Тридевять земель

День 35 Утомительный праздник

Больше всех новостям обрадовалась мама Марины — хотя возможно, что префект всего лишь хорошо скрывал свои подлинные чувства. Как только Агата Скайлис, Марина и улыбающаяся, тоже очень довольная Миранда уединились в комнате Марины — Кай Луций Скайлис, префект Парижа, пригласил Артёма в свой кабинет.

— Очень рад за вас с Мариной, — пожал он руку Артёму. — Я думал, что успею узнать, но вы замечательные конспираторы! — улыбнулся он. — Есть важные новости, Ортем. Простите, что порчу ваш с ней праздник, но это важно. Идёт расследование; как вы понимаете, устроить диверсию такого масштаба случайные люди, тем более отдельные охолы, не могли: и заложить взрывные устройства, и знать маршрут тех, кто должен был погибнуть, могли хорошо организованные люди, с доступом к армейской технике.

— Понимаю, мсье, — кивнул Артём.

— В этом кабинете, когда мы одни, достаточно просто по имени.

— Вас понял, Кай, — сказал Артём и вспомнил, с каким трудом Марине поначалу давалось не называть его «сэр Ортем» везде и всегда. Самому очень непривычно.

— Марине, по обычаю, положено вернуться сегодня домой и там объявить обе новости домочадцам. Я хотел бы, чтобы вы приняли в дом, на несколько недель, двух моих специалистов. Как гостей из Парижа — у вас в доме всегда есть свободные комнаты, а снять комнату рядом с дросселем мечтают все, как вы понимаете. Они будут вашей с Мариной охраной, пока вы дома.

— Вас понял, мсье… простите, я понял, Кай. Да, разумеется. Скажите, Миранда говорила вам про фотографии?

Префект насторожился. Похоже, не говорила, подумал Артём, и рассказал. Префект не подал виду, однако новость его явно не обрадовала.

— Можете передать мне вашу рацию? — поинтересовался Кай Луций Скайлис. — Наши специалисты исследуют, откуда отправлено фото.

— Так точно… простите. Сейчас, Кай, — Артём снял рацию — уже удаётся делать это с первого раза — положил её на стол, и взял из коробочки в кармане куртки запасную.

— Я должен сообщить об этом немедленно, — пояснил префект. — Это может многое объяснить. Прошу подождать.

Он тоже умеет вести переговоры по рации, не открывая рта. Очень полезное умение — вроде бы ничего сложного, но далеко не всем людям оно по силам.

— У нас теперь есть вторая версия, — добавил префект. — Вы помогли задержать под Лиссабоном Марка Флавия Цицерона, который работал с группировкой охолов. Теперь есть и личный мотив: раз вам дали понять, где мы с Мариной находились в тот момент — явно хотели, чтобы вы поняли: случившееся на площади Свободы — не случайность. Поскольку вас там ожидали, и пытались убить — всё складывается.

— Кто-то мстит мне?

Префект кивнул.

— Самый простой и очевидный мотив. С вашей помощью их группировка лишилась мобильности, не стало поставщика техники, в течение следующих двух дней схватили также их врача и оружейника. Выводы очевидны. Разумеется, пока что это только версия. Не можете ли вы припомнить ещё чего-нибудь?

Артём вспомнил рассказ Миранды о её расследовании там, дома, и префект кивнул. И ровно через полминуты в дверь его кабинета постучалась Миранда. Успел позвонить ей, получается.

— Простите, мсье, — Миранда явно готова сгореть со стыда. — Я должна была сразу сообщить. Я боялась сообщить в римскую полицию. Меня бы первую задержали, когда получили бы сведения, от чего меня вылечил мсье Нимье. Всё, что хотела — чтобы не было больше этих лекарств.

— Миранда, — префект жестом пригласил её присесть. — Я ни в чём вас не упрекаю. Вы очень беспокоились за Марину. Совершенно верное решение, что уговорили её приехать, и ничего не принимать до приезда. Вам нужно было сразу же сообщить нам. В следующий раз…

— Я всё поняла, мсье, — Миранде всё равно очень неловко.

— Есть ещё один вопрос, — префект посмотрел на Артёма. — Он личный. Возможно, мне стоит попросить мсье Ортема временно оставить нас наедине.

— Если можно — пусть останется, — Миранда, сидевшая на соседнем с Артёмом стуле, взяла его за руку.

— Клод Нимье отметил в вашей карточке, что вы предохранялись, начиная с того дня, когда мсье Ортем объявил, что берёт Марину хозяйкой.

Миранда вздрогнула, бросила взгляд на Артёма, и посмотрела на префекта.

— Не может быть! Вы же понимаете, это нелепо!

Хозяйка всегда приходит с подругами — помощницами, подумал Артём. Никто и никогда не может гарантировать, что у женщины получится зачать, даже если биологически момент выбран удачно — это всегда лотерея. Подруги помогают хозяйке и в этом: если ребёнок будет у кого-то из них, он также будет считаться ребёнком хозяйки — гарантией того, что она станет полноправной хозяйкой по истечении первого месяца. Действительно, зачем бы ей предохраняться, когда нужно прямо противоположное?

Миранда посмотрела на протянутый префектом лист — на выписку из её карточки. Всё честь по чести, официальный запрос префектуры, и ответ Нимье — ровно то, о чём запрашивали, ничего сверх того.

— Ведь смотрела, сама смотрела, и не увидела, — сказала она. — Ничего не понимаю, мсье. Я не могла так поступить, — и посмотрела на Артёма. — Извините, Ортем!

— Я всё понимаю, — он сжал её ладонь. — Извиняться не нужно.

