Темный Лекарь 17

Глава 4

Мы всё ещё сидели в малой гостиной, я, Фридрих Штайгер и Регина Сципион. Вернее, то, что от неё осталось.

По ходу рассказа Фридриха о том проклятом совете мне пришлось вызвать сюда и её. Одно дело — слушать историю из вторых рук, пересказанную со слов отца и дяди. Совсем другое — получить подтверждение от того, кто присутствовал там лично. Плюс, Регина могла добавить детали, о которых Фридрих просто не мог знать.

Ревенант великой княгини Сципион сидела в кресле у камина с тем же невозмутимым видом, что и при жизни. Фарфоровое лицо, идеальная причёска, платье без единой лишней складки. Если бы не абсолютное отсутствие магической ауры и едва заметная синева губ, её легко можно было принять за живую.

Впрочем, Фридрих явно не обманывался на этот счёт.

С момента её появления он сидел, вжавшись в спинку кресла, словно пытаясь слиться с мебелью. Костлявые пальцы вцепились в подлокотники, лицо стало ещё бледнее. Присутствие мёртвой великой княгини окончательно лишило его духа.

Что, в общем-то, было мне только на руку. Напуганный свидетель реже врёт.

— Знаешь, Фридрих, — протянула Регина своим характерным игривым тоном, который даже смерть не смогла изменить, — я удивлена, что Гюнтер вообще с кем-то поделился этой историей. Пусть даже с родным братом. — Она наклонила голову набок, и этот жест выглядел почти естественно. Почти. — Видимо, он был очень горд тем, что мы решились убить Элеонору. Просто не мог удержаться и хотел похвастаться. Как ребёнок, совершивший что-то смелое на его взгляд.

Фридрих сглотнул. Его кадык дёрнулся, и я заметил, как выступил пот на его лбу.

— Я… он… — Голос надломился. — Отец говорил, что князь Гюнтер считал, что это необходимый шаг. Что они не могли позволить ей разбудить Максимилиана раньше времени. Что…

Слова застряли у него в горле, и он замолчал, уставившись в пол.

Я молча слушал, наслаждаясь потрескиванием дров в камине. Затем обратился к Регине, не отрывая взгляда от Фридриха:

— Кстати, о рассказах. — Я взял с журнального столика тёплую чашку кофе и откинулся на спинку кресла. — Почему ты сама не поведала мне об этом эпизоде раньше, Регина? И главное, как ты вообще смогла утаить эту информацию? Ты ведь обязана отвечать на все мои вопросы полностью и честно.

Регина посмотрела на меня с невозмутимым спокойствием. На её губах играла её коронная улыбочка, лёгкая, почти кокетливая, но с холодком.

Я уже догадывался, что она ответит, но хотел услышать это от неё самой, чтобы убедиться, что ничего не упускаю в том, как работает связь между хозяином и его ревенантом.

— Ты спрашивал про войну, — просто ответила она, и в её голосе не было ни капли раскаяния. — Про то, как великие князья уничтожили клан Рихтеров. Про стратегию, тактику, места сражений, имена командиров. — Улыбка стала чуть шире. — А не про то, что случилось на совете до начала военных действий. Технически это разные события, разделённые временем. Так что я не обязана была об этом упоминать. Ты не задал правильный вопрос.

Я усмехнулся. Даже мёртвая, Регина умудрялась находить лазейки в формулировках. Впрочем, это было вполне в её духе. При жизни она была мастером манипуляций и игры слов.

— Изобретательно, — признал я. — Хотя и немного разочаровывает. Я надеялся, что это подчинение всё-таки несколько более универсально. Но у меня ещё не было таких хитрых слуг.

— Ничто не совершенно, — философски заметила Регина. — Даже твоя некромантия, Макс. Хотя, признаю, ты очень близок к идеалу. — Она снова наклонила голову, изучая меня с любопытством. — Должна сказать, мне жаль, что ты всё-таки докопался до этого эпизода. Было так… познавательно наблюдать как ты собираешь мозаику по крупицам.

— Никому нет дела до твоих сожалений, — усмехнулся я.

— О, конечно-конечно, — согласилась она легко. — Хотя, с другой стороны, эта информация действительно подлила масла в огонь. Особенно касательно твоего бывшего друга Роланда Десмонда. — В последнем слове она сделала издевательское ударение. — Теперь ты знаешь не только то, что он руководил войной против твоего клана. Но и то, что именно он убил твою сестру. Лично. Своими руками. — Её глаза загорелись нездоровым блеском. — Мне теперь невероятно интересно посмотреть, как вы будете убивать друг друга. Это обещает быть восхитительным зрелищем.

