Винтажный бог

Глава 10

— Ну что там? — не выдержала Соня и тридцати секунд, успев прокрутить в голове самые пугающие cюжеты, на которые было способно воображение.

Дверь почти сразу распахнулась, уже без предосторожности, Саша высунулся и приглашающе махнул рукой.

— Тебе надо это увидеть.

Серверную Соня видела только у себя на работе, как раз во время инвентаризации. Так это была большая комната с высокими потолками, металлические стойки с гудящим и мигающим оборудованием, куча кабелей воткнутых туда-сюда без какой-либо системы, ещё и на полу несколько скрученных кольцами бухт, чтобы о них запинаться, видимо. Но больше всего её впечатлил тогда кондиционер, гигантский белый монстр размером с неё, а толщиной так уж с двух бухгалтерш, висящий под потолком и делающий локальную Антарктиду в жаркий майский день. После той инвентаризации серверной она чуть не простудилась. Стояла посреди северного ветра и дьявольских устройств в беспрестанном шуме, ёжилась, сжимая стопку бумаги со списком оборудования и инвентарными номерами, подбиралась, протискивалась, изгибалась, высматривая, и, наконец, отмечала галочками найденное. Системный администратор, одетый явно по местной погоде, ловко бегал между стойками и помогал, конечно, тоже что-то там высматривал, нагибался, зачитывал номера, но в половине случаев не попадал, называя какие-то случайные цифры. В общем, серверная тогда её не впечатлила, но хотя бы теперь у неё было с чем сравнивать.

Так что эта серверная однозначно выигрывала в её личном соревновании серверных.

Во-первых, помещение раза в четыре просторнее и, соответственно больше, и больше серверных стоек. Причём не каких-то простецких, напоминающих скрученные на скорую руку складские этажерки, а металлические чёрные, закрытые с лицевой стороны дверями со стеклянными вставками, даже какие-то стильные. Так, наверно, могла бы выглядеть серверная в замке Дракулы, если бы тот дожил до XXI века.

Во-вторых, вся кабельная система была восхитительно упорядочена. Параллельно-перпендикулярные связки радовали глаз, аккуратно разветвляясь и синхронно огибая оборудование. Всё подписано, скреплено стяжками и уложено поверх шкафов в блестящие металлические короба. Как любительница порядка Соня замерла, очарованная кабельно-серверной эстетикой.

— Я могла бы влюбиться в здешнего сисадмина, — вырвалось у неё поневоле.

— Что?! — переспросил Саша странным голосом, но, наверно, показалось.

В-третьих, что касалось уровня шума, его тут был кратно выше, чем в её родной серверной, так что им приходилось перекрикивать сотни вентиляторов и кулеров, чтобы хотя бы услышать друг друга.

Но в целом всё эти моменты были ожидаемы от любого помещения с огромным количеством работающей техники и сетевого оборудования. А вот что было абсолютно нереалистичным — висящий ровно посередине между полом и потолком чёрный куб. Точно такой же, как лежал у них дома в банке с рассолом, только чуть больше. Соня отстранённо отметила мысль, спросить наконец Сашу, как он так лихо придумал столь странное хранилище. Мог бы просто солью засыпать. Вопрос промелькнул в голове и исчез без следа, всё внимание сфокусировалось на фантастической картине.

Как в том её сне куб вращался сразу в трёх измерениях, по гранями и гладким поверхностями змеились красным вспышки то ли жидкого огня, то ли лавы. Как-то так в эпических космооперах показывают самый опасный инопланетный артефакт, способный разнести в пух, прах, электроны и космическую пыль окружающие пару парсеков. Тессеракт, Камень силы, чёрная материя, Звезда смерти, что-то там ещё… Соня смотрела на него и не могла оторвать взгляда.

