Точка Бифуркации #9

Глава 14

Обеденный перерыв в офисе телестудии проходил как обычно: за стенами кабинета слышались приглушённые голоса, звон чашек и лёгкий смех коллег. В небольшом помещении сидела Алевтина Золя. Её волосы были собраны в тугой, аккуратный пучок, придававший образу строгую элегантность. Лёгкий макияж подчёркивал выразительные черты её лица, скрывая следы усталости. Девушка перебирала бумаги, машинально делая пометки на полях, но взгляд её был рассеянным.

На девушке была строгая блузка с аккуратно застёгнутым воротничком, который выглядел лаконично и стильно. В её сосредоточенном взгляде читалась усталость, но стопка бумаг на столе напоминала, что до конца рабочего дня ещё далеко.

Внезапно, нарушая тишину небольшого кабинета, раздался резкий и отрывистый звонок. Алевтина вздрогнула, выведенная из размышлений, и с долей раздражения посмотрела на экран телефона. Увидев имя звонящего, она быстро скользнула пальцем по дисплею, принимая вызов.

— Привет, Кать, — проговорила девушка, прикладывая телефон к уху. Её голос звучал сдержанно, но нотки утомления проскальзывали.

— Аля, ты там как? Всё ещё завалена в свою гору бумаг? — в голосе Кати, её коллеги и давней подруги, явно слышалась добрая усмешка.

— Завалена — это мягко сказано, — вздохнула Алевтина, устало откинувшись на спинку стула. — Я корреспондент, Катя. Кор-рес-пон-дент. А не офисный клерк. Почему, скажи на милость, всё это свалили на меня?

— Чтобы ты иногда почувствовала себя в шкуре простых смертных, — со смехом отозвалась собеседница. — Полезно, знаешь ли, немного спуститься с небес на землю.

— Ха-ха, смешно, — пробормотала Алевтина с преувеличенной серьёзностью, но уголки её губ всё же дёрнулись вверх. Девушка потёрла виски, стараясь прогнать тяжесть, навалившуюся за утро. — Даже пообедать времени не было. Спасибо начальству за «мотивацию».

— Вот поэтому и нужно вечером расслабиться, — заявила Катя, в голосе которой звучала лёгкость и забота. — Давай встретимся после работы? Поужинаем где-нибудь, выберем тихое местечко.

Алевтина на мгновение замолчала, словно обдумывая предложение, а затем кивнула, хотя Катя этого видеть не могла.

— Хорошо. Думаю, ты права, мне правда нужно немного развеяться.

— Конечно права! — рассмеялась собеседница. — Тогда до вечера! Не забудь написать, как освободишься.

— Договорились. До вечера, Катя, — Алевтина вновь улыбнулась, отключая вызов.

Девушка отложила телефон на стол и несколько секунд смотрела на экран, как будто обдумывая что-то важное. Но вскоре снова взялась за бумаги, возвращаясь к неумолимой реальности рабочего дня.

Внезапно в кабинете на короткий миг будто потемнело, а воздух вдруг ощутимо потяжелел. Сначала едва заметное мерцание тени, а затем невесть откуда взявшиеся клубы чёрного дыма в метре от Алевтины за секунду материализовались в силуэт, обретающий форму человека. Девушка, что-то почувствовав, подняла голову, её рука замерла над документом.

Высокий мужчина в идеально сидящем чёрном костюме возник будто из ниоткуда. Его глаза — глубокие, иссиня-чёрные — сверкнули, а затем стали обычными карими, что лишь ненадолго уменьшило его зловещий вид. Он выглядел брутально, с резкими чертами лица, густыми бровями и слегка изогнутыми губами, на которых замерла едва уловимая улыбка.

— Госпожа Золя? — его голос был низким, грубым, почти вибрирующим, и в нём чувствовалась пугающая сила.

Алевтина дёрнулась, едва не опрокинув на пол чашку с кофе, стоявшую на краю стола. Её руки инстинктивно сжались в кулаки, но она быстро пришла в себя, пытаясь скрыть потрясение.

