Вивьен, сплошное недоразумение

Глава 9

Гостиный зал предался полной тишине. Только стекла в старинных сервантах с затрапезными сервизами немного подрагивали от нарастающей какофонии звуков.

Первым в поле всеобщего зрения появился господин Амон с торчащими во все стороны жесткими волосами. Посередине его головы разрослась внушительная лысина, похожая на гнездилище кряквы.

Старик, несмотря на свои внушительные года, выглядел ловким и гибким и сделав оборот вокруг своей оси, выдал несколько аккордов на трещотке.

Звук прошелся по барабанным перепонкам, не щадя органы слуха.

Амон, совершенно не обращая внимание на неподвижные фигуры, увеличил темп с трещанием и направил свои худые ноги в сторону окаменевшей Агнесс.

Звук музыкального инструмента будил внутри странные, доселе неизведанные чувства бешенства, испуга и волнения.

За его спиной, минут так через пять, появилась Мелоди с такими же старыми гуслями, как и она сама.

Казалось, все выдохнули, потому что от звука трещоток Амона волосы встали дыбом. Даже у меня, закучерявились еще больше.

Гусли, хоть и древние, издавали отчетливые и очень громкие звуки. Видимо, госпожа Мелоди наполировала струны гусиным жиром. Душещипательная и трогающая нити души мелодия наполнила высокие потолки зала.

Музыкантша закатила глаза, обрамленные нависшими веками и забренчала с новой силой.

В моем поле зрения оказалась Андромеда и Адам.

Казалось, только тетка в восторге от неожиданной музыкальной паузы. Она хлопала и в такт гуслей мотала головой. Редвил же, показывал грани своей устойчивой психики и умения держать себя в руках в любой ситуации.

Мелоди настолько разошлась, что ее марафон по игре не заканчивался. Женщина прикрыла свои бледно-голубые глаза и наяривала пальцами с таким усердием, что я подумала, они у нее отлетят в разные стороны.

Амон, услышав сиюминутную паузу живо подключился и снова сделал прискок, умудрился чуть не задеть бюст знатного аквийца, стоявшего на напольной подставке в углу, стоящий возле одного из кресел.

За моей спиной раздался рык Гордона Стейджа.

Я прикрыла глаза и закусила щеку, чтобы не выдать своих истинных чувств, рвущихся наружу.

Пока Мелоди трепала гусли, попадая не во все ноты, Амон прыгал так, будто ему не шел девятый десяток, я даже успела позавидовать его прыти и умению так ритмично двигаться под трещотку.

Когда раздался последний куплет, все обрадованно выдохнули, а Агнесс даже поднялась, совершенно не скрывая резкости в движениях.

Андромеда захлопала, но звуки ладошей утонули в неожиданно-громком звоне музыкального треугольника.

В гостиную вошла Аманда.

Пока она бесперебойно била молоточком по музыкальному инструменту, все молчали. Только дети, Вениамин и Амбра, заткнули уши, не в силах выдерживать разрушительные фальцеты.

Бабка настолько сильно разошлась, что увеличила стуки и на какой-то миг мне показалось, что женщина представляла как вбивает гвозди в головы своей родни.

Не сдержавшись, я все же оглянулась на Гордона. На его лице усиленно ходили желваки, будто он тщательно пережевывал резиновую калошу, но она не поддавалась.

Отец же, весь раскраснелся и казалось, вышел из табачного дурмана, умудрился заткнуть свой рот, чуть ли не засунув туда весь кулак.

Равнодушных от такого увеселительного мероприятия точно не осталось.

Когда уже Агнесс сделала шаг к обожаемой в кавычках бабке, чтобы заломать ей руки, в процесс включились Амон и Мелоди.

Каждый играл, выжимая из инструментов всю мощь и неважно было, попадало трио в ноты и в одну мелодию или нет.

В какой-то момент, я поняла, что они все плохо слышат и посему не сильно обращают внимание на общий разнобой.

Бабка во всю колотила по треугольнику, Мелоди массировала гусли с закрытыми глазами, а Амон как кузнечик прыгал. Мне хотелось верить, что его не прострелит мышечная боль.

Музыкальное поздравление никак не хотело заканчиваться. Даже я ощутила его слегка затянувшимся, а что было говорить про других, не знающих что предстоит пережить.

Гордон Стейдж, все же не вынес благозвучных аккордов и захлопал, дабы остановить это все действо как можно скорее.

Музыканты, поглощенные ритмичными нотами, не сразу услышали приближающуюся фигуру деда и все закончилось только в тот момент, когда Амон своим прыжком задел шкаф со статуэтками. Благо, не разбил. Антиквариат лишь покачнулся, а я зажала рот рукой, чтобы прикрыть вскрик переживаний.

Наступила тишина.

Аманда, слегка отдышавшись, стерла со лба испарину. Ее традиционная прическа, в виде пирамиды еле заметно повалилась на бок.

Первой захлопала Андромеда. Возможно, она и не заканчивала аплодировать, просто ее звуки потонули в громогласном выступлении.

– С днем воплощения, Агнесс, – прокаркала прабабка, впившись своими маленькими глазками во внучку. – Не хотела ради тебя напрягаться, но решила не обделять дарением. Так уж и быть.

– Могли бы и не усердствовать так.

Передернув плечами, тетка прошлась по залу, вся напряженная, но осанистая.

– Не слышу слов благодарности, – обидчиво проговорила Аманда, поджав губы, – ты всегда была бесчувственной.

– Прекрасная игра! – с софы поднялась Андромеда и распахнув свои широкие объятия, обняла женщину, – бабушка, вы были великолепны. Как называлась композиция?

– Утро в заброшенном саду.

Не хотела бы я себе такого утра!

– Не правда ли чудесно, господин Редвил? – неожиданно все внимание устремилось на Адама.

Тетка совершенно с тормозов слетела, раз так нагло стала оказывать свое внимание молодому мужчине.

– Несравненно!

Это уж точно!

Неожиданно залаял Орешек. Кутья, скорее всего, очень перепугалась и стала заливаться лаем без остановки, тем самым, выбила Аманду из состояния адекватности.

– Энрике? – снова выдала она и все вокруг напряглись, только мой отец не удержался от раздражающего вдоха. Я краем глаза покосилась на него и сразу поняла, что родитель изнывает от желания на всех наорать, а потом блаженно накуриться на своем балконе, пока никто не видит.

– Почему тебя так долго не было?

Адам кашлянул. Видно, подбирал слова и тянул минуты.

Ответить ему не дали.

Бабку быстро схватили под ручки и рыдающую увели наверх, а госпожу Мелоди и господина трещотку Амона, отправили для отдыха на открытую террасу, чтобы проветриться и испить освежающего лимонада.

– Мне что-то подсказывает, что это ты Вивьен уговорила бабушку сделать такое.

Я тут же встала в оборонительную стойку, сложив руки на груди и позволила себе манерный смех.

– Если даже над вами пролетит черная врана и сделает свои дела вам на платье, вы обвините в злом умысле меня.

– Вивьен! – гаркнул Гордон, поджав губы так плотно, что они стали походить на одну белесую полоску. – Пройдемте в зал для трапезы и пожалуйста заткните животное.

Все как-то шустро ретировались в трапезный зал, подготовленный для такого масштабного события, как день воплощения тетки, только я осталась придерживаемая крепкой пятерней родственника.

– Угомони это кутью, Вивьен, – прошипел дед.

– Она не моя, – пожала я плечами, воззрившись на Гордона с глазами полными недоумения, – хозяйка у него есть. Тем более, питомец нуждается в ласке Агнесс.

