В щупальцах дракона (СИ)

Глава 4. ДРАКОН

Руфиано прислонился к стене. От прикосновения к холодному сырому камню стало чуть легче. Всё плыло перед глазами, на мгновение он почти потерял связь с реальностью, в голове звенело эхо незнакомых голосов. Он не мог разобрать слов и слышал он их лишь мгновение, но от этого лёгкого прикосновения с бездной стало не по себе. Бэрт успел схватить его за руку в последний момент, не давая упасть:

— Тише, коротышка. Не стоило тебе идти с нами.

— Пустое, — ответил он, — Наверное, рана опять открылась.

Откинув полу потрёпанного жюстокора, он обнаружил багровое пятно, окрасившее бинты там, где оканчивался стальной нагрудник и открывался туго замотанный бок.

— Возвращайся‑ка в гостиницу, пока не поздно, — заметил великан — шерглин.

В ответ он лишь помотал головой и хлопнул друга по плечу.

Шорох за спиной заставил обоих обернуться. Марко. Седобородый главарь, ничуть не прячась, с ухмылкой поглядел на двух товарище, жмущихся к углу дома.

— Чисто всё, — сказал он, — Крислинг у себя. Вся охрана внутри, снаружи дом никто не охраняет. Человек пять — шесть. Ещё прислуга, но с теми проблем не будет. Мы легко справимся. Готовы?

Бэрт вздохнул и головой указал на Руфиано. Главарь понял без слов. Он приблизился и, взяв за подбородок, поднял голову молодого человека вверх так, чтобы видеть зрачки.

— Когда началось? — коротко спросил он, — Эй, мальчишка, ты ещё с нами?

Руфиано крутанул головой, вырываясь из хватки.

— Я здоров, — хрипло заверил он, — Просто порез на брюхе гноится.

— Драться‑то сможешь?

Руфиано кивнул. Седобородный несколько секунд смотрел на него, размышляя.

— Тогда хорошо, — наконец сказал он, — Без тебя будет сложнее. Идём.

В сумраке раннего утра они уже шагали по пустой залитой грязью улице прямо к дому контрабандиста. Они почти подошли, когда Бэрт нагнал его и легонько толкнул в плечо.

— Смотри там, — пробасил он, — Если тобой опять демон овладеет — я тебя точно пристрелю, как магистр Сильфпар советовал.

Руфиано чуть заметно улыбнулся и глянул на своего спутника.

— Ну нет. Я быстрее тебя, толстяк. Стану одержимым — и ты покойник.

— Соберитесь, болваны, — резко проговорил эр Марко, — Действуем строго по плану — старый червяк нужен мне живым.

Особняк Крислинга, находился далеко от цента Иллуэрто, в Нижнем Квартале, недалеко от Элиарской фактории, куполообразные крыши складов которой высились над домами по правую руку от них.

По улице разливался терпкий запах гнилой рыбы и нечистот.

Предводитель с толстяком взбежали по кривой скрипучей лестнице. Они взяли на себя парадную, Руфиано же достался чёрный ход.

Молодой человек проверил, хорошо ли ходят клинки в ножнах и на ходу подтянул перевязь с пистолетами.

Завернув в узкую подворотню, он прошлёпал по вязкой луже и встал неподалёку от неприглядного вида калитки, за которой отчётливо виднелся тёмный коридор.

В утренней тишине он услышал, как прозвенел колокольчик и хлопнула входная дверь. Значит Марко с Бэртом уже внутри. Первым делом, само собой, старик попробует поговорить с контрабандистом по — хорошему. От Крислинга требовалось совсем немного — лишь указать им дорогу. Если калека не заартачится, сегодня никто больше не умрёт.

По карнизу пробежала чёрная кошка, грязная, с одним глазом. Остановившись, она глянула на него и побежала дальше. Хорошая примета, хоть Руфиано и не верил в такие вещи. Время тянулось страшно медленно, хоть в своей работе он и привык к ожиданию.

Загремевшие в доме выстрелы в очередной раз доказали верность его убеждений. Вытащив мэн — гош из ножен за поясом он направился к калитке. Первой из дома выскочила дородная женщина в грязном белом фартуке, повязанном поверх серого льняного платья, за ней следовало ещё несколько слуг в простой одежде. Они даже не заметили его и пронеслись мимо, стремясь прочь от дома.

Тёмный коридор вывел его на кухню, теперь пустовавшую. Тихо потрескивали дрова, на чугунной плите закипала вода в потемневшем медном кувшине.

Дверь в стене была открыта, из гостиной по ту сторону доносился звон клинков и резкие крики.

Первый встреченный им противник стоял спиной. Тощий охранник с блестящей от пота лысиной затаился в створе двери с аркебузой наготове и не спускал глаз с лестничного пролёта на второй этаж.

