Титан империи 3

Глава 12

Я схватил дрожащую Гаму за затылок и прижался лбом к ее лбу. Хорошо, что теперь у меня есть знание, как вырвать мою боевую подругу из пучины безумия.

Ворвавшись в ее разум, я сразу увидел чудовище — черное и злобное, напоминающее огромного адского волка, внутри которого металась бедняжка Амальгама. Белая и маленькая как мышка.

Зарядившись силой, я бросился на него сверкающей стрелой и пронзил чудище насквозь. Оно взвизгнуло и растаяло как дым, а я схватил Амальгаму за руку, и мы оба полетели по просторам ее бушующего разума.

Теперь уже она сидела на мне, сжимая меня руками. Вокруг вспыхивали островки воспоминаний — ее мучительное рождение, годы испытаний и схваток во время чудовищно длинной жизни на Нексусе.

А потом еще годы на Земле… побег, встреча с отцом…

И мы летели, летели и…

Вернулись на Нексус.

— Почему… — прошептала Амальгама, дрожа всем телом. — Почему вы не пронзили мое сердце?

Я вырвал гвоздь из ее груди, а затем вытащил и острие меча. Нексонианка скривилась от боли, но не произнесла ни звука, а лишь зажала рану ладонью.

— Рано расслабилась! У нас с тобой есть еще дела.

Я отшвырнул гвоздь ногой. Он звякнул и упал в пропасть.

Рычание приближалось, и в зал, щелкая длинными клыками, начали взбираться нексы. С каждой секундой монстров становилось все больше, и вскоре они взяли нас в кольцо.

— Гама, соберись и вытащи нас отсюда! — крикнул я. — Это приказ!

— Хорошо, хозяин, — кивнула она.

Нексы плотоядно зарычали и сорвались с места.

Амальгама забила крыльями и, раскинув руки, ринулась прямо на меня. Нити всколыхнулись. Голодный рев сменился визгом боли и кровавым фонтаном.

Я снова запрыгнул на спину спутнице, и мы оторвались от пола. Самая юркая тварь щелкнула челюстями рядом с моей ногой, но я пронзил ее мечом.

Еще один взмах крыльев, и мы устремились прямо в окно, и под звон разбитого стекла вылетели из башни. Нас преследовал разочарованный визг нексов, а затем вслед нам полетели молнии и все те твари, что умели летать.

Амальгама, ловко закружившись в воздухе, увернулась от атакующих заклинаний, распростерла крылья, и мы ринулась прочь.

Сверху раздался визг. Прямо на нас спикировал некс, и я рефлекторно отмахнулся мечом. Монстру отсекло ноги, но он не успокоился. Когти заскрежетали по доспехам, а я зарядил врагу локтем в рыло. Порыв ветра унес его назад и, он врезался прямо в толпу преследователей.

Тут же сбоку на нас полезла еще одна гадина. Не успела она взмахнуть когтями, как сверкающая нить затянулась у монстра на горле, а через мгновение кровавый фонтанчик на месте оторванной бошки разметало ветром.

— Почти ушли! — оглянулся я. — Быстрее!

И вот мы снова в небе над гигантской дымной пустошью. Из башни еще грохотало и сверкало, но мы удалялись, и снаряды летели мимо.

Амальгама не жалела себя — покачивалась в полете, рычала, но упорно молотила по воздуху крыльями.

— Без Сферы нам все равно не покинуть эту планету! — кричала она сквозь ветер и затихающий треск заклинаний. — Мы спасли Фаустово, но мы не уйдем от…

Ее прервал раздавшийся сзади чудовищный рев.

— Нет! — крикнула она уже у меня в голове. — Не вздумайте оборачиваться и смотреть ЕМУ в глаз. Это Циклоп, и он нас видит!

Краем глаза я все-таки заметил гигантскую черную тушу, которая вырвалась из клубов дыма. И да, кажется, у него был всего один глаз — он сверкнул зеленым, и я мигом покрылся мурашками.

А еще где-то далеко внизу раздался оглушительный скрежет. Как будто за нами покатилось нечто огромное.

