Точка Бифуркации XII

Глава 2

Подойдя к школьному двору, мы ощутили, насколько спокойным выглядело это место на фоне бушующей в городе войны. Школа стояла словно одинокий островок тишины в океане хаоса. Её светлые стены, покрытые свежей краской, красноречиво свидетельствовали о недавнем ремонте, а ухоженный фасад и ровные линии оконных рам напоминали о порядке, что царил здесь ещё совсем недавно. Казалось, это здание, с его строгими формами и чёткими контурами, упрямо и настойчиво сопротивлялось подступающей со всех сторон разрухе и пыталось сохранить свой первозданный вид, несмотря на тревожные события, происходящие вокруг.

Во дворе лежал ровный слой утрамбованного снега, сквозь который пробивались тщательно расчищенные дорожки. Они вели к аккуратному крыльцу, где над дверным проёмом висела блестящая табличка с номером школы и её названием. В стороне от основного входа виднелась футбольная площадка с натянутой сеткой на воротах, а за ней и баскетбольная, наверняка в это время года не пользующаяся особой популярностью.

Мы втроём пересекли двор, наши шаги гулко раздавались по замёрзшему грунту. Ветер лениво кружил редкие снежинки, а зимнее утреннее солнце своим холодным теплом освещало дворовую территорию, бросая длинные тени от ограждений и фонарей.

На крыльце, заполняя дверной проём, грозно стоял высокий мужчина с суровым выражением лица. Его фигура с первого взгляда выдавала военного: крепко сбитый, с выправкой, в форме, которая, несмотря на потёртости, выглядела опрятно. За плечом у него висела винтовка, а на поясе виднелся боевой клинок, блестевший в утреннем свете. Он стоял, словно страж, охраняющий этот уголок спокойствия от хаоса внешнего мира.

— Это закрытая территория. Внутрь нельзя, — произнёс он твёрдым, безапелляционным тоном, и его хмурый взгляд упёрся прямо в меня.

Я поднял бровь, медленно окинув его взглядом. Не спрашивает кто я, не пытается проверить документы, удостоверить личность, просто преграждает путь и не пускает внутрь. Обыкновенное хамство и некомпетентность, или ему всё уже заранее известно, и мне просто указывают моё место?

— Мне нужен командующий операцией, — бросил я, стараясь сохранять видимое спокойствие, хотя внутри после встречи с его коллегой уже всё и так кипело.

— Сергей Валентинович сейчас занят, к нему нельзя.

Настроение разбираться с бюрократией у меня отсутствовало напрочь. На мгновение мне захотелось объяснить человеку, что я здесь не ради пустых любезностей, но раздражение взяло верх. Я прикрыл глаза, глубоко вздохнул, а затем, без лишних слов, отодвинул его телекинезом в сторону. Попытка агента противостоять оказалась столь же бесполезной, как и напрасные старания удержать ветер в ладонях. Полностью блокировав его движения, я подтянул охранника ближе к себе и двинулся дальше, ускорив шаг.

Бесы к этому моменту уже прошерстили здание, и Кали, как всегда незримо присутствовавшая рядом, указывала кратчайший путь, ведущий к местному боссу. Мы прошли через несколько коридоров, освещённых тусклым светом переносных ламп. Обстановка внутри была почти такой же удивительно спокойной, как и снаружи. По пути я замечал аккуратно сложенные стулья у стен, ровными рядами расставленные вдоль коридоров парты, на которых лежали папки и бумаги. На полу местами виднелись следы грязных ботинок — единственное напоминание о текущей нестабильности.

Вскоре мы оказались в просторном спортзале, который представители министерства временно превратили в свой штаб. За десятком широких столов сидели люди в униформе, сосредоточенно вглядывающиеся в экраны ноутбуков. На них мелькали карты, видеозаписи с дронов и вся другая информация, что помогала держать ситуацию хоть под каким-то контролем. Гул голосов и шелест бумаги в один момент оборвались, когда я шагнул в центр высокого помещения. Весь зал, казалось, замер, ожидая моего следующего хода.

