Тьма. Том 9

Глава 15

«Серый пастушок»

Ромейская народная сказка

В одной пустынной деревне жил юноша, и звали его Досифей. Был он с детства хромым и косым, отчего над ним частенько смеялись. И дня не проходило, чтобы кто-то в деревне не обозвал его уродцем или чудовищем. Привык к этому бедный Досифей. Смирился, что до конца его жизни так и будут над ним смеяться.

Родители Досифея рано его покинули, оставив всего ничего наследства. Маленький домик да двух овец, с которых и шерсти много не начешешь, и молока не сильно надоишь. Однако Досифей не отчаивался. Каждый день уводил своих двух овец далеко-далеко от деревни. Аж на самую границу Серых земель, где никто не требовал бы плату за выпас.

У звонкого ручья, что бил из склона пограничного холма, росла сочная трава. Там-то две овечки и паслись, не зная забот и недостатка в пропитании. А Досифей приглядывал за ними, чтобы не ушли вглубь от границы. Сам-то он зайти далеко в Серые земли не мог. Стоило ему пройти сто шагов, и боль в голове поднималась такая, что падал бедный пастушок без сил.

Так продолжалось изо дня в день, год за годом. Шерсть Досифей продавал в деревне, покупая себе муку и зелень, а из молока делал масло и просфатос. И всё бы ничего, но тут одна из его двух овец понесла, и прознали о том другие жители деревни. И стали судить, чей же барашек тут постарался. Мол, не стоит ли у Досифея забрать одного из ягнят, когда народятся.

И жила в той деревне, в семье акрита, девица по имени Кирьяка. Была она сердцем зла и не могла пройти мимо Досифея, чтобы не уязвить его, не сказать ему гадость. Всё ей покою не давал бедный да некрасивый юноша.

Решила она Досифею зло сотворить. А как прознала, что овца у него понесла, выбрала в стаде своего отца барашка и приказала верному слуге отвести этого барашка к холмам, где юноша пас своих овец.

В тот же день объявила она в деревне, что из стада отца пропал барашек, и так сокрушалась, так плакала, что жалели её соседи. И так Кирьяка всё обставила, так всё рассказала, что подумали люди, будто барашек уже давно пропал, да никак не находится.

Досифей же, как всегда, вывел своих двух овец к холмам и отправил пастись, сам за ними поглядывая. Раз поглядел — две овцы. Два поглядел — две овцы. Три поглядел, а, кроме двух овец, с ними и барашек. Удивился юноша, но решил вечером свести барашка в деревню, спросить, не потерял ли кто.

Да только жители деревни сами пришли к нему в тот день. Послушали Кирьяку и решили, что от того пропавшего барашка и понесла овца Досифея. А как пришли и увидели, что барашек с овечками пасётся, и слушать юношу не стали. Принялись бить и обвинять в воровстве.

Упал избитый Досифей без памяти на землю, да так и пролежал до вечера. Барашка увели обратно жители деревни. А овцы юноши гуляли-гуляли, да и ушли в Серые земли. Очнулся Досифей, огляделся — нет овец. Побежал домой — и там нет. Попытался в деревне спрашивать, да там его вновь только били и бранили… Одна лишь его добрая соседка сказала, что никто овец не трогал, а барашка забрали.

Понял Досифей, что ушли его овечки в Серые земли, и горько заплакал. В ту ночь отправился он на их поиски, а когда утром его хватились — только по следам и поняли, что ушёл пастушок вглубь Серых земель, преодолевая боль. Падал без сил, поднимался — и снова шёл искать пропавшую скотину. Так где-то в Серых землях и сгинул.

Быстро в деревне забыли про некрасивого юношу. Да только неведомо им было, что не погиб тогда Досифей, да и о родной деревне не забыл — затаил зло. Год прошёл, другой минул, и вот пришли из Серых земель лютые звери. Были они ростом огромны, а нравом злы и кровожадны, и даже на зверей не сильно походили.

