Варнак. "Мертвая вода"

Глава 2

Утром я осмотрелся с башенки, отдохнувший, полный боевого задора и жажды приключений. У подножия появился натоптанный круг, основание кто-то здорово погрыз и загадил, но сейчас по окрестностям тоскливо болтались единичные мертвяки и только.

– Алиска!

Виверна опустилась перед башенкой, терпеливо дождалась, пока хозяин умостит тощую задницу на благородной шее, и прыгнула в небеса. Я тут же направил ее на бреющем в сторону далекого океана и мы помчались над землей, едва не чиркая пузом низкие холмы. Я вертел головой, стараясь выглядеть что-то достойное или интересное, а Алиска пугала редких мертвяков, щелкая пастью в опасной близости от подгнивших туловищ. Ей, в принципе, только шею изогнуть – и можно головы зомбячьи откусывать, но виверна брезговала мертвечиной.

– О! Дом чей-то. Летим, посмотрим на теремок.

Виверна чуть повела крыльями и мы устремились к видневшейся на горизонте крепости. Засвистел ветер, виверна взяла повыше и нарезала широкий круг над строением. Я свесился с чешуйчатой шеи и изучал крепость подозрительно и недоверчиво. Ров давным давно зарос травой, стены обветшали, а выбитые створки ворот врастали в землю неподалеку от входа. Приплюснутые стены темнели бойницами, а высокий шпиль единственной башни торчал узким столбиком посреди двора, окруженный сараями, конюшнями и прочими кузнями.

– Даже не знаю, – протянул я, когда виверна пошла на третий круг, паря в воздушных потоках. – Разведать, а? Как мыслишь?

Алиска опустила голову и вытянула шею, с шумом втягивая воздух узкими ноздрями. Не знаю, что она там почуяла, но с виду так ничего опасного. По крайней мере, на меня покосилась насмешливо. Дерзай, мол, хозяин, не боись. Я на насмешку не повелся. Или виверна с небольшой самолет размером, да почти девяностого уровня, или я – печальный салабон с цепями и голым, не бронированным задом.

– Садись у ворот, – решился я после кратких раздумий. – Где наша не пропадала? Везде пропадала.

С этим оптимистичным заявлением я соскользнул с питомца, намотал цепи на кулаки и решительно сунулся в развороченные ворота. Мощеный камнем серый двор озеленила трава, пробившаяся в сочленениях плит, да мрачно ютились хозяйственные постройки, заброшенные и покосившиеся со временем. Никого и ничего живого или опасного в пределах видимости не наблюдалось.

– Тлен и запустение... – Я оглядывался. – Чувствую беду, однако.

Из башни раздался дикий и протяжный вопль. Я поперхнулся и мигом выскочил за стены, пугливо вздрагивая. Вопль тянулся и тянулся, то опадая, то взмывая, пока, наконец, не окончился визгливым сумасшедшим хохотом. Я обернулся, чувствуя мурашки по всему телу с кулак размером и подумывая прыгнуть на виверну и махнуть дальше. Встретился с насмешливым взглядом Алиски и хмыкнул.

– Да герои мы, герои, – кивнул я, все еще чувствуя нехороший холодок во внутренностях, – сейчас я, соберусь только.

Вопли стихли, воцарилась тишина, нарушаемая посвистыванием ветерка, да моим неуверенным сопением. Я переборол колебания и бесшумно, спасибо ботинкам, шагнул к замку, сжав кулаки. Дверь приближалась, решимость таяла, а виверна, зараза, вспорхнула в небеса и нарезала круги, превратившись в светлый крестик, теряющийся на фоне белых облаков.

– Ну что же, – я смело толкнул дверь. – Есть кто дома?

Дверь, естественно, не открылась. Озлившись на собственную трусость да средь бела дня, я с силой пнул толстые доски. Дверь подаваться и не подумала. Игровые плотники потрудились на совесть, а время не тронуло прочные дубовые доски. Видя, что никто не спешит нападать и жрать плетельщика вот прямо сейчас, а из башен не высовываются когти, щупальца или что там у обитателей наросло, я отступил немного и врезал пяткой с разбега. Дверь презрительно скрипнула.

– Гадство!

Пришлось карабкаться по стене к открытому окну. Цепь захлестнула небольшой каменный выступ и я пополз вверх, ежесекундно ожидая нападения. Три метра я преодолел кое-как, оскальзываясь на камнях, но все же добрался до узкого проема. Сунул голову внутрь, быстро огляделся, перевалился через край и спрыгнул. Башня внутри оказалась пустотелой, лишь витая лестница змеилась по стене и упиралась в люк на потолке. Дверь заперта на засов, который я тут же сбросил и открыл ее настежь, обеспечив пути отхода.

– Лучше бы в леса полетел дальше, – бормотал я, начиная подъем. Каменные ступени мелькали под ногами. – Хрен его знает, кто там на верхнем этаже. Это вообще обсерватория какая-то.

Люк скрипнул, приподнявшись, я сунулся в щель и быстро осмотрел верхнюю площадку. Круглое помещение забито алхимическими столами, странного вида приборами, печами, ретортами и пробирками. Стены исписаны схемами, чертежами и неизвестными мне символами.

Осмелев, я откинул люк и выбрался на исписанные плиты.

– Кто орал? – спросил я на всякий случай. – Эй! Есть кто живой?

– Живых нет.

Люк с грохотом захлопнулся, едва не оторвав мне задницу.

– Человек? – могильный голос раздался из-за спины. – Каким ветром?

Уже оборачиваясь в длинном прыжке в сторону окна, я хлестнул цепью по долговязой фигуре в капюшоне. Окон было четыре, по сторонам света, а я, повинуясь стремлению и четкому плану путешествия, удачно летел именно в западном направлении. Стекло, впрочем, этих устремлений не разделило и встретило спину суровым ударом, не подумав разбиться.

– Ты кто, мать твою? – рявкнул я, вскочив с пола и подняв кулаки. – Упырь? Зомбяк? Сейчас как врежу – уши отвалятся!

Фигура кашлянула в рукав, невозмутимо стоя на прежнем месте. Цепи урона не нанесли совсем, лишь капюшон помяли. Я быстро огляделся, прикидывая шансы. Долговязый агрессии не проявлял, оружия видно не было, да и стоял он, как вкопанный. Лицо сокрыто – один сплошной балахон.

