Я и мой кот

Болезнь

Ощущение холодной руки на лбу, и беспокойный сон о болезни превратился в реальность. Вся вспотевшая, пришла в себя и пожалела, что это произошло. Горло сильно болело, суставы ломило, перед глазами плыли красные круги и голова раскалывалась. Простыла все-таки. Попыталась подняться с кровати, но не удалось. Сил у меня сейчас было меньше чем у младенца. Проморгалась, избавляясь от цветных мушек, пляшущих перед глазами. Усилия увенчались успехом, и смогла окинуть взглядом комнату, попутно вспоминая, что проснулась не в доме князя Оттара, а в башне Колдуна. На её хозяина и наткнулась взглядом.

Колдун стоял, глядя на стену, и думал. Тяжелыми были эти думы, если лоб наморщен и на лице застыла брезгливая гримаса. Не ко мне ли и к моей болезни эта гримаса относится?

— Лежи, — равнодушно приказал мужчина. — Не вставай. Рано тебе ещё.

Закрыла глаза и тяжело вздохнула, воздуха не хватало. Сразу вспомнился сегодняшний сон. Он так живо напомнил о том, что произошло когда-то в шатре князя Ливенийского. Этой ночью мне снилось, как умираю от ножевого ранения. И если князю Ливенийскому три года назад удалось меня вытащить с того света, то во сне этого не произошло. Видеть свой собственный труп, пусть даже и в сновидении, удовольствия мне не доставило.

К моим губам поднесли кружку с горячим питьем. Колдун помог мне приподняться и поддерживал под спину до тех пор, пока, давясь и обжигаясь, не выпила всё лекарство. А то, что это лекарство, я даже не сомневалась. Узнаваемый запах и вкус отвара. Отличное жаропонижающее средство. Юмиль с айном в равных частях. Терпкий и не самый приятный на вкус, обычно его смягчали ложкой меда или какой-нибудь сладостью после приема. Но Колдун до подобной милости не снизошел, и я ещё долго ощущала на языке тянущую горечь.

Напоив меня питьем, мужчина вышел из комнаты, больше не сказав ни слова. А я устало смотрела на потолок и медленно погружалась в забытье. И вновь перед внутренним взглядом появилась мертвая я, голубые глаза неподвижно смотрят на темный потолок не виденной мной никогда комнаты. Рука бессильно откинута в сторону, светлые волосы разметались по натёртому, каменному полу. У мёртвой девушки мое лицо. Застывшее, безжизненное. Пышное, дорогое платье залито кровью. И рядом никого. Пришла в себя, испугавшись увиденного. Тяжело дыша, пыталась унять стук взбесившегося сердца. Горький вкус лекарства во рту стал совсем невыносим.

Второй раз один и тот же сон. Меня трясло, задыхаясь, сглотнула набежавшие слёзы. Страх до сих пор липко ворочался в душе. Облизала губы, стараясь мыслить здраво. Это же сон, всего лишь сон. Пугающий кошмар, но кошмары мне не в первый раз снятся. Правда, никогда и ни один сон не вызывали такого страха после того, как заканчивались. А я и сейчас никак не могу прийти в себя. Дрожащей рукой вытерла мокрый лоб, только это не сильно помогло — ладонь тоже была влажной. Прикрыла глаза, стараясь больше не уплывать в сновидение. Опасалась, что сон приснится вновь. Как же плохо чувствовать себя беспомощной. И Нахала нет. Опять куда-то ушел погулять. Мне его успокаивающее мурлыканье пригодилось бы. Почему-то казалась, что кот смог бы отогнать мои пугающие сны.

Долго удержаться наплаву в яви не удалось, скоро сон, беспокойный и пугающий, накрыл меня. Путанные погони, прогулки под огромной, тревожащей луной и опять мёртвая я. Проснулась с сердцем бьющимся где-то под горлом и в отчаянии расплакалась. Почему мне снится этот сон? Неужели это предвидение каких-то событий в будущем? Неужели меня ждет впереди такая смерть? Надо как-то стряхнуть с себя этот ужас. Но как?

В комнате снова появился Колдун, подошёл к кровати, коснулся моего влажного лба:

— Жар спал. Нужно снова выпить лекарство. Готова? — в руке его появилась кружка со знакомым мне напитком.

В этот раз не жаропонижающее, а просто укрепляющее средство. Покорно выпила всё, что было предложено.

— Завтра сможешь встать на ноги, Ведающая, — Колдун подумал немного и приказал. — Расскажи про свой сон.

Испуганно вскинула глаза на хозяина башни. Откуда он знает про сон? Потом укорила сама себя. Он же Колдун! Его возможности простираются за пределы моих представлений о них. Пожала плечами, напоминая, что без таблички не получится поделиться кошмаром. И тут же всё необходимое оказалось у меня в руках. Дрожащими пальцами сжала мел и принялась выводить кривые буквы. Руки плохо слушались. “Снилось, что я умерла”.

— Плохой сон, — безразлично прокомментировал мужчина.

Табличка с мелом исчезли, а Колдун склонился надо мной. Положил сухую и прохладную ладонь мне на лоб:

— Пока ты в башне, он больше не будет тебе сниться. А через год будешь бороться со своими снами сама.