— Да, это я, — её голос дрогнул, но тут же стал твёрже. — Незачем так пугать! Как вы здесь оказались?

Девушка прищурилась, разглядывая стоящего перед ней мужчину. Его вид казался одновременно опасным и гипнотизирующим. Спешно оглядевшись, Золя быстро оценила обстановку — дверь кабинета была закрыта, никакого традиционного скрипа и стука при её открывании она тоже не слышала. Да и откуда здесь вообще взяться посторонним⁈

— Прошу прощения, — ответил мужчина, совершенно не меняясь в лице. Его взгляд был прямым, холодным и безэмоциональным. — Меня зовут Аластор. Я от Его Светлости Алексея Черногвардейцева. Не найдётся минутка?

Эти слова вызвали в глазах Алевтины мгновенную перемену: из лёгкой растерянности к концентрации. Девушка отложила ручку, пытаясь спрятать за деловым выражением лица проскользнувшую настороженность.

— От… кого? — произнесла она, затаив дыхание. — Да, найдётся.

Алевтина бросила на него новый взгляд — изучающий, более цепкий. Вся её поза стала напряжённой, будто готовилась к чему-то неизвестному, но значимому. Аластор, как будто заметив это, чуть наклонил голову, а в следующую секунду в его руках внезапно появился конверт, который демон после короткой паузы положил перед девушкой на стол.

— Держите. Такого сейчас, кроме вас, ни у кого нет. Советую успеть показать в новостях до вечера, иначе мы найдём другого корреспондента.

— Что здесь⁈ — тут же удивлённо воскликнула девушка, беря в руки конверт. Руки чуть дрогнули, когда она провела кончиками пальцев по бумаге, а голос выдавал взволнованное любопытство. — Диск?

Но говорила Золя уже в пустоту. Мужчина исчез так же внезапно, как и появился, оставив в воздухе лишь лёгкий аромат тлеющего дерева. Кабинет снова наполнился привычным светом, будто ничего не происходило.

Алевтина медленно провела рукой по лбу, откинувшись на спинку кресла, и уставилась на конверт в своей руке. Сердце стучало быстрее, чем ей бы хотелось. Она улыбнулась себе, скользнув взглядом по пустому пространству кабинета, и прошептала:

— Интересно…

Осеннее утро встретило нас промозглой серостью и пронизывающим октябрьским ветром, который, казалось, вытягивал последние крохи тепла из земли. Небо, затянутое тяжёлыми свинцовыми облаками, нависало глухой пеленой, окрашивая всё вокруг в унылые пепельные тона, безмолвно предвещая неизбежное приближение зимы. Мы покидали Москву, направляясь на юг, и город постепенно растворялся в утреннем тумане, уступая место безмолвным полям и редким лесополосам. Дома и здания отступали, превращаясь в неясные силуэты, пока не исчезли совсем, оставив нас наедине с бескрайним осенним пейзажем.

Автомобиль плавно скользил по дороге, мягко преодолевая неровности, словно плывя по невидимой глади. Салон, обитый дорогой кожей цвета горького шоколада, создавал ощущение уюта и защищённости. Отделка из тёмного полированного дерева, инкрустированная тонкими металлическими вставками, придавала интерьеру благородство и изысканность. Приглушённое освещение от встроенных светодиодных панелей заливало пространство мягким тёплым светом, создавая атмосферу спокойствия и умиротворения.

Толстые тонированные стёкла изолировали нас от внешнего мира, приглушая звуки и укрывая от суровой погоды за окном. Тепло, наполнявшее салон, контрастировало с промозглым холодом на улице, даря приятный уют.

Виктория сидела напротив, почти растворившись в мягком полумраке салона. Свет, пробивающийся через окно, очерчивал её силуэт, выделяя его на фоне холодного и унылого пейзажа за стеклом. Княжна молчала, погружённая в свои мысли, её взгляд был устремлён за окно, где мелькали пейзажи в оттенках коричневого, золотого и тускло-зелёного: пожухлая трава, озябшие деревья с опадающими листьями, серые ленты дорог, протянувшиеся до горизонта, и редкие дорожные указатели, исчезающие в тумане.

