Вера 516

Глава 8

— Обиделся? — Лаура повертелась, устраиваясь удобнее у меня на плече.

Знает же, сучка, что обиделся.

Знает, потому что женщина.

И знает, потому что «сканэр».

И все равно спрашивает!

— Можешь меня наказать, я совсем не против… — Госпожа подполковник укусила меня за плечо, а потом, тут же поцеловала место укуса. — Динчик…

— Не называй меня так, пожалуйста… — Немного дернулся я, вспоминая, что именно так меня любила называть Моник, в моменты близости… — Очень не нравится, правда.

— Хорошо, не буду. — Женщина вздохнула. — Но наказать меня можешь!

Звезды всемогущие, да что это с ней такое-то творится, а?!

После той «застольной речи», после получения своего нового звания, Лауру словно подменили!

И вот это ее «можешь меня наказать» — ужасно бесит!

Бесит настолько, что хочется встать и пойти…

Нахрен…

Я прижал женщину к себе и куснул за ухо, заставляя вскрикнуть от неожиданности.

— Можешь вообще, любую из нас наказать… — Лаура начала распускать руки, подбираясь к нижней части меня и слегка-слегка царапая кожу острыми ноготками. — Мы не против будем… Все будем не против!

О, звезды…

Да где же я накосячил-то, а?!

И ведь она все это говорит на полном серьезе, повторяя, раз за разом, словно мантру!

Да что же тут творится, а?!

Тут одно из двух…

Либо «девочки» мои жутко накосячили и меня в скором времени ждет наказание такое, что порка колючей проволокой станет милой шалостью…

Либо…

Понял!

Я в виртуальной реальности и мне надо плотно закрыть глаза и сказать слово «Выход»!

Я так и сделал.

Увы, не помогло…

Остается надеяться на лучшее, раз уж сбежать не удается.

Выбравшись из под сладко уснувшей, гм, подполковничихи, принял душ и…

Оделся и пошел гулять по кораблю, в пределах разрешенного мне, радиуса.

По шесть километров во все стороны, за исключением верхних палуб, где тусуется народ с большими погонами и куда, вот-вот должна переехать подполковник Валдава, оставляя нас на, пока еще неизвестного капитана.

Старею я, что ли?!

Вот и сейчас мне лучше думается в тишине «ночного часа», когда народ, хорошо, две трети народа, сладко спят и коридоры пустые.

Отдав честь незнакомому капитану, подозрительно красноглазому и уставшему, пропустил антиграв с вереницей закрытых вагончиков, в которых могли как «патроны» перевозить, так «замороженных» и свернул на эвакуационную лестницу, где время от времени появлялись мелкие торгаши разными идиотскими товарами, типа интимных смазок с привкусом сладкого сиропа или нейрошокеров, умыкнутых из наборов выживания.

А еще всякие статуэтки, меховые мусоросборники, картины и даже простенькая ювелирка, что так греет женскую душу.

В этот раз «интимщиков» и «оружейников» не было, зато сидела-скучала женщина в заляпанном краской комбезе, рядом со своим мольбертом.

Тонкая, черноволосая и с вполне себе серьезным «нейро», не иначе — пилотским, потому как на правом виске темнело отверстие порта подключения.

Пройдя вдоль ряда ее работ, не могу не признать — рисует она… Неповторимо.

Вот эти завитки туманностей, странные гуманоиды с щупальцами вместо рук и в блестящих, словно покрытых слизью, костюмах.

Пара картин и вовсе поражала тонкой гранью между искусством и наглой порнографией, особенно две целующиеся женщины — синекожая и крылатая с грудастой блондинкой.

А вот перед последней я замер…

На последней был я!

То есть, не совсем я, конечно — слишком длинный волос, да и идиотский красный плащ на голое тело — это картинное допущение, но вот в остальном…

Я прикрыл глаза.

Зеленоватая слизь, из которой на меня скалилась звериная морда, изогнутый клинок, полурастворенный лес, из глубины которого на меня пялится сотня желтых глаз…

— И вовсе не похож… — Женщина хохотнула, просто убивая меня своим голосом. — Но, если договоримся о цене…

Блин…

Я вздохнул.

