Титан империи 3

Глава 17

Цепляясь нитями за деревья, Гама как могла пыталась снизить скорость, но все равно приземление вышло крайне жестким. Все вертелось, прыгало и трещало секунд пятнадцать, а потом мы налетели на толстую ветку, и Гама пропала.

Я еще сделал десяток оборотов и остановился. Жив.

Встал не сразу, но, в конце концов, сдюжил. Снял шлем, и тут меня скрутило.

Спокойно, Неро! Ты же сегодня даже не завтракал!

Пара ребер горела огнем — похоже, сломал, но как ни странно, после удара о землю, руки-ноги остались целы, но вот удержаться на своих двоих, а потом еще справиться с головокружением оказалось задачей не из простых.

Да уж, поломали веток и тонких деревьев мы прилично, хорошо, что хоть в толстый ствол не влетели.

Тем временем умчавшееся Колесо продолжало грохотать, но с каждой секундой все тише… А потом вдруг грянул взрыв, земля вздрогнула и все затихло.

Ага, громадина таки грохнулась и забрать ее остатки — дело обязательное. Как ни крути, а даже в таком виде она по-любому содержит уйму инопланетных материалов.

Да и кто знает, может, Колесо еще удастся починить? Эта техника зверски мощная, и точно не будет лишней, если из Омска снова полезет что-то крупное. В Фаустово использовать Колесо себе дороже — оно еще и разнесет полгорода, а вот на просторе ему нет равных. Нужно только придумать, как наладить тормоза, а то экстренно катапультироваться каждый раз — слишком накладное дело.

Ладно, вернемся к нашим баранам, а точнее нексонианкам.

— Гама!

Блин, такое короткое имя, но ребра снова загорелись от боли. Энергии во мне было с горсть, но все же пришлось ее потратить, чтобы срастить их хоть немного. Еще чуть-чуть, и я точно буду пуст.

Добравшись до места, где мы с моей спутницей разминулись, я заметил уходившие в бок следы.

— Гама? — снова крикнул я и еще раз скривился от боли. Да что ж такое.

Вскоре вышел к сломанному дереву. Нексонианка лежала под ним.

Сука! Как не повезло. Гама, как же тебе не повезло…

Похоже, она приняла основной урон от падения на себя — на ней буквально не было живого места.

Я опустился на колени и взял спутницу за руку.

— Хозяин… — слегка дрогнули ее губы, она открыла глаза и посмотрела на меня с теплотой. — Как хорошо, что вы выжили.

— Молчи. Тебе наверняка очень больно.

— Нет, болевой порог я отключила. Я ничего не чувствую. Даже ног.

— Не знаю, хорошо это или плохо.

— Плохо. Без болевого порога тело разваливается еще быстрее.

— Ты можешь восстановиться?

— Нет, мои силы на исходе. Без внешнего источника, остатки энергии расходуются на поддержании жизни в этом бесполезном теле. Увы, но оно свое отжило.

— Зараза! Сможешь дотянуть до…

— До чего? Вокруг глухие леса, а до ближайшей больницы наверное километров сорок, да и с такими увечьями меня быстро отнесут на утилизацию и не будут тратить время. Спасайтесь сами. Моя песенка уже спета.

— Нихрена!

Я схватил ее и поднял.

Тяжелая! Но мы справимся!

Мое побитое тело тут же сказало «нет», но я ему ответил — «иди нахрен»!

— Какой вы хороший, — улыбнулась Гама, подняла поломанную в двух местах руку и коснулась моей щеки. — Я не ошиблась в вас, Неро. Вы достойный наследник вашего отца.

— Отца Жени.

— Неважно. Другого хозяина мне и не нужно.

Шаг. Еще один. Колени дрожали, но понемногу я продвигался.

— Хозяин, бросьте меня! — снова прошептала Гама мне на ухо. — Вам нужно успеть на поезд. А я уже и так прожила веселую жизнь.

— Ни за что! Без тебя я никуда не пойду! Мы выберемся из этой задницы… и найдем тебе новое тело! Будет куда лучше, чем было. Станешь чутка поменьше… И даже сможешь показываться на людях. А то это уж слишком огромное…

— Я знаю. Михаил Александрович любил высоких женщин.

— Правда?..