Куб сделал очередной оборот и стало видно, что одна из граней неполная. Выемка, скол, впадина от выпавшего фрагмента… Что-то такое. Как будто выдранное из него чьей-то грубой рукой, и оно удивительно напоминало кусок, хранящийся у них на кухне, в банке с рассолом. Кажется, без их детальки кристалл был неполным.

За этими мыслями Соня засмотрелась на куб. Гладкая, густая чернота переливалась и двигалась, словно живая. Словно тысячи и миллионы маленьких чёрных жучков собрались вместе и повернулись к зрителям блестящими, хитиновыми спинами. Куб одновременно пугал и притягивал. Вызывал отвращение и любопытство. Тянул потрогать, прикоснуться, обнять, впустить в себя его силу, чтобы разобраться наконец со всеми теми, кто был к ней несправедлив. Кто был к ней отвратительно несправедлив.

…

— Стой! Не трогай!

Девушка сама не осознала, как приблизилась к нему вплотную и протянула руку. Казалось, мгновение назад она стояла спиной к двери, возле самой дальней стены, и вдруг как-то враз оказалась на середине комнаты с объятиями нараспашку.

Ей не хватило всего какого-то жалкого мгновения, доли секунды, чтобы окунуть пальцы в чёрную густую силу, в разрушительную энергию клубящуюся на этом крошечном пятачке пространства и позволить ей властвовать.

— Отойди подальше, — чужие пальцы сцапали её и отвели в сторону, для верности Саша переплёл из руки и потащил подальше.

…

Зрение тоже вело себя странно. В один момент она видела дверь, а потом ещё миг, и она снова возле чёрных переливающихся граней — стоит, почти задевая носом вращающийся угол и словно вдыхает, впитывает всей поверхностью кожи чёрную энергию. В голове, как гул толпы, звучат жалующиеся, недовольные, злые, обиженные голоса, каждый из них слаб и жалок, но вместе они дают ей всю эту силу… Ей…

— Что со мной?

— Надо уходить отсюда. Скорей!

— Сейчас, сейчас, я только…

…

И опять она почти ныряет в сторону куба, словно пытаясь его обнять с размаху, с разбегу. В голове шепчет голос, перекрывая гул, обещает власть над миром, свободу самовыражения, ничем и никем неограниченную, никаких дурацких законов, этики, моральных и нравственных границ.

“Только мир и ты”, — шепчет голос, — “бога нет, никакого контроля сверху. А раз бога нет, — то можно всё. Только мир и ты. И ты сильнее…”

…

— Ты как?

Соня медленно поймала в фокус чужое лицо и рывком пришла в себя: руки тряслись, колени дрожали, она сидела на полу уже в коридоре, опираясь на стену плечом, в голове плыли обрывки видений: как будто кто-то пропустил через мясорубку самые страшные кадры истории, а затем макнул её туда с головой.

— Мяу! — кошка, — где только была всё это время, — ткнулась мягкой головой в ногу, потёрлась и очень по-человечески тяжело вздохнула.

— Как мы оттуда выбрались?

— Я тебя вынес.

— Ты меня? На руках, что ли? — несмотря на ужасное самочувствие, совершенно некстати покраснела девушка.

— Ты лёгкая, — пожал плечами тот совершенно индифферентно, как будто та волновалась, не надорвался ли он. — Ты поняла в чём дело? Что ты видела?

— Поняла. Он влияет на психику. Полностью порабощает, — она вспомнила те ужасы, которые плыли в воображение, пока она находилась там, прямо возле куба, — хочется только убивать, проклинать, ломать и бить. А ещё заставлять других этим же заниматься. Кошмар какой, я еле выдержала — закрыла она лицо руками, чтоб не зарыдать. — Это реально какой-то иноземный интеллект, заточенный на истребление. Я с ним не справлюсь.

— А если я помогу? — спросил Саша грустно-грустно.

— Всё равно не справлюсь, — отрицательно мотнула головой Соня. — Не сейчас и никогда. Флюра бы справилась, а я не настолько сильна.

— Ты очень сильная.

