УГРО: операция «Волкодав»

Глава 2 Кому война, а кому мать родна

Я, конечно же, тот еще придурок, отбитый еще в детстве на всю голову в уличных драках и даже в подпольных боксерских боях, но не настолько, чтобы стоять и глядеть, как меня сейчас прошьют насквозь пулями. Поэтому, когда бандит прицелился в меня и начал палить без перерыва, я шмыгнул обратно за угол здания.

Пули пролетели мимо. Я стоял, прижавшись к стене дома и глядел на каменную стену, оставшуюся на месте моего выхода из норы. Может, вход в пещеру остался за этой стеной, а я не заметил его? Всякое может быть. Но сейчас этот проход на линии огня, поэтому соваться туда нецелесообразно.

А что, если попробовать с другой стороны? Обойти это здание с противоположной стены, но не для того, чтобы найти пещеру, а чтобы обезвредить оставшегося стрелка. Если он еще не убежал, хотя, судя по выстрелам, продолжающим звучать с улицы, там все еще продолжалась перестрелка.

Я осторожно отправился вдоль здания. Небольшие оконца, заколоченные деревянными ставнями из толстых досок, расположены на уровне человеческого роста. Внутри здания через щели в ставнях видно было мельканье чьих-то бесшумных теней, видимо, обитатели дома там прятались от перестрелки. Правильно, не выглядывайте, сидите тихо, как мышки.

Я дошел до двери в здание, и остановился в раздумьях. А что, если в доме есть коридорчик, ведущий к другой стене. Той самой, откуда можно было увидеть затаившегося второго стрелка.

Если только удача будет на моей стороне и в этой стене будет такое же оконце. Чем красться вдоль здания и терять время на то, чтобы обойти его с другой стороны, не лучше ли проникнуть внутрь и попытаться обезвредить противника выстрелами изнутри? Тем более, что это будет неожиданно.

Я коснулся двери, попробовал открыть. Заперто изнутри на засов. Но дверь оказалась закрыта неплотно, в образовавшуюся щель я смог просунуть пальцы. Ладно, есть шанс открыть.

Решив пойти этим путем, я спрятал пистолет за пояс, снова просунул руки в щель и рванул на себя. Доски затрещали, поднялась пыль, и щель расширилась еще больше.

Я просунул в щель руку, нащупал засов и поднял его. Бросил с грохотом на дощатый пол. Потом открыл дверь.

Заглянул в темный коридор, увидел, как одна из входных дверей в местные квартиры приоткрылась и тут же захлопнулась.

— Оставайтесь в своих квартирах, — громко сказал я, вспомнив свой опыт службы в СОБРе. — Не подходите к окнам и дверям. Происходит операция по обезвреживанию преступников. Уберите детей подальше.

Пошел через коридор, вглядываясь в его конец. Ага, отлично, вот и окошко, и к счастью, на нем нет ставней. Я сбавил ход, осторожно подошел ближе и оглядел узкий проход между зданиями. Никого.

Только в конце прохода, возле улочки валялся труп того мужика, которого я застрелил. Окна другого здания также заколочены. Перевернутый тазик, ведро, поленница с дровами. И ни единой живой души.

Сбежал мой клиент.

Я открыл окно, кряхтя, вылез наружу, что далось нелегко, учитывая мои габариты. Проверил здание с обеих сторон. Пусто. Пока я думал да размышлял, второй стрелок сбежал переулками.

Выстрелы вдали тоже стихли. Видимо, там преступники тоже сбежали. Или перебили всех милиционеров и теперь отправятся по мою душу? Я осторожно выглянул и увидел, что это не так.

Милиционеры и в самом деле победили. Несколько стрелков в гражданской одежде валялись на улице в лужах крови. Другие исчезли, скрылись между бараками. Милиционеры стояли над трупами павших товарищей, сняв фуражки.

Тогда я спрятал пистолет за пояс, вышел из укрытия и направился к ним. Руки держал на виду, чтобы меня тоже ненароком не пристрелили.

Не успел я подойти, как милиционеры, если это действительно были они, заметили меня.

— Еще вышел, только он сдался, товарищ Огородников! — крикнул один, нацелив на меня пистолет. — Не стрелять! Эй ты, руки подними!

Я подошел ближе.

— Вы чего, ребята? Я тоже свой, из полиции.

Одеты они были странно. Темно-синие гимнастерки, перехваченные тонкими ремнями. Фуражки с короткими козырьками, у кого-то синие, у кого-то белые. Чего ради одеваться так? Какое-то специальное подразделение, один из многочисленных экспериментов по внедрению опыта советской милиции, в том числе и обмундирования?

