Тьма. Том 7

Глава 6

Сетевая волна «100», передача «Утро добрым не бывает»

— Доброе утро, сонное царство!

— И, возможно, оно действительно доброе. Вопреки мнению, что утро добрым не бывает.

— А это опять мы, на волнах вездесущего сетевого радио «Сто». С вами Александр Пискарёв!

— И я, несравненная Анна Лоскутова! Вместе мы попытаемся сделать утро добрее!

— Из Серых земель, где нет законов, а только негласные правила!

— Кстати, о законах, Саша…

— Я всегда готов о законах! Мне их тут, Ань, очень не хватает!

— Спустя Бог знает сколько лет на Большой земле наконец-то договорились. Я имею в виду, о взаимоотношениях между двусердыми и обычными.

— Было бы, о чём столько договариваться…

— Думаешь, в этом вопросе всё просто, Саш?

— Я думаю, Ань, что да.

— Так-так-так… Увлекательно… Продолжай!

— А что продолжать-то? Кто сильнее, тот и прав в нашем суровом мире. А двусердые обычно хоть чуточку да сильнее. К слову, я вчера зацепился в кабаке языками с одним двусердым с Балкан…

— И он доказал, что сильнее?

— Нет. Я доказал, что сильнее.

— Только не говори, что ты с ним подрался!..

— Ань, ну какая драка? Так, пара ударов… Ну левой там, правой… И парень лёг отдохнуть. Кстати… Парень, если ты меня слышишь, то извини… Надеюсь, ты уже пришёл в себя и почти не обижаешься. А, возможно, и вовсе не помнишь, что случилось.

— Вот!.. Дорогие наши слушатели, вы теперь понимаете, с каким неотёсанным дикарём мне приходится работать! Это же ужас какой-то!

— Ань, ну я же не с тобой дерусь, ты ведь девушка…

— Ещё бы ты со мной дрался! А к чему это всё, кстати?

— К тому, что мальчики просто выясняют между собой отношения!

— Мы, девочки, предпочитаем это как-то более мирно делать.

— Да-да… Знаем-знаем.

— Саша, ну можно же бить не людей, а посуду!

— Так я и бил посуду!

— В смысле?.. Ты же сказал, что вырубил двусердого! Левой там… Правой…

— Ну я просто опустил подробности… В одной руке была кружка. В другой — бутылка. Всё вдребезги, конечно… Зато с кружкой и бутылкой я был сильнее двусердого!..

— О Боже…

— Ну а пока Аня приходит в себя, мы послушаем диких, буйных, настоящих карельских «Скомарей» с их боевой песней «В бубен». Помните её? Бум! Бум! Стукай в бубен! Бум! Бум!

— Саш, заткни-и-и-ись!..

Никогда, наверно, не привыкну к тому, что в кризисе не могу управлять своим телом. Меня это определённо бесит. А уж вспоминая, кто управляет моим телом в этот момент, так и вовсе… Ввергает, так сказать, в пучину ужаса.

Пока я мрачно об этом размышлял, Федя-младший тоже не терял времени даром. Он пытался подвязать штаны, которые с него драматически падали вниз. Прямо-таки вместе с трусами. И дело даже не в том, что эти штаны ему оказались сильно велики, хотя, конечно, так оно и было…

Но тут ведь ещё какое дело. На этих моих штанах, в которых я бегал по зимнему лесу перед тем, как попасть в кризис, чего только ни висело.

Например, моток верёвки, часть которой ушла на связывание Облома.

Хороший такой нож, в пластиковых ножнах.

Топорик.

Фонарик.

Два крюка-зацепа.

Ещё один ножик.

«Пушок» в кобуре.

Жаль, малолетнему придурку Феде эти сокровища были до лампочки. Ему, видите ли, важнее, что штаны спадают под всем этим весом. Мол, перед каменной дурой невместно ему с голыми причиндалами ходить.

Ну не придурок ли, а?

— Если не получится, просто сниму всё лишнее… — мелькнула в его ленивой и тупой голове ленивая и тупая мысль.

Не смей, скотина мелкая! Не смей, полудурок!

Ну да, я понимал, что он меня не слышит. И всё равно мысленно орал так, будто мог докричаться до пустой Фединой головы. Кто-нибудь, оглушите его, пожалуйста! Мне надо поговорить с этим дубинушкой, как в прошлый раз! Срочно!

Увы, никто не пытался оглушить Федю в безлюдном и безмолвном городе. И он по-прежнему занимался ерундой. То есть пытался завязать узел на поясе штанов. Будто нельзя отрезать для этого кусок от мотка верёвки.

О таком варианте, блин, юный Федя и не пытался думать.

С завидным упорством, не замечая ничего вокруг, он продолжал вязать узел из излишков ткани на поясе. А по-хорошему, надо было со всех ног драпать из города. Я прямо-таки чувствовал, что юный дурачинушка вот-вот нарвётся, но сделать ничего не мог.

Только наблюдать.

Самое удивительное, что сверху на Федьке-младшем была льняная рубаха. Снизу — те самые мои брюки, в которых я ловил Облома, а сверху — привычная уже казённая рубаха из Тёмного Приказа.

Такое ощущение, что видение началось в тот момент, когда моё тело переодевали. И, видимо, уже не в лесу, а в Тёмном Приказе.

