Вера 516

Глава 22

— Эм-м-м-м-м-м… — Мати ошарашено смотрел на меня, грудью прикрывая капитана. — Это, бл, как?!

Хороший вопрос, честное слово…

Еще бы знать ответ на него — вообще бы все шоколадно!

— Это где такому учат… Осмелюсь поинтересоваться… — Капитан тоже выглядел думчатым и офигевшим, одновременно.

Хотелось, конечно, ответить в рифму, но…

Люди точно не при чем.

По крайней мере — ЭТИ люди.

А вот насчет остальных, гм…

Им уже мои ответы никогда не понадобятся.

Ибо кускам мяса, разбросанным по коридорам, нужны не ответы, а, хм, черные мешки.

Много мешков.

— Грязновато, конечно, но эффективно. — Карго почесал затылок и зашипел от боли — выстрел из игольника проехался ему по черепу, выбривая пробор, правда, справа налево.

— Так получилось. — Вздохнул я, признавая, что меч в корабле, это конечно, анахронизм, да еще и анахронизм жутко кровавый и громкий.

Не меч, громкий.

Те, кто лишались голов-конечностей и те, кто тупо пялились на собственные внутренности, вываливающиеся наружу.

— Так… — Капитан приложил ладонь к полуотрезанному уху и покачал головой. — Бунт, в конце-концов, можно считать подавленным…

Да, после экстренного выхода «Оринокко» из прыжка, у нас тут бунт приключился.

Эсми и еще пятнадцать членов экипажа, с какого-то пиндикряка решили захватить корабль и устроили сопровождающим самую натуральную резню, пробиваясь силой к рубке, в которой как раз устроился капитан.

Мне тоже досталось, но в такое место, что теперь этим шрамом хрен похвастаешься.

И сидеть больно!

— Железяку убери… — Попросил капитан. — Как-то она меня, нахрен, сильно нервирует!

Еще бы она его не нервировала!

Минимум десяток трупов, раскиданных запчастями по кораблю — моя работа.

Бедолага Эсми, вон, до сих пор смотрит в потолок стеклянными глазами, не веря, что с ней приключилась такая засада и ее прекрасное, но уже стылое тельце, распростилось с дурной головой, за один легкий взмах!

— Боюсь даже представить, сколько может стоить клинок, способный отбивать бронебойные иглы и прорубать среднюю защиту, как бумагу…

— Боюсь даже представить, Мати, сколько бумажек мы подпишем, чтобы никогда не упоминать этот клинок! — Более прагматичный капитан смотрел в будущее намного практичнее.

Пока старшие офицеры препирались, еще раз осмотрел клинок.

Короткий, как раз для коридора, тяжелый и острый.

С огнисто-сиреневыми искрами по волнистому лезвию, оставляющему такие раны, что после них лучше сразу в медкапсулу — ни один медикус не взьмется их штопать-врачевать!

Я вот — точно бы не взялся!

Что же…

Вот и второй раз, когда эта железяка меня удачненько выручила!

И ведь ни царапины на металле!

Ни зазубринки!

Ни капелюшечки крови!

Вздохнув, представил себе, как клинок исчезает и тот послушно исчез, оставив после себя едва заметный запах озона.

— Фу-у-у-у-ух… Так лучше. — Капитан отвернулся и, качая головой, поплелся в сторону рубки, обещая «наладить связь» и «пересчитать курс»…

— Убираться сам будешь! — Карго развел руками, намекая, что людей у него на такую глупость точно нэма.

Да-а-а-а-а, с людьми теперь точно затык.

Из восемнадцати сопровождающих выжило трое, из экипажа «Оринокко» — шесть.

И я.

Ровно десять человек.

Самое поганое, что «командный состав» экипажа весь оказался на стороне «бунтовщиков», так что с нами оказалось трое техников, двое грузчиков и один-единственный двигателист, который сейчас матерится по «нейро», призывая на головы подохших бунтовщиков все проклятия этой Галактики.

Не стесняясь в выражениях.

«Получен доступ к хозяйственным дроидам»

Сообщение, пришедшее на «нейро» от карго искренне порадовало — хоть не руками все тут собирать!

Усмехнувшись, зацепил свободных дроидов и отдал приказ заняться наведением порядка.

Ага, «отсюда и до обеда»…

Вот, вроде, что такое человек?!

Семь кило костей, сколько-то литров крови и 60–70 кило мяса, но вот стоит все это пошинковать и…

Дроиды распознали «человеческое мясо» и принялись истерично требовать вызова полиции, следователей и все «законные структуры», до которых нам еще лететь, лететь и лететь…

Или им до нас…

Повоевав со вшитыми намертво настройками, взял железяки под прямое управление и принялся наводить порядок уже сам.

