Точка Бифуркации XII

Глава 12

В этот момент мой взгляд вновь пересёкся с девушкой-лекарем, которая, казалось, уже не впервые разглядывала меня исподтишка, пока я задавал вопросы пленнику и советовался с цесаревичем. Её глаза, лишь наполовину прикрытые пушистыми ресницами, выдали лёгкую тревогу, хотя она старательно делала вид, что весь её интерес сосредоточен исключительно на работе. При этом мне не давало покоя ощущение, что она одновременно и избегает внимания, и искренне стремится что-то разглядеть во мне — возможно, понять, как я выгляжу, или выведать, о чём мы ведём разговор.

Я почувствовал лёгкий толчок любопытства и решил проверить, насколько опасными могут быть её мотивы. Сконцентрировавшись, аккуратно потянулся к лямке маски на лице девушки своей силой и осторожно смахнул её. Ткань медленно соскользнула вниз, словно колеблясь между желанием остаться на месте и упрямым намерением открыть её лицо.

— Вот те раз… да у нас тут шпион! — проговорил я нарочито протяжно, чуть прищурив глаза и позволяя лукавой насмешке проявиться в голосе.

— Не шпион я! — едва дав мне договорить, тут же возразила лекарь.

Она дёрнулась вперёд, выбрасывая руку к упавшей на операционный стол маске, будто надеялась поскорее снова спрятать в ней лицо. Я отрицательно качнул головой, телекинезом удерживая тонкую тряпочку на месте и не подпуская близко её ладонь. Девушка недовольно нахмурилась, быстро поняв кто является виновником происходящего.

— А чего уши клеишь⁈ — обратился я к ней, внимательно разглядывая черты лица целительницы.

— Не клею! — вспыхнула она, сжимая губы и бросая нервные взгляды на присутствующих.

— Клеишь! — твёрдо повторил я, приподняв брови.

— Не клею я ничего! Я тут работаю вообще-то! Сам пришёл! — горячо ответила девушка, снова беспокойно оглядываясь по сторонам.

Обстановка в помещении стала немного напряжённой. Охрана Романова и остальные лекари явно насторожились. В условиях последних событий любая тень подозрения могла привести к самым плачевным последствиям, и каждый понимал, что обвинение в шпионаже легко и быстро обретает фатальный оттенок. Между собой врачи лишь коротко переглянулись: очевидно, они были очень удивлены и про свою коллегу такого никогда не могли подумать.

— Что происходит? — приподнявшись на локтях, внезапно заинтересовался цесаревич, который до этого отдыхал, и сейчас нетерпеливо скользнул взглядом по мне и девушке.

На лице Романова отразилась слабая гримаса усталости, но я видел, что магия целителей, равно как и их кропотливый труд, уже приносят заметные результаты — принц выглядел куда лучше, чем в ту пору, когда я впервые увидел его в госпитале. Уж не знаю сколько магии влили столпившиеся над телом принца целители, но заживал он диво быстро, даже по меркам этого мира.

Я одарил Глеба Владимировича коротким взглядом, затем перевёл глаза обратно на девушку. Она продолжала стоять напротив, нервно сжав руки в кулачки, словно старалась обрести внутреннее спокойствие.

— А скажи, будь добр, Глеб Владимирович, что у нас по Черкасовым? — буравя взглядом девушку, бросил я, поднимаясь с места. — Не на стороне ли они мятежников, случаем, выступили?

Мой тон был негромким, но напряжение в голосе выдавало всеобщее опасение: измена, скрытые заговоры, тайные союзники — всё это перестало быть сказками для многих. В сложившихся обстоятельствах любая оплошность могла поставить жизни людей под угрозу. Впрочем, ответ на этот вопрос был известен и мне самому: что-что, а те семьи, с которыми я постоянно пересекался, так или иначе были в орбите моего постоянного внимания. Так что происходивший цирк был не более чем моим желанием немного поразвлечься и успокоить нервы после недавнего боя. Ну и, чего греха таить, немного поиздеваться над старой знакомой. Люблю я Черкасовых, этого не отнять.