– Я великий маг древности, – прошелестел долговязый, воздев рукава, – Корро Огненный. Слыхал?

– На каждом углу песни поют, – кивнул я, успокоившись. Непись, а значит тут квест намечается или еще чего интересное. – Рассказывай, чем помочь.

Корро Огненный замялся.

– Не тяни, дедуля, делись бедами. – Я с интересом осматривался. – Философский камень потерял в своем скворечнике? С радостью поищу. Или эликсир бессмертия? Мне-то он на фиг не нужен, а вот награда, это да.

– Искатель приключений, – буркнул капюшон, – я так и подумал. Алчный герой.

– Началось, – хмыкнул я. – Сейчас времена такие, сам понимаешь. Задарма никто работать не хочет.

Корро откинул капюшон, показав лицо и подозрительно уставившись глазами навыкате из-под высокого лба. Кустистые брови сшиблись на переносице, а горбатый нос подергивался. Изучал он меня пару минут, шевелил губами и о чем-то напряженно размышлял. Кожа, как я заметил, странно серая, бледная и на вид как мокрая бумага, облепившая крупный череп, лысый, как колено, без намека на волосы.

– Ты, как погляжу, совсем не почтителен к старшим, – выдал он после раздумий. – Я вот думаю, а ты ли тот герой, которого я жду уже век?

– Других нет, – лаконично заметил я, продвигаясь к ближайшему столу, заваленному свитками и чертежами. – Ты чего тут делаешь, великий маг древности? Слушай, видок у тебя, конечно, отвратный. Краше в гроб кладут.

Корро набычился, глядя, как я перебираю бумаги. Во взгляде проклюнулось раздражение при виде того, как алчные руки героя ощупывают замусоленные тетради и пожелтевшие страницы, усеявшие столешницу.

– Я вообще с севера, – пояснил я, изучая уродливую клинопись на одной из страниц, – так что парень простой. Мыслью не растекаюсь, чуть что – сразу в рыло. Переходи к делу, чего время терять?

– Северянин, говоришь? – Маг неожиданно оттаял. – Ну тогда все гораздо проще. Хотя...

– Ты еще не один век просидишь, поверь, – предупредил я. – Я говорил про времена?

– Ну?

– Крепость на отшибе, подземелья нет, сокровищ тоже. Кому ты такой нужен, звездочет?

– Ладно, понял, – скривился, как уксуса хлебнул, маг. – Садись в кресло и слушай. Есть у меня простенькое задание.

– Я еще не согласился, – быстро ответил я, скинув с кресла вездесущие свитки. – Но выслушаю. Кстати, а кто тут орал?

– Душа.

– Чья? – не понял я.

– Моя, чья же еще? – раздраженно ответил Корро и принялся вышагивать между столами. – Я умер сто лет назад, когда отделил душу от тела.

– Так это… Ну… Как ты в теле-то?

– Ты, я смотрю, далек от высоких материй?

– Как бы сказать…

– Вижу, не трать слова, – отрезал маг. – С возвратом получилась промашка и я застрял в собственном хладном трупе.

– Не свезло, – кивнул я. – Ты в зомби перекинулся что ли?

– Сам ты зомби!

– А тело, значит, мертвое? Как ты им управляешь?

– О боги… – Корро воздел руки к своду и потряс сухими кулаками. – Ты заткнешься или нет? Дай объяснить толком.

Я сдержал любопытство и закрыл рот.

– Сотню с лишним лет назад я ставил эксперимент. Определение души и выход из тела. Если взглянуть на эту стену, – Корро вытянул палец направо, – то, согласно формулам, отделение душевной сущности через бледно-синий флуктуарный сегмент астрала с использованием трехступенчатого заклинания Викано Гурнского, профессора, что обосновал теорию...

Он поглядел на мою вытянувшуюся физиономию, подумал, и добавил:

– Если коротко – эксперимент не удался. Я вернулся в тело, а оно умерло. Живу теперь в мертвом, остатками сил сдерживаю разложение. Сердце не бьется, кровь не течет, мозги гниют! Я хочу жить, понял?

– А не проще, так сказать, отправиться на заслуженный отдых? – вкрадчиво предложил я, чувствуя предстоящую заковыристость квеста. – Упокою тебя безболезненно, да и уплывешь в свой флуктуарный астрал? Бледно-синий, ага.

Настала очередь Корро призадуматься.

– Нет! – Он замотал головой. – Хочу еще пожить.

– Так а это тело..

– Оно уже на грани распада, – засопел маг, – что толку от засохшего сердца и трухи в венах?

– Ладно, давай пойдем по сложному пути. Чего ты хочешь от моей героической натуры? Живую воду? Или молнией шарахнуть методом Франкенштейна?

Маг покряхтел, побегал немного взад-вперед, поломал пальцы, но все же решился.

– Найди мне новое тело!

Вам доступно задание: «Прерогатива».

Подобрать носителя для вселения Корро Огненного.

Награда: вариативно, в зависимости от результата.

Принять: да/нет.

– Э-э-э… – Я перечитывал строчки. – В смысле – тело?

– Можно и живого, – помрачнел Корро, – но вселиться будет сложнее. Придется изгонять старую душу, но зато тело оживлять не нужно.

– Мутновато, – скривился я. – Что в награду?

– Эти земли, – неуверенно предложил Корро, – и крепость?

– Что мне с ней делать?

– Властвовать, что же еще!

– Над кем? В окно выгляни. Одни мертвяки шастают да ведьмы в лесах воют. Охренеть я властелин получусь.

Корро сунулся к окну и долго обозревал окрестности. Я успел выбраться из кресла и осматривал помещение. Ничего толкового не наблюдалось. Дневники, исписанные неровным почерком, разбитые склянки, засохшие субстанции в ретортах, да размалеванные стены. Истинный аскет, а не маг древности. Все ради науки и будь проклято злато.

– Кстати, тут кроме этих мертвяков и ведьм больше ничьих тел нет, – припомнил я, – сомневаюсь, что туша старой карги тебе понравится. Про мертвяков и так понятно.

Мертвый маг содрогнулся. Представил, видимо, перспективу вселиться в древнюю каргу. Я терпеливо ждал, что он надумает по этому поводу. Если он решит, чтобы я притащил из дальних земель какого-то бедолагу, то ну его от греха подальше. Себе дороже выйдет.

