Винтажный бог

Глава 11

Сон снова унёс Соню на флюрину кухню, на чаепитие с драконом. День выдался настолько тяжёлым, что она даже не удивилась и не испугалась, как в прошлый раз. Молча дошла до плиты, взяла чашку, плеснула чая и от души положила варенья, не стесняясь звенькать ложечкой, размешивая. А потом села напротив и вывалила всё, как на духу. И про то, как скучает по Флюре, и про чёртов чёрный кристалл, который вынимает всё самое тёмное со дна души, и про Сашу, который очень странно себя ведёт, но ей всё равно нравится, и про то, что она до скручивающегося желудка боится не справиться или сделать хуже.

— А знаешь, как раньше люди спасались от таких бед? — дракон аккуратно держал чашечку в красный горох оттопыренным чешуйчатым пальцем, коготь легонько позвякивал о фарфор. Отчего-то его голос вдруг показался Соне очень знакомым, и не только голос, интонации тоже. Такие проникновенно-вдумчивые. Так старики восхищаются новинками технического прогресса, понимая, что сами этим вот так обыденно уже пользоваться не будут никогда. Примерно также Саша начинал ей рассказывать какую-нибудь впечатляющую историю или факт, а потом виновато улыбался.

— Наваливались всем скопом? Убегали? Прятались? Ну у них же там регулярные армии уже были, — Соня выдвигала предположения, не стесняясь. Пусть даже дракон её съест, это не так страшно, как провалиться. — Да и короли обязаны были защищать свой народ. Жрецы и религиозные служители ещё.

— Всё проще, — покачал головой собеседник. Вышло пугающе. Драконья гибкость, определённо, не рассчитана на такие человеческие жесты. — Приносили в жертву того, кто был чист помыслами, светел душой и достоин телом.

— Но это же… тоже зло? — девушка поперхнулась чаем.

— Тем не менее, это помогало.

— Почему? То есть, как такое, вообще, могло помогать. Если я прихлопну комара, разве остальные комары прекратят пищать над ухом. Чушь же.

— Магический ритуал, — попытался пожать плечами дракон, тяжёлые щетинки сначала собрались вместе в складку, потом с глухим щелчком распределились обратно. Вышло не лучше чем с качанием головой. — Зло — это энергия со знаком минус. Чтобы её нейтрализовать, нужна энергия со знаком плюс. Векторную алгебру проходила? Вот, то же самое, направленность и модуль.

— Получается, энергия добра должна быть такая же сильная. По модулю. Но направлена в другую сторону? Как такого достичь?

— По-разному, — дракон кажется намеревался снова пожать плечами, но, вспомнив предыдущий опыт, быстро передумал. — Любое действие — это энергия. Но любая эмоция — это тоже энергия. И чем больше людей затронет эмоция, тем мощнее она станет. У тебя кто любимый исполнитель? — совершенно невпопад перескочил на другую тему дракон.

— Э-э-э… Ну, допустим… Кадышева, — Соня, правда, не понимала к чему этот вопрос, потому выпалила первое, что пришло в голову.

Дракон хихикнул.

— Вот представь, ты пришла на концерт Кадышевой. Ты была на больших концертах? Какая там атмосфера?

— Все танцуют, пляшут, водят хороводы, — начала перечислять девушка, но остановилась, внезапно поняв, к чему собеседник клонит.

— Именно так, на больших хороших концертах — всеобщая эйфория, одна на всех радость, но гигантская. Вот даже просто думая об этом, ты улыбаешься, а значит пропускаешь через себя светлую энергию. А теперь подумай, какую энергию аккумулируют, например, криминальные новости? Или те, которые на магическом форуме обсуждают?

— Это только на форуме. Там же аудитория избранных и тех, кто случайно наткнулся. Ну и ещё какие-то свои.