Где-то в глубине души реально поднялась странная волна, словно кто-то обещал меня нарисовать, даже сделал набросок, но…

«Хочу!»

— О цене обязательно договоримся. — Я подошел к художнице. — Только… Без пафоса и вранья…

— Без «пафоса и вранья» — фото на документы… — Женщина протянула мне руку. — Ол. Майор Ол, Оливия Ол.

— Летун? — Я еще раз посмотрел на женщину. — После ранения — рассинхрон, отправили лечить нервишки и, в качестве программы — рисование?

— Летун, рассинхрон — точно. — Оливия прищурилась. — Но вот рисование — это для души. А ты…

— Медикус… — Я со вздохом развел руками. — Третий класс…

— Нда-а-а-а-а… Небогатый клиент… — Оливия расхохоталась. — Но от практики не откажусь, да и иметь знакомого медикуса никто не откажется. Тем более — целого третьего класса! Падай на… Куда хочешь…

Повертев головой, стула я не обнаружил, зато нашелся удобный насест из двух труб, на который я и взгромоздился.

— Нет, не так! — Майор встала со своего места и обошла меня, приглядываясь. — Поставь ногу на трубы, пальцы в замок и на колено… Ага… Теперь замри и не двигайся!

Оливия вернулась к мольберту и взялась за карандаш.

Да уж…

Представляю, что она там нарисует…

Усмехнулся и…

— Замри! Вот так! — Оливия аж подпрыгнула за мольбертом. — Не дыши даже!

Пришлось сидеть замерев, с дурацкой усмешкой на губах.

— Блин… Да что у тебя с глазами-то, а?! — Женщина вновь сорвалась с места и подошла ко мне ближе и чуть наклонилась, рассматривая меня. — Ты точно — третий класс? Не аристо? Не пилот?

Я лишь вздохнул в ответ.

— Нет-нет-нет! Замри я сказала!

Добрый час я изображал статую, боясь что-то сказать или двинуться.

— Все… Наброски я сделала. — Оливия вздохнула. — После «выхода» придумаю задник, а пока…

— Можно посмотреть? — Я спустился с труб и сделал было шаг к мольберту, но…

— И думать забудь, «третий класс»! — Майор погрозила мне пальцем. — Через недельку встретимся тут и я тебе цену заломлю, а пока…

В этот момент, свет из «ночного» перемигнул на «дневной», разрушая все таинство.

— Иди, медикус… Лечи! — Женщина нажала кнопку и мольберт сложился в компактный портфельчик. — Увидимся!

Миг, и летунья, подхватив свои вещички, серебристой птичкой улетела вверх по лестнице, оставляя меня в одиночестве.

Эх, чую, не будет у меня портрета!

«Соломон — Марии

Заражение завершено

Иуда — Марии

Получил перевод на третье направление

Марат — Марии

Требуется вмешательство координатора

Наглобя — Марии

Часики тикают

Франциск — Всем

Вторая фаза»

«Пятый Рим» — корабль огромный и доступ ко всем его частям, комнатам, отсеком и коридорам есть только у капитана корабля, старшего помощника и начальника СБ корабля.

Это — в принципе.

А в реальности же…

Мужественный технари шныряют по кораблю в таких местах, где волки нос не кажут, а нас, «медицину», могут впихуячить куда угодно, требуя лишь служебную записку, да и то — постфактум.

В этот раз, на «выходе», наше отделение впихнули на «офицерскую палубу», поставив дежурство «три через один».

Жаль только, что именно сюда и именно на этом «выходе».

Почему?

Да потому что именно сейчас и именно по этим палубам с трех сторон гвоздили двухкилометровые кораблики, прошибая всю нашу хваленую, километровую броню, с первого удара!

Я полюбовался улетающим телом старшего офицера, безголовым и оттого не представляющим интереса к спасению.

— Дин! — Оллин ткнула пальцем в пролетающего мимо меня, безногого офицера, предлагая заняться им.

Вот только у этого офицера нет затылка.

Со стороны Оллин он вроде целенький, а так…

Отключив магнитные подошвы, оттолкнул тело и, пользуясь импульсом, направился к человеку в черном скафандре СБ, что махал мне рукой из-за косяка полуоткрытой двери.