– Тогда можно сделать иначе, – предложил Корро, нервно барабаня пальцами по подоконнику. – Проведем ритуал, привяжем душу к перстню, например. Я переселюсь в него и впаду в спячку, а ты возьмешь меня с собой.

– Зачем? – отшатнулся я. – Сомнительное счастье, знаешь ли.

– Вселюсь в подходящее тело, – объяснил маг, – в мертвое. Сил оживить хватит, вот и воплощусь нормально. Главное, чтобы убиенный был свежим, так что когда будешь перстень надевать – не тяни время. Или перстень подари кому-нибудь. У тебя же наверняка полно недоброжелателей, с такой-то рожей. С живым будет посложнее, но я справлюсь.

– Ты точно добрый маг из древности? – подозрительно спросил я. – Прямо вот друг человекам и все такое?

– Конечно! – оскорбился Корро. – Что за вопросы?

– Замашки у тебя упыриные, – нахмурился я. – Меня за такие деяния паладины четвертуют, а то и анафеме предадут.

– Ты им собрался рассказывать? – Корро скорбно покачал головой. – Достаточно исповеди туповатому сельскому священнику, только и всего. Епитимью наложит, если поверит, конечно.

– Все у тебя продумано, – протянул я. – С наградой только неясности.

Корро задумался.

– Могу научить магии, – расцвел он. – Пара-тройка мощных заклятий весьма поможет герою. Настоящих заклинаний! Древних! Горами будешь трясти, как вениками! Армии в труху! Врагов в жаб!

– Тоже не вариант, – подавился я слюной, проклиная ограничения. – Я, видишь ли, вообще магией не владею. Способностей нет.

– Да что ты будешь делать! – озлился Корро и принялся копаться в хламе. – У меня должно было кое-что остаться!

Пока он разгребал пыльные завалы, я раздумывал. Помочь, что ли, древнему магу? Фиг его знает – тот еще добряк, сразу видно. Через слово – «в труху», да «в жаб». С другой стороны – век кукует в башне ходячим трупом. Шифер осыпается у бедолаги, ум за разум заходит. Да и по девкам румяным истосковался, по-любому. В мертвом теле никаких удовольствий, понятно же. Кровь не течет, сердце не бьется, ни вкуса, ни запаха.

– Хорошо, перстень, так перстень, – вздохнул я. – Ты дрыхнешь, но я тебя буду вызывать, если что понадобится. Совет мудрый, заклинание кастанешь какое, а?

– Если только совсем простенькое, – неуверенно сказал Корро, – у меня слишком мало сил… Да и на спячку придется потратиться, иначе могу помереть окончательно.

– Ладно, – я принял квест, – рассказывай, что нужно для ритуала.

До вечера я переворачивал камни в округе в поисках трехцветной ящерицы, проклиная собственную доброту и отзывчивое сердце. В закромах древнего мага нашлось многое, но не трехцветная, блин, ящерица. Также возникла необходимость в мозгах неупокоенных и сердце ведьмы. Обязательно матерой, а не начинающей клуши, что молоко у коров ворует, да в кошку перекидывается.

– Некромант хренов! Упырь-самоучка! Ящерицы и гнилые мозги, да? Добрый маг? Ну-ну!

Распекая Корро и жуткую рецептуру, я поймал-таки юркую тварь. Пришлось помучиться и побегать. Кроме трехцветных других ящериц в округе не было, но твари они оказались шустрые и проворные. У меня скопилось немало оторванных хвостов, но сами пресмыкающиеся молниями исчезали в норах и под камнями.

С мозгами дело прошло быстро. Алиска лежала у подножия холма, лениво чесалась, зевала и глядела, как хозяин с руганью добывает ингредиенты. Зомби этому не слишком радовались, поэтому бои подзатянулись. Вдобавок приходилось еще и ингредиенты голыми руками собирать, так скажем. Но когда над полями вспухла мертвенно бледная луна на боках летящей виверны перекатывалось с десяток зомбячьих голов, клацая пастями и пытаясь прогрызть бронированные чешуйки. Алиска нервно рычала, раздраженная хозяйскими закидонами, а ведьмин лес как раз вскидывал под нами мертвые сучья.

– Чем я занимаюсь? – ворчал я и выглядывал полянку. – О, кстати! У тебя же есть навык!

Я совершенно забыл о нем еще с пятидесятого ее уровня. У Алиски болтался навык «Пожирание», так ни разу и не опробованный.

– Вон на ту полянку!

Алиска величаво приземлилась, отряхнулась по собачьи и с ревом чихнула. С деревьев лениво поднялись все те же мутировавшие пчелы, покружили, посмотрели на бронированную крылатую путешественницу, сочли несъедобной и улеглись обратно на ночь. Зато очередной скелет не растерялся, вылез из кустов и бодро помчался к нам.

– Сожри! – скомандовал я. – Вот его!

Виверна покосилась на меня с недовольством. Выпуклые глаза уставились с некоторым раздражением, словно у кота, которому вместо жирной сметаны суют в миску комбикорм из зоомагазина.

– Алиска! – Я повысил голос, а скелетина прибавил ходу, радостно размахивая саблей. – Ешь, кому сказал!

Скелет набегал и замахивался, коптя дымом из светящихся глазниц, когда мелькнула пасть и с хрустом сжевала нечисть. По горлу виверны прошло утолщение, она громко сглотнула и потрясла головой, всем видом выражая гадливость. Из кустов высунулся второй скелет, разглядел творящееся непотребство и быстро скрылся.

– Ладно тебе, – утешил я питомицу, – в следующий раз сожрешь чего-нибудь мясное. Медведя или даже слона. А то и неприкоса. Кстати, а это мысль.

Виверна только фыркнула. Я зачем-то обошел ее со всех сторон, но скелет исчез в брюхе целиком. Лишь на траве валялся оброненный щит.

– И куда все девается? – возмутился я. – Сожрешь ты неприкоса, а трофеи? Ждать пока переварится? Ковыряться в дерьме, так что ли? На фиг надо!