Пока мы пререкались, кутья истошно лаяла, заходясь в истерическом припадке все больше и больше.

– Даю тебе минуту.

Дед отпустил свою крепкую хватку, явно доставшуюся ему по наследству от Аманды и пошел за остальными.

Я подошла к питомцу и взяла его на руки. На удивление, теплый комок тут же успокоился и затих в моих руках.

Некоторое время походив с ним, я отнесла его к стряпчим, чтобы они накормили испуганное животное.

В трапезном зале, где все стены были отделаны вензелями из лепнины, стоял аромат пиршества и свежесрезанных голубых роз. Гости сидели, крайне в напряженных позах.

Наверно ждали что череда сюрпризов еще не закончилась.

Мне сразу не понравилось, что Андромеда уселась не только рядом со своими отпрысками, но и с Адамом. Молодой мужчина сдержанно улыбался, слегка крутя своими пальцами ножку хрустального бокала.

Прислужница уже успела наполнить их аквийским вайни из погреба нашей семьи.

Я села на свое место, подле деда, молчаливо положив салфетку на колени.

– Как жаль бабушку, – протянула Андромеда, рассевшись в половину оборота. Так она делала вид, что все внимание устремляет на своего отца, но только бы идиот не понял, что похотливая часть женщины устремила свое открытое декольте в сторону Редвила. – Ее болезнь прогрессирует.

– В таком возрасте мы все слетим с катушек, – выразительно высказался Алистер и все как один посмотрели в его сторону. – Она часто бывает в своем уме, так что, нечего и переживать.

– Зато, меня не оставило равнодушным старание бабушки. Как же она старалась!

Андромеда в миг порозовела, пока остальные поморщились, чуть ли не вздрогнув.

– Ну что же, – прервал пустые разговоры Гордон, – у моей дочери сегодня празднование. За тебя, дорогая Агнесс!

Хрусталь ярко звякнул. Его переливы сверкнули дневным светом в зале, где обычно всегда стояла прохлада, по причине того, что здесь все собирались редко.

Старинные стены помещения, реставрировали очень давно и местами они поистерлись, выгорели и стали выглядеть не шибко красивыми.

На главной стене висело огромное панно, на котором были изображены лебедеи, плавающие по пруду с кувшинками, а вдали можно было разглядеть особняк Стейдж.

Пруда уже давно не было. Его заменили обожаемые мной грядки, а старинное родовое гнездо перестраивали пару раз, посему оно мало походило на то, что изображалось на картине.

Стряпчие, естественно, постарались на славу. На столе возлежали изыски, которые не всегда можно было опробовать в других местах.

Гордон Стейдж был гурманом и любил удивить гостей, при этом не особо питал чувств к приемам и сборищам.

Рыбное филе с трюфелями, маринованные опята в масле, консоме с яйцом и зеленью, кряква в кедровом соусе, слабосоленая рыба и обожаемые мною овощи, радовали глаз и живот.

Сделав глоток ягодного взвара, я чуть не подавилась куском рыбы. Агнесс, как ненормальная смотрела на меня, пока все остальные чинно вкушали форель.

– Господин Редвил, – певучими тембрами, слово снова взяла Андромеда, моментально меня напрягая. Я не знала почему, но мне совершенно не нравилось это повышенное внимание тетки. – Я так понимаю, что вы с моим отцом вошли в долю? А чем вы занимаетесь помимо этого?

Адам, как истинный джентльмен, промокнул рот салфеткой и слегка повернулся в сторону моей возбужденной тетки.

– У нас с дядей в столице предпринимательство. Мы широко занимаемся поставками вайни и с недавних пор напитков с Гелы, планеты-близнеца.

– Как интересно! – вздохнула тетка, отрезав не слабый кусок рыбы и очень пикантно засунула его себе в рот.

Я хлопнула глазами и посмотрела на напряженную фигуру Гордона Стейджа.

Дед молчал, медленно хлебая из хрусталя вайни.

– Уверена, это не все ваши победы.

– У нас заключены договорные отношения практически со всеми землями Элы. Мы занимаемся также плодовыми и с недавних пор, плотно работаем в сфере хозяйственных культур.

Гордон кивнул, как бы поддерживая своего гостя.

– Да, Адам прекрасный логист. Мне кажется, он видит на несколько шагов вперед. Уверен, наше партнерство откроет перед нами новые двери в развитии.

От этих слов Андромеда раскраснелась еще больше.

Тетка сделала жадный глоток вайни, чуть ли не полностью ополовинив стакан.

– Вы слышали про наши плантации чефира?

Адам кивнул, бросив более красноречивый взгляд на женщину, чем это следовало бы делать. Я поморщилась.

– Они уникальны в своем виде. Надеюсь, вам удалось распробовать этот терпкий, необычный вкус?

– Не совсем, – неожиданно сдержанно произнес Адам, оторвав свои глаза от груди Андромеды. – Я предпочитаю каву. Все же.

Андромеда улыбнулась.

– Вы просто не распробовали. Нужно подсластить патокой или джемом.

Где-то на отшибе стола вздохнул Алистер.

– Наверно, господин Редвил сам разберется что и как ему нравится, Андромеда.

Агнесс вдруг решила прервать обет молчания.

– Иногда человеку нужна подсказка. Давайте я угощу вас этим напитком, собственноручно заварив?

– Господи Редвил уже пробовал, тетушка, – неожиданно для всех, я влезла в разговор, рявкнув. – Что мучить себя и запихивать насильно, если не нравится?

– Ты мало понимаешь во вкусах, Виви, – бросила Андромеда в мою сторону, – к мужчинам должен быть особый подход. Поверь, к каждому можно подобрать ключик.

Адам снова кашлянул, а тетка закатилась смехом, который никто не поддержал.

– Поднимем бокалы за Агнесс, – влез в разговор Алистер. Отец не любил попойки, предпочитая витать в облаках при помощи других способов, но в данной ситуации решил слегка налакаться. – Дорогая сестра, ты стала старше на год, жаль, что годы берут свое, но не расстраивайся, твоя женская натура еще источает краски.

Агнесс покосилась на своего брата как на больного и ничего не сказала. Сдержалась, дабы не злить отца и не устраивать за столом дебаты.

Зато я никак не могла угомониться.

– Тетушка Андромеда, вы сказали, что у меня нет вкуса, интересно почему? – сдерживая желание высказать свое фи, я методично отрезала кусочек свеклы. – Я прекрасно разбираюсь в делах дедули, у меня утонченный вкус на счет многих критериев. По-моему, вы скабрезно оценили меня.

Андромеда захлопала глазами. Ее лицо уже успело раскраснеться от вайни и явно пошлых мыслишек, которыми она насыщала свою голову, пялясь на Адама Редвила.

– Глупышка, я говорю о женской изысканности. Меня печалит сей факт, что воспитание Агнесс все же повлияло на тебя и твой внешний вид.

Сжав вилку с силой, я тут же почувствовала, как щеки предательски запылали.

– Моя дочь красавица, – влез в разговор Алистер, – просто не всем дано разглядеть душевный свет за простыми нарядами и неброской внешностью.

– Спасибо отец, – буркнула я, не зная, что было бы лучшим вариантом, чтобы он промолчал или защитил вот в таком вот виде. И как бы защитил и одновременно сравнил с чем-то похожим на редиску, которая выросла, при этом была ни тем ни сем, по сравнению с другими.

– Увы, Вивьен не поддается воспитаниям и не желает меняться.

Агнесс не смогла промолчать.

– Дорогая тетушка, – я выдавила из себя улыбку, похожую на оскал, – сегодня ваш день. Не думаю, что нам стоит отвлекаться на меня.