— А вот и ты!.. — раздался откуда-то слева бархатисто-томный женский голос.

И это заставило замереть и меня, и юного Федю. Впрочем, я-то и так самостоятельно не мог пошевелиться.

Ну а юный полудурок в этот момент повернулся на чарующий голос… Растерянно выпустил из рук ткань на поясе…

И его штаны вместе с исподним плавно соскользнули на землю.

— О-о-о-о… А я гляжу, ты уже подготовился! — усмехнулась Тьма, стоявшая в глубине коридора за раскрытой дверью одного из домов.

Похоже, у этого существа был пунктик. Как будто это обязательное правило игры. Что в первый кризис, что во второй каменные женщины были одуряюще красивы, но в этой красоте обязательно были изъяны. Не физические, нет.

Скорее, внешние признаки внутреннего мира, рвущегося наружу. Прямо как слишком щедрая начинка из пельменя.

Жаль, конечно, маскировка у нормальных женщин бывает лучше. Да и у мужчин, если честно, тоже.

А вот Тьма опять не изменила своей привычке.

Из глубокой темноты коридора к двери на улицу шла высокая женщина с точёной талией и гривой вьющихся волос. Небольшая крепкая грудь подпрыгивала в такт медленным шагам. Упругие сильные бёдра двигались с хищной звериной грацией.

А венчало всё это великолепие красивое лицо с резковатыми, впрочем, чертами. И вот его решительно-бесноватое выражение кричало о том, что перед нами — двинутая на всю голову особа, от которой здоровым людям надо держаться как можно дальше.

Если покопаться в памяти Андрея, там мелькало множество женских типажей с пометкой: «Близко не подпускать!». Так вот, создавалось ощущение, что именно из этих роковых женщин Тьма и выбирает образы. Сейчас для меня, конечно, память Андрея была недоступна. Но в своё-то время я, изучая полезный опыт, много времени провёл в этих воспоминаниях. Да и сам кое-что успел за девятнадцать лет понять.

А вот на Федю-младшего эти типажи оказывали какое-то магическое воздействие…

И на сей раз он тоже замер, как кролик перед удавом, глядя на хищную бестию с сиськами. И даже забыл, что штаны ему, как приличному молодому человеку, стоило бы подтянуть.

Что, конечно, не мешало парнишке смущаться, краснеть и… И твердеть в нужных местах. Я что, серьёзно, был таким в старшем подростковом возрасте?

Да уж. Жаль, нельзя себе самому подзатыльник отвесить…

А Тьма, между тем, чуть вскинула брови, неотрывно глядя на символ Фединого интереса. И следующий шаг сделала чуть медленнее, взамен грациозно качнув бедром.

Надо отдать должное Феде. Сглотнув накопившуюся слюну, он, наконец, додумался подтянуть штаны. И даже отступить на один маленький осторожный шаг.

Но это всё, что он смог…

Потому что Тьма уже качнула другим бедром, повела животом, вскинув над головой руки…

А затем продолжила страстный танец самки, призывающей большого и сильного самца. Грудь упруго покачивалась, бёдра выписывали волну, то поднимаясь вверх, то опускаясь вниз…

И эти движения заставили моё альтер-эго вновь раскрыть рот и замереть…

Ни единой мысли в голове у парня, а! Как будто их прямо-таки вымело оттуда.

А ведь Тьма не только танцевала, но и шла вперёд из глубокой темноты, где мелькали бледные каменные руки. Причём эти руки двигались с ней в унисон, повторяя и дополняя её движения своими. А Тьма всё приближалась к разделявшему нас свету. И вскоре лишь низкий порожек мешал ей выйти.

Одна из рук выплыла из темноты ладонью вверх, то ли предлагая опереться и сделать последний шаг, то ли приглашая к парному танцу. А Тьма победно усмехнулась. Она, не отрывая взгляда, смотрела на Федю, ну а тот будто бы сам стал каменной статуей. Даже, кажется, дышать перестал. По крайней мере, я в его теле уже ощущал некоторый недостаток кислорода.

Всё ещё неотрывно глядя на Федю, Тьма положила руку на мужскую ладонь, подставленную ей из пустоты, занесла для шага изящную, но мускулистую ножку… Я уже приготовился выставить щиты…

Но в этот момент каменная женщина внезапно споткнулась. И сразу же в окружавшей её темноте перестали мельтешить белесые каменные руки, а сила, что заставляла Федю стоять неподвижно — куда-то исчезла.

Тьма недовольно скривила красивое лицо. Федя-младший со свистом втянул в лёгкие воздух. А кто-то третий — и это я ощутил вместе с парнишкой — потянул из нашей общей кобуры «пушка».

Глаза Тьмы резко округлились, а спустя мгновение у нас с Федей над ухом прозвучал выстрел. И, надо сказать, пубертатного юнца щадить никто не стал. Даже я внутри него вздрогнул от боли.

— А-а-а-а! Ять! — Федя схватился за ухо и зачем-то обернулся посмотреть, кто стрелял.

Чего смотреть-то? Здесь, кроме нас, Тьмы, Андрея и Тёмы я ещё никого не видел. И у Тёмы, как известно, лапки. А вот Андрей был к огнестрелу привычен.

Первая выпущенная им пуля ударила Тьму ровно в центр тела.