Всех жителей родной деревни Досифея эти звери загрызли. Только одну его добрую соседку не тронули. А потом и дальше пошли, разоряя и убивая всё на своём пути. Говорят, до самой Кесарии добрались, воевали будто и не звери совсем, а люди. Стратигу пришлось войско собирать и идти в Серые земли, чтобы разыскать причину такого нашествия. Много крови в те страшные дни пролилось.

А в сердце Серых земель встретил их юноша, что назвался Досифеем. Был он ростом высок, силён и умел повелевать диким зверьём. Правда, так и остался при росте и силе косым да хромым. Потребовал он покинуть его владения. Однако силы стратиг привёл немалые и отказался уходить.

И была в сердце Серых земель жестокая сеча, где люди сошлись с дикими зверьми. И кровь лилась реками с обеих сторон. Сразил Досифей в том бою стратига, но всё же одержали люди верх. Они потом и рассказали: охраной Досифею служили огромные овцы, что стояли с ним до последнего его вздоха. А как умер Досифей, так и его громадные овцы пали замертво.

Тела юноши и его овец отвезли в Кесарии, чтобы показать честным людям. Там-то и узнала Досифея старушка-соседка, вот и рассказала мне эту историю. Хотите верьте, хотите нет, но так злоба людская привела к большой беде. Вот и вы до беды не доводите: щедро в кружку мне плесните!

Город умер так давно, что следы его прежних обитателей стёрлись. Ну или Тьма, создавая эту иллюзию, постаралась дело так обставить. Всё, что не было камнем — превратилось в пыль. А скульптуры у этого народа были, видно, не в почёте. Те немногие, что имелись — стояли в храме и почему-то оказались разрушены. А значит, понять, какие люди тут жили, пока не представлялось возможным.

Ну да ничего. Буду продолжать наблюдения. Благо, это отвлекает от мыслей, что сейчас происходит в реальности с Авелиной и моим ребёнком.

— А почему она стала от пули оживать? — жалобно спросил Федя после двух часов блужданий.

— Да чтоб я понимал!.. — буркнул в ответ Андрей. — Малой, я же твой мир почти не знаю!

Я не удержался: запустил огненный шарик над головой себя-младшего. А когда Андрей с Федей остановились, глядя на него, подвёл этот шарик к стене и начал писать, активно помогая себе жгутиками. Это сложно, кстати говоря. Требует очень мелкой моторики в плане теньки и плетений. Но я справился: всё-таки слишком многое было на кону.

— Что? Нельзя применять к Тьме теньку? — щурясь, прочитал мои каракули Андрей. — В смысле, что колдовать на неё нельзя?

— Видимо, да, — кивнул Федя.

— А чего раньше не сказал⁈ — возмутился Андрей.

Пришлось напрягаться и дописывать лаконичное: «Не знал». И это было истинной правдой. Я не знал. Как, подозреваю, и никто не знал. И даже то, что «пушок» был ненастоящим, а иллюзорным, почему-то не меняло сути. Артефактная пуля здесь, в этом видении, сработала, как и в настоящем мире.

— И чем тогда заряжать? — пробурчал Андрей, вытряхивая во второй карман патроны из барабана.

— Вот эти заряжай! — подсказал Федя-младший, у которого, оказывается, что-то в пустой голове откладывалось. — Это наши обычные.

— Уверен? — не поверил ему Андрей и, будем честны, имел на это основания.

«Да», — подтвердил я за Федьку с помощью выжигания на камне огненным шариком.

— Ещё бы понять, где находится эта чёртова дверь… — вздохнул Андрей с явным намёком, что я бы тоже мог мозгами пораскинуть.

К этому моменту они с Федей-младшим осмотрели уже много мест, где нам довелось побывать. И даже вспомнили некоторые из тех, что пробегали мельком. Однако все встречные стены были девственно пусты. Никаких дверей, кроме обычных дверных проёмов.

Так что я старательно вывел на стене свой вариант: «Пол. Потолок».

