Время платить по счетам

Глава 21

Девушка хотела возразить, но глянула на мое лицо, и передумала:

— Постараюсь, — вздохнула она.

Я закрыл дверь. Артём стоял позади и ждал команды.

— Иди за мной, немного сзади, метрах в трех, — приказал охраннику.

— Давайте я спереди, на всякий случай, — начал телохранитель, но я перебил:

— Тебе что-то непонятно?!

— Всё понятно, — угрюмо буркнул Артём.

— Вот и выполняй.

Я двинулся к троим в серых костюмах, окруживших майора.

— Вы не поедете? — долетели до меня слова коренастого мужика лет тридцати с квадратной челюстью.

— Не поеду, — твердо ответил майор.

— Представляете последствия для своей карьеры? Отказ явиться к заместителю начальника управления «С» может иметь для вас тяжелые последствия.

— Не надо меня пугать, — холодно процедил майор. — Я не подчиняюсь ПГУ КГБ. Если вы чего-то от меня хотите, обращайтесь к полковнику Ильину. Он официально руководит третьей бригадой особого назначения и может отдавать мне приказы. Даст команду — поеду с вами хоть к черту на кулички. Не даст — на нет и суда нет.

— Ты совсем обнаглел, майор, — возмутился комитетчик. — Тебя же по-хорошему просят.

При нашем приближении все замолкли.

Чекисты буравили меня и Артема тяжелыми взглядами, но мне было наплевать. Молчание затягивалось.

— Чего нужно? — недружелюбно поинтересовался коренастый, наконец соизволив нас «заметить».

— От тебя — ничего, — в тон ему ответил я. — Майор, вам помощь требуется?

— Спасибо, сам разберусь, — сухо ответил военный.

— Комитет Государственной Безопасности, — в руках у коренастого возникла красная корочка с буквами «КГБ СССР». — Идите своей дорогой, пока мы добрые. А то ведь можем привлечь, за препятствование работе органов.

— Это чем же я препятствую? — удивился я, оставаясь на месте. — Наоборот, как образцовый советский гражданин решил проявить сознательность и поддержать знакомого, которого непонятные личности собрались везти неизвестно куда. На всякий случай, напоминаю вам товарищи чекисты, сейчас не тридцать седьмой год. В нашем государстве объявлена Перестройка и Гласность, а значит, любой произвол будет мгновенно и максимально освещен в прессе. И не исключено, на телевидении, со всеми возможными негативными последствиями. Вы этого хотите?

— А ведь я тебя знаю, ты — Михаил Елизаров, — прищурился коренастый. — Тоже в этом ДТП замешан. Никак не угомонишься? Ты уже совсем на волоске висишь, ещё чуть-чуть, он оборвется, рухнешь в пропасть и костей не соберешь.

— Меня многие знают, — улыбнулся я. — Например, Филипп Денисович Бобков — первый заместитель председателя КГБ. Уверен, если ваш начальник к нему обратится, он даст мне самую лестную характеристику.

«Придется Филиппу Денисовичу подсуетиться. Хочешь — не хочешь, а прикрывать придется», — мысленно усмехнулся я.

Во взгляде майора мелькнуло удивление. Коренастый нахмурился, но мудро промолчал.

— А ваши метафоры и пространные угрозы оставьте себе, — продолжил я. — На меня они никакого впечатления не производят. Сам умею играть в эти игры. И уверен — намного лучше вас.

— Значит, не поедете? — коренастый, нарочито игнорируя меня, повернулся к майору.

— Нет, — коротко ответил Андрей Иванович. — Я уже всё сказал. Хотите вызвать меня — связывайтесь с Александром Сергеевичем Ильиным. Прикажет — поеду. В другом случае — нет.

— Понятно, — протянул комитетчик. — Плохо, что вы отказались. Очень плохо. Как бы не пришлось потом пожалеть.

— Плевать, — процедил Андрей Иванович.

Коренастый скривился.

— Нам здесь больше делать нечего. Поехали, — приказал он подчиненным.