А дальше Андрей стрелял, как в тире, всаживая в каменную хищницу пулю за пулей. И нет, они, к сожалению, не причиняли ей никакого вреда, даже булыжная крошка не летела.

Зато с каждым выстрелом она делала шаг назад, обратно во Тьму, из которой вылезла. А после пятого попадания и вовсе исчезла.

— Малой, ты реально идиот? — не убирая, впрочем, оружие, уточнил вместо приветствия Андрей.

— Чего сразу идиот-то? — обиделся тот.

— Ты убегать от неё должен, а не стоять, как соляной столб! — возмутился старший в нашей компании, отвешивая мальцу подзатыльник.

И я прямо возликовал. У самого давно уже руки чесались, да…

— Ай! Чего драться-то, а? — возмутилось моё пубертатное альтер-эго. — И вообще… Я просто штаны пытался затянуть! Они с меня падают! Думал, уже придётся скидывать все эти железяки…

— Ну точно придурок… — утвердился в мысли Андрей.

— Хватит обзываться! Обидно, между прочим! — расстроился парень.

— У тебя на поясе моток верёвки и нож. Отрежь кусок и обвяжись вместо пояса. На этих штанах есть лямки для ремня! — смерив взглядом Федин наряд, посоветовал Андрей.

— О, точно!

— И длину верёвки отмерь! Чтобы сразу отрезать нужный кусок! Верёвка ещё пригодиться может! — под конец повысил голос мужчина.

— Да не ори ты! — огрызнулся Федя. — И так ухо из-за тебя болит…

В этот момент в дверном проёме, но уже в другом доме, поближе к нам, снова появилась Тьма. На сей раз она вышла из темноты без всяких покачиваний бёдрами. Скупыми экономными движениями опытного охотника. И, остановившись на границе света и тени, смерила Андрея мрачным взглядом.

— Вот ты неугомонная… Что, ещё хочешь? — со вздохом показал ей «пушка» тот.

— Откуда ты каждый раз берёшься? — вопросом на вопрос ответила каменная женщина.

И со смесью любопытства и недовольства на лице склонила голову набок.

— От верблюда, блин! — не стал раскрывать карты Андрей. — Вопросы кончились? Это всё, что тебя колышет?

— Колышет… Странное слово… — на сей раз упорно игнорируя мелкого, Тьма пристально глядела на Андрея. — В той стране, откуда Федя, его не так употребляют.

— А я употребляю так, — пожал плечами мужчина. — Ещё замечания имеются?

И покосился на Федю, который, наблюдая за их диалогом исподлобья, затягивал на тощем теле пояс из верёвки.

— Зачем вы сопротивляетесь? — склонив голову на другую сторону, спросила Тьма. — Рано или поздно мы сольёмся с Федей воедино, это неизбежно.

— Неизбежно только одно — смерть, а всего остального можно избежать! — не согласился Андрей. — А если бы мне пришлось выбирать между смертью и слиянием со страшной каменной бабой… Да нет, тут и думать нечего. Я бы точно выбрал первое.

— А я бы ещё помучался… — грустно заметил Федя, вновь стараясь не смотреть на Тьму.

— Видишь? Парень не против! — заметила та.

— Мальчонка просто хочет жить! — возразил Андрей. — А слияние с тобой ему не в кассу, и он это понимает.

— Это да… — понуро согласился Федя.

— Кстати… А чего это ты вдруг такая тихая стала? — уточнил Андрей, глядя на Тьму. — Раньше кричала, гонялась за нами…

— Я и сейчас могу погнаться, — сложив руки на груди, ответила каменная мегера. — Но мы с вами договорились в прошлый раз. Если пройдёте лабиринт, значит, ушли. Если нет, я победила.

— Тогда зачем сейчас пыталась выйти? — не удержав возмущения, пропыхтел обиженный на весь свет Федя. — Зачем эти танцы с дурацким гипнозом устроила?

— Ну… А почему бы не попробовать? — каменные губы изогнулись в насмешливой улыбке.

— Попробовала? — мрачно спросил Андрей.

— Попробовала… — кивнула Тьма, вновь переведя на него взгляд. — В этот раз не получилось. Ничего… Значит, в следующий раз. И всё-таки… Кто ты такой? И откуда ты взялся?

— Откуда взялся, там меня уже нет… — всё так же не стал делиться информацией Андрей. — А тебе не надоело ещё?

— И не надоест… Мне никогда не надоедает. Я всегда добиваюсь своего, мальчики. У меня впереди бесконечность. Я даже смерти смогу избежать! — улыбка Тьмы стала ещё шире. — А вот у вас такого запаса времени нет…

— Пафоса слишком много, — хмыкнув, заметил Андрей. — Переигрываешь.

— Скучно с вами… — вздохнула Тьма. — Игра — это моё единственное развлечение, причём уже много тысяч лет. А ты говоришь, что я плохо играю. И не стыдно тебе, врунишка?

— Стыдно, когда видно!.. — буркнул слегка обескураженный Андрей, но дальше спорить не стал.

На пару минут Тьма замерла, поглядывая на оба моих альтер-эго, а те в ответ напряжённо смотрели на неё. А затем каменная тварь всё-таки нарушила затянувшееся молчание.

— Чего встали? Идите ко входу в лабиринт. Так уж и быть, дам на сей раз пару суток форы… — Тьма снова усмехнулась.