— Нет, Алексей, — тяжко вздохнув, отозвался Романов и откинулся обратно на спинку кровати. — Черкасовы верны империи. Я не вижу повода сомневаться в их преданности. Этот княжеский род проверен годами.

Слегка кивнув, я вновь перевёл своё внимание на девушку, которая стояла у изголовья принца, всё ещё держа руку неподалёку от маски, но уже не столь решительно. Я с любопытством рассматривал её лицо — мягкий овал, полные губы, тёмные волосы, придающие образу такую неуловимую загадочность. Красива, не поспоришь. Как и в первую нашу встречу. Только глаза усталые и грустные, что в условиях обрушившейся на страну гражданской войны совсем неудивительно.

— Да? Ну тогда ладно, — немного беспечно произнёс я, задержав ментальный контроль над её маской на долю секунды дольше, чем нужно, прежде чем отпустить ткань. Девушка едва заметно стиснула зубы, почувствовав мою игру.

Лекари, занятые ранами принца, продолжали шептаться и хлопотать вокруг пациента, но явно держали нас с Дашей в поле зрения. Не считая их, все вокруг зависли, молча наблюдая за происходящей сценой.

— О, я, кажется, понял! — внезапно раздался голос самого принца, разрывая повисшую тишину. В его тоне слышалась добрая ирония. — Это всё амурные дела! Вы ведь в прошлом знакомы, не так ли?

— Ну что вы такое говорите, Ваше Высочество… — затараторила Даша, невинно моргая густыми ресницами. — Никаких тут…

— Да, Глеб Владимирович, знакомы. И я вам советую остерегаться её холодных ручек, — продолжил я, расплываясь в улыбке. Память вновь вернула меня к моменту нашей краткой, но запоминающейся встречи с княжной. — Ей не впервой творить чудеса: она способна ими не только лечить, но и прекрасно разбивать сердца.

— Что-то по вам и не скажешь, Алексей Михайлович, — протянул Романов, изображая рассудительное недоверие и украдкой меня разглядывая. Он тоже перешёл на более формальное «вы», словно поддерживая мою дурашливую игру.

— То травма давно забытых дней… — с легкой напускной горечью в голосе ответил я, тяжело вздохнув и театрально отведя взгляд вниз и вправо.

— Алексей, хватит! — взволнованно вмешалась Дарья, уставившись на меня сердитым взглядом. — Это здесь совершенно никому не интересно!

На этот счёт можно было бы поспорить. Судя по лицам окружающих, интересно было абсолютно всем. Но Черкасова была права — всему нужно знать меру. Пошутил и хватит. Правда, в отличие от меня, Романов только вошёл во вкус.

— Ну что же вы, Дарья Павловна, так бурно реагируете. Здесь не нужно ничего стесняться, — неторопливым низким голосом говорил принц, буравя взглядом потолок над собой, — никто не станет вас осуждать. Алексей у нас парень видный, за ним много девушек увивается.

Я себя в какой-то момент поймал на том, что улыбаюсь чуть ли не во всё лицо. Сияю, что называется, как начищенный самовар. Быстро убрав улыбку с лица и мысленно отправив лучи добра цесаревичу, за то, что подыграл, я оглядел княжну.

— Это уже его личные проблемы, — несвязно буркнула под нос Даша, стараясь показаться безразличной, и тут же отвела взгляд, снова принимаясь за работу. Тонкое движение плеч выдавало её внутренний накал, а руки слегка дрожали, когда она поправляла маску, очевидно, девушка с трудом старалась удержать в душе равновесие.

— Ваша Светлость, прошу прощения, — поднимая на меня взгляд, вклинился в разговор пожилой лекарь, облачённый в белый халат и явно обладающий большим опытом. — Нам бы тут уже закончить операцию и дать Его Высочеству отдохнуть.