— Слева, на потолке… — Пробегающий по своим делам техник ткнул в застрявшую в вентиляции женскую руку, подмигнул и…

Запнулся о дроида!

Обматерив ни в чем не повинную машинку, мужчина погрозил мне пальцем и умчался в сторону двигательного отсека.

Уныло проконтролировав дроидов, раскладывающих куски тел по мешкам и отмывающих от крови все стены, пол и потолок дроидов, понял, что устал больше, чем после драки!

Эти пять дроидов, тупых и упрямых просто выпили из меня всю кровь, хуже вампиров, чесслово!

Обойдя коридор и засунув нос в прилегающий каюты, нашел еще две тушки, уже перешедшие в разряд трупов — второй помощник и его благоверная, навигатор, кажется, Валенти…

К второму помощнику у меня претензий нет, а вот его благоверная…

Вот у нее крыша была начисто снесенной, словно она бессмертная или ждала, что вот-вот прибудет кавалерия, которая их всех спасет.

Увы, вместо кавалерии появился я и спасать стало совсем некого.

Совсем некого.

Там, где прошелся я с клинком, в живых остались исключительно микробы и бактерии!

Подоспевшие дроиды уложили тела по мешкам и поволокли их в шлюз, выбрасывать.

Можно было и просто заморозить, до разбирательства, но капитан сказал «нахрен», а я что, я и рад стараться…

Все равно эти мешки дрейфовать тут будут столетиями, пока куда-нибудь не упадут…

— … Ну, что я могу сказать…Мы точно никуда не летим! — Печальный капитан собрал остатки команды и развел руками.

— Повреждены двигатели? — Ахнули сопровождающие.

— Нет… Мы, млять, в «закрытой системе» и откроется она хрен знает когда! — Дистир почесал заживающее ухо и протяжно зевнул. — Так что, предлагаю всем написать завещание и отправиться на боковую…

Оптимист, млядь!

— Лично я так и поступлю. — Капитан глянул на карго и еще раз, совершенно отчаянно зевнул. — У меня кончились идеи, я хочу спать и вообще…

— Мы должны, то есть, ВЫ должны доставить груз на станцию Таннирла в течении 29 дней. — Парень из охраны набычился. — Если нет, к вам будет применено санкционное право…

— Остынь, малой… — Карго расхохотался. — Санкционное право на покойников не распространяется.

Пессимист, млядь!

Я покачал головой и принялся рассматривать потолок.

Обычный, серый, корабельный.

С пятнами пыли.

Со странными следами, словно паук принялся плести свою паутину, но, напившись, повел паутину не радиальными кругами, а размашистыми мазками вправо-влево, вверх-вниз.

Тоненькие, серебристые ниточки паутины волнами вились по потолку, складываясь в хорошо знакомую, но добротно забытую систему.

Волны складывались, перекрещивались и…

Мысленно дорисовав всю картинку, громко лязгнул челюстью, ловя ее, сердешную, у самого пола.

Тройная пентаграмма!

Ровно из такой же я, когда-то, вывалился на Дьюка!

То есть, вывалился я из нее намного раньше, но это именно она!

А если дорисовать слева и справа два символа, то получится точная копия фигни, из которой я выпал!

А раз я из нее выпал, то, значит, в нее можно и впасть!

— Уберите этого маньячеллу отсюда! — Поежившись попросил охранник, отчего-то глядя прямо на меня.

— Этот «маньячелло» вам, между прочим, жизнь спас. — Карго вздохнул. — Давайте, правда, отдохнем 24 часа… Все равно сейчас мы ничего не придумаем, а портить друг другу нервы и требовать исполнения договоров…

Все дружно вздохнули, заскрипели стульями и защелкали суставами, вставая со своих мест.

Десять человек в затеряной системе, выход из которой повинуется неизвестным математическим законам…

В общем, нифига себе капитан «болото немного взбаламутил»!

Такого даже я вычудить не могу!

У меня просто в голове все вероятности вопят и сопротивляются, подкидывая на-гора фактики, от которых тошновасто становится.

Народ, печально расползшийся по каютам, завернулся в свои одеялки и честно включил излучатели Дитрикса, отправляясь в гости к Морфею на скоростном поезде.

А я ворочался.

На меня излучатели не действовали, к сожалению.

Но Дитрикс, кстати, молоток, что эти излучатели придумал!

Мы, благодаря им, некоторых буйных запросто в кроватки укладывали!