Руфиано вдруг захотелось окликнуть его, но он тут же прогнал сентиментальность и с размаху вогнал тонкий клинок тому под ключицу. Подхватив свободной рукой ружьё, чтобы то ненароком не выстрелило, он позволил бездыханному телу сползти по стене.

Выйдя к пролёту он глянул наверх. Из‑под арки на балюстраду выскочил Бэрт. Толстяк едва не перелетел через перила. Следом за ним по пятам бежали двое преследователей. Отразив удар, он отскочил в нишу слева. Загнав самого себя в угол, толстяк, тем не менее, обезопасил тыл. К тому же, на узкой лестнице подступиться к нему мог лишь один из двоих. И сейчас он оказался лицом к лицу с другим шерглином, здоровяком едва ли не вдвое более крупным чем он… Острые иглы на загривке двуногой псины встали дыбом, утробное рычание срывалось на лай каждый раз, когда он делал выпад клинком. Его приятель — человек стоял чуть позади. Узкий проход не позволял тому оказать помощь товарищу, но подменить его в случае необходимости он мог бы легко. Дела же толстяка были не столь хороши. Противник не уступал ему в силе и отжал к самым перилам, стеснённое положение не давало ему возможности воспользоваться всеми преимуществами своей тяжёлой секиры. Он лишь отбивал скоростные удары телохранителя, только изредка отваживаясь контратаковать тычками длинной рукояти.

Руфиано положил ствол на левое предплечье, прицелился во второго охранника и спустил курок с зажатым в нём дымящимся фитилём. Порох на лотке зашипел и, секунду спустя, аркебуза грохнула, а густой белый дым на секунду закрыл от него вид на балюстраду.

Топот ног по лестнице заставил его напрячься. Он перехватил ружьё за ствол и, крутанувшись всем телом, махнул прикладом, целясь в голову бежавшего ему навстречу противника. Дерево со свистом разрубило воздух, не найдя цели. Комната на миг вспыхнула белым пламенем и он застонал от кинжальной боли в перевязанном боку. Проклятая рана всё‑таки открылась. Отбросив ставшее бесполезным ружьё, молодой человек сделал пару быстрых шагов в сторону, на ходу извлекая короткий куракский меч. Движение оказалось не таким ловким как он рассчитывал — глубокий порез давал о себе знать — и Руфиано едва не угодил под косой взмах сабли, которым оппонент намеревался разлучить его голову с телом.

— А ты не спешил, коротышка, — услышал он голос Бэрта сверху.

Выстрел, хоть и пустой, напугал шерглина и сбил его с ритма. Не теряя момента, толстяк повалил того на пол и с размаху прикончил ударом своего жуткого топора.

— Пойду, поищу эра Марко, — крикнул он, — Надеюсь, старикан ещё не сдулся.

Ему лишь бы поболтать! Руфиано на секунду замешкался и едва не попал под очередной выпад прыгнувшего на него охранника. Пуля лишь оцарапала того, но здорово разозлила. Он ринулся на молодого человека, точно тигр, атакуя целой серией приёмов в арианском стиле. Смельчак, ведь на нём нет доспехов.

Где‑то в глубине дома громко ухнуло и стены заходили ходуном, точно взорвался целый бочонок пороха.

Противник вновь выбросил клинок в длинном выпаде. Руфиано знал этот приём и был готов заранее. Мэн — гош пронзил запястье охранника. Раненый враг отпрыгнул назад, но потерял скорость. Преследуя его, бретёр скользнул вперёд и чуть в сторону, уходя от удара. Меч подсёк колено противника и обратным взмахом вонзился в грудь.

Стряхнув капли крови с клинков, Руфиано отправил их назад в ножны и двинулся вверх по лестнице. Дом затих и он шёл медленно, стараясь лишний раз не тревожить рану.

Дым ещё не развеялся. Двери кабинета были расколоты и сбиты с петель взрывом. По дороге сюда он насчитал пятерых убитых, помимо тех, что остались на лестнице.

Эр Марко склонился над контрабандистом, сидевшим на полу в углу. Толстый старый шерглин с седой облезшей шкурой мелко дрожал и его деревянная нога отбивала дробь по дубовому настилу. Он был в полтора раза крупнее Марко, но казался крошечным и жалобно скулил:

— …то я всё тебе верну, до последнего медяка! С — слушай, там, в шкафу, целый сундук эрлов — забирай. Ну послушай же, ты меня знаешь, я тут совершенно не при чём. В Карпо — Дорго вас каждая собака узнала. Не я, так кто‑нибудь другой вас всё одно сдал.

— Себастийцам?! — воскликнул седобородый

— Да хоть бесу лысому! — взвизгнул Крислинг, — За такие‑то деньжищи! Послушай, забирай всё. Будем считать это компенсацией. Послушай. Меня. Т — три. Ты — тысячи. Эролов. Серебром.