— Это поначалу. Но круг-то расширяется. Ты и сама видишь. Все больше и больше участников, заказчиков, вовлечённых, и нет никакой гарантии, что туда не попадут однажды популярные журналисты либо просто сильные мира сего, которые смогут вынести информацию уже в публичное поле. Представляешь, что тогда начнётся?

— Всеобщий ужас и страх, — покачала головой девушка.

— Вообрази количество этой энергии и сравни с тем, что мы сейчас имеем. Население у нас немаленькое. Она будет накапливаться, причём чем дальше, тем быстрее. Экспоненциально.

Соня чуть не задумалась, откуда дракон знает слово “экспоненциально”, но сейчас были мысли поважнее.

— Но мы даже сейчас с таким объёмом, не факт, что справимся.

— Вот поэтому, возвращаясь к началу беседы, жертва должны быть добровольной. Когда дра… человек всей душой желает спасти человечество, сила окрыляет его и увеличивается кратно.

— Как жестоко. Умирать, да ещё и обязательно с радостью. Я бы ни за что не согласилась. Почему один человек должен расхлёбывать кашу, которую заварили другие?

— Вот тебя бы и не взяли, — пошутил дракон, прогоняя напряжение. — Хотя сейчас это и не поможет. Всё настолько… плохо, что простым человеком не обойтись.

— Что же тогда делать?

— Можно принести в жертву… дракона.

Флюра учила обращать внимание на сны. Чем серьёзнее ты занимаешься практикой, тем легче тело откликается на резонирующую информацию. Как рассказывала наставница, профессиональной ведьме достаточно сосредоточенно подумать о чём-то, чтобы ночью ей, как по поисковому запросу, пришла нужная информация: идеи, варианты решения и несколько примеров использования. Не в том смысле, что откуда-то из ноосферы, просто всё это мозг когда-то где-то видел, встречал, замечал, читал, но не мог как следует систематизировать и быстро извлечь, а во сне получилось.

Так-то, конечно, существовал ещё один вариант, более фантастический. Сон — не просто подсознание, дающее нам подсказки, а высшие силы “посылающие прозрение”, как это называли в религиозных трактатах. То есть информация, никогда не встречаемая прежде просто напросто пришла из ниоткуда. Тут главная сложность — правильно расшифровать. Оттого и сонники разной степени фэнтэзийности пользовались такой популярностью. Однажды Соня попала на лекцию египтолога, который три часа к ряду рассказывал про древнеегипетские сонники и варианты интерпретаций. Там даже письма на тот свет отправляли и так общались с ушедшими.

Сегодняшний сон был добрым и успокаивающим, проснулась Соня в хорошем настроении, а потом вспомнила, что они запланировали на вечер.

Суббота — отличный день для ритуалов на смерть и обрядов очищения. Не зря покровитель кладбищ и мертвецов в религии вуду называется барон Самди. Samedi — “суббота” по-французски. Так что спустя полтора часа, использованные на спешный подъём, приведение себя в порядок и поездку на общественном транспорте, она уже сидела на знакомой кухне за столом с клетчатой скатертью и пила облепиховый чай из чашки в красный горошек, осматриваясь, будто в первый раз, и пытаясь найти отличия с интерьером из сна.

— Смотри, что я нашёл, — Саша притащил ноутбук в кухню и поставил на обеденный стол, что Флюра запрещала делать под страхом смерти. Компьютеры отдельно, питание отдельно, важные ритуалы смешивать нельзя. — Если предположить, что человечество возникло двести тысяч лет назад, то за всю историю существования умерло примерно сто миллиардов человек. Представляешь, сколько их зарыто в землю. Количество сейчас живущих на Земле еле-еле достигает восьми процентов от всего количества.

— Ну и зачем мне это знать?

Соня помощилась. Саша умел воистину виртуозно отвлекать от тяжёлых дум и кардинально менять тему, а иногда ему удавалось так огорошить собеседника каким-нибудь внезапным фактом, что хоть стой, хоть падай. Но в этот раз она не попалась. Воспоминания о том, как он взял тот черный куб так и роились в голове, повторяясь снова и снова, как на заевшей перемотке.