Не всех, конечно, но и то подспорье, особенно когда на пятерых девчонок-медикусов и лекарок бегут, роняя слюни и выпучив глаза, десяток размороженных десантников — там и одному упавшему и уснувшему рад будешь!

Зевнув, снова уставился на потолок, теперь уже своей каюты и…

Этот странный узор вылез снова!

Мертвенно-холодный, жесткий узор глобального переноса…

Я попытался поймать его и, вскочив с кровати, принялся переносить узор на потолок обычным маркером, причем с такой скоростью, словно от этого зависела моя жизнь!

Едва я соединил последние отрезки пентаграмм, как их их центра, прямо в пол комнаты, ударил полуметровый столб света, такой ослепительно белый, что показался мне, на секундочку, совершенно материальным, плотным и очень холодным, как белоснежный мрамор!

Увы, как пришло, так и ушло…

Свет пропал.

А я, отмаргиваясь от яркой вспышки, с трудом добрел до кроватки, рухнул на нее и честно вырубился…

— … К моменту открытия прохода, мы должны уже набрать скорость и уйти в прыжок. — Капитан, последние трое суток только и делавший, что считавший зубодробительные формулы, сделал глоток горячего «куафэ» — кстати, редкой гадости.

— Мы успеем? — Обрадованный охранник расплылся в улыбке, готовясь к хорошим новостям.

— Нет. — Капитан нервно хихикнул. — Я могу рассчитать примерно, где и когда откроется проход. Но «примерно» это десяток миллионов квадратных километров, в которые могут открыться прямо у нас под носом и завтра, а могут лет через сто и за орбитой последней планеты.

— Но, раз вы можете это рассчитать… — Я активировал «нейро» и привычно занялся математикой. — Тогда у нас, приблизительно…

— Бросьте, Дин. Вероятности так не работают. — Капитан махнул рукой. — Нельзя…

— Можно… Вероятности тем и прекрасны, что работают вне зависимости от «можно или нельзя», на то они и вероятности… Рассчетами не поделитесь? — Получив расчеты, я как-то «выпал» из реальности, вдруг ощущая себя совсем другим человеком.

Вероятности извивались, топорщились и стремились к нулю, но я их сделал!

Стопроцентности достичь не удалось, но вот 53 % — запросто.

Еще раз, дополнительно пересчитав вероятности курса, довел до 57 %, но дальше шел затык — расчеты капитана опирались на константы, которые в этой Галактике были не совсем константами, а значит…

Сбросив результат капитану, помотал головой, сбрасывая напряжение и приветствуя реальный мир хрустом шейных позвонков.

— Должно сработать… — Капитан, вот же быстрый, блин, просмотрел мои расчеты, кивнул и…

Разогнал нас работать!

Вот она бесчеловечность капитанской власти на корабле!

Хмыкнув, примкнул к техникам, как к наименее занятым и честно два с половиной часа играл с ними в карты, выиграв по мелочи плюс, какую-то странную загибулину, которую Оман называл «Водителем судеб» и, кажется, был рад от нее избавиться.

А мне хреновина зашла, тепленькая на ощупь, полированная сотнями прикосновений, слегка гнутая не там, где мне хотелось бы, но это я доберусь и исправлю, тут главное не сделать лучше.

Распрощавшись с коллегами по картам и сунув загигулину в карман, прошел по пустым коридорам до столовой, получил свой искуственный стейк и…

Понял, что кусок не лезет в горло.

Да и вообще, несуразностей и непонятностей в этом деле было больше, чем логики!

Ну, не бывает так, чтобы не с того, ни с сего, большая часть команды вдруг устраивала бунт!

Ладно бы капитан был редкостным мудаком, но ведь насколько я понял по разговорам с техниками, платил он всегда исправно, на премии не жопился, «просто так» никого не наказывал.

Да и смысл бунта…

Неужели два контейнера?

Точнее — кроме них, больше и нечему быть причиной!

Кромсая стейк на все более мелкие куски, корил себя, что не осталось выживших бунтовщиков.

Так бы сейчас допросил, с пристрастием, пару-тройку человечков, а там, глядишь, и картинка бы стала яснее!

А так…

Это ведь не просто захват корабля с целью пиратства, это…

Сбросив тарелку с фаршем в утилизатор, вышел из столовой и пошел по каютам бунтовщиков, сейчас открытых, хотя, по идее, капитан должен был их заблокировать до прибытия стражей порядка.

Даже каюта старпома, который в принципе секретоноситель.

Покрутившись по каютам, попытался найти хоть что-то, что сподвигло людей на бунт.