— К чёрту. Скажи просто — куда он их повёз?

— Не знаю. Не знаю я. Сколько раз повторять?! Они идут к Карпо — Лазауро. То есть шли. Но эр Книффо хочет передать Осколок себастийцам. Ты знаешь, сам он к ним вряд ли сунется — его нигде не любят. Но говорят, — он сделал паузу и заговорщицки подмигнул, — Говорят, у северных островов видели «Дракона».

Бэрт, стоявший неподалёку, громко выругался:

— Если они увезут нашу куколку в Конфедерацию, то мы её никогда…

— Не увезут, — отрезал Марко, — Что до тебя…

Он повернулся к контрабандисту, скрючившемуся у его ног

— Нет! — воскликнул тот, — Я же всё тебе рассказал. И — и я же выполнил все условия нашей сделки! Ну сдал я вас — с кем не бывает. Но я же не нанимался нянькой. Я знаю как минимум дюжину людей, которые едва меня не опередили и…

Седобородый замахнулся на него мечом. Крислинг зажмурился и тихо взвыл.

— Оставь его, — пробурчал Бэрт, — Всех крыс не передавишь.

Седобородый замер в раздумье.

— Времени нет, — заметил Руфиано, — На паром до Самлонны не успеем

— Чёрт с тобой, — наконец выпалил Марко, — Живи.

Он легонько пнул взвизгнувшего контрабандиста и спрятал меч в ножны.

Что‑то укололо Руфиано в раненый бок и комната поплыла перед глазами. Он схватился за дверной косяк, оседая на пол. Толстяк Бэрт бросился к нему.

— Андрюха! — прокричал он прямо на ухо, — Господи, ты уснул что ли?

Андрей качнулся на ватных ногах и едва не рухнул, но вовремя ухватился за штурвал.

Вокруг плескалось окутанное предутренним туманом море, а за кормой, поставленный на бакштов, за ними тащился вельбот, который они, по странной причуде Михаила, угнали с острова. В нём, надёжно упрятанные в непромокаемые мешки и крепко привязанные, покоились те немногие припасы, коими им удалось разжиться в гостинице перед бегством. «Надо было рыбацкую лохань с парусом какую‑нибудь прихватить, но людей на два судна у нас не хватает». Андрей чуть заметно улыбнулся, вспоминая его слова.

На палубе «Ветерка» не было никого, кроме их с Мишей и усача хозяина гостиницы. И те двое беспокойно поглядывали на него, стоя напротив.

— Ты в порядке? Может сменить?

— Нет, — Андрей покачал головой, — Задремал маленько. Где мы?

Он не помнил, как провалился в видение. Не мог же он и в самом деле спать стоя.

— Где мы? — выпалил Михаил, чуть не подпрыгнув, — Где мы?! Господи Боже мой, — и он приплёл сюда самое длинное ругательство из тех, что Андрей когда‑либо слышал от него, — Ты хоть помнишь, как тут оказался?

Он подошёл и заглянул ему в глаза, разглядывая его как доктор. До того, как заняться торговлей, он и правда работал врачом.

— Ну‑ка, присядь.

Мишка зафиксировал штурвал и усадил его на рундук, отогнав засуетившегося усача — трактирщика.

— Не моргай, — сказал он, пальцами разводя ему веки, — Голова не кружится?

Он взял его запястье, взглянул на часы и принялся отсчитывать пульс.

— Где мы, — повторил он и хмыкнул, — Хотел бы я и сам знать… Нет, ты видел то корыто?! Господи Боже, ты был прав — мы чёрт знает где. И чёрт знает когда.

Порт они покидали затемно и не могли как следует рассмотреть корабль — тот самый, на котором привезли их нынешних пассажирок — но контуры его проступали во тьме отчётливо и угрожающе. Он совершенно точно не походил ни на один парусник из тех, что Андрею доводилось видеть. Обводы бортов, парусное вооружение, сами мачты, обозначенные огнями фонарей — всё это казалось совершенно неестественным.

— Ну что ж, — заключил Михаил, закончив медосмотр, — Жизнь твоя вне опасности. Но если хочешь — могу заменить.

— Я в порядке. Правда, — он вернулся к штурвалу, — Так куда же мы всё‑таки направляемся?

Мишка развалился на рундуке, вытянув ноги и свесив руку за фальшборт

— Не знаю, — отозвался он, — Но у этой дамочки, кажется, есть план.

— У Камиллы?

— Нет. У той, с ушами, — он жестами изобразил зайца, — Твоя Камилла с нашим барменом перед ней чуть не по полу пластаются. Наверное, она их мэр.

Толстяк устало засмеялся, но Андрей лишь покачал головой, не желая давать тому повод для новых поддевок.