— Я же сказал, ты — с-следующая, — прошелестел врезавшийся в память голос.

Охранник пришёл в себя и заворочался на полу, пытаясь вырваться из пут. В ожидании полиции они нашли стяжки в серверной, плюс для верности связали мужчину рукавами одежды.

Соня была уверена, что это тот же самый голос, что запугивал её по телефону, но удивительно, она также была уверена, что до этого охранник говорил совсем другим голосом.

— Это он, — Саша кивнул на серверную.

Сквозь распахнутую дверь было видно, как футуристичный обитатель вращается в воздухе, источая почти ощутимую злобу. Мгновение назад он просто висел и вращался, а теперь воздух стал похож на густую агрессию, Соня самолично ощутила, как внутри поднимается беспричинная злость. Неудивительно, что охранник отреагировал куда покладистее. Работа над собой, анализ своих поступков и ощущений тренируют душу, делая манипуляции ею сложнее, а он, похоже, этим особо не заморачивался.

Девушка чуть замешкалась, вспоминая о лежащем в сумочке ритуальном ноже и сашиной спине, затем чужие пальцы взяли её за руки и навязанное желание пропало.

— Дыши глубже и считай вдохи. Мы должны забрать его с собой.

Соня представила, как сейчас приедет полиция, там ведь тоже не ангелы работают, а обычные люди, измотанные борьбой с преступностью и наблюдающие самые низменные человеческие порывы изо дня в день. Страшно подумать, какое влияние уже на них может оказать этот камень. Так что девушка кивнула.

Несмотря на свою эмоциональность, Соня отлично чувствовала, когда можно расслабиться, а когда следует сжать зубы и доползти оставшиеся метры на одной силе воли. И это знание её ещё ни разу не подводило. Вот и сейчас, она видела главную возможность, страшную и рисковую, но других у них не было.

Волна леденящего душу ужаса дошла до них со стороны серверной, как будто куб подслушал их разговор и запаниковал. Хотя, почему “как будто”, искусственный интеллект по определению обладает разумом. Своеобразным и бесчеловечным, по инстинкты самосохранения зашиты в любом, даже самом примитивном существе. Волна окатила их обжигающе ледяным мраком, девушка вцепилась крепче в сашину руку, боясь, что эта мощь сейчас пронзит несущие стены, разнесёт на кирпичики и всё здание рухнет, погребая их под обломками.

У каждого практика есть защита. На первом же занятии опытный учитель ставит её так, чтобы вплавить в тело на уровне инстинктов. Для других ведьм — это показатель того, что человек серьёзно практикует, а для остального мира — как последний рубеж, защищающий душу и тело, когда другие средства уже исчерпаны. Соня активировала защитное заклинание раньше чем задумалась. На одних инстинктах, а потом взглянула на Сашу и… увидела — силы было настолько много, что ей даже магическое зрение не понадобилось, — как он, словно пылесос, поглощает всю тёмную волну, несущуюся от кристалла.

На покачивающихся ногах он дошёл до двери в серверную. Охранник, снова без чувств, валялся на полу.

— Осторожнее, — прохрипела она сквозь зубы.

Саша был прав, он сразу был прав, они не могли этого так оставить. Позволить ему и дальше питаться человеческим злом, жалобами и страданиями, становясь всё сильнее. Накапливать мощь до тех пор, когда уже невозможно будет с ним справиться. Надо лишить его силы сейчас и уничтожить сейчас. Пока ещё не поздно.

От этой решимости вдруг стало легче переносить давление зла, когда видишь свет в конце туннеля, остальные вещи становятся маловажными. Соня медленно разжала зубы и сделала шаг за Сашей.

Внутри серверной всё было точно также, только чёрный куб чуть замедлил вращение, держась к ним всё время одним и тем же острым углом, будто обороняясь.

