Убить Вампира-Завоевателя

ГЛАВА 14

Мне шесть лет, и вода причиняет огромную боль, заполняя мои легкие. Мой рот все открывается и открывается, как будто если я смогу открыть челюсть достаточно широко, то найду воздух, но воздуха нет, есть только кислая соленая вода, и она все наполняет меня, наполняет и наполняет, и я знаю, что это убьет меня.

Мне шесть лет, и я умру.

Руки мужчины крепко держат меня за горло, путаясь в моих волосах. Я дергаюсь, но не могу сопротивляться его хватке. Его пальцы так крепко сжимают мою шею, что они болят почти так же сильно, как соль в моих легких.

Почти.

Мне шесть лет, и я собираюсь умереть.

Вода заполнила мои легкие к тому времени, как я осознала случившееся. Она хлынула в туннели с такой силой, что ударила по нам, как гигантская раскрытая ладонь. Мое тело болело — что-то сломалось. Я не могла сориентироваться. Мы двигались быстро, так быстро, что я изо всех сил старалась ухватиться за окружающие меня нити. Как только ко мне вернулось сознание, я вцепилась когтями в каменную стену, ломая ногти, но безуспешно.

Мое тело дернулось, когда кто-то схватил меня — Атриус. Я сразу поняла, что это он. Но вода была такой сильной, и его тоже уносило в нее. Он держал меня какое-то мгновение, а потом меня снова оттащили от него. Мое тело ударилось о то, что, должно быть, было Эреккусом, который прижимался к каменной стене, пытаясь затормозить против течения.

Боги, что же нам делать? Я потянулась к нитям, чтобы хоть как-то зацепиться за них. Нас заносило в туннели, уносило…

Атриус снова схватился за меня, и снова ему это не удалось. На этот раз он рассек мне предплечье. Я почти не замечала боли, но мне хотелось наброситься на него, чтобы отвлечь.

Но мгновение спустя внутри меня вспыхнуло странное ощущение — медленное, теплое, жгучее. Мышцы напряглись, задергались и задвигались без моего разрешения.

Что это, черт возьми, было…

Мое тело летело по коридору, борясь с течением, и вдруг моя голова оказалась над водой, а тело прижалось к моему, крепкая рука обвила мою талию…

И очень, очень несчастное лицо Атриуса было в нескольких дюймах от моего. Одной рукой он держался за меня, а другой опирался о скалистый выступ. Водяные брызги били нам в лицо, а наши головы едва поднимались над водой. Прилив то ослабевал, то исчезал, наступая скорее всплесками, чем с постоянной силой. Оглянувшись, я увидела, что воины Атриуса пытаются пробиться сквозь прилив. Отголоски их страха, высокие и острые, пробивались сквозь нити.

Даже вампиры боялись смерти. И я знала, что смерть от утопления — одна из самых страшных.

— Ты сказала, что будешь полезна, Арахессен, — прошипел Атриус, возвышая голос над ревом воды. — Я спас твою жизнь. Теперь ты спасешь их.

Его взгляд был свирепым и непоколебимым, словно это требование было совершенно разумным. И все же, возможно, я почувствовала в нем проблеск страха — только сейчас, когда его люди были в опасности.

— Как, по-твоему, я могу это сделать? — спросила я, от волнения срывая голос.

Он наклонился ближе, и вода с его губ коснулась гребня моего уха.

— Ты ведьма, — сказал он. — Разве у твоего рода нет своих путей?

Черт бы его побрал. У меня не было для этого способов. Некоторые из моих Сестер были талантливы в магии воды, но это никогда не было моим умением, и даже тогда я сомневалась, что аколит Акаэи обладает достаточно сильной магией воды, чтобы остановить это — может быть, последователь Зарукса, Бога Моря, но это точно не моя область.

Я беспомощно огляделась по сторонам, вглядываясь в окружающую обстановку. Камень. Вода. Тела. И страх — такой сильный страх, усиливающийся с каждым мгновением.

Ужасное чувство вины, груз моей ответственности за эту ошибку, захлестнули меня, обжигая горло. Столько этих людей должны были умереть.

Возможно, я должна была позволить им это сделать.

Так поступил бы хороший диверсант. Пусть армия завоевателя погибнет. У меня были все оправдания тому, что я не могу помочь. Да и как я могла помочь? Что я могу сделать?

Мне шесть лет, соленая вода причиняет боль, и я собираюсь умереть.