Эта мысль пришла в голову неожиданно. Вспомнился последний лабиринт, где приходилось чуть ли не по потолку ходить. А пол был ещё одной поверхностью, где можно расположить дверь и нет окон.

— Вот теперь задача усложнилась! — оценил Андрей. — Малой, возвращаемся к началу! Ты смотришь на потолок. Я слежу, чтобы ты не споткнулся и не упал. А сам в это время оглядываю пол, ну и повторно — стены.

И поиск выхода начался заново.

Обычная земля, кстати, тоже была под подозрением. Дверь могла прятаться на любой ровной поверхности. И это придавало поиску особо масштабный размах. К сожалению, город и сам по себе был огромен. Обыскать его целиком — что-то на грани фантастики. Задание начинало казаться невыполнимым.

Если бы не Тёма. Я заметил его случайно, когда Федя-младший с Андреем осматривали очередное обвалившееся здание. Само появление Тёмы не было таким уж необычным. Кот и раньше не скрывал, что без проблем проникает в мои кризисные видения.

Однако в этот раз он выбрал довольно необычное место. А когда через несколько минут я снова увидел его в другом, тоже необычном месте, то задумался. И почти сразу раскусил Тёмин намёк. Оба раза кот появлялся наверху. В первый раз восседал на торце стены верхнего этажа, во второй — вылизывал под хвостом, сидя на остатках каменной крыши.

Когда я и в третий раз увидел кота наверху, сомнений не осталось. Он намекал нам, двуногим тугодумам, что можно забраться на крышу, а уже оттуда осматривать город. Если дверь расположена не на потолке в каком-нибудь здании, с высоты мы её увидим.

Вот только именно в этот момент Федя-младший увидел дверь. И именно что на потолке. О чём радостно сообщил Андрею.

— Дверь! — закричал он, подпрыгивая на месте.

— Ай, молодца! — потирая руки, обрадовался Андрей. — Сейчас придумаем, как её открыть!

Долго думать им не пришлось. В походе верёвка — штука незаменимая: на поясе моей одежды были пристроен моток. Верёвку привязали к найденному куску камня, и спустя добрую сотню попыток у Андрея вышло прокинуть камешек через ручку.

Вот только дверь отказалась открываться. Как ни тянули за верёвку Андрей и Федя, ручка ни на миллиметр не сдвинулась.

— Это, конечно, только предположение… — с досадой заметил парнишка. — … Но мне кажется, открыть её можно только живой рукой. Как-то так, наверно…

— Почему ты так решил? — спросил Андрей, глядя на потолок.

— В сказках всегда сам волшебные двери тянешь, чтобы они открылись! — пояснил Федя-младший.

Андрей долго смотрел на моё подростковое альтер-эго. Сначала раздражённо, потом задумчиво, а потом и вовсе перевёл взгляд на дверь.

После долгой минуты тишины, он, наконец, произнёс.

— А знаешь, в этом есть смысл! Я сначала думал, что глупость… Но вот это всё… — Андрей обвёл руками комнату вокруг. — … Место, баба эта каменная… Хрень всякая… Оно как бы намекает… Давай попробуем. Но я по этому тросику наверх не заберусь. Надо узелки сделать, чтобы было за что хвататься.

Верёвка была крепкая, Андрея выдержала бы, но тонкая. Проблема, как по ней наверх ползти, и в самом деле имелась. Жаль, вариант с узелками был так себе. И Андрей вместе с Федей-младшим быстро это осознали. В итоге, они нашли вытянутые куски камня, которые и стали обвязывать верёвкой.

Потолки в здании, конечно, были выше трёх метров. Однако ничего нереального в задаче не имелось. Вскоре к ручке «потолочной» двери была привязана не просто двойная верёвка, а верёвка с удобными местами для хвата. И пусть Андрей был не слишком спортивен под конец жизни, но с этим вызовом справился.