— Если вы принимали препарат против своей воли, значит, кто-то хотел устранить Марину, как возможную хозяйку, — заключил префект. — Поскольку она могла потерять ребёнка — это особо тяжкое преступление, покушение на жизнь и репутацию. Я уже сказал мсье Ортему, что в ваш дом прибудут два моих человека. Мы сегодня же возобновим расследование. Передайте нам все заключения, присланные мсье Нимье, и подробности ваших визитов к мсье Вэнь Лану.

— Есть, мсье! — Миранда отпустила ладонь Артёма, и встала. — Все бумаги у меня в Риме.

— Вольно, — улыбнулся префект. — Миранда, вы дважды спасли жизнь Марине и её ребёнку. Когда вызвали её в Париж — и вчера, ещё раз. Вам не в чем себя упрекнуть. С вашего позволения, я должен провести совещание.

Миранда вышла из его кабинета, как в тумане, прошла в свою комнату — Артём следовал за ней. Марина и её мама что-то обсуждают в гостиной — судя по голосам и смеху, обе счастливы. Миранда поймала Артёма за руку и, как только перешагнула порог, прикрыла дверь. И обняла Артёма.

— Вы понимаете, почему я тогда к вам напросилась, — сказала она шёпотом. — Что уж скрывать, и так понятно. Нам нужен был ребёнок — неважно, у кого бы он родился. Но потом… Я люблю вас, Ортем, — она отпустила его и прижала палец к его губам. — Не вздумайте говорить. Не надо ничего говорить, я сама увижу, — смотрела, не отводя взгляда, в его глаза. — Верю, — и снова обняла его.

— Нам пора, — сказала она через пару минут, отпустив Артёма. — Сегодня важный день. И покоя опять не будет, особенно у меня, — улыбнулась она. — Через полчаса вас вызовет лорд Стоун, — напомнила Миранда. — Идёмте, хоть немного посидим все вместе.

— …Лилия не отвечает, — Миранда появилась из своей комнаты. Лорд Стоун приказал прибыть в Рим и пройти обследование у доктора Ливси, а также отчитаться по вчерашним событиям — во всех подробностях. — Оставила ей послание. Мы с Мариной уже готовы. Дилижанс стоит у выхода — нам разрешили следовать той же колонной, в общем строю, гражданских экипажей там нет.

— Это не опасно для Марины?

— До шестого месяца не опасно, — заверила Миранда. — Только если человек в принципе не переносит скольжения.

…В колонне Марина и Миранда двигались двумя шеренгами позади Артёма — следом за охраной дросселя. Колонну придали немаленькую — пять тысяч человек военнослужащих, тридцать единиц техники. К удивлению Артёма, «сдвинуть» всё это с места получилось легко, дорога в Рим не особо и утомила. Всё верно, соединять приятное с полезным — если уж надо в Рим, то провести путь с пользой.

Доктор, к удивлению Артёма, провёл полное обследование практически молча. Не в духе? Или торопится?

— Ничего тревожного, — заключил он, вернувшись за стол. — Поздравляю вас с очередным гормональным всплеском — ну или сочувствую, вам видней. Если всё пойдёт по плану, завтра проведём эксперимент. Есть новые имена?

Артём кивнул, и сказал про Мари Фурье. Доктор удивлённо воззрился на него.

— Дроссель, — покачал он головой. — Интересный поворот. Пока вы были вместе, не случилось ли чего-то необычного?

— Галлюцинации, доктор, — усмехнулся Артём. — У нас обоих. Она не сказала, что видела, а вот я…

И поведал подробности. Доктор и их записал, не моргнув и глазом.

— Ещё одна двойня, — добавил он. — Арлетт Беклин. Мальчик и девочка. Она не сказала вам? Странно. Тогда считайте, что я не говорил — точно помню её слова, что вы и так уже знаете. Всё, сэр Ортем, более вас не задерживаю.

Оружейник ждал Артёма, и выглядел довольнее обычного.

— Люблю загадки, сэр Ортем, — пояснил он, — а вы их столько приносите, что душа радуется. Вновь было излучение, всё сходится: источник в верхних слоях атмосферы, сфокусировано на вашем доме — пятно порядка тридцати метров в поперечнике. И снова спутники ничего не нашли. На этот раз удалось почти полностью записать «послание», сможем впоследствии повторить. Готовы к завтрашнему эксперименту?

— Всегда готов, — не удержался Артём. — Постараюсь сегодня лечь пораньше.

— К слову о «лечь», — оружейник понизил голос. — Я понимаю, в романтические моменты трудно думать о чём-то ещё — но не забывайте фильтры включать. Не то чтобы меня коробило всё просматривать, и самому отфильтровывать, но у меня иногда и другие дела бывают.

Артём постарался не показать виду.

— Виноват, сэр Марцелл…

— Катон, помню. Как вы там меня за спиной прозвали, «Q»? А мне, кстати, нравится. Вы говорили, это герой древней пьесы, выдающийся изобретатель?

— Практически так, сэр.

— Что ж, замечательно. Ну, не задерживаю — приятного вам праздника!

Марина и Миранда уже ожидали его в гостиной — а вокруг собрался весь дом. И среди домочадцев Артём заметил Ингир Мантелла — как и Марина, хозяйка квартала носила украшение, которое надевала только в торжественных случаях — медальон в виде многолучевой звезды.

— Госпожа Марина Скайлис теперь хозяйка дома Злотникофф, — объявила Ингир. — Я передаю это здание вам, Марина, теперь вы здесь распоряжаетесь. Сэр Ортем, — она коротко поклонилась Артёму, — мои поздравления!