Ко мне подошел другой милиционер, тот самый, которого я прикрыл от выстрела. Низенький, плотненький и шустрый. Под носом густые усы, глаза серые, веселые и проницательные. Пистолет оставил в кобуре.

— Расслабься, Васька. Если бы не этот здоровяк, я бы тоже сейчас лежал там, с простреленной башкой. Это он подстрелил тех сволочей, которые подкрались к нам сзади. Дружище, ты откуда будешь?

И протянул мне руку. Я пожал ее, причем сдавил чересчур сильно и усатый охнул от боли.

— Ох и силища у тебя, как будто тисками сдавил! Ты тоже, говоришь, из наших? Из какого отдела?

Остальных правоохранителей было четверо. Они и в самом деле немного остались, перестали целиться в меня из стволов, подошли поближе, осмотрели. Каждый ниже меня на голову.

Я еще раз оглядел их форму. Что-то здесь не так. Они ведут себя, как настоящие оперативники. Но вот только ни раций, ни телефонов, ни бронежилетов. На фуражках кокарды с гербом СССР.

Здесь что, съемки исторического фильма? Уж не артиста ли я замочил? Хотя, где тогда камеры, режиссер и вся прочая киношная братия?

— Я из Ленинского района, — ответил я, благоразумно решив пока умолчать о том, что меня отстранили и о том, что я хожу с незарегистрированной пушкой.

— Из Заречья, что ли? — спросил усатый, переглянувшись с товарищами. — Что-то мы тебя там не видели? Ты новенький, что ли? А к нам как попал?

Так, что-то здесь не сходится. Какое такое Заречье? Чтобы такое придумать? С другой стороны, надо сказать правду, потом уже разбираться, как быть дальше.

— Так, проходил мимо, — ответил я и спохватился. — Хотя нет, почему мимо? Тут один человечек бегает, я за ним гнался. Кличка Борзой, он Илюху замочил. Я его успел ранить в руку.

Диковинно ряженые полицейские опять насторожились. Их тоже смущало мое странное несоответствие.

— Подожди, это такой щекастый урод? — спросил усатый. — Да, он же как раз и пристрелил Смольянинова и Турецкого. Появился непонятно откуда, сзади, тут же открыл огонь, сразу их — наповал! Вот сучонок! Это твой кадр был? Что же ты упустил его?

— Где он? — спросил я, поглядев в сторону убитых стрелков. — И кто эти люди? Вы наркобарыг брали, что ли?

Усатый опять переглянулся с напарниками и тут из переулка вышел еще один милиционер. Возрастом постарше всех присутствующих, далеко за тридцать, наверное. Строго поглядел на всех, мои собеседники тут же выпрямились и чуть ли не встали по стойке смирно.

— Лейтенант Юшков, доложите об итогах операции по ликвидации бандформирования!

Ого, это местное начальство. Высокий, кряжистый, плотный, багроволицый, под фуражкой виднеется лысина.

Усатый, стало быть, тот самый Юшков, вытянулся в струнку. Доложил о проведении операции по уничтожению банды Шрама. Из его слов следовало, что милиционеры окружили хату, на которой бандиты устроили тайник и предложили сдаться. Бандиты оказали сопротивление и открыли огонь.

— Товарищ майор, из семи участников банды нами были уничтожены трое. На помощь к ним пришел неизвестный преступник, которого преследовал… э-э, наш коллега из Ленинского района и застрелил Смольянинова и Турецкого. Наш коллега пришел нам помощь и предотвратил нападение еще одной группы бандитов с тыла.

Лысый майор поглядел на меня.

— Фамилия и звание?

Мне вытягиваться не надо. От занятий спортом и постоянной тяги штанги и гирь у меня и так получилась королевская осанка. К тому же, перед начальством я и так никогда не робел. Это еще и потому, наверное, что я всегда смотрел на него сверху вниз, а с этой позиции трудно перед кем-то лебезить.

— Лейтенант Ломов, товарищ майор, — ответил я. — Преследовал Борзова Петра по кличке Борзой. Ранил его в руку, но он все равно ушел.

Майор успокоился. Сердито поглядел на тела милиционеров.

— Тогда действуйте, Юшков. Чего тут лясы точите? Выставить оцепление, прочесать район. Эти сволочи далеко не ушли. Их еще можно догнать по горячим следам. И организуйте перевозку тел наших павших товарищей.

Милиционеры развили кипучую деятельность и я чуток помог им. В бараке неподалеку, с простреленными окнами, стенами и дверями имелся тайник с награбленным. Что удивительно, я не обнаружил там телевизоров или дорогих смартфонов.