Виверна осталась глуха как к моим логическим рассуждениям, так и к справедливому негодованию. Я махнул рукой на игровые выкрутасы и углубился в чащу, искать злобных старух. Ночь вступила в свои права, развязав ведьмам руки и летательные аппараты. Старушенции изредка попадались в поле видимости, летая на ступах, метлах и даже на здоровенных черных кошаках. Впрочем, все изменилось лишь только голопузого плетельщика засекли между деревьями. Их полку немедленно стало прибывать – старушки явно дали знать о дурне, что сунулся ночью в лес, товаркам. Единственное, что меня невероятно радовало, так это иммунитет к их проклятиям и порчам.

– Человек! – начинала каждая старуха, едва завидев меня с высота. – Ужин сам пожаловал!

В меня летели струи пепла, сморщенные губы выстреливали разнообразные заклятья, насылали порчу, понос, обморок и прочие милые штуки из ведьминого арсенала. Я же бегал за летающими объектами, стараясь захватить их цепью. Ночной лес оживился, к старухам прибыло подкрепление в виде своры облезлых собак или волков и ночная охота превратилась в форменную свистопляску. Тощие волчары не держали удар совершенно, отлетали от сильных пинков и не казались матерыми хищниками. Зато великолепно догоняли, тихо стелясь по траве, и впивались клыками в бездоспешный тыл.

– Суки! – орал я, отмахиваясь от трех волков цепями. – Вон пошли!

– Сдохни, человек! – вторили ведьмы, которых между деревьями мелькало едва ли не с десяток. – Ату его! Куси!

Кусили очень рьяно, с бешеным энтузиазмом. Два раза я позорно драпал на полянку, под защиту Алиски, пил эликсиры и переводил дух. Ведьмы крутились в лесу, швыряли в меня шишки, камни и палки, зазывали обратно, благоразумно не высовываясь на открытое пространство. В первый раз одна дура на помеле, увлеченная погоней за улепетывающим мясом, вылетела на полянку, была мгновенно сбита хвостом и растерзана в клочья. Есть ее виверна побрезговала и я полностью питомицу понимал. К несчастью, когтистая лапа размазала сердце по траве и пришлось собираться для нового рывка.

– Третий раунд! – заявил я, разматывая цепь. – Сейчас кто-то огребет!

Огреб я, как только сунулся в кусты. Ведьмы успели отозвать шавок подальше и вызвали тяжелую артиллерию. Нечто, похожее на пещерного медведя, но сгнившее и отвратительно воняющее, снесло меня тушей, повалило на землю и принялось методично кушать голову. Я не выдержал издевательств и завис в черноте. Выждав для верности несколько минут, выпрыгнул у кокона и улепетнул под крыло Алиски.

– Вот гадство же!

В кустах трещал ветвями полуразложившийся медведь, здоровенный, как грузовик. Бабки его подняли или еще какой некромантический деятель, но противных старух он игнорировал, а поглядывал исключительно на меня. Цепи в потрохах успешно блокировали ведьмины проклятья и их старушечью магию, а вот со зверьем, да тем более с таким, придется повозиться. Заход с воздуха я с сожалением отмел – Алиска среди деревьев не разлетается, размером не вышла и крылья порвет. Оставалось хитрить и изворачиваться.

Метнувшись в противоположную сторону я вскарабкался на дерево. Ведьмы тут же закружили впереди, а дохлый мишаня попер в обход, натыкаясь на деревья и ломая пни. Пока он продирался через валежник и завалы, я метнул цепь, зацепился за соседнее дерево и перелетел, как матерый макак на лиане. Ведьмы с восторгом отметили этот прогресс, закидав камнями и палками. Я едва успевал уворачиваться, чудом не слетая с корявых ветвей и терпеливо снося издевательства гадских старух. Один из камней с такой силой врезался в ствол, что кора полетела во все стороны, запорошив меня трухой. Я тут же жалобно заскулил и обвис на ветви дохлой гадюкой, дергая ногами, как в предсмертных судорогах. Ведьма радостно загалдели и стали осторожно приближаться.

– Попалась!

Цепь змеей рванулась к ближайшей зазевавшейся старухе на метле и мгновенно обмоталась за черенок. Ведьма завизжала на весь лес, а метла рванула смазанной жиром молнией напролом в чащу, стащив меня с ветки. Я стиснул зубы и укрепился духом, подтягиваясь изо всех сил, и несся за метлой, собирая листья и иголки, разнося физиономией птичьи гнезда и ломая сучья.

– Вниз его!

– В деревья им бей!

– По земле тащи!

– Заткнитесь, паскуды! – выл я, работая руками. – Убью!

Ведьма быстро сообразила, что я так просто не отстану, и действительно ринулась к земле. Мелькнула гора валежника, которую я тут же сокрушил головой, потом трехметровый муравейник – его опознал, когда отплевался от мелких кусачих обитателей. Совершенно некстати в лесу очутилась лужа, грязная, заросшая и илистая. Когда лужа осталась позади, а меня еще и изваляло в чащобе, ведьма стала оглядываться чаще. Увиденное привело ее в ужас, судя по визгу, а я преодолевал последние пару метров, с трудом перебирая руками. Ведьма принялась петлять, бросала метлу во все стороны, желая прибить меня о деревья, но было уже поздно.

Когда черные от грязи пальцы вцепились в древко, а на метлу вскарабкался вонючий и хрипящий искатель приключений, похожий на озверелого бомжа, ведьма приняла единственно верное решение – катапультировалась. Но после череды унижений и издевательств я пребывал в легком негодовании и лесную старушку отпускать не собирался. Левая цепь поймала ведьму за глотку на лету, а я клещом вцепился в метлу.

– Стоять! – люто захрипел я. – Тпру, сука!

Метла плавно остановилась, перепугавшись грязной твари, взгромоздившейся сверху. Ведьма кашляла, задыхалась и била ногами, немного дымя шеей, а я переводил дух, злобно рыча на каждом выдохе.

– Иди-ка сюда, бабуля!

Бабуля идти не хотела, но пришлось. В несколько рывков я вздернул бабку на метлу, усадил впереди и чуть ослабил цепь. Рядом кружили ее напарницы, не решаясь атаковать, порядком ошарашенные моей прытью и отвратным видом после волочения.

– Кто старший? – прошипел я ведьме в волосатое ухо. – Ну?

Старуха трясущимся пальцем ткнула в одну из ведьм, что барражировала на черной, как смоль, здоровенной метле и раздавала команды остальным.