— Я очень благодарна всем вам, кто удостоил нас чести жить рядом и помогать, — Марина поклонилась госпоже квартала. — Если вы решите остаться жить с нами и дальше, я буду очень рада. Если нет — я буду рада дать вам хорошую рекомендацию, и помочь в поиске другой работы.

Подошли — чтобы принять у Марины крохотную копию её «ловца снов», символ нового дома, новой семьи — все до единого, никто не захотел покинуть дом.

— Нет Анны Корви, — вполголоса сказала Марина, — я точно помню, что утром она была. Ты не видела её, Миранда?

— Она отправилась в магазин, — Миранда заглянула в список. — Должна была вернуться час назад. На звонки не отвечает. Я провожу её к тебе, когда вернётся.

— И Лилии нет, — вздохнула Марина. — Всё-таки она обиделась. Сэр Ортем, не проводите меня?

У них в апартаментах, как только Миранда закрыла за ними дверь, Марина обняла Артёма.

— Сама не верю, что это случилось, — прошептала она. — Я ведь так и мечтала, как случилось. Вы споёте нам сегодня, Ортем? Приглашены все главы домов. Я ужасно волнуюсь!

— Всё пройдёт хорошо, — заверил её Артём. — Чем я могу помочь?

— Посидите со мной. Так мне гораздо спокойнее!

…Артём сидел у себя и занимался собственным дневником — Марина, в соседней комнате — вела записи, что-то подсчитывала, время от времени звонила кому-нибудь. И время от времени смотрела на него — от её взгляда становилось очень спокойно, приятно и хорошо. Всё-таки я нашёл тебя, Инга, подумал Артём. И неважно, что за сто тысяч лет от Земли. Главное, что мы оба здесь.

— Ортем? Не отвлекаю? — звонок Миранды. — Можете спуститься, не привлекая внимания? Жду вас у входа в дом.

— Дела, — Артём вздохнул и развёл руками в ответ на вопросительный взгляд Марины. — Звоните, если потребуется помощь, хорошо?

— Ортем, — у Миранды неважный вид, что случилось? — Марине пока не говорите. Мне звонил господин Лан. Анну Корви обнаружили мёртвой у него в магазине. Пока что удалось не привлечь внимания. Нам лучше появиться там поскорее.

Даже сейчас господин Лан умудрялся выглядеть вполне спокойным. Как минимум, до тех пор, пока двери в его кабинет не захлопнулись за спиной Миранды и Артёма. Помимо владельца магазина, там были ещё две девушки, обе на вид — ровесницы Миранды и Марины. Одна, напомнившая Артёму Мари Фурье — тоже смуглая, черноволосая, коренастая, с овальным лицом — и другая, полная противоположность — стройная, ростом чуть выше Артёма, настолько светловолосая, что волосы казались поседевшими.

— Валери Обэр, — представилась темнокожая, ослепив Артёма блеском зубов. — А это Марселина Люсия Дюран. Я полагаю, вы нас ожидали.

— Только не у меня, — вздохнул Вэнь Лан. — Какая трагедия! И в такой день! — Миранда посмотрела на него так, что он умолк.

— Мы провели осмотр места происшествия, — Марселина пожала руки Миранде и Артёму. — Собрали всё, что можно было собрать. Все следы указывают на самоубийство. Пройдёмте.

В магазине есть несколько комнат отдыха — в том числе небольших, на одну-две персоны. Очень часто там оставляют ребёнка с няней, или ведут переговоры, если нужно. По сути, чуть не четверть магазина занимают такие помещения — комнаты отдыха, переговорные. Господин Лан знает, что может потребоваться посетителям.

Анна Корви сняла одноместную комнату, заказала себе напитки, выглядела вовсе не подавленной или удручённой. Когда девушка из обслуги вошла, чтобы напомнить, что аренда комнаты заканчивается, обнаружила тело. Камеры наблюдения не работают внутри таких помещений, но зато осматривают всё вокруг — обе вновь прибывшие уже изучили записи. Никто, кроме самой Анны, туда не входил. Покупок она не делала — при ней только её сумочка.

Анна лежала в кресле внутри комнаты — можно было бы подумать, что она спит и видит приятный сон. По счастью, сотрудницы у господина Лана знают, как себя вести — не было криков, суеты, зевак. Удалось вызвать полицию и всё осмотреть, не создавая ненужного внимания: всё равно вокруг прошло столько народу, что собрать какие бы то ни было улики снаружи не получилось бы.

— И записка, — её, упакованную в прозрачный пакет, Валери протянула Артёму.

«Это я добавляла лекарства, госпожа Скайлис. Прошу, простите меня, если сможете. Меня заставили, угрожали моей семье. Пожалуйста, отвезите меня в Лиссабон».

— Мы не все экспертизы провели, но пока основная версия — самоубийство, — пояснила Марселина. — Нам необходимо провести обыск в её комнате, в вашем доме. Мы можем провести это незаметно для гостей. Мы понимаем, какой у вас день — не станем его омрачать.

— Господин Лан предложил способ вынести тело, не привлекая внимания, — добавила Валери. — Если возможно, я хотела бы прибыть в ваш дом и снять комнату прямо сейчас — моя коллега пока останется здесь, закончит допрос персонала.

— Да, конечно, — согласилась Миранда. — Я могу взять её за руку?

— Пожалуйста, наденьте перчатки, — Валери протянула ей пару перчаток. — И не прикасайтесь ни к чему больше.

— Прощай, Анна, — Миранда наклонилась, чтобы прикоснуться к ладони Анны. — Нам будет очень не хватать тебя. Спи спокойно. Идёмте, — она резко повернулась, Марселина указала ей, куда выйти.

