В бой идут одни оркобойцы (клинок командора – 2)

Глава 33

Крестниками они называли спасенных от орков жителей деревни. Лесовики, благодарные Ордену, не только отправили несколько человек в их ряды (следом за первой группой оруженосцами прибыли еще несколько парней), но и поддерживали тесные связи с меченосцами. Володя тоже не забывал побывать у них. Петрович, несмотря на лысину и простоватый вид, оказался мужиком умным, дошлым и со связями среди лесовиков. Достаточно было поговорить с ним, чтобы знать о событиях в округе и слухах, ходящих в деревнях. Петрович с Володей вел себя искренне. Глубину искренности командор мог только предполагать, но даже если и Петрович чего утаивал, Володя узнавал достаточно.

От окраины города до деревни километров семь. Через полтора часа два рыцаря сидели за столом у Петровича и ели густые, ложка стояла, щи. Петрович, узнав о приходе меченосцев, бросил дела, приказал его не трогать, а принести обед.

Лишний раз поесть никогда не мешает, тем более, они только позавтракали, а солнце уже стало в зените, и Орден наверняка переваривал обеденные калории. В деревне ели куда лучше, несмотря на длинные рубли, зарабатываемые рыцарями. Никогда еще казенная столовая не готовила лучше хорошей домашней хозяйки. А то, что хозяйка у Петровича знает толк в кормлении мужиков, меченосцы сразу убедились.

— Ух, — сказал, тяжело дыша, Миша. — Я больше не могу.

Оркобойцы не нуждались в большом количестве еды. Их организмы были сбалансированы, оптимизированы и потребляли минимум пищи. Но прежние рефлексы объедаловки иной раз пробивали орчью защиту и наступал праздник желудка, который потом пару дней страдал от «похмелья», урча и жалуясь на жизнь.

Володя, державшийся за ложку куда умереннее, с насмешкой посмотрел на страдающего друга.

— Тяжело? — С внешним сочувствием спросил он.

Мишка, уловив язвительные нотки, в полголоса недовольно прорычал.

— Выпей страдалец, — с доброй насмешкой протянул ему кружку кваса Петрович. — Поможет.

Миша торопливо заглотал квас и принялся ожидать успокоения организма.

Оставив Мишку маяться на диване, они вышли на крылечко.

— Как жизня в округе? — Невзначай спросил Володя.

— Жизнь-то? — Недобро зыркнул Петрович. — Слушай, мы ведь его как человека приняли. Ну мэр, ну хозяин. Ну отвалим сколько-то. А ведь он сволочь, что делает.

Володя быстренько пересмотрел значение собственной персоны. Живость Петровича, с которой тот встретил двух меченосцев, проистекала не их высокого уважения, а из того, что они были лесовику крайне нужны.

— Ты, Петрович, не рефлексуй, а выкладывай картину в целом, так сказать, в комплексном виде. А оценку за поведение и прилежание Никите Николаевичу поставим немного погодя.

Петрович, кипящий от возмущения, опрокинул в рот кружку кваса. Володя несколько удивился, не увидев пара. По его мнению, температура органона лесовика зашкаливала за сто градусов.

Позавчера он собирал председателей общин. Мол, на рабочее совещание. Явка строго обязательна. Явились, конечно. И послушать интересно, и узнать, что следует от него ожидать. Он, сука, мягко начал. Я, говорит, человек, новый, так что жду от вас добрый советов, как нам улучшить хозяйство, зарабатывать больше. Не успели мы свободно вздохнуть, как он понес. Вы, говорит, господа, не платите налогов. И стал перечислять. У меня голова не такая большая, — пожаловался Петрович, все запоминать, но когда бухгалтеришко объявил, сколько мы должны сдавать, меня чуть карачун не хватил. Да и не только меня. Во, — Петрович достал бумажку из кармана. Восемьдесят два процента. Представляешь?

Володя пожал плечами. В России такие налоги для предпринимателей не новость. Это старатели, пользуясь «защитой» орков, выскользнули из лап государства. И теперь оно в лице своего представителя Никиты Николаевича Моторина, возвращает блудных детей отечества в налоговое лоно.

— Мы на него жаловаться будем, — жестко припечатал Петрович.

— Петрович, — глядя на него как на еще неоконченного, но все равно идиота, протянул Володя. — О чем ты говоришь. Высокие налоги всегда являлись спецификой российской экономики. Хотя, Моторин наверняка прихватывает в свой карман. Только ты это сумей доказать. Кстати, — вспомнил меченосец, — жаловаться вы не сможете.