— Шесть раненых! — Мужчина поймал меня за руку и поставил рядом с собой. — Справишься?

— А куда я, нахрен, денусь-то, а?! — Я вызвал дроида-«ишака» и, пока эта железка тащится среди творящегося хаоса, принялся осматривать раненых.

Где-то, в центре «Пятого Рима» молитвы взлетели в крещендо, наполняя тела медикусов божественной силой, способной…

Почти способной вернуть с того света.

Сейчас с того света вернуть сложнее — восьми километровый «офицерский коридор» превратился в дуршлаг, паря во весь космос кислородом и исторгая из себя тела тех, кому не повезло оказаться рядом.

— Слышь, медикус… — СБ-эшник вздохнул. — Если со мной что случится, я тебе данные скину, а ты их, потом, своему капитану скинешь, понял?

Я кивнул, продолжая «качать» божественность и ругаться, что чертовы скафандры не имеют медицинского доступа, без которого невозможно понять, сломана у человека конечность или и вовсе оторвана!

— У вас кто капитан?

— Легат Тиберий. — Я скинул на «нейро» СБ-шника свои учетные данные и выдохнул.

В этой комнате все «легкие», так что делать мне тут, в принципе, нечего.

— Сейчас «мул» прибудет, пристегнетесь к нему и пусть он вас вниз тянет. — Я помахал рукой мужчине и, снова отключив магниты, вылетел из комнаты, уставленной совершенно секретным оборудованием, от которого, целым, остался только запретный «пищемат» наших врагов…

— Млять, холодно-то как! — Я поежился и пожалел, что нельзя подышать на руки, согреваясь хоть чуть-чуть.

— Дин! Коридор чист! — Вторая близняшка приземлилась рядом со мной, вся такая свежая, что убить ее захотелось!

Не ее вина, конечно, что мне достался «дежурный скафандр» с глючной системой обогрева, но…

— Тиберий нас отзывает, сейчас будет отсечка, три минуты! — Хеллен подняла три оттопыренных пальца, а потом послала мне воздушный поцелуй.

На пару секунд даже теплее стало…

— Дин!

— Иду я, иду! — Из-за всех этих дыр, связь пошла по звизде, а гребанный капитан Легальи, надеюсь, он в своей каюте замерз, гребанный экономист, что зажал «нейро» народу в общем и медикусам — в частности!

Пролетев по ледяному коридору, нырнул к аварийной лестнице, влетел в кессон и свалился на пол от включившейся гравитации.

— Дин! Как успехи? — Голосу Тиберия в своей голове я был рад, как никогда.

Голос в голове — это прекрасно!

Это — связь!

Это — Энергия!

Это, черт возьми, ТЕПЛО!

Едва переходник заполнился атмосферой и открылась вторая дверь, как я просто ввалился почти хладным трупом и принялся сдирать с себя промерзший скаф.

— Дин? — Легат в моей голове принялся отчаянно материться, а потом отключился и кто-то принялся помогать мне снимать обледеневшую амуницию.

Едва скаф открылся и я вдохнул такой вкусный, теплый воздух, пахнущий горелой изоляцией, кровью, антисептиком и человеческим потом, как кто-то влепил мне пощечину и куда-то поволок.

— Сейчас я погреюсь… И пойду дальше! — Твердо пообещал я, второй раз стукнувшись головой о что-то твердое.

— Лежи уже… Пойдет он… — Тиберий, теперь уже не в голове, отвесил мне подзатыльника.

Не начальственного, но отеческого. — Походил уже! Как ты яйца себе не отморозил, герой хренов…

— На яйца отдельный контур идет… — Я сел и принялся дуть на замерзшие руки, отогревая их.

— Идиот! Тебя что, не учили, что руки — наш главный инструмент? — Тиберий погрозил мне кулаком.

— Блин… Да кто бы меня учил-то?! — Я искренне удивился и выдохнул, наконец-то расслабляясь. — Как то, блин, до всего приходится своим мозгом доходить…

— Был бы он у тебя — не пришлось бы мерзнуть… — Легат сменил гнев на милость и протянул мне фляжку. — Пей. Но не больше трех глотков, а то тебя порвет…

Сделав первый глоток из протянутой фляжки, почувствовал себя драконом.