Я отмахнулась от прошлого, моя собственная нить спуталась с их.

Я не могла сказать, почему я приняла это решение, только то, что я действовала еще до того, как оно пришло в сознание. Я подняла руку вверх и прижал ладонь к шершавому камню потолка.

Было трудно сосредоточиться на своей магии, когда вокруг нас бурлила вода. Всплески становились все сильнее, на несколько секунд отправляя нас с Атриусом под воду, грозя вырвать меня из его объятий. Но он крепко держал меня, прижимая мое тело к своему. Я была благодарна за это, за якорь, пока пыталась найти достаточно прочную связь, чтобы зацепиться за него.

Против течения я прижимала ладонь к камню.

Камень был живым, в своем роде. Через него проходили нити жизни. Он был стабилен и надежен. Все здесь двигалось и менялось. Но только не камень. Он мне еще пригодится. За его пределами было пространство — еще больше туннелей. Нужно было только прорваться.

Я никогда раньше не делала ничего подобного. Ткачиха не знала, способна ли я вообще на это. Но это была моя единственная идея. Моя единственная дикая, глупая, нелепая идея.

Я протянула нить от себя к камню, натянула ее, пока она не затрепетала между нашими душами. Еще одна нить. Еще одна. Три якоря, пропуская через них свою магию, потом полдюжины, а потом еще больше, которые я не удосужилась сосчитать.

Сколько их будет достаточно?

— Силина, — процедил Атриус сквозь стиснутые зубы.

Ему не нужно было говорить больше. Время. У нас его не было. Его люди едва успевали цепляться за стены пещеры. Некоторые были сметены.

Этого должно было быть достаточно. Я вложила всю свою магию в связь между мной и камнем, дернула за нити с такой силой, словно бросилась через всю комнату — но вместо того, чтобы двигаться самому, я двигала камень.

ТРЕСК!

Прежде чем я поняла, что происходит, Атриус обхватил мой затылок, притягивая к себе. Только через несколько секунд я поняла, зачем: чтобы защитить меня, когда камень рухнет в воду. Мы вдвоем кувыркались, пока течение, прерванное сменой рельефа, плескалось и разбивалось о стены.

Над нами зияла дыра, из которой виднелся туннель.

Я не сразу узнала звук собственного смеха, безумного и маниакального.

Ткачиха забрала меня. Мои Сестры ни за что не поверят, что мне удалось это сделать.

На мгновение, несмотря на обстоятельства, я почувствовала дикую гордость за себя.

Я взглянула на Атриуса, который, вероятно, сиял, и на его лице промелькнуло нечто, почти напоминающее улыбку, и от этого зрелища по позвоночнику пробежала странная довольная дрожь.

— Иди, — сказал он, отпуская меня и наполовину подталкивая к недавно открывшемуся проходу. Несколько человек успели спастись от течения благодаря частичной плотине из камней и уже тащили себя наверх, выкашливая по пути воду.

Но мое внимание было приковано к другим — тем, кого прилив отнес дальше и кто не мог найти опору. Глаза Атриуса нашли и их — хотя он и подтолкнул меня к проему, он был готов броситься обратно в коридор.

Он был предан тем, кто следовал за ним. Я бы отдала ему должное.

— Нет, — сказала я. — Они у меня есть. — Я положила руку ему на грудь, останавливая его. Затем я повернулась, протянула нить между собой и ближайшим вампиром и натянула ее, прежде чем у меня появился шанс усомниться в себе.

— Подожди… — начал было Атриус, но я уже исчезла.

Вода была фригидной. Несмотря на частичную блокировку камня, который я обрушила, течение здесь все еще было сильным и бросало мое тело, как тряпичную куклу. Я схватила Эреккуса — с трудом, учитывая, насколько он был крупнее меня. Не дав ему времени среагировать, я подняла голову над водой и заставила себя выпрямиться, чтобы посмотреть на щель в скалах, на Атриуса, стоящего на коленях и смотрящего на меня…

Натяни нить.

Пройди.

Я споткнулась, когда мои ноги уперлись в сухой камень, пошатнулся, навалившись на Атриуса, и был отягощен Эреккусом, который тут же опустился на колени и начал зачерпывать воду.

Атриус начал что-то говорить, но я огрызнулась:

— Спускайся и будь готов к встрече с ними, — и снова исчезла, прежде чем он успел ответить.