— Сейчас, — продолжал он, — С минуты на минуту приведут себя в порядок. Утренний макияж, платье по погоде… У них даже карта есть.

— Карта?

— Ну да, — кивнул Мишка, — Охрененно подробная, есть всё побережье и острова, глубины, течения и ещё черт знает что. Надеюсь, они нам её подарят потом.

— Хоть какая‑то компенсация, — усмехнулся Андрей, — Ведь согнали нас с твоего туристического острова.

— Это всё ерунда, — заметил Михаил, — Слишком мелочно. У нас есть потрясающий новый мир, королями которого мы с тобой неизбежно станем.

— Опять начинаешь?

Люк хлопнул и на палубу вышли все три девушки.

Темноволосая подошла к Андрею и развернула перед ним карту. Было всё ещё темно и он включил фонарик, чтобы лучше разглядеть надписи.

— Ну как тебе? — спросил Михаил, заглядывая через плечо.

Карта действительно была очень подробной. И весьма качественно напечатанной, она не могла быть нарисована от руки: шрифты, цвета, сами контуры — всё выдавало просто механическую точность.

— Знакомые места? — вопросом на вопрос ответил он.

Андрей не узнавал ни одного из островов на карте. К западу от них, на сколько мог судить Андрей, находился материк с совершенно неузнаваемой береговой линией.

Девушка смирилась уже, что её не понимают. Она пощёлкала пальцами у него перед носом, привлекая внимание, и указала две точки на карте. Первая, как понял Андрей исходя из широких жестов, которыми та махала за корму, была их недавним местоположением. А вторая, по всей видимости, местом, куда следовало доставить. Прикинув скорость и направление, в котором они шли до этого момента, он быстро рассчитал текущее местоположение. Цель была всего в нескольких десятках морских миль к югу. Однако странно было, что точка эта находилась в открытом море и ближайшим островом был тот, что они оставили за кормой.

— Прямиком в бездну, да? — сипло спросила Тёзка.

Судя по всему, она почти пришла в себя. Девушка вяло прохромала вдоль правого борта и, подвинув Андрея в сторону, встала за штурвал.

— Пост сдал, пост принял, — прохрипела она, — Свободен, морячок.

— Только за борт не упади, — заметил Михаил.

Она скривилась в ответ.

Андрей закрепил карту на панели, так чтобы её было хорошо видно рулевому. Едва глянув на отметки, девушка крутанула колесо и заложила резко вправо. Спустя миг трактирщик вытаращил глаза и, хлопая по карте, тыча пальцем в сторону левого борта, начал тараторить.

— Туда? Точно?

— Что случилось? — вмешался Михаил.

— Если там, куда он показывает, — юго — запад, — заметил Андрей, — То наш компас тут тоже не работает.

Он глянул на неуверенно раскачивавшуюся стрелку на приборной панели.

— Мы должны двигаться на северо — запад, — продолжил он, — Это я понял, но ты посмотри на эти линии, — он указал на расходящиеся волнами в стороны вертикальные полосы, напоминавшие небрежно нарисованные долготы, — Мне кажется, или у них здесь не все в порядке с магнитным полем. Видишь, здесь оно чуть искажается, прямо как на карте… Разве такое вообще возможно? Теоретически?

— Понятия не имею. Меня другое волнует, — пожал плечами Михаил, — Куда двинемся после того, как доставим девчонок по адресу?

— Назад возвращаться нельзя, — заметил Андрей, — Так думаешь, они оставят нам карту?

— Ну а куда они денутся? — ответил Михаил и похлопал трактирщика по плечу, — Так ведь?

Тот энергично закивал в ответ, хотя Андрей был уверен, что усач не понял ни слова.

Молодой человек никак не мог прийти в себя от всего, что случилось с ним за последние сутки. Голова была совершенно пуста, точно он всё ещё был там, в чёрной пустыне, а все вокруг — не более чем плод его воображения. Сны и видения приходили этой ночью так часто, что он почти перестал их различать. Кто он — яхтсмен, которому приснился бретёр из неведомого мира, или же бретёр, которому в горячке грезится яхтсмен — пришелец?

Ему не хватало почвы под ногами, в прямом и переносном смысле. Разобраться, просто осмыслить произошедшее. Даже поговорить было не с кем. Обитатели этого мира говорили на совершенно незнакомом языке, а спутники Андрея едва ли смогли бы ему помочь. Тёзка давно уже находилась на грани помешательства и держалась лишь на спиртовых парах. Михаил же, хоть и храбрился, похоже, окончательно утратил связь с реальностью.

И было ещё что‑то. Андрей чувствовал чьё‑то присутствие. На грани сна и яви, в закоулках мыслей, он слышал шепот кого‑то следовавшего за ними. Он скрывался далеко в тумане и голос, доносился будто — бы с глубины.