– Гони за ней, курица! – скомандовал я. – А то башку оторву!

Цепь сжалась, ведьма каркнула, а метла рванулась вперед. Пока товарки старушенции сообразили что к чему, я сумел выбить дух из парочки хлесткими ударами цепью. С воем и визгом ведьмы кинулись врассыпную.

– Жми, сутулая!

Неизвестно, как ведьма бы отнеслась к таким предъявам, но цепь сдавливала глотку надежно, да еще и знатно прижигала. И теперь уже я мчался за удирающими ведьмами, вопил в охотничьем азарте и хлестал цепью в разные стороны. Впереди мелькала меж стволов горбатая спина на черной метле, но расстояние не уменьшалось. Наоборот, преследуемая отрывалась, ускоряясь с каждым мгновением.

– Мне нужно сердце этой ведьмы, – прошипел я пойманной старухе, – и если мы ее не догоним, то угадай, чье я вырву взамен.

Ведьма вздрогнула и крепче вцепилась в метлу. Яростно засвистел ветер, деревья слились в шелестящую полосу, а спина преследуемой стала быстро приближаться. Настолько быстро, что я обогнал ее за пару секунд, едва успев махнуть цепью. Звенья сжались на ногах вместо глотки, но я не собирался выпускать добычу, прыгнув с трофейной метлы.

Я приземлился относительно удачно, пару раз перекатившись и едва не врезавшись в дерево. А вот пойманную ведьму с такой силой шарахнуло оземь, что она и не трепыхалась. Отобрав ценный ингредиент методом потрошения, я помчался к поляне, уворачиваясь от рассвирепевших ведьм. Пулей вылетел из кустов и схлопотал тяжеленный удар лапой, сбивший с ног и едва не отправивший на тот свет.

– Сдурела? – просипел я, глядя как над головой распахивается пещера, набитая белоснежными зубами. – Это я!

Алиска захлопнула пасть и уставилась крайне недоверчиво. Узкие ноздри с шумом обнюхали хозяйское тельце, зажатое когтистой лапой. Она силилась соотнести пойманное грязное существо из леса с любимым хозяином и не совсем доверяла глазам.

– Я это, я! – помахал я рукой. – Точно говорю!

Виверна убрала лапу и сконфуженно села на хвост. Я с укором посмотрел на бдительную подругу, но ничего говорить не стал. После того, как мной протерли весь лес, я бы тоже себя не узнал.

– Все! Валим к крепости! – Я вскарабкался на шею питомицы. – Блин, надо все-таки седло купить.

Маг едва не рехнулся, когда среди ночи открылся люк и в него сунулось черное, изгвазданное грязью, личинками и листьями рыло. Вопил он так, что едва башня не обрушилась.

– Да вы сговорились все? – рявкнул я. – Не видишь что это я или как?

– Варнак? – опомнился Корро. – Герой? А почему в таком виде?

– Даже не начинай. Давай кастрюлю.

– Зачем?

– Блин, тебе память отшибло?

Я скинул на пол мешок, из которого выкатились головы мертвяков, следом швырнул сердце ведьмы и ящерицу в банке.

– Меси свою кулебяку, я на восходе буду.

Утром башня уже гудела и искрила, булькала и постреливала паром, грохотала и звякала. В скворечнике старого мага шел сложнейший алхимический процесс, а все реторты и уцелевшие пробирки что-то варили, процеживали, центрифужили и кипятили. Когда я возник в башне, Корро мешал вязкую субстанцию в котле, периодически бегая к алхимическому столу, где в стеклянных посудинах зарождались разноцветные субстанции.

– Как раз вовремя, Варнак! – обрадовался Корро. – Я еще мозги не достал, поможешь?

– Хрен ты угадал! – отшатнулся я. – Сам разбирайся!

– Ладно, я позову, – скуксился маг. – Мне еще часик нужно и на ритуал сразу!

– Энтузиаст, блин, – пробормотал я, спускаясь по винтовой лестнице, – тебя бы вчера в лес, скотину магическую.

– Чего?

– Не отвлекайся, говорю!

Виверну я призывать не стал, пусть отдохнет и постыдится в пространственном кармане или куда их отзывают, этих питомцев. Это ж надо – чуть хозяина не схарчила! Вспоминать прошлую ночь и пляски с погонями в лесу было немного стыдно, поэтому я переключился на развитие. Двенадцатый уровень. Я откровенно терялся в выборе. Открытых позиций было ровно две – «Шип» и «Крепость». Первый модернизировал выкидные цепи, добавляя на них острые лезвия, шипы и прочие полезные наросты, а второй укреплял их непосредственно в организме, усиливая самого персонажа в плане крепости как раз.

Дерево развития оказалось не деревом, а просто двумя прямыми, как шпала, веточками. По одной качались выкидные цепи, а по второй – организм. Впрочем, я обнаружил чуть выше два отдельных навыка, закрашенных серым и с закрытым описанием. Одно было доступно с тридцатого уровня, а второе – с пятидесятого. Так что с новым классом я относительно разобрался, осознал и перешел в стадию принятия. Чего уж теперь, учетку стирать? Начал песню – пой до конца и все такое...

– Пусть будут шипы, – вздохнул я. – Заценим.

Цепь послушно высунулась из ладони и продемонстрировала граненый наконечник на конце размером с узкий листик. Я отдал мысленный приказ и звенья ощетинились тонкими лезвиями, едва ли в пару миллиметров. Звенья, оказавшиеся в ладони, не резали кожу и не чувствовались под пальцами.

– Теперь у меня острые тентакли, – с отвращением констатировал я, пытаясь ковырнуть ближайший сарай. Шип воткнулся в доску на сантиметр и застрял. – Вот же… Ну ничего, на высоких уровнях все должно быть прекрасно и нагибаторно, правда же? Дубы насквозь, врагов на шампуры, так?

Озвучив наивные мечты, я спрятал цепи и решил проверить сарайчики, конюшни и кузню. Да еще и барак в углу притаился. Но как оказалось, все мало-мальски ценное маг стаскал в свой курятник, а внизу остался мусор, ржавые железяки, паутина и гнилое тряпье.

– Стоило ожидать, – почесал я затылок, выйдя из кузни. – Глушь, а не округа.