Фридрих поёжился в кресле, но я даже бровью не повёл.

— Твои фантазии меня не интересуют, Регина, — ровно произнёс я. — У тебя есть более важные задачи. — Я кивнул в сторону двери. — Возвращайся к работе над артефактами. Там тебя ждёт список заказов длиной с мою руку.

Регина поднялась из кресла с той изяществом, что было присуще ей при жизни. Платье колыхнулось, словно живое.

— Как скажешь, — произнесла она с лёгким поклоном, пытаясь превратить всё в насмешку. — Всегда приятно быть полезной.

Я не обращал внимания на её выкрутасы. После смерти Регина вызывала у меня ассоциации лишь с мелкой злобной, но беззубой собачонкой, которая может только громко тявкать, но совершенно не способна кому-либо навредить.

И теперь, как практичный человек, я пытался извлечь из её существования в виде ревенанта всю возможную выгоду.

Так что, всё свободное время, она занималась изготовлением артефактов и написанием учебных пособий для студентов по разного рода магическим дисциплинам, во многих из которых она была настоящим асом.

Это было ещё одной причиной, по которой я всё-таки решил сохранить ей подобие жизни в виде ревенанта. Жаль было терять ходящую энциклопедию. Регина знала много такого, чего не знает больше никто в мире. И, вероятно, впервые за тысячу лет эти знания приносят хоть кому-то пользу. Кроме самой Регины, разумеется.

Бывшая Великая Княгиня ушла, как всегда громко хлопнув дверью, но уже через несколько секунд в комнату вернулась тишина. Только потрескивание дров в камине нарушало её.

Фридрих сидел, словно окаменевший. Его взгляд метался между мной и дверью, через которую только что вышла Регина. Его рот приоткрылся, закрылся. Открылся снова.

— Как… — наконец выдавил он хриплым голосом. — Как так? Почему Великая Княгиня Сципион вам подчиняется? Она же… она была одной из сильнейших…

— Была, — согласился я спокойно. — Ключевое слово — была. Теперь она мертва. Я её убил. А затем поднял в виде ревенанта. — Я пожал плечами, словно речь шла о чём-то совершенно обыденном. — У неё больше нет выбора. Она делает то, что я приказываю. Работает над артефактами практически круглосуточно, раз уж я потратил на неё силы и время. Мёртвым не нужен сон, видишь ли. Очень удобно.

Фридрих побледнел ещё сильнее. Я даже начал опасаться, что он потеряет сознание.

— Вы… действительно убили великую княгиню Сципион, — прошептал он. — И превратили её в… в слугу. Я думал… Гюнтер говорил… Все до сих пор думают, что Регина жива благодаря… мутациям.

— Именно, — кивнул я. — Но реальность несколько иная. Она угрожала моим людям и пыталась убить меня. Расплата была соответствующей. — Я слегка наклонился вперёд и посмотрел Фридриху прямо в глаза. — Что подводит нас к твоей ситуации, Фридрих. Пора принимать решение.

Он сглотнул, не отрывая от меня испуганного взгляда.

— Какое… решение?

— Выбор, — просто ответил я. — В каком виде ты будешь мне служить. — Я поднял один палец. — Вариант первый: живым, с печатью подчинения. Ты сохранишь свою жизнь, свою волю в определённых рамках, свои чувства. Станешь моим вассалом, но на правах живого человека. — Поднял второй палец. — Вариант второй: как Регина. Мёртвым, но функциональным. Ревенантом под полным контролем, с сохранением личности, но без какой-либо свободы воли и надежды испытать ещё хоть что-то приятное, доступное живым людям.

Я откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди:

— Выбирай.

Фридрих смотрел на меня так, словно я только что сказал ему, что небо зелёное, а трава синяя. Его рот открылся, закрылся, открылся снова.

— Вы… даёте мне выбор? — наконец выдавил он недоверчиво. — Почему? Я же… я ваш враг. Я тоже участвовал в уничтожении клана Рихтеров. Пусть косвенно, но участвовал. Мой клан убил вашу семью, вашу сестру. Почему вы вообще оставляете меня в живых? Почему не просто… — Он осёкся, не в силах договорить.