— Колесо⁈ — воскликнул я.

— И не одно… Им больше нечего делать у так и не зародившегося портала. Теперь у них другая задача — добраться до нас.

— Тогда лети! Лети так быстро, как можешь! — крикнул я ей на ухо, пересиливая рев ветра. — В Омск! Вернее, в то место, где постоянно открыты порталы, ведущие в Омск. Ты же знаешь, где это⁈

— Да… Кажется, да. Посмотрите направо.

Я повернул голову. Далеко у скалистой линии горизонта в небо поднимался здоровенный столб дыма. Кажется, там горел целый «город»…

— Это должно быть там, — подтвердила Амальгама. — Гигантский кратер, в котором и днем, и ночью не утихает работа. Вы хотите прорваться в один из порталов там?

— Другого выхода нет! Ты сможешь?

— Да… А вот там… Держитесь крепче, хозяин.

— Неро, — сказал я и сжал ее плечи. — Когда мы здесь, зови меня Неро.

Она почему-то вздрогнула и оглянулась. В ее глазах сквозило непонимание.

— Хорошо, Неро. Я сделаю все, что смогу и даже больше.

— Долго еще? — вздохнула Герда и уставилась в окно на проносящиеся мимо березки.

Эх, выйти бы из этой тесной и душной машины и прогуляться там хотя бы минут пять… А то и улечься прямо в траву и закрыть глаза…

— Примерно пятнадцать минут, — ответил новенький водитель и поглядел на нее в зеркало заднего вида.

Взгляд этого парня Герде как-то сразу не понравился. Да и сам он… Довольно молодой, лет тридцать, не больше, но в нем было что-то… старое?

Ну да ладно. Тачку он водил легко и непринужденно, и хватит с него. Людвиг был куда менее ловким.

— Простите, Гертруда Михайловна, но вы какая-то бледная, — покачал головой водитель. — Откройте окно. Не хотите ли включить музыку?

Герда подумала и решила, что и вправду немного музыки не помешает. Ее авторитет едва ли пострадает, если она позволит себе такую малость.

— Врубай, только не громко, — кивнула она и чуть-чуть приоткрыла окошко. — И без шансона!

— Слушаюсь!

Ох, какая морока! Эта проклятая Боярская отказалась отпустить в Острог даже психиатра. Ее можно было, конечно, заставить, но сидеть в этой дыре еще придется долго, и с такой полезной барышней совсем не хотелось портить отношения.

Хер с ней, но вконец свихнувшегося Герасимова приходится везти Герде лично.

Она обернулась на «буханку», пристроившуюся сзади. В ней со сравнительным комфортом устроили Федора Александровича. Связав его по рукам и ногам, естественно.

Хорошо хоть тут недалеко… Хотя она бы с удовольствием поспала бы в дальней дороге, ведь ночью не удалось даже глаз сомкнуть. Возня с документами, да еще и эти билеты для Горна и Жени. Надо бы заехать на вокзал на обратном пути.

А Женька — негодяй, как ни крути! Охмурил и наобещал помочь, а сам навострил лыжи в столицу. Все они такие.

И чего на нее нашло в том туалете? Хотела же влепить ему пощечину, а сама полезла целоваться. Дура.

Хотя целуется он все же неплохо… Надо бы повтор…

Та-а-а-а, всемогущая инквизиторша второго ранга, временно исполняющая обязанности инквизитора первого ранга! Возьми себя в руки! А лучше выцепи хотя бы немного времени для сна.

Герда сомкнула глаза, но задремать так и не смогла. Сзади засигналили, и она обернулась. Водитель «буханки» подавал ей какие-то знаки. Что за…?

Они все еще ехали через лес.

— Не поняла, почему мы все еще не приехали? Уже сколько едем, минут двадцать?

— Увы, Гертруда Михайловна, — пожал плечами водитель. — До психиатра мы сегодня не доедем.

— В смысле?.. — напряглась Герда, и сзади снова раздался сигнал…

…а впереди показались люди.

— Это что за мудаки? — процедил водитель и засигналил. — Эй, пошли прочь!