По большей части ерунда, честно говоря, украшения, одежда, стопки ценных бумаг. Я мельком проглядел их и увидел герб Советского Союза. Деньги тоже незнакомые, старые советские.

В душе у меня зашевелились смутные догадки.

— Слушай, Юра, — сказал я Юшкову. — Какой сейчас год?

— 1946, конечно, — ответил мой коллега, как само собой разумеющееся. — А ты чего, забыл, что ли?

Да, так и есть. Та чертова пещера была очень странной. Судя по всему, через нее я провалился в прошлое. В далекое прошлое.

— А мы в Самаре находимся? — продолжал я пытать лейтеху. — Мне кажется, когда я пытался взять Борзого, он меня саданул камнем, а от этого у меня в голове помутилось.

Юшков удивленно посмотрел на меня. Мы стояли рядом с бараком, который недавно разгромили милиционеры, рядом никого, кроме него, не было. И хорошо, что не было.

Потому что наш дальнейший разговор вышел не очень понятный. Можно сказать, крамольный для советских служащих.

— Ты мне что-то тут затираешь, коллега, — сказал он и огляделся. — Кстати, а где твое удостоверение? Это надо было первым делом спросить, но мы чего-то заигрались и я только сейчас вспомнил.

Я молча поглядел на Юшкова, прокручивая в голове разные варианты. Интересно, если ему рассказать правду, он поймет или сдаст меня в психушку? И потом, мне все-таки до конца непонятно, я точно очутился в прошлом или это какой-то глюк в матрице?

Хотя, почему бы и не в прошлое? В нашей стране ежегодно регистрируют бесследное исчезновение тысяч людей. Кто-то из них тонет в реках или теряется в лесах, кого-то отправляют на органы, кто-то вообще потерял память и не может вспомнить, кто он.

А есть наверняка и такие, кто точно также, как я, угодил в прошлое. Прямо как в фантастических фильмах и сериалах, которых я насмотрелся в свое время с Людкой, своей девушкой. До того, как она ушла от меня к какому-то коммерсу.

— На, читай, — сказал я и сунул ему свое удостоверение. Когда меня отстранили, я «забыл» сдать его. — И потом можешь задавать вопросы. Только потише и не ори, как сумасшедший.

Юшков осмотрел мою «корочку», вписался в текст, причем у него при этом смешно шевелились усы. Когда до него дошел смысл написанного, милиционер поднял на меня ошарашенные глаза.

— Районный отдел полиции Ленинского района города Самара? Российская федерация? 2020 год? Что это за документ такой? Это подделка?

Я покачал головой.

— Это подлинное удостоверение. Я из будущего. Из 2020 года. Попал сюда через странную нору, вон там.

Лейтеха еще раз посмотрел на удостоверение. Потом поднял взгляд на меня. Фальшиво рассмеялся.

— Да ты шутишь! Это розыгрыш такой? Ты знаешь, что бывает за такие шутки?

Неподалеку показался суровый майор и я забрал удостоверение. Потом подумал, как бы еще можно убедить Юшкова. Ах да, точно. Макаров изобрел свой пистолет только в конце 40-х, так что это оружие еще здесь незнакомо.

Достав пистолет из-за пояса, я показал его Юшкову.

— Вот, смотри. Этот пистолет у вас еще не придумали.

Юшков осмотрел пистолет, вытащил обойму и даже понюхал ствол. Потом презрительно покачал головой.

— Тю, этим ты меня не убедишь. Да, я такого еще не видел. Но может, это просто иностранная разработка. Если бы ты и вправду был из 2020, ты бы уже лучеметом стрелял. Такие огненные лучи, знаешь? Пиу, пиу, как в фантастических книгах. А это что, обычный пистолет…

Да, определенный резон в этом есть. В эти годы думали, что в двадцать первом веке человечество уже на Марс будет летать, как к себе на дачу. Я мог бы убедить его смартфоном, но у меня его не было. Выронил, зараза.

Я досадливо нахмурился.

— Ну, тогда я не знаю, как тебя убедить. Разве что пойдем, пещеру эту покажу. Она и вправду странная.

Скептически ухмыляясь, Юшков пошел за мной в конец улицы, где стояла каменная стена. Я обошел ее, но ничего не обнаружил. Высота стены три метра. За ней обнаружились склады, закрытые на амбарные замки.

Тишина и спокойствие. Никакой пещеры.

— Ну и что? — спросил Юшков. — Нет тут никакой стены.

Меня прошиб холодный пот. А как же я теперь вернусь в свое время? Мне что, навсегда теперь оставаться здесь? Надо найти какого-нибудь головастого ученого, физика уровня Эйнштейна, чтобы он помог мне. Хотя сможет ли он помочь?