Я усмехнулся:

— Не просто убил тебя и всё? — Покачал головой. — Потому что, Фридрих, я сделал определённые выводы из твоего рассказа и поведения. Во-первых, на самой войне ты не был. Верно?

— Верно, — быстро кивнул он. — Я был слишком молод. Отец оставил меня в тылу. Я занимался хозяйством, снабжением… Но не сражался напрямую.

— Во-вторых, — продолжил я, — ты явно не слишком разделял идеи своего дяди. Иначе не выглядел бы так, словно готов провалиться сквозь землю каждый раз, когда вспоминаешь о тех событиях. — Я наклонил голову набок, изучая его. — И в-третьих, что самое важное, ты мне нужен.

— Нужен? — переспросил Фридрих с изумлением. — Зачем?

— Элементарно, — я развёл руками. — Кто-то должен управлять Штайгерами после их поражения в войне. Твой клан огромен. Территории обширны. Людей много. Промышленность, инфраструктура, всё это требует управления. — Я посмотрел на него в упор. — А у Рихтеров сейчас нет человеческих ресурсов, чтобы выстраивать над вами новую вертикаль власти с нуля. Искать подходящих людей, обучать их, вводить в курс дела… На это уйдут годы.

Я сделал паузу, позволяя информации дойти до него.

— Ты же, Фридрих, знаешь свой клан. Знаешь людей, структуры, как всё работает. Ты наследник Гюнтера, пусть и не самый успешный. Но ты можешь навести там какой-то порядок гораздо быстрее, чем любой назначенный мной чужак. — Усмехнулся. — Это простая прагматика. Я использую имеющиеся ресурсы максимально эффективно.

Фридрих молчал, переваривая услышанное. Затем горько усмехнулся:

— Я тоже так думал. Что смогу навести порядок, управлять, руководить. — Он опустил голову. — Но провальная эвакуация показала, что я даже на это не способен. Я не справился с простейшей задачей — вывезти людей из осаждённого города. Какой из меня управленец?

— Хватит ныть, — резко оборвал я его. — Надо просто брать и делать. Ошибся? Учись на ошибках. Провалил один раз? Не провали второй.

Фридрих поднял на меня удивлённый взгляд.

— У тебя, Фридрих, вероятно, просто не было возможности раньше учиться на своих ошибках, — философски продолжил я. — Гюнтер контролировал абсолютно всё. Он не давал тебе принимать серьёзных решений, брать на себя ответственность. Ты был марионеткой, которую он назначил заместителем, но лишь ради обычной формальности. Все понимали, что у тебя нет и шанса когда-нибудь получить реальную власть, ведь существование Великих Князей казалось незыблемым. — Я пожал плечами. — Но все нормальные люди именно так и живут. Ошибаются, учатся, становятся лучше. Это естественный процесс.

Я встал, подошёл к камину, посмотрел на пляшущие языки пламени.

— Впрочем, — добавил я, не оборачиваясь, — если ты не справишься, тебя всегда можно будет заменить. Не бывает единственно-возможных вариантов. Всегда есть и другие. — Я обернулся и посмотрел на него через плечо. — Так что расценивай это как свой шанс, Фридрих. Шанс доказать, что ты чего-то стоишь. Что ты не просто тень Гюнтера Штайгера, а самостоятельная личность.

Фридрих сидел молча несколько долгих секунд. Я видел, как в его голове идёт напряжённая работа. Взвешиваются варианты, оцениваются шансы, обдумываются последствия.

Наконец он глубоко вздохнул и выпрямился в кресле. В его взгляде появилось нечто новое — не уверенность, нет, но какая-то решимость.

— Хорошо, — произнёс он твёрдо. — Война проиграна. Это факт. Клан Штайгеров разгромлен. Это тоже факт. — Он посмотрел мне в глаза. — И раз уж вы позволяете мне остаться в живых, как и части моего клана, то нужно просто… жить дальше. Работать. Исправлять ошибки. Строить заново.

Он встал, выпрямился во весь свой небольшой рост:

— Я готов служить вам, князь Рихтер. Готов принять печать подчинения. Готов управлять остатками клана Штайгеров от вашего имени. — В его голосе прозвучала искренность. — И надеюсь когда-нибудь… искупить грехи своего клана. Хотя бы частично.