– Если позволите, – внезапно взял слово Адам, – хотел бы добавить, что ваша внучка, господин Стейдж является прекрасной собеседницей. Она подкована во многих вопросах. Благодарю, госпожа Вивьен, за компанию намедни.

Я уставилась на Редвила, не зная, то ли благодарить его за слова, то ли смущаться.

В итоге, я сделала и то, и другое.

– Рад, что ты не остался разочарован, Адам, – кивнул дед, явно довольный, что я его не подвела. – Если будет желание еще больше ознакомиться с Аквалоном, то она может составить вам компанию снова.

Адам только открыл рот, повернувшись ко мне, замершей с толикой смущения и настороженности, как в разговор влезла Андромеда.

– Или я могу вам составить компанию, господин Редвил.

– Приму это за честь, – кивнул Адам, вмиг меня разочаровав.

– Кстати, а где господин Антониус, тетушка? Снова отправился в командировку?

Андромеда с улыбкой вздохнула, скрыв легкое недовольство тем, что я ее отвлекла от выстраивания контакта с нашим гостем.

– Да, террийские дела. Скорее всего, скоро пребудет в Аквалон. Уверена, что соскучился по детям. – После небольшой паузы, тетка снова продолжила, – Господин Редвил, такой человек как вы, думаю, имеет на примете пару для обмена брачных чаш, если вы, конечно, еще не прошли эту церемонию.

– Нет, – снова влезла я, – господин Редвил очень разборчив, тетушка. Он поделился со мной накануне, что свою спутницу жизни он будет выбирать по определенным критериям.

Ощутив на себе взгляды сразу всех окружающих, я замолчала, изображая из себя дурочку с приветом.

– И что же это за критерии? – не унималась Андромеда.

– Главным мерилом будет являться любовь или симпатия.

– Любовь? – переспросила Андромеда, – вы романтик, господин Редвил. Я думала, вы выделите какие-то особенные качества, предпочтительные в наших землях.

– Я сторонник традиционного, не спорю, – кивнул мужчина, – но симпатия должна присутствовать.

– Думаю, Андромеда, твои вопросы утомили Адама.

Гордон пресёк разговоры, пока в зале не наступила тишина. Я тоже молчала, взбешенная своей наглой теткой.

Она походила на пациентку с чесоткой, у которой зудело одно место.

Я думала она успокоиться, но не тут-то было. Женщина, разгоряченная вайни, потащила всех в гостиную, чтобы спеть для Агнесс, мечтающей отбыть в свои покои, «Предзакатную мелодию вереска».

– Ты будешь мне подыгрывать, Виви.

Тетка, как ненормальная расставила руки в стороны, пока все с замиранием сердца, ждали первые аккорды и возгласы женщины. Голос у нее был звучный, сонорный и громогласный. Где она успела так поднатаскать свои голосовые связки, оставалось только гадать.

Я осела на табурет, чувствуя себя крайне неуверенно.

Это не копаться в грядках и не измерять томаты!

Ударив по первым попавшимся клавишам, на которые упал мой взор, я вздрогнула от резкого и выразительного возгласа женщины и бросив взгляд на софу, где сидел Адам и мой отец, заставила себя не улыбнуться огромным усилием воли.

Андромеда на словах «тайну я заберу с собой в могилу и прильну к твоей груди», взяла мощные фальцеты, заставив Агнесс вылупиться с таким усердием, словно она была пеструшкой, высиживающей яйца.

Так как я не знала этой мелодии, то била по клавишам также ритмично и не впопад, как и Аманда с музыкальным треугольником. Мне вдруг стало ясно, откуда у меня такие внушительные данные по музыке.

Войдя в роль и найдя только мне известный ритм, я подстраивалась под голосовые залпы Андромеды, музицируя с таким старанием, что заболела поясница.

Мне так и виделись эти пресловутые заросли вереска, в предзакатной тиши, где главная героиня металась как дух, вопрошая к фигуре любимого, предавшего ее.

Наконец, почти подойдя к окончанию столь эмоциональной композиции, оторвав взгляд от клавиш, я бросила свое пристальное внимание на поющую тетку, кружившуюся возле Адама Редвила как фурия. В развязке женщина махнула юбкой вверх, оголив стройные ноги в чулках и чуть ли не упала в объятия застывшего от такой вакханалии мужчины.

Я закончила сие произведение сильным молотиловом по клавишам до, пока тетка наконец не закончила.

Гордон Стейдж, не справившись с чувствами, уронил голову на ладонь.

– Пожалуй, этого достаточно для поздравления Андромеда, – не разжимая губ, констатировала Агнесс, сложив руки в замок, что побелели костяшки пальцев.

– Отец, позвольте я пойду, у меня легкое предчувствие скорой мигрени.

Алистер встал и быстро кивнув всем, выскочил из гостиной как ужаленный.

– Вам понравилось, господин Редвил? – молвила Андромеда, отдышавшись.

– Очень ритмично, благодарю, госпожа Стейдж. И вы Вивьен, спасибо за старание. Музицируете вы…крайне одаренно.

– Господин Стейдж?

В гостиную вошла Тита, помощница Аманды. Ее внешний вид источал крайнее беспокойство.

– Прошу меня простить, но я не могла больше ждать.

– Что случилось? – спросил Гордон, впившись в подлокотник софы.

– Госпожа Аманда пропала. Это звучит странно, но это так. Я уложила ее в постель, она тут же задремала. Отошла я буквально на несколько минут, чтобы подготовить ей трапезу, а когда вернулась ее не было. Обыскав покои, соседние комнаты, я решила прийти к вам, боясь, что ее исчезновение может закончится печально.

Казалось, заволновалась только Андромеда. С бабкой у них была особенная связь, сотканная на похоти и чрезмерной любви к мужчинам.

Если говорить откровенно, мне пропажа старухи тоже не понравилась. Либо женщина решила всем отомстить, либо что-то учудила втихую.

Зато Агнесс, не скрывая посыла благодарности, устремила свои черные глаза к небесам.

Бабушку решили искать попарно и конечно же, эта ненормальная Андромеда уцепилась за Редвила, чем снова меня взбесила. Я сопоставила факты своего непринятия этих моментов и пришла к выводу, что само поведение женщины мною не принималось, в независимости от выбранной ею жертвы.

Оставшись с двумя своими родственниками, в виде Вениамина и Амбры, я обрадованно пошла в сторону плодовых садов, радуясь про себя, что моей парой не стала Агнесс, а то бы тетка не удержалась от лекций, в которых самым жутким примером, выдвигала бы свою сестру, равняя ее с исчадием ада.

– Она умерла? – поинтересовался Вениамин, неожиданно схватив меня за руку. Его подбородок слегка подрагивал от волнения, а голубые глаза нервно бегали по кустам, будто Аманда притаилась там, прячась от ненавистных родственников.

– Не думаю, что бабуля умрет так скоро. Она часто обещает, но это всего лишь слова. Уверена, что на небесах, пока не подготовили для нее место, по причине того, что она очень нужна нам.

– На все воля богов, – вставила Амбра, а я закатила глаза.

Еще одной такой же тетки Агнесс, я не выдержу.

– А вдруг на нее напали дикие звери? – не унимался двоюродный брат, – мало ли кто здесь водится?

– Никого тут нет, – рявкнула я, – отставить панику. Все территории хорошо охраняются и вообще, дикий зверь придет за мясом, по причине что не есть овощи и фрукты.

– Но были же случаи, когда глиганы выходили из лесов, да и вепры нападали.