— Да-да, вы правы, — кивнул я, и уставившись на принца, произнёс: — Ваше Высочество, на сим прощаюсь. Нужно проведать нашу электростанцию. Скоро увидимся во дворце: у меня есть сведения, которые, полагаю, будут важны и вам, и вашему отцу.

— До встречи, — задумчиво кивнул принц и коротко мне кивнул на прощание.

С этими словами я чуть наклонил голову в знак уважения, почувствовал напряжённые, но в то же время любопытные взгляды окружающих и, стараясь сохранить на лице лёгкую улыбку, скользнул к выходу.

В углу гостиной мерно тлел камин, лениво покачивая едва заметные языки пламени, а привычные светские разговоры тонули в мягком свете рассеянных ламп. Высокие потолки, тяжёлые бархатные занавески и изящная мебель добавляли обстановке уюта и умиротворения.

— Ты присаживайся, — указывая рукой на стул, произнесла княжна. — Нам всё-таки нужно нормально есть.

— Аппетита нет, — вздохнув, ответила гостья усадьбы, но предложенное место всё же заняла. В её движениях чувствовалась усталость, руки дрогнули, когда она осторожно положила их на колени.

— Даже не знаю, что хуже: когда во время нервов хочется много есть или когда не хочется вовсе, — донеслось от молодой графини, которая, в отличие от всех остальных девушек, с первым блюдом уже заканчивала. В её голосе звучала лёгкая насмешка, но по глазам было видно — она тоже переживала, просто старалась не показывать остальным.

— Думаю, первое. Так мы хотя бы не растолстеем… — едва заметно поведя плечиком, ответила хозяйка дома, поправляя складку на платье и бросая взгляд на высокие окна гостиной, за которыми опускались сумерки.

— Ну спасибо, Алиса, — с усмешкой отозвалась графиня, укладывая вилку на край тарелки. — Успокоила.

Княжна Белорецкая на этих словах тут же поднесла ладошку ко рту, прикусила губу и уставилась на двоюродную сестру.

— Алина-а… прости! Я не подумав ляпнула…

Графиня лишь улыбнулась, махнув рукой. Следом она огляделась по сторонам — в просторной гостиной присутствовали только девушки, что придавало беседе интимный, почти доверительный характер. Убедившись в отсутствии посторонних, Алина с игривой улыбкой на устах добавила:– Зато у меня попа и грудь меньше не станут!

— Ой, что за вульгарщина, Алина! — притворно возмутилась её сестра. Губы девушки расплылись в улыбке, а взгляд лукаво метнулся в сторону двери, словно она проверяла, не подслушивает ли их кто-то.

Маша с Настей не сдержались — их смех прозвучал неожиданно громко, как глоток свежего воздуха среди общего напряжения. Виктория тоже улыбнулась и, наконец, решив не мучить свой организм и переживающих за неё подруг, взяла ложку и принялась за еду.

Непринуждённая атмосфера, однако, быстро улетучилась. Тишина снова окутала стол, уже такая привычная и давящая. В эти дни в гостиной Белорецких редко звучали разговоры о лёгком и весёлом. Все мужчины были на войне, и каждая из девушек справлялась с этим по-своему. Они старались занимать себя мелкими делами и работой днём, чтобы хоть на время переключаться от тревожных мыслей. Но вот вечерами, когда организм требовал отдыха и душа нуждалась в покое, неизбежно накатывала грусть.

Закончив ужин, Виктория поблагодарила за еду, поднялась из-за стола и молча направилась в свою комнату. Девушки, оставшиеся в гостиной, проводили её сочувствующими взглядами.

— Эти два дня она прямо сама не своя, — вздохнула Анастасия, наблюдая, как Виктория скрылась за дверью.

Сама Воронцова сегодня выглядела заметно лучше, чем ещё пару дней назад, но в её взгляде всё равно оставалось что-то отрешённое, словно мыслями она находилась где-то далеко.

— Ей всякие сны плохие снятся. Да и Лёше дозвониться не может.

— У них у всех телефоны вечно вне зоны доступа… — тихо добавила Маша, уставившись в пустоту.