— Откуда ты знаешь? Ты даже не практик! — Соня сказала и почувствовала в своём ответе нотки чужой злой воли, как минимум на половину это были не её настоящие мысли. — Ну вот. Ты видишь? Я даже с собой совладать не могу, постоянно ловлю себя на… на негативе и агрессии. Что ты ещё от меня хочешь?

— Я, конечно, не практик. Да и никогда им не был, но я могу это почувствовать и подстраховать. Я умею поглощать энергию.

— Ты хоть представляешь, какой будет откат, если… если получится уничтожить этого монстра. Тем более, он даже не местный, я ни разу ни о чём подобном не слышала. Уверена, Флюра тоже.

— Мряу! — кошка зачем-то утвердительно мяукнула, вызвав у обоих нервный смех.

Она стояла между ними и, как ребенок ссорящихся родителей, поворачивала голову, переводя взгляд с одного на другого, словно решая, чью сторону принять и кого поддержать.

— Я справлюсь, — невесело кивнул Саша.

— Вот ты тогда и разбирайся! Чёрт! Снова! Извини. Мы уже в коридоре. а я всё равно… Тем более, смотри, мы сейчас вообще на чужой территории. Как ты представляешь себе ритуал? Мы разожжём свечи, приготовим благовония, нарисуем круг и медленно прочитаем заклинание? Как думаешь, через сколько сработает пожарная сигнализация? А охрана? Да они с минуты на минуту будут тут, — Соня цеплялась за оправдания, выдавая их одно за другим, словно придумывая их на ходу, но спустя мгновение уже полностью верила в них.

— Даже не попробуем?

— А что тут пробовать.

— Можно забрать кристалл домой.

— Очень смешно… Как ты себе это представляешь? Я к нему даже прикоснуться не могу, меня уносит не в ту степь. Если, как ты говоришь, я очень сильна, то, если он меня… меня одурманит, я тогда весь мир разнесу. Ну, весь ботанический сад так уж точно, — Соня впервые так яростно и враждебно разговаривала с Сашей, и её будто ни капли не интересовало почему. Возможно чёрный куб всё ещё дотягивался до них своим влиянием, или её на самом деле выбесили сашины слова, но она не готова была мириться с таким отношением.

— Мяу! — зачем-то снова влезла кошка.

— Сонь, я серьёзно, послушай меня. Я могу взять его…

— Я понимаю, что ты веришь в себя. Окончил ПТУ, приехал в большой город, у тебя тут знакомые и теперь весь мир тебе по колено. Всё весело и интересно. Но этот враждебный ИИ оккупировал сервер с магическим форумом, и это именно он генерирует нужный контент, обрабатывает заявки, привлекает новых клиентов. Вот всё плохого, что вокруг нас случалось последнюю неделю-полторы, это он. Ты представляешь, какая это махина?

— Весьма неплохо придумано, кстати, — бесстрастно пожал плечами Саша, с видом, словно все эти подколки и завуалированные оскорбления его не касались. — Никуда из дома выходить не надо. Сиди себе, обновляй страничку и запускай скрипт. Я оценил. И реклама прекрасно работает. Стоит выполнить желание одного клиента, как тот разнесёт свою благодарность по десятку ещё таких же завистников и недоброжелателей, — похоже Саша почувствовал её ярость, потому что ответил непривычно многословно и образно. Человек, привыкший обходиться прямолинейными и короткими замечаниями строго по существу, вдруг ударился в морально-нравственные, даже скорее философские дилеммы. — Человеческая психика заточена на негатив, тут ничего не поделаешь. Любите вы, люди, в грязном белье ковыряться…

— Мы? А ты не человек, что ли? — Соня поймала себя на раздражении и досаде.

Обидчивость, вообще, была ей не свойственна. Когда у тебя наставница, любящая пошутить и поприкалываться (как говорит молодёжь) по поводу и без, сыплет шутки-прибаутки и свежие мемчики (как говорят они же) из интернета, поневоле перестаёшь реагировать на мелкие подколки. Потому что иначе нервов не напасёшься. Проще спустить на тормозах.

