Те, кого нельзя называть

Глава двенадцатая

Когда я думал о техническом уровне Крепости, то представлял нечто, вроде уровня моего мира. Вертолёты, самолёты, корабли, какие-то беспилотники, наземный транспорт. Здесь, в условиях дефицита ресурсов, всё должно быть изношенным и старым, а ещё горючее должно быть в дефиците.

На деле всё оказалось не совсем так. Точнее, совсем не так. В качестве транспорта, что доставил бы нас на точку, где произойдёт охота, был выделен… они это называли какой-то мудрёной аббревиатурой, а в нашем мире для подобных устройств просто не придумали названия.

Представьте себе стальную коробку размером с три больших автобуса, поставленные боком друг к другу. Снизу имеются колёса, не вертолётные, а настоящие, с приводом, позволяющим перемещаться по земле. А сверху расположены вертолётные винты, сразу восемь. И вся эта махина очень быстро летает по воздуху, а на вооружении имеются скорострельные пушки и пулемёты. Наверное, и ракеты есть, просто их не видно.

Внутри располагался приличных размеров отсек для десанта, в который и загрузились мы пятеро. Коростин постоянно изводил местных вопросами об устройстве двигателя, пока, наконец, один из пилотов не подвёл его к просторному шкафу из стальных листов. Шкафов таких было восемь, по числу винтов, и располагались они в соответствующих точках корпуса.

То, что инженер увидел внутри, заставило его раскрыть рот и замолчать. Потом он вернулся на своё кресло и молчал почти всю дорогу. Молчали и мы, думая о предстоящей охоте.

С нами летели ещё двенадцать человек, профессиональных военных, с ног до головы одетых в броню, даже лица было не видно, только маска с очками. Не думал, что броня нужна будет при ловле демонов. Впрочем, что я вообще знаю о демонах?

Местом высадки была назначена странная пустынная местность, расположенная где-то в Республике Коми. То есть, когда то эта местность так называлась, а теперь, когда людей не стало, а города разрушились, получилось слегка приподнятое каменное плато с редкими деревьями.

— Почему именно сюда? — спросил я у Коростина, стараясь перекричать рёв винтов. — У них здесь логово?

— Насколько я знаю, логова у них нет. Конкретно здесь его видели недавно, поступил сигнал. В любом случае, у них существует технология приманивания демона. Если он находится в радиусе пары сотен километров, то обязательно явится.

— Приготовиться, — проговорил голос из колонки, что висела над нами. Десантники стали собираться, отстёгивали ремни, брали в руки оружие. Я подумал, что отстёгиваться рано, следует дождаться посадки, но, как оказалось, садиться здесь аппарат не будет.

Пришлось спрыгивать на землю, под ногами был какой-то странный камень, что-то вулканическое, вроде застывшей лавы. Я не посещал эти места в своём мире, но уверен, что там всё выглядит иначе. Сильно Землю потрепало.

Когда отряд построился на земле, летающий автобус набрал высоту и отлетел в сторону километра на четыре, где, на самой грани видимости, пошёл на посадку. Командир отряда, рослый мужик лет сорока, отличавшийся от бойцов только тем, что был без маски, начал проводить инструктаж:

— Приступаем к охоте, парни в курсе, а вам я доведу, — он перевёл взгляд на меня. — Охота производится путём приманивания, один человек, — он указал на бойца, стоявшего чуть в стороне от остальных, — пойдёт вон туда, встанет и начнёт приманивать тварь. Когда тварь явится (в чём я не уверен), мы расстреляем её спецпатронами. Потом зафиксируем результат и отправимся обратно. Вопросы?

— А точно получится? — спросил Винокур, мне тоже было подозрительно, что всё так просто.

— В плане демона, если таковой явится, — начал объяснять командир, — всё должно получиться. Проблема в том, что они редко ходят без свиты. Это могут быть мутанты, куклы, и чёрт его знает, кто ещё. Правда, свита не может перемещаться с той же скоростью, что и хозяин, а потому неизбежно отстанет. Мы специально выбрали труднодоступную местность, очень может быть, что они вовсе не доберутся сюда. В любом случае, держите оружие наготове, держите под контролем место, где стоит приманка.

