Вторая молодость Фаины (СИ)

Глава 59

Этим утром я проснулась в отменном настроении. Наконец-то потускнели мрачные воспоминания последних дней, когда я не понимала, как выбраться из ситуации с похищением, землёй и Вышинским. И ещё, на сегодня была назначена встреча с Алексеем, финальная перед тем, как мы будем представлять наш «Тоблерон» (в этом мире он назывался «Улыбка принцессы») при императорском дворе.

На самом деле, на представление императору у нас будет всего пять минут, и за эти пять минут нам нужно так поразить Его Императорское Величество, чтобы нам выдали высочайшее приглашение на императорскую выставку как номинантам на звание поставщика Двора Его Императорского Величества. Конечно, я не сомневалась в успехе, но никогда нельзя быть до конца уверенным, что не случится чего-то неожиданного. Именно поэтому элемент волнения присутствовал.

Мы с Алексеем назначили встречу на сегодня, чтобы ещё раз отрепетировать представление, подумать, какие вопросы нам могут задать, что мы сможем ответить, и как подать наш шоколад.

Я предвкушала, что потом, если погода наладится, мы заедем за Полиной, поедем погулять, а вечером поужинаем где-нибудь на набережной, провожая всё ещё тёплые деньки.

Но я, конечно, никак не ожидала, что день начнётся с визита матери Алексея.

Я сначала даже не поняла, что это мать Алексея — высокая, хорошо одетая, несмотря на возраст, ухоженная женщина. Даже моя Анфиса Васильевна растерялась, а ведь за эти два дня, пока и я, и Полинка, и Анна Мещерякова пребывали в полной прострации, приходя в себя после похищения и неожиданного освобождения, она взяла на себя роль домоправительницы. Тем не менее, она проводила госпожу Порываеву в небольшую гостиную.

Хорошо, что это уже был третий день после нашего освобождения. Я уже пришла в себя, снова начала вставать пораньше, прекратила бездельничать и с утра занималась делами. А дел было много: помимо того, что было запланировано по нашему с Алексеем партнёрству, уже были назначены деловые встречи по эликсирам, а также встреча с Клоповым по разграничению территории моей земли. В Екатиринбург в имение предполагался приезд картографов и геологов, и было необходимо определить границы участка, переданного государству.

И тут вдруг неожиданный визит его матери. Причём довольно ранний для Москвы, ведь было всего девять утра. Я была одета в простое домашнее платье. Поскольку стояло лето, это было обычное платье из льняного сукна, хотя выделка было дорогая, и платье было цветным, красивого зелёного цвета, правда без излишеств. Единственной яркой деталью в этом платье был белый воротничок.

Я вышла в гостиную. Госпожа Порываева уже сидела там. Я уже знала, что это мать Алексея, потому как она сразу попросила Анфису Васильевну об этом доложить.

– Доброе утро, – громко сказала я, входя в гостиную и пристально глядя на женщину.

Когда-то я сама была и матерью, и бабушкой, и догадывалась, почему она пришла. Но даже предположить не могла, о чём пойдёт речь.

Она сидела на небольшом диване, но при моём появлении сделала попытку встать. Я всё же решила её остановить, потому что здесь по возрасту она была старше меня, хотя по положению, конечно, ниже.

– Не вставайте… Агриппина Александровна? – уточнила я.

– Всё верно, Фаина Андреевна, – улыбнулась мать Алексея Порываева, демонстрируя, что и она знает, с кем говорит.

– Приятно познакомиться, – сказала я. – Чаю? Кофе?

– От чая не откажусь. Благодарствую, – произнесла Агриппина Александровна.

– Тогда погодите минуточку, я попрошу, чтобы сделали, – кивнула я.

Она удивлённо приподняла брови, а я подумала: «Ну-ну, удивляйся, слуг у меня здесь нет».

Я нарочно не стала прикрывать дверь, вышла в коридор и крикнула:

– Анфиса Васильевна, дорогая, можно вас попросить сделать нам чаю?

– Конечно, Фаина Андреевна, – ответила Анфиса Васильевна. – Сейчас всё сделаю.