Прямо на дороге, выставив вперед ладони, стояла троица каких-то бородатых мужиков в рваных плащах и с табличками на шеях.

— Сука… — выпалил водитель и обернулся. — Видать, представление начнется раньше, чем я думал.

Его глаза вспыхнули золотым светом, а затем он резко повернул руль до упора.

— Б***ть! — крикнула Герда, а их машину резко мотнуло вправо, и она ушла в занос. Герда упала на сиденье, а все вокруг закрутилось.

В борт пришелся сильный удар, а потом все завертелось уже в обратном направлении.

Еще один удар, и тачку перевернуло на полном ходу.

Гама стонала от усталости, но упорно работала крыльями. Столб дыма уже занял половину горизонта, а под ним распростерся чудовищный необъятный кратер,

Сквозь дым виднелись только всполохи пламени и какие-то медленно перемещающиеся огоньки. А еще там ворочалось нечто огромное.

— Что там на дне⁈

— Кузни, — отозвался голос Амальгамы у меня в голове. — Оттуда выходят новые нексы. Днем и ночью.

— То есть здесь выращивают новую армию?

— Скорее занимаются селекцией и ускоряют эволюционные процессы. На дне постоянно кипит производство новых организмов, а потом эти организмы бьются друг с другом, чтобы выявить сильнейших. Затем выжившие спариваются. За всем этим наблюдают Инженеры — гигантские существа-поводыри и матки в одном флаконе. Они дерутся и трахаются недалеко от цехов, чтобы не тратить время понапрасну.

— Их же там сотни тысяч! — воскликнул я, прикинув какая орда сейчас возится в этом черном море дыма и огня. — А почему бы им не направить их всех в порталы?

— К несчастью для Нексуса, при таких масштабах производства, молодняк появляется с огромным количеством «ошибок». Те, что не получились, умирают почти сразу после рождения, а те, кто выжил, оставляют потомство, а потом отправляются в Монолиты. Если они переживут и переброску на Землю, то им всем суждено бесславно погибнуть от клинков ликвидаторов, наравне с их более удачными версиями.

— То есть мы помогаем им избавляться от очередного поколения каждый Прорыв?

— Да, и каждое новое поколение хоть немного, но становится лучше. И так круг за кругом. Бесконечное колесо, круг рождений и смертей. В этом и есть весь ужас и неотвратимость Нексуса. Он постоянно экспериментирует, развивается и неустанно учится. Каждый новый Прорыв — это проверка на прочность для нового поколения. И любая наша победа не приносит ощутимого урона системе в целом. Нексус теряет только время, но при этом учится, чтобы снова поставить новый эксперимент.

— Ты тоже часть этого эксперимента?

Гама ответила не сразу.

— Да, но я другая. Я выросла не в этом кратере, а в другом месте. И, да, мне тоже пришлось убить всех своих братьев и сестер, чтобы доказать, что я лучшая из лучших, а потом оставить потомство. Но и во мне крылась ошибка, как выяснилось. К счастью, ошибка не оказалась для меня фатальной, и мне удалось выжить, а потом войти в портал и переместиться на Землю. Вот там ошибка и вскрылась…

— Какая еще ошибка? Гама, ты же идеальна.

— Нет. Ошибка для Нексуса. Я сумела осознать себя, но не сразу. Мне пришлось пройти через многое, чтобы ошибка усугубилась. Знаете, каково это, не просто осознать себя, но еще и притворяться, что ты прежняя шестеренка?

— Даже представить не могу… Знаешь, а ведь Емельян Устинов…

— Знаю. Простите, что не предупредила, о том, кто такой Емельян Кречетов на самом деле. Как только мы с вашим отцом оказались в Фаустово, он сразу поехал по вассалам и взял меня с собой, на всякий случай. Я тогда находилась в другом теле, поэтому и была куда незаметней, и могла даже гулять по городу относительно свободно.