— Я думаю, всё дело в том, что в Москве связь глушат, чтобы не облегчать коммуникации мятежникам, — задумчиво произнесла Алиса, выпрямляясь и убирая прядь волос за ухо.

— Да, вполне вероятно.

Находившиеся за столом вновь переглянулись, но тишину нарушать на этот раз никто не спешил. Каждая из них понимала, что всё это — лишь догадки. А правда могла оказаться куда хуже. Хотя… в таком случае об этом бы однозначно могли доложить им бесы.

— Ой, я совсем забыла! — внезапно встрепенулась Алиса, поднявшись со стула. — У нас же сегодня торт есть! Пойду Вику спрошу, она у нас любит сладкое.

Белорецкая уверенным шагом направилась в сторону одной из гостевых комнат, постучала в дверь и, выдержав необходимую паузу, приоткрыла её, так и не получив ответа с той стороны.

— Ви-и-к? Там ещё тортик… Ой, а это кто?

Глаза Алисы расширились, когда её взгляд наткнулся на застывшую напротив кровати Виктории женщину. Её подруга сидела на своей постели, поджав колени к груди, и смотрела на незнакомку из-под бровей, в её взгляде читалась сдержанность и… странное спокойствие.

— Заходи, Алиса, — наконец произнесла Виктория, не сводя глаз с незнакомки. Затем, чуть наклонив голову, добавила: — Этот демон сейчас подчиняется мне.

Алиса моргнула, растерянно шагнула в комнату и закрыла за собой дверь.

— О-го…

Княжна Белорецкая заинтересованно провела взглядом по женщине, та стояла прямо, неподвижно, её лицо было бесстрастным, но в глазах мерцал слабый огонёк, выдающий что-то нечеловеческое.

— Она говорит, что нас охраняют около десяти бесов, подчинённых Лёше, — зачем-то начала пояснять Виктория. — Это правда, я их сама иногда вижу в окно.

— Ну-у… это не новость, — пожала плечами Алиса, переводя взгляд с Виктории на внезапную гостью. — Лёша давно присматривает за поместьем и за всеми нами. А вот как здесь оказалась она, это большой вопрос.

— Скажи ей, — твёрдо произнесла Виктория, не сводя взгляда с демоницы.

Женщина слегка повела плечами, словно потягиваясь, и заговорила вальяжным тоном с проскальзывающими нотками одолжения в голосе.

— У девчонки тёмный дар пробудился. Я выползла из портала прямо в этой комнате.

Алиса явно смутилась, уловив явный вызов в голосе незваной гостьи.

— «Девчонки»? Почему она так грубо разговаривает? — на этих словах Белорецкая нахмурилась, скрестив руки на груди. — Демоны, подчинённые Алексею, ведут себя совершенно иначе.

— Да она вообще хамоватая… Надо будет узнать, как Лёша их воспитывает, — сдвинув брови, пробормотала Виктория.

— Ладно… И когда это случилось? Когда она здесь появилась? — часто моргая ресницами, взволнованно уточнила Алиса, явно недовольная внезапно появившимся в доме демоном.

На сегодняшний день родовой особняк Белорецких был обнесён по периметру специальными артефактами, которые подзаряжали нанятые главой рода «светлые». Ни один бес внутрь проникнуть не мог — за исключением случаев, когда князь Черногвардейцев прибывал в поместье через портал.

— Вчера.

Алиса хотела было ответить что-то вроде «А почему нам ничего не рассказала?», но быстро прикусила язык. Развитие способностей всегда оставалось очень личной темой для одарённых, и не обсуждать это являлось негласной культурной нормой.

— Попроси её, пожалуйста, покинуть дом. Пусть находится с остальными во дворе.

Княжна Черногвардейцева согласно кивнула головой на просьбу хозяйки дома, но следом же, выдержав короткую паузу, вдруг добавила, не отрывая взгляда от демона:

— Она говорит, что может помочь нам переместиться в Москву, — в голосе девушки звучала странная смесь надежды и страха.