Следующие два были трудными. Третья — почти невозможной. По мере того как тела удалялись от меня, мне становилось все труднее точно достать их. Задыхаясь и кашляя, я достала еще четверых, которых Атриус вытащил на скалу. С каждым из них я возвращалась все медленнее. Передвижение по нитям требовало значительных затрат энергии, а я забрасывал сеть далеко. К четвертому заходу мое сердце заколотилось о внутренние стороны ребер.

Атриус поймал меня за руку, когда я повернулась, чтобы вернуться за новой.

— Ты дрожишь.

У меня голова раскалывалась. Мне пришлось направить все свои силы на то, чтобы сосредоточиться на последнем присутствии, которое я все еще ощущала, хотя оно быстро отдалялось.

— Мне нужно идти.

— Если ты не сможешь вернуться…

— Я могу спасти последнего, — огрызнулась я. — Ты хочешь, чтобы я это сделала или позволила им умереть?

Атриус крепче стиснул мою руку, и его челюсти сжались, а потом он отпустил меня.

— Иди. Быстро.

Это было трудно. Когда на этот раз вода ударила в меня, она поглотила меня целиком. Воин, женщина, к счастью, не намного крупнее меня, была без сознания. Я схватила ее, но поток воды был неумолим. На мгновение меня поглотило собственное прошлое, стерлись ориентиры и чувства.

Я попыталась повернуть к берегу. Но не смогла найти его — был ли он в той стороне? Или меня занесло?

Медленный прилив паники поднимался в моей груди. Резкий всплеск воды застал меня врасплох, и я ударилась спиной о камень. От взрыва боли я захлебнулась соленой водой.

Мне шесть лет, и я собираюсь…

Нет.

Я не собиралась тонуть. Я не собиралась умирать. За мной наблюдала Ткачиха, Владычица Судьбы, и я была хозяйкой нитей, а не очередной марионеткой, которой можно было манипулировать.

Мне нужно было почувствовать ландшафт нитей. Но для этого мне нужно было сосредоточиться. А это означало отпустить течение. Это означало позволить себе уплыть.

Черт возьми. Иногда я действительно ненавидела эту работу.

Я позволила себе расслабиться.

Потянулась к нитям.

Они расстилались вокруг меня, мерцающие, полупрозрачные и трудноразличимые для сознания, все еще наполовину отвлеченного приближающейся смертью.

Я еще больше погрузилась в воду. Я едва почувствовала, как в следующий раз течение отбросило меня к стене. Я повернулась… дотянулась… и…

Вот.

Я почувствовала его. Не только свою цель, не только камень, но и его. Атриуса. Присутствие, настолько необычное, что я ощущала его даже на таком расстоянии.

К нему я и привязалась. Я натянула нить, крепко-накрепко. Я молилась, чтобы ее хватило, чтобы мы добрались до места.

И я шагнула сквозь нее.

Я рухнула на влажный камень. Мои бока и живот болели от сильного кашля, я вдыхал легкие за легкими, и соленая вода капала на камни. Рядом со мной то же самое сделала моя спасительница, и Эреккус помог ей подняться на ноги.

Кто-то прикоснулся ко мне, и я отшатнулась.

— Стой, — прорычал Атриус.

Боль, когда мне подняли руку. Я выругалась, когда что-то плотно обхватило ее, пытаясь выдернуть руку.

— Прекрати бороться, — огрызнулся он. — Ты ранена. Я останавливаю кровотечение.

Кровотечение.

Мое дыхание замедлилось. Сердце успокоилось. Я потрогала руку — рана, теперь туго перевязанная.

Атриус смотрел на меня так, словно я была объектом оценки.

— Ты можешь двигаться?

В вопросе не было беспокойства. Только прагматизм.

— Да.

Он протянул руку, и я, все еще чувствуя себя неуверенно, позволила себе взять ее. Его хватка была грубой и покрытой шрамами. Руки, на которых лежала целая жизнь.

Я слегка покачнулась на ногах, когда он отпустил меня. Мне было больно, но повреждения были поверхностными. Еще больше дезориентировало истощение моей магии. Нити казались неосязаемыми и далекими, их трудно было ухватить. Замечательно. Так будет веселее ориентироваться в этих туннелях.

— Нам нужно идти, — сказал Атриус. Его взгляд буравил меня, как скальпель плоть, пытаясь раскрыть то, что скрывалось под ним.

— Я готова, — сказала я. Я забрала у него свой клинок, позволил ему поднять меня на следующий уровень туннелей, и мы снова двинулись в путь.