— Что-то ты подозрительно добрая… — нахмурившись, Андрей подозрительно прищурил глаза. — Задумала что-то?

— Нет, это просто лабиринт, — краешек каменных губ снова тронула улыбка. — Почти, как в прошлый раз…

— Мне не нравится это «почти», — Андрей нахмурился ещё сильнее.

— А мне не нравится, что я ещё не поцеловала этого молодого нахала… Однако я же не сетую! — пожала плечами Тьма.

И, прежде чем вновь скрыться в темноте дверного проёма, указала пальчиком в сторону выхода из города.

Ещё некоторое время Андрей и Федя смотрели на дом, где исчезла каменная женщина… А потом переглянулись и стали беспокойно озираться. Я понимал, что их смутило: они, как и я, не знали, где находится вход в лабиринт. А время-то, отведённое Тьмой, уже начало отсчёт.

— Может, просто дойдём до той двери в скале? — наконец, предложил Федя.

— Скорее всего, туда нам и надо, — кивнул Андрей. — Только мы не пойдём, а побежим. Не отставай!

Мужчина сорвался с места первым, и лишь пару секунд спустя, будто собравшись с силами, за ним рванул парнишка. Пробежав по городским улицам, пустым и безмолвным, эти двое беспрепятственно выскочили за пределы города. И, не мешкая, понеслись к скальному выступу, где на одной из каменных стен имелась дверь.

Никто бегущих не преследовал. Город, безмолвствуя, взирал на них пустыми глазницами дверей и окон. Атмосфера была жуткая, если честно. Куда жутче, чем в прошлые разы, хотя внешне всё вроде бы осталось таким же. Странно, что мои альтер-эго не обращали на это внимания.

Дверь в скале, к счастью, осталась на своём месте. И даже открылась, создавая переход. Я, честно говоря, ожидал, что Тьма попытается сжульничать. Но, похоже, были какие-то правила, которые она не могла нарушать.

Переглянувшись, мужчина и юноша сделали шаг в портал.

И через несколько секунд стремительного падения оказались в абсолютной темноте.

Я потянулся к чёрному сердцу и выпустил с пяток осветительных шариков, которые зависли над Федей. Один из них удерживал в районе плеча парнишки, чтобы использовать его для общения.

— Жаль, я так и не выучил морзянку… — вздохнул Андрей, оглядевшись. — Сейчас бы с Фёдором-старшим могли поговорить.

— А я с ним и так могу говорить! — хвастливо напомнил «младшенький».

И, хлюпнув носом, честно добавил:

— Только меня для этого придётся вырубить…

— Оставим членовредительство на крайний случай, — покачал головой Андрей. — Кстати! У меня одежда-то с прошлого раза восстановилась!

— Угу… — без особого энтузиазма буркнул Федя.

В этот момент он как раз осматривался по сторонам. И то, что мы с ним видели, не нравилось ни одному из нас.

Как и в прошлый раз, Федю с Андреем занесло в круглый зал. Вот только теперь это был не какой-то проход, вырубленный в камне, а, скорее, внутренности либо здания, либо рукотворного подземелья. Во всяком случае, стены были выложены ровными блоками камней, и то здесь, то там виднелись декоративные элементы.

А по сторонам от проходов, уводивших из зала, стояли статуи человекоподобных существ. И я бы с удовольствием рассмотрел этих уродцев повнимательнее. Вот только мальчика Федю они совсем не заинтересовали.

Вместо этого он уставился вниз, с любопытством разглядывая пол под ногами. А тот был выложен шершавой разноцветной плиткой, которая складывалась в необычный геометрический узор. Ломаные линии, непривычные пропорции… Лично мне это говорило о том, что логика у создателей здания сильно отличалась от человеческой. Как, впрочем, и понимание прекрасного.

Жаль, мальчик Федя в силу возраста делал иные выводы, ради которых можно было не уделять полу так много внимания:

— Красиво…

— Малой, проверь: у тебя в карманах мелка, ручки или какого-нить маркера не завалялось? — как и я, не впечатлившись чуждой эстетикой, спросил Андрей.

Парень начал рыться в моих вещах, но ничего подходящего не нашёл. Впрочем, если бы спросили меня напрямую, могли бы сэкономить время. Ничего подобного в зимних сибирских лесах мне не требовалось. Да и метки я теперь мог оставлять сам. Энное количество плетений выучить-то всё-таки удалось…

Так что я дождался, когда Федя сообщит Андрею, что ничего такого в карманах нет, а затем сформировал воздушное лезвие. И, пустив его вдоль пола, чтобы оно вобрало в себя пыль и песок, метнул в ближайшую стену. Отчего на ней, естественно, остался вполне заметный скол.

— А что, и так можно! — согласился Андрей, дойдя до стены и ощупав пальцами отметку. — Надо работать, как в прошлый раз. Весь свой путь будем помечать на стенах, чтобы не ходить дважды в один и тот же проход. Ну что, пошли?

— Пошли… Надеюсь, нам тут есть не захочется… — вновь неуверенно повертев головой по сторонам, кивнул Федя.

— А ты что, есть хочешь? — удивился Андрей.

— Нет… Но в прошлый раз захотелось, когда мы по лабиринту ходили, — признался Федя.

— Терпи, малой! Если выберемся, есть не захочется до следующего раза! — отмахнулся Андрей.

