Тёмный Лекарь 7

Глава 18

— Ну что? И кто теперь дура? — торжествующе обвела всех взглядом Катарина, когда Макс покинул зал совещаний.

На какое-то время она даже забыла про своё бедственное положение. А может быть, решила, что раз теперь все убедились в том, что она была права, то уже не смогут просто от неё отмахнуться.

Так что, недолго думая, она сразу перешла к главному:

— Теперь, когда сомнений у вас не осталось, обсудим план обороны. Я рассчитываю, что уже через пару часов все вы будете в Столице. Причём со своими армиями.

— Не торопись, — осадил её Арман, — лучше объясните мне, что имел в виду Рихтер, говоря про уничтожение всех в столице? Не слишком ли он много на себя берёт?

— Много! — радостно подхватила Катарина. — Поэтому мы и должны сейчас объединиться и…

— К сожалению, — с нажимом прервал её Роланд, — я вынужден сделать неприятное для всех объявление. Накануне железнодорожная сеть Десмондов вокруг Столицы вышла из строя.

— Как?! — воскликнула Катарина. — Снова поезд сошёл с рельс?

— Если бы… — хмуро ответил Роланд, — предварительное расследование показало, что вечные очаги каким-то образом сдвинулись так, что теперь их ядра находятся прямо на рельсах.

— Как это возможно?! — снова запаниковала Вийон. — Очаги могут расти, но не сдвигаться куда им заблагорассудится! Может быть, это просто новые очаги? Альфы или Беты… Тогда надо отправить туда чистильщиков…

— Нет, — отрезал Десмонд, — ты за идиота меня держишь? Это первое, что мы сделали. Отправили на один из путей сильную команду чистильщиков, которые справлялись даже с молодыми Дельтами. В конце концов, они потеряли примерно с десяток бойцов и даже не добрались до центра.

— Значит, это как минимум матёрая Дельта, а возможно, и Эпсилон, — угрюмо подытожил Салазар, — чтобы зачистить такое, нам придётся собирать чистильщиков из нескольких городов.

— Если это Эпсилон, — высказался Штайгер, — то проще заново построить дороги. В обход.

Десмонду осталось с ними только согласиться:

— Так и есть. На один только поиск решения уйдёт не меньше недели. И, если по-честному, хороших идей у нас пока нет.

— Получается, что Рихтер взял всех наши активы и людей в столице в заложники… — мрачно подвёл итог Гюнтер.

Его это беспокоило значительно больше, чем остальных. Торговая империя Штайгеров владела несколькими заводами в столице, десятками складов, набитыми техникой и множеством торговых точек, где они всё это сбывали. Потерять всё это в один момент — пугающая перспектива.

А в то, что его люди сумеют защитить клановое имущество от Рихтера без помощи самого Гюнтера, он не особенно верил. Так что по его взгляду уже сейчас Катарина могла сделать вывод, что уж он-то точно её не поддержит.

Регина в это время задумчиво накрутила чёрный локон на палец, а затем снова резко расхохоталась.

— А Макс хорош! Ухватил вас всех за яйца, да?

— Над собой смеёшься? Мы все в одной лодке, — разозлился Гюнтер.

— О нет, — продолжила веселиться Регина, — я никогда и не собиралась помогать этой рыжей дуре. Да и за свои богатства в столице я не трясусь, как некоторые.

И действительно, в отличие от Штайгеров у Сципион, можно сказать, вообще не было кланового бизнеса. Их представители занимались каждый своим делом, причём обычно весьма успешно, хотя и не ворочали миллиардами, как Гюнтер.

К тому же Сципионы были самым малочисленным Великим Кланом. И в Столице сейчас находилось лишь пять или шесть их представителей, не считая Октавии.

Катарина сжала кулаки.

Опять Регина назвала её дурой! Её всегда задевало то, что другие князья считают её самой глупой из всех. Она бы хотела не обращать на это внимания, но сейчас это казалось ей в высшей степени несправедливым, так что она не смогла удержаться от ответа.

Правда, гораздо более вежливого, чем слова Регины. Что ни говори, а даже в такой момент, Сципион пугала её ненамного меньше Макса.

— Я была права! Я единственная поняла, что происходит!

— Ну и что? — фыркнула Регина. — Что ты сделала с этим знанием? Вместо того, чтобы проанализировать ситуацию и собрать больше информации, ты полезла на рожон. Довела бедного Максика. Вот теперь и расхлёбывай.

Слово «анализ» и в целом довольно стройное рассуждение из уст княгини Сципион, заставили остальных посмотреть на неё таким взглядом, будто бы они призрака увидели.