Те, кто хорошо относятся, на самом деле совсем не хотят тебя обидеть, а те, которые хотят, — “их мнение не должно иметь для тебя абсолютно никакого значения, поднимаешь руку повыше и-и-и”, говорила Флюра. И обычно добавляла что-нибудь матом и про коня.

— Прости, не так выразился. Давай всё-таки заберём кристалл. Я могу это сделать. На меня он не подействует.

— В смысле? — за суетой, волнениями и нервотрёпкой девушка как-то упустила из виду этот момент, а ведь, если задуматься, на Сашу, действительно, не подействовало. Ни разу.

Он всегда оставался одним и тем же, немного равнодушным, но любопытным парнем с дежурным выражением доброжелательности на лице, которое Соня никак не могла разгадать.

— Ты же знаешь, что для порчи, например, нужен допуск. Она действует только на тех, кто её заслужил, когда есть за что зацепиться наговору. Если навести порчу на того, кто не наследил в этой сфере, то она к нему не прилипне. Не зря же говорят “грязь ко мне не пристанет”.

— Что ты хочешь этим сказать? Зачем ты мне вот сейчас лекции по теории магии читаешь?

Нужно было поскорее уходить отсюда, либо прямо тут успокаиваться. Последние десять минут Соня чувствовала себя крайне погано, её бросало из крайности в крайность, из огня да в полымя, хотелось всё и сразу. Пальцы уже ощутимо покалывало, а внутри клокотали гнев и ярость.

— Потому что здесь тот же принцип. Этот ИИ цепляется за негатив, если ты обижен, зол, ищешь как бы ответить, задеть побольнее, отомстить, наказать, то он на тебя подействует, но, если нет.

— Хочешь сказать, ты такой идеальный человек, который не чувствует плохого?

— Нет. То есть, почти так. Можно не чувствовать плохого, а можно просто ничего не чувствовать и ни на что не реагировать. Мне всё равно.

— Мне тоже всё равно, — пожала плечами девушка, — но я не хочу в этом разбираться. Кто-то притащил сюда этот кристалл, наплодил заражённых растений, распространил их по всему городу, а теперь ещё сидит здесь, как паук, и собирает злые желания.

— Тогда… пошли домой? — сдался Саша, ненавязчиво взял её за руку, увлекая к выходу.

Кошка фыркнула, подняв хвост трубой, понеслась вперёд показывать дорогу, свернула за угол, а мгновение спустя выпрыгнула оттуда прямо на них, словно её кипятком ошпарили.

— Ах, ты тварь! — донеслось из-за угла.

Мужской голос звучал истерично и агрессивно, словно давнего врага встретил.

— Это сторож? — одними губами произнесла Соня.

Один страх сменился другим, в голове смешались желание поскорее сбежать, чтобы не разбираться с чёрным кристаллом, и боязнь быть пойманной за незаконное проникновение. Права была Флюра, рано её ещё в свободное плаванье. Чертовски права. Магические страхи сталкивались с человеческими порождая неразбериху в мыслях. Её казалось, что она где-то недавно очень сильно ошиблась, грубо и неисправимо, настолько, что это способно перечеркнуть все её годы учебы и старания.

“Какие годы? Какая учёба? Когда?" — задала она сама себе уточняющие вопросы, и поняла, что не знает. Когда она поступила на бухгалтера? Когда познакомилась с Флюрой? Когда встретила Сашу? Когда перелезла через забор ботанического сада? Когда отказалась возвращаться в серверную?

По уму им следовало бежать. Развернуться и нестись в обратную сторону, сверкая пятками. Зная особенности административной архитектуры, можно было рассчитывать на запасной выход. Но на Соню какой-то ступор напал. Она стояла и внимательно, как крупный жемчуг, перебирала варианты.