Все трое с мрачными лицами развернулись и двинулись к «шестерке».

Мы молча проводили взглядом уезжающую машину.

— Спасибо, конечно, Михаил за поддержку. Но не стоило вам ввязываться, — вздохнул майор, когда «шестерка», выехала на дорогу и растворилась в транспортном потоке. — У вас могут быть неприятности.

— Плевать, — в тон ему ответил я. — Уже. И меня это не очень смущает. Что они от вас хотели?

— Утверждать не могу, но догадываюсь, — хмыкнул Андрей Иванович. — Ко мне на московскую квартиру приперся какой-то мутный тип. Представился адвокатом Ивакиным. Хотел, чтобы папа, когда очнётся, не давал никаких показаний. Особенно, кто и на какой машине его сбил. Обещал райские блага, если уговорю отца. Я спустил его с лестницы. Грозился, что меня найдут «большие люди из Комитета» и объяснят «что почем».

— У меня подобная ситуация была, — усмехнулся я. — Послал. Вроде успокоились, пока.

— Михаил, давай на ты, — предложил майор. — Без выканья.

— Давай, — согласился я.

— Не знаешь, кто это такой важный отца сбил, что за него КГБ вписывается? — поинтересовался военный.

— Пофамильно нет, но слышал детки партийных чинуш, — пожал плечами я. — Там их целая банда — четверо. И у каждого папаша — большая шишка.

О месте работы заботливых родителей в Управделами ЦК КПСС, Международном отделе ЦК, их роли в отмывании денег от продажи советской нефти и газа на Западе я благоразумно промолчал. Эта информация майору ничем не поможет, а вот ко мне вопросы у Бобкова могут появиться.

— Это многое объясняет, — задумчиво протянул майор. — Ничего обломаются. Сейчас не то время.

— У тебя хоть неприятностей не будет? — участливо поинтересовался я.

— Не будет, — отрезал Андрей. — Наше ведомство тоже не лыком шито. За своих горой стоят.

— КГБ, всё-таки не шутка, — заметил я. — Могут проблем доставить.

— Где сядут, там и слезут, — отмахнулся военный. — Военная разведка им не подчиняется, спецназ — тем более. У нас своё начальство есть. И этих кэгэбешных хлыщей очень недолюбливает. На крайний случай, к сослуживцам отца обращусь — бывшим офицерам СМЕРШ. У них ещё связи остались, помогут.

— Дай бог, — пожал плечами я. — Если накажут этих придурков буду только рад.

— Слушай, а давай всё-таки телефонами обменяемся, — предложил майор. — Так, на всякий случай. Чтобы держать друг друга в курсе. Вместе и отбиваться сподручнее.

— Давай, — согласился я.

Майор подошел к «волге», открыл ключом дверь, достал с заднего сиденья папку, расстегнул. Вынул из бокового кармана лист бумаги и ручку, быстро черкнул ряд цифр, оторвал клочок и протянул мне.

— Мой московский домашний телефон. Недели две-три буду здесь, пока не увижу, что с батей всё в порядке. Начальство в курсе, дало отпуск.

Я достал из внутреннего кармана пачку визиток, взял одну и отдал майору:

— Здесь рабочий телефон. Я в конторе ежедневно. Если буду отсутствовать, а вопрос срочный, можно передать сообщение через секретариат, Иру или Анну.

— Богато живешь, — усмехнулся майор, рассматривая визитку с позолоченными вензелями. — Секретарши две, и машина вон какая. Кооператор?

— А что если и так? — с вызовом спросил я. — Да кооператор, и не вижу в этом ничего зазорного.

— Не сердись, — примирительно попросил военный. — Всё нормально, Спасибо, что поддержал и извини.

Майор протянул руку.

— За что? — спросил я, пожимая крепкую ладонь.

— Забылся немного, девушка твоя очень понравилась, вот и оказывал ей знаки внимания, — чуть смущенно признался Андрей. — Недавно развелся, а тут такую красавицу встретил, да ещё и отцу помощь оказала. Больше приставать не буду.