Мужчина отстранился, напоследок проведя пальцем по моей щеке. Что он этим хотел сказать? Но спрашивать было больше не у кого. Да и возможности это сделать словами нет, а до таблички ещё пришлось бы добираться.

Когда заснула в очередной раз, мертвая я больше не снилась. Зато снился Колдун. Мужчина выглядел не совсем так, каким я видела его. Он чему-то улыбался, рассказывая о чём-то невидимому собеседнику. Слов я не слышала, только заворожено наблюдала за улыбкой обычно мрачного Колдуна. А потом мне снилось что-то очень приятное с цветами, солнцем и поющими птицами. Проснулась после этого сновидения практически здоровой. Только слабость и сильный голод напоминали о болезни.

Тихое мяуканье подсказало, что блудный котяра вернулся. Кинула взгляд на его умильно-виноватую мордочку и покачала головой. Нахал прекрасно понимал, что провинился. Не хватало мне вдобавок к своей болезни, тратить энергию и эмоции на беспокойство о нём. Хорошо, что слишком поглощена была своим кошмаром. Если бы не это, точно извелась бы мыслями, где мой любимец бродит. Хоть запирай в комнате. Но свободолюбивый кот не простит мне подобного самоуправства.

Медленно поднялась с кровати. Необходимо было умыться. Смутно помнила о том, где находились удобства. Память выкидывала странные коленца. Получается, что я вставала, раз помню, что была в комнате для оправления естественных нужд. Но сам факт, хоть убей, не всплывает в голове.

Проделав все необходимое и, вымывшись — ванная с необычными кранами и наличием теплой воды позволяла это сделать — переоделась в чистое. После этих процедур почувствовала себя полностью обессиленной и жутко голодной, появление Колдуна оказалось как нельзя кстати.

— Встала, — констатировал он спокойно. — Составишь мне компанию за обедом, — и протянул мне ладонь.

Неуверенно оперлась о предложенную руку и кинула беспокойный взгляд на кота. Только это и успела сделать, как место действия поменялось. Мы с Колдуном оказались в столовой. Иначе это помещение было не назвать. Длинный стол с множеством тяжелых стульев вдоль него. Массивная, металлическая люстра, украшенная редким цветным стеклом, нависала над столом. Тяжелые, темно-красные портьеры прикрывали стрельчатые, витражные окна. Почувствовала себя не очень уютно. Атмосфера давила, вековым грузом одиночества, которым пропиталось всё вокруг, ложилась на плечи.

Колдун подвёл меня к столу, усадил во главе и сам переместился на место хозяина дома, напротив меня. Чудно было сидеть так, на большом расстоянии друг от друга, но выказывать удивление не стала. В чужой дом со своими правилами не ходят. Если у него принято так, то я подстроюсь. Ещё бы кто рассказал о здешних обычаях.

Обед проходил в молчании. Блюда появлялись из ниоткуда, туда же отправлялись опустевшие тарелки. Ела с аппетитом, даже тяжёлая атмосфера не отбила его. А вот Колдун неохотно ковырялся в тарелке золотой вилкой, чувствовалось, что витал мужчина мыслями где-то далеко от обеденного стола.

— Поела? — отмер он, когда я насытилась.

Кивнула, подтверждая его слова. Жалко, нет возможности поблагодарить вслух.

— Теперь составишь мне компанию на прогулке, — распорядился он и всё: снедь и посуда исчезли со стола.

Клонило в сон после сытного обеда, но покорно встала, собираясь следовать туда, куда хозяин скажет. Сама же продала себя в рабство за люпам, глупо теперь взбрыкивать. Мужчина подошёл ко мне, коснулся ладонью моего лба. С удивлением почувствовала, как сон отступает. Мне снова предложили руку, и я опёрлась на неё.

Через мгновение мы находились на цветущем поле. Пряный ветер теребил, выбившиеся из косы, волосы. Медовый аромат инатэи — белого цветка с ярко-алой сердцевиной — кружил голову. Существовала легенда, что этот цветок родился после смерти девушки, которую любил Верховный бог. Алые капли её крови стали сердцем этого цветка, а белые лепестки родились из её красоты. Цветок, символизирующий бесконечную любовь, являлся неизменным атрибутом всех свадеб.

Изумлённо глянула на Колдуна, когда он произнес холодным голосом:

— Набери себе букет.

Таблички под рукой, чтобы задать хоть один вопрос, которые разом всколыхнулись в голове, нет. Как же злит невозможность поспорить или как-то выказать своё недовольство этим предложением. Зачем мне букет из цветов, предназначенных изначально невесте и её жениху?

— Набери, — мужчина подтолкнул меня в спину. — Считай это той помощью, о которой мы договорились с тобой.

Неохотно повиновалась. Первый цветок сорвала без особого желания. За ним второй. Аромат дурманил и действовал странным образом. Скоро, с удивлением, констатировала, что сбор букета доставляет мне несказанное удовольствие. Великолепие поля инатэи заставило быстро забыть о наблюдателе, который, сложив руки на груди, даже не смотрел в мою сторону. Я же, изумляясь самой себе, радостно перебегала от цветка к цветку (откуда только силы взялись?) и всё увеличивала и увеличивала охапку в руках. После опустилась прямо на землю и рассыпала набранное перед собой, окидывая цветочное богатство взглядом. Не сильно задумываясь над своими действиями, принялась сплетать стебли инатэи друг с другом. Венок получился ярким и пышным. Как только завершила работу, поднялась, оставив охапку, не использованную полностью, на земле.