— Ничего себе…

— И оказавшись в доме Кречетова, я сразу поняла, кто именно живет в башне. Ночью мы встретились и едва не убили друг друга, но вовремя сообразили, что не враги, а скорее… случайные попутчики. Шаррат, как Кречетова звали на самом деле, тогда еще не совсем слетел с катушек и смог сложить два и два. Мы заключили договор. Я не говорю ни единой живой душе, кто он, и он не распускает язык обо мне. Я в обмен делаю так, чтобы Михаил Александрович не лез в его дела, а Шаррат в свою очередь поделился со мной своими знаниями. А знал он действительно много. Благодаря книгам из его библиотеки, которые он написал собственной рукой, я смогла в том числе и подкорректировать доспехи серии «Фауст», да и много чего еще.

— И у Шаррата тоже в голове такая… «ошибка»?

— Возможно, но когда-то очень давно на Нексусе еще производили существ с более свободным разумом, нежели нынче. И Шаррат был одним из них. Эту практику прекратили из-за того, что множество шпионов дезертировали и растворились среди разумных видов.

— И много на Земле таких же нексов как Шаррат?

— Если они оказались удачливыми и смогли найти себе подходящее тело, то, полагаю, что да.

— И ты тоже… искала себе тело?

— Конечно. Я переменила уже десять тел.

— Десять⁈

— Не бойтесь. Мы с вашим отцом не занимались охотой на женщин и не закупали бедняжек на черном рынке. Каждое тело мы выращивали искусственно. Вернее, я выращивала. Одно за другим.

Я не знал, что на это сказать, и Гама продолжила:

— Это был довольно кропотливый и опасный процесс. Ошибок я тоже успела понаделать, но ваш отец был терпелив. Каждое новое удачное тело было мощнее и сильнее предыдущего. Первое из выращенных вообще продержалось всего лишь месяц, и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы создать себе замену, находясь на последнем издыхании. Если бы не ваш отец, я бы погибла на финальной стадии.

— Я даже боюсь представить, через что вы с отцом прошли…

— Мы прошли, целую жизнь, — Гама пожала плечами. — Я познакомилась с Михаилом Александровичем, когда ему исполнилось девятнадцать. Он был студентом ГАРМа. На два года младше вашей сестры сейчас.

— Ха!

— Мое нынешнее тело — лучшее. Но лучшее не значит хорошее — я сильно ограничена в своих возможностях.

— Сука, Гама! Я знал, что узнаю о тебе что-то такое, от чего страшно охренею!!!

На это Амальгама только рассмеялась, а затем ойкнула и слегка покачнулась в воздухе.

— И чую, после нашей с вами «прогулки» мне снова придется взяться за старое…

Тем временем, дымом заволокло все вокруг. и до кратера осталось лететь всего ничего.

— И как сладить с целым миром-лабораторией⁈ — воскликнул я.

— Хозяин… Неро… Вы же не шутили, когда назвались этим именем?

— Нет.

— Откуда вы?

Ну раз Гама так разоткровенничалась, а я еще и умудрился побывать в ее голове, то зачем мне играть в загадки? В конце концов, порыться в собственных новообретенных воспоминаниях лишним не будет.

— Я с моими соратниками встал на защиту моего родного мира — иной Земли, или как ее еще называли — Илион. Мы ринулись в бой, когда оба мира — Илион и Нексус находились в моменте соприкосновения. Мы выжидали до последнего, ведь так было проще перебросить на Нексус армию, собранную со всего Иллиона, чем скромными порциями отправлять десант через Монолиты.

— И при этом помогать Нексусу учиться, — кивнула Гама.

— И это тоже. Метеориты падали почти без остановки, а «готовые» Осколки вырвались из земных недр и начали производить из себя Монолиты с утроенной силой. Вторжение почти завершилось, а Нексус был совсем близко.

— Осколки это магнит для Нексуса, вы знали?

— Догадывался. Скоро Осколки «подтащили» Пожирателя совсем близко, и тогда настал час Икс. Монстр принялся жрать спутники, а потом обратился к нам, и мы ударили по нему из всего, что можно.

Я помнил эту чудовищную и одновременно величественную сцену. Гигантский Мир-Пожиратель закрыл все небо, а потом начал «открываться» как огромный, чудовищно сложный сундук… И подплывать все ближе и ближе…

И там, внутри, сияло Сердце.