Солдат, поименованный приманкой, нисколько не тяготился своей функцией, он отправился в центр условного круга, где встал на открытом месте и стянул с головы шлем с маской. Остальные стали занимать позиции. Места, чтобы спрятаться, тут хватало, повсюду лежали обломки скал, валуны, имелись ложбины в камне. Я выбрал для себя место, где посреди застывшей лавы имелся клочок нормальной земли с чахлой травой и парой таких же чахлых деревьев.

Справа от меня засел Никита со штуцером. По идее, стрелять в демонов полагалось либо мне, либо ему, у остальных не имелось специальных патронов, а дробовик Башкина обладал слишком малой дальнобойностью. Если ориентироваться на солдата-приманку, то стрелять предстоит с расстояния в полторы сотни метров. Но, помня о возможном наличии свиты, мы приняли меры и на этот случай. Позади меня сидели Башкин и Коростин, а Никиту прикрывал Винокур с автоматом.

Остальные бойцы охватили место предполагаемого появления демона широким полукольцом. Если начнётся стрельба, промахнуться будет сложно, тут главное — не попасть в своего.

Рация, которую держал Башкин, что-то невразумительно хрюкнула, после чего боец-приманка начал свой ритуал. Я ожидал чего угодно: плясок с бубном, волшебных заклинаний, принесения жертвы. Но всё было гораздо проще. Боец начал орать, я мало что понимал, среди криков проскакивали непонятные наименования и вполне понятные матерные слова.

— Согласен, странный способ, — сказал сидевший позади меня Башкин. — Но, как говорят, вполне действенный. Если можно так выразиться, демоны просматривают и прослушивают почти всё, что находится на поверхности земли. На этом основано правило, запрещающее говорить о них вслух, не факт, что они туда явятся, но лучше не рисковать. А здесь действуют от противного, кроют чёрных матом, если хоть один будет в пределах досягаемости, он такого не стерпит и обязательно явится.

— Или не явится, — задумчиво проговорил Коростин. — Тогда вернёмся назад.

— А что он тебе показывал, там, в шкафу? — спросил я, не оборачиваясь.

— Это не шкаф, это двигатель, — сообщил он. — А там ящик стеклянный, а в ящике… стоп, началось.

Солдат, что стоял в центре, внезапно замолк, медленно оглядываясь. За спиной его внезапно потемнело небо, словно бы начиналась буря. Но темнота эта постепенно собиралась в густой комок, который спускался с неба. Цель его была очевидна, солдат начал пятиться назад, одновременно шаря руками у себя на ремне. Когда темнота обрела вполне узнаваемый облик фигуры в чёрном плаще, правда, на этот раз без скелетного «лица», солдат резко бросился назад, залёг в узкой трещине и сделал там что-то, что включило странный свет, словно на руках у него была пара кварцевых ламп.

Возможно, это была какая-то высокотехнологическая защита или маскировка. Но демон внимания на неё не обратил и двинулся обычным человеческим шагом в сторону солдата.

— Можно стрелять, — сказала рация, что было как раз вовремя, поскольку тварь уже была у меня на прицеле, я палец мой подрагивал на спусковом крючке.

Но выстрелить я не успел, зато успели другие, потратив дефицитные пули. Демон распался чёрной пылью, а потом снова собрался, уже совсем рядом с приманкой. На залп он никак не отреагировал.

Второй залп случился тогда, когда он потянул к человеку руки. На этот раз его удалось поразить, моя пуля ударила в бок, а Никита попал прямо в капюшон. Демон снова попытался рассыпаться, но в этот раз его механизм дал сбой. Фигура снова приобрела плотность, а вместе с ней и уязвимость. Зато по ушам ударил страшный вой, от которого едва не вылетели перепонки.

