убедиться в этом.

Меня встретил обжигающий морозный воздух. За оградой продолжали выть животные, яркие звезды сверлили меня неприятным холодным взглядом. Сетчатое ограждение темным силуэтом выделялось на общем фоне. Действительно, никаких табло на нем не светилось. Организаторы устроили нам передышку или же мы разочаровали их, как гладиаторы и они решали в этот момент нашу судьбу. Могли, конечно, сказаться и климатические особенности. По моим ощущениям температура воздуха приближалась к минус десяти градусам по Цельсию.

Я прошелся быстрым шагом до госпиталя, проведал тех, кто лежал там. Оборудование позволяло поддерживать раненых даже в очень тяжелом состоянии. А некоторые процедуры намного превосходили уровень земной медицины. Рубильник спал, а ему в это время аппарат восстанавливал вырванные из ноги мышцы.

— Никто не умер? — Поинтересовался я у дежурившей женщины.

— Слава Богу, никто. Все идут на поправку. — Бодро отрапортовала она. — Я слышала, закончилась стрельба. Как мы сыграли?

Я усмехнулся над ее «сыграли». Видимо, она правильно понимала происходящее, что не свойственно было большинству.

— К сожалению, не очень. Проиграли. Двадцать семь человек погибли.

Глаза у нее сделались большими и напуганными. Через мгновение они наполнились слезами. Я отечески обнял ее и погладил по спине.

— Бывает и так.

— Когда это… закончится? — Шмыгая носом, спросила она.

— Если бы я знал. Успокоить могу только тем, что четвертый бой пока не анонсирован.

— А может быть, мы всё? — Поинтересовалась она с надеждой в голосе. — Домой?

Я подумал, стоило ли ей говорить правду, что с такой информацией нас никто не отпустит и решил, что не стоит.

— Будем надеяться. — Ответил я и, спрятав глаза, пошел к выходу. — Терпения нам всем. — Бросил фразу у порога.

Вышел на улицу и глубоко вдохнул морозный воздух чужой планеты. Табло с приглашением на новую игру так и не появилось. Прошелся вдоль железного забора, слушая вопли ночных животных. Поднял камень и перебросил на другую сторону. Ближайшие вопли на мгновение умолкли, а потом начались с новой силой. Фауна планеты осуждала наше беспокойное присутствие на их землях.

Мороз пронял меня до костей. В казарму я вернулся бегом и сразу забрался под одеяло. Атаман к этому времени лежал на кровати третьего яруса и нервно стучал пальцами по выпирающему животу. Увидев меня, перегнулся через край.

— Что нового? — Спросил он.

— Анонса следующего боя нет.

— Не понравилось им, как мы сыграли третий. — Чиновник тяжко вздохнул.

Занимался самоедством, взяв на себя всю ответственность за проигрыш.

— Георгий, прыгунцы отличные бойцы, не так просто у них выиграть. Их победа была закономерной. — Попробовал я немного успокоить напарника.

— А ты ведь смог их победить?

— Я? Так у меня и опыта больше в этом деле. Плюс везение.

— Да уж, ты потерял пять человек за два боя, а я двадцать семь за один. Хреновая разница. Куда я полез? — Атаман откинулся на подушку и с новой силой забарабанил по животу пальцами. — Лучше бы я тоже там остался.

— Успеется. — Буркнул Колпак с нижнего яруса. — Ты неплохо бился, народ немного растерялся и повел себя неумело. Жаль, что никого из них не вернуть. Во следующем бою они были бы намного ценнее.

— В том-то и дело. — Печально заключил Атаман.

— Мужики, давайте, пока нам не дали никаких намеков на продолжение, проведем это время с пользой. — Предложил я.

— Какой пользой? — Нервно поинтересовался чиновник.

— Выспимся. Я все два часа поспал, а уже пошли третьи сутки по земному циклу. Копите сил, они нас скоро понадобятся. — Посоветовал я и лег поудобнее.

Как только я согрелся под одеялом, меня сразу начало клонить в сон. Уснул и спал ровно столько, сколько нужно было уставшему организму. Проснулся и обнаружил, что ни Айрис, ни Егеря, ни остальных, кто участвовал в играх, на месте не оказалось. Остался только громко храпящий Водяницкий. Во всей казарме народа тоже было не особо много. Решив, что я проспал что-то важное, соскочил и побежал к выходу.