«Ты встревожен. Чего ты хочешь? Кто ты?»

Ему нужно было поспать. Андрей спустился вниз и закутался в одеяла.

Ветер был слабым и им потребовалось больше двух часов, чтобы добраться до нужной точки. Солнце давно поднялось, но туман, казалось, стал ещё гуще. Не зная точной глубины, они не решились бросать якорь, лишь спустили парус, положив яхту в дрейф.

— Думаешь, то самое место? — спросила Миша девушку, оглядывая горизонт.

В тумане было очень тихо, даже плеск волн казался приглушённым.

Трактирщик вышел на бак и извлек из‑за пазухи трубку со свисавшим фитилем. Укрывшись плащом от брызг, он пытался высечь огонь. Заметив его затруднение, Михаил подошел и извлек из кармана зажигалку. Рядом с лицом трактирщика вспыхнул огонек. Тот несколько секунд завороженно смотрел на пламя. Однако скоро опомнился и поднес к огню промокший фитиль.

Андрей, наблюдавший за сценой с биноклем в руках, решил, что из затеи ничего не выйдет — нить слишком промокла. Однако фитиль быстро вспыхнул зеленым искристым огнем. По видимому, он был пропитан какой‑нибудь горючей жидкостью.

Трактирщик поднял раструб высоко над головой и зажмурился. Спустя пару секунд огонь добежал до трубки. С гулким раскатом ракетница выстрелила, окатив яхту клубами густого едкого дыма и выбросив в небо яркую зеленую искру.

Андрей изучал туманный горизонт и не видел никого вокруг. Внезапно Тёзка тронула его за плечо. Он обернулся и к собственному изумлению обнаружил буквально в сотне метров от них парусник. Осматриваясь, он, казалось, не упустил и сектора, но судно, тем не менее, подобралось к ним совершенно незаметно.

— Откуда он взялся? — спросил Андрей.

Михаил пожал плечами:

— Накатила волна и вынесла его. Точно из‑под воды вынырнул.

В свете фонарей Андрей разглядел корабль, выглядевший, пожалуй, ещё более экзотично, чем виденный ими у острова. С косым парусным вооружением на двух мачтах и корпусом, напоминавшим ладью с башнями на

носу и корме, он был сделан почти полностью из дерева, но кое — где проглядывали металлические панели и трубы.

Он приблизился к ним. На палубе замелькали фигуры матросов, с борта бросили швартовные концы и Андрей с Михаилом приняли их, плотно закрепив яхту у борта корабля.

На палубу спрыгнул человек — гора, невероятно высокий и толстый с куцей бородой, больше напоминавшей щетину, в широкополой кожаной шляпе с отогнутым назад полем и длинным пером, промокшим от воды и свисавшим точно плеть. На шее у здоровяка висели очки — полумаска. Одет он был в длинный лоскутный плащ из какой‑то прорезиненной ткани, широкие штаны из того же материала и высокие ботинки на шнуровке. Из‑за воротника торчал конец гофрированного шланга. На широком поясе капитана висела короткая абордажная сабля.

Похоже, оружие в этом мире было неотъемлемой частью большинства мужчин. Андрей немного пожалел, что сунул похищенную у офицера саблю в рундук, а не пристроил её также на поясе. Он твердо решил серьезно заняться внешним видом перед следующим выходом в люди.

Здоровяк смерил взглядом друзей, после чего обратился к их пассажирам. Он проговорил что‑то хриплым басом брюнетке и раскинул ручищи для объятий. Дама, впрочем, не спешила кидаться к нему. Вместо этого она сложила тонкие руки на груди и, вскинув бровь, ответила ему недовольным тоном. Здоровяк почесал затылок и повернулся к Камилле. Нагнувшись и уперев руки в колени, он заговорил с ней сюсюкающим тоном, как с ребёнком. Девушка весело рассмеялась, а хозяйка недовольно покосилась на них, что‑то спросив. Похоже, они были давними знакомыми.

Капитан рассмеялся и, поклонившись, указал на корабль. С высокого борта сбросили веревочную лестницу и двое спустившихся матросов помогли дамам подняться на борт.

Великан жестами пригласил их на борт. Михаил тут же замахал руками

— Нет. Нет — нет. Мы пойдём следом за вами на яхте, — каждое слово он подкреплял жестом, — За вами. Следом.

Ему не сразу удалось это объяснить, однако, как только смысл дошёл до капитана тот принялся что‑то быстро говорить. Большую часть понять было невозможно, но знаки угадывались прекрасно — «нет», «никак», «нельзя».

— О чём он?

— Думаю, хочет сказать, что пойдут полным ходом и ждать нас не будут.

— Их корабль настолько быстрый? — спросил Андрей, недоверчиво оглядывая судно, — С виду и не скажешь. Или туда, куда они собираются, нашу ласточку не допустят?