— Держи соль, — Соня быстро сообразила, что можно использовать для хранения. Крепкая коробка из толстого картона лежала в сумке, она не только не порвалась, но даже не помялась, прямоугольник крупной поваренной соли приятно лежал в руке, как кирпич. Если пересыпать в крепкий пакет…

— Открой и сделай в середине углубление, — скомандовал Саша и протянул руку.

Соня вдруг глупо подумала, что куб сейчас начнёт удирать от них по всей серверной, пользуясь способностями к левитации, выписывая в воздухе виражи, как-то же он держался над полом. Но Саша быстро схватил его и дёрнул на себя. Мгновение назад куб казался достаточно крупным по сравнению с ладонью, а тут враз съёжился, позволив сжать вокруг себя пальцы. Или, не позволив. Саша тяжело и медленно дышал, стоял, как оглушённый и деревянно двигался. Из-под пальцев тонкими тёмными струйками закапала кровь.

— Ты лучше скажи, как ты себя чувствуешь? — выдернула себя девушка из воспоминаний.

— Нормально. Готов к труду и обороне. Я уже пентаграмму нарисовал.

— А я свечи принесла.

— Времени не так много. Пошли.

Они оба резко посерьёзнели. Шутки шутками, а дело им предстояло нешуточное.

В дальней комнате было убрано. Всё. Саша похоже ночью не спал, а выносил мебель, аккуратно сворачивал ковры, освобождал подоконник и шкаф. Обои с рисунком средневековых замков да плотные шторы с тюлем — единственные — придавали комнате уют. На полу, прямо на деревянных досках паркета, — Флюра любила натуральные материалы, так что упорно отказывалась от ламината и ковролина, — малярным скотчем и недрожащей рукой была наклеена пятиугольная звезда. Соня бы лучше не справилась. Ровные линии были словно вычерчены по лазерной линейке. Кажется, кто-то действительно, не спал.

Девушка кивнула и принялась расставлять свечи по линиям. В XXI веке индустрия шагнула далеко вперёд, так что получить пару сотен одинаковых аккуратных восковых свечей стало невероятно просто. Закажи в интернете либо у проверенного изготовителя, и тебе наштампуют сколько потребуется. На форуме где-то была дискуссия, что это неправильно, что так не работает, что свечи должны изготавливаться вручную и самостоятельно (“задолбай себя заранее”, так называла эту логику Флюра), чтобы получить ауру “настоящести”, которую бездушные трафареты и формы не обеспечат, но, спустя несколько экспериментальных сравнений ритуалов, обсуждение сдулось. Доли силы, которые можно было сэкономить при их использовании, не шли ни в какое сравнение с затратами на самостоятельное производство. Это времени и сил больше потратишь, чем на сам процесс.

Единственная проблема, все свечи следовало зажигать одновременно и сразу, хотя бы в пределах пары минут. Длинная зажигалка, с которой она обычно бегала во время флюриных практик, такой скорости не обеспечивала, потому тренировались они на коротеньких и простеньких ритуалах. Сейчас же им предстояло масштабное действо.

Саша принёс трехлитровку с рассолом и пакет с солью. Две части куба агрессивно шуршали, пытаясь соединиться сквозь стеклянные стенки банки и пластик пакета.

— Сейчас пробьёт двенадцать, и начнём, — сообщил он, выставляя на подоконнике благовония.