Неуверенно подошла к Колдуну, который всё то время, пока я носилась по полю не шевельнулся ни разу. Так и стоял, сложив руки на груди. Глупая идея мелькнула в голове, и прежде чем успела поймать её за хвост, совершила неожиданный для себя поступок. Быстро возложила венок на голову Колдуну и отпрянула, испугавшись того, что сделала.

Мужчина выглядел очень странно в этом украшении. Ярко-алые капли сердцевин выделялись на светлых волосах и на бледной коже, заставив меня содрогнуться и понять, что совершила что-то не то. Лицо Колдуна исказила болезненная гримаса, и он снял с головы украшение. Брезгливо поморщился и сжал в кулаке венок, сминая и ломая цветы.

— Никогда так больше не делай, — сказал безжизненно, и поняла по интонациям, что мужчина в ярости.

Мгновение и мы оказались в моей комнате:

— Прогулка завершена. Вечером составишь мне компанию за ужином, — голос звучал как никогда холодно, продирая морозом по коже. — Сейчас тебе лучше отдохнуть. Но если не получится заснуть, можешь ознакомиться с башней. Проводник будет рядом с тобой всегда, достаточно пожелать. Спокойного отдыха, Ведающая.

Проводник — это бабочка? Но что-то я её не вижу. Ладно, потом разберёмся. Присела на кровать, собираясь обдумать странное поведение хозяина башни, но сделать этого не успела. Глаза закрылись сами собой, и я уснула. И снова мне снились красочные сны с цветами — в этот раз инатэи — я плела венок, один, второй. А после предложила один из них Колдуну. Тот принял подарок, тепло мне улыбаясь. Второй венок предназначался мне, и во сне совсем не удивлялась этому факту.

Вот уж сон так сон. Долго смотрела в светлый потолок, пытаясь понять, к чему бы могло подобное присниться, но ничего так и не поняла. Поднялась с кровати, чувствуя себя отдохнувшей. Оправила помявшееся одеяние, если Колдуну не придётся по вкусу, то это будут его проблемы. Переодеваться ради ужина в такую же одежку что и до этого, только не такую мятую… Ни к чему это.

Интересно, пришло время ужина или же ещё нет? Ответом на вопрос явилось появление бабочки, которая беспокойно трепетала крылышками у двери, намекая, что мне бы стоило сдвинуться с места. Быстро умылась и последовала приглашению, попутно отметив про себя, что давно не видела Нахала. Надо бы Колдуна спросить, куда задевался мой кот.

Бабочка вылетела за дверь, стоило мне к ней приблизиться. Последовала за ней, в огненный коридор, после “прогулялась” по знакомому мне огромному залу, до выхода в следующий коридор, сплетённый из зеленых ветвей неизвестного мне дерева, а сразу за ним в большую дверь, которая сама открылась, стоило к ней подойти поближе.

Хозяин башни сидел во главе стола и на его коленях устроился предатель Нахал. Котяра жмурил зелёные глазищи и только лениво глянул на меня, не соизволив поприветствовать хотя бы мяуканьем. Ну что же, по крайней мере, можно не искать паршивца. Сам объявился.

— Присаживайся, Ведающая. Место хозяйки этого дома твоё, — вежливо встретил меня Колдун и приподнялся со своего стула и кот был вынужден спрыгнуть на пол. — На то время, пока ты здесь.

Повиновалась и прошла туда, где мне предложили расположиться. Нахал, наконец, соизволил приблизиться ко мне. Потёрся о ноги и взобрался на коленки, стоило сесть на стул. Так и хотелось спихнуть предателя, да только не стала демонстрировать Колдуну того, что поведение кота меня задело. Ни к чему хозяину знать, что меня так легко расстроить.

Ужин проходил в молчании, Колдун практически не прикасался к еде, я же ела за двоих. Аппетит после выздоровления проснулся зверский, готова была смести все, что появлялось на столе. Как только насытилась, мужчина отодвинул тарелку, в которой только что ковырялся и произнес:

— Я долго думал, чего именно хочу от тебя. Твоя просьба была необременительной, поэтому ответная услуга от тебя потребуется простая. Ты будешь скрашивать моё одиночество, — видимо, на моем лице отобразились: удивление и испуг, что под скрашиванием он подразумевает нечто неприличное, потому что он тихо произнес мне на ухо, появившись за моей спиной. — Ты не о том думаешь, Ведающая.

Испуганно вздрогнула и обернулась, натолкнувшись взглядом на тонкие губы, находившиеся до этого прямо у моей шеи. Мужчина отстранился, равнодушно провел прохладными, тонкими пальцами по моему плечу, спустился ниже, по руке к дрогнувшей ладони и приподнял её.