На втором — жидкий огонь ударил в голову, а после третьего я, благополучно умер, чтобы возродится через секунду и посмотреть на мир глазами другого человека.

— Да, млять… Тебе бы и двух хватило! — Легат уселся напротив меня, отобрал фляжку и присосался сам. — Откуда же ты такой взялся-то, на мою голову, а?!

— Как узнаю — так скажу… — Я шмыгнул носом и принялся рассматривать передвижной медпункт, которые, оказывается, на корабле все-таки есть…

Просто, не на нашем ярусе.

— Удобненько тут. — Я рассматривал меддроидов, снующих между ослепительно блестящих ванн, в которых лежал выживший офицерский состав. — Технологичьненько…

— Сцуко… Выберемся — отправлю на курсы первой помощи… При обморожении верхнего отростка! — Тиберий выдохнул, закашлялся и погасил огонек, вырвавшийся из своего рта. — Самоучка хренов!

Пол под нашими ногами дрогнул, мигнул свет и легат снова приложился к фляжке.

— Все, смылись…

Ага.

Если я правильно понял, то мы снова в «слепом прыжке».

Интересно, сколько народа побило?

Оглянувшись по сторонам, заметил Сорайю, близняшек и еще шестерых с нашего «отделения», чинно-мирно сидящих под странными цветами, с лепестков которых, на головы девчонкам лилась почти прозрачная, зеленоватая энергия, от одного вида которой мне становилось дурно.

— Это что за «зеленуха»? — Я ткнул в цветы и Тиберий уставился на меня, как на…

Не знаю даже, на кого именно.

— Охренеть… Ты что, еще и «видящий»?!

— Когда глотну — не только вижу, но и даже понимать начинаю. — Признался я. — Правда, по трезвяку — забываю, что видел.

— Вот и забудь. — Тиберий хлопнул меня по плечу. — Кто много знает — тот долго не живет!

Девчонки, «подзарядившись», спрыгнули со своих кресел под цветами и принялись заниматься больными, как ни в чем не бывало.

Даже перешучиваться начали, чего отродясь с ними на рабочих местах не водилось!

— Так… Держи бразды правления, «инопланетянин», а я пойду, гляну, что у остальных. — Только, ради всех Святых, не умничай и не лезь, куда не просят! — Тиберий погрозил мне пальцем, вздохнул и поплелся к выходу из мобильного центра. — И помалкивай!

Едва за легатом закрылась дверь, ко мне подскочила Сорайя и протянула чистенький халат, приглашая присоединится к той вакханалии, что должна начаться с минуты на минуту.

Нет, а вы что хотели?!

Где «высший офицерский состав» — там и вакханалия, это всем на корабле известно!

Хлопнув дамочку по пятой точке, натянул халат и пошел в «обход», проглядывая, кем же нас наградила Судьба, в качестве пациентов.

Наградила Судьба от души, блин, ё-моё!

Двадцать шесть старших офицеров — пилотов; пятьдесят один офицер сменной вахты и остальные — инженера, навигаторы, командиры боевых частей, что не успели добежать до своих частей.

И три сб-шника, включая того, которого я вытаскивал последним.

— Это у нас еще «жидко». — Сорайя заглянула мне через плечо. — Полковники да генералы, а вот у соседей даже два адмирала есть!

— А нахрена их два на одном корабле?! — Автоматически полюбопытствовал я, подходя к своему сб-шнику, уже подающему признаки жизни.

— Ну, а вдруг один потеряется… — Сорайя пожала плечами и отвалила в сторону, присоединяясь к близняшкам.

— Тоже вариант… — Вздохнул я, протягивая сб-шнику руку и помогая выбраться из ванны на белый свет.

— А-а-а-а-а, медикус… С меня причитается! — Мужчина пожал мне руку. — Август Синз.

— Дин Хьюссер… — Я глянул на зрачки пациента и помахал рукой у него перед носом, проверяя реакции. — Нормально… Хеллен, кубик «Агнца» и господин полковник будет как огурчик!