Стоило ему коснуться ручки на потолке, как дверь распахнулась, а он тут же повис, рухнув на полметра ниже.

И это было даже хорошо. За дверью начинался тёмный проход, уводивший в темноту потолка. При этом уходил он, ожидаемо, вертикально вверх. И был таким тёмным, что внутри, всего через полметра, разглядеть ничего не выходило.

А мгновение спустя оттуда на свет грациозно вышла Тьма, ничуть не напрягаясь тем фактом, что вышагивает по вертикальной поверхности.

— Представляете, это тоже ложная дверь! — с улыбкой на жутковато-красивом лице сообщила она. — Но вы, мальчики, не расстраивайтесь! Отрицательный результат — тоже результат. Особенно в вашем тяжёлом случае.

— Да пошла ты! — расстроился Андрей, цепляясь левой рукой за верёвку, а правой доставая «пушка».

— Ну зачем так сердиться? — бессовестно не испугавшись, удивилась Тьма. — Я же не мешаю вам бесплодно искать то, чего здесь нет. Возможно, и ещё пару ложных дверей вам подкину. Весело же!

Она шагнула назад, скрываясь в непроглядной темноте, а Андрей всё ещё пытался прицелиться. Сделать это было вдвойне сложно, потому что его крутило вокруг своей оси, и вращение едва начинало замедляться.

— Сука каменная! — так и не став тратить патроны, крикнул он в дверной проём.

— Вот не надо слёз и истерик! — донёсся из темноты голос. — Лично ты можешь в любой момент уйти! Я тебя тут вообще не держу!

— Пошла ты! — буркнул Андрей, убирая револьвер и начиная спускаться.

Верёвку, естественно, они с Федькой бросать не стали. Забрали с собой, хотя пришлось постараться, вытягивая её из ручки вместе с камнями. Ещё два часа они бродили по городу, а я не спешил писать им, что надо бы повыше забраться. Очень не хотел показывать Тьме, что нам вновь помогли. И только когда мои альтер-эго устроили привал, на котором Андрей отвязывал камни от верёвки, чтобы затем повторно использовать — я зажёг огненный шарик.

Первая попытка коротко всё объяснить успехом не увенчалась. Почему-то слово «крыши» вызывало у Андрея с Федькой слишком много трактовок. Пришлось дописывать «посмотрите с».

— Знаешь, а это недурной совет! — согласился Андрей. — Но с крыши не видно потолков. А дверь может быть и там. Сейчас мы просто обходим город, а будем терять время ещё и на подъём.

И только когда я вывел огоньком: «Чёрный кот показывал на крыши», Андрей и Федя-младший серьёзно задумались.

— Кот нам помогал! — напомнил Федя.

— Да, и в отличие от нас, не ошибался. Если кот действительно считает, что надо смотреть вниз с крыш, надо следовать совету… — покивал Андрей.

Обидно было, между прочим! Коту верят больше, чем мне! А ещё мои субличности, называется! Внутренние предатели… Но я, конечно, не стал спорить. Выжигать огненным шариком по стенам и полу — то ещё удовольствие. А вести таким образом умные беседы и вовсе похоже на пытку.

Так или иначе, план был принят, и стартовали «верховые» поиски дверей. Теперь по мере обхода города Андрей и Федя подмечали самые высокие здания. Лучше всего, конечно, было бы взглянуть с крыши храма…

Но вот в чём проблема: скалолазов среди нас не было. А обыскивать храм в поисках лестницы, слушая при этом ехидные советы Тьмы… Вряд ли, в общем, этот вариант приведёт к успеху. Да и необязательно, что лестница где-то в огромном храме сохранилась. Лестницы — штуки не такие прочные, как стены.

Поэтому искали именно высокие дома, с которых открывался хороший вид на улицы и внутренние дворики. Конечно, масштаб обзора всё равно оставлял желать лучшего, но так, понемногу меняя точки, вышло бы осмотреть куда больше, чем с земли.