— Если я захочу, ты будешь рада скрасить мое одиночество и в постели, — прошептал он мне прямо в раскрытую ладонь и быстро поцеловал чувствительную кожу на запястье. — Но, — Колдун выпрямился. — Это было бы слишком скучно. Поэтому будешь меня развлекать, — уловив мой недоумённый взгляд — как мне его развлекать, если нема от рождения — холодно улыбнулся. — Составлять компанию на прогулках, светских приемах, если меня туда потянет, в сражениях и битвах, буде захочется их и так во всём. Начнём прямо сейчас.

Моего согласия мужчина не спрашивал, мы просто перенеслись на крышу башни. Колдун повел рукой, показывая на округу:

— Мои владения велики. Тебе нравится? — и убрал мне за ухо прядку, выбившуюся из косы.

Кивнула, здесь, наверху, было действительно красиво. Бескрайнее небо над головой, всё усыпанное звёздами. Линия горизонта была окрашена в сиренево-розовый цвет. Солнце зашло не так давно. Моря волнующихся трав не видать, но чувствуется их терпко-горький запах. Час поздний, неудачно я заснула, теперь всю ночь буду маяться бессонницей.

— Мне мог бы принадлежать весь мир, — вкрадчиво прошептал мужчина. — Из меня получился бы неплохой правитель, как ты думаешь?

Пожала плечами, потом кивнула, решив не расстраивать Колдуна своим отрицательным мнением. Все мужчины — маленькие дети, не любят когда их считают обычными и неспособными на что-то. Как легко можно усмирить мужское самолюбие, лишь соглашаясь с их мнением о собственной исключительности.

— Если бы ты знала, что только что сделала! — он рассмеялся неприятным, холодным смехом. Отсмеявшись, спросил. — Тебе нравятся звёзды?

Снова кивнула, не понимая причины такого странного веселья.

— У меня есть для тебя подарок, — мужчина вытянул руки вперед. — Смотри…

Поднялся сильный ветер, он растрепал мою, и так не идеальную со сна, причёску, закружил, запел что-то тоскливое. Я же заворожено наблюдала за тем как, повинуясь ветру, доставшему, казалось, до самого неба, маленькие звёздочки срываются с небосвода и опускаются на ладони к мужчине. Целое сияющее ожерелье из ярких звезд поднял со своей ладони Колдун и протянул мне:

— Подарок. Возьми, — спокойно сказал он.

Помотала головой, отказываясь, и мужчина повторил:

— Возьми, ты сама отдала себя в мою власть. Выбирай, эта ночь в моей постели, или мой подарок.

Как только осмыслила сказанное, тут же протянула руку к звёздному ожерелью.

— Вот так бы сразу, — голос Колдуна сочился довольством, но мои нетерпеливые пальчики он проигнорировал. — Я сам.

Сглотнула, как-то настораживало меня поведение мужчины, но осталась стоять на месте, ожидая его действий. Колдун же просто переместился своим обычным способом мне за спину, накинул на шею ожерелье, скользнул пальцами сзади по коже и вернулся на прежнее место — прямо передо мной. Передернула плечами, странное ощущение вызвало во мне прикосновение его прохладных пальцев.

— Идём, ты ещё не всё видела, — взял меня за руку мужчина и шагнул за край крыши.

Не успела испугаться, как поняла, что мы летим, не вниз, а вдоль земли, да ещё и на приличной высоте. Ожерелье на моей груди мягко сияло и словно давало возможность моим глазам смотреть сквозь темноту. Колдун держал меня за руку, но не пыталась отстраниться или высвободиться. Страшно было, что если отпустит, то упаду.

Мы скользили над бескрайним морем трав и цветов, летели над рекой и наблюдали за бликами, которые рождались от света моего ожерелья. Скоро перестала бояться, полет пьянил и кружил голову. Наше путешествие закончилось у озера, серебристым зеркалом лежащим на земле. Яркая луна, успевшая вынырнуть из-за горизонта, лизала гладь воды светлым языком, создавая иллюзию волшебной дороги, по которой, казалось, можно было дойти до самого светила.

Маг провел рукой по моей косе, вырывая меня из оцепенения, которое вызвали во мне полет и всё увиденное. Обернулась, собираясь хотя бы взглядом запротестовать, и наткнулась на насмешливую улыбку.

— Так лучше, — уверенно сказал мужчина.

Дернулась, чтобы прикоснуться к волосам и поняла, что коса расплелась, полностью, длинные пряди струились по спине до самой талии. Нахмурилась, задавая молчаливый вопрос и выражая своё недовольство.

— Так лучше, — упрямо повторил Колдун, чьи волосы, перехваченные цветным ремешком, серебрились в свете луны.

Мы молчали, я в силу своего врожденного недостатка, а мужчина думал о чём-то. Потом он отмер и спросил, мягко:

— Скажи мне, Ведающая, тебе понравилось всё то, что я тебе показал?

Кивнула, врать не имело смысла.

— Хорошо, — довольно улыбнулся он. — Тебе будет что вспомнить, когда ты вернешься к князю Оттару. На сегодня всё. Мне нужно побыть одному. У меня обширная библиотека. Если не будет спаться, можешь ею воспользоваться. Проводник покажет дорогу.

С этими словами серебряное озеро сменилось знакомыми уже стенами моей комнаты и трепыханием ярко-алых крылышек бабочки у моего носа.