— Ага. Ваша мать тоже была статной дамой.

— Ты хорошо знала ее?

— Не очень. Виктория Петровна немного побаивалась меня. И, я так чувствую, ревновала.

— Давай начистоту… Ты спала с моим отцом?

— Конечно. Мы очень часто задерживались в мастерской допоздна, и Михаилу Александровичу приходилось ночевать на кушетке. Мне сон не нужен, а вот он страшно выматывался.

— Я не про то, Гама!

— Это так мило, Неро, что вы хотите заболтать меня, чтобы я не думала о том, что стою одной ногой в могиле.

Меня бы кто заболтал! Похоже, я себя переоценил, и вряд ли с своем нынешнем состоянии смогу ее дотащить хотя бы до дороги.

— Неро, хватит! Положите меня, есть один выход!

— Да? Какой еще… — выдохнул я и нехотя все же осторожно положил нексонианку на землю.

— Я не хотела пользоваться этим трюком, ибо черт его знает, смогу ли… — вздохнула Гама, смотря в темнеющее небо. — Но, видать, другого выхода нет. Покурите пока с минуту, а я соберусь с силами… и скину балласт.

Она закрыла глаза.

— В смысле? О чем ты?

Тишина.

— Гама?

И тут от тела нексонианки пошел пар. Меня пробило холодным потом.

— Гама, не вздумай! — зарычал я и бросился к ней, но дотронувшись до ее руки, с шипением отпрянул, она была жутко горячей.

Еще через секунду ее тело заискрило, а потом начало оседать. Плащ оплавился, а кожа под ним расползлась открывая ребра.

Однако лицо не изменилось ни капли — такое же спокойное и невредимое. Нексонианка выглядела так, словно просто решила вздремнуть.

Через минуту от ее тела осталась лишь груда костей в куче сгоревшего пепла.

И голова.

Мне стало жутко тоскливо. Хоть мы и были знакомы совсем недолго, но я уже привык к этой весьма необычной особе. Да и чего говорить — она оказалась одним из самых умелых бойцов, с которыми мне довелось встречаться. А еще она была верным другом.

— Эх, Гама… — я протянул руку и коснулся ее щеки.

— Что? — глаза Амальгамы открылись, и она улыбнулась.

— Ты живая? — едва не подскочил я.

— Сама в шоке, но, похоже, у меня получилось скинуть балласт.

— Ну ты даешь, — я выдохнул и поднял улыбающуюся голову. — Вот только как тебя теперь тащить, моя ненаглядная выдумщица?

— И вы считаете, что тот человек был Александром Герасимовым? — спросил дворецкий Герду, когда тело Федора, наконец, забрали в морг.

— Не просто считаю, а им и не кем иным, — кивнула Герда, сидя в кресле гостиной усадьбы Скалозубовых.

Тут было на удивление уютно. Вот бы сейчас расслабиться и вздремнуть, но нет времени. Да и рука на перевязи страшно болит. Если бы не опытная магичка из скорой и тонна обезболивающего, было бы совсем плохо.

— Он просил передать, что найдет Евгения. И скоро. Ох, спасибо! — кивнула Герда, когда появившаяся сбоку рыженькая горничная передала ей чашку чаю.

Зубр стоял напротив, опираясь на трость, и хмурился так, будто это Герда ворвалась к ним в усадьбу, размахивая ножом.

— Так где Евгений? — уже не первый раз спросила Герда, пригубив чай.

— Я же сказал, что он в городе. Готовится к отъезду…

— Я звонила ему еще днем и передала, что выезд Императорского спецрейса рано утром. Он что, не предупредил вас?

— Нет, но…

— Женя⁈ Спецрейсом? — вклинилась Анастасия.

Ее тоже неплохо обработали — все руки в порезах и синяках, а сама сестра Жени ходила из угла в угол гостиной, слегка прихрамывая.

— Мы договорились с Евгением еще днем, — ответила Герда. — Вы, Анастасия, кстати, тоже едете, так что я вас подброшу до вокзала. Не дай бог, Герасимов уже добрался до вашего брата, как он добрался до Федора Берцовского. Знаете новости?

— К сожалению… — нахмурился Зубр. — Тоже его рук дело?

