Ультра: Марс

Глава девятнадцатая. Закон пустой планеты

*Марс, долина Маринер, 10 июля 2048 года*

— Наблюдаю беспилотный летательный аппарат, — сообщила Прасковья.

— Сбей его к хренам, — дал я указание.

Очередь из пятнадцати снарядов не оставила дрону и шанса. Прасковья хмыкнула удовлетворённо.

— Готов, — доложила она. — Что с орбитальными зондами будем делать?

— Готовь «Привет-3», — распорядился я.

Мы двигались по долине Маринер в направлении базы.

— Вот так просто? — удивлённо спросил Аркадий Петров, наш проводник.

Он сидел на полу боевого отделения, так как третьего сиденья у нас тут не предусмотрено. Мы постелили ему несколько ковриков из запасных, поэтому он вроде как расположился более или менее комфортно.

Ему сейчас тридцать пять, то есть на Марс он отправлялся почти в моём возрасте. В двадцать три года срываться в путешествие в один конец без каких-либо объективных предпосылок — это, конечно, смелость.

Мы с Прасковьей подписались на это дело только потому, что у нас есть ненулевой шанс вернуться домой.

— А чего с ними церемониться? — не понял я. — Орбитальные зонды передают информацию на Землю, а нам этого не надо. Сейчас снесём висящий над нами и всё, можем делать с их колонистами что угодно.

— Разве можно вот так?.. — Аркадий осёкся на полуслове.

— Мы вообще-то сюда с этой целью и прилетели, — ответил я. — Если не так, то как?

— Можно же взять их в плен и доставить в нашу колонию, — предложил Аркадий.

— Не-е-е-е... Делов дофига, — покачал я головой. — Да и куда их? На колени ко мне посадить?

На самом деле была опция упаковать их в грузовой отсек, даже имелись специальные захваты для хранения военнопленных, но не вижу веских причин возиться с ними.

— Они могут понадобиться нам в будущем, — сказал Аркадий.

— Рабовладельческий строй хотите установить? — усмехнулся я. — Не пойдёт. Мы убьём их всех и всё будет выглядеть как несчастный случай. Роковое стечение обстоятельств или что-то вроде того.

— Но это жестоко... — попытался воззвать к моему чувству гуманизма Аркадий.

— Жестоко — это делать то, что предлагаешь ты, — покачал я головой. — Какая судьба ждёт тех американцев в колонии? Равные права им предоставлять никто не будет, кормёжку надо отрабатывать, а значит они будут работать за еду, почти как вы, но только подневольно, а не в качестве самостоятельного, принятого ещё на Земле решения. Ещё кто-то из не нашедших себе пару, а может и даже из нашедших, решит использовать ситуацию для удовлетворения своей похоти, поэтому даже трансгендеры в большой опасности, ха-ха. Нет, нет и ещё раз нет. Они умрут, так как это и есть в текущей ситуации гуманизм.

— Ты не оставляешь людям выбора, — неодобрительно заявил Аркадий.

— Я Морфеус тебе какой-то? — нахмурился я. — Я сюда прибыл убивать, а не выборы какие-то предоставлять. Сказали бы, что наши колонисты потеряли доверие метрополии, так как завели себе рабов, вообще в конец охренели, непослушными стали и их пора убирать, я бы прилетел сюда и убил вас всех. Моральную сторону вопроса я давно уже как следует изучил и в принципе она меня не слишком колышет, так как я уже убил очень и очень много людей, кого-то с дистанции, кого-то при близком контакте. И вообще, псевдо-ИИ знают, что делают, поэтому стараются принимать оправданные решения. Вы моему заданию не мешаете, это очень хорошо, поэтому постарайтесь сохранить наши отношения на точно таком же уровне благоприятствования. Мы с Прасковьей ждём очень много гостей в будущем, надо готовиться к горячей встрече, поэтому нам не хотелось бы впутываться в какие-то мутные дела с вами.