— Почему? — Улыбнулся Петрович.

— Потому, — улыбнулся в ответ Володя. Он понял, что лесовик его проверял на сообразительность. Никуда он жаловаться не собирался. Лесовиков официально для государства как бы не существовало. Нет их, ясно? Когда-то, в начале освоения Зоны, в нее хлынула масса желающих подзаработать. Часть из них перебили пришельцы, остальных эвакуировали. Ничтожная доля выживших влачит жалкое существование и не заслуживает внимания.

— Но налоги вы должны платить, — засмеялся Володя.

— Вот то-то и оно, раскудрить его мать туды-растуды, — взбесился Петрович. Он пробежался по двору, успокоился и присел на крылечке.

— Тут я тебе Петрович не помощник, — слукавил Володя. Как он вовремя почувствовал всеобщее недовольство новым мэром. Пока тот еще не окреп, не разжирел, следовало его взять за жабры.

Петрович отогнал курицу, вздумавшую проверить на прочность его тапочек.

— Эт ты, врешь, товарищ командор, — Петрович посмотрел на Володю, — ты, конечно, бугай, и умен, как дьявол, жалко, что женат, а то бы я тебя окрутил на одной из дочерей, в соку обе, но тебе меня не обхитрить. Помочь ты можешь, и я думаю, даже хочешь. Не щи же потреблять явился.

— И что же ты предлагаешь? — Володе стало совсем интересно. Оказывается, не он один задумался о будущем, когда настоящее прижало.

— Мы тут покумекали и решили немножечко поменять власть. Нас ведь все равно нет, так ведь. А на нет и суда нет. Моторину мы будем отдавать прежнюю долю, но уменьшим ее. А вот вам, за защиту перед властями, да и перед большими группами орков мы станем платить столько, сколько отдавали Безматерных. И еще. Мы подумали, что вам ведь воины понадобятся. Так с тридцати мужиков по одному мы вам отдадим на службу. Тяжковато оно, конечно, только Моторин загрызет, падла. Да и с орками вы воевать без конца за так не будете. За все платить надо. Вам — воевать, нам — собирать травку и печенку.

Получалось как нельзя лучше. Володя терзался, не зная, как бы получше оговорить со щедрым хозяином оплату за защиту, а тот сам сказал, да еще и за всех лесовиков. Как тут откажешься.

— А если мы откажемся? — На всякий случай спросил он.

— Не посмеете, — Петрович погрозил пальцем. — Столько христианских душ не оставите на заклание.

— Пусть так, Петрович. Только нам не надо столько оруженосцев.

— Да ты не понял. Насчет оруженосцев сами решайте. Мы вам дадим просто воинов. На кормежку наскребете, зря мы вам что ли платить будем. Или где-то сотни три умелых парней вам будут лишними?

Предложение Петровича обернулось с другой стороны. Володя не думал о создании армии. А как еще назовешь отряд в четыре с лишним сотни умелых вояк, которых к тому же можно при необходимости подпереть еще парой-тройкой тысяч лесовиков. Ведь они не бросят своих.

— А вы сами почему не хотите навести порядок? — Осторожно спросил Володя. Лесовик не договаривал или хитрил.

— Мы-то, — Петрович почесал в затылке. — Ты пойми, юнош, мы ведь не вояки, не политики, мы простые работяги. Пусть нам и пришлось взять в руки топоры, а вместо хлеба и картофеля мы пожинаем орчью травку и самих орков. Не станем мы воевать с властью. Так, бунтануть сумеем. И все. А вы ребята шустрые, за вами как за стеной. И не жадные вроде бы.

— Ладно, Петрович, мы подумаем и завтра скажем. А то и сегодня к вечеру.

Из деревни Володя уходил задумчивый. Созревший вчера план навести порядок в Зоне, и показать лицо настоящего хозяина удавался с удивительной легкостью, словно все только и ждали когда он, Кудрявцев В. А., задумает поднять Ордена на недосягаемые высоты. Моторин изображал тривиального вора-мафиози, лесовики, задавленные им, рвались в объятия Ордена. Осталось узнать, как чувствует себя прежний мэр, ныне вытесняемый из сферы власти — полковник Безматерных.

Начальника УБ на месте не оказалось. Лейтенантствующий секретарь объяснил, что тот уехал на один из объектов. Возникла дилемма — плестись ли на оный объект или ждать. И то и другое обещало печальное будущее. Безматерных с легкостью мог поменять планы в связи с развивающейся обстановкой и поменять место рандеву. Или, по второму варианту, вернуться поздней ночью. А у него времени не вагон.