— Кто главный? — громко спросил я, не тратя времени на формальности.– А кто спрашивает? — почти мгновенно прозвучало в ответ грубым басовитым голосом.

Мужчина, которому он принадлежал, сидел за одним из столов возле стены с большими окнами. Широкоплечий, лысый, с гладко выбритой бородой и угрюмыми чертами лица, он выглядел максимально неприветливо и угрюмо. Серые глаза агента смотрели на меня исподлобья с явным раздражением, словно я уже нарушил некий негласный порядок, устоявшийся годами.

— По какой причине так долго не закрывался портал? — спокойно, но требовательно, произнёс я, глядя ему прямо в глаза.

— Тебя кто сюда пустил? — глаза мужчины неожиданно вспыхнули гневом. — Это закрытый объект, — ответил он, и его тон стал ещё жёстче.

Так и подмывало внутри ответить что-то хамское, по типу «Твоя мамка», но я весьма оправданно сдержался и, сжав челюсть, спокойно произнёс:

— Я князь Черногвардейцев. Здесь нахожусь по приказу императора. Представьтесь.

Если услышанное его хоть каплю и удивило, то внешне он этого никак не показал. Хотя скорее всего, группа встреченных у портала бойцов о нашем визите в штаб всё же предупредила. Агент скрестил руки на груди и, недовольно меня оглядев, холодно ответил:

— Я тоже здесь по приказу императора. И подчиняюсь я только Его Величеству или своему начальству. А ты, князь, для меня никто, как бы тебя там ни звали. А теперь покинь мою территорию! — его голос эхом отозвался в просторном зале.

Слова военного повисли в воздухе, словно вызов. Максим со Степаном переглянулись, явно оценивая ситуацию и, судя по движениям, приготовились к бою. Я почувствовал, как напряжение в помещении нарастает, одновременно с чем стал громче и шум снаружи, а дверь за нашей спиной едва заметно дрожала от ударов, но мои бесы успешно блокировали вход, не позволяя агентам ворваться внутрь. Впрочем, вряд ли это станет серьёзной преградой для них надолго.

Терпеть такой тон и слова этого человека, кем бы он ни был, я позволить себе уже не мог. До последнего сдерживая себя от необдуманных импульсивных действий, я пытался решить всё диалогом, но увы, не вышло. Сейчас же, гнев просто застилал мой разум.

Выпустив щупальца своей силы в направлении наглеца, я попытался ухватить его и притянуть к себе, но тщетно — офицер был не лыком шит и, каким-то образом изворачиваясь и отстраняя пытающуюся ухватить его силу, смог сдержать мой напор. Можно было, конечно, вложить больше маны и усилить давление, продавливая его защиту, но мною было принято другое решение.

— Дуэль, — бросил я, сверля его взглядом.

— Дуэль, — в ту же секунду согласился он, не отводя с меня глаз. На миг мне показалось, что оппонент даже рад такому раскладу.

В помещении повисла тишина. Работающие за своими столами штабные офицеры неуверенно переглянулись между собой. Тем временем внутрь таки ворвались бойцы МБА с боевыми клинками наперевес. С ними влетел и пыхтящий гневом охранник, которого я ранее оставил перед входом снаружи.

— Останьтесь у дверей, — коротко бросил мой оппонент и поднялся с кресла.

— В зале места много, тут и проведём, — снимая с себя пальто и бросая его влево от себя, произнёс я, продолжая изучать взглядом лысого хама. Пальто, к слову, исчезло прямо в воздухе, не успев упасть на деревянный пол помещения.

Мужчина, принципиально не замечая ничего вокруг, лишь указал открытой ладонью на центр зала и, вынимая клинок из ножен, первым направился к назначенному месту.

— Сидоров.

— Я.

— Будешь моим секундантом, — бросил противник на ходу.

— Есть, — коротко ответил боец и также поднялся с места.

Отметив этот нюанс, я обернулся и вопросительно уставился на друзей.

— Пускай Стёпа будет. Я прикрою, на всякий случай, — тихо произнёс Максим, будто читая мои мысли.