Если бы нам удалось достигнуть выхода, как в прошлый раз, это было бы очень странно. Не то чтобы я был пессимистом, вообще мимо… Однако в то, что Тьма решит не усложнять нам задачу, слабо верилось. Да и её слова, сказанные на прощание в прошлом кризисе, врезались в память:

«Настоящий лабиринт будет тебя ждать!..».

Или что-то такое, главное — идентичное по смыслу. И лабиринт нас действительно ждал. Уже на следующем перекрёстке, который представлял из себя кубический зал, стало ясно: по мнению Тьмы, настоящий лабиринт не должен быть двумерным.

Выходов из зала было двенадцать. По два на стену, и ещё по два на полу и на потолке.

И это мало того, что выглядело странно, так ещё и было не слишком честно. Летать-то ни Федя, ни Андрей не умели.

— Знаешь, малец… Я думаю, что самый верный путь — это туда! — Андрей ткнул пальцем в потолок.

— Это почему? — проследив за пальцем, нахмурился Федя.

— А потому что. Ведь именно туда-то мы пойти и не можем!.. — вздохнул Андрей.

Я усилил свечение огонька над плечом у Феди, привлекая внимание. А затем принялся мельтешить этим самым огоньком рядом с «зацепом», висевшим на поясе штанов.

— Кошка? А там есть, за что зацепиться? — вернувшись взглядом наверх, усомнился Андрей.

Посовещавшись ещё пару минут, два моих альтер-эго решили запустить в проход огненные шарики. Естественно, моими же силами.

Оказалось, первый проход в потолке уходит вертикально вверх. Выглядел он при этом так, будто его строители не знали слова «гравитация».

Второй проход хоть и шёл вверх, но изгибался в сторону. И, если подумать, там, наверно, можно было как-то пройти. Но рисковать мы всё равно не стали. Хотя Федя-младший и предполагал, что стоит достигнуть начала коридора, и нас «каким-нибудь волшебством» притянет к полу.

Звучало это фантастически. Однако совсем отметать вариант Андрей не стал. Видимо, на самый крайний случай.

А пока выбрали один из горизонтальных проходов в стенах. Ориентировались на то, чтобы он, как минимум, уходил повыше.

Правильным ли был этот выбор? Мы не знали. Просто шли вперёд, стараясь подниматься чуть вверх на каждом перекрёстке. И пару раз, руководствуясь этим принципом, оказывались в тупике. Но, вернувшись назад, снова выбирали один из уходящих выше проходов.

А спустя какое-то время пол под нашими ногами стал крениться в сторону. Мы не сразу это заметили. Поначалу уклон был небольшим, и это воспринималось, как ошибка строителей. Интересно, кстати, были ли всё-таки строители у этого места? С учётом того, что я как бы сплю, и всё это мне как бы снится… Наверно, единственный, кто мог бы здесь ошибиться — лишь я сам. Однако это всё казуистика.

Важно было другое. С пространством творилась какая-то хрень.

И впрямь, десятка через два развилок стало ясно: теперь и пол, и весь коридор наклонены в одну сторону.

— Если так дальше пойдёт, стена скоро станет полом, и нам по ней придётся идти… — мрачно заметил Андрей. — И не в полный рост…

Оценив ширину и наклон коридора, я был склонен согласиться с его выводами. А ещё стало ясно, что теория Феди насчёт «какого-нибудь волшебства» оказалась неверна. Искусственной гравитации здесь и близко не было.

— Но если мы правы в своих догадках, то, продолжая подниматься вверх, доберёмся до тех коридоров на потолке… — закончил мысль Андрей.

— Почему в этот раз мы идём постоянно вверх? — потрогав пальцами стену, задумчиво уточнил Федя-младший. — В прошлый раз мы же шли, наоборот, вниз…

— В прошлый раз мы шли вниз, потому что это был неочевидный выбор, — пояснил Андрей. — Ты предлагал подниматься, и многие бы выбрали именно этот вариант с учётом всех обстоятельств. Сейчас же самой неудобной стороной выглядит именно верх.

— А если выход, наоборот, внизу? — продолжал стоять на своём Федя.

— Тогда мы ошибёмся, и тебя захватит каменная баба, — пожал плечами Андрей. — В любом случае, у нас, скорее всего, не хватит времени исследовать вариант снизу. А вверх мы уже прилично поднялись.

Так-то я с ним был согласен. Тем более, пока мы шли, я продолжал следить за тем, что вижу вокруг, надеясь понять логику лабиринта. Увы, когда находишься в каменном мешке, тяжело ориентироваться. И вообще, и по сторонам света. А вот Андрей так упорно шагал вперёд, как будто был уверен, где искать выход.

И только когда Федя-младший додумался задать вопрос, я узнал ответ, прямо-таки поразивший меня своей очевидностью:

— Ну смотри сам… Что ты чувствуешь в этом лабиринте, малой?

— Ну… Всё. Странный вопрос! — возмутился Федя.

— Ты чувствуешь стороны света? — чуть переиначил вопрос Андрей. — Может, ощущаешь движение воздуха?

— Нет, ничего такого… — помотал головой Федя. — Ветра нет совсем. И стороны света не ощущаю.

— Значит, ты здесь знаешь лишь одно: где верх, и где низ. Верно?