На улице еще не рассвело, но ночное небо серьезно изменилось. Оранжевый диск большого спутника планеты давал много света, создавая ощущение поздних сумерек. К моему удивлению во всю кипела работа по обучению народа военному делу. Егерь, Айрис, Француз, Димон не теряли время зря, учили людей тонкостям владения оружием и особенностям экипировки, расширяющей возможности бойцов.

Я подошел к Айрис.

— И давно вы тут обучаете? — Поинтересовался я.

— С добрым утром, любимый. — Засмеялась супруга. — Часа два.

— Чего не разбудила? Я же тут главный. — Шепнул я ей на ушко.

— Ты главный на поле боя, а я по воспитательной работе. Выспись лучше, чтобы к новому бою быть готовым на сто процентов.

— А что, уже есть информация о нем? — Предположил я.

— Пока нет, но он точно будет. — Айрис посмотрела на меня, как на наивного ребенка.

— Я это и сам знаю, что будет. — Я потер глаза. — Есть хочу. Столовка работает сейчас?

— Да, иди, позавтракай.

— Спасибо.

Удивительное дело, но в здешней столовой пахло точно так же, как в школьной или университетской. Воспоминания сами полезли в голову о тех годах. Да уж, тогда я был другим человеком и ходил в столовую, каждый раз ожидая пакости от старшеклассников или старшекурсников. До чего же я был тогда трусливым, не умеющим решать проблемы. Когда я вошел в просторный зал, десятки голов одновременно повернулись на меня. Мое появление они восприняли, будто я пришел с дурными вестями или решил поторопить их. Спустя паузу в несколько секунд народ активнее застучал ложками.

Встал в очередь и дождался, когда можно будет поставить на поднос выставленную еду. Особого выбора блюд не было. Единственное второе, пюре, напоминающее картофельное. Я был уверен, что к последнему оно не имело никакого отношения. На выбор гуляш или какой-то овощной микс в белом соусе. Я выбрал мясо. Отдельно на тарелку положил хлебные сухари и стакан сока. В конце раздачи можно было выбрать влажные кубики цвета сушеных бананов.

— Кто-нибудь это пробовал? — Поинтересовался я у людей в начале очереди.

— Десерт, со вкусом сырой свеклы и старых носок. — Ответил мужчина и положил себе два полных черпака. — Но другого здесь нет.

— А я не знаю, какой вкус у старых носок. — Решил я пошутить. — Ни разу не пробовал.

Народ в очереди сдержанно посмеялся. Мне показалось, что они побаивались этого мужчину. Он был крупным, лицо неприветливое, глаза глубоко посаженные, руки в крупных венах.

— Какие твои годы. — Произнес мужчина. — Успеешь еще.

Я не стал больше с ним пикироваться. Дошел до кубиков, попробовал один на вкус. Никаких носков во вкусе не ощутил. По мне, так это был скорее вкус свежего огурца с далекими нотками меда, замешанные на муке. Я положил в тарелку один черпак. Взял поднос и пошел искать свободный стол. Вообще, организаторы шоу отнеслись к обустройству элементов быта жителей Земли с неожиданным пиететом. Воссоздали его с вниманием к мелочам, вроде тарелок с рисунками и ложек с гравировкой растительных орнаментов.

Свободных столов не оказалось. За каждым сидели по четверо. Был только один, за которым сидел тот самый неприятный тип. Мне ничего не оставалось, как подсесть к нему.

— Не против? — Осведомился я.

— А тебе можно отказать? — Поинтересовался он ехидно.

— Можно, но тогда тебе придется искать другой стол. — Я поставил поднос. — Приятного аппетита.

— Вот и хрен-то. Садись. — Нехотя согласился он на мою компанию.

— Спасибо. — Я попытался понять, кем он был на Земле, что обрел такой нелюдимый характер.

