Убивать чтобы жить 5

Глава 10

Я на пробу бросил корабль из стороны в сторону и закрутил короткий винт. Для всех, кто находился на борту, в этот момент вокруг нас вращалась вся вселенная. Без точки привязки, любые маневры в космосе превращались в аттракцион. Только часто он был смертельным для кого-то из участников. В данном случае — для всей нашей команды.

БСО просчитала примерную траекторию первого этапа. Я подключил её к бортовой сети челнока, чтобы не отвлекаться. Это существенно сокращало время на передачу данных. Мне придется менять точки напряжения по ходу дела, поэтому каждое мгновение могло стать решающим. Тратить его на звуковую передачу приказов точно не стоило. Задачи для стрелков и так уже были озвучены. Каждый из них следил за экраном наведения своего орудия. Особенно внимательно это делал Дитрас. Но ждать ему оставалось недолго.

Я резко свернул с курса, левый борт выдал несколько выстрелов, защитное поле планетарного накопителя вздулось в пустоте космоса непроходимой стеной.

— Бурда! — рявкнул я. — За лишний выстрел сутки на выпасе ящеров!

Данное команде обещание я нарушать не стал. К чести стрелка надо сказать, что оправдываться он не стал. В эфире мелькнул ехидный смех Честного, а сам провинившийся угрюмо буркнул:

— Есть сутки на выпасе.

Мой план был достаточно простым. Если на станции есть полноценный блок защиты планетарного уровня, то у нас просто не было шансов его пробить. По крайней мере, до того момента, как сюда дотянется зона покрытия человеческой Системы. Но я уже видел, что никакого полноценного узла на накопителе нет.

Поле гасло слишком быстро. Очередная серия команд и БСО расставила бойцам полтора десятка точек. Чтобы закрыть все цели, мне пришлось снова сменить курс. Я носился вдоль плоскости щита, постоянно увеличивая петли. При этом БСО непрерывно фиксировала множество параметров защитного поля. Ждать пришлось не так долго, как я думал.

Обнаружен предел

С вероятностью 67% установка направленной защиты Халеб-2

С вероятностью 78% установка направленной защиты Халеб-4

С вероятностью 89% генератор локального защитного поля Бирюза-Л

Я тоже склонялся к Бирюзе. Этот вариант хоть и был достаточно энергозатратным, но свои функции выполнял просто отлично. Для Халебов всех модификаций скорость смены напряжения поля была слишком высокой.

— Ну проверим, — хмыкнул я. — Дитрас, ты там не уснул?

— Какое там, командир, — послышалось из динамика внутренней связи ворчание лесовика.

— Твой выход, — сообщил я и рывком приблизил Ястреба к самому краю энергетического периметра. Одновременно БСО расставила верхней паре стрелков почти два десятка целей. На обзорных экранах появились расходящиеся веером росчерки выстрелов.

Выглядело это так, словно заправский фокусник взмахнул перед дамой цветным платком и тут же попытался залезть под её роскошное зеленое платье свободной рукой. Вот только дама оказалась крайне внимательной.

Перед носом челнока появился новый сегмент защитного поля. Гораздо более бледный, но всё равно способный стать полноценной бетонной стеной для нашего корыта. Никаких систем подавления щитов, как на штурмовых звездолетах, у Ястреба, разумеется, не было. Если бы мы атаковали звеном хотя бы из трех кораблей, то у защиты станции шансов было бы в разы меньше. Но с одним она могла справиться без особых хлопот.

Я плавно и почти незаметно сместил руки. Сенсоры передали сигнал на все двигатели одновременно и челнок мгновенно изменил направление больше чем на сто градусов. На обзорных экранах сменилась картинка. Теперь мы летели над защитным барьером, как шмель над бескрайним зеленым полем. И это шмель непрерывно долбил выстрелами по изумрудной поверхности. Раз уж с первого раза не вышло, то стоило немного напрячь вражескую систему. Пока она не воспринимала нас всерьез. Но этот факт можно было изменить достаточно быстро.

— Ахилл… А мне что делать? — напомнил о себе Дитрас.

— Жди, — отозвался я. — Парни плохо стараются.