— Ну да…

— Ну так вот. Логика лабиринта подсказывает, что именно это является ориентиром для выхода! — наставительно поднял палец вверх Андрей. — Либо вверх, либо вниз. Так?

— Ну предположим… — недоверчиво согласился Федя.

— Ну а дальше, методом исключения, подумай, куда сложнее добраться. Всё просто! — Андрей с довольным видом улыбнулся. — Суть лабиринта именно в том, что у него есть выход, понимаешь? Тот, кто создаёт лабиринт, в любом случае, обязан соблюсти эту логику. Хотя бы подсознательно.

— Но мы же имеет дело с Тьмой. А она этот лабиринт создала, чтобы мы не вышли! — возразил Федя.

— Э нет, малой! Тьма этот лабиринт не создавала. Как и предыдущий, мне кажется… — усмехнулся Андрей. — Она за все наши встречи ни разу не проявила склонности к созиданию. Эта ваша Тьма — скорее, разрушитель. А то, что она показывает нам, либо реально существующие места, либо они были выдуманы не ей, а кем-то ещё. Оглянись: тут же всё разваливается!..

— Ну я бы не сказал… — ответил Федя, как мне показалось, из чистого упрямства. — Ничего так, живенько…

— Ага, живенько… Обрати внимание, какое здесь всё обшарпанное. Плитка на полу выцвела… — Андрей начал тыкать пальцем в подмеченные им детали. — В стенах и потолке есть трещины… Барельефы частично отбитые… Оглянись: это место разрушается. Как и тот город, откуда мы всегда начинаем. Как и, между прочим, предыдущий лабиринт.

— И ты думаешь, такое место существовало на самом деле? — задумался Федя.

— Думаю, и этот вариант нельзя исключать, — покачал головой Андрей. — Я как-то ходил в развлекательную комнату, где всё было огромным и как будто повёрнуто на девяносто градусов. И, скажу я тебе, это незабываемые ощущения. Вот и этот лабиринт, мне кажется, напоминает что-то эдакое.

— А что будет, если коридоры ещё больше наклонятся? — спросил Федя. — И как быть, если коридор снова уйдёт вертикально вверх?

— Идти можно по стенам, по бывшему потолку, который станет для нас полом… — пожал плечами Андрей. — А вот если коридор будет уходить вертикально вверх… Ну тогда рискнём залезть. Верёвка с «кошкой»-то имеются.

Пока Федя и Андрей шли дальше, я успел обдумать версию старшего в нашей компании. И вынужден был с ним согласиться. Тот, кто создавал лабиринт, невольно оставил подсказку, где можно выбраться.

Теория Андрея была, конечно, небезупречной. Зато хотя бы объясняла логику места, куда мы попали. Мне вот было неясно, к примеру, где искать выход. Значит, оставалось только довериться Андрею и молиться, чтобы он не ошибся. Иначе мы отсюда не выйдем. Судя по всему, этот лабиринт был фантастически огромным.

Пусть нам и дали на него двое суток, но если всё тут тщательно проверять, их не хватит. А вот поискать выход наверху, наверно, время останется. Тем более, судя по длине вертикального коридора в первом зале, этот верх был не так уж и далеко. Просто добраться до него по прямой не выходило. Приходилось искать проходы, где мы хотя бы не сползали вниз.

Было по пути и несколько особо неприятных мест, где Андрей и Федя ползли по такому крутому склону, что одно неверное движение — и поедешь вниз. Там я их страховал, расходуя теньку и ставя поперёк коридора щиты, которые обычно применяют против физических атак. Пусть ненадолго, но на такой щит можно было опереться, прежде чем он развалится.

Мне в этом путешествии грозили лишь приступы клаустрофобии. А вот у Феди порой начинала кружиться голова от дезориентации в пространстве. Мозг не мог сопоставить увиденное с тем, что объективно и субъективно чувствовал. Однако это всё было не страшно.

Страшным было то, что Андрея с Федей уже мало-помалу одолевали голод и усталость. А ещё слегонца мучила жажда. При этом воды на дне фляги было совсем чуть-чуть. Не успел я её наполнить перед тем, как мы с «ирбисами» погнали бандитов по лесу.

Я, конечно, сформировал для товарищей маленькие водные шарики, но в лабиринте было так сухо, что один глоток воды был здесь на вес золота. И теньки на это уходило будь здоров. Хорошо ещё, что у меня её очень много. Иначе было бы непросто решиться на такие траты, не зная, что ждёт нас впереди.

До верхней части лабиринта мы добрались к исходу первых суток. Если верить, конечно, ощущению времени. Оказалось, мы находимся внутри шарообразного строения, которое было изгрызено рукотворными ходами. Но, видимо, всё-таки это был не шар, а многогранник. Просто с таким большим количеством граней, что изломы практически незаметны. Однако пару раз Андрею и Феде удавалось их подметить.

Каждый сегмент, отходивший от грани, был ориентирован по оси верх-низ. Но если внизу шара «верх» и «низ» были нормальные, то в верхней части шара приходилось буквально ходить по потолку. К счастью, слишком высоких потолков в лабиринте не было. Так что до каждого выбранного прохода нам удавалось добраться.

— Если мы наверху, надо понять, где искать выход, — заметил Андрей, когда наша компания из двух уставших тел и трёх личностей присела отдохнуть.

— А он разве не должен быть в самой высокой точке? — удивился Федя.