И эта тактика дала плоды. Через полчаса нашлась первая дверь. Что примечательно, не на земле, а на стене. Просто это была глухая стена во дворе, который не помнили Федя с Андреем. А вот я смутно припомнил, что как-то здесь с юным альтер-эго проходил.

Находка не вскружила головы дважды разочарованным. Однако Андрей тщательно запомнил, с какого дома вёл наблюдение. И внимательно смотрел по сторонам, пока они с Федей шли к находке.

В удачу с первого «высотного» раза верилось с трудом. И удачи не последовало.

За дверью обнаружился тёмный провал. И знакомая каменная дама, опиравшаяся на косяк и сложившая руки под задорно-высокой грудью.

— Какие вы настойчивые! — заметила Тьма, тяжело вздохнув. — А ведь я не предлагаю вам ничего ужасного… Один невинный поцелуйчик, и всё.

Тьма указала на Федю-младшего, а тот, мотая головой, попятился от двери.

— Что всё? — мрачно уточнил Андрей. — Всё, в смысле, что конец?

— Всё, в смысле, что завершение ваших сложностей! — гортанно засмеявшись, отозвалась Тьма. — Неужели вы думаете, я разрешу кому-то из своих милых мальчиков иметь внутри две личности?

— А мне, значит, ты предлагаешь просто взять и помереть? — мрачно уточнил Андрей.

Если бы я регулярно не просматривал его память, натурально поверил бы, что он обиделся и расстроился. Но я слишком хорошо успел изучить и предыдущее воплощение, и личность, которая в результате появилась. Поэтому ни капли не обманывался: Андрею было глубоко плевать.

Он был мёртв ещё до того, как умер из-за блина. Пустая жизнь, пустое прожигание времени и сил. Единственная причина, по которой он не пустил себе пулю в лоб — считал это малодушием и грехом. Раз родился, то и дальше, будь добр, тяни лямку, а дальше придёт твой час.

— Ну зачем же? Каждый человек важен и уникален. Могу разделить и сделать для каждого из вас хорошее тело! — заметила Тьма, даже не догадываясь, что говорит вовсе не то, что от неё хотят услышать. — Станете самостоятельными мальчиками, узнаете много нового…

— А на хрена? — дёрнув щетинистой щекой, спросил Андрей.

— Ну ладно… Если не хочешь новую жизнь, могу помочь с быстрой безболезненной смертью! — предложила Тьма, молниеносно, стерва такая, оценив настрой собеседника. — Хотя повторюсь: жизни людей важны.

— Вот я тебя и спрашиваю: а чего в них для тебя важного-то? — спросил Андрей, прищурившись. — Что такого важного в каждой отдельной жизни, что ты за ними гоняешься, как за величайшим сокровищем?

— Очень необычные заявление…

Кажется, Андрею удалось-таки Тьму смутить. Хотя мне по-прежнему в искренность её эмоций не верилось.

— Ну а чего в моём заявлении необычного? — спросил Андрей. — Одна-единственная жизнь важна одному-единственному человеку. Самому себе. Ну ещё, может, родным и близким, если такие имеются. А зачем тебе люди, стату́я?

— Нужны, — спокойно ответила Тьма, покачав точёным подбородком. — Не всё ли тебе равно, зачем?

— Знаешь, если бы нам, людям, было всё равно, мы бы добровольно к тебе пришли! — заметил Андрей. — Но ты ведь, как я понимаю, хочешь от нас служения. Хочешь нами управлять. А многие бы сказали, что лучше сдохнуть…

— Ой, ты слишком хорошего мнения о людях! — с легкомысленным видом отмахнулась Тьма. — За тысячу лет никто ещё, в конце концов, не отказался. Бывают, конечно, те трусишки, кто так и не решается согласиться… А вот отказаться не смог никто. Ты ведь сейчас говоришь о свободе. А свою свободу вы давно продали. Все поголовно, причём.