– Ты много слушаешь ненужной информации, дорогой Вениамин.

Неожиданно Амбра встала на дороге как вкопанная.

Мы с маленьким братом проследили взглядами за тем, куда она так пристально смотрела и тоже также замерли.

В метрах десяти от нас лежала туфля Аманды.

– О боги, – вскрикнула Амбра, а Вениамин прижался ко мне, – с ней точно что-то случилось. Нужно позвать мать или кого-нибудь еще.

Амбра шустро поторопилась к особняку, оставив нас с впечатлительным Вениамином вдвоем.

Не став показывать, что туфля старухи вызвала во мне волнение, я пошла в ее сторону и подойдя к кусту олеандра, раскинувшего свои ветви в разные стороны, углядела ногу женщины. Чтобы не пугать Вениамина, я подавила вдох.

– Ступай за сестрой, найди дедулю.

Мальчику не нужно было повторять заново. Снедаемый страхом от возможной встречи с умертвием Аманды, он устремился с такой скоростью, что уже через несколько секунд свернул на развилку к дому.

Чувствуя волнение от возможной кончины бабули, я подобрала юбки своего желтого наряда и подлезла под куст, чтобы ухватиться за ноги и вытащить женщину на дорогу.

До сих пор, терзаемая разным спектром чувств и переживаний, я не могла понять, как Аманда умудрилась залезть туда.

Пока я тянула тяжелое тело женщины, в душе надеясь, что не остывшее, я успела несколько раз выругаться не самыми прекрасными словами, но решительно и упорно делала свое дело.

Возможно, каждая минута была на счету и в отличии от Агнесс, я не хотела чтобы прабабка ушла к богам.

С нескрываемыми охами, к нам подбежала вереница родственников и самым бойким оказал Адам Редвил.

Он схватил болтающуюся кисть женщины и послушал пульс.

– Слабый, но прослушивается.

– Лекарей вызвали, – кивнул Гордон и в этот момент Адам поднял, показавшееся тяжелым как бетонная плита тело бабки, как пушинку и чуть ли не в припрыжку побежал с ней в особняк.

Через некоторое время выяснилось, что Аманда не рассчитала с порцией настойки красавки.

Гордон Стейдж ужасно злился на факт того, что Аманда смогла как-то достать запрещенные препарат.

Я, конечно же, молчала, мотая головой в стороны и старалась не встречаться глазами с дедом.

Наконец, Андромеда отбыла в свой дом, чему я была несказанно рада всего лишь пару секунд, по причине того, что она обещалась вернуться в скорое время, но уже без детей. Видите ли, они неожиданно заскучали по отцу, любителю командировок!

Я-то сразу поняла, что тетка не могла совладать со своей похотью и новой жертвой Адамом Редвилом.

Уже ближе к ночи, я стояла возле покоев Агнесс. Мои дарения для нее на сегодня, не были закончены. В левой руке покоилась бутылочка со «Страстной горячкой», которую я планировала влить в кувшин с водой любимой тетушке.

Женщина жила по выверенному ей расписанию. Вставала не свет не заря, в одно и тоже время трапезничала, если это конечно не затрагивало празднования и каждый вечер старалась, ополоснувшись теплой водой, ложиться около девяти вечера.

Конечно, за целый день всех достать нравоучениями, а потом лечь довольной, накрывшись одеялом!

Во время ее купания, я сначала тихо постучала, а потом не услышав ответа, зашла внутрь.

Услышав звуки воды, я порадовалась про себя что план складывался четко и положительно. Только вот беда! Про дареную кутью я совсем забыла.

Животное, спавшее в корзинке, неожиданно встрепенулось, уставившись на меня своими маленькими глазами и тут же высунув язык, побежало в мою сторону.

– Тсс! – цыкнула я. Мольба в моих глазах, выглядела столь страдательной, что Орешек понял меня, лишь облизнул руки и засеменив у двери, застыл, всем видом показывая, что его новое жилье ему совсем не по душе.

Мне вдруг чисто по-человечески стало жалко питомца. Жить с такой хозяйкой, было непростым делом. Да и запахи отдушек и благовоний с определенными ароматами, выдержал бы только представитель с крепкой душевной организацией, коим ни я, ни явно Орешек не отличались.

Не став терять время на размышления, я резво открутила крышку и щедро налила в кувшин настойку, не забыв и в наполовину наполненный бокал добавить.

Почему-то, между делом вспомнились капли для роста овощей, господина Гарда.

Надеюсь, не переборщила!

Оставив комнату тетки, я наполненная возбуждением, отправилась в кухонные помещения.

Невовремя наметился нездоровый аппетит, который я пожелала утолить хорошей порцией чефира с сахаром и соленой рыбой с хлебом.

Устроившись у наполовину остывшего очага на высоком табурете, я методично поглощала незамысловатое блюдо, скача в мыслях от Винсента до Анны. Эта пара не выходила у меня из головы. Чувствуя себя подавленно и естественно, преданно, я усиленно двигала челюстями, перемалывая пищу, пока не пришла к выводу, что разозлилась.

Захотелось скинуть этот комок ярости на кого-нибудь.

Выбор пал на Адама Редвила.

Я вдруг подумала, что стоит еще раз заварить ему листья чефира, чтобы гость распробовал, наконец, все прелести.

Решив не издеваться и не доводить молодого мужчину до ручки, я сделала напиток более мягким, добавила сахар и пару листов смородины.

Обычно, я сама любила пить именно так и взяв серебряный поднос, с аккуратностью поставила на него фарфоровую чашечку с блюдцем и рядом положила кусочек медовика.

На меня явно снизошло что-то божественное и полное заботы.

После пакостливых поступков Агнесс, захотелось творить добро направо и налево, чтобы боги в конец не отвернулись от меня.

Осторожно ступая по ступеням лестницы, где со стен на меня смотрели портреты представителей семьи Стейдж, кто с укоризной, кто с испугом, я поторопилась в крыло, где гостил в покоях Адам.

Нещадно хотелось язвить на сон грядущий, чтобы хорошо выспаться, поэтому я не стала терять время. Шла быстро и уверенно.

Для приличия постучав три раза и сразу же войдя, стараясь не думать про неприличный вид гостя, я осторожно сунула нос в дверной проем и обалдела.

– О, боги! – слова сорвались с губ быстрее, чем я прикусила свой длинный язык. Благо, поднос удержала и не устроила погром.

Агнесс, в своей ночной рубахе, полной безукоризненной нравственности, впивалась в губы Адама Редвила, обхватив его руками и тиская за рубашку.

Гость выглядел ошеломленным и крайне огорошенным.

– Пожалуй, я не вовремя, прошу меня простить!

Молниеносно закрыв дверь, я стремительно направилась на второй этаж, в свои покои.

Оказалась я там быстро и закрыла дверь на ключ. Постояв несколько минут и думая, что делать дальше, я понеслась в покои тетки, чтобы скрыть следы капель страсти.

Быстро все вылив, я скрылась с места преступления незамеченной.

Снова переборщила!

Эффект капель превзошел сам себя.

На следующее утро, я рьяно расчесывала свои непослушные волосы.

Спасть-то я легла с мокрой головой, а проснулась с мочалкой заместо волос, совершенно не желающей слушаться.

Меня снедало нетерпение и половину ночи крутился вопрос, как Адам Редвил избавился от безумной Агнесс?

По крайней мере, теперь у меня была тайна, которой я могла манипулировать, в случае нападок женщины в мою сторону.

Не нужно было меня трогать, не нажила бы себе проблем и питомца.