Странное ощущение накрыло Соню. Вот так буднично и планомерно, по расписанию они будут устранять угрозу миру и человеческому существованию. Ведь это совершенно ясно, если человечество скатится в ненависть всех ко всем, преследуя только свою индивидуальную выгоду, предпочитая месть за малейшее недоразумение попыткам договориться, не будет ни новых изобретений, делающих жизнь легче, не полётов в космос, художники перестанут писать картины, трогающие душу, а режиссёры — ставить спектакли помогающие наплакаться, не будет… Да много чего не будет, проще сказать сразу — ничего. Потому что, как говорил Пушкин, гений и злодейство несовместимы, а те, кто ступил на тёмную дорожку теряют жажду творчества и любви. Стоит только допустить эту силу в мир и такой водоворот закрутится…

И посреди всего этого они вдвоём — бухгалтер из госконторы и студент из захолустного посёлка, — стоят и пытаются унять поднимающийся ураган. Она-то понятно почему, практик, подающий большие надежды, сильный, но сентиментальный, а Сашу-то каким ветром сюда занесло?

— Кажется, Флюра была права. Ты, действительно, умеешь влипать в неприятности, — резюмировала девушка и тут же позорно сбежала из комнаты. — Подожди, я проверю двери и окна.

Будет обидно, если какие-нибудь случайные (или неслучайные) гости нарушат ритуал. Контролируемую энергию ещё как-то можно унять, так как всё готовилось под неё, а вырвавшуюся из-под контроля, увы, нет.

Всё началось внезапно. Часы пробили двенадцать, Соня задёрнула последнюю штору и отключила звонок.

— Я открываю, — донёсся даже не вопрос от Саши.

Девушка тут же поняла, о чём он. Чтобы провести ритуал, придётся соединить части кристалла в один, сделав его хоть немного, но мощнее. Выбора не было в любом случае.

— Сперва надо зажечь све… — крикнула она, показавшись в дверном проёме, но Саша, как-то виновато взглянув на неё исподлобья, махнул рукой и все две сотни свечей и палочки с благовониями вспыхнули разом.

Мгновение назад в комнате было сумрачно и вот яркая вспышка огня осветила помещение до самых дальних уголков. На мгновение девушке почудились языки пламени, без ущерба лижущие щёки и волосы парнишки, и переливающаяся в глазах лава.

— Тогда я начинаю, — Соня отмела удивление, тем более Саша уже положил в центр пентаграммы куб-кристалл и встал сбоку.

Сквозь воздух слышалось прожорливое урчание, с которым более крупный осколок всасывал мелкого собрата. Всё-таки ИИ недостаточно очеловечился, отметила про себя девушка. Человек бы на его месте заволновался и начал осматриваться, пытаясь побыстрее вникнуть, что же вокруг творится, но этот “интеллект” стремился сожрать больше, проглотить по максимуму, набить себя тёмной силой и усилиться.

“В гробу нет карманов”, вспомнила Соня расхожее выражение и начала читать заклинание. Эффект появился почти сразу.

В отдельно взятой квартире словно прописалась шаровая молния. Чёрная шаровая молния. Она вырвалась на волю резким вздохом, явно желая поглотить всю комнату, Соню, Сашу, затушила почти все свечи, но Саша одним движением руки снова разжёг их.

Соня отмела ещё один вопрос. Нельзя было допускать посторонних мыслей, как нельзя было сбиваться с ритма, ускоряться либо тормозить: заклинание, едва начавшее сплетаться уже не могло подстроиться под другой алгоритм. “Нельзя думать, хочешь ли ты пересечь реку, когда находишься в середине потока”, учила Флюра, и эта метафора как нельзя лучше отражала важность решимости. Ты уже начал движение: прыгнул с парашютом, нажал на спусковой крючок, запустил программу на удалённом сервере, нажал “отправить” в письме в налоговую… Какая разница в целом-то что именно? Есть ключевые действия, запускающие цепочку событий, которую уже не остановить ничем. И это хорошо.

Через пару слов, а может через пару минут, над пентаграммой стал зримо виден силовой каркас, золотистая сеть из тоненьких ниточек треугольными блоками покрывала кристалл, как воздушный купол. На вид лёгкий и хрупкий, но он не пропускал ни одного всплеска, ни одной чёрной искры изнутри — ничего.