Миранда оставалась самим спокойствием всю дорогу назад. Валери шла поодаль — намеренно отстала, чтобы не наводить людей на мысли. Миранда не стала подниматься к себе: минут через десять после их с Артёмом возвращения она подошла, когда охранница открыла дверь гостье. Та представилась родственницей Агаты Скайлис и спросила, не найдётся ли у них комнаты для неё и её подруги, которая приедет чуть позже. Разумеется, комнаты нашлись. В доме все выглядели довольными: гость в дом в такой момент — добрый знак.

— Анна решила уехать в Лиссабон, — сообщила Миранда Марине достаточно громко, чтобы услышали другие. — По делам семьи. Я потом расскажу, если интересно.

Марина кивнула, и на вопросительный взгляд Артёма улыбнулась: не беспокойтесь, всё идёт нормально. Артём прошёл следом за Мирандой в её комнату — и, как только двери за ними затворились, Миранда уселась на пол и разрыдалась. Артём, не очень понимая, если честно, что делать, уселся рядом и обнял её. Миранда долго не могла успокоиться.

— Зачем она так поступила? Могла ведь сказать. Никто не потащил бы её в полицию, вначале постарались бы сами во всём разобраться.

— Может, ей угрожали? — Артём поднялся на ноги, следом за Мирандой.

— Возможно. Пусть они и разбираются. Очень надеюсь, что никто сегодня не узнает. О небеса, ну у меня и вид! — Миранда посмотрела в зеркало. — Подождите, Ортем, я сейчас!

Она скрылась в «местах общего пользования» и была там так долго, что Артём уже был готов встревожиться. И тут — неожиданность — входящий от Арлетт Беклин. Требует видеосвязь.

Миранда появилась в дверях ванной — увидев Артёма, с прижатой к уху ладонью, подбежала и молча проводила его в свою студию, указала на дальний угол. Да, там меньше всего намёков на то, что это за комната.

— Ортем, я на вас обиделась! — Арлетт и впрямь выглядит обиженной. — Вы были в Париже, а мне даже не позвонили! Как можно?

— Виноват, Арлетт, — Артём поклонился. — Чем могу искупить?

— Можете! Как только будете снова в Париже — позвоните и проведите день со мной. Неужели я не заслуживаю такой малости?

— Без сомнения! — заверил Артём, стараясь не улыбаться. С одной стороны, какое уж тут веселье, с другой — Арлетт, без сомнения, прекрасно знает, что Артём знает, что она им манипулирует. — Как ваше здоровье?

— Лучше не бывает! — Арлетт ослепила его блеском улыбки. — Такое не говорят по рации, при встрече скажу. У вас будет хоть один день свободным, вскорости?

— Я позвоню, — кивнул Артём.

— Я знаю, что у вас за день сегодня. Извините, не хотела портить ваш праздник. По рации не поздравляют, но я ужасно рада за вас! Здравствуйте!

— Нелегко вам с ней будет, — заметила Миранда, постучав в двери собственной студии. — Я не слышала разговора — по вашему лицу всё понятно. Как вас только угораздило?

— Вас не было рядом, — сказал первое, что в голову пришло. Миранда обняла его, и рассмеялась.

— Ну конечно, я во всём виновата! Хотя… — она отпустила его. — Может, вы и правы. Ортем, у меня опять неприятные новости. Лилия подала сигнал тревоги минуту назад, Марина пока не знает. На звонки не отвечает. С ней что-то случилось, а я даже не знаю, где она — ничего больше не передала. Простите, голова совершенно не соображает!

— Идёмте, найдём эту Валери. Она из полиции — к кому нам ещё обращаться? И…

Накатило. Как вчера — перед тем, как прислали злополучную фотографию с площади Свободы.

— Ортем, нет! — Миранда, испуганная и понимающая одновременно. — Только не сейчас! Стойте, не уходите!

Поздно. Его повлекло куда-то — сквозь жаркую, густую топь. И выбросило во мглу.

Датчики ожили немедленно — нечисть рядом. Горит освещение — не аварийное, кто-то принёс сюда фонари, закрепил один из них на стене. Они в T-образной развилке; правая часть прямого прохода упирается в массивную металлическую дверь; левая — в приоткрытую. И что-то есть вдали примыкающего к ним прохода. Оттуда, из прохода, и доносились сигналы нечисти.

Миранда рядом, с аптечкой в руках — и в домашней одежде.

— Чувствую, она рядом, — прошептала она. — Ортем, смотрите! Кто-то полз здесь — туда, — она махнула рукой в сторону поперечного прохода. — Там кто-то есть!

— Возьмите фонарь, — Артём принял у неё аптечку, она прекрасно пристёгивается к костюму. — Держитесь рядом. Нечисть поблизости, — он вынул пистолет, установил на световое поражение. Нечисть — человекообразные формы — тоже можно ослепить и дезориентировать. И почувствовал запах — тот, что не так давно мерещился, ночью с Мари Фурье. Тяжёлая, неприятная смесь — запах «зомби».

— Там два «зомби»! — указала Миранда. — Стоят, не шевелятся! Ортем, помните — не смотрите им в лицо, это опасно. Смотрите на пол! Они обычно выпускают «ртуть»!

Толку-то, подумал Артём, оружия против нечисти у нас нет — только что повернуться и скользить прочь, приоткрытая дверь явно ведёт наружу. Луч фонаря высветил две фигуры шагах в двадцати — точно, «зомби». Оба шагнули к ним.

— Стоять! — крикнул Артём, и нечисть замерла. — Назад! — оба «зомби» послушно отступили на шаг — и ещё на один.

— «Ртуть», — указала Миранда. — К нам ползёт! Ортем, мне страшно!

— Заберите! — крикнул Артём. — Уберите «ртуть»!