“И что это значит?”. Я находилась в тупике, совершенно не понимая поведения хозяина башни. Чем могу развлечь его я, калека? Что могу дать из того, чего не дадут другие женщины? Мысль о том, что влюбился и теперь жить без меня не может, смело выкидываю из головы. В такое не верится. Этот мужчина способен своим присутствием заморозить самую жаркую пустыню. И откуда он знает о князе? Щеки вспыхнули предательским румянцем. Как много он знает о князе Оттаре? И неужели он вернет меня через год снова в ту спальню, которую мне отвёл в своём жилище мой бывший враг?

Какой же сумбур в голове после этой прогулки. Ни одного вопроса, на который нашёлся бы ответ. Включая и тот, почему Нахал так расположен к Колдуну. Без волшебства точно не обошлось. Решившись, вышла из комнаты, вслед за бабочкой. И снова огненный коридор, и знакомый зал, а после очередное ответвление и лестница наверх. Пришлось подняться на несколько этажей выше. Странные объемы у здешних помещений. В башне, они, казалось бы, не могли поместиться, но при этом вижу совсем обратное.

Везде и во всем чувствуется волшебство и одиночество. Оно в тишине, в которой звук моих шагов слишком громок, в безлюдности, ни одного живого существа, кроме меня, Нахала и Колдуна.

Но я же могу обследовать своё нынешнее обиталище. Мне дали разрешение. Вот завтра и займусь. А сейчас, начну знакомство с библиотеки. Думаю, в ней можно будет увидеть редкие экземпляры книг.

Когда помещение библиотеки открылось моему взору, замерла на пороге, не в силах вдохнуть или выдохнуть. Сколько хватает глаз, полки, полки, полки. Столько книг не видела никогда в своей жизни. Без каталога вряд ли найду что-нибудь из того, что по душе лично мне.

Бабочка уверенно полетела куда-то вглубь помещения, и я пошла следом. Внутренне поежилась, на секунду возникло ощущение, что в такой библиотеке легко можно заблудиться.

Записки путешественников, вот полки к которым привела меня проводница. Вполне подходит к моему настроению. Выбрала одну книгу наугад, не попалось на глаза ни одного знакомого имени автора. Если не понравится, верну книгу обратно.

Несмело окинула взглядом полки напротив. Что-то жутко серьезное и про магию: “Сила энергии духа”, “Кровавые ритуалы”, “Магическая составляющая мира” и прочие названия не оставляли простора для воображения. Интересно, все ли из этого прочитал Колдун? Надо будет и мне полистать на досуге. Вдруг что полезное почерпну из этих фолиантов?

Вообще, бросалось в глаза, что в помещении прохладней, чем, скажем, у меня в комнате и нет ни единой пылинки. Провела пальцем по корешку книги, которую держала в руках. Выглядит так, будто только вчера вышла из-под пера писца. Целое состояние стоит такое собрание книг, и даже не одно состояние, а несколько.

Вернулась в свою комнату и принялась за чтение. Нахал пришёл, лениво мяукнул и устроился рядом со мной на кровати. Рассеянно погладила его и продолжила читать. Рассказ о путешествии был неплох, зачиталась. И легла спать только утром. Поздним утром, когда солнце за окном, выходившим на бескрайние травяные просторы, успело уже подняться.

Попыталась снять подаренное Колдуном ожерелье из звёзд, вспомнила о нём перед сном — к утру звездочки уже так не сияли, как ночью — и не нашла застежки. Попробовала стянуть как обычную цепочку через голову, и не смогла оторвать ни одну звёздочку от платья, оно-то позже легко снялось. Звёзды прилипли к коже, а я смирилась с тем, что теперь украшение со мной надолго. Может быть, оно когда-нибудь само распадётся на составляющие или порвётся? Окончательно выдохлась в борьбе с ожерельем и когда опустила голову на подушку, уснула сразу же. Сны снились странные, про приключения, завоевание мира и любовь. Когда проснулась, сделала вывод, что это, наверняка, действие увлеченного чтения перед сном.

Втянула носом нежный аромат и резко поднялась на кровати. Воспоминания о сне тут же вылетели из головы. Пол в комнате был завален цветками инатэи. Белые лепестки и кровавые капли сердцевинок. Сердце дрогнуло и застучало чаще. Зачем эти цветы в моей комнате? Прошло достаточно много времени, прежде чем решилась опустить ноги и наступить на пол, раздвинув немного цветочный ковёр.

И что теперь со всем этим великолепием делать? Ходить по нему не хочется. Жалко. А разместить где-то… Не вижу ничего подходящего. Ни одной вазы на глаза не попадалось за эти дни. Да тут и не одна ваза понадобится.

Покачала головой и, раздвигая ступнями цветы, направилась в ванную комнату. Пока умывалась и приводила себя в порядок, так и не нашла решения для проблемы. Единственный вариант, попросить Колдуна что-то сделать. А захочет ли? Ведь эти цветы — его инициатива. И что значит сей жест? А что может значить? Если мужчина дарит цветы, что-то это да значит. А если в таком количестве… Наверное, стоит уже начинать бояться. Только страха нет. Есть усталость от непонимания, что же на самом деле потребовалось от меня Колдуну. Поверить в то, что он, вдруг, воспылал ко мне чувством, просто невозможно. Такие люди как он, любить не умеют, наверное…

Нахал, когда попыталась согнать его с кровати и заправить постель, недовольно мявкнул и легонько царапнул меня когтями. Ему не нравился цветочный ковер на полу, и котяра решил вообще не спускаться, не дал, вредина, возможности привести постель в порядок. Пришлось оставить кота так, пусть сам решает, хочется ему погулять или нет. Глядишь, и надоест капризничать, как проголодается.