В комнате повисла напряжённая пауза.

— Срочно найди мне военную форму с шевронами имперских войск, — бросил я, разглядывая, как внизу разворачивалась кровавая битва.

Я стоял на крыше одного из зданий военной базы, куда уже были переброшены войска мятежников. Казармы, склады с боеприпасами, командные пункты — всё это теперь стало полем боя, затянутым хаосом войны. Внизу слышались крики, разрывы снарядов, вспышки магии рвали воздух, наполненный удушливым запахом пепла и металла.

На миг растерявшись в своих дальнейших действиях, я завис. Но затем, быстро осознавая всю драму происходящего, первое, что решил — это остановить гибель застигнутых врасплох имперцев.

«Вытаскивайте солдат и в сторону станции их», — ментально бросил я для своей армии бесов, следом же покрывая территорию военной базы мраком.

Тьма с огромной скоростью окутывала территорию части, погружая во мрак каждый уголок, заполняя здания, площади, улицы и склады. Сверху эта картина выглядела особенно эффектно. Густой чёрный туман клубился между казармами, поднимался над плацем и растекался в коридорах административных зданий, словно живая, безмолвная стихия. Особенно доставляли лица бойцов противоборствующих армий, тут же отступающих назад от выбранного противника, охваченных инстинктивным страхом перед неизвестностью.

Паника охватила мятежников — их порядки рассыпались, командиры размахивали руками и срывали глотки, тщетно пытаясь удержать людей в строю, но даже их громкие голоса вскоре утонули в завываниях теней. Густая, непроницаемая мгла смещалась, перекрывая обзор и внушая тем, кто остался на поле, чувство обречённости.

Следом началась эвакуация: бесы, словно охотники в ночи, выдёргивали солдат, перенося их за пределы оккупированной мятежниками воинской части. Всё это сопровождалось резко обрывающимися на середине криками ужаса, что добавляло ситуации очень эффектных красок. Особенно это сильно отражалось на бойцах вражеской армии, которые теперь как заведённые волчки крутились на месте и беспорядочно махали перед собой клинками и другим оружием, отчаянно выискивая хотя бы одну ощутимую цель в окружившей их тьме.

«Спусти меня вниз», — бросил я для бесовки и в ту же секунду оказался на воинском плацу.

Густая тьма едва рассеялась вокруг меня, оставляя узкое пространство, освещённое лишь всполохами магии и редкими очагами пламени. Земля была усеяна телами, оружием, остатками разрушенной техники. Здесь в воздухе ещё сильнее пахло гарью, металлом и кровью.

— Вам привет от императора, сударь, — бросил я, останавливаясь в паре метров от командующего вражеской армии.

Мужчина медленно повернулся всем телом, выискивая источник голоса. Несмотря на плотный мрак, его поза оставалась уверенной, а дыхание ровным.

— Господин Черногвардейцев, я полагаю? — без капли страха в голосе произнёс он, весьма точно направляя лицо в мою сторону.

— Он самый, — предусмотрительно сдвигаясь в сторону, бросил в ответ я. — Не желаете сдаться?

— Увольте, — качнув головой, ответил мужчина, эффектно крутанув клинком сбоку от себя и вновь поворачиваясь на мой голос.

— Что ж, как вам будет угодно.

Я шагнул вперёд и тут же ушёл в сторону, срезая угол и избегая прямого выпада врага. Лезвие скользнуло в полуметре от меня, рассекая воздух с тихим свистом, но уже в следующий миг мой клинок полоснул противника по плечу.

Он не дрогнул. Только стиснул зубы, а затем выдал мощный импульс энергии, который в ту же секунду отбросил от него подкрадывающихся со спины Кали и Аластора. Я этот напор выдержал, но со своей атаки сбился — словно наткнулся на невидимую стену.

В тот же миг всё пространство вокруг нас, в радиусе десяти метров, резко вспыхнуло огнём. Мой барьер тут же принял на себя урон, не впуская огонь внутрь, но даже сквозь него я чувствовал жар. Противник стоял внутри этого горящего круга, а его глаза уверенно смотрели в мою сторону, несмотря на тьму.

