В бой идут одни оркобойцы (клинок командора – 2)

Глава 14

Утром они отправились на очередное дежурство по городу. Патрулирование полузаброшенных улиц стало откровенной обузой. Несколько часов шататься, изображая из себя крутого — занятие, приятное только для дебилов и подвыпивших юнцов.

Обычно Безматерных делал их жизнь еще веселее, деля троицу по разным патрулям. И аргументация его была такова, что возразить оказывалось сложно.

— Вы у меня гвардия, три мушкетера. Каждый стоит десятка. Вон, все мечи получили. И пускать вас по улицам для простого патрулирования втроем жуткое расточительство. Учите других студентов. Да и моим балбесам не мешало бы познакомиться с некоторыми вашими штучками.

Но сегодня, вопреки обычаю, им дали возможность пройтись втроем. Вопреки обычаю, конечно, мягко сказано. Володя чуть язык не сломал, уговаривая Безматерных дать им несколько часов прогулки.

В конце концов, полковник сдался, видя, что Володя начинает закипать. Пусть погуляют, раз приспичило. Авось земля не рухнет за время их отсутствия.

В прогулке студенты нуждались для обсуждения их орденских делов. Непонятно как, сорока, что ли на хвосте принесла, слух об их новой организации разнесся по всей Руси великой. И в общежитии, и в институте, и в милиции — все знали об Ордене. Будь на месте троицы обычные парни, над их чудачеством просто бы посмеялись. Но над Володей шутить не решались даже за его спиной, настолько велик стал авторитет оркобойца, друзья тоже не давали повода позубоскалить. Опоясанные дядей Васей мечами, они не выглядели огородными пугалами.

И к тому же, появилась масса желающих присоединиться к ним. Большинство студентов успело пожалеть о ссоре с Димой и Володей. Как оказалось, под их крылом жилось куда лучше, чем теперь, даже учитывая помощь Безматерных и институтское питание. И они были далеко не прочь оказаться в Ордене, подчиняясь суровой дисциплине, которой, по слухам, в нем придерживались. Общежитская вольница порядком поднадоела. Вот только никаких предложений не поступало. А храбрецы, вслух выразившие предположение, что с ними Орден расцветет, получили равнодушный отказ. Вступление в Орден следовало заслужить.

Однако, так или иначе, но первый кандидат нашелся. Им оказался ни кто иной, как Серега Савельев. После того скандала, когда им пришлось расстаться с дружиной, они почти не разговаривали. Накала страстей добавляла и Валя, которая в общежитии не отпускала Володю от себя, доводя его до белого каления. Серега все это видел и виденное радости не доставляло.

Но затем все уладилось. Серега был неплохим парнем, просто он попал не в ту струю, заподозрив троицу в намерении прибрать всех к рукам. Когда все оказалось не так, Савельева охватило чувство раскаяния. Да и Валя тоже… Если рядом есть другие девчонки, которые не прочь познакомиться поближе с таким парнем, как Серега, боль по неудавшейся подружке рано или поздно отходит на задний план.

Одного осознания собственной вины для вступления в Орден, разумеется, маловато. Но Серега проявил себя неплохим рубакой, завалив уже двух орков. И спиной к нему можно повернуться без всякого страха. В общем, наш человек. Почистить ему немного мозги и можно принимать.

Они и так сделали его почти своим. После появления «Вадима» в общежитии и бойни, которую устроили мафии друзья, Серега с их помощью стал оркобойцем по уже испытанному рецепту. Затем последовало еще несколько студентов, показавшихся им наиболее годными на роль охотников за пришельцами.

Неторопливо идя по обычному маршруту, они вполголоса обсуждали кандидатуру возможного четвертого брата их небольшой группы. Ни один из них не возражал против приема, иначе бы и разговора никакого не было. Вопрос в другом: а если они ошиблись? Об этом и шла речь. Оркобойца — оркобойцем, а в жизни всякое бывает.

Миша, не витавший в заоблачных высях, нашел выход, о котором его товарищи забыли: сделать Серегу кандидатом.

