Время линкоров

Глава 27

— «Ослябя» вывалился из строя!

Выкрик не стал неожиданным для Степана Осиповича, что-то подобного он и ожидал. Ведь когда сражение идет свыше двух часов, практически беспрерывно, потери несут не только люди, но и корабли. А гибнут в первую очередь слабейшие, те, на которых «сэкономили», поставили броню качеством похуже и поменьше, где уменьшили главный калибр орудий, а броненосцам отвели несвойственные им функции. В прошлом сражении таковыми стали «Сисой» и две «полтавы», не имевшие ни полного бронирования, ни приличной скорости. Им просто разнесли оконечности обычными фугасами, а уйти из боя не хватило скорости. Начались обширные затопления, и вполне способные сражаться броненосцы погибли.

Тогда «иноки» не стали жертвами, хватило скорости, но зато сейчас попали под шквал шестидюймовых снарядов, и высоченные и ничем не защищенные борта превратились наподобие дуршлага — все в дырках. Японцы очень умно использовали свои 152 мм пушки — стреляли исключительно по трем русским броненосцам, что по прихоти генерал-адмирала должны были стать ну очень большими крейсерами. И хотя главный пояс был девять дюймов, а вверху был еще один, в четыре дюйма от башни до башни, вот только не имелось защиты оконечностей, пусть небольшие участки, намного меньшие, чем на старых русских броненосцах, но град снарядов понаделал везде дырок. А большой ход приводил к тому, что забортная вода поступала под большим напором, выбила переборку и стала растекаться по всему кораблю. И все — возрос крен на борт и дифферент на нос — броненосец был буквально «вынесен» из боевой линии, оставшись в одиночестве.

— Пусть уходит в Мозампо, тут идти недалеко. С такими повреждениями «Ослябя» не боец, — спокойно произнес адмирал Макаров, прекрасно понимая, что корабль, не имеющий возможности держать эскадренную скорость, является не поддержкой, а обузой. Но неожиданно изменил свое решение, отдав новое распоряжение:

— Держаться к норду от острова Цусима, провести исправление повреждений, и обеспечить защиту поврежденных кораблей! «Ослябе» придать 3-й отряд миноносцев, пусть выходит из Фузана! И для поддержки идут «адмиралы», кто там в полной готовности к выходу?

— У контр-адмирала Миклухи все три броненосца способны немедленно выйти в море, там еще два «корейца» с германскими экипажами полностью готовы к выходу в любой момент. Будут через четыре с половиной часа, впять максимум, все же им идти пятьдесят шесть миль.

Моласу даже не потребовалось в блокнот заглядывать, все необходимые данные он собирал заблаговременно, а распоряжения отдавал заранее.

— Вот пусть выводит свою дивизию из «карликов», пригодятся, как раз вечереть начнет, — усмехнулся в бороду Макаров. — Их полдесятка, и скопом они способны защитить наши поврежденные броненосцы, к тому же сами могут нанести повреждения неприятелю, особенно «подранкам». Пусть вместе с нами против японцев воюют, а не берега стерегут. Выделять корабли для охраны невозможно — все должны быть в бою, сегодня каждый вымпел дорог! Где там Щенснович⁈

— В тридцати милях, ваше высокопревосходительство, на подходе…

— Ему еще два с половиной часа идти, пусть держит ход тринадцать узлов. Нет, «Ретвизан» и «Три святителя» и оба «императора» вполне четырнадцать, а то и пятнадцать узлов наберут — они нужны здесь, мне сейчас каждая пушка важна, а у него в отряде почти полсотни стволов крупного калибра. Так что передайте ему мою настоятельную просьбу поспешать всячески. И Миклуха пусть тоже поторопится, как только возможно — мы должны собрать все корабли, способные вести бой.

Степан Осипович совладал с нервами, к нему снова вернулось хладнокровие, голос стал ровным и спокойным. И принялся наблюдать за ходом сражения, в котором японцы дрались отчаянно, прекрасно понимая, что их страну спасет только победа. Но и русские старались ни в чем не уступать, благо имели небольшой перевес в вымпелах. Да и стреляли не хуже — грозный «Сацума», сражаясь против двух прекрасно забронированных броненосцев, сейчас выглядел побитым — бортовой залп справа уменьшился вдвое, как и на большинстве японских кораблей. Так что Того был вынужден сделать петлю, и сражение шло уже другим бортом, который после часа взаимного обстрела выглядел не лучше противоположного. А вот держать прежний ход противники уже не могли, и кочегары устали, и повреждения с поломками потихоньку возрастали, а это весьма значимо.

Так что через час-два, в самый важный момент, пиковый, если можно так сказать, подойдут одиннадцать вымпелов, и маленькие броненосцы береговой обороны могут сыграть свою роль — на них семнадцать 240 мм и 254 мм пушек, у первых снаряды в девять, у вторых в 14 пудов веса. А это много, если нужно добить поврежденный вражеский броненосец, обеспечивая успешную торпедную атаку миноносцев.