Запуталась окончательно в вопросах и эмоциях, связанных с цветами и даже порадовалась появлению бабочки, она отвлекла меня от поисков ответа: “Любит, не любит?”. К этому моменту я была полностью одета и готова к выходу в “свет”, поэтому последовала за проводницей без колебаний.

Колдун ждал в обеденном зале. Поднялся с места, когда вошла, медленно дошел до моего стула, отодвинул его, приглашая меня, таким образом, сесть. Последовала приглашению. Мужчина скользнул ладонями по моим плечам, склонился к самому уху, щекоча дыханием щёку:

— Ты не пришла позавтракать со мной, — сказал он мне и скользнул губами по шее.

Отшатнулась, успокаивая сбившееся дыхание, с изумлением наблюдая за Колдуном, который уже сидел за своим концом стола и равнодушно созерцал портьеры на ближайшем окне.

В моей руке появился кусочек мела, а на столе рядом со мной деревянная дощечка. Мне предлагали ответить. С трудом справилась с дрожащими пальцами и вывела: “Зачиталась. Крепко уснула. Проспала”.

— Интересная книга? — лениво спросил меня Колдун.

Стерла предыдущую запись: “Да. Интересная”.

— Тебе понравился мой сюрприз? — сменил тему мужчина.

“Нужны вазы, чтобы убрать цветы” — не стала отвечать на поставленный вопрос.

— Так понравился или нет? — проигнорировал мою просьбу Колдун.

Поняла, что не получу желаемого, пока не отвечу и, подавив раздражение, написала:

“Да” — и мрачно посмотрела на него.

— Всё уже убрано, — сказал мне Колдун и на столе появились первые яства.

Табличка и мел пропали, как не было их, а я снова с трудом сдержалась. Это мне так затыкают рот? Очень вежливо и предупредительно… Жаль не могу сказать ничего из того, что приходит в голову, стоит вспомнить обо всех нюансах сегодняшнего нашего общения с Колдуном. Кусок в таком раздраженном настроении не лез в горло. С трудом съела несколько оладушков с мёдом, запила всё это горячим травяным чаем и сложила руки на коленях, ожидая, что ещё сегодня для меня припас мужчина.

— Ты на сегодня свободна. У меня есть дела вне Башни. У тебя есть возможность осмотреть всё и удовлетворить любопытство. Проводник остается с тобой. Приятного времяпровождения, — и исчез.

Что же меня ждёт дальше? Логично предположить, что ухаживания продолжатся и скоро станут совсем откровенными. Или всё-таки это не то, что я думаю? Хотя, куда уж яснее. Поцелуй в шею чем-то иным, чем намёком на взаимоотношения отличные от дружеских, не назовешь.

Всё-таки решила прогуляться по башне и осмотреть достопримечательности. Первым на моем пути попался уже знакомый мне сад. Ледяной цветок ещё в первый мой визит мне приглянулся. Направилась прямо к нему, игнорируя тучки по соседству. Так захотелось прикоснуться к блистающим под светом луны лепесткам, что не удержалась, выполнила это своё желание. Нежный звон поплыл по саду, стоило только задеть цветок пальцем.

Как Колдуну удалось всё это создать? Окинула взглядом помещение и покачала головой. Нахал решил объявиться и довольным мяуканьем дал о себе знать. Обтёрся об мои ноги, помурлыкал и деловитой походкой направился вон из сада. Чувствует себя как дома, предатель.

Последовала следом за котярой, который на выходе обернулся на меня, словно приглашая. Посмотрим, что там хочет показать мне кот. Он привел меня в черный зал-прихожую, откуда коридоры вели в различные комнаты. Но ни по одному из них мы не пошли. Нахал вёл меня куда-то далеко, на отшиб, туда, куда я ещё не добиралась. Шли мы, казалось, бесконечно, прежде чем уперлись носами в каменную стену. Нахал мявкнул и пошёл напролом, прямо сквозь каменную преграду. Раз, и нет кота. Это что, получается, тут есть ход, который я не вижу?

Попробовала последовать примеру Нахала, но ничего у меня не получилось. Сколько я ни пыталась пройти сквозь стену, результата не было. Так и протыкалась носом в камни зря около получаса. Котяра вернулся, с недоумением мяукая. Не понимал, почему следом не пошла.

“Не могу, милый”, мысленно сказала ему и грустно улыбнулась. Я, в отличие от кота, взаперти. Никто меня никуда так просто отпускать не собирается. Неужели весь год так для меня и пройдет? Так и буду сидеть в комнате, ходить по башне, гулять с Колдуном. Жуткая перспектива. Сейчас мне плата за люпам маленькой не казалась, совсем. А если ещё хозяин башни решит, что имеет надобность в том, чтобы я развлекала его в постели… Почему-то такое развитие событий вызывало страх.