— Глазам не верю! — прошептала Миранда — лужицы «ртути» заскользили назад, к ступням чудовищ, и, насколько можно было разглядеть, втянулись в них. — Лицом к стене! Повернитесь лицом к стене!

Повиновались. Артём и Миранда приблизились. Шаг. Ещё шаг.

— Она здесь! — указала Миранда. — О небеса, только бы мы успели! Ортем, вы можете забрать нас отсюда? Сейчас… — она осторожно шагнула вперёд — «зомби» стоят шагах в пяти, а рядом, между ящиками — вдоль стен прохода ящиков огромное количество — сидит Лилия. Одежда грязная и порванная, рот заклеен — и руки связаны за спиной. Как только сумела подать сигнал тревоги? — Лилия, терпи, будет больно! — Миранда добыла шприц из аптечки и сделала укол в руку. Лилия даже не вздрогнула, только глаза прикрыла. — Ей чем-то серьёзным рот заклеили, боюсь снимать. Лилия, встать и идти сможешь?

Лилия кивнула и, не без труда, поднялась на ноги.

— Ортем, уходим, — попросила Миранда. — Сейчас же. Я сейчас сама испугаюсь!

— Ортем Риму, — вызвал Артём диспетчера, как только скольжение вывело их за пределы убежища — или что это было. — В моей колонне Миранда Красс и Лилия Корту. Возможно заражение нечистью, срочно нужна помощь, приём.

— Рим Ортему, — отозвался диспетчер. — Вас понял, следуйте к базе Корино, возьмите курс на пять градусов правее, через три минуты будет скоростная трасса, там повернёте на юг.

Лилия шла, не отставала, хоть и прихрамывала. От её одежды пахло… в общем, пахло «зомби». Миранда сделала ей укол — первое, что ставят заражённому человеку, чтобы успеть довести до места, где смогут оказать полноценную помощь.

— Через полчаса сможете вернуться, — пояснил сотрудник медицинской службы. Миранда и Артём уже полтора часа сидели в знакомом им «гостиничном номере» — правда, на этот раз двери открыты. — Вас вызывает командующий базой.

Командующий, Тит Кезон Гермий, пожал руки им обоим, и предложил присесть.

— Странная история, сэр Ортем — госпожа Красс. Наши силы уже зачищают шахты, там работы на неделю как минимум. По словам госпожи Корту, её похитили, силой привели на заброшенные шахты. Однако там мы нашли бумаги, и госпожа Корту утверждает, что бумаги отобрали у неё похитители сутками ранее. Там план подземных коммуникаций шахт. Коротко: это сокровищница. Там добывали изумруды, некоторые другие поделочные камни, не успели вывезти очередную месячную добычу — я не эксперт, заключение дадим позже. По закону, четверть найденного имущества ваша, сэр Ортем. Госпожа Корту отказалась требовать себе эту долю.

— Впечатляет! — Артём переглянулся с ошеломлённой Мирандой. — Кто её похитил?

— Оба мертвы. Их встретил терминатор; оба человека были заражены, отказались останавливаться — терминатор открыл огонь. Личности устанавливаются. Госпожа Корту пережила шок, но, по словам врача, госпитализация не требуется. К ней и вам одна просьба — вернуться в Рим и не покидать город без разрешения.

Миранда постаралась скрыть улыбку. Не очень получилось.

— Да, согласен, — командующий улыбнулся. — В последние дни у вас это не получается. Рад встрече — и рад, что вы не пострадали. Сэр Ортем, раз уж вы здесь — доставьте в Рим колонну.

— Вы просите, сэр? — удивился Артём, вставая на ноги.

— У вас праздник сегодня — ваш законный выходной. Приказ лорда Стоуна, по возможности обходиться без вашего участия.

— Доставлю, — решил Артём. — Я не настолько устал.

Домой они вернулись втроём — дома Лилии все обрадовались; по дороге успели договориться, что подробности «приключения» Лилии пока не рассказывать никому — до завтрашнего утра. Миранда, Артём и Лилия поднялись в комнату Лилии — Миранда само обаяние, Лилия тоже не подаёт виду и весело улыбается.

Миранда взглядом попросила Артёма закрыть дверь и, как только он это сделал, дала Лилии пощёчину. Лилия упала на пол, на колени, закрыла ладонями лицо. И получила ещё раз, и ещё.

— Хватит! — Артём поймал Миранду за руку. — Что происходит?

— Её спросите, — голос Миранды спокойный, и это пугает по-настоящему. — «Ой, я нашла бумаги, там такие сокровища! Нет, конечно, я не полезу туда одна, мы сначала все вместе обсудим, как их забрать!» Ты всё это время за ними охотилась, верно? Мы думали, что ты лечишься, что нам помогаешь. А ты за старое, да? Ты хоть понимаешь, что чудом жива осталась?!

Миранда упала рядом с Лилией на колени, обняла и… расплакалась. Артём, совершенно уже не понимая, что делать — до начала торжества меньше часа — встал рядом. Только бы Марина не вошла!

— Я так испугалась, — Миранда отпустила Лилию, провела ладонью по её щеке. — Извини, что ударила. Но если Марина узнает… ты понимаешь, что она с тобой сделает?! Ты врала ей всё это время. Нам обеим врала!

— Я достала нам камни, — Лилия подняла взгляд. Спокойная, ни слезинки, ни эмоции. — Я ради нас стараюсь.

— Ни слова ей, — Миранда обняла Лилию. — И вас прошу, сэр Ортем. Я сама всё расскажу Марине. Но не сейчас. О небеса, сколько всего в один день! Ты сможешь выйти к гостям? — Миранда помогла Лилии встать. — Если нет — скажи, я придумаю отговорку.