Тем временем из-за угла возник охранник. Именно возник, как будто ниндзя местного разлива, вот его не было, и вот он есть сразу и целиком, и заорал благим матом, портя весь эффект.

— Вернулась! Ах ты тварь, вернулась всё-таки! Где кристалл?! — голос звучал так, как будто издавал его какой-то великан, либо человек с громкоговорителем. Гулко отражался от стён, подражая пугающему эхо.

А вот выглядел сторож совсем не внушительно. Будто давным давно не стригся и не переодевался. Чтобы добавить “и не мылся”, пришлось бы подойти поближе и принюхаться, чего делать, конечно, очень не хотелось. Он был одет в тёмные заношенные джинсы и бесформенную толстовку с капюшоном, длинные волосы, собранные в некое подобие хвостика, падали на лицо и мотались при ходьбе. Видимо, мужчина преследовал кошку, потому что елозил взглядом по полу, а потом… поднял взгляд на них.

Самыми страшными были его глаза. Не красные, как у вампира, хотя было понятно, что ночами он точно сидит за компом вместо сна, не чёрными, как в ужастиках, когда вокруг зрачка всё затапливает чернильная жидкость, но своим выражением. Он смотрел вперёд, прямо них чистым взглядом существа, которому всё дозволено.

Соня видели пару раз такое в криминальных сводках, где, например, женщина зарезала сожителя за то, что он на неё наехал. Не напал, не поднял руку, а сделал устное замечание. У неё были добрые-предобрые голубые глаза, чистые как летнее небо. Именно их Соня запомнила из всей передачи. Их и абсолютно непонимающее выражение лица, “почему она не должна была убивать человека за одно слово”. У Сони тогда даже морозец по загривку пробежал, несмотря даже на то, что передача была снята давно и вообще на другом конце страны: потому что вот скажи такому человеку что-то не то, и он тебя не задумываясь пырнёт. После таких история десять раз посомневаешься, прежде чем что-то постороннему человеку говорить.

Она потом несколько ночей думала, крутила эту мысль в голове перед сном, нервно ворочалась, пытаясь как-то уложить в голове существование вот таких вот индивидов. Страшно, до трясучки, до дрожи в коленях страшно, что в нашем мире существует такое нелогичное и смертоносное зло, которое не то что остановить, даже мотивацию понять невозможно. Оно просто есть, и оно тебя просто убивает.

У этого охранника взгляд был почти такой же, только в разы страшнее. Потому что он был тут, и смотрел на неё вживую, как на докучливое и бесполезное насекомое, от которого нужно избавиться. Даже скорее, как на улитку, которая зачем-то заползла в его огород. Как-то так наверняка смотрели нацисты в концлагерях на заключённых, спокойно провожая их в газовые камеры.

— Ах вот вы где! — вырвалось у охранника, он сунул руку в карман, со щелчком вытащил нож, тут же пошёл на разбег.

Соня тоненько взвизгнула. Волнение обуяло её с новой силой, не только кончики пальцев заискрили, горло судорожно сжалось, лёгкие обожгло воздухом.

Саша молча сделал шаг вперёд, вставая между ней и приближающимся мужчиной.

В крайних случаях практиками допускалось использование силы. В целях самообороны либо спасения от смерти. Но сейчас Соня была совсем не уверена, что сумеет аккуратно оглушить охранника. Что, вообще, сумеет шевельнуться. Страх обвил её с ног до головы, пригвоздил к месту и заставил оцепенеть. Мышцы не двигались, даже горло отказывалось издавать звуки. Тот жалкий писк был последним, что вырвалось из её рта.

Примерно так выглядит сонный паралич. Ты всё видишь, всё чувствуешь, но ничего не можешь сделать. Даже опустить веки, закрыть глаза, чтобы не видеть окружающего ужаса.