Дима, посмотрев на него изумленным взглядом человека, обнаружившего в навозе бриллиант, одобрительно хлопнул Мишку по плечу.

— Я согласен, — поддержал его и Володя. — Нам братья, надо продумать всю систему званий в Ордене, а то пока у нас дальше брата рыцаря не дошло.

— Ты считаешь? — Вопросительно посмотрел на него Дима.

— Считаю! — Володя был непреклонен. — Мне кажется, что когда мы основывали братство, то больше терзались муками мести за устроенный нам скандал, чем создавали боевую организацию.

— Это ты насчет чего? — Дима приостановился, ожидая ответа. Их Орден, едва начав жить, явно подвергался попытке реформирования. Обычная болезнь российского общества.

— Ты не вибрируй так, — успокоил его Володя, неспешно двигаясь дальше. — Я же пока размышляю в слух.

— Знаю я твои размышления, — проворчал Дима. — А ты, Миш, чего молчишь, тебя тоже касается.

— Послушаем, — неопределенно ответил Миша.

Володя, восприняв его восклицание как призыв к дальнейшему повествованию, продолжил:

— Втроем мы Ордена не создадим. Нет, можно, конечно, надуться и изображать бравых вояк, в разэтаком числе способных свернуть голову любой гадине. Но ведь это будет только видимость. Разве не так?

— Так, — неохотно согласился с ним Дима. — Ты предлагаешь открыть двери?

— Почему бы и нет? На тех же основаниях, что и для Сереги Савельева. Для начала пусть побудут кандидатами, а там посмотрим.

— Как у тебя все просто, — не собирался сдаваться Дима. — А потом кто-нибудь из прытких раззявит пасть и скажет — выметайтесь, ребята.

— А мы этого не позволим. Переход из кандидатов в рыцари возможен только тогда, когда мы убедимся в них.

— Чужая душа — потемки, — уперся Дима. Жесткая критика его действий, произошедшая весной, до сих пор саднила душу.

— Могу я сказать? — Вмешался Миша. — Нам надо разобраться, зачем мы создали Орден. Если для сохранения комфорта и уюта в небольшой компашке, это одно, если для того, чтобы стать хозяевами города — другое.

Миша сказал заветное, сидевшее в душе каждого из них. Сами Володя и Дима вряд ли бы решились сформулировать мысль с такой непосредственной простотой. Миша, строя из себя человека недалекого, иной раз выдавал такое, над чем его друзьям приходилось немало поломать голову. Такой уж он — то простота — хуже воровства, то — гениальная простота.

Дима, решивший драться до последнего против предложения Володи, осекся. Мишка смотрел в корень. Пора думать о будущем.

— Да, брат, — кивнул Дима ему. — Уел ты меня. Разве я могу спорить с тобой, если ты задаешь такие вопросы. Конечно, я не собираюсь сидеть в кустах. Не знаю, мужики, — признался он наконец. — Не нравится мне твое предложение, Володь. Но и другого пути я не вижу.

— Так ты согласен или нет с расширением Ордена? — Прижал его вопросом к стенке Миша.

— Согласен, — махнул рукой Дима. — Воевать так воевать.

— Единогласно, — подытожил Володя. — Тогда сегодня объявляем Савельеву. Если он желает, пусть становится кандидатом.

— Захочет, — не допуская нотки сомнения, сказал Миша. — Он уже не раз невзначай интересовался нашими планами. Война с мафиками убедила его кое в чем.

— Захочет-то захочет, — не прельстился его оптимизмом Дима, — но пойдет ли в кандидаты. Хватит ли у него силы духа признать себя подчиненным.

Миша решительно объявил:

— Будем ломать. Если кто изъявит желание быть с нами, должен принять наши правила.

Володя, немного оторвавшийся от друзей, остановился и посмотрел на них.

— Эк разболтались, — с легким упреком сказал он. — Вы лучше подумайте над тем, как мы их будем называть.

— Кого их? — Не понял Миша.

— Серегу и иже с ним.

— Кандидатами!