Надев свое любимое клетчатое платье и застегнув практичный корсет из пластин, очень удобное средство, недавно появившееся в небольших лавках с готовой одеждой, которые пооткрывали во всей Аквии.

– Господин Стейдж попросил, чтобы вы облачились в что-то более нарядное, госпожа.

Я посмотрела на Бенедикту, стараясь не выказывать ей свои эмоции.

– С чего бы вдруг? Вроде не на бал иду, а на грядки.

На лице прислужницы проявились все краски того, что она обо мне думает. Не о такой госпоже она явно мечтала, плевавшей на всё, и вся!

– Вы наверно забыли. Едет семейство Норвик на пару дней, гостить.

– Только их не хватало! Откуда у деда вдруг такая любовь к чужим людям в доме?

Взмахнув руками, я снова устремилась к зеркалу. С пониманием что волосы могут превратиться в прическу, если только заново их помыть, высушить и вытянуть, я плюнула на это дело, натянув на макушку старую соломенную шляпу.

– Что им все надо?

– Не могу знать, госпожа. Эдмунда сказала приготовить двое покоев, для четы и их сына.

Здесь я насторожилась. Дополнение в виде сына, мне совершенно не понравилось. Гордон Стейдж явно что-то задумал.

Все-таки, решили меня сбагрить!

Повязав фартук, чистый и свежий, я сунула очки в карман и взяла фолиант о плодовых, припрятав там запрещенную литературу для минутки отдыха.

Уже спустившись с террасы и уточнив у Эдмунды, что Аманде лучше, я хотела направиться к высаженным полям, как была остановлена Адамом Редвилом.

Мы метко встретились взглядом. Молодой мужчина пытался скрыть свою взбудораженность за маской деланного спокойствия.

– Доброго вам утра! Как спали?

Не став останавливаться, я убыстрила шаг в сторону грядок, покрепче схватив фолиант.

– Вивьен, мы могли бы поговорить?

– Что-то срочное?

Для пущей картины, я предала своей физиономии нотки высокомерия, немного задрав подбородок.

– Тот эпизод вчера, он был недоразумением.

Я резко остановилась, вглядевшись в лицо мужчины. Помятое и утомленное.

Вдруг, ни с того ни с сего в мою голову закралась мысль, что этот человек мог воспользоваться благодетелем тетушки. Я же не знала, как закончилось все на самом деле. Тетка, вообще жива?

– Это сейчас так называется? – мой бровь театрально взметнулась вверх, приправленная ехидной ухмылкой. – Я решила угостить вас чефиром. К слову, лишенным крепости. Даже сахар положила и листья смородины, чтобы вам понравилось. Но, этот эпизод, как вы называете, несомненно, меня потряс до глубины души. Вы надругались над Агнесс.

– Я ее пальцем не тронул. Позвольте объясниться.

Адам дернул плечом. Я только сейчас углядела своим не идеальным зрением, что он забыл облачиться в жилет и пиджак. Белая рубашка, была застегнута на все пуговицы, кроме верхней.

И даже волосы были распущены, распадаясь по плечам.

Я моргнула, уносясь в иллюстрацию книги про длинноволосого искусителя.

Он был копией.

Я вдруг представила как его пальцы касаются моей непослушной гривы, ведут по скуле, и я ощущаю их на своей нижней губе, слегка приоткрывая рот.

– Каким может быть объяснение, господин Редвил? Женщина, набожная до корней волос, вдруг оказалась в ваших покоях. Вы совратили ее. Толкнули своим действом на путь блуда.

– Вивьен, не превращайтесь в свою тетку и не несите чушь. Я бы никогда не позволил себе поступить так. У меня есть принципы.

– О которых вы забыли, видимо.

Адам сделал ко мне шаг. Я напряглась.

– Агнесс просто влетела в покои и набросилась на меня как дикая. Такое ощущение, что ее опоили. Она успокоилась только через половину часа, обмякла и уснула. Мне пришлось отнести ее в покои.

– Смотрю, носить женщин Стейдж, входит у вас в привычку.

Редвил поморщился, понимая, что со мной продуктивный разговор складывать сложнее, чем успокаивать моих родственниц поочередно.

– В общем, я объяснился Вивьен. Не хотелось бы проблем.

– Проблемы у вас начались в тот момент, когда вы одаривали Андромеду Стейдж своим вниманием. Не знала, что вы падки на женщин бальзаковского возраста. Картина, наконец, сложилась! Одной вы рассматривали грудь, а другой наминали бока.

– Вивьен, что вы несете?

– Правду, которую я узрела собственными глазами.

– Если мне не изменяет память, зрение у вас не стопроцентное.

Я сложила руки на груди.

– Давайте теперь все валить на мои глаза, господин Редвил. Ладно, забудем эти темы. Не вижу смысла продолжать.

Решив больше не мучить Редвил, я махнула рукой. Ему и так досталось этой ночью.

– У Агнесс явно случилось помутнение рассудка, связанное с какими-то ее личными расстройствами. Жаль, что вам пришлось это пережить и уверена, вы теперь будете запирать дверь на ключ.

– Несомненно!

– Сегодня приедут гости, мне хотелось бы сделать все дела до их приезда. Наступает время сбора урожая.

– Конечно! У меня тоже есть неотложные дела в ваших местах.

Я развернулась и не прощаясь, пошла дальше, неся в себе образ этого мужичины. Широкие плечи, подтянутый торс и распущенные темные волосы.

Он был красив и в этот момент, я вдруг подумала, что такой статный как он, никогда не обратит на меня внимание.

– Вивьен?

Я обернулась. В нескольких шагах от меня стоял Адам.

– Давайте как-нибудь проведем время за вашим чефиром. Я не против попробовать этот напиток еще раз.

Не став отвечать, я просто кивнула, прибавив шаг, чтобы быстрее скрыться среди источающих аромат персиковых деревьев.

С чего бы ему захотелось испить со мной напиток?

Я провозилась на грядках целый день и так устала, что еле тащила ноги к особняку, вся испачканная землей и в шляпе набекрень.

Ясный день подходил к своему завершению и в воздухе уже стали ощущаться прохладные температуры. Первый из холодных месяцев, практически наступал на пятки и готовился в ближайшее время изливать на землю дожди и снега.

Время сборов урожая наступило, как и времена тепличных посадок.

Я медленно тащилась с корзиной вишнэ для пирога, пока не остановилась.

Возле входа в особняк, подняв дорожную пыль, притормозила карета с эмблемой, в виде буквы Н, украшенная синими вензелями.

Не стоило быть шибкого ума, чтобы понять, что к нам нагрянули ожидаемые гости деда.

Из экипажа, ловко выскочил мужчина невысокого роста, в длинном кафтане, отделанном посеребренной нитью и подал руку женщине, одетой в платье традиционной угрюмо-синей расцветки из парчи. На ее руках были надеты перчатки точно такого же оттенка и сверкал перстень с сапфиром. Женщина закрепила на голове миниатюрную шляпку и молниеносно осмотрев открывшийся перед ней фасад, увидела меня.

Следом за ней вышел молодой человек, показавшийся мне ровесником. Маленькие глаза, расплюснутый вздернутый нос и пухлые губы.

Последний, мне сразу не понравился, как и собственно его родители.

– Позови хозяев, – быстро отдала приказ женщина, смотря почему-то в мою сторону. Я даже оглянулась, подумав, что за моей спиной притаилась Эдмунда или кто-нибудь из прислужниц, но никого не было. – И выгрузите дорожные сундуки.

Я хотела открыть рот, чтобы сразу же сказать этой деятельной даме, что перед ней наследница, а не обслуга, как к нам деловито подошла Эдмунда.