Настроение осматривать башню пропало, вернулась в свою комнату, следуя за проводником бабочкой. Книгу, которую собиралась отнести обратно, в библиотеку, положила на подоконник, легла на кровать и отвернулась к стене. Мне стало так плохо, как давно не было. Ещё с тех времен, когда собственный отец отвернулся от меня.

Три года назад

К раненой девушке Оттар больше не приставал. Только метался по шатру, ожидая вердикта лекаря — был таковой в отряде князя.

— Должна выжить, — сказал тот и Оттар Ливенийский с облегчением вздохнул.

Только сейчас он очнулся от полубредового состояния, в котором находился с того момента, как девушка ранила себя. Глянул на обагрённые кровью руки и содрогнулся. В битвах вид и запах красной жидкости, что течёт в жилах живых, пробуждала в нём безудержного зверя, а сейчас, будто первый раз сам человека убил. Руки ходили ходуном, сердце билось с перебоями, перед глазами висела кровавая пелена. Мужчина не смел и на мгновение оставить девушку одну, но руки следовало вымыть, как и сменить одежду. Это должно было помочь душевному спокойствию. Вид крови Алинэи на руках служил постоянным напоминанием о произошедшем.

— Воды! — отдал он приказание помощнику лекаря, который сейчас как раз маялся бездельем. — И побольше!

Требуемое довольно быстро принесли. Рядом с шатром князь устроил себе помывку, запачканную же одежду отбросил в сторону, приказав воину у входа:

— Сжечь!

После вернулся в шатер, порылся в седельных сумках и достал смену, не такую нарядную, как предыдущая куртка и рубаха, но вполне пригодную к носке. И устроился рядом с раненой Алинэей на шкурах. Взял бледную руку, сжал её и стиснул зубы:

— Зачем? Зачем ты это сделала? — прошептал он с трудом.

Девушка перевела взгляд с лекаря на князя и вздохнула, ничего не ответив.

— Я так противен тебе? — не унимался мужчина.

— Ей нельзя волноваться, — вмешался лекарь и тут же осёкся под яростным взглядом.

— Так сделай так, чтобы она скорее выздоровела, — процедил сквозь зубы князь, сдержавшись в последний момент.

— Если будет волноваться, не выздоровеет никогда, — твердо ответил лекарь и кинул осуждающий взгляд на Оттара.

Князь отпустил руку больной и немного отодвинулся от неё. Он с грустью и досадой смотрел в прозрачные голубые глаза, которые сейчас не видели его. Какая-то мысль занимала девушку сильнее, чем сидящие рядом мужчины.

Оттар Ливенийский поднялся со шкур и прошёлся по шатру, задумчиво поглядывая на Алинэю.

— Нам нужно ехать, будет погоня, — прошептал он и кинул яростный взгляд на собственные руки.

— Нельзя, — лекарь услышал шёпот и кинул очередной недовольный взор на князя. — Если бы нам помогла Ведающая, применила свою силу, можно было бы попробовать что-нибудь изменить. Ведающей у нас нет. Придется остаться на месте.

Оттар зло ожёг его взором и вышел из шатра, не хватало ему выдержки, стоило только взглянуть на раненую невесту, как дыхание перехватывало и темнело в глазах. Так и хотелось накричать на кого-нибудь, избить самого себя, потребовать ответа от больной о том, зачем она всё это выкинула. Но это было бесполезно. Он понимал. Поэтому нашёл другой способ избавиться от невыносимой муки — ноющей боли в душе.

Проверил караулы, пару воинов получили нагоняй за неподобающее состояние оружия и приказ срочно его почистить. Ещё двое просто подвернулись под горячую руку, когда, смеясь, прошли мимо. Не хватило у них ума вести себя тише воды и ниже травы и сейчас они спаринговались по очереди со злым предводителем отряда. Только хорошенько отделав дураков, князь немного успокоился и смог вернуться в шатер, предварительно вновь умывшись.

Ночь прошла беспокойно, Алинэя тяжело дышала, впав в забытьё. Лекарь не отходил от больной ни на шаг. А князь не мог спать, так и метался по шатру, накапливая очередную порцию нервного напряжения. Ни на миг не сомкнув глаз, он и поутру был бодр и готов к драке с любым, кто вызвал бы его неудовольствие.

При вести, что к ним пожаловали незваные гости, князь приободрился. Было кому морды бить и на время забыть о собственной беспомощности. Оттар Ливенийский совсем не удивился визиту прежнего своего соратника по оружию, как-никак это у него он умыкнул дочь. Отдал приказ быть воинам начеку и уверенно направился к всадникам, остановленным дозором, который был отправлен разведать местность.

— Князь! — тяжело, прищурив голубые глаза, уронил майстер Люидер эр Риоли. — Верни мне дочь, ты не по праву увез её.

— Что её ждет в твоей дыре, Люидер Неудачник? — спесиво спросил князь Оттар. — Изгнание из рода? Унижение? Со мной ей будет лучше, чем с мужем развратником.

— А что её ждет в твоих руках Оттар Яростный? — не поддался на подначку майстер эр Риоли. — Быть любовницей захолустного князя великая честь! — вложил побольше яду в слова отец Алинэи. — Не такой участи желал я своей любимой дочери.