— Девушка не моя, — машинально поправил я. — Пока.

— Значит, её можно пригласить на свидание? — оживился военный.

— Нельзя, — отрезал я. — Опоздал. Место занято.

— Понял. Лезть не буду, — развел руки майор. — Обещаю. Я вам обоим должен за отца. Но если сама выберет, не обижайся, отказываться не стану.

— Не выберет, — усмехнулся я. — Забудь напрасные мечты.

Немного помолчал и многозначительно напомнил:

— Только к ней не приставай, ты слово дал.

— Раз дал, сдержу, — спокойно пообещал военный.

— Тогда всего доброго. Увидимся.

— Всего доброго.

— Всё в порядке? — встревожено спросила Влада, когда я уселся в машину.

— В полном, — заверил я.

— Кто это были, милиционеры? — наивно поинтересовалась девушка. — Я видела, один из них удостоверением махал.

— Бери, выше, — усмехнулся я. — Контора Глубокого Бурения.

— Что хотели? — Влада ощутимо напряглась и замерла в ожидании ответа. У обычных советских граждан времен конца Перестройки КГБ вызывало двоякие чувства. С одной стороны Контору боялись и уважали, профессия «бойца невидимого фронта» считалась престижной. С другой, вал материалов о «зверствах кровавой гэбни» со второй половины восьмидесятых потоком хлынувший в средства массовой информации сформировал у большинства обывателей негативное отношение, переходящее в глухую ненависть к современным «рыцарям плаща и кинжала».

— Чтобы майор уговорил отца не давать показания, когда он очнётся от наркоза, — я не видел причин скрывать от медсестры правду, она тоже в деле. — Или, как минимум, не называл марку автомобиля и не распространялся, как произошел наезд. Честно, не понимаю, на что они рассчитывают. Я и Иван уже всё рассказали сотрудникам милиции и даже расписались под протоколами. И менять свои показания не собираемся.

— Сволочи! — вспыхнула Влада.

— Сволочи, — согласился я. — Но нам от этого ни холодно, ни жарко. Что от нас зависит, сделали. Показания менять не будем, на давление поддаваться — тоже. А там будь, что будет. Согласна?

— Конечно, — с жаром подтвердила девушка.

— Кстати, ты завтра вечером что делаешь? — будто невзначай поинтересовался я.

Лицо девушки посветлело:

— Завтра у меня день рождения, однокурсницы придут, подруги, ребята, будем отмечать.

— Замечательно, — улыбнулся я. — Сколько тебе исполняется?

— Двадцать три, — просто ответила Влада.

— А мне тебя поздравить можно?

— Зачем? — с подозрением глянула девушка.

— Ты всё время подвох ищешь, — вздохнул я. — Неужели, для того, чтобы поздравить хорошего человека и симпатичную девушку с днем рождения, нужен какой-то особенный повод? Просто хочется от чистого сердца. Этого достаточно.

— Да? — взгляд зеленоглазки стал ещё подозрительней. Несколько секунд она пристально изучала моё лицо.

— А великому кооператору и миллионеру не будет скучно в компании нищих студентов? — язвительно поинтересовалась Влада.

— Не будет, — заверил я. — Наоборот, я всего лишь на год старше тебя. Мне тоже иногда хочется отдохнуть и пообщаться с ровесниками. На то кто, сколько зарабатывает, вообще наплевать. Главное, чтобы с человеком было интересно.

— А тебе со мной интересно? — иронично усмехнулась Влада.

— Очень, — с чувством ответил я. — Сейчас девушку, любящую поэзию и цитирующую Хайяма днем с огнем не найдешь.

Иван, сидящий за рулем, кинул короткий взгляд в зеркало и ухмыльнулся. Артём рядом с ним, слушая наш диалог, безуспешно пытался сохранить невозмутимость, но губы сами разъезжались в широкой улыбке. Фэйс у Темы был ещё тот — налысо бритая башка, парочка колоритных шрамов, крупные страхолюдные черты лица, здоровенная борцовская шея, и когда он улыбался, возникала ассоциация с внезапно треснувшим ковшом экскаватора.