— Каких гостей? — не понял Аркадий.

— Американцев, которые с опережением сроков конструируют колониальный корабль, — ответил я. — Два года — их корабль стартует. Пока вы строили тут колонию, они сооружали гигантский корабль, который прямо сейчас потихоньку доставляется на орбиту. Наши же... Ничего хорошего. Сейчас произошли кое-какие перестановки в обществе, поэтому за колонизационный проект взялись с новыми силами, но мы не успеваем вообще никак. И вот за этим мы здесь. Ваш глава всё это уже знает, как и другие ключевые руководители, поэтому ваша задача — помочь нам убить около пятидесяти тысяч ни в чём не повинных людей. Или их ты тоже предлагаешь взять в плен? Будут ещё высадки, американцы одним за другим, раз в десять дней, посылают какие-то корабли в сторону Марса, поэтому скучать нам не придётся.

— А как там на Земле? — напрягшийся Аркадий решил сменить тему с щекотливой на не очень щекотливую.

— Война скоро, — ответил я. — Социальные изменения в нашей стране много кому не понравились, слишком уж они радикальные. Да вы должны были уже услышать, что что-то произошло с Россией. Короче, мирного решения уже не будет, поэтому война неизбежна. Скорее всего, это будет последняя война. Либо победим, либо всё пропало. Также крайне высок шанс закончить всё ядерным апокалипсисом. Из других новостей... Вышел фильм «Матрица», перезапуск франшизы, ещё начали производить новую модель Роллс-Ройса с паровыми движками от Майбаха, но Прасковья может рассказать тебе об этом гораздо больше, она ведь в недалёком прошлом рассекала на Майбахе...

Я замолчал и уставился на обнаруженный купол.

— Всё, отставить разговоры, — прервал я открывшего было рот Аркадия. — Прасковья, как дела с приветом?

— Готов к пуску, — ответила мне второй пилот.

— Запускай, — дал я команду.

Где-то на «спине» нашего УБР открылась шахта, в которой покоится ракета «Привет-3». Классифицируют их как ракеты «земля-космос», предназначены они для поражения объектов на орбите любого небесного тела. Прямо сейчас там же выехала наружу радарная установка, которая взяла на прицел орбитальный зонд. Гравитация слабее, плотность атмосферы ниже, поэтому ракета долетит до цели гораздо быстрее, чем это было бы, происходи дело на Земле.

«Астрей» толкнуло, вокруг взметнулся песок, но за маскировку можно было не переживать: ещё до того, как рассеется пыль, от орбитального зонда останутся лишь металлические ошмётки.

Ракета «Привет-3» была запущена, освободилась от первой ступени, скорректировала курс и полетела в сторону цели.

Три минуты, шесть, семь, есть попадание.

— Готов, — уведомила меня Прасковья. — Цель уничтожена, фиксирую разброс обломков.

— Отлично, — кивнул я. — Теперь займёмся базой американцев.

Приготовил автоматические пушки в лобовой части «Астрея», перевёл их в режим одиночного огня и двинул машину вперёд.

— Ещё не поздно отказаться от плана и не марать руки кровью, — вновь заговорил Аркадий.

— Поздно, — вздохнул я.

Дистанция до купола — шесть километров, а значит уже можно открывать огонь. Выпустил серию по десять снарядов с двух стволов.

У автоматических пушек калибр всего 23 миллиметра, что позволяет классифицировать их как мелкокалиберную артиллерию. Можно было и 30-миллиметровые поставить, они ведь убойнее, но ограничения по переносимому боезапасу заставили нас пересмотреть свою позицию. Впрочем, на Марсе никакой разницы нет: тебя одинаково убьёт близкий разрыв любого из озвученных снарядов. Множественные осколочные попадания по скафандру не оставят шанса продержаться и пары часов.

Снаряды достигли купола и пробили его в двадцати местах. Это уже ничего хорошего для американцев не значит, а тут ещё мы приближаемся, чтобы усугубить.