За несколько секунд Ястреб разразился десятком очередей из трех бортовых орудий. Поле держалось. Огневой мощи челнока не хватало, чтобы перегрузить даже отдельный участок. Про всё поле я вообще не говорю. Нужно было менять тактику. Запас времени постепенно таял.

Я подал максимальную тягу на маршевые двигатели. Впереди показался край защитного поля. Огонь орудий БСО тут же сосредоточила на задней полусфере. Дополнительная точка напряжения заставила реагировать системы станции. Фокус энергетического поля начал смещаться. Появившаяся во время попытки прорыва дополнительная секция больше не исчезала. Автоматика станции использовала её, как передвижной блок от внезапного прорыва.

Но у всего есть предел. Бирюза предназначалась для оперативного реагирования на лобовую атаку с одного направления. В качестве основного средства противокосмической обороны она подходила не очень хорошо. На втором круге оборудование станции сдалось. Навязчивая цель заставляла тратить на себя слишком много ресурсов.

— Дитрас! — позвал я. От борта станции отделился десяток небольших объектов. Вряд ли что-то серьезное. Скорее обычные свободные модули защиты. Такие использовали в Конфедерации для уничтожения астероидов и крупных кусков космического мусора. Кроме промышленных лазеров и простых магнитных пушек на них редко что-то устанавливали.

— Вижу, — немедленно отреагировал подчиненный и выдал несколько пристрелочных выстрелов. Ожидаемо безрезультатно.

На данный момент свободные модули, которые были похожи на литые железные болванки с двигателями, находились внутри защитного периметра. Для них это проблемой не было — с той стороны поле было проницаемо для выстрелов. А вот для нас это было не очень хорошо. Дальше бороздить брюхом защиту станции не выйдет.

Мобильная часть обороны планетарного накопителя наконец вступила в дело. Модули поравнялись с нами и синхронизировали курс. Из десятка семь были оснащены излучателями и тут же начали обстрел. Остальные будут ждать попытки прорыва и встретят нас на другой стороне.

Челнок слегка покачивался из стороны в сторону. Я почти не двигал руками и со стороны могло показаться, что я вообще ничего не делаю. Подобный способ передвижения требовал от пилота максимальной концентрации и огромного опыта. Жора недоверчиво переводил взгляд с меня на экраны внешнего обзора. А когда очередной луч пронесся нескольких десятках метров от нас, он наконец понял, что каждый маневр Ястреба точно выверен и потрясенно уставился на меня.

— Как ты это делаешь? — жадно спросил он.

— Просто нужно не напрягать плечи и двигаться более плавно, — рассеянно ответил я. Мозг, совместно с БСО, в этот момент просчитывал траекторию нового рывка.

— Я не про это, — тут же попытался пояснить свой вопрос пилот. — Кажется, что корабль делает всё сам и что ты просто смотришь на экраны. Но ведь сейчас одновременно работают все двигатели. Даже носовые периодически включаются! Этому можно научиться?

— Да, — кивнул я. — Лет за десять непрерывных боев в космосе.

Пилот тут же скис, но потом упрямо набычился и сосредоточенно уставился на мои руки. Видимо, Жора старался запомнить каждое моё движение. Вот только этим нужно было заниматься раньше. Сейчас у него вряд ли получится что-то понять.

Очередной виток нашего бесконечного хоровода. Адски воют компенсаторы гравитации, не давая пока живой и нежной начинке Ястреба не превратиться в мешки с мясом. Космическая станция далеко справа, за толстой пленкой защитного поля. Впереди появляется полусфера планеты. Вывожу на головной экран сетку дополнительных характеристик. Выбираю из них магнитные поля планеты. Одновременно меняю настройку маршевых двигателей.

Челнок срывается с привычной траектории. Мои руки летают над пультом с невероятной скоростью. Сенсоры управления тягой вообще периодически отпускаю, а потом ловлю на обратном движении.

Автоматика станции реагирует стандартно. Щит теряет семьдесят процентов плотности. Активные модули, по инерции, продолжают сопровождение цели. Вот только мы уже летим не вокруг планетарного накопителя, а в сторону планеты. Разница в реакции секунды три.