От размышлений по проблемам построения светлого общества его спас Безматерных, вернувшийся в Управление.

— Старый знакомый, — без особого восторга поприветствовал он Володю.

Полковник резко сдал, осунулся, как-то весь почернел. Его можно понять — из всевластного владыки города его сделали одним из обычных чиновников. Пусть и высокого ранга, но тем не менее.

— Как жизнь, — устало спросил Безматерных, прикрывая дверь кабинета.

— Живем, — осторожно сказал Володя. Полковник выглядел слишком уставшим, и он задумался, посвящать ли его в свои замыслы. А, была не была.

— Владимир Кириллович, как вам новый мэр? — Спросил он для начала.

— Человек, — не замедлил с ответом Безматерных. — Без особых вредных наклонностей. Поговорить приятно.

Володя, не скрывая, саркастически улыбнулся. Поговорить ему приятно. То и постарел чуть ли не на двадцать лет.

— Ты чего лыбишься, — построжел Безматерных, сразу превратившийся из усталого человека пятидесяти лет в грозного начальника УБ, под рукой которого сотни сотрудников.

— А мне Моторин совершенно не нравится, — решительно объявил Володя.

— Это твое личное дело, — отмахнулся Безматерных.- Мне вон тоже твоя язва Марина жить не давала и что, я ее расстрелять должен был?

— И я не собираюсь больше терпеть его, — не обращая внимания на язвительные слова собеседника, завершил мысль Володя.

— А ты говоришь Моторин… Что? — Лицо Безматерных вытянулось. — Ты в своем уме? Это же антигосударственный мятеж!

— Не волнуйтесь так, Владимир Кириллович, плохо станет.

— Иди ты со своей заботливостью! — Огрызнулся полковник. Издерганный за последние дни, он сорвался. Почти ничего не осталось от прежнего ироничного, спокойного начальника УБ, являвшегося эталоном спокойствия в городе.

— Владимир Кириллович, — проникновенно сказал Володя. — С государством я воевать не собираюсь. Не сумасшедший. Я хочу лишь поприжать одного чинушу, совсем зарвавшегося и блюдущего не интересы государства, а свои собственные.

— Но это же мэр! — Для Безматерных, прослужившего несколько десятилетий, уже одна мысль о применении силы против законного представителя власти была кощунственна.

— Ну и что? — Удивился Володя. — Подумаешь, птичка.

— Я в этом участвовать не буду, — объявил Безматерных, слегка поразмыслив.

Володя облегченно вздохнул. Он опасался, что полковник, повинуясь долгу, станет защищать Моторина.

— Я лишь прошу вас, товарищ полковник, не совершать необдуманных действий. Ну, заболейте, что ли.

— Я подумаю, — проворчал Безматерных. — Слишком много ты власти забрал, Кудрявцев, смотри, не гикнись вниз. — Предупредил он.

— Постараюсь, Владимир Кириллович, — пообещал Володя.

Оставался последний подготовительный шаг — собрать Орден и объявить о крутом повороте в их жизни. Шаг был продуманным, но все же определенный шанс сорваться в пропасть, не рассчитав крутизны дороги, существовал. Сбор меченосцев оказался трудным и весьма нервным процессом. Реакция на призыв Володи собраться почти во всех случаях одинакова — недоумение — ведь ты же командор, тоска — опять заседать, раздражение — никуда не пойду!

После пары встреч Володя перестроил тактику и сразу объявлял, что он назначает общий сбор. Попробуй открутись, если призыв к сбору равнялся жесткому приказу.

После двух часов хлопот ему удалось собрать коллег по клинку. Недовольная, гомонящая и отчасти задумчивая по поводу причин сбора аудитория смолкла едва появился Володя. Он выставлял караул с категорическим наставлением никого не подпускать, дабы никто из посторонних ничего не узнал.

— Господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие, — начал Володя собрание знаменитой фразой из «Ревизора».

— Давай, — поощрительно крикнули из рядов оруженосцев. На крикуна обратило внимание сразу несколько рыцарей, и энтузиаст громких звуков постарался стать как можно незаметнее.

— Вчера нас пытались купить, — сообщил Володя, когда наступила тишина. Он вытащил из кармана пачку тысячных и продемонстрировал публике. — Это на мелкие расходы.