=Зафиксировано мощное ЭМИ-излучение=

=Меры противодействия предприняты=

К чему это? ЭМИ-излучение нужно, чтобы выводить из строя действующую электронику. Может, это какие-то марсианские магнитные бури и мы в одной из них? Хрен знать...

Ладно, потом будем разбираться.

За несколько минут сокращаю дистанцию до двух километров, а затем открываю огонь по выехавшему из купола странному механизму с двумя пушками. Это что-то вроде боевого робота, но уже неважно. Четыре снаряда надёжно уничтожили это устройство, даже заставив ненадолго загореться.

Сокращаю дистанцию ещё сильнее и наваливаю «Астрея» на купол. Манипуляторы сдавили целые участки синтетического покрытия, раздробили его и обвалили часть секции вниз.

Переключаюсь на инфракрасное видение и обнаруживаю, что база американцев активно испускает тёплый кислород в холодную атмосферу Марса. Также за покрытием видно тёплые точки, которые мечутся в поисках спасения. Одиночные выстрелы по доступным мишеням прерывают нездоровое движение.

— Ультразвук, — произнёс я.

— Сейчас, — ответила Прасковья.

Наш УБР начал издавать ультразвук, который предназначен для сканирования окрестностей. Интерпретировать результаты должен бортовой псевдо-ИИ, который с блеском выполнил задачу: обнаружились подземные уровни, в которых, вероятно, и жили колонисты.

Выставив передние манипуляторы как блок перед носовой частью, начал движение вперёд. Купол сминался и обрушался, а мы продвигались дальше, рассекая его пополам.

В «Астрее» есть много весьма специфических вещей, которые вряд ли бы понадобились кому-либо на Земле. Например, бомба-бурильщик. Это такая штуковина, которая управляется бортовым псевдо-ИИ, предназначенная для извлечения противников из укреплённых подземных бункеров.

«Астрей» отложил такую бомбу из кормовой части, после чего она начала процедуру бурения конструкционного бетона.

— Высаживай абордажную команду, — дал я Прасковье указание.

РПП-1-1 «Апелиот» будто специально предназначен для подобных задач.

Всю работу на себя взял псевдо-ИИ, потому роботы в режиме дронов рассосались по подкупольному пространству и начали искать любые признаки жизни, параллельно куроча всё, что может кому-то понадобиться.

=Первый этаж зачищен=

=Признаков жизни не обнаружено=

=Бомба-бурильщик достигла −1 этажа=

В образовавшуюся дыру один за другим спрыгнули роботы, которые практически сразу открыли огонь.

Что-то получается гораздо больше десяти человек... Странно.

Официально к американцам никто не прилетал, только грузы, но, видимо, они как и мы не собирались вести открытую игру.

=Бомба-бурильщик достигла −4 этажа=

Это «Апелиоты» решили ускорить процесс и скинули бомбу в шахту лифта.

=Бомба-бурильщик достигла −43 этажа=

Охренеть как они глубоко накопали-то за последние пятнадцать лет...

=Бомба-бурильщик достигла −68 этажа=

Это дно, судя по всему. Конечно, хорошо, что роботы помогли бомбе попасть в шахту лифта, где она пробурила путь через лифтовую кабину и в свободном падении достигла самого дна.

Из дыры в полу начали вылезать «Апелиоты». Они чинно забрались в положенные места и люки закрылись. Предусмотрительно отвожу «Астрея» от купола.

=Бомба-бурильщик достигла места установки=

=До детонации 3... 2... 1...=

Землю тряхнуло, УБР зафиксировал мощные колебания почвы.

Бурильщик был у нас только один, специально для этого случая. Ядерный заряд мощностью в три килотонны взорвался сейчас внизу и наглухо уничтожил всё, что могло там быть.

Вероятно, там соорудили жилые помещения для будущих колонистов, но увы.

Тут, внезапно, начало фиксироваться множественное движение в песке вокруг УБР.