— Огонь, — выделяя для всех стрелков десяток боевых болванок, произношу я и закладываю крутую петлю. Тяга планеты помогает ускориться сверх возможностей Ястреба, но она работает на нас только в первой трети петли. Дальше приходится подключать встроенные системы челнока, установленные как раз на такой случай. У модулей даже таких систем нет.

Остановится противники не успевают. Вернее, делают это слишком медленно. Дитрас отреагировал первым. Ведущая болванка получат прямое попадание. В условиях космического боя это можно было считать выдающимся достижением. Следом находят свои цели очереди остальных стрелков. Ястреб летит в обратном направление. Защитное поле станции продолжает медленно бледнеть.

От активной части защиты остается всего пара болванок слева по курсу. Ими должен заняться Дитрас и лесовик не подвел. Перед остальными тремя операторами турелей на экранах возник ворох номерных целей. И таймер на поражение каждой.

Корабль разразился потоками огня. Дитрас сбил оба модуля и тут же присоединился к остальным. Инерция Бирюзы не позволяла ей начать повторный цикл защиты мгновенно. Окно в момент перезарядки составляло восемь секунд. Но система продолжала работать даже в период угасания. Это позволяло сократить опасное окно. Вот только работал генератор поля в том же режиме. Я выжимал из Ястреба максимум. Двигатели ревели от натуги.

Поток выстрелов из бортовых орудий сформировал кольцо на поверхности бледного барьера на максимальном расстоянии от нас. Очередность целей я выстроил так, чтобы снаряды достигли энергетической пленки практически одновременно. Бирюза тут же бросила на эти участки оставшиеся ресурсы и перед нами возникло черное кольцо чистого пространства. Челнок пронесся на другую сторону защитной сферы и позади тут же появилась плотная зеленая стена. Перезарядка системы защиты закончилась.

В эфире послышались радостные крики бойцов и поздравления. Жора восхищенно посмотрел на меня, а я в это время внимательно изучал бугристую поверхность ангарного модуля космической станции. Для объекта такого размера, количество свободных модулей было слишком скромным. Следующая волна болванок должна быть значительно больше. Но её, почему-то не было.

— Работаем по движущимся целям, — заметив разгорающиеся на серой поверхности многочисленные огоньки двигателей. — В свободном режиме.

Защиту любых космических объектов можно было разделить на три условных уровня. Первым этапом был энергетический барьер, который мы успешно миновали. В зависимости от важности и размеров объекта, оно могло меняться от обычной пленки против астероидов, до непроходимых даже для крупных штурмовых судов барьеров.

Третий этап представляли собой стационарные турели или другие орудия, расположенные непосредственно на обшивке объекта. Иногда к ним присоединялись отдельные платформы, которые дрейфовали поблизости и создавали дополнительные периметры обороны. В данном случае мы имели дело с гражданским объектом и ничего серьезного, вроде генераторов магнитных полей высокой плотности, я не ждал. Но это будет ясно немного позже. Когда мы разберемся со вторым поясом обороны.

— Вот дерьмо… — потрясенно пробормотал Честный. — А я уже подумал, что дальше будет легче…

К этому времени вся поверхность ангарного блока уже превратилась в скопление светлячков. Огоньки распространялись дальше и дальше, постепенно закрывая собой всю видимую часть станции. Свободных модулей было много. Вариация орды.

Это была одна из любимых тактик Лирдагов. Они повсеместно применяли её во время космических и планетарных сражений. Ставка делалась на количество, а не на качество. Подавляющее большинство боевых единиц ящеров обладало всего парой функций. Это касалось и техники и биорепликантов. Можно было гарантированно сказать, что каждый из пары сотен модулей, поднимавшихся с поверхности планетарного накопителя, умел только летать и стрелять. К сожалению, для нас этого могло хватить с лихвой.

Я немного скорректировал курс. Приближаться к станции сейчас не стоило. Стационарные турели имели неприятную особенность активироваться при непосредственном контакте с целью. До этого их только при глубоком сканирование можно было обнаружить. Одновременно уклоняться от атак роя и сканировать поверхность обшивки было слишком хлопотно. По крайней мере, на этом судне. Если бы я сейчас управлял Параллаксом… Собственно, если бы у меня был боевой корабль Идеалов, то текущая ситуация даже не могла бы возникнуть.