Астапов тут же двинулся вперёд и вслед за мной прошагал в центр зала, в то время как Максим отошёл в сторону стены, занимая место между охраной и нами, дуэлянтами. Остановившись напротив двух агентов, я уставился лысому в глаза и принялся ждать. Сейчас секунданты должны будут договориться о нюансах и правилах дуэли, выбрать оружие, после чего объявить начало схватки.

— От своего лица предлагаю до первой крови или потери боевого клинка, — оглядев нас со Степаном, с надеждой произнёс Сидоров.

— Сдача с последующими публичными извинениями, либо смерть, — качнув головой, бросил в ответ Степан, заранее узнав у меня ответ.

— Господин майор? — уточняюще произнёс секундант и, получив утвердительный кивок от моего визави, повернулся в нашу сторону. — Сергей Валентинович принимает ваше предложение. Оружие, полагаю, всех устраивает?

— Боевые артефактные клинки, — произнёс Степан, подчёркивая наш выбор.

— Тогда можем начинать, — бросив очередной взгляд на меня и своего командира, ответил Сидоров и, переведя взгляд на Астапова, добавил: — В таком случае, можно начинать отсчёт. Коллега, вам не составит труда?

— Никак нет, — коротко кивнул товарищ. — Бойцам отойти на десять шагов и приготовиться.

Мы разошлись, занимая свои позиции. Напряжение в воздухе стало почти осязаемым. Я крепче сжал рукоять клинка, готовясь к предстоящему бою.

Пространство зала будто сжалось, оставляя лишь небольшую площадку, в центре которой оказались я и разминающий кисть правой руки майор. Все посторонние звуки быстро ушли на второй план, оставляя меня и мои мысли наедине с противником и товарищем, который с секунды на секунду должен будет дать отсчёт.

— Готовы? — поочерёдно нас оглядев, громко бросил Степан. — Три! Два! Один! Бой!

Противник двинулся первым, тогда как я, встав полубоком, остался на месте. Его шаги были осторожными, без лишней суетливости или напора. Но едва оказавшись на дистанции боя, майор без лишних промедлений сделал короткий выпад, проверяя мою реакцию. Я парировал, легко отбив клинок в сторону, и в ту же секунду полоснул мечом в ответ. Этот обмен ударами стал лишь началом — словно разминка перед настоящим поединком.

Майор двигался с грацией, неожиданной для человека его комплекции. Каждое движение было выверено, продумано и отточено, давая практически сразу понять, что в соперники мне на этот раз попался человек, на редкость умеющий отвечать за свои слова.

Противник сделал резкий шаг в сторону и, неожиданно прокрутившись на опорной ноге, изменил угол атаки, нанося с разворота мощнейший удар, от которого я не успел увернуться и вынужден был принять на меч. Звон стали ударил по ушам, клинки выбили искры, а мы с майором сошлись в ближней дистанции, уперевшись друг в друга гневными взглядами.

Шаг в сторону, разрыв дистанции, лёгкое уклонение вбок от шагнувшего навстречу противника и мгновенная контратака прямым в голову, которая в самом конце ушла мимо, и вот уже справа летит меч агента, успевшего не только чудом уклониться, но и тут же ударить в ответ.

Я едва успел пригнуться, почувствовав, как лезвие пронеслось рядом с плечом. На мгновение меня охватило удивление — несмотря на возраст, он двигался и думал быстрее, чем можно было ожидать изначально. Это заставило меня мобилизоваться и сосредоточиться ещё сильнее.

Мы кружили друг вокруг друга, словно два хищника, каждый из которых искал слабое место в защите оппонента. Майор пробовал обманные движения, и хотя большинство из них я читал с лёгкостью, несколько раз мне пришлось отступить. Его стиль боя был словно танцем, где грация сочеталась с силой, а ловкость с боевым интеллектом.

Внезапно противник сделал серию быстрых выпадов, заставив меня перейти в защиту. Металлический звон заполнил помещение, приковывая к нашей схватке взгляды всех присутствующих без исключения.