— Кто купил-то? — Удивился Петя Ромашин. Петя исполнял обязанности главного конюха. Хотя, боже упаси, сказать ему такое. Кроме меча Петя таскал орчью дубину и мог объяснить с ее помощью, что он лишь ухаживает за лошадьми и руководит небольшим коллективом из пяти человек. Лошадок у них к сегодняшнему дня завелось уже полтора десятка. И четыре из них были так ничего себе. На них можно было отправиться и в бой и Володя то и дело поглядывал в их сторону, представляя, как он на коне врывается в толпу орков… Пока это оставалось мечтой. И тактика Ордена не предусматривала конного войска. Да и убьют конягу сразу. Доспехи на них нужны и необучены лошади. Черт с ними.

Значит, Петя поинтересовался вещью, которая всем была ясна. Общаясь с лошадьми, Петя, похоже, сближался с ними по интеллекту.

Володя не ответил. Пете может объяснить сосед.

— Я, братья, не бросился на него с мечом. Пачкать еще благородный металл падалью. Моторин обрадовался, котлетку дал, — еще раз взмахнул деньгами Володя. — Принимать решение в одиночку я не хочу. Как вы считаете братья, подчинимся?

Шквал возмущения прозвучал в ответ. Иного Володя и не ожидал, но спросить все же следовало. У них же демократия.

Подождав несколько минут и выбрав момент, когда вопли слегка притихнут, он поднял руку и крикнул:

— Голосование!

Аудитория стихла.

— Кто за то, чтобы отказать Моторину?

В первых рядах, где сидели рыцари, взметнулся лес рук. Оруженосцы, лишенные голоса, внимательно смотрели на то, как решается их судьба.

— Кто против… воздержался. Ни одного человека. Единогласно. Теперь предстоит думать, как нам быть.

— Опять думать, — поднялся недовольный Леша Губанов. — Думай сам, ты командор.

— Точно, — раздались одобрительные выкрики. — Хватит болтать. Работай, Володя, а мы поможем.

— Спасибо за доверие, — с иронией поблагодарил Володя. Разочарования он не чувствовал. Орден одобрил его действия, а обсуждать всем колхозом дальнейшие действия ему и так не хотелось. Слишком много языков будет иметь секретную информацию, которая неизбежно доберется до Моторина раньше, чем этого хотелось. — Готовьтесь к боям, — посоветовал он, видя собирающийся расходиться народ.

Меченосцы разбежались по своим комнатам. Осталось лишь несколько человек — трое друзей, Савельев, Губанов.

— Я пойду к Моторину, — решил Володя. — Надо обозначить наши условия. Сколько можно болтаться.

— А ты оттуда сумеешь выйти? — Савельев выразительно посмотрел на него. Он прекрасно понимал, не глупее Безматерных, во что ввязывался Орден. Моторин мог с полным основанием арестовать Володю. И был бы полностью прав.

Володя молча похлопал по мечу. «А» уже сказано, значит, придется произнести все остальные буквы алфавита. При необходимости он, не особо задумываясь, пустит в ход клинок.

В мэрию его на этот раз пустили сразу же. Едва Володя назвал свою фамилию, как дежурный, заглянув в лежащий перед ним список, равнодушно сказал:

— Проходи.

Володя прошел. Моторин заседал с одним из чиновников. Решался один из финансовых вопросов — святое дело для мэра. Пришлось опуститься в уютное кресло и под суровым взглядом секретаря расслабиться, глядя в потолок. Далось ему это нелегко. Нацеленный на крупный конфликт, Володя был готов рвать и метать или, как минимум, громко ругаться.

Наконец, Моторин освободился. Он сам выглянул из кабинета, обвел взглядом приемную. Дремлющий Володя привел его в хорошее расположение духа.

— Кто прибыл! — Радостно провозгласил мэр, словно в приемной сидел как минимум министр, а то и просто святой дух.

От его возгласа Володя «проснулся».

— Здравствуйте, Никита Николаевич, — поздоровался он довольно сухо.

Моторин не обратил внимания на сдержанный тон оркобойцы.

— Ждал, — откровенно сказал он, — долго думаешь. Но, как говорится, лучше позже, чем никогда. Проходи в кабинет, — спохватился мэр, — что же нам в приемной стоять. Чаю, — обратился он к секретарю.

Володя с интересом оглядел кабинет, в котором, как он понимал, находился в последний раз.

— Надо бы сходить в одну из деревень, поговорить со старостой, ну, с главой сельской администрации, — нетерпеливо пояснил Моторин, видя непонимающие глаза Володи. — И не строй чистоплюя. Чтобы получать деньги надо их зарабатывать. А этот мужичок не хочет делиться добычей. Его защищают, берегут и от орков и от любимого государства, а он кочевряжится.