Бортовой компьютер опознал одного из вылезших из песка роботов как боевой робот «Guardian m. XX». Это гуманоидного типа робот, способный пользоваться вверенным ему лёгким ручным огнестрельным оружием, а также различными безоткатными установками. Разумеется, только теми, которые прошиты у него в башке, то есть американскими. Если заказчик хочет, чтобы экспортные модели умели пользоваться местным оружием, то платите дополнительную денежку за расширенный пакет. Маркетинг, не более.

Эти же штуковины вооружены американским оружием, из которого сходу, прямо из поднятой подземным ядерным взрывом пыли, открыли огонь по УБР.

Странное дело... А что они делали всё это время? Просто лежали в песке?

Но мы не ленивые, можем и пострелять.

Пули для «Астрея» вообще ничего не значат, но гранатомёты могут потратить нам немного боезапаса системы активной защиты. Размечаю цели и 23-миллиметровые пушки в режиме одиночной стрельбы выносят роботов. Их маловато, чтобы представлять угрозу и вооружены они всякой противопехотной ерундой. Тривиально.

— До того как ты убил их, я успела кое-что понять, — сообщила мне Суо. — Эти роботы никем не управляются.

— Ну так я же не зря взорвал базу американцев, — подумал я.

— Нет, они действуют самостоятельно, без каких-либо команд извне, — пояснила Суо. — Очень странное явление. Собери несколько наименее пострадавших штуковин, потом надо будет разобраться со всем этим. Кстати, электро-магнитное излучение перестало действовать сразу же, как взорвалась база. И роботы активировались в этот самый момент. Зачем американцам было глушить своих же роботов? Вопросы-вопросы-вопросы...

— Да думаю, что их роботы пережили какой-то сбой, возможно, у них сбились установки «свой-чужой», — предположил я. — Вот они и заглушили их.

— А ты не помнишь, что Потёмкин говорил про каких-то мутных вооружённых роботов, атакующих всех подряд? — спросила Суо. — Есть о чём подумать.

— Да, определённо, — подумал я.

Для приличия мы походили по окрестностям примерно полчаса, посканировали почву на предмет тайных убежищ, но ничего не обнаружили. Как и наши соотечественники, американцы решили, что надёжнее будет организовать колонию глубоко под землёй, чем городить довольно-таки рискованную затею с многочисленными куполами. Купола, как показала практика совсем недавно, очень легко разрушаются. Впрочем, если есть средства и возможности, достать можно любого, как бы он глубоко не зарылся. Это тоже показала практика буквально несколько минут назад.

Я направил УБР в направлении ближайшего холма, который выбрали наиболее оптимальным для предстоящей задачи.

— И вот так просто вы оставите здесь всё? — спросил Аркадий.

— Гектор, мне кажется, он слишком много болтает и морализаторствует, — пожаловалась Прасковья.

— Парень, не надо было вызываться проводником, раз ты такой чувствительный мальчик, — сказал я, повернувшись к нему. — Это война. Тебя не было на Земле, когда псевдо-ИИ поразил разработанный НАТО вирус и они нанесли сокрушительный удар по нашей стране. Нам только и хватало сил, что сдерживать их на территории Беларуси. Сотни тысяч погибли в первые недели, понимаешь? Пока вы тут осваивали новую планету, города России горели от зажигательных бомб, падающих с мезосферных бомбардировщиков! Будь ты там, ты бы сейчас не задавал тупых вопросов! Они готовы сделать точно так же для нас! Отстреливаешь? Или ты готов дождаться колонизационного корабля американцев, где хорошо если только четверть переселенцев будут военными? Думаешь, они тебя пожалеют? Друзей твоих? Детей пожалеют, да? Если ты так думаешь, то прилетев на Марс совершил большую ошибку. Потому что мы с Прасковьей здесь для того, чтобы сделать Марс государственным.

На холме мы остановились.

— Выпускай трудовиков, — приказал я Прасковье.