— Нас было двенадцать Титанов, и каждый в совершенстве владел техникой одной из школ. Вместе мы считали себя непобедимой машиной и возглавили войско магов, которых тоже долгие годы готовили для последней битвы с Нексусом.

— Но что-то пошло не так?

— Да…

Я попытался вспомнить что именно нам помешало, но стоило мне добраться до самого финала, как картинка резко обрывалась.

— Не могу вспомнить. Помню, как мы добрались до Сердца Пожирателя миров и подобрали к нему ключ, а потом… белое пятно.

— Вы… погибли?

— Мои соратники, похоже, да… Среди них была женщина, которую я любил…

И да, Герда походила на нее как две капли воды. Вот тебе и разгадка, почему меня к ней так тянет.

На мгновение я закрыл глаза и увидел мою прежнюю «Герду». Она что-то шептала, а потом ее лицо потрескалось и рассыпалось.

Я помотал головой и видение исчезло.

— Став пленником Нексуса, я пробыл на этой планете черт знает сколько. За это время, похоже, с моим телом умудрились сотворить нечто жуткое. И теперь я лишь тень себя прежнего, а где-то по Нексусу еще разгуливают мои «осколки». Та тварь, которую мы с тобой сразили в башне — как раз мой «призрак».

Амальгама молчала, а я продолжил:

— Видать, в тщательно выверенном плане Нексуса затесалась очередная ошибка, и в один прекрасный день я очнулся ото сна и начал готовить план побега. Создал Красавку из своего шестого пальца, а потом мы с ним сбежали. По счастью мне удалось заполучить тело Евгения, когда он по глупости попытался стащить Сферу и погиб, даже не коснувшись ее. Мне повезло — его тело было еще теплым, и я вкачал в него часть тех залежей энергии, которые удалось скопить за все годы заточения. Я вернул тело к жизни и слился с ним воедино.

— Вот это техника… Вы что, и некромантией владели?

— Нет, я владею только школой Трансформации, как я уже говорил. А эта штука косвенно затрагивает много искусств, в том числе и, да, с ее помощью можно вытворять нечто напоминающее некромантию, но уже на высшем уровне трансформации материи, когда из неживого можно создавать живое. Помню, мне приходилось воскрешать своих друзей во время той битвы… Одного за другим, но, встав, они напоминали лишь тени прошлых себя… Бежали в атаку и тут же погибали. Иных я воскрешал столько раз, что они в конце концов обращались в пыль.

— С Евгением было легче?

— Мне удалось замедлить процессы умирания в теле, а потом переместить свою менталку в мозг. Он едва не перегорел, но все прошло удачно.

— Какое чудесное стечение обстоятельств, Неро.

— Возможно. А ты, знаешь кого-то с таким именем?

Раздавшийся рев прервал нашу милую беседу.

Герда раскрыла глаза, и сразу же пришла боль.

Мамочки! В голове словно взорвалась бомба! Нет, сотня бомб! Где она?.. Кажется, висит вниз головой…

Хорошо, что ремень безопасности выдержал. А то вылетела бы в лобовуху и собирай Гердочку по асфальту. Она расстегнула ремень и шлепнулась на крышу.

Хрустнули осколки стекла. Герда вскрикнула от боли, а затем попыталась опереться на локти.

Зафыркав, она сдула мешающую прядь и перевернулась на спину. Боль адская, но позвоночник, похоже, не пострадал… Ага, пальцы шевелятся, значит, повезло.

Она коснулась кнопки на двери, и чудом уцелевшее окошко медленно открылось. Еще несколько болезненных движений, и Герда выбралась из машины и распласталась на потрескавшейся дороге.

Воняло… Гарью, бензином и асфальтом. И еще чем-то… Чем-то знакомым и страшно отвратительным.

Розы, сука! Всегда их ненавидела!

— Эй, ты! Не подходи! — раздался голос, и Герда повернула голову.