Я, пользуясь тем, что Влада на мгновение отвлеклась на сползающие к краю сиденья розы, сделал свирепую рожу и погрозил кулаком. Водитель сразу стал серьезным и, с преувеличенным вниманием уставился на дорогу, Артём чуть не поперхнулся, выпрямился, будто проглотил лом, и начал бдительно отслеживать взглядом проезжающие мимо машины.

Девушка снова взяла букет в руки, вдохнула аромат лепестков и ответила:

— Тогда приходи, но при одном условии.

— Каком? — полюбопытствовал я.

— Никаких дорогих подарков, — твердо заявила Влада. — Лучше что-то простое, но от всего сердца.

— Договорились, — улыбнулся я. — Машин, бриллиантов, норковых шуб и пачек денег точно не будет.

Влада жила недалеко от Киевского вокзала в стандартной пятиэтажке. Я высадил девушку с букетом у подъезда, уточнил этаж, номер квартиры, время прибытия на праздник и попрощался. Пора было ехать на собрание к дому Ашота.

По дороге заскочил в офис, узнать у Анны как дела. В офисе все двигалось своим чередом: ребята Вилена разрабатывали новые программы, все машины были предварительно разобраны, сотрудники охраны при мне привезли выручку из магазина на Бакунинской. Довольная Анна отрапортовала: заходила Елена Петровна, хотела отчитаться по показателям продаж «Ники», оставила в приемной краткий отчет с цифрами: прибыль за начало сентября увеличилась на семнадцать процентов по сравнению с аналогичным периодом предыдущего месяца. Ничего экстраординарного или срочного, требующего моей резолюции не произошло. Построенный мною механизм исправно функционировал без вмешательства основателя. Мне даже немного взгрустнулось.

Анна закончила отчёт и добавила:

— Сергей Петрович распорядился, чтобы в поездке вас на всякий случай сопровождал БМВ с четырьмя сотрудниками службы безопасности. Сейчас машина с водителем находится на стоянке, а бойцы ждут, когда вы освободитесь, в комнате охраны.

Спорить я не стал. К Ашоту выехали целой процессией. Спереди, мы на «чайке» с Иваном и Артёмом, сзади метрах в десяти-пятнадцати машина сопровождения. В поездке я немного расслабился и задремал.

Привел в чувство меня голос Артёма:

— Михаил Дмитриевич, уже подъезжаем.

Вдалеке показался дом Ашота. За три прошедших года за забором произошли серьезные изменения. Рядом со старым деревенским домом, вырос двухэтажный особняк, похожий на маленький замок. В прошлое лето дядя Баграм со своей строительной бригадой сотворили настоящее чудо, трудясь в три смены. Даже ночью работы не прекращались, благо товарищ сумел найти несколько мощных фонарей, заливавших участки строительной площадки ослепительным желтым светом. За пять месяцев, с конца весны до начала осени, бригаде удалось выстроить небольшой дворец в миниатюре, с колоннами, бортиками, огромной верандой, асфальтовыми дорожками и ухоженной зеленой травкой между ними. От старой придомовой территории уцелела только деревянная беседка, где мы в прошлую встречу жарили шашлыки, все остальное было перестроено и облагорожено.

Ещё до наших активных поездок по западным странам Ашот умудрился найти импортную газонокосилку. Расширил свой участок, уладив все вопросы с сельсоветом, снес деревянный забор, поставил новый двухметровый из кирпича, чтобы избавить себя от завистливых взглядов местного люда. Колхозники недовольно бурчали, но Ашот, знающий человеческую природу, периодически жертвовал работягам несколько бутылок водки, и отношение к нему значительно улучшилось. Нанял кухарку, уборщицу, садовника и наслаждался жизнью богатого землевладельца в загородном поместье. Впрочем, работников не обижал, платил хорошо, поздравлял с праздниками, дарил подарки, никогда не унижал, хотя мог и предъявить за халтуру. Персонал это оценил, и даже пару раз набил рожи завистливым местным бухарям, по пьяной лавочке обещавшим спалить хату «нового буржуя».