Руки Светлицкой покоились на коленях, тонкие пальцы слегка переплетались, создавая впечатление сосредоточенной отрешённости, но не расслабленности. Чёрный плащ, аккуратно облегающий её фигуру, подчёркивал бледность лица и светлый оттенок кожи. Каштановые волосы княжны были убраны в аккуратный пучок на затылке, но несколько тонких прядей выбились и обрамляли её лицо, придавая вид лёгкой небрежности и уязвимости. В полутьме салона её глаза казались глубокими и таинственными, отражая мелькающие за окном пейзажи. Я мельком подумал, что даже сейчас, когда мы остались наедине, она держалась настороженно, словно ожидала чего-то неприятного или, напротив, пыталась скрыть внутреннее беспокойство.

Впрочем, особо сильно переживать о мыслях Виктории мне сейчас было некогда, потому что голова оставалась всё ещё напрочь забита недавними событиями. После того как были подписаны договоры о мирном соглашении между моим родом и Пожарскими, жизнь начала постепенно возвращаться в привычное русло. Казалось бы, это должно принести облегчение, но меня не покидало ощущение, что всё это лишь временная передышка перед новой бурей. Война отступила, но её тени всё ещё скользили по краю сознания.

Тем не менее, мой клан вернул свои земли, и это однозначно повод для триумфа и радости. Темногорск — наша бывшая столица, город с богатой историей и традициями — вновь находился под моей юрисдикцией. Мы направлялись туда, чтобы заново осмотреть свои владения, почувствовать пульс родной земли. Но вместо торжества я ощущал лишь нависающий груз гигантской ответственности и понимание того, что впереди ждёт ещё больше трудностей и испытаний.

Воспоминания о резиденции под Москвой вызывали во мне смешанные чувства — от горечи утраты до твёрдой решимости вернуть былое. Земля возвращена императором, но от самого дворца, некогда там находившегося, осталось и того меньше, чем можно было сейчас найти на Астафьевском. Там не осталось ни фундамента, ни развалин, ни чего другого, что могло напоминать о былом величии нашего рода. Это служит ярким напоминанием о том, с какой жестокостью и беспощадностью обошлись с моими предками наши враги. Впрочем, я в этом плане от их методов ушел не намного дальше и обходился с врагами ровно так же, так что удивляться тут нечему.

Видеть результат этой давно минувшей войны было болезненно — словно рана, которая ещё не успела зажить. Я отчетливо понимал, что восстановление наследия потребует уйму времени и терпения. Придётся многое начинать с нуля, возрождать то, что было утрачено, и придавать этому всему новое значение.

Мысль о том, что моя ответственность перед родом обретает осязаемую форму, отражалась в голове очередной порцией смешанных чувств. С одной стороны, на задворках сознания скрывалось понимание, что я вообще не обязан заботиться о восстановлении какой-либо справедливости и былом величии нашей фамилии. Мог не утруждать себя мыслями о расправе над врагами и попробовать начать другую, простую и лёгкую жизнь. Мог, в конце концов, и вовсе покинуть империю к чёртовой матери — с теми деньгами, силой и возможностями, которые у меня сейчас есть, я теперь точно нигде не пропаду. Но этот путь вызывал во мне резкое внутреннее отторжение и даже презрение. Как оказалось, предки наделили меня не только особой силой, но и вместе с тем вложили, буквально влили, кое-что ещё. То еле осязаемое и на первый взгляд неощутимое чувство, которое давным-давно уничтожило внутри меня равнодушного до всего вокруг иномирца без родины и флага. Это чувство давало смысл моим действиям и наполняло сердце тихой решимостью идти вперёд, несмотря ни на что. А ещё, я интуитивно, можно сказать, душой, ощущал всецелую поддержку предков, эхо голосов которых ликовало в момент моей самой первой значимой победы.

Размышляя об этом, я медленно вздохнул и усилием воли переключился на уже текущие проблемы, которые, казалось, никогда не иссякнут. Поиск нового жилья стал насущной задачей, требующей немедленного решения. Инцидент с таунхаусами в «Бруснике» продолжал напоминать о себе неприятными последствиями.