— А чёрт их разберёт. Улетят на своей барже. Даже не удивлюсь. Я, веришь — нет, вообще перестал понимать, что у них тут происходит.

Глянув вниз, Камилла крикнула, привлекая внимание друзей, и замахала рукой, явно приглашая их с собой.

— Я что‑то не поняла, — заметила Тёзка, — У нас пересадка?

— Похоже на то, — кивнул Андрей, — Идём вещи собирать.

Он уже двинулся к кубрику, когда Мишка ухватил его за рукав.

— Стой, стой, стой! Мы же их даже не знаем.

— Но мы, вроде как, спасли их, — заметила Тёзка.

— Ну да, совершенно случайно и по глупости. А они нас на органы пустят или в рабство продадут. — проговорил толстяк, — И, вообще, что с яхтой? Просто бросим её тут?

— Ну а ты что предлагаешь? — взвился Андрей, — Будем и дальше бесцельно двигаться, не зная ни языка, ни обычаев. Пойдём, куда глаза глядят?

— Именно так, — кивнул Миша, — Навстречу солнцу, богатству и охрененным приключениям!

Андрей пристально посмотрел на него.

— Да ты же рехнулся, — наконец проговорил он.

— Может быть. Но это не безумнее того, что ты предлагаешь. Я здесь капитан и я говорю — остаёмся на яхте.

— А если я всё же решу уйти? — не удержался Андрей.

— Тогда, Андрюша, я, пожалуй, не смогу тебя остановить. Но послушай — ты что, готов вот так бросить нас? Мне одному не справиться, и я не знаю, сколько Тёзка протянет в таком состоянии.

Пока они ругались, вверх по верёвочной лестнице проследовали трактирщик и двое матросов, нёсших багаж дам.

— Тёзка, — устало проговорил Андрей, — А ты‑то что об этом думаешь?

— Ничего не думаю, — прохрипела та, — Куда вы, туда и я. Но думаю, что всем стоит держаться вместе.

Чёрт бы тебя подрал, думал Андрей. Чёрт бы подрал вас всех, идиоты. «Подрал» — откликнулся шёпот далеко за кормой.

Андрей потёр виски и грустно вздохнул. Ему не хотелось снова потеряться, но оставлять друзей он тоже не мог.

Девушка вновь что‑то им прокричала. Капитан, остававшийся на яхте, извлек из кармана большие медные часы на цепочке и покачал у Андрея перед глазами. Да, его время, должно быть, стоит денег.

Он сделал глубокий вдох. И почему всё всегда всё так сложно?

— Уверен, что не передумаешь? — спросил он Михаила.

Толстяк принялся возиться с такелажем, всем видом показывая, что готов немедля поднять парус.

Андрей наблюдал за ним некоторое время, размышляя. Наконец он повернулся к великану и махнул рукой, мол «отправляйтесь». Глянул на Камиллу и покачал головой.

Здоровяк и девушка принялись что‑то тараторить. Они явно хотели объяснить друзьям нечто важное, но это уже не имело никакого значения. Решение было принято.

Поняв, что уговоры бессмысленны, капитан приблизился к Андрею. Хлопнув его по плечу он ткнул пальцем в сторону кормы, покачал у него перед носом часами, показал три пальца, а потом провёл ими по горлу.

Андрею вдруг смертельно захотелось взобраться по лестнице на борт корабля.

— Спасибо, я учту, — ответил он с каменным лицом.

Молодой человек протянул капитану руку и тот с улыбкой пожал ее.

— Берегите их, капитан, — сказал Андрей на прощание.

Великан помахал им и одним рывком вскарабкался на борт своего парусника. Михаил освободил концы и большой парусник быстро отошел от яхты.

Он двигался прочь со спущенными парусами и медленно таял в тумане. Волны раскачивали корабль. Один вал другой, третий. Внезапно корабль накренился и скользнул от них, вниз, погружаясь. Еще мгновение и пропали даже мачты. Не было ни всплеска, ни звука.

— Видал? — спросил Михаил, — Он и появился также.

Карта островов так и осталась закреплённой на приборной панели.

Андрей вновь изучал ее.

— Нужно идти на юго — запад, — сказал он наконец, — Видишь метки? Полно портов и городов. Живое место.

— А что это за иглы? — спросил Михаил, указав на широкую дорожку отделявшую их от выбранных островов. Они больше походили на декоративное украшение. Гравюра рядом изображало нечто, напоминавшее лес из острых копий.

— Мелководье, — задумчиво проговорил Андрей, — Или рифы. Никогда не встречал такого. Что‑то местное. Или граница?

— Граница да, возможно, — согласился Миша.

Меж тем поднялся приличный ветер и где‑то на западе прокатился глухой медный раскат.