— Наук что ли? — Хохотнул Володя.

— Да, — озаботился Дима. — Несуразица получилась. Вовремя ты спохватился. Какие будут мнения на сей счет, братья?

Володя проводил взглядом хорошенькую девчонку, вызывающе медленно прошедшую мимо.

— Какая телка! — Вздохнул он. Пока его не слышали ревнивые Валя и Марина, он мог восторгаться другими девчонками.

— Серега на телку не похож, — предостерег его Миша.

— Да я это не о нем, — поправился Володя.

— Я знаю, только мог бы и не отвлекаться.

— Слушаюсь, товарищ генерал! Сам чего придумал?

— Оруженосец, больше ничего не лезет.

— Оруженосца я тоже припомнил, но это не подходит, — сказал Дима.

Володя попытался сосредоточиться. Однако в голову ничего путного не приходило. Так всегда. Когда не надо голова забита всякими терминами и датами, а как окажешься на экзамене — пусто.

— Сойдет для начала, — предложил он. — Пусть они сами придумывают, как обзываться.

Друзья не возражали. Кажется, самое главное, для чего они собрались в поход, решено. Теперь можно просто погулять, зевая от тоски. Солнце еще высоко, и дожидаться смену предстояло часа два.

— Хоть бы орк попался, — грустно сказал Миша.

— Типун тебе на язык, — настоятельно предупредил Дима, — оркобойца хренова.

— А что, у тебя деньги лишние?

— Денег лишних нет, но и драться мне сегодня не хочется.

— Тогда споем?

Предложение Миши было настолько несуразным, что его друзья после замешательства захохотали. Миша засмеялся следом, довольный произведенным впечатлением.

— А вот вы думали, мужики, — покровительственно спросил он, — кто будет командиром, как его, генералом Ордена?

— Зачем тебе? — Недовольно повернулся к нему Дима. Мишка еще тот фрукт. Так повернет, сам начнешь ратовать за его предложение.

— А затем, — Миша пнул камешек, оказавшийся на его пути, — нас будет немалая толпа. Как покажутся орки, кто будет командовать.

— Володя кто еще, — ответил Дима, не задумываясь.

— Э-э, господа пассажиры, — встревожился Володя. — Я вам все зубы пересчитаю, если вздумаете так шутить.

— Но ты же и так… — попытался убедить его Дима.

— Я сказал — нет! — Твердости тона Володи позавидовал бы и Безматерных.

Дима с Мишей только переглянулись и дружно вздохнули. Вот проблема появилась.

Они пропатрулировали почти до сумерек, наступавших к середине сентября все раньше и раньше. Орки не только ни разу не показались, их даже не было слышно. Слишком много стало в городе людей, способных противостоять завораживающему орчьему крику, и слишком высока была плата за орчью печенку, чтобы их владельцы спокойно разгуливали по улицам. По сути люди и пришельцы поменялись местами. Теперь оркам стоило задуматься о целости своей шкуры.

Будь Володя на месте Безматерных, он совсем бы отменил патрулирование в городе, хотя бы днем. Но у полковника существовало свое мнение по этому поводу, отнюдь не схожее с его. Что поделаешь, кто платит, тот и заказывает музыку.

Сменившись и перехватив в столовой милиции ужин, студенты отправились домой. Их пытались остановить знакомые ребята, тот же Васильев и иже с ним, но парни непреклонно покачали головами. Сегодня им предстояло великое дело расширения Ордена, а ментов они пока решили не приглашать. Не потому что силовики им не нравились, студенты опасались недовольства Безматерных. Тот мог решить, что они уводят у него людей или создают в милиции пятую колонну. Незачем понапрасну злить работодателя.

Когда они оказались в общаге, окончательно стемнело. Студенты, народ ночной несмотря ни на что, уже привыкли к отсутствию электричества и не заваливались спать с сумерками. Как и в стародавние времена, они предпочитали сидеть при керосиновых лампах, а то и просто лучинах и спать при свете солнечных лучей, опаздывая на занятия. Поэтому общага их встретила обычным студенческим шумом.