Забавно, но теперь, когда я перешёл в новый статус и уже перестал быть безземельным князем, мне внезапно пришлось столкнуться с неожиданными отказами в предоставлении аренды. Владелец компании, которой принадлежал студенческий городок «Брусника», конечно, никаких исков мне предъявить не посмел, но в оформлении нового дома на моё имя нам было пусть и вежливо, но отказано. Первая мысль, вспыхнувшая во мне, была простой и понятной: явиться в офис компании и как следует накрутить там всем хвосты. Но я всё же сдержался, понимая, что люди, по большому счёту, в своём праве. Соседство со мной действительно могло быть небезопасным, и винить хозяев понёсшего убытки посёлка за их заботу о своих финансах и клиентах было неправильно.

К тому же, при желании я мог оформить аренду на кого-то другого, использовать подставное лицо или найти иной способ обойти препятствия. Но стоит ли игра свеч? Жилья хватало и без них, так что стоило просто поискать другие варианты, не создавая себе и людям лишних проблем.

Я перевёл взгляд на Викторию, искоса оглядывая девушку. Княжна всё так же смотрела на мелькающие за окном пейзажи, которые казались размытыми мазками на сером полотне осеннего дня. Я понимал, что оставлять её одну в столице было опасно, поэтому не возражал, когда она изъявила желание составить мне компанию.

К слову, волей-неволей, но я начал ощущать ответственность за жизнь Виктории. Кто-то может сказать, что с учётом всех вводных данных это глупо. И возразить такому человеку что-то в ответ мне будет просто нечего.

Но я знал одно: убивать меня она цели не имеет. Это точно. Во-первых, шансов у княжны для подобных попыток было уже просто не счесть. А во-вторых, её бы давно выдала чёрная дымка.

А тот случай, когда с одной из светлых меня эта способность подвела — не в счёт. Тогда «сестра Мария» была под куполом мощного артефакта, причём утаить его ей вышло только лишь эм… скажем так, ценой едва ли не полного отказа от возможности передвижения.

Единственным видимым артефактом, который был при Светлицкой, оставался изящный крестик на шее. Демоны предупредили меня о нём сразу же, объяснив, что Светлицкие носят такие артефакты, чтобы тёмные не могли в них вселиться. Однако у этого предмета был один нюанс — инкрустированный в него камень требовалось постоянно заряжать энергией, иначе уже через день крестик постепенно превращался в обычное украшение, утрачивая свои защитные свойства. К слову, учитывая то, что уже на протяжении нескольких дней на княжне никакой подобной защиты, судя по словам бесов, не было, я позволял себе сделать вывод о правдивости слов Светлицкой в том утверждении, что она не обладает силой своего рода.

Внезапно в моём сознании прозвучал голос Кали, которую, весьма кстати будет напомнить, я недавно впускал в своё тело для ускоренного восстановления после полученных ранений. Большим сюрпризом для меня оказалось то, что побочным эффектом от такого взаимодействия стало некое стирание границ между нашими сознаниями. Ничего прям суперужасного, как может показаться изначально. Особенно с учётом того, что по словам демоницы, это, к счастью, всё же обратимо, но конкретно сейчас мои мысли для неё были просто открытой книгой. Как и вся память до текущего момента жизни.

«Господин, я невольно стала свидетелем ваших размышлений», — произнесла она с едва уловимой ноткой извинения. Её голос был тихим, но настойчивым, словно шёпот ветра, проникший в самые глубины сознания.

Меня же вновь окатило лёгкой волной раздражения. Но бесовка тут же спешно продолжила.

«Вчера я не решалась поделиться своими наблюдениями, намеренно взяв ещё время, чтобы точно во всём убедиться. Но сегодня уже не только я, но и другие демоны шепчутся», — выдерживая долгое вступление, промолвила бесовка, и после небольшой паузы, серьёзным, озабоченным тоном, продолжила: — «Господин, с этой девушкой что-то не чисто. Мы ощущаем от неё странные эманации силы. Это заметно эм… как бы правильно объяснить… на уровне астральной проекции. И это точно не энергия света».