Ребята меня уже ждали. Стоило Ивану посигналить, Вова и Сергей моментально распахнули ворота. Мы заехали в парковую зону, недалеко от сарая, где хранились хозяйственные инструменты. Там уже стояли «мерседес» Ашота, «девятка» Сергея и «ауди 80» Сани, полгода назад приобретенная по блату через УПДК.

Иван припарковался возле автомобиля коммерческого директора. Машина сопровождения пристроилась рядом.

Я вышел из машины, поздоровался с улыбающимся Сергеем и серьёзным Вовой.

— Парни, идите в беседку на другом конце дома, там стол накрыт и ваши коллеги сидят, — приказал начальник СБ Артёму, Ивану и сотрудникам СБ вылезшими следом.

Иван кивнул, и охранники всей компанией дружно двинулись за угол дома, к беседке.

Мы пошли к накрытому у летней кухни столу. Там уже сидел Олег, заинтересованно наблюдающий, как у тандыра и отдельно стоящей кирпичной печи, колдуют Ашот и Саня, разогревая приготовленные кухаркой армянские яства.

Я обнялся с Олегом, помахал рукой орудующим в дыму парням. Через пару минут они притащили хачапури с сыром, самсу с мясом, наваристый жирный хаш в большом казане, к уже стоящим на столе мацони, долме, кюфте, и большим блюдам с различной нарезкой: ломтиками бастурмы, обычного сыра, кружочками сулугуни, балыка, буженины и сервелата.

Меня усадили во главе стола. По правую руку сел Ашот, слева Саня. За ним разместился Олег, — напротив него рядом с коммерческим директором, расположился Сергей с Вовой, ставшим начальником охраны и одним из его заместителей. Через стол за Олегом уселся Денис.

Барсамян-младший деловито разлил из огромной, оплетенной лозой бутыли темно-бордовое вино в протянутые бокалы.

— Миша, дорогой, первый тост, по праву, должен произнести ты, да, — торжественно заявил товарищ.

— Ладно, — я встал, оглядел серьезные лица друзей и сказал:

— Омар Хайям сказал: «Настоящий друг, этот тот, кто выскажет в глаза то, что о тебе думает, но всем остальным заявит, что ты замечательный человек». Аристотель утверждал, что в самых страшных несчастьях и бедствиях настоящие друзья — надежное пристанище. Мы ребята, дружим и работаем вместе уже больше трех лет. Спасибо вам огромное, что терпите меня, никогда не подводили, всегда были откровенными, а в трудные минуты подставляли свои плечи. Я хочу выпить за нашу команду — настоящих друзей, проверенных в самых тяжелых жизненных ситуациях.

— За друзей, — Олег встал и отсалютовал бокалом.

— За друзей, — вскочил Ашот и бордовое вино в узком стеклянном горлышке фужера заколыхалось.

— Будем! За тебя Миша и всех нас, — подхватил Саня.

— За нашу команду, — добавил Сергей.

Денис чуть улыбнулся и молча поднял бокал.

Жалобно звенели, соприкасаясь, хрустальные фужеры. Я глотнул вина, ощутил на языке чуть приторный сладкий вкус и блаженно прикрыл глаза, ощущая, как внутри расходится приятная теплая волна…

Минут пять мы отдавали должное кавказской кухне. Самса хрустела на зубах слоеной горячей корочкой, кюфта таяла во рту, распадаясь на ломтики, кусочки соленой бастурмы радовали острым мясным вкусом, хаш вызывал ощущение сытости и тяжести в желудке.

— Миш, ты хотел нам многое рассказать, — напомнил Олег, вытерев губы салфеткой и откинувшись на спинку стула. — Мы внимательно слушаем.