Регина редко снисходила до того, чтобы кому-то что-то объяснять, да ещё и с какой-то связной логикой. И после приступа маньячного смеха это пугало ещё сильнее.

— Он бы всё равно на меня напал! Разве вы не понимаете! — не сдавалась Катарина. — Если мы сейчас не покончим с ним общими силами, то он уничтожит нас всех по отдельности!

— Не сомневаюсь… — протянул Салазар, — что тебе выгодно выставлять всё в таком свете. Но не похоже, что у Рихтера есть к нам какие-то претензии. Он совершенно ясно выразился, что они появятся, только если мы влезем в вашу войну.

Катарина снова вспыхнула от возмущения и того, что приходится объяснять такие простые вещи.

— Очнись! Ты живёшь дольше всех нас, но не видишь, что это блеф? Он не остановится и отомстит каждому!

Однако уже и Гюнтер с энтузиазмом ухватился за мысль Салазара:

— Почему он тогда не сделал это раньше? У нас у всех есть бизнес в Столице, но война с ним только у тебя. Может быть, он вообще ничего не знает о том, что произошло.

— Зря ты на него полезла, Кэт, — внезапно согласился с ним Роланд.

Одна Регина пребывала в отличном настроении, похоже, происходящее её лишь забавляло.

— А давайте действительно скажем Максу, что во всём виноваты Вийоны, а мы не причём? — хихикая, заявила она. — Откуда ему знать правду, если тысячу лет прятался в какой-то дыре?

Отвечать всерьёз на это предложение никто не стал, но многие переглянулись. И Катарина всё поняла.

Они действительно собираются её бросить. Просто «слить», как говорили сейчас. И от этой мысли она одновременно пришла в ярость и в ужас.

Настолько противоречивые чувства, что на некоторое время она просто замерла оглушённой, пытаясь осмыслить положение, в котором оказалась.

За это время члены совета Великих Князей начали просто отключаться от разговора.

Первым ушёл Штайгер. Он быстро всё для себя решил. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы рисковать в ситуации, когда просто невозможно перебросить войска в столицу.

Вторым попрощался Салазар. Он тоже не видел никакого смысла участвовать в заварушке. И так проблем по горло. Особенно в Коста-Сирене. К тому же у него были все основания подозревать Вийонов в какой-то мутной деятельности против его клана. Прямых доказательств у него не было, но найденные осколки артефакта Вийонов на месте расправы над отрядом его сына, Бастиана, наталкивали на определённые выводы. Например, о том, что Вийоны продают их врагам Салазаров.

В общем, Арман совершенно не возражал, если Катарина просто исчезнет и ему не придётся ломать голову на тему, должен ли он требовать у неё объяснений об этом инциденте или может сразу объявить войну?

Третьей со словами: «С вами, конечно, весело, но мне пора», — покинула совет и Регина.

И как раз этому Катарина была даже рада.

Но теперь, когда на совете остались только двоё, она, наконец, пришла в себя и поняла, что если не уговорит выступить на её стороне хотя бы кого-то из них, то для неё всё кончено.

Она быстро перевела взгляд с одного на другого и на секунду задумалась.

Ракша Канвар всё это время вообще практически не участвовал в разговоре, в то же время он не раз намекал ей, что хотел бы завести с ней более близкое знакомство. Но… на самом деле Катарина сама всегда его презирала. Она считала его самым слабым и нелепым из всех, хотя, может быть, и стоит дать ему какую-то надежду…, но потом.

Сначала Роланд. Он, напротив, стал негласным лидером совета Великих, после того как Макс исчез.

Десмонд и при Рихтере был достаточно силён. Единственный, кто вообще мог с ним схватиться в поединке, хоть и всегда проигрывал.

Но сейчас он сильнее. Точно сильнее. Значительно сильнее.

Винтики в голове у Катарины крутились с бешеной скоростью. И, не теряя времени, пока Десмонд не отключился, Вийон подошла ближе к его голограмме и состроила самое несчастное личико на свете.

— Роланд… неужели ты тоже бросишь меня на растерзание? После всего, что между нами было…

Десмонд нахмурился, но ответить не успел. Вместо этого Ракша Канвар спрыгнул с подоконника, на котором сидел и злобно воскликнул:

— Ты говорила, что вы просто друзья! Лживая ты шлюха! Трахалась с ним, пока я… Катись ко всем чертям!

Для человека, который постоянно медитирует и умерщвляет плоть, нервы у него оставляли желать лучшего. Он даже не стал ждать ответа Катарины, просто гневно отключился.

