Время линкоров

Глава 39

— Вот и «кинг» разделил судьбу своих собратьев, — с нескрываемым удовлетворением произнес вице-адмирал Эссен, глядя, как получивший две торпеды в борт, броненосный крейсер под Юнион Джеком уходит под воду, последний из оставшихся на плаву «дрейков».

В схватке крейсеров наступило непродолжительное затишье — «рооны» не то что не справились с «уорриорами», но сами от них получили множество снарядов. И по приказу Эссена германские крейсера отошли для поддержки «Принца Адальберта», который серьезно пострадал в схватке с «кресси». А вот «Коджон» немцам пришлось оставить — во время атаки эсминцев он получил торпеду в борт, и после долгой агонии затонул. Но этого времени хватило для спасения команды. Погиб и «Фридрих Карл», получивший две торпеды — корабль ушел на дно вместе с экипажем, спасенных набралось с десяток. Зато русские и германские эсминцы также нанесли не менее жалящий ответный удар — добили торпедами сильно поврежденный «Кохрейн», который не уберегли «Уорриор» и «Наталь» дравшиеся с «Рооном» и «Йорком». А затем успеха добились линейные крейсера — вернувшийся «Георгий» добил «Дрейка». «Рюрик» расправился с последним из «пиратов», заодно уничтожив атакующий его эсминец, и увернувшись от выпущенной торпеды.

Сейчас к эскадре Эссена буквально прижимались бронепалубные крейсера контр-адмирала Вирена — «Богатырь», «Олег» и «Аскольд» пострадали в схватке с быстроходными «кентами», от которых «шеститысячники» просто не смогли удрать, и это при набранной с трудом скорости в 22 узла. И моментально стало ясно, что теперь без поддержки линейных крейсеров им просто опасно выходить в море. И что самое удивительное — англичане смогли удрать от бросившегося на них «Георгия», и тот при номинальных 23 с половиной набранных узлах скорости не смог их догнать.

И вот теперь линейный крейсер вернулся обратно, и готовился вступить в бой с одним из «уорриоров», хотя выглядел страшно — весь в пробоинах, кормовая возвышенная башня заклинена, левый ствол в носовой башне искривлен от прямого попадания 234 мм снаряда — в общем, «хорошо» ему досталось в сражении. Да и «Рюрик» получил повреждения, и что хуже всего, теперь скорость из-за поломок в котлах снизилась до 22 узлов, в то время как турбины вполне прилично работали, просто им не хватало пара. Забронированный для боя с броненосцами, причем лучше их, корабль мало пострадал в бою, зато погреба опустели, и это при том, что перед выходом в море приняли дополнительные снаряды — по два десятка на ствол. А короткая пауза была сделана для того, чтобы дать время команде хоть немного отдохнуть, наскоро исправить полученные в бою повреждения, и съесть кусок хлеба, выпить чарку водки. И в это время как на «Георгии» таскали тяжелые снаряды и пороховые заряды из погреба поврежденной башни в соседний, над которым башенные орудия способны стрелять по врагу.

Все три оставшихся германских броненосных крейсера выглядели еще хуже — в бою им крепко досталось от англичан. Но дрались тевтоны великолепно, в выучке им не откажешь — английские крейсера получили множество попаданий. И осталось их всего шестеро против пяти, потеряли на два корабля больше, пусть на один, с учетом гибели «Варяга». И сейчас Эссен испытал мимолетное желание избежать боя, разойтись миром, как говорится, но глядя с каким ожесточением идет сражение между броненосцами, сам устыдился этого желания, и только вздохнул. И принялся внимательно рассматривать с искореженного мостика идущее между броненосцами сражение, благо ему помогали в этом флаг-офицеры, что вели постоянное наблюдение.

Первыми попались на глаза «брауншвейги» — пять броненосцев под флагом Шпее вели ожесточенную перестрелку с четверкой «дунканов», а пятый как он знал, был оставлен командой, потеряв ход. Но бой шел на равных, и не скажешь, что немцы имели преимущество.

— Посмотрите на 3-ю дивизию, Николай Оттович, а ведь англичанам туго приходится под обстрелом линкоров. Шульц их избивает нещадно — так скоро всех на дно пустит…

— Не выдавайте желаемое за действительное, Михаил Коронатович, в бою всякое бывает, не стоит загадывать.

Эссен поморщился, адмирал прекрасно помнил поговорку про того, кого не нужно смешить, рассказывая о планах или желаниях. Бахирев замолчал, покорно приняв «мягкую» выволочку, сам осознал, что ему не нужно было спешить со скоропалительными выводами. Но тут командир «Рюрика» прав — 3-я дивизия с линкорами «Гангут» и «Андрей Первозванный» действительно сражалась более чем успешно с английскими броненосцами. Три оставшихся «канопуса» отходили, их преследовали линкоры, за которыми как-то успевал «Цесаревич» под флагом командующего. А вот «Севастополь» буквально расстреливал поврежденный броненосец. Участь «подранка» была предопределена — на него в атаку уже вышли русские эсминцы.