— Смогу, не беспокойся, — кивнула Лилия. — Просто посижу ещё немного, ладно? После лекарства голова как не моя.

Сказать, что вечер прошёл бурно — ничего не сказать. Артём сам удивлялся, как ещё на ногах держится. Марина точно уже не держится — но довольна, очень довольна. Все дома прислали представителей, все подтвердили, что по-прежнему поддерживают вновь созданный дом Злотникофф, все договорённости и планы в силе. Артём уже рукой махнул — пусть будет через два «ф», после «Ортема» это уже не так существенно, да и во всех документах он теперь Злотникофф.

Марина и после празднества не прекращала работать — в их комнатах переоделась из выходного платья в обычное, если можно так сказать — и снова за стол. Артём отметил, что бусы, подарок Глории, и ожерелье, подарок Мари, Марина носит не снимая.

— Вы устали, — он встал за её спиной и взял за плечи. — Разве дела не могут подождать до завтра?

Она всё-таки закончила делать пометки в рабочем журнале, и только тогда подняла голову и посмотрела ему в лицо, улыбаясь.

— Могут, — согласилась она. — Я такая счастливая! — Она встала из-за стола и обняла Артёма. — Не думала, что справлюсь. То есть, немножко сомневалась. Теперь уже не сомневаюсь. — Там, среди гостей, и следа не оставалось от прежней, робкой и перепуганной Марины — чья главная неприятная тайна всё время угрожала раскрыться. Её фотографической памятью пользуются многие: Марина охотно помогает всем домам, кому это её умение оказалось полезным. Может, ещё и поэтому разоблачение ей особенно не грозило.

Человека здесь ценят за дела и поступки. А прочее… деньги — они всё равно списываются, если не находишь им разумного использования: мультимиллионеров нет, рантье нет, бездельники быстро остаются без гроша.

Теперь Артём видел перед собой действительно хозяйку — следит за хозяйством, за всеми делами и заботами дома — справедливую и строгую.

— Всё ещё думаете о ней? — Марина не обижается — просто спрашивает. — Вы так смотрите в такой момент…

— Вы и она — один и тот же человек, — он взял её за руки. — Теперь я понимаю. Мы встретились здесь — уж не знаю, как это получилось.

Марина улыбнулась, закрыв глаза.

— Миранда рассказала мне про ту ночь, на спасательном плоту, в море. Когда вы очнулись, и заговорили на другом языке.

Марина кивнула.

— Это было очень давно, но я всё помню. Никогда, наверное, не забуду. Море успокоилось — и небо очистилось. И столько звёзд! Никогда я их столько сразу не видела. И Миранда — до сих пор помню, какой счастливой она была, что я очнулась.

— Можете отключить переводчик? — спросил Артём. Марина снова улыбнулась, и кивнула.

Артём отключил свой.

— Это похоже на тот язык, на котором вы говорили? — спросил он по-русски. Марина вздрогнула и открыла глаза.

— Как вы узнали? — ответила она по-русски. — О небеса! — он подхватил её за руки и осторожно усадил на диван. — Поверить не могу… вы даже говорите похоже, звучит так же! Почти всю ночь я говорила на этом языке, а утром неожиданно поняла, что знаю каталанский. Не пойму, как — но поняла. И Миранда снова стала меня понимать, а я — её. Простите!

Она включила переводчик и перешла на каталанский.

— Я уже привыкла, извините. Так это и есть русский язык? Мне сказали, что настоящий русский звучит совсем по-другому!

Через тысячу лет, наверное, он и будет звучать по-другому, подумал Артём. Но всё равно — каким образом? Ведь дистанция — двадцать лет! И, если Марина — Инга — «появилась» в том же теле той ночью, то куда делась та, прежняя Марина? Что от неё осталось — память, в том числе знание родного языка? С кем из них я сейчас говорю? Час от часу не легче! Я-то ведь здесь своей персоной появился — и даже со своими вещами!

— Меня лечили, — Марина поманила его — сядьте рядом. — Долго убеждали, что это был страшный сон. Бывает, говорят, такое — человек начинает говорить на древнем языке, или вспоминает то, что мог знать другой человек, который давно уже умер. Говорили, что я так испугалась «кракена», что откуда-то всё это всплыло — ложная память, или как это правильно назвать. Теперь… я уже не знаю, что правда. — Она прижалась к Артёму. — Расскажете мне о Земле? Если я что и помнила, меня заставили забыть.

— Расскажу, — Артём погладил её по голове. — Долгий выдался день. Когда начинать рассказывать?

— Сейчас! — она встала. — Нет, немного позже.

Артём проснулся без четверти три ночи — выспался. Вот тоже радость! Марина спала рядом, улыбаясь во сне — не проснулась, когда он осторожно оделся и ушёл к себе в кабинет. Ещё минут через двадцать Артём понял, что чтение и прочее в голову не лезет. Прогуляться бы — просто посидеть на свежем воздухе.

Вышел в коридор — ночное освещение, тишина — жилая, не абсолютная. И не скажешь, что не так уж давно здесь бурно веселилось чуть не сто человек. Артём поднялся на этаж, прошёл мимо комнаты Миранды — горит надпись «не беспокоить». Ну разумеется, столько забот и волнений в один день! Следующая дверь — Лилии. А вот тут нет сигнала. Артём постучал.

Дверь отворилась, и он чуть не столкнулся с Лилией — в выходной одежде, но без обычных своих украшений — да и одежда, если присмотреться, неброская. Если голову прикрыть, так и не узнать на расстоянии.

— Куда-то уходите? — спросил Артём. Безо всякой задней мысли. Лилия смотрела, словно Артёма и не было в комнате — насквозь. Опустила голову, и отошла к креслу, у противоположной стены. Туда и села.