— Смешно, — заметил Андрей, — Буря выжидала, пока девчонки были с нами.

Михаил рассмеялся.

— Тёзка, — окликнул он девушку, стоявшую у штурвала, — Ну почему ты так не можешь? Может ты не настоящая женщина?

Та ответила ему одним из своих любимых жестов.

Подняв парус, они несколько часов двигались по выбранному маршруту. Погода меж тем испортилась окончательно. Их вновь кидало на волнах и видимость упала почти до нуля.

Красный корабль приближался к ним незаметно для своих габаритов. Увлекшись борьбой с волнами, они не заметили, как за кормой появился и начал расти напоминавший утес контур. В отсветах молний виднелись ровные ряды весел, будораживших волны. Качка совершенно не влияла на жуткий корабль. Точно скользя над волнами, красная глыба приближалась, стремительно нагоняя яхту.

Андрей вовремя заметил их и бросил штурвал вправо. Подняв фок, он сменил галс, выбрав направление, дававшее им наибольшую скорость. Явно уступая яхте в парусности, красная галера, тем не менее, продолжала нагонять её благодаря усилиям гребцов.

Он зафиксировал штурвал и бросился к кубрику, чтобы сообщить ребятам обо всём. Михаил выскочил первым с биноклем на перевес и вгляделся силуэт за кормой.

— Фигня, — крикнул он сквозь рев ветра, — Скоро гребцы выдохнутся тогда и…

Не успел он договорить как носовая надстройка преследовавшего их корабля вспыхнула и расплылась белым облаком, а грохот пушек заглушил очередной раскат грома.

Яхту с силой качнуло на нос. Михаил полетел вниз, в кубрик. Андрея же едва не выбросило за борт. Аллюмииевая мачта изогнулась дугой и разлетелась блестящими осколками, а изорванный в сотне мест парус рухнул в воду.

Андрею показалось, что он лишь на миг потерял сознание. Но, когда он наконец поднялся на ноги, первое, что он увидел, был уродливый красный корабль, заходивший с правого борта.

Судно мало походило на традиционную галеру, но обратно изогнутый форштевень плавно переходивший в килевую балку явно указывал на наличие тарана. О том же говорили и два ряда вёсел, которые невозможно было не заметить. Две мачты с косым парусным вооружением по странному местному обычаю были чуть наклонены вперёд. Огромный ют корабля напоминал увенчанный шпилями особняк, даже замок.

Весла разом поднялись, подпуская казавшуюся крошечной по сравнению с ним яхту. Вблизи обнаружилось, что снизу лопасти весел увенчаны крюками точно багры. На мгновение они зависли над судном и тут же упали вниз. Андрей прянул в сторону когда одно из них едва не обрушилось на него сверху. Крюки — весла подтянули яхту и точно клещи стиснули её у борта корабля.

Тёзка кричала, у нее снова началась истерика. Михаил успокаивал ее как мог. Андрей не шевелясь стоял, глядя на опускавшийся сверху деревянный трап.

Существа походили на огромных прямоходящих варанов с приплюснутыми мордами и шипастыми наростами на головах. От морды до хвоста в каждом было метра три — четыре. Но ходили на задних лапах, будто бы пригнувшись, вытянув голову далеко вперёд, а длинный хвост оставляя позади, отчего в загривке каждый был ростом не больше двух метров.

На борт их спустилось пятеро. На каждом был глухой шлем увенчанный гребнем длинных разноцветных перьев и стальной нагрудник. Кое‑кто был одет в штаны и куртки странного кроя. В руках блестели ружья и сабли.

Их предводитель выглядел куда как пышнее. Голову ящерицы украшала роскошная широкополая шляпа, а золочёный панцирь украшали выгравированные узоры. Из‑под доспеха виднелся великолепный чёрный дублет с золотой вышивкой.

Желтую чешуйчатую морду ящера покрывал яркий пятнистый узор, костный гребень на скуле украшала золотая серьга с синим камнем.

Солдаты немедля взяли троих друзей на мушку. Следовавший за ними офицер осмотрелся и немедля направился к рубке. Он спустился в каюту и

буквально через минуту поднялся назад, разумеется, не обнаружив там ничего. Ящерица что‑то сказала своим подчинённым и двое из них немедля принялись за более тщательный осмотр яхты. Все рундуки и вещмешки на судне были выпотрошены в мгновение ока, подушки, одеяла и обивку кубрика вандалы также не оставили без внимания.

Меж тем офицер обвел взглядом всю троицу и остановился на Андрее.

Приблизившись, он окрикнул его, после чего легко и небрежно ударил по лицу. После чего задал всего один вопрос. Андрей лишь покачал головой.

Рука офицера молниеносно взметнулась вверх и в глазах у Андрея потемнело. Он рухнул на мокрую от дождя палубу. Второй удар был куда как сильнее.