Сказанное Кали было будто в пику всем моим мыслям насчёт Светлицкой минуту назад, и естественно, вызвало целую бурю эмоций. В итоге, к текущей минуте за последние сутки я был огорошен уже дважды. Первый раз, когда узнал о побочном эффекте своего опрометчивого решения впустить в себя бесовку, а во второй — сейчас.

Нахмурившись, я старался не выдать своих эмоций. Естественно, слова демоницы заставили меня очень серьёзно задуматься. Если Виктория действительно обладает скрытыми способностями, это могло многое менять. Неизвестность всегда тревожит больше, чем открытая угроза.

Что же касалось ситуации с Кали, которая теперь легко читала мои мысли, то тут, несмотря на первый шок, всё было чуть проще. Да, естественно, это однозначно не могло мне нравиться, так как раньше, несмотря на то, что бесы болтали в моей голове, я мог спокойно, скажем так, посекретничать сам с собой. Теперь же выяснилось, что с бесовкой мы вышли на новый уровень… как это назвать… симбиоза? Сотрудничества? А чёрт его дери, плевать. Спасти я её был рад, а вот эти бонусы с радостью бы оставил тому, кто их нам отсыпал.

«Господин, ну вы же знаете, что я могила!» — тут же возразила демоница, подслушивая меня даже сейчас. — «Да и уверена я, если опять не занимать ваше тело, очень скоро произойдёт рассинхрони… как вы это там говорили? В общем, всё вернётся на круги своя».

К слову, когда я пустил в своё тело Кали, вела она себя там более чем прилично. Лечилась себе тихо-мирно и по по возможности помогала, как, например, при атаке на дворец Пожарских.

«И то, что вам нравится княжна…» — продолжила она кокетливым тоном.

— А ну тщ-щ! — рыкнул я вслух, отчего Виктория аж вздрогнула. — Это я не тебе, — более спокойным голосом поспешно добавил я, бросив взгляд на Светлицкую.

«В общем, можете быть уверены, я вас не подведу, господин», — вновь вернув себе серьёзность, закончила демоница.

Возникла длительная пауза, во время которой я переваривал очередную порцию поступившей информации.

«Кали… насчёт Виктории, ты уверена?» — мысленно спросил я, уже успокоившись.

«Абсолютно, господин», — ответила она без промедления. — «Мы видим в ней нечто, что выходит за рамки обычного. Никто из демонов не наблюдал подобную картину раньше, но исходящая от Виктории аура и энергия очень похожа на вашу, господин. Только в тысячу раз слабее. Будто погасший костёр».

«Или зарождающийся огонёк нового», — добавил я про себя.

«Или так…» — согласилась демоница, заставив меня вновь поморщиться.

Все эти странности, естественно, вызывали во мне внутреннюю тревогу. Если Виктория действительно обладает какой-то силой, это требовало немедленного внимания. Но как поступить? Вызвать её на откровенный разговор? А что если она и сама не в курсе? Или правильнее продолжать наблюдать? В любом случае, нужно действовать осторожно.

Я вновь взглянул на Светлицкую, чем невольно вновь привлёк её внимание.

— Вика, как самочувствие? — произнёс я, стараясь сделать голос спокойным и непринуждённым, словно просто хотел поддержать разговор.

Её глаза слегка сузились, отражая лёгкое недоумение или, может быть, настороженность.

— Всё нормально… вроде бы, — ответила она. Голос княжны был спокойным, но я уловил в нём едва заметную нотку напряжения. — А почему ты спрашиваешь?

— Просто хотел убедиться, что дорога тебя не утомляет, — ответил я, пожав плечами. — Если что-то не так, сразу говори.

— Хорошо, — кивнула девушка и после короткой паузы вернула взгляд к окну.

«Господин, я думаю о том же, о чём и вы», — вновь в моих мыслях отозвалась бесовка.

«Кали, как же ты меня сейчас подбешиваешь!»

«Это я тоже знаю… но что насчёт?..»

«Хорошо. Действуй», — немного подумав и вздохнув, бросил я.