«Буханка» лежала на боку, и из нее выбирались окровавленные охранники. Один из них стоял на ногах и вытаскивал из кобуры пистолет.

К нему шагал один из тех бородачей, которых Герда видела перед аварией. У него на шее висела табличка с надписью: «Все как один!»

Двое других валялись неподалеку с переломанными руками и ногами.

— Стой! Стрелять буду!

Бородач же не спеша шел вперед, и даже глазом не моргнул, когда на него направили дуло пистолета.

Бах! — раздался выстрел, и об асфальт звякнула гильза. Мужик даже не покачнулся, хотя в его табличке появилась дырка.

Затем пуля сама собой вылезла у раненого изо рта, и он выплюнул ее как ни в чем не бывало.

— Что за… — выпалил охранник.

И тут с другой стороны на них набросилась тень. Не успел охранник вскинуть оружие, как его схватили за горло.

Хрясь! — шея треснула, и он упал замертво, а водитель Герды набросился на бородача с табличкой, и одним чудовищным ударом оторвал бедолаге голову.

— Ах ты, мразь!

Трое оставшихся в живых охранников выхватили пушки. Загрохотали выстрелы, но водителю было пофигу.

Сверкнув золотыми глазами, он прыгнул к первому противнику и с одного удара пробил ему череп. Миг, и вот он уже у второго — ломает ему руку, а потом пробивает грудь кулаком. Третий закричал и попытался свалить, но и его настигли с наскока и повалили на землю.

— Пожалуйста, я…

И через секунду все для него закончилось.

Блин… Вот тебе и съездила в дурку по делам.

Внезапно подумалось про Людвига. Но нет. Его больше нет. Придется защищать себя самой.

Герда сжала кулак, и кольца полыхнули фиолетовым. Главное бить наверняка.

Она вскинула руку и… Стоп, а где этот мудень⁈

За спиной захрустело стекло, и Герда обернулась. Водитель стоял над ней и закрывал солнце.

Хрясь! — и ее рука повисла плетью. Герда захлебнулась криком, и тут он схватил ее за горло и поднял.

— Ты… пожалеешь… — хрипела Герда, впустую болтая ногами.

Энергию из нее высосали до дна.

— Федя говорил, — проговорил водитель, обнажив белоснежные зубы. — Что ты знаешь Скалозуба, да?

— Сука…

Герда дергалась и как могла пыталась пробудить в себе Искру. Бесполезно. Она была пуста.

Последний шанс! Размахнулась и зарядила мудаку коленом по яйцам, но он даже не дернулся.

А вот ее дернул и еще как. Еще бы чуть-чуть, и шея точно бы треснула, как у того бедняги охранника.

— Передаешь ему, — продолжал говорить водитель, и тут его лицо начало меняться, — что я за ним скоро приду, хорошо?

Герда не ответила, а перед ее глазами уже плавали красные круги

— Хорошо? — золотоглазый снова встряхнул ее как куклу.

— Д-да… — прохрипела она, и бывший водитель отвратительно ухмыльнулся. У него уже было другое лицо!

Куда старше… Кажется, она его где-то видела… Герас…

— Хорошая девочка, — кивнул он. — А теперь ступай.

И он перехватил ее за грудки и отбросил. Не успев закричать, Герда перелетела кювет и упала в траву. Земля и небо закрутились перед глазами. Сильный удар по спине, и она отключилась…

На время. Когда она смогла открыть глаза и приподняться, то увидела как золотоглазый сражается с парой неожиданно воскресших бородачей. У одного из них была оторвана рука, но он упрямо пытался достать водителя двуручной секирой. Второй пытался метнуть во врага сверкающее копье, которое в один момент появилось у него в руке, но тут же ему в плечо прилетело оружие товарища.

Через минуту одного порвали пополам, а другого еще долго колошматили рожей об асфальт.

Из «буханки» раздавались дикие крики привязанного к сидению Федора. Водитель добил последнего бородача, а затем пошел к машине.

— Федя, папа уже идет!

Затем он вырвал обе двери и заглянул в машину.

— Отец! Папа! Не-е-е-ет!

— Иду, сынко… Иду…