Чёрная масса внутри совсем потеряла форму. Уже и не куб, и не шар, просто огромная грязная клякса, чёрная и блестящая, словно непереработанная густая нефть, висящая в воздухе. Она принимала контуры и формы с нечеловеческой скоростью, пугая и заставая врасплох. То страшная носорожья голова с тремя рогами на носу искажалась злобной ухмылкой, то огромный лёв с чёрной гривой, готовящийся проглотить девушку, то грузовик с горящими чёрным огнём фарами, стремящийся раздавить её в пыль. Соня вздрагивала, но тут же отметала испытанный страх, изгоняла эмоцию, смывая её концентрацией на цели. Если она не справится, плохо станет не только миру, а ещё Саше. Удивительно, насколько проще контролировать себя, когда знаешь, что от твоих эмоций зависит чужая жизнь. Конкретная и видимая. Не твоя собственная, а чужая, которая для тебя дороже своей.

Золотистая сеть неумолимо сжималась, ИИ провернул ещё парочку метаморфоз, а затем, словно догадавшись, что этот трюк больше не пройдёт, превратился в Флюру. Совпало всё, и одежда, наставница любила чёрное, и причёска, чуть растрёпанная гулька на затылке, и телодвижения, Флюра любила вот так встать, уперевшись руками в поясницу, слегка откинувшись назад. Но больше всего Соню взволновала мимика: выражение лица, улыбка, взгляд, складки вокруг глаз, когда наставница так же по-хитрому и доброжелательно улыбалась, на её очередную неправоту. Совпало всё.

Более того, этот чёртов ИИ, оказывается, умел говорить не только словами в чужой мозг, но и вслух.

— Ты что это тут удумала? А ну, давай закругляйся! Сейчас ещё сломаешь что-нибудь, — проскрипела “Флюра”.

Именно так она и могла бы спросить, а зачастую и спрашивала свою непутёвую ученицу.

— Я… — начала было Соня оправдываться.

Это было глупо. Очень глупо. Она же собственным глазами видела, как чёрная клякса превратилась во Флюру, так какого же чёрта она пытается разглядеть за этим фасадом живого человека?

— Сонь! — резкий голос вырвал из транса, девушка запнулась на полуслове, но тут же вернулась в ритм.

Заклинание продолжало работать, сеть сжиматься, уплотняясь и набирая силу. Яркие золотые нити становились толще и крепче, словно изготавливавшая их мастерица наконец-то освоилась с веретеном и стала прясти сразу золотые канаты. Сонин голос то затихал, то снова креп, она старалась не думать об откате. Никогда ещё она не генерировала за раз столько силы. Но думать об этом было страшно, так что мысли она гнала усиленно и ещё на подлёте.

— Сонечка, мне больно, — затянула новую песню “Флюра”, золотые нити, и правда, перерезали её силуэт в нескольких местах, и сама она согнулась, скрючилась, как еле живая старушка под тяжестью постигших её несчастий. Голова неестественно наклонилась, спина сгорбилась, пальцы тряслись, глаза были полны слёз. Чёрных слёз.

— Соня! — а это уже Саша.

— Мне бо-о-о-льно, — завыла в голос “Флюра”, выворачивая душу наизнанку, словно вырывая сердце и нанизывая его на иглу то так, то эдак.

Соня сама была готова скрючиться и разрыдаться, лишь бы закрыть глаза и уши, чтобы не слышать и не видеть. Она ведь, и правда, подвела свою наставницу, не подумала о ней, не подстраховала. Почему Флюра ничего не сказала? Да потому что кто-то плохо занимался, ленился и безответственно колдовал.

— Это чужие мысли, — снова отозвался Саша. — Отдели их от себя.