Кончики губ Десмонда тронула улыбка, но он быстро вновь принял скорбное выражение.

— Ты должна понять меня, Кэт. У меня в столице вокзалы, активы… много людей. Я не могу позволить себе сейчас вступить в войну. Да и я не верю, что Макс тебя убьёт. Ты же ему нравилась.

С каждым его словом Катарина становилась всё мрачнее, а Роланд продолжал её добивать.

— Ну же, милая, вспомни о своих чарах. Если повезёт, Рихтер тебя простит. А если нет… я обязательно за тебя отомщу. Однажды. Мне, правда, было с тобой хорошо.

Закончив эту небольшую речь, он тоже не стал дожидаться ответа Катарины и отключился.

В ярости княгиня Вийон вновь начала созывать совет. Как смеют они так легко её бросить?! Одну против Рихтера. Против Кошмара Древности. Они все виноваты! Так почему должна отвечать только она?!

Катарина металась по залу, но в итоге загорелся только один экран и то лишь на несколько секунд.

Регина ухмыльнулась и отправила ей воздушный поцелуй.

— Я буду скучать по тебе, зая, — сладким голоском пропела она и вновь отключилась.

А затем в её резиденции заорала сирена.

Это могло значить лишь одно. Рихтеры пошли на штурм.

***

Сначала я хотел уничтожить клан Вийон до последнего человека, как и полагалось по правилам клановых войн. Слишком сильна была моя ярость по отношению к предателям, слишком сильной была жажда мести, которую требовалось насытить.

Я был уверен, что, даруя жизнь хотя бы одному врагу, я получу за спиной непримиримого мстителя, который рано или поздно отплатит мне ударом в спину за мою доброту.

Однако, пожив в современности, я понял, что моральные границы у людей, а в особенности аристократов, стали куда гибче, а страх за собственную шкуру значительно перевешивал преданность.

Те же захваченные в плен ученые Вийон трудились в моих лабораториях без особых моральных терзаний.

Они даже создали оружие против своих же собратьев.

В какой-то момент я, не удержавшись, даже поинтересовался у Луи Вийона, того самого, которого мы спасли в муравейнике, почему так происходит.

Он пожал плечами и сказал, что в последнее время войны между кланами стали редкостью, а вот интриги, заказные убийства и поединки между своими, наоборот, обычным делом. Так что клановцы стали воспринимать себя не единой семьей, не монолитом, а скорее банкой с пауками, где выживает сильнейший.

С этой точки зрения, я стал смотреть на Вийонов не как на заразу, которую надо выжечь каленым железом, а скорее на ресурс, который можно использовать в собственных целях.

Точку в моих размышлениях поставил разговор с Бланш. Он состоялся буквально накануне генеральной битвы. Бланш Вийон, как и большинство прочих участников операции, оставалась для соображений безопасности в «конюшне», тогда как её заклятая подруга и кукловод Октавия отправилась в свою резиденцию, чтобы подготовиться к предстоящему представлению.

После приключений в Коста-Сирена, когда Бланш проявила себя как вполне самостоятельный участник команды, я решил, что ежеминутный контроль за ней уже не нужен.

Конечно, в особняке Сципион хранилась ее кукла, благодаря которой жизнь Бланш можно было бы оборвать в любую секунду, но, выражаясь современными реалиями, я не видел необходимости «держать палец на курке» постоянно.

Мне кажется, что Бланш было даже несколько не по себе от обрушившейся на нее нежданной свободы, ведь Октавия никогда не упускала момента напомнить той, кто здесь хозяйка, кто кукла.

По крайней мере, вид у Вийон, когда она разгуливала по поместью, был потерянный.

Она бродила по комнатам, не зная, чем заняться, отвлекая всех от работы, но в какой-то момент настолько устала ловить недовольные взгляды и выслушивать ворчание в свой адрес, что я даже застал её болтающей с Фредом.

И вот уж кто в этом доме был идеальным собеседником. Вежливым и внимательным, и готовым выслушать кого угодно.

Так что я совершенно не удивился, увидев на пороге своего кабинета Бланш с двумя кружками в руках, в том числе и моей любимой.

Я как раз засиделся за полночь над планами будущей битвы. Все остальные уже спали.

— Кофе? — предложила она.

Я кивнул с интересом, глядя на неё. Из всей одежды на ней был только чёрный кружевной пеньюар, который особенно эффектно смотрелся на очень светлой коже блондинки, ничего не скрывая из достоинств фигуры, а скорее подчеркивая.