Нигде и ничего.

Обычные вещи.

Обычные записи.

Словно никто и не собирался бунтовать!

Запирая за собой каюты, переходил из одной в другую, недоумевая, так что же, черт возьми, тут произошло?!

Вот, например, в каюте Эсми, идеальный порядок.

Я заглянул в шкаф и прикоснулся к обычным женским платьям.

Странно…

Вот нафига ей на борту корабля — платья?!

Комбезы, скафы — еще понимаю, но вот платья?!

Сняв с вешалки одно платье, темно-зеленое, бросил его на кровать, пытаясь понять, зачем голубоглазая Эсми его вообще купила?!

Оно ей ни в цвет, ни в рост…

Убрав платье обратно в шкаф, вышел из каюты женщины и запер за собой дверь, сбросив капитану просьбу заблокировать ее, до прибытия властей.

— Тоже не понял, да? — Мати подпирал стенку в коридоре, задумчиво поглядывая по сторонам. — Странная у капитана забывчивость. И вообще, все тут странно! Словно в кино, когда на экипаж порчу навели и они теперь с ума сходят.

— Насчет порчи — не скажу. — Я припомнил молитвы, которые притянули тварей варпа на наши головы и поежился. — Но вот что-то навели… Или кто-то навел!

— Или мы везем нечто, что повлияло на команду! — Карго развел руками. — Не знаю, возможно ли это через стенки контейнера, но ведь всякое может быть!

— Слишком сложно. — Я помотал головой. — Все эти воздействия, магия-шмагия… Не-е-е-е-е, тут чертовщиной не пахнет, тут…

«Оринокко» качнуло и на «нейро» пришло распоряжение шевелить жопами к своим «временным рабочим местам», закрепляться и молить вероятности, чтобы они не показали нам Кузькину мать!

Пришлось бежать в рубку, закрепляться в кресле второго «огневика» и, активировав личный экран, наблюдать за тем, как капитан воплощает мои расчеты вероятностей в невероятную реальность!

С первой попытки, разумеется, нифига не вышло.

Мы промахнулись на девять секунд и пришлось срочно сбрасывать набранную скорость, виляя, словно заяц.

Второй и третий раз мы просто не успевали набрать скорость, потом, если честно, капитан просто зевнул и только на четвертый раз вероятности сплелись в благоприятный жгут и мы рыбкой нырнули в волшебную речку, что выведет нас подальше от этой чертовой системы.

Карго, кстати, проболтался, что открытие подобных систем, капитану и экипажам положена премия, так что, если наша закрытая система не открыта, то тыщь по пять на нос мы точно получим!

Откинувшись на спинку кресла уставился в переливы подпространства, ощущая себя…

На свободе!

«Соломон — Зевсу

Сужение фронтовой полосы по системам Ханна, Эльма, Фло. Основные части уходят на пополнение и перегруппировку. Сообщается об уничтожении ряда систем неизвестным оружием, просьба подтвердить.

Зевс — Соломону

Системы Тыр, Агн, Фло и Рот закрыты для перелетов. Применение оружия подтверждаю. Ориентировочно, у архов что-то новое.

Мария — Наглобя

Готовьте отход.

Иуда — Марии

Отставить, мы еще повоююем!»

«Глушилка» сработала через сутки после прыжка из закрытой системы, вышвырнув нас на окраине системы, чуть с краю от уже затухающего боя.

Военный транспорт в сопровождении двух крейсеров медленно и со вкусом доламывал защиту старенького линкора, невесть каким путем попавшего в частные руки и вот теперь прекращающего свое существование под методичными залпами среднего калибра всех трех кораблей.

Раз в пять минут линкор огрызался, но поля крейсеров, подкачиваемые с транспорта, легко держали выстрел его единственного калибра.

Причем, вояки не предлагали линкору сдаться.

Они его вместо мишени использовали!

Капитан «Оринокко», связавшийся с вояками, сперва получил кучу мата, а потом…

От одного из крейсеров оторвался пристыкованный к нему фрегатик и рыско помчался в нашу сторону, требуя не двигаться с места и ждать досмотра.

Ну, насчет двигаться — дураков нет, а ждать досмотра…

Я отцепился из кресла и посмотрел на капитана, печально уставившегося на экраны перед собой.

Явно ведь ему пришло больше информации, но вот поделиться ли он ей…

— Не зря нас с тобой, Дин, «хреновые ощущения» глодали… Ой, как не зря! — Капитан скинул мне на «нейро» явно слегка редактированное сообщение от вояк и, по мере его чтения, у меня события расставлялись по полочкам…

Линкор «Сабур» в этой системе обосновался прочно.