— Я тоже так думаю, — кивнул Андрей. — Осталось только понять, в какую сторону двигаться…

Впрочем, всё оказалось не так плохо. Нет, искать наивысшую точку шара, конечно, пришлось бы ещё долго. Да и просто, чтобы определить верное направление, пришлось бы много ходить.

Вот только стоило Андрею и Феде выбрать одно из них, как впервые за этот кризис к нам пожаловал «читерский кот».

Сначала нас привлекли громкие вопли. Оказалось, Тёма сидел рядом с одним из проходов и громко орал, пока люди не додумались подойти и увидеть его.

Собственно, этим на сей раз кошачья помощь и ограничилась. Зато она сэкономила и Феде, и Андрею несколько часов, в течение которых они блуждали бы, пытаясь определиться с дальнейшим направлением. А теперь они уверенно двигались всё выше и выше. Ну а я делал воздушным лезвием пометки на стенах, чтобы мы могли вернуться в случае неудачи. А ещё чтобы не потерять заданное котом направление.

И в какой-то момент выход, наконец, обнаружился. Мы вышли в огромный зал, который простирался вниз — потому как был перевёрнут. А в центре зала, в полу, который для нас был потолком, зияла дыра шахты.

Ну а по стене шахты шла выступающая винтовая лестница, по которой можно было «спуститься вверх». А если в нормальном восприятии, то, понятное дело, вниз.

Вот только от края шахты до неё было метров двадцать. А высота зала — не меньше десяти метров. И при падении с такой высоты костей не соберёшь…

— А если мы упадём и разобьёмся? — закономерно обеспокоился Федя, вытянув шею и осторожно глянув вниз.

— Знаешь, самым обидным будет, если мы заново попадём в начало всей этой ерунды… — вздохнул Андрей. — Тогда придётся бежать обратно. Быстро, очень быстро бежать. А быстро при такой хреновой планировке не побегаешь.

— А если не в начало, а просто смерть? — сглотнул комок в горле Федя.

— Ну… Это не самое страшное, что может с тобой произойти. Поверь человеку, который один раз уже помирал! — ободряюще улыбнулся Андрей. — И вообще, не дрейфь, малец, придумаем что-нибудь…

Однако на сей раз придумал не он, а я.

Надо сказать, этот зал очень напоминал тот первый, где начинался путь по лабиринту. Здесь тоже имелись два прохода в потолке. А ещё были статуи, правда, растущие из пола и обращённые вниз головами.

Вот на статуи-то я и начал указывать, мигая огоньками, Андрею и Феде.

Суть моей идеи была проста. Жаль, донести её морганием огоньков оказалось сложно. А то, что очевидно одному, не всегда очевидно другому. Поэтому мне пришлось потратить с десяток минут, прежде чем эти двое догадались, какую именно авантюру я им предлагаю.

А я предлагал использовать статуи, чтобы оказаться ниже. И уже из этой позиции попробовать закинуть верёвку с крюком на лестницу в центре. Если глаза Феди меня не обманывали, из днища лестницы выступали рёбра жёсткости, за которые можно было зацепиться.

Но это всё хорошо в теории. А ты попробуй сначала спуститься по статуе на три метра вниз, а затем — докинуть крюк до лестницы, расположенной в двадцати метрах от тебя и на четыре метра выше.

И всё это, уже болтаясь в неудобном положении.

Просто на то, чтобы спуститься, а затем повиснуть на статуе, ушло не меньше получаса. Делал всё, естественно, Андрей. Федя так боялся высоты, что не смог заставить себя начать спуск. Хотя вначале, конечно, и рвался в бой.

Андрею пришлось тяжело. С его-то массой, тем более. Статуя была нанизана на металлические штыри. И когда к её весу добавился вес человека, она начала с этих штырей соскальзывать вниз, опасно раскачиваясь. И пусть у Андрея была страховка из куска верёвки, но я даже не представлял, что за дивные ощущения он испытывал во время спуска и метания «кошки».

Ну и, естественно, ни с первой, ни со второй попытки крюк закинуть не вышло. В итоге, Андрей сделал не меньше двадцати бросков, прежде чем приноровился кидать в нужную сторону и с нужной силой. Тем более, перевёрнутый зал и сам по себе постоянно обманывал наши чувства.

И стоило Андрею приноровиться, как статуя всё-таки полетела вниз. К счастью, наш старший успел среагировать. Ну то есть повис на страховке и прижался к стене, подальше оттолкнув ногами падающую каменюку.

Изваяние с грохотом рухнуло вниз, на условный «потолок», разлетевшись на части.

— Твою же дивизию! — выдал Андрей, качаясь на страховке. — Ещё бы чуть-чуть… Хорошо, что верёвку успел подтянуть.

Пока он выбирался, пока залезал на другую статую, с противоположной стороны от выхода — снова прошло время. И немного утерялась сноровка. Однако со второго раза всё пошло удачней. Во-первых, статуя оказалась покрепче предыдущей, хоть и не настолько удобная внизу. Во-вторых, Андрею быстрее удалось прибросаться.

А ещё десятка через три попыток крюк всё-таки зацепился за лестницу.

— Да!.. — радостно заорал Федя.

— Кто молодец? Я молодец! — с облегчением жутко уставшего человека выдохнул Андрей. — Так, малец, слушай внимательно… Первым ползёшь ты. А я буду держать натяг верёвки, чтобы крюк не сорвался. Понял?