Система звякнула письмом от Алисы. Та только что выбралась из Дубрав, заодно посетила и Айне, что свирепствовала в восстановленном храме, как мелкий, но лютый демон. Как увидела Алиса, передвигалась моя напарница исключительно в паланкине, драла подношения в золоте, а дриады вынуждены были кланяться от порога и в согбенном виде к алтарю подползать. Феи, слетевшиеся в невообразимом количестве к возвысившейся соплеменнице, подверглись такой лютой дедовщине, что не в сказке сказать, ни пером описать. Готовили с утра до ночи изысканные блюда, пыхтели, таская золотой тяжеленный паланкин с шелковыми занавесками, спали урывками, в страхе, что Айне отрежет кому-нибудь крылья. Алису фейка приняла прохладно – махнула рукой из паланкина и скрылась в храме, повелительно подгоняя несчастных соплеменниц плеткой.

– Вот дура, – изумился я, читая установленные Айне жуткие порядочки. – Как так можно себя топить?

«Когда я в телепорт заходила, над храмом гремел гром и сверкали молнии, а феи прятались по кустам. Я так поняла, что Ферран лично явился рассмотреть миллион жалоб. Не хочу слишком расстраивать, Варнуля, но похоже твою дочуру турнут отсюда, твой прогноз сбывается на глазах. Так что жди свою злобную чумичку, больше ей идти не к кому».

Я быстро набросал ответ.

«Спасибо за информацию, буду знать, что в те места соваться не стоит.

Твой знакомец еще на Севере? Буду признателен, если не забудешь про оружие. Сейчас мой класс – натуральное дно. Без вариантов».

«Спрошу-спрошу, не переживай. Готовь денежки, как только он вернется. Постараюсь впихнуть заказ без очереди. А насчет оружия на текущий момент – поищи у некромантов. Все эти их костяные ножи и косы, посохи с кинжалами. Как вариант».

«Спасибо, я почему-то не подумал…»

«Не благодари, каторжанин. Пока-пока!»

– Все как обычно. – Я закрыл почту. – Некоторые жадные феи не меняются. Некоторые игроки не врубают мозг, когда надо. Ладно, что там у старого?

Корро времени не терял. Столы задвинуты в угол, начерчена пентаграмма во весь пол, чадно горят свечи и жутко смердит от пробирок и котла. На стенах, поверх формул, начерчены размашистые корявые символы, создающие впечатление, что Корро сейчас призовет какого-нибудь демона, не меньше.

– Готово, старче? – неуверенно спросил я. – Все в норме? Сбоев не будет?

– Готово-готово! – Маг был возбужден и радостно потирал руки. – Бери перстень и вставай в центр. Ритуал следует провести как можно скорее!

Я взял протянутый перстень и встал, куда указал Корро. Тот склонился над массивным фолиантом и забубнил длиннющее заклинание. Прервался на секунду и сноровисто размазал варево из котла по краям пентаграммы. Потом вернулся к фолианту и забубнил дальше. Воздух загустел и трещал от разрядов. По мебели и столам запрыгали длинные искры, потолок засветился бледным огнем – там тоже оказалась пентаграмма, что теперь полыхала белым. Субстанция из котла вспыхнула, зачадила густым зеленым дымом, а башня задрожала, опасно раскачиваясь.

На последних строках заклинания Корро повысил голос до крика. Как только слова стихли, он обмяк и безвольной массой обрушился ничком. Из тела на мгновение воспарила призрачная фигура, закрутилась и втянулась в перстень. Затем все стихло, пентаграммы погасли и я остался в пустой башне, окруженный дымком.

– И хрен ли с тобой теперь делать? – Я хмуро разглядывал украшение. – Эй, ты там?

Я потер перстень, как лампу джинна, и передо мной тут же очутился призрачный Корро.

– Что такое? – возмутился он, оглядевшись. – Ты даже из башни не вышел? Вызывай, пожалуйста, при острой необходимости. И тело. Главное – новое тело! Свежее!

Он свернулся в небольшой призраковорот и втянулся в перстень.

– Наглый засранец, – пробормотал я. – Подсуну тебе лежалый труп гоблина, посмотрим, что запоешь.

Алиска плюхнулась перед крепостью, дождалась пока я усядусь, нахохленный, как злобный воробей, и взмыла в небеса. Я хмуро поглядывал по сторонам, а перстень устроил на пальце. Обычная медная печатка, позеленевшая от времени и без бонусов.

– Никаких крепостей, – сообщил я Алиске. – Гоним к океану, там прокачаюсь. В этой глуши и квесты глухие. Трата времени.

Алиска хлопнула крыльями, ускоряясь. В скором времени рельеф оживился. Холмы покрылись зеленью, вместо мертвяков под нами копошились всадники, одинокие путники и телеги. Появились змейки дорог, рощи, возделанные поля. У первой же деревни мы сели на околице, за небольшой рощицей, и я вступил в земли баронов.

Баронства тянулись от границ Вольного и до самого океана. Скопления родовых и именитых дворян со своими замками, деревнями и крестьянами. Жили они буйно, разбойно, объединялись для частых походов, а между походами били друг другу морды, часто без всякого повода. К тому же, каждый барон имел за плечами ряд именитых предков, восходивших к первому королю этих земель, давно почившему с пару сотен лет тому. И по этой же причине короля не было до сих пор. Каждый барон считал себя единственным претендентом на трон, а остальных так – седьмая вода на киселе, а не потомки. Это был самый главный повод для повсеместного мордобоя. За исключением турниров.

Я пока не знал, на земли какого из десятков благородных единственных наследников престола прилетел, но меня торжественно встретили на подходе к деревне местные экскурсоводы, жаждущие помочь любому путнику.

– Эй, бродяга!

Меня настигли трое верховых. Разбойничьи рожи, короткие арбалеты и арканы, легкие кольчуги и кургузые шлемы набекрень.

– Кто таков?

Арбалетные болты неприятно смотрели в лицо, а всадники так же неприятно скалились.

– Путешественник Варнак. Вольный человек, – невнятно представился я, силясь сообразить, как вообще игроки представляются неписям в этих землях. – Иду в деревню, ищу работу.

Всадники разом поскучнели. Я выбрал правильную позицию, как только увидел этих граждан на лошадках. Скажи я, что иду за покупками, то, чувствую, мигом бы появился пешеходный налог в сотню золотых, а то и вообще ограбили бы внаглую.