С толстой броней, дополнительными реакторами, вместительными трюмами и группой поддержки он, как паук, только успевал отлавливать мошку, летящую через систему и выпадающую из подпространства из-за работы старенькой, армейской глушилки.

«Крупняк», конечно, проходил мимо, но вот все в массе малого транспорта становилось добычей «Сабура» и его компаньонов.

Будь капитан линкора менее жаден и свалил бы он после трех-пяти дней охоты — остался бы цел, но вместо этого, он пасся в системе уже вторую неделю и вот, жадность фраера и сгубила…

Я поежился, представляя, что если бы не муха, укусившая капитана, то «Оринокко» стал бы одним из первых кораблей, ограбленных в этой системе!

Да уж…

Тут и бунтовщикам обрадуешься — они хоть сразу убили бы, в отличии от подельников «Сабура»…

По данным вояк, за эти две недели «Сабур» с сотоварищи успел «выдернуть» почти два десятка кораблей, из которых семь раздолбал в пыль, два оставил как огневые точки, а остальные захватил и…

Переправил хрен знает куда!

Я поежился.

А ведь реально…

«Оринокко» вышел бы из прыжка, бунт и все…

Поминай, как звали!

Бунт!

Так вот почему он вообще случился — Эсми с сотоварищами ждали, что к ним на помощь придет абордажная команда с «Сабура»!

Просто по времени разошлись!

Да уж…

Выбраться из круговорота говна на отдельно взятой планете, чтобы вляпаться в круговорот говна на отдельно взятом корабле!

Это так по-моему, блин!

Пока до нас добиралась досмотровая команда, вояки дружненько добили линкор, который взорвался, разлетевшись на куски.

Что же, пиратам в храбрости не откажешь…

Я тихонько вернулся к себе в каюту и завалился на кровать, дожидаясь появления досмотровщиков, но, вместо этого просто-напросто уснул!

Ненавижу гормоны шестнадцатилетних!

А-а-а-а-а-а-а-а!

Пока я дрых, вояки прошерстили корабль, нашли несколько закладок и целых два маяка — один заводской, а второй в каюте Эсми, нашли еще оружие, вскрыли сейфы, кстати, нарушая законы, а потом только разбудили меня, без всяких разговоров отоварив по голове и заковав в наручники.

От их «хозяйственности» охренел и я, и даже капитан!

Мужественные солданафты, с третьего раза разглядев метку фемидовцев, конечно, извинились, но…

Шишку на голове их извинения совсем не уменьшили…

Да и настроение, до этого хоть слегка радостное, как ни как мы выбрались, скатилось к жуткому депресняку, из-за которого солдатик, решивший в очередной раз посмеяться над моим состоянием, получил в глаз, а его напарник, полезший качать права — в ухо.

И ладно бы они хоть солдатами были, а то так, штафирки в подштанниках, шишки на ровном месте!

Стукнув их лбами так, что у них зубы лязгнули, отпустил вялые тушки и…

Быстро отпрыгнул в сторону, пропуская удар еще одной штафирки, уже вовсю вопящей о том, что на служебную группу совершено нападение.

Эта штафирка была еще хуже двух других — она честно промахнулась по мне, запнулась за лежащие тела и, с грохотом, прокатилась на пузе по коридору, окончив свой путь головой в дверной косяк!

Сержант досмотровщиков, наблюдавший всю эту картину, «тревогу» отозвал, не желая связываться с «Фемидой», известной своей долгой злопамятностью, но мне пальцем погрозил.

Как ему хотелось этот самый палец отломать и засунуть ему же в открытое забрало — знают только высшие силы, но я сдержался…

Убравшиеся с борта «Оринокко» вояки, конечно, напакостили, где могли, но, хоть теперь мы могли продолжить свой путь до станции Таннирла уже в составе каравана, сбросив расчеты прыжков и безопасность корабля на системы вояк.

Десять человек, на самом деле, благословенно выдохнули, понимая, сколько проблем мы решили одним махом.

Даже усталые и задолбанные техники, услышав слово «конвой», честно отпраздновали его запрещеной «планетаркой», а уж что касается капитана с карго, так дай им волю, они бы и вовсе нажрались до свинятины — да, груз придет с опозданием, но груз придет, а это значит лишь однопроцентные штрафы, которые, если повезет, будут отменены по причине боевых действий, неодолимых затруднений и форс-мажора в лице бунта…

Да уж…

Сдается мне, я очень поторопился покидать планету!