— Скорее всего. Но молва утверждает, что они поцапались с сыном… Отцу перерезали глотку, а вот сыну живот проткнули кинжалом. И, судя по отпечаткам, Александр сам зарезался.

— Саша? — вскочила Настя. — Он тоже убит?

— Живой, и утверждает, что отца убил человек в «его шкуре». Это подтверждает и охрана — она видела, как из окна усадьбы выскочил Александр Берцовский, живой и здоровый, в то время как еще одного Сашу слуги вытаскивали с того света. Похоже, их и вправду было двое… Герасимову есть за что мстить Берцовским?

— Федор Николаевич находился с ним в своеобразном «союзе» во время мятежа, — ответил Зубр. — Но в последний момент дал заднюю. А его сын сразу поддержал Евгения.

— Значит, все сходится. Если он еще и умеет принимать чужой облик, то вам не выстоять против такого мощного врага. Раз сумасшедший сын Герасимова как-то смог нарастить себе магические способности выше его уровня, то чего уж говорить о папаше?

— Сволочь… — еле слышно выругалась Анастасия.

— Именно. Вы, как я понимаю, всего лишь Адепт-Профессионал?

— Я почти Солдат!

— Когда Герасимов держал меня за горло, Анастасия Михайловна, я смогла нащупать его потенциал. Он далеко не Солдат. И даже не Страж.

Повисла напряженная пауза.

— Посему очень хорошо, что вы уезжаете, — Герда допила чай. — Нечего вам тут делать. Если Герасимов действительно охотится на вас с братом, то в столице вы легко затеряетесь, а потом спокойно уедете в ГАРМ. Все дорожные тяготы и формальности уже улажены. Ваша поездка — дело инквизиции.

— А Герасимов? Останется кошмарить Фаустово?

— Дело Герасимова — тоже дело инквизиции. А вы с братом теперь находитесь под охраной Тайной Канцелярии. Я сделаю запрос, и в Фаустово пришлют подкрепление, раз тут творится невесть что. Вы же, Анастасия, с братом уедете из города Императорским спецрейсом, как мы с ним и договорились. Поезд прибудет на вокзал к половине пятого утра.

Она вытащила из кармана часы на цепочке.

— Осталось недолго, и опаздывать нам нельзя — нам жизненно необходимо сделать все как можно быстрее до того, как Герасимов узнает, что завтра вас в городе уже не будет. А я тем временем сделаю все, чтобы поймать гада.

— Только не говорите, что ваш Борис Сергеевич тоже едет… — простонала Анастасия.

— А как же? — улыбнулась Герда. — Не волнуйтесь. Я уже договорилась насчет отдельного купе, и вам будет тяжеловато перегрызть друг другу глотки. Собирайтесь. Звоните брату — пусть бросает все свои глупости.

И она поднялась.

— Жду в машине через полчаса.

Найти попутку в этой глуши оказалось той еще запарой — за час нам не попалось ни одной машины!

Мы с Гамой вышагивали прямо посреди дорожного полотна. Вернее, я вышагивал, поддерживая голову моей спутницы, которая лежала в сумке у моего бедра.

Вокруг темнота, лес, сверчки, комарье и звезды над головой. Романтика!

И телефон все еще вне зоны доступа.

— Возможно, его преосвященство вас подождет? — раздался смешок из сумки.

— Ага, как же… — выдохнул я, меряя шагами полотно. — И не «вас», а «нас», Гама.

— О чем вы?

— Ты тоже едешь со мной. И не отнекивайся, это уже решено.

— Я и не отнекиваюсь. Но вы разве не боитесь?

— Чего? Что Горн узнает? Плевать мне на него. Разойдемся по разным купе как в море корабли. Не волнуйся. Я тебя в обиду не дам.

— Спасибо. Но есть нюанс.

— Какой?

— Вам придется кормить меня из ложечки.

— Серьезно?

Гама захихикала.

— Шучу. Энергии от моего исчезнувшего тела мне хватит еще на несколько часов, но затем вам нужно будет подпитывать меня. Этого будет достаточно… на какое-то время

— И насколько?

— Ну до столицы точно дотяну. А потом… В общем, чем быстрее мы найдем мне новое тело, тем лучше.

— Хмм… Есть идеи, где нам его искать? Без убийств, похищений и прочей грязи.