– Пошлина... – как раз начал один, но осекся, вглядевшись в татуировку. – Палач? У нас свой имеется, зря приперся.

– Работу в деревне не найдешь, – напоследок бросил другой, – там сами управляются. Веревка, сук да чурбачок.

Они с хохотом развернули коней и ускакали. Я сплюнул им вслед и направился к деревне. Тут все мало чем отличалось от Севера. Пара кособоких торговых лавок, вальяжные неписи и ленивые стражи. Можно было задержаться, повынюхивать квесты, но мне страстно хотелось к океану. Поэтому, приглядев помятого местного, тоскливо глядящего на мир красными и слезящимися глазами, я предложил ему бутылку вина, которую он принялся благодарно осушать, глотая крепленое вино, словно морс. А я слушал и познавал местные порядки, да славные баронские обычаи.

Выходило, что приземляться вот так у деревень несколько чревато. Ну если ты только не рыцарь или почтенный наемник, вооруженный до зубов. В относительной безопасности были нищие, рисковавшие получить плетью по хребту, максимум. По дорогам рыскали баронские дружинники и зорко высматривали купцов, богатых странников или случайно травивших посевы соседей. Вдобавок, бароны молились своим богам, выбирая их по личным предпочтениям. Кто-то бил поклоны богу торговли, другой – Эллоаду, а третий и вовсе поклонялся Смерти и строил некрополь. Давая этим новый благообразный предлог начистить соседское еретическое рыло, угнать крестьян, а то и не угонять, а попросту отжать деревню с окрестностями в личное пользование. В баронствах переплетались в единый узел претензии на земли, закидоны благородных сословий, споры за корону и местные понятия. Жуткое кубло, если в двух словах.

Получив информацию, я покинул деревню и мы помчались к горизонту, где уже подмигивала полоска воды, постепенно расширяясь. Скоро показалась широченная заводь, к берегу которой прилипла длинная громада города. С высоты оказалось, что город разрастался не привычно кругами, как Вольный и прочие, а сначала захватил портами и пристанями весь берег, а после пополз неопрятной массой кварталов и домов на сушу.

– Лефан! – указал я с чешуйчатой спины. – Наконец-то. Надо приземлиться где-нибудь и скромно, поняла?

Виверна равнодушно повела выпуклыми глазами по кляксе города и продолжила небрежное парение. Я всматривался в необъятную массу воды, где шмыгали корабли и лодки, а меня ждали незабываемые приключения и острова, забитые сокровищами по самые пальмы. Местечко для приземления мы выбрали дальше по берегу, в небольшой лагуне. Алиска зависла над волнами, я спрыгнул в лазурную теплую воду и быстро доплыл до берега.

Выбравшись к дороге, я поспешил к городу, поглядывая по сторонам. В окрестностях немногочисленные новички охотились на несчастных гоблинов. Зеленые, сгорбленные и тощие, они изо всех сил сопротивлялись издевательствам. Ввинчивались в небеса боевые кличи и панические вопли, со всех сторон лязгало железо, начинающие маги чихали огненными шарами размером с воробья. Изредка мелькали гоблинские командиры, которых я видел впервые. Коренастые, раза в полтора крупнее собратьев, в плохоньких доспехах, они ревом и зуботычинами сбивали робких соплеменников в группы и атаковали нестройной оравой. Новички моментально огребали и улетали на кладбище, подтверждая известное изречение, что толпой любого бить сподручнее.

Среди игроков хватало ушастых и шерстистых, зверолюдов разного племени, в-основном волки и лисы, густо перемешанные кошачьими. Тут уж не попрешь против популярности. Мало какой игрок выбрал бы человека-жабу или человека-тушканчика. Только благородные волки и изящные кицуне, мать их так, популярных. Ума или силы это не прибавляло, но зато смотрелся такой образ красиво. Или модно.

– Маловато игроков, – дивился я, не покидая безопасной дороги. – Ивент у них или что? Или с отрядами зеленых не справляются?

– Эй братан! – окликнул меня игрок, торчавший у дороги под дубом. – Чего без оружия? Тут тебе не ясли.

– Вижу, – я всмотрелся в мохнатую физиономию. Гражданин Волчаткин пятнадцатого уровня был, естественно, смесью с волком. – А тебе чего?

– В клан хочешь? – Волчаткин поглядывал на поля. – Наши как раз тренируются, качнешься, может чего выбьешь.

– Не-не, спасибо. Слушай, тут некромантов нигде нет, не в курсе?

– Сдурел? С твоим-то уровнем? – во всю пасть рассмеялся Волчаткин. – И в одного? Самоубиться можно и в полях.

– Это Лефан там дальше? – Я скрыл раздражение. – Пошлина большая?

– Здесь для нашего брата вход свободный, – Волчаткин явно терял интерес к беседе. – Иди смело.

– Бывай, – шагнул я к городу, продолжая изучать окрестности.

Отдалившись, я свернул в поля и направился к ближайшей рощице. Захотелось попробовать прибить зеленого бедолагу, проверить, так сказать, гоблинов на крепость. Пока я нерешительно вглядывался в густые заросли, рядом возник некто Маговоин, судя по облачению волшебник. За ним следовал тощий крокодил с зачатками крыльев и унылой короткой мордой. Приглядевшись, я опознал самого настоящего дракона, только-только из яйца, судя по размерам, но выглядевшего на всю сотню лет, проведенных во вражеских застенках, до того он казался заморенным и несчастным.

Питомец, очевидно, был гордостью Маговоина, так как шел он с величавым видом матерого драконовладельца, а мою скромную персону оглядел так, будто я на паперти стою, а он мимо в лимузине едет. Дракон устало тащил лапы и то и дело пытался прилечь и притвориться мертвым. У самой границы деревьев Маговоин замер, повелительно вскинул посох, испещренный оккультными символами с конским черепом вместо навершия.

– Уничтожь их всех! – вальяжно и пафосно скомандовал Маговоин, косясь на меня глазом. – Всех!

Я с интересом наблюдал, как болезный дракон натужился, затрясся, как старый холодильник перед выключением и с ужасающим звуком, похожим на отрыжку, выдохнул коптящий клуб пламени. Кусты моментально вспыхнули, но уже через секунду погасли, усеяв землю скрученными от жара листьями. Видимо, дракон в полную силу не вошел, или серы мало съел, но эффект оказался не таким, какого ожидал Маговоин.