Понимают англичане, какая участь их ожидает?

В полной мере, только флаг не спускали, пощады не просят, дерутся до конца, стараясь стрелять из немногих уцелевших пушек на оставшемся без хода корабле, потихоньку тонущим, с нарастающим креном на борт. Хотя в бинокль удалось разглядеть, как многие матросы прыгают за борт, ища в пологих волнах спасение. Но на воде тоже взрываются снаряды, и многих вместо жизни ждет неминуемая смерть.

Но таковы суровые реалии войны!

Флагманский броненосец «Ретвизан» с «Петропавловском» спешили на помощь 3-й дивизии, корабли которой насмерть сцепились с японским отрядом. «Князь Суворов» перевернулся, расстрелянный вражескими линкорами, и сейчас его место занял «Император Александр III» — броненосец горел, но продолжал идти вперед, и при этом обе башни главного калибра вели огонь. За ним вытянулись «Бородино», «Слава», «Орел» и идущий концевым «Сисой Великий», сошедшиеся в схватке с «формидейблами» под флагами страны Восходящего Солнца. Впрочем, так и могло быть, по крайней мере, пара кораблей точно стреляла чуть хуже, чем вели огонь англичане. А это свидетельствовало о том, что команда должным образом не обучена, видимо нам подготовку был отведен короткий срок.

— А ведь Щенснович успел — вовремя прикрыл «императора»!

В голосе командира «Рюрика» Бахирева явственно просквозило облегчение, трудно смотреть, когда противник безнаказанно избивает товарищей. И тут произошло такое, что на мостике линейного крейсера в первые секунды воцарилась тишина, полная откровенного недоумения.

Над идущим впереди «Кавачи» на противоположном борту, по которому никто не стрелял, да вообще сейчас по вражеским линкорам никто огонь не вел, из задней бортовой башни выплеснулось пламя, а потом вспух огромный клуб черного дыма. Яркая вспышка на темнеющем вечернем небе заставила всех невольно зажмурить глаза. То был внутренний взрыв артпогреба — такие случаи морякам уже доводилось видеть. Вроде десяток секунд и все — мощный линкор превратился в жалкую развалину, разорванную на два огромных куска, которые тут же захлестнули волны.

— Что это было? Но ведь не стреляли по нему…

— Может там внутри пожар бушевал, не потушили толком, и огонь до погреба потихоньку добрался?

В последнее не верилось — подобное на боевом корабле невозможно, да и не было на «Кавачи» никаких пожаров, да и не пострадал в той мере, чтобы тушением никто не занимался.

И вице-адмирал Эссен негромко произнес:

— Скорее всего, шимоза в каком-то из снарядов шелк «проела» — эта взрывчатка неустойчивая очень, склонна к самопроизвольному подрыву. Не снаряд же с лотка упал, или кто-то закурил в башне, присев на пороховой заряд⁈ В такое совсем не верится!

Офицеры только чуть-чуть хохотнули, оценив шутку своего адмирала, а Эссен каким-то наитием ощутил, что желание сражаться до конца у всех участников сражения пропало напрочь. «Канопусы» и «дунканы» соединились в один отряд, что направился к броненосным крейсерам. А вот линкоры Шульца стали отставать, что было совершенно невозможно. Немецкие броненосцы словно выдохлись, начав резко снижать ход. Да и «Ретвизан» с «Петропавловском» уже никуда не спешили, прикрыв «Императора Александра III». «Бородинцы снова стали выстраиваться в колонну, их осталось только четыре — дивизия потеряла своего флагмана. Да и за 'Ретвизаном» выстроилась короткая на один вымпел колонна — «Победа» погибла в самом начале сражения, первая потеря.

— Радиограмма от командующего флотом — «Всем кораблям отходить к весту, идти в Циндао. Приготовится к отражению ночных минных атак неприятеля. Минным крейсерам и эсминцам с наступлением темноты вести поиск и атаковать неприятеля торпедами»!

Эссен еще раз посмотрел на японцев — броненосцы с единственным линкором тоже вышли из боя, и торопились уйти, набирая ход и густо дымя трубами. Осталось всего четырнадцать броненосцев, а у противника ушло двенадцать. Но так вернется «Микаса» с отрядом от Владивостока, и будет на четыре вымпела в линии больше.

Одно утешает — зато на линкор меньше…

Внутренние взрывы происходили на японском линейном флоте постоянно, и список потерь прямо-таки удручающий — «Кавачи», «Цукуба», флагман адмирала Того «Микаса». Да и во второй мировой войне прямо на стоянке взлетел на воздух линкор «Муцу». Впрочем и на кораблях Ройял Нэви происходило подобное, достаточно вспомнить взрыв линкора «Вэнгард» в Скапа-Флоу. А вот французы пострадали еще до 1-й мировой войны — у них так погибла парочка броненосцев. Страдали и итальянцы, потеряв линкор и броненосец, а в Севастополе с разницей в сорок лет погибли два флагманских линкора, и непонятно отчего — до сих пор выдвигаются разные версии…