— Кажется, кто-то задышал? — бросил я, парировав очередной выпад, отмечая, что первоначальный запал, с которым агент на меня накинулся, постепенно иссякает, и бой постепенно становится более спокойным.

— За собой следи, — удерживая маску невозмутимости, промолвил противник в ответ.

Я решил изменить тактику и перешёл в наступление. Мои удары стали сильнее, акцентированнее и быстрее, я давил, не оставляя ему времени на передышку. Однако, казалось, что несмотря на появившуюся одышку, оппонент был в силах выдерживать подобный темп ещё долго. Его клинок двигался с минимальными усилиями, блокируя мои атаки и уводя их в сторону, а сам майор, на время переставший серьёзно контратаковать, будто перешёл на второе дыхание и, умело перемещаясь по залу, а также красиво срезая углы, чтобы уйти от моей очередной атаки, казалось, более не уставал.

Как выяснилось, почти на минуту уйдя в защиту, майор копил силы для коварного манёвра. И дело оказалось не в банальном желании дать мне устать и переиграть на очевидно старательно вынашиваемой серии. Противник в самый неожиданный момент внезапно попытался использовать телекинез, чтобы удержать мою руку и нанести поражающий удар.

Но в данном случае, майор однозначно себя переоценил. Да, мечником он показал себя великолепным и я бы даже сказал — весьма талантливым, но тягаться со мной даром, несмотря на то, что смог изначально успешно противостоять моей попытке его грубо прижать силой, у него не вышло.

Легко отбросив щупальца дара противника, ринувшиеся меня хоть как-то придержать, я пережил серию ударов майора и расплылся в улыбке, уставившись ему в глаза. Только что оппонент собственноручно развязал мне руки на любые ответные действия, и кажется, судя по его напрягшемуся лицу, сам это отлично понимал.

Нет, я и раньше бы не стал играть в честного рыцаря в смертельном бою и принципиально не использовать свой дар в случае намёка на поражение, но встретив достойного противника, мне захотелось проверить свои навыки, почувствовать слабые стороны и в целом объективно оценить собственный уровень владения мечом. И я всё это получил — материала для анализа поединка и своих действий набрал более чем достаточно. Но это потом, а сейчас бы надо не расслабляться и всё-таки победить.

Выдержав напор противника, я, не сбавляя темпа, тут же разразился собственной серией, теперь уже смело применяя свои способности.

Естественно, это практически сразу дало мне вполне ощутимое преимущество. Его клинок стал двигаться медленнее и с рывками, будто пытаясь вырвать оружие из чьих-то невидимых лап. Майор быстро получил ранения плеча и державшей клинок руки в области предплечья. На окрашенный в синий цвет деревянный пол спортзала упали первые капли крови.

Парировав последующую контратаку, я пригнулся и, придержав телекинезом меч врага, от всей души влепил ему навершием клинка прямо по носу, моментально его разбив и оставив кровавую сечку.

К своей чести, майор потерялся лишь на миг, но всё же выдержал удар и, быстро оправившись, вернулся в бой. Его клинок взметнулся, обрушиваясь на меня поочерёдно со всех направлений, в попытках достать шею, живот и лицо, но к этой минуте времени, я уже принял решение не играться и без зазрения совести придерживал конечности агента при каждом движении и ударе, отчего блокировать атаки не составляло и малейшего труда. Мы снова сошлись в центре зала, наши мечи звенели, искры разлетались в стороны, но уже не было той скорости и запала, что в первые минуты схватки. Лицо майора медленно искажалось в отчаянии, но сдаваться противник, несмотря на отчётливое понимание своих далеко не радужных перспектив, был отнюдь не намерен.

Его стойкость вызывала уважение. Однако я замечал, что энергия у майора истощается, и на этот раз это было уже по-настоящему. Удары агента становились менее точными, а движения — чуть более тяжёлыми.

В какой-то момент я ощутил, что бой постепенно становится изматывающим уже и для меня. Сделал резкий выпад, целясь противнику в ногу, чтобы проверить его реакцию. Майор, конечно, успел парировать, но на этот раз, ему далось это с явным трудом. Я видел, как на его лице появилась тень усталости. Однако, несмотря на это, он продолжал упорно биться.