Из опаленных кустов вылезли три гоблина, все в саже и с исключительно злобными рожами. На их вопли примчалась целая свора собратьев и пока Маговоин плямкал губами и пытался что-то сколдовать, зеленая волна зубастых недомерков схлопнулась над ним и его печальной ящерицей.

– Суки-и-и-и-и!

Крик штопором взвился в небеса, ему вторил рев дракончика, который, как мне показалось, лишь приветствовал смерть и часик отдыха от гадкого эксплуататора. Гоблины разом расступились, явив моим глазам кокон Маговоина и измочаленную тушку зеленого питомца, которой уже успели отгрызть хвост. Пока я соображал, как поступить, лесные партизаны заметили торчащего как столб игрока, мгновенно оценили мои слабые силы и с воплями бросились в атаку. Я с не менее громкими воплями бросился к дороге, едва успев достигнуть безопасной зоны. Гоблины покривлялись какое-то время, размахивая грубыми копьями, объяснили мне на гоблинском наречии, как они круты и как я жалок, после чего вереницей исчезли в роще.

– Дебил! – обратился я издали к кокону Маговоина. – Как так можно? Чтоб тебя разорвало!

Город приближался, а я изучал тактику здешних собратьев-приключенцев. Мимо проскакивали игроки, одиночки и группы, как с клановыми значками, так и самостийные бродяги. Многообразие имен поражало незамыленный взгляд. Бесконечные Сталкеры, Шаманы, Убийцы, Драконы, Локи с Торами, Вороны и Лисы, Варвары и Ассасины, Принцесски и Вампирши, Нагибаторы и прочие Меганекромансеры, отличающиеся только цифрами после ников. И Волки. Мать моя… Я в жизни не встречал столько любителей серого племени. С учетом того, что все эти Волки и Снайперы умудрялись сливаться в первых же столкновениях, зрелище откровенно удручало. Редко кто бился с умом, большинство, подобно Маговоину, собирало на себя целую толпу зеленых лесных партизан и поток игроков с кладбища не иссякал.

В городской черте все оказалось неприятно розово и лампово. Гоблины к Лефану не совались, так что за стеной раскинулся разномастный балаган. Я недоуменно крутил головой и решительно не понимал, что такая толпа игроков здесь делает. В травке у города едва ли не пикники устраивали. Тут и там кучковались группы игроков, вперемешку с неписями, кто-то резал траву кривым серпом, брякали лютни, игроки играли на музыкальных инструментах и занимались прочей ересью. Я прошел мимо костерка, где начинающий приключенец варил что-то в котелке и потчевал парочку неписей.

– Божественный вкус! – умилялся гном, прихлебывая из длинной ложки. – Во имя Великих Гор, какое же великолепное блюдо!

Игрок Махаон, субтильного вида типчик, млел от похвал и все подкидывал укропа в котел.

– Подходи, почтенный странник, – махнул он мне, видя что я торчу столбом и разглядываю уютный лагерь, – угостись борщом!

Неписи довольно загомонили, опять засыпав кулинара комплиментами, а я все никак не мог взять в толк, что творится в центре кипучего игрового сообщества. Пожалуй, Древовик из страны болот тут бы зашел за своего на раз. С рюкзаком-капельницей и мазохистской проволокой вокруг тушки. Казалось бы, уж залез в капсулу покорять мир меча и магии, так действуй. Но не тут-то было, оказывается.

– Спасибо, в борделе завтракал, не до разносолов сейчас, – бодро ответил я. – Не знаешь, где тут некроманты обитают?

Махаон разом поскучнел, опознав во мне грубую натуру, совсем не готовую наслаждаться изысканными кушаньями, сокрушенно вздохнул и погрузил черпак в варево, с натугой перемешивая борщ. Неписи тоже смотрели неодобрительно. Поняв, что ответа не дождусь, я выбросил их всех из головы, пусть дальше наслаждаются обедами, раз за этим в виртуал приходят. Меня ждал Лефан, покупка корабля, команда, морской бриз, ром и приключения.

Незаметно я добрался до городских врат, где торчал одинокий таможенник, судя по форме, и тройка стражей. Впереди мерно сопел фермер на телеге, забитой горшками и деревянными ложками. Я терпеливо дождался, пока таможенник сунет нос в каждый горшок, подозрительно обнюхает ложки, и перещупает копыта чахлой лошадки. Фермера обыскали, нашли, судя по ругани, невероятное количество блох и пропустили восвояси, в смысле, в город.

– Следующий! – таможенник уставился на меня подозрительно и сурово. – Подходи на досмотр, путник!

Служака, впрочем, несколько растерялся. Обыскивать было нечего. В карманах штанов пусто, рубахи нет и дешевый перстень на пальце. Ходили слухи, что с обновлением исчезнет инвентарь, а взамен выдадут вещмешок, но к счастью не подтвердились. Таможенник беспомощно оглянулся на стражей и задумался.

– Так!

Я следил за напряженной работой мозга государственного служащего с любопытством.

– Во-первых – десять золотых пошлина, – полилось из него наконец-то, – во-вторых – золотой за пропуск. Обновлять пропуск раз в неделю – еще золотой.

– Во-первых – иди на хрен! – взбеленился я. – А во-вторых – иди в задницу! Через неделю подойдешь – я тебе обновлю посыл!

– Оскорбление при исполнении! – взвился и заревел набатом таможенник. – Дача взятки и покушение! В яму этого контрабандиста!

– Где ты увидел контрабанду? – Я налился дурной кровью и сжал кулаки. – У меня только штаны, мать твою! Взятку еще приплел! А вот покушение я тебе сейчас устрою, это запросто!

– Да это авантюрист, – буркнул стражник, с интересом следивший за перебранкой, – с них денег не берем.

– Кстати да! – набычился я, припомнив Волчаткина. – Откуда пошлина и пропуск, я не понял? Ну-ка, доставай свод законов о таможне, ткни носом в пункт.

– Ошибка вышла, – сдулся таможенник, – прошу прощения.

– Каждого новичка разводят, – злорадно буркнул страж, – ты проходи парень, знакомься с городом. Добро пожаловать в Лефан!