— Ага. Зеленый и в пупырашку… — Полковник отказался от лекарства и замер, видимо, принимая обновления ситуации на «нейро». — Зашибись нас поимели… Явно чем-то новеньким приголубили, в «описаниях» подобного точно нет…

Оглядевшись по сторонам, тоже скачал обновления и присвистнул.

Пятьдесят одна пробоина!

Шестнадцать, охренеть, навылет!

Это чем же таким нас гвоздили, что пробили два километра брони и сорок километров палуб?!

Разглядывая кадры с места попаданий, только и мог, что качать головой и радоваться, что калибр у снарядов оказался маленький — по четыре-пять метров и что никакой боевой части эти снарядики не несли, просто прошивая «Пятый Рим» от борта и до борта!

Будь там хоть что-то убойное — кораблик бы точно на свалку пришлось сдавать, а так, глядишь, еще и повоюем!

Правда, были и печальные новости…

Из двух десятков наших девчонок выжило семь.

Подполковник стоит в «пропавших без вести».

Из «холодного груза» минус десять процентов!

Складывалось ощущение, что неведомый противник специально всаживал залпы в офицеров и в груз, словно зная, куда стрелять!

Я продолжил изучение списка погибших и не смог удержаться от злорадной улыбки — капитан «Пятого Рима» Оосмонд Легальи отдал своему богу душу, вместе с заместителем и полным своим штабом — в штабной отсек прилетело сразу четыре выстрела, что сбили особо защищенную капсулу с карданов, превращая ее содержимое в хорошо прожаренный и отлично нафаршированный пластиком, фарш.

Людей жалко, а вот весь этот штабной сброд, что поддерживал капитана с его идеей экономии на подчиненных — нет!

— Дин… Не улыбайся так, пожалуйста… Люди пугаются! — Сорайя ткнула меня локтем в ребра, возвращая с небес на землю. — Даже я пугаюсь…

«Мария — Соломону

Наличие боевых частей системе Элейн Зевсом отрицается

Леонид — Марату

Охват завершен, система наша

Марат — Марии

Начинаем молится

Соломон — Всем

Я все вижу!»

— … Подведем итоги… — Адмирал посмотрел на своего собрата по несчастью, тихо сидящего в сторонке. — Миллион сто три тысячи — результат двух боестолкновений. Сами мы черти где. Основные боевые корабли собрать уже не сможем. Перевооружение пошло псу под хвост. Потери противника… Предположительно два улья и один крейсер… В сумме…

— И пяток фрегатов… — Сидящий в уголке адмирал Шленни коротко хохотнул. — Окуительная сумма…

— Прошу не перебивать, собрат… — Адмирал Тиффо и рад был бы усмехнуться, но состояние дел не позволяло. — Служба безопасности, связавшись с Центральным штабом, подтвердила усилившуюся агентурную работу нашего противника и почти постоянный контакт пауканов с ренегатами.

— Систему которых, к сожалению, мы так до сих пор и не обнаружили! — Гектор Шленни тяжело вздохнул. — Простите, собрат. Просто, я как-то не ожидал, что за двести лет вторжения, все, чего добились миллиарды наших солдат это восемнадцать систем пригодных с жизни и две сотни бесплодных каменюк, которые мы, с таким же успехом и меньшими потерями, могли бы атаковать и у себя дома…

— Противник… — Сидящий напротив адмирала Тиффо СБ-шник печально развел руками. — Демонстрирует огромную живучесть и приспосабливаемость. А ренегаты… Мы так и не можем понять, чем они отличаются от остальных жителей этой Галактики.

— Да уж, единственное, что смогла добыть разведка — плохого качества кадры обшивки огромного корабля, превосходящего наш «Пятый Рим», по самым приблизительным оценкам, в сорок пять раз. — Адмирал Шленни потянулся за стоящей перед ним чашкой с парящим напитком и сделал глоток, поморщившись. — Мы их найти не можем, а вот они нас прекрасно нашли во второй раз!

— У моей службы есть все основания предполагать, что на борту «Рима» есть шпион! — СБ-шник поморщился, как от зубной боли.

— Сейчас вы опять будете поминать своего любимого медикуса, которого предпочла ваша бывшая жена, пусть земля ей будет пухом? — Тиффо хохотнул. — Мы уже наслышаны о специфических возможностях бедолаги, но легат Тиберий подтверждает, что ваш протеже занимается исключительно двумя делами — лечит попавших к нему бедолаг и трахает все, что попадает к нему в кровать!