– Добро пожаловать, господа! Господин Стейдж отъехал по делам, но будет с минуты на минуту. Как раз, вы успеете передохнуть перед трапезой и разместиться в подготовленных покоях. В западном крыле особняка вам должно понравиться.

Пока главная прислужница источала медовые речи, сын этой парочки, засунув руки в карманы и скучающе рассматривал башенки здания. Усиленно прищурившись, я сумела разглядеть на его щеках и подбородке рубцы от прыщей.

– Вы уже познакомились с Вивьен?

Не став терять время, я, источая активность и любезность, подошла к гостям, моментально ощутив на себе всматривающиеся взгляды. Будто бы все семейство, тоже имело проблемы со зрением и с усилием различало предметы.

– Добро пожаловать!

Протянув неожиданно руку главному лицу, я только в процессе обратила внимание, что мои ладони были черны как беззвездная ночь. При сборе кабачков, я предпочитала работать голыми руками, забывая на ходу, что я госпожа.

– Вивьен? – воскликнула женщина, а мужчина поморщился, уставившись на свою кисть, которую я испачкала по забывчивости, – ты стала совсем другой. Чудное создание.

Я натянуто улыбнулась, отчетливо поняв, что гостья хотела сделать ударение на -о-.

– Благодарю! Прошу вас, проходите в дом. Сегодня ветрено.

– Ты помнишь Вальдемара? – вдруг задала вопрос женщина и жестом показала на своего сынка, которого я должна была помнить, – вы пару раз виделись в глубоком детстве.

Молодой человек поравнялся рядом с нами. Своим выражением лица он не скрывал удивления, вызванного моей персоной. Скорее всего, я была похожа на свинско, которая рыла землю в поисках желудей, а когда ничего не нашла, валялась в грязи, припечатав на голову шляпу.

– Девичья память, она знаете какая, непостоянная. Но думаю, с господином Вальдемаром мы познакомимся заново, не правда ли?

Парень, казалось, был в легком шоке и вместо картинного приветствия, лишь промычал. Крайне нечленораздельно. Я даже засомневалась в его умении владеть речью.

Наконец, гостей спровадили в их личные покои, вместе с их дорожным хламом.

У Бенедикты я выяснила, что фамилия у них была Норвик. Главу звали Норд, а королеву мать Гридея. Семейство проживало в Вандее, главном городе земель Ванд.

Эти земли находились от нас в нескольких часах пути и как раз там я останавливалась, когда покидала мерзлые земли.

Я не была любителем тех мест. Там было прохладнее, часто очень сыро и ветрено и сам факт того, что в наш дом приехали вандийцы меня несказанно напряг. Дед явно что-то задумал. И дело касалось меня.

– Бенедикта, дай-ка мне фолиант по манерам.

Прислужница от удивления вылупилась на меня, сидящую возле трюмо. Руки я еле отмыла и неожиданно приняла решение, что теперь буду заниматься высадкой только в перчатках. Под ногтями залегла грязь, не желающая выбираться из своих укромных мест.

– Господин Стейдж сказал, что к трапезе все должны быть готовы к семи часам.

Кто бы сомневался, что дед выстроит всех по струнке, а Аманду закроет на крыше, чтобы не смогла выбраться и не устроить музыкальное представление!

Открыв монстроузную книженцию, я провела по ней пальцем, в поисках нужных строк.

«Учтивый господин, слегка наклоняет подбородок и опускает выверено взгляд вниз, на пару секунд. Так он выражает свое почтение даме. После чего, если госпожа протягивает руку для поцелуя, то представитель мужского пола, галантно касается ее кончиков пальцев. Он выражает свое уважение и внимание. Неплохо добавить легкий комплимент, если дама молода».

Я прищурилась, моментально встретившись со своим лицом в зеркальном отражении.

– Госпожа, может помоем голову и уложим ваши волосы более эстетично?

– Не стоит, – я поднялась, чтобы вытащить из сундука голубое платье из плотного батиста. Не изменяя себе, простое и удобное. – Я заколю волосы заколкой.

Прислужница закрыла рот, показывая свое негодование моим выбором и нежеланием выглядеть лучше.

Уж перед кем, но перед этим Вальдемаром, я точно не собиралась красоваться. Дед пусть засунет свои желания куда подальше. Я не буду обмениваться брачными символами с этим неприятным человеком, прыщавым и лишенным культуры.

Кое-как отчистив ногти, размачивая их в тазике с мыльной водой, я облачилась в подготовленный наряд.

Гордон Стейдж решил устроить трапезу в столовой, посчитав что в более уютном месте мы притремся друг к другу быстрее.

Натянув на лицо маску спокойствия и заставляя свой рот перестать зевать от усталости, я покинула свои покои, устремляясь встретиться со всеми сразу.

Первой, кого я увидела, оказалась Агнесс.

Бенедикта доложилась мне, что моя тетка умотала в молельный дом, когда на земли только стали опускаться первые отблески рассвета. Значит, страстная настойка не лишила ее памяти, что было очень хорошо.

Агнесс, как ледяная фигура застыла на своем месте, делая вид что учувствует в знакомстве, при этом просто молчала, уставившись в одну точку. Видно, вспоминала бурную ночь. Сие действо точно произвело на нее неизгладимое впечатление.

За овальный длинный стол, покрытый шелковой скатертью, уже успели рассадить гостей. Мой скучающий отец, походил в чем-то на Агнесс. Скорее всего, в своей отстраненности. Ему было плевать с колокольни на каких-то там друзей деда.

Норд Норвик, при лучшем рассмотрении, оказался практически одного возраста с дедом, зато Гридея, скорее всего, была моложе на пару десятков лет, но выглядела не шибко хорошо. Я предположила в моменте, что ветра в землях Ванд не способствовали цвету кожи. Женщина была бледной, даже какой-то зеленой.

– Доброго всем вечера!

Стоило мне войти, как гости обратили на меня свое пристальное внимание. Возможно, их успела очаровать моя кудрявая челка, слегка прикрывающая мои глаза.

Дед осмотрел меня первый. Настороженно и изучающе.

–Вивьен, – возле меня снова оказалась Гридея, переодетая в застегнутое по горло платье, с воротником стойкой. Наряд был серого мушиного оттенка.

– Ты стала такой…миловидной.

– Благодарю за комплимент, госпожа Норвик. Ваш тон платья вам очень к лицу.

Дед рядом кашлянул в кулак. Видно, понабрался привычек от Адама Редвила, которого я пока не наблюдала. Может, обожаемый умник Гордона Стейджа отбыл в столицу, после неспокойных будней и ночей в особняке?

Я четко и выверенно поздоровалась с Норвиком старшим и застыла, показывая легкий налет негодования.

– Господин Норвик, вам какое-то отдельное приглашение надо?

Вальдемар, смотрящий на меня откровенно странно, поднял свою бровь. Взгляд источал избалованность, которая не укрылась от моей прозорливости.

– Простите? – пряча недовольство за ширмой деланной уверенности, молодой человек встал. Цвет волос его был таким же невзрачным, как и мой. Серо-голубой оттенок.

– В этичном кодексе, указано черным по белому, что господин первый оказывает даме внимание. Вы же, сидите с таким видом, словно уже успели завершить нужные действа, а еще зовётесь Вальдемаром. Если вы не в курсе, значение вашего имени, которое вам дали, означает «владыка славы» или «правитель с честью».

Гридея застыла как пудинг в холодильной камере, слегка колыхнувшись вперед.

– Ну что вы? Мой сын просто утомился.