Будто в страшном сне Соня смотрела, как охранник замахнулся на Сашу, явно целя в горло, парнишка перехватил руку, чуть выше запястья, резким хлопком по кисти выбил нож и вывернул в захват, затем дернул на себя. Это сработало, они переместились чуть в сторону, подальше от неё, — как видимо и планировал Саша. Но противник не сдавался.

Грубо вывернулся, оставив в сашиных руках то ли карман толстовки, то ли прядь волос, а затем ловко подставил подножку и впечатал покачнувшегося парня в стену. Он вообще как-то странно двигался, дёргано, несинхронно — голова в одну сторону, тело в другую, — непредсказуемо, но не как профессиональный боец, а словно выполнял чьи-то то запаздывающие, то нагоняющие тайминг команды.

Саша сдавленно прохрипел. Сверху посыпалась штукатурка, в каком-нибудь боевике про супергероев показали бы, как змеящиеся по стенам трещины разбегаются в стороны. Саша ловко вывернулся, тоже распрощавшись с фрагментом футболки и начал бить. Удары сыпались один за другим: прямой, хук, боковой, опять прямой. Охранник на удивление ловко уворачивался. Саша — деревенский парень — по нему было видно, что он как минимум делает зарядку, а как максимум, способен наколоть дров, натаскать воды и свернуть волка, напавшего на козу, в бараний рог, а охранник больше смахивал на сидящего двадцать четыре часа в сутки за компом мужика.

Мысли роились в голове, но даже просто двинуться у неё не получалось. Как в ступоре Соня наблюдала за происходящим, страх нарастал, скручивая желудок в тяжёлый, ледяной узел.

— Ах!

Как раз в тот момент, когда Саша начала одерживать верх, а его соперник ощутимо сдал, Соня уже готовилась хоть мысленно кричать “Наши побеждают!”, но тут парнишка пропустил удар в висок. Ахнул и сложился, как мокрая бумага, прямо под ноги охраннику.

Словно свет помутился перед глазами. Соня взвыла. Сначала внутри себя. Не горлом, а сердцем, словно добровольно жилы выкрутила, на разрыв аорты. Мышцы всё ещё не слушались, но сила внутри уже начала закипать. Не как обычно, испуганно, защищаясь, готовясь выплеснуть в пространство и сбежать под шумок, а осознанно. В голове не осталось мыслей ни о чём и ни о ком кроме Саши. Она больше не думала, как они всё это будут объяснять прибывшим полицейским, сколько придётся платить за ущерб, что скажут на работе, как с превосходством будет ухмыляться противная секретарша из соседнего кабинета или как укоризненно смотреть начальница — всё ушло из головы, вымело гигантским веником. Осталась одна, огромная и страшная, важная — как смысл всей жизни.

“САША!”

Он должен жить. Должен. Он не может умереть. Вот так просто упасть, превратиться в мешок с костями и мясом, и больше никогда не взглянуть на неё жёлтыми глазами. Он не может.

САША!

Крики вырвался из горла и отразился от стен. Охранник, подобравший нож, уже стоявший над телом парня, недовольно обратил на неё внимание, а спустя мгновение пожалел о своём недовольство.

Соня отмерла. Мощная волна силы вырвалась у девушки из пальцев и откинула его аж до поворота коридора, так мощно, что тот сразу отключился. Но девушка на него уже не смотрела, рухнув на колени возле Саши.

— Сашенька! Сашенька! Ты живой? Живой? Открой глаза! Посмотри… Ну посмотри на меня. Сашенька… — она била его по щекам, тормошила, кричала.

— Я тут, я тут, всё хорошо, — наконец-то прохрипел тот.

— Идиот! Нашёл время геройствовать.

— Спасибо, что спасла меня. А теперь…

— А теперь я вызываю полицию!

— А кристалл?

— Ты говорил, что знаешь как его обезвредить? Берём с собой. Чтоб ещё когда-нибудь… Только посмей ещё когда-нибудь… Только посмей…