— Можете начинать, господа, — произнес я. — Чем больше вы собьете этих тварей на расстоянии, тем меньше нас будет трясти.

— Ахилл, у нас пятьдесят процентов энергии осталось, — сверившись с показаниями приборов, сообщил Жора. Активная стрельба потребляла массу ресурсов. Но сейчас это был наш единственный способ продвинуться дальше. Если сейчас отступим, то потом всё придется начинать заново. И это при условии, что местная Бирюза не обладала активным модулем обучения.

— Я тебя услышал, — направляя судно к станции, кивнул я.

Рой металлических болванок постепенно превращался в полноценное построение. Оно напоминало огромную решетку из шестиугольных ячеек. Выстрелы наших орудий постоянно выбивали звенья этой решетки, но на место уничтоженных болванок тут же становились новые.

«Анализ ангарного блока и прилегающих модулей» — приказал я БСО и полностью сосредоточился на управлении челноком.

Как только противник завершил построение, вся армада автоматических модулей двинулась вперед. С этого момента они будут действовать, как единый организм. Как сеть, которой опытный рыбак пытается выудить крупную рыбину.

Но я отлично знал, что нужно делать в такой ситуации рыбе и как себя поведет рыбак. Наверное, Ястреб за всю свою долгую жизнь никогда не испытывал таких нагрузок. Я бросал челнок прямо в центр сети и тут же отводил назад или проваливался к планете. Парни старались изо всех сил, стволы турелей уже были близки к перегреву. Система наведения врагов оставляла желать лучшего. Только поэтому мы всё ещё не получили критических повреждений. Я тоже вносил свой вклад, заставляя врагов атаковать друг друга. Структура сети была симметричной, а плотность огня достаточно большой, чтобы выстрелы модулей иногда попадали в их собратьев.

Корабль в очередной раз тряхнуло. Часть выстрелов противника всё же попадала по корпусу, но я часто успевал немного скорректировать полет, чтобы попадания не были прямыми. Но долго так продолжаться не могло. Щит Ястреба уже почти сел, а восстановить его было нечем. Пускать в ход ресурс своих накопителей я не собирался. Они были нужны мне для совершенно других целей.

— Я выбыл! — выкрикнул Бурда и система корабля тут же сообщила об уничтожении одного из орудий. А за ним и второго.

— Я тоже, — передал по внутренней связи Дитрас. У нас осталось две пушки и обе в верхней части корпуса. Долго танцевать при таком раскладе не получится. Но я, несмотря на все сложности, старался далеко не улетать от станции. Мы уничтожили больше половины болванок и потеряли ещё одно орудие, когда я наконец дождался нужной информации.

Анализ завершен

Обнаружено четыре плазменных орудия класса Голем

Обнаружено две магнитных турели класса Сирена

Обнаружено семь локальных точек напряжения корпуса

Каждая крепость имеет свои уязвимые места. Конечно при условии, что ты знаешь где их искать. Я немедленно выдал собранную по кусочкам картинку на экран. Поверхность выбранного узла расцвела красками. Плотность и количество слоев брони, пустоты, расположение турелей, энерговоды и выходы зарядных терминалов для дронов защиты…

— Честный, у тебя четыре выстрела, — вырываясь из душных объятий сети дронов, произнес я. — Если промажешь хотя бы раз, то мы расшибемся в лепешку. Цели на экране.

— Ахилл! — растерянно пробормотал боец. — А если…

— Я в тебя верю, — улыбнулся я. Перехватить управление я уже не успевал при всем желании. Слишком много было повреждений. Турель и так работала только в ручном режиме. Челнок набрал максимальную скорость. Впереди быстро разрасталась серая поверхность станции. Когда они заняла весь обзор, вперед улетел первый выстрел. За ним второй и третий. До обшивки оставалось пара секунд полета. Я уже видел даже форму заклепок на броне. А потом на экране мониторинга сети появилось сообщение о том, что четвертое орудие вышло из строя.