— Она будет моей женой! — твёрдо ответил князь, вскинув подбородок и обжигая презрительным взглядом будущего тестя. — Не участь любовницы ждет её, а честь быть моей женой и матерью моих наследников.

— Что скажет на это твой отец, Оттар Яростный? Ты не чтишь заветы предков? — майстер гарцевал на лошади, глядя сверху вниз на князя, но уверенным себя не чувствовал, хоть и пытался этого не показывать. — Ты украл девушку, привезешь её в дом к отцу и надеешься, что он будет рад опозоренной невестке, от которой отрекутся родные?

— Мой дом станет ей родным, — упрямо произнес князь. — Её дети — внуками моему отцу. Не забывай, Люидер, ты обязан мне жизнью. Не захотел по моей просьбе отдать мне дочь добром, я сам взял свою добычу, теперь тебе её у меня не отнять.

— Не тебе решать, сопляк! — не сдержался отец Алинэи. — Пока нет уз брака, судьбу для дочери выбираю я!

— Твой отряд мал, воины слабы, — мерзко улыбнулся князь. — Ты положишь свою жизнь за право решить участь дочери? Не проще ли отпустить её со мной? Даю слово, что она будет мне женой! Не любовницей, не содержанкой, подумай, настоящей женой перед Богами! Ты втопчешь её в грязь, только потому, что тебе хочется настоять на своем праве решать. Для твоей же дочери лучше будет уехать со мной. Отрекись от неё, если тебе так хочется. Положение моей жены сотрёт все воспоминания о прошлом, отрежет ненужные слухи, решит все проблемы.

— Пусть мой отряд и… — майстер Люидер побледнел, наткнувшись взглядом на что-то за спиной оппонента. — О, Боги! — воскликнул он, судорожно сжав поводья в кулаке и с трудом справляясь с выражением лица.

Князь Оттар медленно повернулся и тоже побледнел. Сделал несколько шагов навстречу и дальше идти не посмел.

— Я правильно воспитал дочь, — горько прошептал майстер эр Риоли и уже громко сказал. — Ты едешь со мной, Алинэя!

Девушка, бледная как мел, шевелила обескровленными губами и стояла, опираясь одной рукой на лекаря, другую прижимая к окровавленной одежде на животе. Потом Алинэя отрицательно покачала головой и жалко улыбнулась.

— Если ты не поедешь со мной, я отрекусь от тебя! — майстер соскользнул с лошади, собираясь приблизиться к дочери, но воины князя не дали ему этого сделать.

— Она будет моей женой! — торжествующе произнес бледный князь Оттар, чьи губы сводила судорога почти физической боли, когда он смотрел на раненую невесту.

Алинэя еще раз покачала головой, отказываясь и от этой чести. Упрямо поджала губы и коснулась волос, обращая внимание всех присутствующих на венок из веток лаимара.

— Не делай этого, дочь, — наткнувшись на серьезный взгляд голубых глаз, майстер Люидер замолк ненадолго, а после, надломленным голосом произнес. — Я отрекаюсь от тебя, Алинэя! У меня больше нет дочери. Ты свободна теперь от родных. Твой выбор, кто я теперь тебе, чтобы наставлять на путь истинный? Никогда не появляйся на землях, принадлежащих роду эр Риоли. Все слышали?! — возвысил он голос. — У меня больше нет младшей дочери! — с яростью бросил он, вернулся к коню, вскочил в седло, окинул горьким взглядом всех присутствующих и бросил напоследок. — И ты, князь, проиграл! Никогда Ведающая не станет женой, верной и любящей. У Ведающих нет родных. И не тебе, Оттар Яростный, перечить воле Богов! И не мне, — прошептал с отчаянием, развернул коня и жестом показал своим людям, что пора уезжать.

В отличие от него, князь не собирался так легко сдаваться. Что ему воля Богини Майи, надевшей венок на свою избранницу? Он собирался всё равно поступить по-своему, не считаясь ни с чьим мнением. Мужчина метнулся к зашатавшейся девушке и успел подхватить её на руки до того, как она потеряла сознание. Этот поступок — выход к людям в проявившимся венке, говорящем о том, что приняла путь служительницы Богини Майи и будет ему следовать до конца жизни — стоила ей последних сил.

После отъезда майстера Люидера эр Риоли, Алинэя впала в беспамятство и не приходила в себя. Заготовленные в поход травяные сборы ничем не помогали в этой ситуации. Только вмешательство настоящей Ведающей могло спасти жизнь гордой беглянки. Пусть на волосах Алинэи до сих пор и красовался неувядающий венок, данный ей пока за ещё не свершившиеся заслуги, сама себе она помочь не могла.

Выслушав вердикт лекаря, который гласил, что нужна Ведающая, князь долго всматривался в бледное лицо девушки, потом решительно повелел оседлать коня и собрался в путь, взяв с собой несколько верных спутников. Он не мог сидеть и ждать, чем закончится дело. Его деятельной натуре больше импонировала возможность приложить все усилия для исправления ситуации. Чем он и занялся, направившись на поиски Ведающей. Правда, перед этим лекарь обзавелся двумя фиолетовыми украшениями под глазами. Оттар Яростный был слишком зол на него за то, что тот помог девушке встать с постели, чтобы оставить этот проступок без наказания.