— «Баян» выходит из линии, крейсер горит, лишился двух труб!

Очередной доклад не удивил и не огорчил Степана Осиповича — такой итог он предвидел, выставив все броненосные крейсера против «Ибуки» и «Курамы», лишив себя единственного резерва. И вот «Баян» выбит, участь «России» и «Громобоя» скоро разрешится. Последний крейсер уже без трубы, на нем разыгрались нешуточные пожары. Даже вдвоем они близко не стояли рядом с «Курамой», но дюжина новых германских 210 мм длинноствольных орудий вполне успешно раз за разом дырявила быстроходный броненосец, и главное, сбили ему ход, в результате чего обе «ибуки» отстали от собственных линкоров. Но полуторное превосходство в залпе за японскими кораблями, а взрывы 305 мм снарядов наносили страшный ущерб высокобортным русским крейсерам, в пользу которых было только большое, свыше двенадцати тысяч тонн, водоизмещение, вполне сопостовимое с противником. А вот небольшой, но отлично забронированный «Коджон» вполне держался, и стрелял бойко — немцы всегда уделяли большое внимание защите, а крупповская броня славилась. Да и бортовой залп у него был вполне серьезным, на вполне приемлемом уровне.

И сейчас Степану Осиповичу было жаль крейсера, что обрекались им на смерть, но так было нужно. Сейчас для него было важней сохранить линкоры Щульца в боеспособном состоянии, поэтому «Рюрик» с «Георгием Победоносцем», используя превосходство в скорости, вышли во главу колонны, и постоянно пытались осуществить маневр, который на русский слух звучит абракадаброй — «кроссинг Т». Но «Кавачи», постоянно попадая под обстрел, вынужден был отклонятся с курса, ему просто не давали не малейшей возможности пройтись мимо любой из русских дивизий. За ним шли «Сетсу», дравшийся с «Гангутом», и «Аки», причем последний броненосец выглядел крепко побитым длинноствольными 305 мм германскими орудиями «Андрея Первозванного». На это и рассчитывал адмирал — броневой пояс на «Аки» на три дюйма меньше, чем на «нормальных» линкорах, 229 мм, а не 305 мм. А плиты такой толщины вполне пробивались новыми пушками, все же «старые» пушки Обуховского завода имели длину ствола в 40 калибров, да и снаряды легче по весу.

— Пусть идет к Ослябе, исправляет повреждения. Но если есть возможность, то пусть дерется дальше. Передайте приказ Дабичу — сражаться до последнего снаряда! И еще — к ним идет «Ретвизан»! Да-да, передайте Щенсновичу, что только он может выручить крейсера из беды. Насколько я знаю Эдуарда Николаевича, он совершит невозможное.

Сознательно принося сейчас в жертву крейсера, тем не менее, Степан Осипович заранее озаботился тем, чтобы в завязке сражения эти самые быстроходные броненосцы «обработала» артиллерия линейных крейсеров, и «Рюрик» с «Георгием» нанесли им повреждения. Да и крейсеров было четверо против двух, так что «ибукам» пришлось несладко под градом снарядов, а это семнадцать стволов — 203 мм, 210 мм и 240 мм, плюс полдесятка 170 мм. А к ним два десятка 152 мм орудий против вражеских 14 противоминных 120 мм пушек, а это град более тяжелых, в два с половиной пуда снарядов. И ведь сбили ход концевому броненосцу, тот снизил скорость до 13–14 узлов, уже лишившись одной из двух труб. А ведь могут ему сбить и вторую, превратив в «калеку». Так что когда его возьмут в оборот подошедшие броненосцы Щенсновича, он даже от «императоров» уйти не сможет. Так что первый «подранок» есть, и даже если один из «рюриковичей» погибнет, такой «обмен» будет выгоден, главное успеть снять команду.

— С «Осляби» передают, что броненосец готов сражаться, но ход больше двенадцати узлов держать не сможет!

— Вот и хорошо! Пусть идет к крейсерам Дабича — вчетвером против двоих драться будет куда сподручнее. Тем более, англичане в спину уже не ударят, там немцы с ними рядышком.

Действительно, к «Роону» подошел «Йорк», и два германских крейсера ненавязчиво держались возле британских «кресси», как бы предупреждая о недопустимости инцидентов. Да и вооружены они были куда серьезнее — восемь 210 мм орудий главного калибра против двух 234 мм стволов. Потому, Степан Осипович и бросил в сражение «рюриковичей», о потерях потом горевать можно, главное сейчас победить…

Зона проливов Босфор и Дарданеллы, исторических греческих провинций, окончательно захваченных турками в 15 веке. Но православных здесь хватало и в начале ХХ века, и лишь после поражения греков в войне с турками Кемаля Ататюрка началось их массовое изгнание…