Насколько же оказалась совершенной Володина маскировка. Моторин поверил в его переход на свою сторону. И этот человечек норовит загрести под себя всю Зону? Господи, до чего же мы упали!

— Ваше предложение очень сильно напоминает мне криминал, — поделился Володя своими сомнениями.

Слова собеседника оказались для Моторина вторым откровением.

— Что ты мне лепечешь? — Взорвался он. — Работай давай, а то поставлю на Орден другого человека. И назову его по-другому. Например, фонд защиты насекомых.

— Противоправными действиями не занимаюсь! — Отрезал Володя. — И вообще, с чего вы решили, что я буду под вашу дуду дудеть?

Моторин едва не захлебнулся слюной.

— Ты, сволочь! — До него стало доходить, что его обвели вокруг пальца. Да так, что и не прикопаешься. Он постарался успокоиться.

— Деньги брал — брал, значит, тоже замаран. — Моторин попытался победно улыбнуться, но получилось бледновато.

— Доказательства?

Зона есть зона. Отсутствие технических средств не позволяло ни сфотографировать, ни снять, ни даже записать разговор.

— Доказательства найдутся, — Моторин скрипнул зубами.

— С таким успехом я и могу обвинить вас во всех смертных грехах. Кому поверит Зона — вам или мне?

— А причем тут Зона? — С искренним недоумением спросил мэр. — Главное, что скажет Москва.

— Позвольте в этом усомниться, — Володя откровенно хмыкнул. — Когда будет поставлен вопрос — либо мэр, либо доходы — на чей стороне окажутся столичные чинуши?

Моторин еще раз скрипнул зубами.

— Так ты отказываешься быть со мной? — Еще раз спросил он. — У меня не будет возможности для маневра.

— Отказываюсь, — подтвердил Володя, понимая, что вслед за его словами последуют оргвыводы. Он положил руку на рукоять меча. Как хорошо, что он не захотел снимать доспехи, идя к этой змее.

Моторин молча взял со стола небольшой колокольчик и позвонил в него. По-видимому, система связи мэром хорошо продумана. Вместо привычного секретаря, в кабинет вошло несколько человек во главе с заместителем Безматерных. Впрочем, на счет заместителя, это так. Никого на сей раз он не замещал, а возглавлял несколько блудных душ, пришедших убить еще одну блудную душу.

— Вы хорошо подумали? — Моторин для Володи пока не существовал. Убить его не представляло никакой сложности. Ткнул мечом и до свидания. Но это было бы убийство. Вопрос направлялся к ворвавшимся.

Каропов словесными баталиями не увлекался. Он выхватил клинок и попытался первым же ударом продырявить живот оркобойцы.

— Ай-ай-ай! — Удивился Володя. — Нехорошо наносить такие удары. Ладно, ладно, — торопливо сказал он, глядя на шестерок майора, пытавшихся обойти его с флангов. — Драться так драться.

Он нанес быстрый хлесткий удар по господину справа. Это была проверка и она поразила Володю. Удар, который бы заставил оркобойцу улыбнуться, унес пострадавшего в угол. Интересоваться его здоровьем не имело смысла. Володя видел, что его удар развалил неудачливого убийцу почти напополам.

Кроме Каропова оставалось еще три человека. Моторин, воспользовавшись дракой (боем ее называть никак не хотелось), слинял. Четверо против одного — прием совершенно нечестный. Но Володя их жалел. У них нет никаких шансов. Абсолютно.

Он ударил плашмя еще одного, слишком уж высунувшегося вперед и перевел дух. Его неудачливые убийцы тоже остановились. Они никак не ожидали такого сопротивления, что говорило об их несусветной тупости. Пятеро обычных товарищей напали на оркобойцу, чтобы его убить. Когда он расскажет об этом рыцарям, в общежитии крыша рухнет от хохота.

— Ребята, — посоветовал Володя. — С одним я уже разделался. Остальные, если хотят отправиться на тот свет, прошу в очередь.

Первым не выдержал Каропов. Его начальника и работодателя на месте не было, а возиться с сумасшедшим убийцей, способным легко с ними расправиться, желания не было никакого. Он на всякий случай швырнул стул в сторону Володи — вдруг тот захочет ударить в спину, — и бросился бежать. Его ребятишки поспешили следом.

Володя атаковать в спину не собирался. Не хватало еще необходимости — марать меч об их задницы. Он задумчиво посмотрел на полураспахнутую дверь. Поссориться с официальными властями у них умения хватило. Теперь следовало с ней вновь подружиться. На их условиях.