Та молча кивнула и дала старт инженерным работам.

РИП-1-1 «Скирон» — это инженерный робот, предназначенный для различных ландшафтных работ и установки необходимого оборудования. Они внешне мало напоминают обычных гуманоидных роботов, представляя собой нечто вроде механического осьминога, оснащённого восемью манипуляторами, каждый из которых может оснащаться различными инструментами.

И сейчас «Скироны» в темпе вальса рыли шахту для закладки нашего сюрприза для будущих колонистов.

На крыше нашего УБР сейчас располагался зенитно-ракетный комплекс «С-10», как положено, «земля-космос», сверхскоростной, с гарантией уничтожения, так как десять килотонн боеголовка. Он будет ждать колониальный корабль, который, если американцы сделают вывод о том, что на Марсе слишком опасно, вероятно, вообще не прилетит сюда.

С нами на Марс прилетело ещё четырнадцать комплектов ЗРК С-10, поэтому наиболее вероятные места мы закроем зенитно-атомным колпаком, чтобы никто достаточно крупный не смог сесть. А вот за мелкими целями придётся побегать на ножках «Астрея».

Следующие пару месяцев мы будем рассекать по Марсу и устанавливать ЗРК, но зато после этого можно будет отдохнуть в колонии. Странно, я всего на первой вылазке, а уже устал заниматься всем этим. Не очень хороший настрой для второго дня на другой планете.

До заката, который достоин отдельного описания, мы добрались до колонии, но не торопились заводить «Астрея» внутрь.

— До чего же красиво... — произнесла Прасковья. — А почему он синий?

Я когда-то читал в детской энциклопедии, что это связано с тем, что частицы пыли рассеивают сине-голубой цвет, поэтому вокруг Солнца и распространён этот необычный голубой свет, дополнительно напоминающий нам, что мы не дома. Дюны черны как ночь, несмотря на то, что покрыты снегом, они особо контрастны на фоне розово-синего неба.

Дивно наблюдать такое, но картина заставила нас задержаться, а Прасковью сделать снимки высокой чёткости.

— Поставлю себе на телефон, — объяснила она зачем-то.

— Вы вот так просто можете наслаждаться марсианским закатом? — вновь возник Аркадий. — После того, что сотворили с десятками людей?

— Так их там были десятки? — без особого интереса спросил я. — Это неважно, Аркадий. Я сделал им большое одолжение, убив. Вы бы вели себя с ними гораздо менее благородно.

— Не принимаю твою людоедскую логику, — произнёс Аркадий и демонстративно отвернулся.

— Как пожелаешь, — пожал я плечами. — Только никогда не забывай, особенно когда будешь долгими часами старым сидеть в кресле-качалке у себя дома, а твои дети заменят тебя снаружи, выполняя различные важные для колонии работы, что делаешь это благодаря таким людям как я. Кто-то должен замарать руки в крови, чтобы остальные могли продолжать жить. Это верно при любом режиме, потому что наш мир — это не райские кущи, где всегда можно обойтись со всеми гуманно.

— Кажется, фронтир повлиял на тебя сильнее, чем я думала, — произнесла Суо. — Надеюсь, у нас не будет с этим проблем.

Но я чувствую, что я прав. Других вариантов всё равно не было. «Спасти» их пленив — продлевать агонию. Жить в мире и согласии с нашими колонистами они не смогут, более того, это создаст лишнюю напряжённость, а мне напряжённость, особенно лишняя, совершенно не нужна. У меня слишком много работы, чтобы я мог позволить себе отвлекаться на чужие проблемы.

— Вся беда в том, что ты прав, Гектор, — Суо появилась передо мной в своём обычном наряде, представляющим красное вечернее платье с непозволительно глубоким декольте. — Но люди твоего возраста не должны постигать правоту такого рода. Она губительна для рассудка и резко обесценивает чужие жизни.