— Я и не собиралась предлагать вам грязь. Однако, учитывая ваш образ жизни… Вернее, ваше умение влипать в неприятности, то «свободное» тело рано или поздно само броситься нам в руки. Я, конечно, предпочитаю женское. И, пожалуйста, без вредных привычек. Ненавижу проблемы с легкими, сердцем, печенью, почками…

— Началось!

— Конечно предпочтительнее вырастить тело заново. Но для этого нужно время и материалы, которых у нас нет.

— В усадьбе тоже нет ничего подходящего?

— Увы… Я пыталась собрать несколько образцов с убитых людей Герценых, но мои ниточки порезали их слишком… неэкономно. Да и опять же — женщин среди них не было. Марка я разобрала, но большинство частей его тела никуда не годятся — слишком изношены. Он просто ходячая энциклопедия нездорового образа жизни. Его брат оказался чуть посвежее, но его так изрешетили пулями, что целых органов в нем тоже оказалось мало. Да и долго он пролежал вне… Это что выстрелы⁈

Я обернулся. И вправду — издалека слышались хлопки.

Ликвидаторы сели нам на хвост? Что ж, это тоже неплохо, если они не подстрелят нас в темноте, конечно.

Но, прислушавшись, я с удивлением различил звук двигателя, и, похоже, крайне изношенного, раз он так хлопает.

Нет. Вряд ли ликвидаторы будут разъезжать на таких паршивых тачках. Значит, кто-то другой…

Скоро сзади показался свет фар. К нам на огромной скорости приближалась машина!

Ну наконец-то! Теперь главное гарантированно остановить полуночника. Надеюсь, вид закованного в доспехи ликвидатора, измазанного кровью и грязью, с мечом за спиной и странной хихикающей сумкой на поясе, его не слишком смутит…

Надо хоть шлем снять.

Я встал прямо на середине проезжей части и поднял руку с отставленным большим пальцем.

Вжик! — и на кончике зажегся огонек. Я еще чуть-чуть подкрутил «фитилек», и у меня на пальце засверкал настоящий факел.

Если водила не слепой, то точно заметит ночного попутчика!

Тачка проехала еще метров двести, а потом начала замедляться. Я немного прифигел, когда рядом со мной встало нечто собранное из всего, что попалось его хозяину под руку — цветастое, грубое и крайне изношенное.

Из салона доносилась бодрая музыка, а тарахтящий двигатель ревел как разбуженный Таурус, которому рано утром пора лезть в Монолит.

Стекло опустилось, и наружу вылез какой-то бородатый тип со скворчащей сигарой в зубах и в темных очках.

В темных очках? Ночью⁈

— Мир тебе, стальной брат! — весело ответил мужик. — Ты чего это так поздно по дорогам разгуливаешь? А уж не некс ли ты?

— Нет, я барон Скалозубов, защитник и хранитель Фаустово! — ответил я, подсвечивая себе физиономию огоньком.

Темные очки сами собой опустились водителю на нос.

— Ага, а я сам Император Иоанн, — хохотнул мужик и открыл мне заднюю дверь. — Всем известно, что аристо по ночам из усадеб не вылезают. Им только служанок трахать и глинтвейн хлестать. Давай заваливайся, подброшу до города.

Я пожал плечами и полез в машину. Внутри было порядком накурено и воняло чем-то тухлым, но выбирать не приходилось.

Скрипучая дверь хлопнула. Мы тронулись, а музыка снова загремела на всю машину.

— Сам-то ты кто? — крикнул я, пытаясь пересилить жуткий хрип динамиков.

— Я Рэй, Воин дороги!

— Приятно познакомиться. Женя.

— А ты чего тут в таком виде по лесам бродишь? — поглядел на меня водила в зеркало заднего вида. — Сталкер что ли?

— Говорю же, я… Ах, черт с тобой! Пусть буду просто вольный охотник на нексов!

— Во-о-о-о-от! А-то начал бароном прикидываться. А вот доспехи на тебе крутые! Сам что ль делал?

— Мне помогла знакомая.

— Неплохо. Это, походу, на базе «Фауста»?

— Угу. Ты сам чего так поздно едешь по этой глуши?