Следующая атака оппонента стала особенно яростной. Он вложил в неё всю свою оставшуюся силу. Но я был готов. Парировав удар противника, я перехватил его запястье телекинезом и отклонил клинок в сторону. Воспользовавшись этим моментом, я вновь ударил навершием меча, на этот раз в лоб, отчего ноги майора тут же подкосились и он упал на пятую точку.

— Кажется, настало время для извинений, — бросил я, чувствуя, что противник в этом направлении даже и не думает.

— Хер тебе на воротник, понял? — выпалил он, кувырком уходя в сторону и поднимаясь на ноги. — Ты мне сорок два человека погубил и хочешь извинений? Сдохни, сука!

Ну теперь-то уже точно ясно, что он ещё до моего прихода обо всём знал. Очевидно, агенты МБА, с которыми мы повстречались ранее, успели доложить по рации о случившемся знакомстве и нашем направлении движения. Сейчас поведение этого хама хотя бы становилось логически объяснимым. Впрочем, это никак его не извиняет.

То, что происходило дальше, боем, как таковым, назвать было трудно. Каждый рывок и движение майора были отягощены моим даром. Его мышцы становились непослушными, движения — медленными, а взгляд — обреченным.

Навершие моего клинка уже в седьмой раз встречалось со злобным лицом упёртого агента, медленно превращая его в сплошное месиво. Шансов убить оппонента с каждой секундой схватки предоставлялось великое множество, и отмечая, что я их намеренно не использую, он в отчаянии шёл на сумасбродные и даже самоубийственные атаки, каждый раз жертвуя при этом своим лицом или другой частью тела.

Дуэль постепенно превращалась в медленную публичную казнь, без каких-либо шансов на победу у моего противника. Но несмотря на бесконечные раны, боль, потерю крови и в перспективе такой схватки — своей жизни, майор наотрез отказывался сдаваться и уж тем более произносить слова извинения. Чувствуя его упорство и непреклонность, ровно те же самые чувства рвались наружу и из меня.

— Хочешь сдохнуть — твой выбор.

Бросив эту фразу достаточно громко, я парировал очередной полудохлый взмах клинка, и резким движением пронзил живот сумасбродного военного своим оружием.

Меч вошёл почти до середины и резко вышел наружу. Майор упал на колени, напоследок одарив меня ненавидящим и непримиримым взглядом, и завалился на бок.

В эту секунду к нам вмиг подбежало несколько мужчин, в том числе его секундант, но встретив мой настороженный взгляд, тут же продемонстрировали отсутствие оружия и злых намерений.

— Ваша Светлость, — первым бросил оказавшийся на коленях перед командиром Сидоров, — если ваша честь была отомщена, я прошу возможности попробовать спасти его жизнь.

На миг я завис, но в следующую же секунду утвердительно кивнул:

— Честь не отомщена, но спасти попробуйте.

Едва я закончил фразу, как отметил, что со всех сторон к телу агента бросилось сразу несколько человек, среди которых была молодая девушка, мельком одарившая меня осуждающим взглядом.

Как немного позже выяснилось, предусмотрительные агенты стянули к штабу сразу несколько отрядов с лекарями, как раз именно на такой вот случай. Целители дружно склонились над своим командиром и стали судорожно вливать в него свою энергию. Это продолжалось не меньше десяти минут, в течение которых я отошёл в сторону стола майора и, уставившись в окно, принимал доклады от своих бесов.

Результаты этих самых докладов оказались не самыми приятными. Как и ранее мной предполагалось, несмотря на колоссальный урон, который принесли городу иномирные твари, их всё же удавалось отлавливать, убивать и в основном своём большинстве не выпускать за пределы постоянно сужающегося круга, по периметру которого сейчас активно шла зачистка. А вот что касалось разлетевшихся по столице бесов, всё было намного хуже…

Тем временем, майор неожиданно захрипел и очнулся. Мой недавний противник попытался сесть, но ожидаемо, лекари ему этого сделать не дали.