Собравшиеся принялись прятать улыбки, не желая злить нового безопасника, рьяно взявшегося за поиск ведьм, но сломавшего зубы на первом же кандидате.

— Да и ваш предшественник проверил этого медикуса. — Майор Ол, меланхолично зевнула. — Причем, если я не ошибаюсь, его даже медкапсула отказалась лечить, найдя расхождение в генокоде с местным. И даже с нашим. Так что, ваш Дин Хьюссер, кроме того что он бабник и имеет совершенно долбанутый разрез глаз — больше ничем и не выделяется…

— Выделяется! — СБ-шник активировал большой экран, разделившийся на две части. — Вот. Это синхрон последней атаки и поведения Хьюсса.

На экранах, синхронизированных до долей секунды, сперва захлопнулось забрало шлема, а через две секунды в коридор влетела раскаленная болванка, разнося все в щепу и впуская космический холод в коридор, уставленный растениями.

— Посмотрите! Он закрыл шлем за ДВЕ секунды до удара!

— Услышал скрежет и активировал систему, делов-то… — Пожала плечами майор.

— Да?! А вот еще…

На экране бегущий человек замер, сделал шаг назад и юркнул в приоткрытую дверь каюты и ровно через две секунды, в то место где он должен был оказаться, с лязгом грохнулась тяжелая балка перекрытия.

— А вот еще…

И снова человек разминулся со своей судьбой ровно на две секунды, остановившись и подняв руки.

— Мы посекундно отследили весь его путь, каждое действие. — СБ-шник вздохнул. — Везде он опережает события на две секунды.

— У некоторых людей, в моменты опасности усиливаются способности. — Легат Тиберий хмыкнул. — Хотите, я вам таких кадров нарежу с нашей драгоценной Оливией?

— Да! Но он лечит не используя силу святой молитвы! Откуда он берет силы, позвольте спросить?

— Это еще проще. — Легат вздохнул. — Использует свои собственные, а восстанавливает их, признаюсь вам, совсем простым методом. Он — трахается, как в последний раз!

— А вот как бы не так! — СБ-шник уже подпрыгивал на своем месте от нетерпения. — Мы проверили скаф! Он должен был замерзнуть в первые же минуты нападения!

— Он чуть не отморозил руки, переводя обогрев на другой контур. — Легат покачал головой. — Кстати, это вопрос к технической службе, как так получилось, что скафандр медикуса оказал необслуженным, а?!

— Если он почувствовал, что скафандр неисправен, то почему не сменил его?! — Инженер нахмурился.

— Потому что хранилище 73 было уничтожено прямым попаданием в первые минуты, а хранилище 74 оказалось пустым. Но! — Тиберия поднял вверх указательный палец. — Если бы ваш поднадзорный пошел переодеваться, то вы, милейший Марк Сивий, а так же ваши люди, так и остались бы в своей каюте, не успев эвакуироваться. Те минуты, что он бы потратил на себя, стали бы смертным приговором для ВАС!

— Хорошо… — Сивий вздохнул. — Мы обследовали его скаф и обнаружили следы бахионь…

— Для этого у нас целых четыре молельных зала. — Адмирала явно стала утомлять досужая болтовня сб-шника.

— Это бахионь вне спектра нашего божества. — СБ-шник развел руками. — Как по мне, так этого уже достаточно, чтобы ваш, Тиберий, питомец, не баб трахал, а лежал под ментоскопом!

— Идиот… — Процедил сквозь зубы легат. — Он УЖЕ лежал под ментоскопом. Дважды!

— Все, хватит! — Адмирал хлопнул по столу крепкой рукой. — Легат, потрудитесь извинится, а вы, господин глава Службы безопасности, лучше займитесь постоянно сбоящей связью и неизвестно откуда берущимися алкоголиками, раз уж так хочется искать виноватых!

«Зевс — Соломону

Будем искать союзников

Мария — Аглобя

Еще раз проморгаешь — выткну глаза!

Соломон — Марии

И засунь в жопу!!!»