Младший Норвик встрепенувшись как птенец в гнезде, совладал с эмоциями и плавно подошел ко мне, улыбнувшись, но глаза выражали странное желание удушить меня на месте.

– Госпожа Стейдж, приятно с вами познакомиться. Не ожидал, что вы окажетесь так словоохотливы.

Я шустро протянула руку для поцелуя (грубую и мозолистую от грядок). Парень на долю секунды замер, но все же изобразил лобзание умело.

– Другое дело, господин Норвик, не так ли дедуля?

Я глянула на Гордона так, что не осталось сомнений, что характер мой тверд и неприступен. Осталось примешать нотки полной дурости и выпроводить взашей этих любителей бесплатных харчей.

– Вивьен с трепетом вспоминает годы в благородном доме. Такие прекрасные манеры и знания у нее оттуда.

Я удивленно поджала губы, так как это была самая длинная речь деда, за последнее время.

– Мы привезли вам дарения, – спохватился Норд. У меня промелькнула мысль, что семейство Норвик, являлось страшными подхалимами, желающими угодить Стейджу старшему, но при этом Гридея показывала некую отстраненность и позицию, что ее сын самый лучший на свете.

– Прошу меня простить.

В столовую, достаточно торопливым шагом, появился Адам. Одетый в костюм тройку светло-кремового оттенка, он источал притяжение и желание на него беспробудно пялиться. Волосы он аккуратно завязал лентой, и я вдруг подумала, что если их распустить и собрать по бокам в виде кос на аквийский манер, то мужчина станет выглядеть еще более притягательным.

Что говорить? Адам Редвил, действительно был красавцем!

– Знакомьтесь это мой хороший друг Адам Редвил. У нас общие рабочие дела.

Семейство Норвик шустро включилось в знакомство, а Адам, как настоящий джентльмен, профессионально исполнил ритуал с поцелуем руки матушки Вальдемара. Не удержавшись, от язвительного взгляда, полного осуждения, я поразила им Вальдемара.

– Так вот, – слегка рассмеялся Норд и подозвав прислужницу, вручил Гордону Стейджу…рога. -Знаю как вы обожаете антикварные вещи, посему на одном из аукционов Вандея, забрал себе эту чудесную вещицу, которой более сто лет. Принадлежат они самцу морала серебристого. Редкий вид сейчас, почти все исчезли.

– Это находка, Норд.

Лицо деда засияло, будто ему вручили очередную медаль за заслуги перед Аквией. Гордон взял рога и стал их увлеченно разглядывать. По мне, дарение показалось странным и старым. Подарок казалося таким ветхим, что надави и он распадется в руках как тлен.

– Мы также не удержались, чтобы не порадовать Вивьен.

Я тут же взволновалась.

– Еще одни рога? – не удержалась я от вопроса.

Семейство Норвик посчитало мою реплику остроумной и позволило себе смешки. Я думала Гридея не умеет улыбаться.

– Посчитали что вы не останетесь равнодушной, Вивьен.

Меня это еще больше насторожило.

В столовую внесли огромную корзину, явно тяжелую.

Там что, детеныш каюна?

Норд приоткрыл ткань и я уставилась на разнообразие сухофруктов.

Чернослив, курага, изюм, лесной орех, сушеная айва, какие-то орехи, похожие на желуди.

– Полезный сбор, к зимним холодам, как раз. Для здоровья тела.

– Я, вроде как, не жалуюсь, но благодарю. Неожиданно!

– Вальдемар хотел вам угодить, специально делал заказ с матушкой.

На сына Гридеи я даже не посмотрела. Меня до бешенства раздражало его несуразное лицо с маленькими глазами и картофельным носом.

– Уверена, что вы госпожа Гридея приложили основную руку к выбору. Женщины более щепетильны в таких моментах.

Гридея выдавила из себя улыбку, излучая при этом настороженность к моей странной персоне.

Неожиданно упоительное знакомство нарушила Орешек. Кутья ворвалась в столовую и остановившись возле Вальдемара стала истошно лаять.

Агнесс, ушедшая в себя, вообще не реагировала.

– Вы ее пугаете, – бросила я Вальдемару, все с тем же неприступным выражением на лице, – кутья у нас очень чувствительна к чужим. Она эмпат и считывает состояния других молниеносно. Что-то в вас ей не понравилось.

Норвик младший сделал шаг назад, сдержав порыв послать меня на все четыре стороны. Я взяла питомца на руки, который вмиг затих и подойдя к Агнесс, пихнула ей в руки, – вам тетушка, подарили дарение. Не вижу, что вы ухаживаете за ним старательно.

Тетка вздрогнула, выходя и спячки и когда узрела боковым зрением Адама Редвила, так всполошилась что резво поднялась на ноги, прижимая к груди Орешек. Кутья вмиг перепугалась и громко гавкнула.

– Прошу меня простить, не важно себя чувствую. Хорошего вам провести трапезу.

Агнесс, как спринтер на короткие дистанции, быстро покинула столовую, чуть не налетев на корзину с сухофруктами.

– Она неважно себя чувствует, – объяснился Гордон Стейдж, – Агнесс имеет тонкую душевную организацию, но не будем печалиться. Присаживайтесь, а то все остынет.

С характеристикой тетки я не была согласна, но промолчала. Гордон Стейдж пытался показать свое радушие, и я чувствовала какие взгляды он бросает на меня. Крайне красноречивые. Я игнорировала их, осматривая стол на наличие любимых блюд.

Охлажденное филе цыплёнка, спаржа в масле, салатные листья с цитрусами и семенами, соленая рыба и буженина.

Недурственно!

– Эдмунда, что на горячее?

Мой тон заставил главную прислужницу прищуриться. Я всем видом хотела показать кто здесь главный, стараясь не изменять хозяйским интонациям.

– Ростбиф из вака с первым сбором грибов.

– Прекрасно, – кивнула я и оглядела семейство Норвик, – прошу вас, не отказывайте себе в удовольствии угоститься.

Адам Редвил задумчиво провел рукой по левой брови, смотря на меня крайне странно. Наверно, не ожидал что я смогу так быстро перевоплотится в домашнего тирана.

– Как ваши дела, господин Редвил? Все решили, что наметили на сегодняшний день?

– Спасибо, что спросили Вивьен. Дела идут удачно, благодарю.

– Дорогая, ты какая-то сегодня беспокойная.

Алистер умел ляпнуть что-нибудь невпопад. Я посмотрела на отца как на врага народа.

– Переработала на грядках. Но вы же прекрасно знаете отец, как мы с дедулей похожи характерами. Я его маленькая любимая копия.

Переметнув свое внимание на Гордона Стейджа, я знала, что дед будет молчать, смотря на меня как на выжившую из ума, поэтому, я обескураженно улыбнулась.

– Вы сами занимаетесь сельскохозяйственными культурами?

Вальдемар медленно жуя соленую рыбу, вдруг решил открыть рот, чтобы задать вопрос.

– Да, я контролирую сама процессы на полях и рассадках. На грядках и парниках у особняка вы можете ознакомиться с чудесными огурцами, томатами, баклажанами и прочими овощами.

– Я слишком далек от этого, поэтому ознакомление не даст понимания все ли вы делаете правильно, госпожа Вивьен.

– К чему же вы близки? – я отпилила кусочек филе цыплёнка в сливочном соусе и очень осторожно сунула себе в рот, пока остальные молчали. Только Гридея открыла рот, чтобы ответить за сына, будто он был маленьким.

– У нас дела рыбного промысла в Вандее. Помимо этого, я обожаю культурно просвещаться в определённых кругах и мероприятиях.