— Рэй всегда там, куда его ведет дорога приключений! Очень мне хотелось добраться до Омского Осколка! И вот я проделал тысячу километров, чтобы поглядеть на него хотя бы одним глазком!

— Ну и как, удачно?

— А то! Впечатлений полные штаны! У местных ликвидаторов тоже, походу, ночка выдалась та еще! Они там все на ушах стоят и ползают по лесам. Не по твою ли душу?

— Сомневаюсь…

— Вот и я сделал ноги. А то еще примут меня за некса и пристрелят. Они-то парни дерганные!

И тут телефон в моем кармане завибрировал. Есть сеть! Ну наконец-то!!!

Да, и звонков мне поступило просто до хрена. И больше всех от Насти, естественно. Похоже, связь они, наконец, наладили.

Не теряя времени, я вытащил звонилку и набрал сестру.

— ЖЕНЯ!!! — закричала она в трубку.

— Я жив, Насть, — ответил я. — Еду домой… Вернее, еду прямо на вокзал.

— Господи, Женя, ты где пропадал. Неужели… Это чего за дерьмо у тебя там играет?

— Пришлось взять попутку. А ты где?

— Мы с Гертрудой собираемся на вокзал, но мы, видать, приедем раньше. Еще надо забрать Берса… У тебя все хорошо⁈

— Угу… Есть чего рассказать, так что давай потом. Передать привет Гаме?

— Да… — вздохнула Настя. — Кстати, плохая новость.

— Какая?

— Федор сбежал прямо из-под конвоя.

— ЧЕГО⁈

На том конце «провода» закашлялись.

— Вернее, ему помогли. Гертруда предполагает, что Герасимов выбрался из Нексуса с новыми способностями и теперь охотится на всех, кто ему насолил. Вот он надавал конвоирам по шарам и сбежал вместе с сыном. Вчера вечером убили Берцвоского-старшего и ранили Сашу. А Федор, тем временем, наведался к нам в поместье…

— Так… — протянул я, ожидая самого худшего.

— Его убил Василий. А вот где сейчас старший Герасимов — неизвестно. Гертруда говорит, что нам лучше свалить из города как можно быстрее.

— Теперь это будет выглядеть как трусость… Герда рядом?

— Да, она тут. Это вас. Женя.

— Да, — раздался в трубке голос моей ненаглядной инквизиторши.

— Ты в порядке? Что с тобой случилось?

— В порядке, спасибо. Какой-то человек, считающий Федора сыном, убил всех конвоиров. Я спаслась чудом.

— Значит, будем ловить негодяя. Поездка отменяется.

— Щас! Ты едешь в ГАРМ, Женя, и точка! Я не для того, краснела перед Горном. Я уже разослала приказ перекрыть все дороги, проверять и арестовывать каждого, кто вызывает подозрение. Ему не выскользнуть! Завтра ваш Фаустово превратится в крепость! А послезавтра все крысы сами повесятся, чтобы не попасть к нам в руки!

И от ее голоса повеяло таким мрачным холодом, что мне даже показалось, что на «проводе» сидит Горн.

— Ну хорошо… — выдохнул я, сдаваясь под натиском внезапно проснувшейся инквизиторши. — Тогда позвонишь, когда вы его поймаете.

— Жди звонка. Не забыл номер поезда?

— Нет. Мы будем на вокзале к назначенному времени.

— Мы⁈

— Я и добрый человек, согласившийся меня подвезти. Все, отбой.

— Что волнуется твоя ненаглядная? — повернулся ко мне водила, когда я сложил телефон. — Ты, походу, знатный сорвиголова.

— Если бы ты знал, насколько, — хмыкнул я и погладил сумку рядом на сиденье, потом нагнулся и тихо в шутку спросил. — Как тебе это тело?

— Я чую запах курева… И несвежих носков…

— А тебя куда, подбросить, «ваше благородие»? — ухмыльнулся водила. — В твою «усадьбу»?

— На Фаустовский вокзал. Знаешь, где это?

— А то! Проезжал мимо, позавчера. Покупал жрачку в дорогу.

— Поднажми, в долгу не останусь. У меня поезд через… Час!!!

— Вперед, Воин дороги! — крикнул водитель и по-волчьи завыл на весь салон.

Двигатель взревел так люто, что у меня заложило уши, и машина рванула вперед.