Решил, что сидевший. Выражение лица можно было принять за уголовное, но с натяжкой. Чуть более холеное, чем стоило иметь бывшему зэку. Посмотрел на руки. Мозолистые, рабочие, без наколок. Решил, что судьба у него была тяжелой, и не стоило лезть в нее, бередить раны. Мужчина не шел на контакт, ел, не поднимая головы. Я поступил точно так же, притом, что аппетит у меня разыгрался зверский.

Пюре, со вкусом пыльного картофеля, показалось мне съедобным. А мясо, было таковым только внешне, свистело на зубах и плохо жевалось. Мы с мужчиной напротив долго и увлеченно гоняли его по рту. И надо же было такому случиться, он подавился им. Видимо не разжевав, как следует, решил его проглотить, а оно застряло в начале пищевода, перекрыв трахею. Я сразу понял, в чем дело, когда он начал глотать воздух и пучить глаза. Подскочил к нему сзади и резко придавил грудную клетку. Мясо выскочило изо рта прямо на пол.

— Чуть не сдох. — Просипел он потревоженным горлом.

— Да, не героическая была бы смерть. Хорошо, что обошлось.

— Спасибо. — Неожиданно поблагодарил меня мужчина.

— Пожалуйста. Живи.

— Я же с этим цирком в Николаевку рабочим приехал. — Неожиданно начал он рассказ.

Я сразу же обратился в слух, понимая, что человек с трудом решился на это.

— Третий цирк за сезон. До этого мы ставили его в Карасёве, а перед ним в Нижегорово, но это в другой области. Устроился на сезон за хорошую зарплату. Обещали платить сотку в месяц, и реально платили. Мне, правда, этот цирк сразу подозрительным показался. Я же точно знал, что люди из Кольца Смерти не выходят никуда, потому что за ним ничего не было. Потом коллеги по работе стали пропадать. Только я с Саньком одним скорефанился, как он исчез, и никто мне не мог сказать, куда и зачем. Дошел до начальства, сказали, что появились разногласия с ним, вот он и уволился, забрав причитающуюся зарплату. А этот Санек мне и рассказал, что люди пропадают в цирке и как будто навсегда.

— Интересно, конечно, а почему полиция не накрыла цирк, раз там явно исчезают люди?

— Не знаю. — Пожал плечами собеседник. — Они неповоротливые. Пока у них все звезды сойдутся. Думаю, у циркачей был способ избавиться от них, так же, как и от меня.

— Интересно, и какой же?

— Я не помню, как оказался здесь, хоть убей. Отработал днем, прилег отдохнуть, а проснулся в том загоне. Не пил ни капли перед этим. Мой друган, когда я видел его в последний раз, выглядел, как лунатик. Шел с толпой к Кольцу. Я одернул его, но он даже не отреагировал. Вот и думай. А он исчез неделю назад до нас. Если попал сюда, то тут даже следов их присутствия не осталось. Куда они могли все деться? Вот. — Он вздохнул. — И от нас через неделю даже памяти не останется.

— Как вас зовут? — Поинтересовался я у собеседника.

— Николай, а что?

— Николай, будет здорово, если вы не станете никому рассказывать о том, что рассказали мне. Народ запаникует, и мы исчезнем отсюда не то, что за неделю, за один раз. Договорились? Меня, кстати, Гордеем зовут, позывной Стрелок.

— Я в курсе. И как ты хорошо воюешь, и какая у тебя красивая жена, и что вы работаете на циркачей.

— Последнее точно неправда. В цирке оказались случайно, потому что отдых на природе нам испортили бдительные работники рыбнадзора. А воюю хорошо, потому что опыт есть и данные к этому занятию. Скажи, а Кольцо Смерти ты монтировал лично?

— Нет. К нему нас не подпускали. Я даже не видел, чтобы его перевозили на грузовиках. В последний день оно бралось непонятно откуда. Не запитывалось от генераторов, не монтировалось из частей. Появлялось сразу и целиком. А ты видел, какие у него размеры? Такую конструкцию ничем не перевезешь без разбора.

— Как это непонятно откуда? Не было, не было и бац, появилось?

— Не совсем. Кое-что мы делали перед его появлением, а именно натягивали ткань на стальной каркас. Чехол, понимаешь? Он стоял пустой один день, а потом под ним появлялось Кольцо. Никто не знал, как и откуда. Я думаю, ты уже и без меня пришел к выводу, что это дело рук каких-то космических пришельцев, ворующих людей для вот таких вот дел.