— Видишь, есть те, кто не стал соглашаться! — возразил Андрей. — Не надо передёргивать и подменять смыслы. Те, кто не попал сюда, когда чувствовал, что не сможет от тебя отбиться. Выходит, эти люди не захотели служить тебе.

— Они просто почувствовали, что быстро сдадутся! — усмехнулась Тьма. — А в итоге, все бы согласились на моё предложение… Все… Вы, люди, привыкли соглашаться. Вы все подчинены своему обществу, той системе, которую сами создали. Вы её рабы. И единицы из вас могут встать во главе, чтобы командовать другими. А ещё реже встречаются те, кто смог над системой подняться. Таких вы сами, в первую очередь, стараетесь уничтожить. А все остальные сами, добровольно, отказываются от свободы…И ведь я даже не собираюсь её так ограничивать, как ваше общество. Со мной вы будете куда свободнее!

— А мне кажется, шило на мыло променяем… — неожиданно серьёзным голосом сказал Федя-младший.

— Малой дело говорит! — поддержал парня Андрей. — С системой хоть какие-то шансы есть. А с тобой, идолище каменное?

— Со мной и не нужны шансы! — парировала Тьма, растянув губы в спокойной улыбке. — Я ценю каждого человека, вставшего под мои знамёна. Знаете, сколько их, таких мальчиков и девочек, за тысячу лет было? И никто не жалеет о своём выборе. Все они живы, все рано или поздно придут, чтобы принести другим людям меня, как величайший дар!..

— Да ну на хрен! — Андрей решительно захлопнул дверь.

— А что если она права? — тихонько спросил Федя-младший.

— А ты сам как думаешь, малой? Права она или нет? — устало опустившись на землю у стены, спросил Андрей.

— В этот раз я не очень поверил… — чуть-чуть подумав, ответил мальчишка. — Раньше она убедительнее была.

— Это потому что тебе плевать с высокой колокольни и на системы, и на личную свободу. В силу пубертатного возраста и очень пустой головы! — добродушно усмехнувшись, Андрей отечески похлопал севшего рядом Федьку по котелку на плечах. — Сегодня она, парень, мои мозги компостировала…

— Тебя что, действительно настолько волнует личная свобода? — на миг зависнув, удивился мелкий.

— Нет… Больше нет… — беззлобно хмыкнул Андрей, тяжело вставая с земли. — В общем, это она зря всё затеяла. Был бы жив — может, как болван, послушал бы. А так… Я свою жизнь давно просрал.

— Ну я-то, между прочим… — Федька вовремя осёкся, так и не сказав «тоже».

Тьма искала слабые места, не понимая, что нас не двое, а трое. И даже Федя-младший догадался, что не стоит раскрывать эту тайну раньше времени.

А дальше поиски двери пошли без перерыва и отдыха. К счастью, с высоты искать оказалось значительно продуктивней. Конечно, были наверняка двери и в зданиях, на потолках… Но раз уж Тёма подсказывал искать сверху, то и поиски Андрей с Федькой продолжали сверху.

А я был почти уверен, что, единожды запрятав дверь, Тьма не сможет сжульничать, её переместив. Иначе это было бы слишком сложно, практически невыполнимо. А в том, что время снова ограничено, я почему-то не сомневался. Как не сомневались в этом и обе моих субличности. Я бы сказал, мы нутром ощущали, что времени меньше и меньше.

Признаюсь, иногда мне становилось даже чуть-чуть стыдно… Выходило, что люди, чьи личности я, по сути, внутри себя как бы подавил, рвут жилы, проходя мой кризис вместо меня. И хотя я понимал, что, окажись в их ситуации, тоже старался бы, как будто от моих действий зависит моя жизнь… Но до конца принять, что эти двое — такие же, как я сам, и ни о чём не жалеют, не мог.

Очередная дверь обнаружилась среди нескольких куч битого камня. Пряталась она удобно, прямо на земле. Однако и за ней, увы, скрывалась густая тьма и каменная статуя:

— Ну вот зачем вы суетитесь?.. — начала она старую песню, но Андрей просто закрыл дверь, сообщив Феде-младшему:

— Утомила вообще!..