— Закройте дверь, пожалуйста, — попросила она бесцветным голосом, и спрятала лицо в ладонях. — Следили за мной?

— Нет, просто я уже выспался, — Артём закрыл и запер за собой дверь. — По коридору проходил — заметил, что вы не спите.

— Об этом я не подумала, — Лилия отняла ладони. — У вас много вопросов, я знаю. Спрашивайте, если хотите. Или вы пришли утешить меня в постели? — она посмотрела в глаза Артёму, явно хотела выглядеть ироничной. Но не получилось — почти сразу отвела взгляд, криво усмехнулась. — Вам не понравится. Лучше найдите себе деревянную куклу — с ней будет приятнее.

Артём сел в соседнее с ней кресло — пододвинул, чтобы сесть лицом к лицу.

— Что происходит, Лилия? На вас лица нет, — он взял её за руку. Долю секунды она пыталась освободить её — и почти сразу перестала вырываться. — Что случилось? Чем я могу помочь?

— Вы можете вернуть Юлия? Тогда ничем, — она снова смотрела сквозь него. — Я сегодня пришла к нему на могилу, часа три с ним говорила. Никто к нему не пришёл тогда, не пришёл и сегодня. Вы знаете, зачем люди приходят на кладбища? Мы сжигаем умерших, могила — это просто табличка, изображение. Туда приходят поговорить. Там никогда не печалятся — туда приходят делиться хорошим. Говорить, вспоминать, благодарить. Знаете, кто пришёл к нему туда, через день после битвы? Никто.

Она опустила голову, минуту или две сидела так, молча. Потом подняла её и встретилась взглядом с Артёмом.

— Я видела, как он погиб. Как эти твари растерзали его. А другие твари, двуногие, которых он спасал — визжали и кричали там, под ногами путались, из-за них он погиб. А потом… на похоронах были только мы с мамой, и военные. Я два дня просидела у его могилы. Почти и не отходила. Потом отключилась — от голода, наверное, очнулась уже у Марины. Никто не пришёл. Ни один человек, — она смотрела в лицо Артёма, ему становилось не по себе — ни слезинки, ничего. И лицо неживое, словно маску надела. — Никто из тех, кого он спас, кроме меня и мамы. Марина меня выручила тогда, если бы не она — меня просто выгнали бы из города. А теперь она меня сама выгонит. Как только Миранда ей расскажет. И правильно, наверное, сделает.

— Расскажите ей всё сами.

— Не могу, — Лилия снова закрыла лицо ладонями. — Это я виновата. Дети так развлекаются, ставят друг дружке чужой переводчик. Если после этого пытаешься учить, в голову всякая чепуха лезет. Думаешь, что говоришь одно — а говоришь другое. Нам тогда это казалось очень смешным. Надо мной точно так же шутили. Над всеми так шутят. Я не знала, что у неё это не пройдёт, — Лилия вновь посмотрела Артёму в лицо. — Я потом пыталась признаться, а она меня и слушать не хотела — когда я была рядом, то у неё словно что-то включалось внутри, всё понимала и сама читала. А потом она начала всё запоминать с одного взгляда, я и решила, что всё прошло. А недавно она позвонила, и призналась, что была неграмотной все эти годы, и очень благодарила, что я не думала о ней плохо.

— Всё равно расскажите, — Артём взял её за руку. — Если она всё равно узнает — не ждите, когда узнает от других.

— Это я Анну попросила лекарство мне добавлять, — Лилия освободила руку. — Я не могла просто купить его. Анна сказала, что сможет — и что никто не узнает. Только мне. Не Марине, не Миранде. Не знаю, почему Миранда моё лекарство пила. Не знаю, кто Марине другое добавлял. Анна Корви пропала — значит, её уже схватили, вскоре узнают и про меня. Я могу теперь что угодно говорить, никто уже не поверит. Столько всего даже Марина не простит.

— Это не вы добавляли ей лекарство?

— Нет, — покачала головой Лилия. — Я не сошла с ума. Но это уже неважно. И шахта. Я когда-то нашла записи о ней. Я потратила однажды все наши общие деньги, когда пыталась снова попасть туда. Я пообещала потом, что никогда не отправлюсь туда без них. Я и не собиралась, просто те люди, которые хотели попасть в шахту и всё поделить со мной, устали ждать.

— Поговорите, — повторил Артём. — Расскажите всё. От начала и до конца. И не делайте больше ничего тайком, вы ведь сумеете?

Лилия кивнула.

— Расскажу, если вы будете рядом. Пусть даже за дверью, не в той же комнате. Тогда смогу рассказать.

— Договорились. Вы так и не спали всё это время?

Лилия посмотрела на часы.

— Ещё немного времени есть. Можете остаться, Ортем?

— Вряд ли это хорошая…

— Просто посидите рядом, пока я не засну. Пожалуйста!

Артём подумал, что лишь прикрыл глаза… а индикация на часах перепрыгнула чуть не на час. И почувствовал взгляд. И запах — уже мерещился один раз, и несколько раз слышался на самом деле. «Зомби». Артём посмотрел направо… и снова сердце упало в пятки на долю секунды, чуть не вскрикнул. «Зомби» — стоит рядом, наклонившись, смотрит в лицо — неизменная улыбка на жуткой, постоянно меняющей черты физиономии.

«На самом деле их здесь нет», вспомнил Артём. И сумел рассмеяться — наваждение тут же сгинуло. Оглянулся — Лилия, побелевшая, сидит в постели, смотрит за его спину, не в силах пошевелиться.