Это было странное зрелище: пылал огонь, но окружающий мрак он развеять не мог. То бишь темнота никуда не делась, но оппонент отчего-то всё равно в точности понимал где я нахожусь.

— А ты как думал? — усмехнулся он. — Только у тебя есть сюрпризы? У всех свои фокусы.

— Приятно встретить достойного соперника, — честно признался я, делая короткий трудный вдох перед следующим выпадом.

Слов больше не было. Не таясь, я шагнул вперёд, резко атаковал — и мы закрутились в боевом танце. Клинки столкнулись с сухим металлическим звоном и высекли искры, озаряя и так пылающее пространство краткими вспышками. Я ушёл в сторону, отражая выпад, чувствуя силу противника в каждом движении. Он действовал слаженно, без лишней суеты, каждый его удар был выверен и опасен. Мы кружили по крошащемуся от температуры бетону, проверяя друг друга на прочность, пока наши клинки со звоном скользили в воздухе, оставляя в нём искрящие вспышки при соприкосновении.

Жар становилось всё труднее терпеть. Воздух дрожал, пропитанный магией и пламенем, и всё отчётливее начинал ощущаться недостаток кислорода. Каждый мой удар встречался мощной контратакой, каждый шаг требовал предельной концентрации. Враг явно был обученным мечником и, несмотря на десяток мелких ранений, истекая кровью, продолжал хладнокровно сражаться.

Впрочем, я в свою очередь отнюдь не пытался закончить схватку в ту же секунду, а ещё это никак не сказывалось на действиях моих бесов, упорно ждущих своего момента.

Ещё через минуту, когда раны наконец начали давать о себе знать, оппонент, вынужденный постоянно отбиваться и уворачиваться от моих непрекращающихся атак, невольно подставился под неожиданный для себя удар. Сдвигаясь по кругу, он в какой-то момент оказался возле бесовки, которая, взорвавшись резким движением, тотчас воткнула под рёбра противника острый кинжал. Едва это произошло, как, скользнув сбоку, свой удар нанёс и Аластор, буквально на ходу срубивший голову нашего оппонента.

Тело грузно рухнуло на бетон, с громким шипением заливая его потоками бордовой крови.

— Так-то его бы следовало живым взять, — задумчиво проговорил я, отводя меч в сторону. Впрочем, был ли такой шанс? Против одарённого такого уровня? — Ох не знаю… — буркнул я, отвечая на собственный вопрос и оглядывая потрескавшийся бетон под ногами. Жарко, чёрт возьми.

Огонь вокруг нас в течение нескольких секунд пропал, причём так же быстро, как и здесь появился. Гореть вокруг, по сути, толком было и нечему, поэтому со смертью стихийника пришло и облегчение.

Тут же сместившись в сторону, я огляделся по сторонам. Да, бесы хорошо так порезвились от всей своей чёрной души — трупы мятежников валялись повсюду, впрочем, как и имперских солдат, которых враги нещадно губили до моего прибытия.

В этот момент позади раздался тихий гул — это открылся портал. Оттуда вышли Святогор с бойцами из моей охраны, а также Максим со Стёпой. Я тут же развеял дымку вокруг них, чтобы они могли оценить ситуацию и не стоять посреди поля боя как слепые котята.

— Да уж… Лёха, как всегда, без нас не скучает, — первым отозвался Максим, внимательно оглядевшись по сторонам и следом встречаясь со мной взглядом.

— Тут Наумова нет. Бесы докладывают, что станцию он уже захватил, — бросил я вместо ответа и приветствия.

Пока его армия сражалась здесь, безумный аристократ приказал демонам перенести его на стратегический объект. Где, судя по всему, картина нас поджидает не лучше этой.

«Мы пока не можем попасть внутрь некоторых зданий станции, господин», — раздался в голове голос Рикса. — «Они под защитой артефактов».