— Ага! — откликнулся тот.

Ещё одна дверь была найдена, по ощущениям, где-то через пару часов. Причём тоже на земле, под стеной почти обрушившегося дома. И ещё одна встреча с каменной статуей, закончившаяся даже быстрее. Тьма только и успела открыть рот, когда Андрей захлопнул дверь.

— Вот же вездесущая дрянь… — заметил он.

А когда Андрей и Федя-младший отыскали следующую дверь, я почему-то уже знал, что это она. Та самая дверь, которая нам нужна. Она притулилась на стене, в таком узком переулке, что издалека казалось, будто дверь не получится полностью открыть.

И всё-таки Федя, как и я, воодушевился. Да и Андрей сразу заспешил к найденному месту. Видимо, не только я ощущал: это именно то, что нам нужно.

А когда Андрей и Федя были уже на полпути к переулку, по всему городу вдруг стали раздаваться хлопки.

Мы не сразу догадались, что это за звуки. Оказалось, это распахивались другие двери, выпуская в небо потоки густой то ли темноты, то ли дыма. А из него тянулись тысячи рук, слепо ощупывая воздух. Из тёмных провалов окон, из дверных проёмов, из тёмных углов… Отовсюду, куда проникала темнота, вылезали всё новые и новые руки, шаря вокруг.

— Ну я ведь хотела по-хорошему! — а над крышами поднималась огромная статуя Тьмы, старательно изображая гнев. — Я пыталась уговорить! Я делала всё, чтобы вы не искали выход! Но вы же не могли успокоиться, упрямцы!

Я не очень-то верил, что Тьма может сейчас, когда мы нашли дверь, причинить нам вред. Тем более, по внутренним ощущениям, время ещё оставалось. Пусть совсем немного, но оно не закончилось… Однако до чего сложно было убеждать себя в этом, пока Андрей и Федя бежали к переулку, то и дело уворачиваясь от вездесущих рук!..

— А-а-а-а! Она меня схватила! — заорал Федя-младший, еле устояв на ногах из-за резкого торможения.

Очередная рука вылезла из тёмного угла между стеной и мостовой. И случилось это уже на последних метрах от цели. Почти в том самом переулке, где располагалась дверь.

— Малой, замри! — рявкнул Андрей, выхватывая револьвер.

— Не промахнись! — отчаянно закричал парень.

Грянули два выстрела, перебивая каменную руку. Кисть треснула, разжав крошащиеся пальцы, и Федя, с паническим воем вырвавшись, со всех ног понёсся к двери.

А город вокруг содрогался от поступи исполинской статуи, приближавшейся к переулку. И с каждым её шагом на мостовой подпрыгивали вверх осколки камней.

В этот раз Андрей нырнул в дверь первым. Не уверен, что время было подходящее для экспериментов… Но, полагаю, он об этом не думал. А Федя, конечно же, зацепился за дверь в последний момент.

И да, ничего не закончилось, Тьма грохотала где-то совсем рядом. Мир не исчез, как это бывало у Андрея, судя по рассказам. А значит, всё-таки нужно, чтобы Федька-младший со мной покинул кризис. И он старался, я это буквально вместе с ним чувствовал! Но слишком уж надёжно умудрился зацепиться моими крепкими походными штанами.

Он был в панике, рвался, но делал только хуже. И я не выдержал, плюнув на риск случайно повредить: срезал оставшуюся часть одежды воздушным лезвием.

А потом я летел сквозь тьму…

И слушал шелестящий шёпот, летевший со всех сторон.

— Знаешь, это даже забавно!

— Так упорно сопротивляешься…

— Всё уже решено…

— Ты не должен уходить так быстро!

— Это была хорошая игра!

— Но ещё пока не лучшая! Нет, не лучшая!

— Я буду ждать!

— Ты станешь частью меня!

— Я умею ждать!..