Бланш подошла ко мне, чуть склонилась вперёд, отчего полы одежды, сдерживаемые только тонким пояском, немного распахнулись, делая вид ещё более интригующим.

— Не спится, — пояснила она, чуть пожав плечами, абсолютно невозмутимым тоном, словно её вид идеально подходил для светской беседы. — Переживаю, всё ли хорошо пройдёт…

— Переживаешь? — участливо ответил я. — Тогда кофе для тебя не лучший напиток. Выпей лучше тёплого молока.

— Это правда, что вы с Катариной были близки? — спросила Бланш со свойственной женщинам лёгкостью, перескакивая с темы на тему. — Я почувствовала это, когда ты дополнял её образ. Посторонний мужчина не может знать женщину настолько хорошо.

— Это было так давно, что уже неправда, — усмехнулся я. — В любом случае, это не помешает мне её убить, как и остальных.

— Значит, ты, правда, тот самый Макс Рихтер из страшных сказок, которые няньки рассказывают непослушным детям? — Бланш распахнула глаза. — Убийца и чудовище, утопивший мир в крови?

— Ты только сейчас это поняла? — удивился я.

— Ух, аж мороз по коже! Подумать только, что я нахожусь в одной комнате с таким страшным и опасным человеком, — проговорила Бланш, при этом томно потягиваясь.

Чтобы она не испытывала от этой мысли, это явно был не страх.

— Октавия до сих пор считает, что ты кто-то из потомков, просто благодаря генетической лотерее получивший черты великого прадеда, — добавила она.

— Типично человеческое мышление, — пожал я плечами. — Люди активно сопротивляются правде, если она не укладывается в рамки их привычных знаний. Но ведь ты пришла не за этим, правда, Бланш? Ну не за тем, чтобы поболтать со мной о Катарине или Октавии?

— Что ты собираешься делать с Вийонами? — решилась Бланш. — Со всем кланом? Я догадываюсь, что Катарину ты не простишь — это личное. Ну а что насчёт остальных, кто далёк от клановых раздоров или, вроде меня, слишком молод, чтобы иметь возможность как-то повлиять на ситуацию?

Забавно, но, если бы наша бывшая пленница не посетила меня сейчас, я сам начал бы с ней этот разговор завтра.

И уже мне пришлось бы убеждать её и ставить перед выбором. Но девушка оказалась инициативной и амбициозной. А ещё чересчур торопливой, но это свойственно молодости.

— Убью всех, — развёл я руками. — Таковы правила.

— А если они сдадутся? — продолжала она, волнуясь так, что казалось, будто её действительно беспокоит судьба родичей. Но нет, это была тревога совсем иного рода. — Если они сдадутся и докажут свою преданность тебе? Ведь ты же не стал убивать меня и тех, кто работает в лаборатории. Ведь существует торговая марка «Молодость Вийон» — официальный бренд, который мог бы стать…

— Основой для нового клана.

— Да, нового клана! — радостно подхватила Бланш. — Который будет заниматься только производством, наукой и получением прибыли для тебя, Макс!

Глаза у неё заблестели, щёчки разрумянились, а пеньюар совсем распахнулся, но блондинка, похоже, совсем не замечала этого.

— Ты хочешь стать княгиней, Бланш? — с улыбкой напрямую спросил я.

— Великой княгиней! — прошептала Бланш.

Её взгляд замер, словно перед внутренним взором проплывали какие-то волшебные картинки из её фантазии.

— Вассальной княгиней, — отрезал я. — С прямым и полным договором вассалитета, который невозможно будет расторгнуть с вашей стороны. Никакой самостоятельности. Полный контроль и управление со стороны Рихтеров. Ты будешь царствовать, но не править, Бланш. Тебя это устраивает?

— Княгиня Вийон, — прошептала она, похоже, совершенно меня не слушая. — Я буду новой княгиней Вийон! Но только учти… я ведь даже не прямая наследница…

— Это как раз не сложно, — заметил я. — Все прямые наследники, скорее всего, будут мертвы, а если кто-то останется, вряд ли он станет настаивать на своей кандидатуре. Вот только учти — до того, как это случится, ты должна продемонстрировать мне свою полную, абсолютную преданность.

Я имел в виду скорую битву, но Бланш всё поняла по-своему. Чёрт его знает, что творится у этих женщин в голове.

— Разумеется, мой сеньор… Я докажу тебе свою абсолютную преданность, — мурлыкнула она, поднимаясь со стула и развязывая чёрный поясок.