И еще нельзя забывать о Борзом. Получается, главарь группировки тоже попал сюда из будущего? Его надо поймать и обезвредить. Не хватало еще, чтобы такой человек, вооруженный знаниями будущего, организовал здесь новую преступную деятельность. Со всем размахом, так его раз эдак.

— Знаешь что, Ломов, — сказал Юшков, все это время внимательно наблюдающий за мной. — Ты не похож на вруна. Я знаю, как выглядят люди, которые лгут. Всю войну работал в угро. Но тип ты крайне подозрительный. Может, тебя наши враги заслали? Сделали соответствующую легенду.

Я пристально поглядел на него.

— Если бы я был засланным агентом, то вряд ли стал бы привлекать к себе внимание милиции. И даже если бы должен был внедриться в милицию, то вряд ли сделал это с такой дурацкой легендой, тебе не кажется?

— Тогда ты псих, — убежденно заявил Юшков. — И я это выясню.

Мы вернулись к дому, где все еще продолжался осмотр.

— У тебя что, вообще документов нету? — спросил Юшков. — Кроме этой твоей липовой бумажки? Подожди, ты из какой Самары? Из Куйбышева, что ли? Ты думаешь, что его в будущем назовут опять Самарой? А наш Горький опять назовут Нижний Новгород?

Я посмотрел на него и решил пока не раскрывать всех тайн будущего. Иначе я точно сойду за психа. Особенно, когда скажу, что СССР развалился. Вместо этого я сам начал задавать вопросы.

— Так мы в Нижнем Новгороде, получается? То есть, тьфу, в Горьком? Ничего себе меня перекинуло, не только во времени, но и в пространстве.

В этом городе я бывал всего пару раз, и то проездом. По служебной надобности, когда конвоировал из Москвы одного рецидивиста по кличке Капкан. И еще когда ездил на курсы повышения квалификации в сфере информационных технологий.

Так что я особо здесь ничего не знал. Вот же довелось угодить в такой город. Почему тогда не в Париж или Лондон?

— А ты куда хотел? В Москву или в Ленинград? — насмешливо улыбнулся Юшков. — Нет уж, сначала здесь поработай, милок. Нам сейчас любые работники на вес золота. А тебя природа силенкой не обидела. Так что ты нам очень пригодишься, без разницы, из будущего ты там или сумасшедший.

Я вопросительно посмотрел на него. Работники всегда на вес золота. С чего бы это мне такие поблажки?

— Ты что же, хочешь сказать, что не знаешь, о чем идет речь? — Юшков недоверчиво поглядел на меня. — Ах да, я забыл, ты же у нас прибыл из будущего. У вас что там, не изучали ситуацию в Советском Союзе после войны? Криминогенную ситуацию. Ты знаешь, что у нас сейчас небывалый разгул преступности? Страну захлестнула огромная волна, целый вал криминала. Тысячи наших городов в руинах, их надо восстанавливать. Мы сейчас боремся с голодом. Если а этом году будет засуха, ситуация будет просто катастрофическая. Рабочих рук на селе и заводах не хватает.

Юшков любил поговорить. Он заложил руки за спину и даже прошелся туда-сюда, читая мне лекцию, как заправский профессор.

— В прошлом году с фронта возвратились миллионы наших солдат. Большая часть из них самоотверженно взялась за работу, чтобы поднимать с колен разрушенное народное хозяйство, но некоторые не хотят трудиться. Они считают, что теперь должны отдыхать. Многие их них имеют на руках припрятанное трофейное оружие. И теперь, когда им нечего есть и не хочется работать, то они с легкостью встают на путь бандитизма. Что и говорить, к примеру, как раз в твоем родном Куйбышеве или Самаре, как ты его называешь, сейчас действуют десятки банд. У меня там брат, тоже служит в милиции. Он писал, что у них каждый день происходят перестрелки. Люди боятся выходить на улицу после наступления темноты.

Он поглядел на меня, проверяя, слушаю ли я его. Конечно, я слушал его, куда деваться. Да это и в самом деле интересно узнать.

— В нашем Горьком обстановка не лучше, — продолжил Юшков. — Даже еще похуже. У нас есть несколько поселков на окраине города, которые присоединены к нему, так там разгул бандитизма просто дикий. Врываются в дома и убивают всех на месте, никого не щадят, ни детей, ни стариков, ни женщин.

Он посмотрел на меня пристально и закончил:

— Сейчас идет другая война, с преступностью. Непримиримая и беспощадная. Руководство страны поставило задачу в кратчайшие сроки ликвидировать криминал. И нам нужны такие люди, как ты, Ломов. Очень нужны.