Пальца затряслись, из пентаграммы во все стороны разом ударил ветер, заклинание подошло к своей кульминации. Теперь нужно было только удержать напор и развалить кристалл на тысячу, на миллион частей, частиц и пылинок, чтобы больше никто и никогда не воспользовался его силой. Чтобы никто и никогда…

Соня физически ощутила как воздух стал твёрд, похожий на могильную плиту он давил на неё, рискуя раздавить и расплющить…

— Я не смогу. Я не смогу. Не смогу. Мне ни разу не удавалось довести заклятие до конца… одной. Я не смогу. Не смогу. Не смогу.

Заклинание закончилось, и можно было всласть пожаловаться, успеть в этот краткий промежуток между кульминацией и моментом, когда её размажет откатом ритуала. Кто-нибудь всегда страховал и делился силой.

— Я рядом, я рядом, — прошептал Саша так, словно находился ровно за спиной, близко и тепло.

Лицо “Флюры” в пентаграмме исказилось злобой. Примерной такой ужас она внушала ученице, когда та нарушала что-нибудь серьёзное.

Затем чёрная клякса сжалась в маленький шарик и… тут же прыснула во все стороны с ускорением. Тысячей крошечных капель.

Соня была готова ко многому, но не к такому. Золотая сеть была универсальным контуром, если ты сумел её построить и удержать, то всё, но… но что если удерживать приходится не один огромный объект, а миллион мелких. Чёрт! Так очевидно и так погано. Чёртов ИИ, нашёл-таки лазейку.

В комнате вдруг что-то незримо изменилось. Саша, всё это время спокойно стоявший чуть сбоку, словно “расцвёл” и превратился в огромного чешуйчатого дракона… Как он поместился в комнате, Соня не успела задуматься, лишь восхищённо смотрела на гибкое тело, перепончатые крылья, мощные рога и горящую огнём пасть. Он был… это был тот же самый дракон из её снов, с картины на стене из кухни. Его взгляд, его грация, его аура и его спокойствие. Он мельком взглянул на девушку, виновато улыбаясь, под щёлочками век переливалась кипящая лава. Соня готова была поклясться, что и зрачок у него стал хищным, вертикальным.

Свечи горели, шторы трепетали, из пентаграммы хлестало тьмой и душно пахло можжевельником, но гигантский дракон словно никак не ощущался этим материальным миром. Соня видела одновременно Сашу, и дракона на том же месте. Или может это драконья душа проглядывал сквозь человеческий образ.

Скопище чёрных капель задёргалось, завертелось, заметалось и заметало молнии. Как будто вдруг нашёлся тот, самый главный враг и противник. Одна, особо удачливая капля, прошла сквозь золотую сеть, сквозь силуэт дракона и пронзила мужчину в грудь. Как по команде чёрная река дождя понеслась вертикальным потоком в ту же сторону. Соня в ужасе опустила глаза и увидела, как снизу растеклась искристая и светлая прозрачная субстанция. Словно дракон испускал своё собственное свечение. Блестящий, сверкающий дождь столкнулся с чёрной лавиной.

Соня ощутила как закололо кончики пальцев, как на глазах стала зарастать рана на локте, как из головы испарились пугающие мысли, и как оставшиеся чёрные капли смешивались с серебристыми, вспыхивали и словно растворялись в воздухе, исчезая друг в друге. Серебристые частицы вылетали у дракона из крыльев, наростов на голове, чешуек, когтистых пальцев. Соня сморгнула. На мгновение ей показалось, будто он уменьшается, словно его тело по чуть-чуть превращается в светлые капли, но времени на раздумья не было.

Чёрный ливень не останавливался, серебристый поток тоже, руки девушки свело в защитном жесте, она боялась пошевелиться и лишь мысленно направляла силу по частям. Золотая сеть ожила, засуетилась, вылавливая разбежавшуюся по помещению тьму. И так, шаг за шагом, миллиметр за миллиметром они поймали и сжали остатки кристалла до крошечной точки, которую поглотил серебристый свет.