Миша, широко зевнув, поинтересовался:

— Сегодня будем шорох наводить, или назавтра перенесем?

— Сегодня.

Володя был непреклонен, да и Дима не собирался тянуть кота за хвост.

Миша пожал плечами. Ему все равно. Сегодня так сегодня.

— Савельев где? — Спросил Володя у не узнанного в темноте студента.

— У Кольки сидит.

Володя, так и не разглядев, кто же им ответил, двинулся к Кольке.

— Что там Серега может делать? — Удивился Дима. — Или Колька сумел наладить телевизор?

— С Колькой может быть все что угодно, но в этом я все же сомневаюсь.

С этими словами Володя толкнул дверь и хмыкнул.

Однокурсники при свете двух лучин, поставленных в заполненные на четверть водой пол-литровые банки, играли в карты.

— Кто кого? — Весело поинтересовался Дима.

— Победила дружба, — ответил Серега, настороженно глядя на него. Появление в дверях всей троицы явно не случайно.

Интуиция его не подвела.

— Серег, можно тебя попросить с нами прогуляться? — Небрежно спросил Володя.

Савельев, бросив карты с возгласом: «я проиграл», вышел из комнаты.

К жилью трех друзей они дошли молча. Серега не интересовался, с какой целью его ведут сюда, а его конвоирам говорить было не о чем.

Он сели за стол, словно, как в старые добрые времена собирались вмазать пару литров сорокоградусной жидкости.

— Я слышал, Серега, ты изъявлял желание присоединиться к нам?

Володя решил оставить дипломатию врагам и задал вопрос в лоб.

Серегу такой подход смутил. Знать бы, что от него хотят люди, которым он несколько месяцев назад наговорил массу грубостей. Хотя они уже помогали ему… Решив поосторожничать, чтобы не попасть в ловушку, он неопределенно ответил:

— Вы парни крутые, с вами можно общаться. Я это летом понял, — как бы извиняясь за свое поведение на весеннем собрании, сказал он.

Володя, переглянувшись с Димой, стал постепенно выкладывать цель их разговора.

— Ты мужик хороший, на тебя можно положиться, — сказал он и уточнил: — я это говорю не для похвалы. Мы так считаем. Поэтому и позвали.

Разговор подхватил Дима:

— Так что мы не против того, чтобы ты присоединился к нам.

Савельев с трудом скрыл свое удовлетворение.

— Я не подведу, — коротко сказал он.

— Ты не спеши, — ласково посоветовал Володя, — можешь не согласиться, когда услышишь наши условия.

— Если не будете давить на мозги, то зачем я буду отказываться.

— Видишь ли, Серега, — Володя встал из-за стола и сел на кровать Димы. — Мы больше не собираемся устраивать той шараги, которая возникла весной. Орден наш, в нем будут те порядки, которые нас устраивают. Собраний мы проводить не будем.

— Понял, — Серега шмыгнул носом и вопросительно посмотрел на Володю.

Тот вздохнул нехотя, чувствуя, что Савельев возмутится, сказал:

— В нашем Ордене равны между собой только полноправные члены. Остальные же, считая и вновь пришедших, голоса не имеют.

— Понятно, — еще раз согласился Серега. — Значит, пока я буду в подчинении. А когда я стану этим… рыцарем.

— Когда решат остальные рыцари.

— То есть вы трое, — уточнил Серега.

— Да, пока только мы, — подтвердил Володя. — Сумеешь стать рыцарем, тоже будешь решать.

— Если это произойдет, — саркастически сказал Серега. — Вы себе рабов, что ли подыскиваете?

— Все-таки ты ничего не понял, — досадливо откинулся к стене Володя. — Давай так. Неделю подумаешь, если мысля придет, явишься к нам. А через неделю мы тебе ничего не говорили.

— Хорошо! — Серега независимо поднялся и вышел, гордо выпрямив спину.

— Не придет он к нам, — предположил Миша. — Слишком много гонору.

— Придет, — уверенно опроверг его Володя, — только через большие мучения. А вообще, давайте спать.