*Марс, кратер Автономный, колония российских марсиан, 10 июля 2048 года*

— Кстати, Аркадий, — вспомнил я. — А как вы между собой называете вашу колонию?

— Дом, — хмуро буркнул тот.

Мы зашли под купол, я припарковал УБР на законном месте и разблокировал донный люк для выхода.

Вообще-то это самое защищённое место нашего убийственного аппарата. Люк и область его нахождения на корпусе, имею в виду. Обычно люки и прочие открываемо-закрываемые отверстия являются уязвимым местом любой бронетехники. Противники об этом знают, поэтому, если им вдруг понадобится выковырять нас из боевой рубки, они начнут резать болгарками и сварочными аппаратами именно люк и область вокруг него, ошибочно полагая, что тупые российские инженеры и представить не могли, что такая ситуация не может случиться.

Только вот демонстративно выпирающий слегка из корпуса люк — это лишь вершина айсберга. Ведь за ним есть ещё шесть бронеплит, одна из которых специально создана для того, чтобы быстро истратить ресурс инструментов всяких хитромудрых сверлильщиков и резчиков, а в случае со сваркой ещё и покалечить. Титановый сплав сам по себе опасен для резки болгаркой или сверлению без знания дела и принудительного охлаждения, композитные металлокерамические шарики, которым полна эта бронеплита, дополнительно усугубляют ситуацию. В случае с болгаркой, даже самой навороченной, диск сначала перегреется и перекосится, но если проявить упорство, то можно добраться до металлокерамического шарика, содержимое которого мало кому понравится. Как только диск дойдёт до ближайшего шарика, он расколется к чертям, осыпав защитный щиток инструмента острыми осколками. Если работать со сверлом, то можно досверлиться до пробития шарика, который очень не любит высокие температуры. Вернее, самому шарику плевать, а вот содержащемуся в нём веществу не всё равно. В таком случае происходит взрыв, уничтожающий сверло. Но если любопытному искателю сокровищ всё ещё мало и он решит прожечь броню посредством сварочного аппарата, то титан он, теоретически, пройдёт, но взрыв группы металлокерамических шариков можно и не пережить.

Технология известна уже несколько десятилетий, из такого металла с шариками изготавливают различные замки, двери и так далее. И вот она была блестяще применена в нашей боевой машине.

Только вот антивандальная бронеплита находится последней, а до неё есть ещё пять штук композитных, которые предназначены для защиты нас от рельсотронных снарядов среднего калибра. Чем этот композит пробивать? А даже я не знаю. И вообще, если противник доберётся до антивандальной бронеплиты, то уже неважно будет. Мы с Прасковьей к этому моменту, скорее всего, будем дохлые и варёные лежать на своих боевых постах.

— Суо, нахрена нам эта антивандальная броня? — спросил я мысленно.

— Она отлично держит электромагнитные импульсы, чего не скажешь о композитах, — сразу ответила Суо. — В ней ещё есть куча сенсоров состояния и вообще, через неё легче было наводить проводку. И её существование оправдано тем, что вы до последнего момента будете живы, так как подыхать и вариться у вас причин нет. Противник, если ему удастся как-то обездвижить и обезвредить машину, с высокой степенью вероятности организует локальный пробой композитной брони или даже найдёт способ демонтировать её, а это можно сделать, так как она сменная и у нас на корабле сейчас лежит два полноценных ремкомплекта. И вот сняли они участок брони и подступились к антивандальной броне. Что дальше? Надо ведь захватить машину по возможности в целости, ведь так? Вот и потратят они энное количество часов на попытки цивилизованного вскрытия, а там, авось, подмога какая-нибудь придёт или времени у них не будет... Мало ли.

— Теперь понимаю, — мысленно улыбнулся я. — Просто так даже мухи не...

— Боевая тревога! Боевая тревога! — заголосили динамики на стенах.

— Прасковья, обратно, — положил я руки на тетиву выдвижной лестницы. — Всегда какая-то хрень происходит в конце дежурства...