— Да, я пришел к таким же выводам. Это даже хорошо, что вас сюда занесло вместе со всеми. Может, вспомните какие-то нюансы, которые помогут нам найти слабое место организаторов.

— Давай на ты, командир. У нас тут типа военная структура, а я не терплю показной интеллигентности. Ищи, если понимаешь в этой мутотени, а я рассказал всё, что знаю.

— Спасибо, Николай. — Я протянул ему руку.

Он пожал, но перед этим выдержал паузу, смотрел мне в глаза. Его поведение напоминало поведение пса, которого обижали одни люди, а теперь он не доверяет никому.

— Никому не говори, что я работал в цирке. — Попросил он. — Могут не понять.

— Конечно.

Я позавтракал и направился заниматься обязанностями, которые взвалил на себя добровольно. На улице появились первые признаки начинающейся зари. Звезды с востока потускнели, вопли животных притихли, над головами пронесся легкий ветерок, несущий первые признаки наступающего дня. Дохнуло теплом.

Народ, под руководством Егеря без всякого принуждения впитывал азы боевого искусства.

— Еще раз повторяю, не надо совать свою тупую голову поверх бруствера или выглядывать в бойницы, отстрелят. Вот прицел на оружии, вот монитор перед глазом. В него все отлично видно. Запомните, в первую очередь вы бережете свою жизнь, а во вторую побеждаете врага. Перебегать можно только когда все подразделение решило выдвинуться вперед, когда вы услышали команду для этого. Если вам хочется проявить инициативу, доложите всем, что собираетесь сделать, иначе вас могут не понять, и вы останетесь в одиночестве посреди врагов. Как звучит-то, а? Одиночество среди врагов.

— А почему третий бой проиграли? — Спросил один из обучаемых бойцов.

— Меня там не было, поэтому врать не стану. Враг у нас не тупой, учится на ошибках, возможно, придумал хорошую тактику. Вот наш глава выйдет из депрессии и расскажет в подробностях как было.

— Тут он не глава.

— Не гоните на него. — Попросил Егерь. — Я сам его недолюбливал раньше, но в бою он показал себя хорошо. Без привилегий, в чистом виде, так сказать, он доказал, что владеет необходимыми качествами.

— Народу столько положил.

— Да, людей жаль, но не все из нас талантливые полководцы, как Стрелок. — Егерь указал на меня рукой. Народ обернулся. — У тебя есть, что сказать?

— Нет, просто заслушался. Все правильно говоришь, по делу. Пойду дальше. — Я оставил подразделение, обучаемое Егерем.

Айрис занималась с новичками тактикой на сделанном из камешков макете Арены. Двигала фигурки, что-то объясняла. Я не стал ей мешать, пошел проверить состояние раненых и далее в арсенал, подсчитать боеприпасы.

В госпитале царила тишина. Две женщины проверяли состояние раненых, меняли повязки, кормили, помогали дойти до туалета, кто мог самостоятельно передвигаться.

— Все живы? — Поинтересовался я.

— Все, командир. — Ответил бодрым голосом Рубильник. — Уже прыгаю самостоятельно.

— Отлично. Я видел тебя десять часов назад, ты был без памяти. — Я подошел к нему и пожал руку.

— Тут хорошо лечат. Дыра в ноге затянулась почти полностью. Еще болит, но уже не страшно, что могу из-за нее крякнуть. Я слышал, что третий бой просрали?

— Любой опыт, тоже опыт. Не могли же мы побеждать в каждом бою. Играем против живых людей, которые учатся. Жалко, погибло много наших, это да.

— Что они придумают на следующий бой? — Поинтересовался Рубильник. — Думаю, через день я буду полностью на ногах. Можете на меня рассчитывать.

— Лежи, лечись. Нет никаких боев пока. Как тут наш Козлофф?

— В толчок увели. Говорит, голова кружится. Контузило сильно, он слегка не в адеквате. Ночью орал, как бешеный, пытался куда-то бежать. Надломился мужик, не перенес нагрузки.

— Ничего, постепенно придет в себя. Ладно, давайте, мужики, поправляйтесь. — Произнес я громко, чтобы все раненые услышали.