Тут до него дошло. Он сделал к ней шаг (Лилия закрыла глаза), ещё один. Сел рядом, взял её за плечи (Лилия вздрогнула и стиснула зубы).

— На самом деле их нет, Лилия, — сказал Артём. — Постарайтесь рассмеяться. Вспомните что угодно смешное, и постарайтесь.

Она сумела. Вздрогнула сразу, открыла глаза — и обхватила Артёма, стиснула так, что дышать стало больно. Не сразу отпустила.

— Вы были дросселем, — странно, что не догадался в предыдущий раз — очевидное вообще трудно заметить. — Верно, Лилия? Вы были дросселем когда-то.

— Как вы… — Лилия ошеломлена. — Никто не мог вам этого сказать! Откуда??

— Если дроссели засыпают вместе, им обоим мерещится нечисть. Не буду спрашивать, что вам привиделось.

Лилия снова закрыла глаза.

— Да, была. Три дня. Вы представить себе не можете, что это за… — она осеклась. — Простите. Вы как раз можете. А потом всё прошло. А ещё через день Юлий стал дросселем, и забыл меня.

— Как это случилось?

— Есть сказка. Все дети знают. Если долго смотреть на небо в полночь, а потом как следует захотеть, увидишь сон про волшебную пещеру. Там тёмный и страшный лабиринт, а в глубине есть такое возвышение: кто на нём постоит хотя бы минуту, и не убежит от страха, станет дросселем. Все дети мечтают им стать. Мы с Юлием нашли эту пещеру. Тогда его ещё звали Август.

Видимо, на лице Артёма многое отразилось.

— Это правда, — добавила Лилия резко. — Мы оба там стояли. Вам никогда, наверное, такого ужаса не мерещилось, которого мы там натерпелись. Но мы не убежали, ведь мы во всё это верили. Мы были самыми обычными людьми, и наши желания сбылись. Будь они прокляты! А вчера, когда меня лечили, и обследовали, военные упомянули про ту пещеру, про лабиринт. Я сразу поняла, что они именно про неё говорят, по описанию. Там теперь склад. Нет больше возвышения, нет волшебства, понимаете? Я попросила показать мне снимки. Это было то самое место.

— То есть именно туда вы хотели вернуться, — Артём чувствовал, что день только начался, а он уже устал донельзя.

Лилия кивнула.

— И уже не попаду. Некуда возвращаться. Я всё на свете отдам, только бы снова стать дросселем. Хоть на час. Это ведь настоящее волшебство. Простите, кому я это рассказываю!

И тут она разрыдалась. Как прорвало — Артём поначалу растерялся, Лилия долго не могла перестать.

— Вчера вы снова меня спасли, — Лилия взяла его за руку, когда сумела успокоиться. — Миранда рассказала, как всё случилось. И этой ночью спасли ещё раз. И я опять не пойму, зачем, от меня вам одни неприятности. Простите! Пожалуйста, подождите за дверью — я хотя бы умоюсь.

Марина сидела в кресле; Лилия стояла перед ней на коленях — сама встала, никто не заставлял. Встревоженная Миранда и Артём, старающийся выглядеть спокойным, стояли у двери. Лилия рассказывала, наверное, полчаса. Марина спрятала лицо в ладонях, долго не открывала. И молчала, долго молчала, даже когда рассказ окончился.

— Миранда, — Марина не сразу совладала с голосом. — Ты говорила, что привезла те мои вещи, из приюта. Принеси, пожалуйста.

Марина недолго копалась в чемоданчике. Нашла ту самую ветхую бумажку, где, по словам Миранды, написано «я — неграмотная дурочка».

— Марина, прошу, — Миранда побледнела. — Не разворачивай, не надо!

Марина взглядом заставила её замолчать, и развернула. И выронила бумажку. Губы её задрожали.

— Ты говорила, что там написано «Лилия — моя лучшая подруга», — сказала Марина ровным и сухим голосом.

Лилия кивнула, и опустила голову. Марина встала и подошла к окну. Долго смотрела на улицу. Когда снова повернулась к остальным, по спокойному лицу её стекали слёзы.

— Ортем, Миранда, — она посмотрела им в лицо. — Оставьте нас, пожалуйста.

Миранда закрыла за ними дверь, и бросилась к Артёму в объятия. Долго стояла так, не говоря ни слова.

— Я бы, наверное, не решилась признаться, если бы сама столько натворила, — прошептала она, наконец. — Простите, что и вас в это впутали! — Миранда вздрогнула, и прижала ладонь к уху. — Просит войти, — пояснила она. — Возьмите меня за руку, мне страшно!

…Лилия стояла перед Мариной. Как только Артём и Миранда вошли, Марина надела на шею Лилии копию своего «ловца снов» на цепочке — другой раскраски, чуть меньше по размеру. Такую же носит Миранда. Символ того, что Лилия тоже представляет хозяйку дома.

— Мы не будем об этом больше вспоминать, — сказала Марина, и взяла Лилию за руку. — Мы всё забыли и простили. Лилия, ты всё рассказала? Если мы должны знать что-то ещё, скажи прямо сейчас.

Лилия выдержала её взгляд.

— Я всё рассказала, — сказала она.

— Последний раз, Лилия, — Марина посмотрела на Миранду, и та кивнула. — Это последний раз, когда я верю твоему обещанию. Оставьте нас с Ортемом вдвоём, пожалуйста.

Марина опустилась прямо на пол, как только закрылась дверь. Артём уселся рядом, и Марина уткнулась лбом в его плечо.

— Не могла я её прогнать, — сказала Марина тихо. — Хотя очень хотелось. Это ведь она нас спасла тогда. Никто бы нас не заметил, унесло бы обратно в море — если бы не она. Простите, что вас во всё это впутали!