— Я боюсь! — тут же запаниковал Федя.

— Не дрейфь! — попытался успокоить его Андрей.

— Может, лучше закрепить верёвку здесь, в коридоре? — не унимался парень.

— Малец, если мы протянем верёвку вдоль потолка, то есть здешнего пола, крюк не будет надёжно цепляться за выступ на дне лестницы. Понимаешь? — начал объяснять Андрей. — Я должен болтаться здесь, внизу, и держать натяг.

— А как же ты? — вроде бы понял, но растерялся Федя-младший.

— Ну, во-первых, не факт, что я здесь останусь, если ты уйдёшь…. А во-вторых, чтобы мне залезть наверх, достаточно просто повиснуть на верёвке, отцепившись от стены. Дождусь, когда она перестанет раскачиваться, и полезу вообще вертикально вверх. Если крюк не соскочит в момент моего раскачивания, дальше у него ни шанса не будет. А если ты уже будешь там и придавишь его ногой, всё вообще будет зашибись!..

Естественно, уговоры продолжались дольше, чем хотелось бы. Федя отчаянно трусил. И его можно было понять. Но время шло, а встречаться с каменной Тьмой никто не желал. И, в конце концов, моя мелкая версия решилась.

В его случае самым опасным моментом был спуск: когда Андрей удерживал натяжение всем телом, а Федя спускался до головы статуи, чтобы оттуда начать путешествие к выходу.

Вот на этом-то моменте статуя и начала сползать вниз по металлическим штырям. Вес Андрея она ещё как-то держала, а вот двойной вес ей категорически не понравился.

— Давай, малой, в темпе! — попросил Андрей, опасливо косясь на постамент.

И Федя полез. Молясь и подвывая в голос. А заодно перебирая по верёвке судорожно стиснутыми руками и дрожащими ногами. Переполз он, надо сказать, быстро. Больше барахтался на самой лестнице, не в силах подтянуться и выбраться наверх.

Андрей же, как я успел заметить, в этот момент даже дышать боялся, потому что статуя уже почти свалилась. Наконец, Федя вылез, придавил ногой крюк и сообщил об этом товарищу.

— Малец! — крикнул ему в ответ Андрей.

— Да?

— А как мне от страховки-то избавиться? Все ножи-то у тебя! — уточнил Андрей.

— Блин!.. Прости!.. Я забыл! — принялся извиняться Федя.

А я начал крутить перед ним шариком освещения, привлекая внимание. После чего запустил шарик в сторону Андрея, и тот, врезавшись в стену, рассеялся.

— Что? Чего тебе надо? — не понимал Федя.

— Малец, смотри на меня и верёвку страховки! — догадавшись, приказал Андрей. — Фёдор-старший сейчас запустит что-нибудь, чем перерубит верёвку. Понял?

— А-а-а-а! Понял! — дошло, наконец, до парня.

С третьего воздушного лезвия страховку удалось перебить. И как только это произошло, Андрей вцепился в верёвку, оттолкнулся ногами от статуи — и полетел, как на «тарзанке», к центру зала. Ну а каменное изваяние, получив финальный «пинок», естественно, полетело вниз. Вслед за первым, прямо на условный перевёрнутый «потолок».

Андрей ещё где-то с минуту ждал, пока его перестанет качать от стены к стене. И всё это время Федя шёпотом молился, старательно придерживая ногой и всем своим небольшим весом «кошку».

Ну а крюк упорно, несмотря на все усилия мальца, елозил. И выглядело это, конечно, реально страшновато. Правда, я знал, в том числе из памяти Андрея, что сколько бы крюк ни елозил, вряд ли в такой ситуации отцепится.

Сам Андрей, между тем, забрался наверх так, будто всю жизнь лишь этим и занимался. Хотя, если мне память не изменяет, тренировки он и впрямь до конца не забрасывал, а подобные упражнения в них входили. В общем, опыт у него был немаленький.

А потом Федя и Андрей пошли по винтовой лестнице вверх, на дно шахты, вместо которого крутилась воронка перехода. Время ещё оставалось, и спешить было некуда.

Однако Тьма всё равно явилась. Видимо, решила попрощаться.

— Что-то вы в этот раз быстрые… — оценила она, заглянув в колодец сверху, когда Федя и Андрей уже почти достигли портала.

И да, для неё гравитация, похоже, была направлена в другую сторону.

— Не хотели тебя больше видеть! — отозвался Андрей. — Но ты же упёртая сволочь…

— Ну-ну… Ладно тебе. Прошли и прошли. Я же говорю, что время не имеет значения! — снова добавив в голос бархатистые нотки, засмеялась Тьма. — Хотя, если честно, я люблю этот лабиринт. Приятно, знаешь ли, гонять растерянных людей, бегающих по потолку… Может, кстати, побегаем?

— Да пошла ты! — буркнул Андрей и толкнул Федю в портал.

А дальше я падал, слушая тихий голос, шептавший мне всякую чушь:

— Не хочешь играть?..

— Возвращайся!..

— В следующий раз мы не будем играть!..

— Всё будет серьёзно!..

— Не забывай меня!..

— Ты станешь моим!..

— Значит, станешь мной!..

— А я стану тобой!..

— Это неизбежно!..