— Ага, а тебе не попасть к нам в соседи. — Пожелал один из них.

— Тьфу-тьфу-тьфу. — Поплевал я суеверно. — Уж лучше вы к нам.

В арсенале было тихо. Двое дежурных дремали у входа. Заслышав мои шаги, проснулись и попытались придать лицу бодрый вид.

— Отдыхайте, пока отдыхается. — Я не собирался строить из себя уставного деспота. — Без вас посчитаю остатки. Опыт работы на складе имеется.

— Хорошо, командир. — Согласился парень. — Если, что, мы знаем, где что лежит, спрашивайте.

— Спасибо.

Я начал с крайнего стеллажа. Медленно шел по ряду, запоминая все ящики и коробки с боеприпасами, все стволы, которых на полках осталось не так уж и много. У меня ушло пятнадцать минут, на то, чтобы просканировать всё, что здесь хранилось. Итого вышло, что на десять боев, как минимум, запасы имеются. При условии, что они будут проходить циклически, по прежнему сценарию. Мои предположения о том, что организаторы рассчитали все «тютелька в тютельку» на количество боев пока не подтверждались. Наверное, стоило ждать их скорейшего возобновления.

Устроители космических гладиаторских боев дали передышку нам, либо себе. Наверняка они занимались распространением записей с поединков, монтируя их в полноценные передачи. Те, кто купил самые дорогие билеты, и смотрели сражения в прямом эфире, возможно даже в упор, используя односторонние порталы, нуждались в отдыхе, сне. Я покинул арсенал в полной уверенности, что в ближайшие часы шоу возобновится.

На улице было шумно. Сетчатое ограждение выросло в высоту вровень с железным забором. Со стороны Арены доносился лязг и грохот, похожий на работу строительной техники. Из лагеря разглядеть, что там происходило, не получалось. Народ бросил занятия, выстроился за сотню метров от забора и со страхом ожидал неприятностей.

— Стрелок, это зачем? — Поинтересовался Егерь.

— Скоро узнаем. Сдается, нам решили перерисовать локацию арены. — Предположил я. — Подогреть интерес зрителей, а нам обнулить тактику, чтобы заново учились.

— Уверен?

— Уверен только в том, что боеприпасов у нас еще на десять боев хватит.

— Если ты прав, то на следующий бой лучше нам опять вместе идти. — Предложил Егерь.

Это было признание моих боевых качеств. За ним он маскировал свою неуверенность вытянуть бой в новых обстоятельствах без моей помощи.

— Да, придется первыми осваивать целину, чтобы передать опыт следующим. — Согласился я.

— Я пойду с вами. — Айрис бесшумно подошла к нам. — И это не обсуждается.

— Приказы командира не обсуждаются, остальное можно. — Ответил я строптивой супруге. — Ты мать двоих детей, жена, милая домохозяйка. — Шепнул я ей на ухо.

— Одно другому не мешает. Наше участие поможет сохранить жизни людям. — Привела она свой аргумент.

Егерь прислушивался к семейной перепалке, но вида не показывал. Айрис ущипнула меня и ушла. Егерь посмотрел ей вслед.

— У вас как в львином прайде, лев главный, но все решает львица. — Усмехнулся он.

— Видел бы ты, какой она была раньше, решил бы сейчас, что она стала примерной женой и матерью. — Меня не смутил его комментарий к нашим отношениям. — О людях печется, не хочет, чтобы они гибли, когда она отсиживается в стороне.

— Боевая баба. — Егерь осекся. — Прости, женщина.

Шум на Арене продолжался еще час, как минимум, затем все затихло. Ограждение приняло свою обычную высоту. Мы подошли к нему, прислушиваясь к звукам с той стороны. Ничего необычного услышать не получилось. Ограда пискнула и ушла под землю. Перед нами открылся вид на совсем другую арену. Это был участок непроглядного тропического леса, от которого веяло влагой и зеленью. В трех метрах от забора бежал ручей, теряясь в сплетении растений паразитов, образующих непролазные дебри между деревьями, из которых они высасывали соки.

— Твою же мать. — Выдохнул Егерь. — И как в таком лесу воевать?