– Мне кажется, в землях Ванн жуткая конкуренция. Чуть ли не каждая семья занимается рыбой.

– Думаю, что в Аквалоне тоже все помешаны на овощах, – сумничал Вальдемар.

– Это не совсем так. Аквалон славится вайниделием, сельскохозяйственными культурами, ягодами и не только.

– Все что вы называете очень схоже между собой, – молодой человек недовольно поморщился, слегка розовея. Его борозды от прыщей приобрели ярко-выраженный оттенок и стали более выразительными.

– Не соглашусь с вами, господин Норвик, – встрял в разговор Адам. От его баритона у меня задрожали колени. Мое тело как-то странно реагировало на него, и я снова все свалила на эротические романы Эдерики. Редвил слишком походил на героя одного из романов. – Все-таки, разница есть и существенная.

Я посмотрела на мужчину, не скрывая благодарности. Наверно, первый раз за все дни.

– Господин Вальдемар уточните что за мероприятия вы любите посещать? Вы прямо-таки создали интригу, что же у вас есть такое в Вандее, чего нет у нас?

– Начнем с того, что Вандей большой город и, к слову, Аквалон ему явно проигрывает во многих критериях.

– Например? – влез в разговор отец, неожиданно навострив уши. – У вас больше увеселительных домов?

Я вздохнула. Было ясно что Алистер имел в виду. Непотребные дома из которых разило развратом за версту.

– Салоны отдыха, которые славятся на всю Аквию. Там музицируют, читают стихи и прозу, знакомятся и делятся мнениями. Это современный стиль проведения досуга.

– Хм, – удивился отец, – интересно.

– Мы долго думали, – начала Гридея, а Норд кивнул ей в такт, будто знал о чем продолжит говорить его супруга, – и решили, что неплохо Вальдемару и Вивьен посетить завтрашнюю пьесу «Сон в зимний день». В Аквалон, как раз приехали столичные артисты. Уверена, вы чудесно проведёте время.

Такой подставы я не ожидала и вопросительно взметнула глаза на деда. Тот был доволен.

– Прекрасная мысль, – ответил он за меня, делая аккуратный глоток вайни. – Вивьен такая домашняя, что отвлечься за пределами особняка, будет для нее хорошей идеей.

– Надеюсь, название не говорит само за себя.

Не удержавшись, я хлебнула взвара. Стряпчие сварили его в меру терпким.

– Вы что же, не знаете это произведение Люсинды Андор?

Вальдемар был так удивлен, будто я проспала десять лет жизни и пропустила все новости на свете.

– А должна? – переспросила я, с каждой секундой напрягаясь все больше и больше.

– Он известное, очень.

– Аквалон, видимо, оно минуло.

– Вивьен интересуется другими вещами, – вставил свои пять курушей Адам.

В глазах мужчины плясали смешинки. Сначала он посмотрел на мою непослушную челку, а потом в глаза. – Ее любовь к определённым книжным изданиям порой восхищает.

– И что же это? – осторожно поинтересовался Норд. Из всех трех Норвиков, он был самым приятным.

Сжав посильнее вилку, я основательно сжала челюсти, дабы не выругаться.

– Фолианты по плодородию, конечно же. Вивьен страстно изучает тонкости посевов и рассадки.

– Спасибо за уточнение, господин Редвил. Смотрю, вы стали лучше разбираться в овощных культурах.

Адам кивнул. Губ коснулась хитрая ухмылка.

– Благодаря вам. Уверен, через некоторое время я смогу общаться с вами на одном языке в этой теме. Кстати, не одолжите мне фолиант на время, дабы погрузиться еще сильнее?

Я сделала жадный глоток взвара. Проходимец играл со мной, подначивая, при этом я почему-то жутко разволновалась.

– Боюсь, вам не понравится.

– Отчего же?

– Потому что вы любите все традиционное и …старое господин Редвил, разве нет?

Адам усмехнулся, немного напрягаясь.

– Не совсем, возможно, вы не так поняли, Вивьен. Не прочь обучится чему-нибудь новому. Быть может, выделите мне время в вашем плотном графике? Изучим вместе?

Я жадно сглотнула слюну, пока все остальные непонимающе молчали.

Дед прочистил горло водой.

– Адам и Вивьен успели стать дружны за несколько дней.

Редвил промолчал, и я тоже, обуреваемая странными чувствами. Этот тип меня раздражал, но все же я успела к нему привыкнуть, в отличии от нового врага моего спокойствия Вальдемара, которому хотели меня сосватать и отправить в земли постоянных дождей.

– Почему вы не пьете вайни? – решил поинтересоваться Вальдемар, включаясь в беседу.

– Непереносимость.

– Я думал, вам не разрешают ваши родственники из-за возраста.

Деланно рассмеявшись, я покачала головой.

– Остроумие, не ваш конек господин Норвик. Или возможно, я не понимаю юмор с земель Ванд.

Адам Редвил подавил улыбку. Зато по лицу Вальдемара пробежала тень.

С каждой минутой мы становились все более неприятнее друг другу. Это радовало.

– Мне сейчас вспомнился уморительный момент.

Гридея слегка дернула уголками рта, зато фамильным перстнем блеснула знатно.

– Когда наши дети были маленькими, то играли на лужайке недалеко отсюда. Брызгались водой и резвились. Это было так забавно. Вы так были дружны.

Ну, давайте начнем вспоминать всякую ерунду!

– Не припоминаю, – буркнула я, отрезая шляпку от гриба. Ростбиф я попробовала лишь слегка, не шибко обожая мясо.

– Зато помню я, – отец хмыкнул от поглотившего его счастья, – Вивьен обожала бегать голышом. Это вызвало у нее веселье.

Мне захотелось метнуть в Алистера вилкой. Какой раз он говорил бред перед чужими людьми обо мне. Конечно, это могло сыграть важную роль в моей неадекватности перед гостями, но это в любом случае, было унизительным.

Гордон Стейдж побагровел как и я, продавливая внутрь себя тяжелый вдох.

– Сейчас эта привычка у вас тоже сохранилась? – решил добить своими остротами Вальдемар.

– Разочарую вас, господин Норвик. Повадки изменились. Предпочитаю закапываться в землю как червяк копатель.

– Неожиданно, – ответил он, но я прочитала в одном слове совершенно иное. Я уже казалась ему чокнутой.

– Детство веселая пора.

Гридея вздохнула, уносясь мыслями в воспоминания.

– На сколько завтра намечен выход в свет?

Вальдемар поднял на меня свои темные глаза, явно недовольный возможностью провести со мной время.

– К пяти часам, госпожа Вивьен. Форма одежды вечерняя, не коктейльная.

Я подарила Вальдемару самую очаровательную улыбку из возможных, уже зная, что надену на себя свое праздничное платье цвета неспелой кукурузы.

Я терпеть не могла все эти увеселения и посему нарядов на эти случаи не имела. Моим миром было земледелие.

Наконец, подали десерт. Хотелось уже со всеми распрощаться. Болела спина от физических усердий, а монотонные разговоры порядком надоели.

Мерное поедание пирога с вишнэ нарушил истошный лай.

Орешек залаяла так, будто кто-то скоропостижно помер, не меньше.

Дед злобно вздохнул и покосился на меня.

– Ваше домашнее животное достаточно нервное, – констатировала Гридея. Она явно не любила питомцев.

Только я встала, чтобы угомонить Орешка, как животное вбежало в столовую, притащив в зубах ночную рубаху Агнесс. Питомец навалился на интимную вещь тетки и стал исполнять недвусмысленные движения, от которых все замолчали и вспотели от смущения.