Оставив молодого человека валяться, ящерица приблизилась к Михаилу. Офицер повторил вопрос. Михаил в присущей ему непосредственной манере некоторое время объяснял офицеру кто тот на самом деле и куда ему следует отправляются, после чего также был свален ударом на палубу. В третий раз вопрос он задавал Тёзке. Однако, не получив ответа, бить не стал.

Солдаты закончили осмотр и отдали командиру единственную обнаруженную вещь — оставленную беглянками карту, на которой ещё остались отметки их путешествия. Бросив беглый взгляд на бумагу, офицер почти брезгливо отбросил её в сторону.

Некоторое время он стоял на палубе под проливным дождем, точно раздумывая над чем‑то, после чего развернулся и стал подниматься наверх по трапу. За ним последовали сопровождавшие его солдаты.

Андрей, Михаил и Тезка остались на палубе в одиночестве. Весла начали подниматься одно за другим, освобождая яхту из мертвой хватки.

Андрей безучастно смотрел по сторонам. На снесённую мачту, на рассечённый, в прорехах, стеклопластиковый корпус яхты. Вот и всё, подумал он. Путешествие подошло к концу. Пусть всё это закончится, и поскорей. Умереть, больше им ничего не оставалось. «Умереть», — прошептал голос вдалеке, — «Пусть всё закончится».

Тёзка перестала всхлипывать и внезапно захихикала. Встрепенулась, точно птица и бросилась к борту. Перемахнув, отделявшее корабли пространство, она принялась карабкаться наверх по пологому борту галеры.

— Нет! — кричала девушка, — Не оставляйте нас здесь!

Андрей попытался ее остановить, но та была уже довольно высоко.

Андрей и Михаил бессильно наблюдали за ней, однако оставались на месте.

Девушка поднялась уже на самый верх и готова была перелезть через планширь, когда что‑то, не видимое снизу, остановило ее. Тёзка замотала головой и крикнула что‑то, неразличимое за ревом ветра.

Выстрел был почти не слышен. Лишь облачко дыма взметнулось над бортом, окутав клубами белого дыма девушку. В следующее мгновение она сорвалась и полетела вниз.

Когда тело гулко ударилось о палубу, Андрей с Михаилом бросились к ней. Непромокаемый плащ на левом плече был разорван, а под ним виднелась одна сплошная кровавая каша. Дождь быстро окрасил ею всю палубу.

— Нужен жгут, скорее! — крикнул Михаил.

Они подхватили ее и понесли в каюту. Девушка казалась почти невесомой.

Оказавшись внизу, они тут же отпороли рукав. Вместе с рукавом отвалилась и рука. Андрея замутило.

— Ну, по крайней мере рана чистая и пуля вышла, — заметил Миша.

— Сейчас не подходящее время для шуток, — проворчал Андрей, разрывая упаковку одноразового шприца и передавая его товарищу.

— А по — моему самое время. Ты аж позеленел… Вот, здесь держи.

Качка усиливалась, у них больше не было паруса, но им не оставалось ничего другого, как спасать Алину.

Почистив и обезболив рану, Андрей и Михаил приступили к работе.

После бессонной ночи сосредоточиться было трудно, но держали себя в руках. Дважды за три часа у девушки открывалось кровотечение, но в конце концов Михаилу удалось полностью зашить рану.

Небо на востоке прояснилось и в иллюминаторы пробивался тусклый свет, когда они перебинтовали Мишу и уложили ее на чистую койку.

Именно тогда их и ударило в первый раз. Яхта почти перевернулась. Андрея швырнуло на стену и от страшного толчка у него перехватило дыхание.

Уцепившись за поручни, он ринулся на палубу. Выскочив наружу в вечерней сырой дымке он увидел вырастающий перед ним шпиль каменного копья. Мгновение спустя палуба вылетела у него из под ног и ударила по голове.

Ему вновь снилось черное песчаное море. Он лежал на нем и спиной ощущал жар песка. Небо казалось пасмурным и холодным.

— Кто ты? — услышал он гулкий протяжный голос.

Тот самый, что шептал ему издалека. Из глубины. Слова будто пели. Медленно и протяжно:

— Ты еда?

— Нет, — ответил Андрей.

— Кто ты? И как попал сюда?

— Я ёжик. Я упал в реку, — попробовал пошутить Андрей.

— Ты хочешь, чтобы всё закончилось? — голос звучал почти безразлично.

Андрей закрыл глаза и втянул ноздрями ледяной воздух.

— Да. Пусть уже всё закончится.

— Ты еда? — вновь повторил певучий низкий голос, — Почему ты здесь?

Андрей почувствовал как внизу, в песчаной глубине что‑то шевелится. Что‑то огромное и страшное. В тот же миг он очнулся.