Казалось, это никогда не закончится, но вдруг ослепительная вспышка резанула глаза и комната вернулась к своему обычному виду. Чёрный кристалл исчез бесследно, словно никогда не висел здесь между полом и потолком. Вот только рядом никого не было, дракон исчез, а на полу лежало безжизненное изломанное человеческое тело…

Соня рухнула на колени и заревела в голос.

— Ты почему мне ничего не сказал! Почему! Почему… Как же я без тебя буду, — руки тряслись, она попыталась перелить, передать часть энергии, но в ответ получала лишь отлуп. Словно билась о бетонную стену либо пыталась наполнить бездонную бочку. — Саша-а-а!

Сквозь рыдания она услышала телефонный звонок. Противный и громкий.

Странно, вроде бы звук на всех устройствах был отключен, чтобы не отвлекать. В любом случае, ей сейчас не до разговоров.

Саша, такой холодный и безжизненный лежал на полу, свечи догорали, пахло можжевельником.

Но телефон не сдавался. Противный, долгий, дребезжащий звук разносился по всей квартире, вбуравливался в уши, вгрызался в мозг. Соня медленно поднялась на ноги, правую стопу закололо от долгого сидения, она подтянула её к себе и сразу стало легче. Некстати вспомнила, что именно Саша научил её так справляться с отсиженными мышцами, снова расплакалась, так и доковыляла до коридора со слезами на глазах, только там сообразив, почему звук не отключен.

Звонил не сотовый, а обычный стационарный городской телефон. Красный аппарат с подпрыгивающей трубкой. Соня вспомнила, чем закончились все предыдущие разы, когда сюда кто-то звонил, и рука зависла над трубкой.

Телефон вяло звякнул и затих. Кому-то на том конце видимо надоело набирать мёртвый номер. Пара мгновений тишины и… нет. Снова.

— Да! — рявкнула она в трубку, — Что надо? Я уже знаю, что я следующая!

— В-в-вы… указаны как контактный номер для пациента, — после паузы на том конце послышался в трубке испуганный голос.

— Какого пациента? — не сообразила Соня, по лицу текли слёзы, из носа сопли, она достала носовой платок, Флюра бы не одобрила такого вида. И вдруг сообразила. — Флюра?!

— Да, пациентка пришла в себя и просит вас… вас с её племянником навестить. Как можно скорее.

– “Как можно скорее”? Она плохо себя чувствует? Всё настолько плохо?

— Нет-нет, всё отлично. Она очнулась буквально пятнадцать минут назад. Показатели в норме, удивительно для таких повреждений. Никаких очевидных проблем. Она сама попросила прийти скорее. Это её слова. Кажется, она на вас за что-то сердится, — словно по секрету закончила женщина на том конце и, озвучив время приёма, положила трубку.

— Так. Та-ак, — девушка внезапно сообразила, у кого можно попросить помощь. Она сбросила звонок и набрала 03.

— Хорошо, что мы были рядом, — потом выговаривал ей водитель, пока санитар помогал грузить носилки в белую машину с красными полосами. — Ещё чуть-чуть и сердце бы остановилось. Вообще, молодежь сейчас совсем не следит за здоровьем. Убиваются в спортзалах, а потом проблемы с сердцем. Эх!

— Еще бы несколько минут и всё, — говорил ей врач после операции, когда она взъерошенная и грязная вскочила ему навстречу, после часов ожидания, — состояние удовлетворительное. Приходите завтра в часы приёма.

А потом зазвонил её сотовый, незнакомый номер, но знакомый голос наставницы заставил её снова разрыдаться от счастья.

— Как там этот гад чешуйчатый? — спросила Флюра, и Соня с кристальной ясностью поняла, кто тут главный интриган.

— Выжил.

— Молодец. Ещё бы он не выжил, я бы его потом сама на том свете нашла и прищучила, — слабый и бодрящийся голос наставницы никак не вязался со столь бравурными высказываниями, но Соня всё равно рассмеялась.

— Спасибо.