Я вошла обратно в гостиную. Несмотря на то, что удивление ещё не сошло с лица Агриппины Александровны, вопросов она задавать не стала.

Чай нам принесла Анфиса Васильевна, она вошла медленно вышагивая, и я так поняла, что ей было любопытно, что же это за госпожа Порываева такая к нам приехала. Она также медленно и даже чинно поставила пузатый чайничек и две чайные пары. Чашки были местные, поэтому особой роскошью не отличались. Анфиса Васильевна вышла, но вскоре вернулась и принесла миску со свежими пряниками, в семье все знали мою слабость к этому лакомству.

– Прошу вас, угощайтесь, – сказала я, когда Анфиса Васильевна ушла и мы с госпожой Порываевой остались вдвоём.

Агриппина Александровна пряник есть не стала, пригубила чай, посмотрела на меня долгим взглядом и вдруг совершенно неожиданно сказала:

– Вот вы, Фаина Андреевна, деловая женщина, несмотря на то что дворянка. И сегодня вы встречаетесь с моим сыном.

Я несколько удивилась такой постановке вопроса, но не стала переспрашивать, а продолжала молчать и ждать, что же она скажет дальше.

– А у него сегодня судьба решается, – неожиданно драматично произнесла Агриппина Александровна.

Если честно, я даже не поняла, что за судьба у Алексея Порываева решается сегодня. Сегодня же у нас финальная встреча по подготовке представления нашего шоколада для последующей презентации его в императорском дворце.

«Наверное, это она и имела в виду,» – подумала я.

А вслух сказала:

– Да, вы правы. Сегодня многое надо сделать, потому что встреча в Императорском дворце уже завтра, и у нас будет всего пять минут, чтобы представить продукт императору. От того, как всё пройдёт, многое зависит.

Агриппина Александровна тяжело, и, мне даже показалось, укоризненно вздохнула и так же укоризненно взглянула на меня.

– Фаина Андреевна, вы молоды и не всё понимаете. Алексей Сергеевич долго шёл к этому дню. Многие годы он не мог, да и не хотел этого делать. Но наконец-то наступило и время, и тот момент, когда решается его судьба.

Я всё ещё не понимала, о чём она говорит, потому что у меня в голове сидела наша встреча в императорском дворце. Снова сказала:

– Конечно. Почему же я не понимаю? Я и сама считаю, что это переломный момент, как в жизни Алексея, так и для его дела.

– Ну вот, видите, – обрадовалась Агриппина Александровна и тут же добавила: – А вы не отпускаете Алексея.

Здесь настала моя очередь удивляться.

– Агриппина Александровна, а куда же я его не отпускаю?

– Ну как же! – с чувством сказала мать Порываева. – У Алексея Сергеевича сегодня встреча с невестой и её родителями, а вместо этого он идёт встречаться с вами.

И тут меня настигло осознание: я-то говорила про подготовку встречи в Императорском дворце, а Агриппина Александровна – про встречу Порываева с его невестой. Меня настолько насмешила эта ситуация, что я говорила про то, что сидело у меня в голове, а мать Порываева, про то, что сидело у неё, что я даже не сразу сообразила, что она сказала.

– Простите, – переспросила я. – Что вы говорите? Какая встреча сегодня? – и добавила:

– Мы, наверное, с вами говорим о разных вещах.

На лице Агриппины Александровны появилось понимающее выражение, такое бывает у людей, когда они хотят сказать: «Ну вот, а что я говорила?»

Такое покровительственно-понимающее выражение. И таким же тоном она вдруг произнесла:

– Ну вот видите, Фаина Андреевна. Вы дворянка, я из купеческой семьи, как и Алексей. И вот вроде мы с вами на одном языке говорим, а всё равно друг друга не понимаем. Оставьте Алексея. Ведь что за жизнь у вас может быть, когда вы – про одно, а он – про другое?

– Так семья не получится, – продолжила Агриппина Александровна, – да и выгоды от вашего брака никакой, ему же опора нужна, чтобы за невестой семья крепкая стояла, столичная.