Я кивнул с одобрением:

— Разумное решение. — Затем добавил более жёстко: — Только учти одну вещь, Фридрих. Насчёт «части клана» ты верно заметил. Ничего ещё не закончилось.

Он напрягся:

— То есть?

— Штайгеров сейчас везут в Рихтерберг на военный суд, — объяснил я спокойно. — Всех, кого удалось захватить во время провальной эвакуации. А мои люди параллельно собирают доказательства. — Я посмотрел на него в упор. — Те, кто участвовал в геноциде клана Рихтеров, если такие остались в живых, понесут наказание. Все кто участвовал в дальнейшей травле и поисках выживших — тоже. Вне зависимости от времени, прошедшего с момента преступления. Вне зависимости от возраста или статуса.

Фридрих побледнел, но кивнул:

— Я… понимаю. Это справедливо.

В этот момент в моей голове раздался знакомый голос Лифэнь:

— Макс, у меня как раз есть новости по этой теме.

— Слушаю, — мысленно ответил я, не подавая внешне никаких признаков того, что веду ментальный диалог.

— Фридрих не соврал. Координаты и коды доступа к секретному тайнику Гюнтера оказались верными. Мы его вскрыли.

— И?

— Там целый архив. Документы, записи, журналы, переписка… Всё, что накопил Гюнтер за столетия. Ольга с помощниками уже начала всё это изучать и систематизировать. — В голосе Лифэнь прозвучало удовлетворение. — И, помимо всего прочего, похоже, у нас теперь действительно будет полная картина того, кто, когда и как участвовал в войне против Рихтеров. Во всяком случае в клане Штайгер.

— Отлично, — кивнул я. — Передай Ольге, пусть составит список. Он понадобится уже очень скоро.

— Уже делает. Макс… там многое. Очень многое. Паранойя Гюнтера в данном случае сыграла нам на руку. Похоже, что он документировал практически каждый шаг, боясь упустить хоть что-то из виду.

— Тем лучше для нас, — ответил я с холодной улыбкой. — Тем проще будет провести суд.

— Да. Буду держать тебя в курсе.

Связь прервалась, и я снова сосредоточил внимание на Фридрихе. Тот смотрел на меня с лёгким беспокойством, видимо, всё-таки заметил, что я на секунду отвлёкся.

— Что-то случилось? — осторожно спросил он.

Я усмехнулся:

— Всё идёт по плану. Твои координаты и пароли оказались верными, Фридрих. Что тоже сейчас говорит в твою пользу. Тайник Гюнтера вскрыт. — Я сделал паузу, и он сразу напрягся. — Там обнаружено множество документов. Моя внучка уже начала их изучать.

Фридрих сглотнул:

— И… что это значит?

— Это значит, — медленно произнёс я, — что скоро у нас будет полный список военных преступников клана Штайгеров. С именами, датами, конкретными действиями. — Я посмотрел на него в упор. — И каждый из них ответит за свои преступления.

Я сделал шаг к нему:

— Надеюсь, Фридрих, ты понимаешь всю серьёзность ситуации. Твой клан не просто проиграл войну. Он совершил геноцид. Уничтожил целую кровную линию. И не одну. Пострадали не только Рихтеры, но и наши вассалы и союзники. Все маги с даром некроманта. — Мой голос стал жёстче. — И теперь за это придётся платить.

Фридрих кивнул, его лицо было бледным, но решительным:

— Я понимаю. И… я готов помочь. Готов свидетельствовать, предоставлять информацию, делать всё необходимое. — Он поднял на меня взгляд. — Потому что вы правы. Это был геноцид. И… я никогда не гордился этим.

Я изучал его лицо несколько секунд, ища признаки лжи или притворства. Но видел только искренность и усталую решимость.

Что ж. Не все тысячелетние маги вне категорий — неизлечимые психопаты. Есть и те, кому не чужда эмпатия, и у кого есть совесть.

— Хорошо, — наконец кивнул я. — Тогда начнём. Время накладывать печать.

Фридрих глубоко вдохнул, закрыл глаза, затем кивнул:

— Готов.

Я протянул руку и коснулся его плеча.

И через пару секунд он стал моим вассалом, безусловная верность которого, гарантировалась мощной магией.

А значит, на земли Штайгеров в ближайшее время вернётся хоть какое-то подобие порядка.

Одной проблемой меньше. А дальше посмотрим.