Тут показал себя солдат-приманка, выхватив какой-то совсем короткий дробовик, он дважды выстрелил навстречу демону, но, если я правильно понял, в патронах вместо дроби была та самая чёрная соль. Чёрная фигура скрылась в облаке чёрной пыли, демон замер, вой на мгновение прекратился, а когда попытался повториться, его прервали. Несколько пуль с разных сторон пронзили чёрную фигуру, оставив в ней заметные дыры. Последним рывком демон ушёл далеко влево, поймал ещё несколько пуль от солдата, лежавшего за камнем, после чего рухнул прямо на него.

— Эвакуация! — закричал командир по рации, демон тем временем распадался на части, а двое солдат тащили третьего, того, что попал под удар. — Сюда идёт волна! С севера!

То, что солдата следует эвакуировать, я понял, демон успел что-то с ним сделать. Насчёт волны — видимо, это и есть та самая свита. Толпы мутантов, что движутся сюда, преодолевая горные кручи.

Двое быстро положили раненого на носилки, и потащили его к транспорту. Остальные расчехляли автоматы с обычными пулями, готовясь встретить ту самую волну. Видимо, посадка в транспорт — не самый быстрый процесс, а может, просто хотят, пользуясь случаем, проредить популяцию чудовищ.

Я тоже собрался стрелять, перед этим перезарядив карабин патронами местного производства, которые носил в другом кармане. Оптика на открытой местности даёт немалое преимущество, а два напарника с автоматом и дробовиком прикроют меня в ближнем бою.

Местность с севера просматривалась довольно хорошо, я тщательно высматривал фигуры мутантов, что должны были появиться из-за камней. Но то, что я увидел, заставило опустить карабин. Каменная поверхность потемнела от множества тел, они наступали живой волной, кто-то прыгал через большие камни, кто-то катился по склону, кто-то вообще бежал на двух ногах, словно человек. Их были тысячи.

Стрелять мы начали примерно с пятисот метров, строчили все автоматы, почти не выбирая цели. На какой-то момент это даже замедлило наступающую толпу, особенно в центре, где образовалась немаленькая гора трупов. Я тоже выбрал для себя цель, в оптику получилось разглядеть рослую фигуру, что стояла позади наступающих монстров. Кукла, точно, человек на двух ногах, обычной внешности, только очень грязный и нечёсаный, а ещё почти голый, видимо, окончательно одичал. Человек этот стоял в глубоком тылу и что-то кричал, чего я не мог расслышать из-за рёва сотен глоток и топота тысяч лап.

Я навёл прицел ему в голову, забыв, что пуля местного производства вряд ли сможет его убить. Отдача толкнула в плечо, звука выстрела я не услышал, поскольку стреляли сейчас все. Человек опрокинулся назад, залившись кровью, хотя, будь он обычным человеком, голова его разлетелась бы вдребезги.

Стая существ, понимая, что штурмовать нас в лоб выходит слишком дорого, стала распадаться на два рукава, охватывая справа и слева. Мы продолжали стрелять без остановки, каждый их шаг оплачивался парой десятков трупов, но других это не останавливало, оба рукава. Постепенно истончаясь, стремились захватить нас в кольцо.

У меня мелькнула мысль, что для таких ситуаций стрелкового оружия как-то маловато, тут бы что-то потяжелее, желательно, чтобы по площадям работало. «Шмель», хотя бы, а лучше «Солнцепёк». Стоило мне об этом подумать, как раздались выстрелы с транспорта, который уже подлетал к месту схватки (тут расстояние невелико, больше времени на взлёт ушло). Теперь можно было не бояться мутантов, зато следовало бояться бортовых пушек.

Оба рукава вражеской пехоты (если можно так назвать существ, что движутся преимущественно на четырёх ногах), захлебнулись в огне, два огненных заряда взорвались у них на пути, жар от взрыва был такой, что даже меня на расстоянии метров ста основательно припекло. По остальным мутантам прошлись очереди автоматических пушек, выкашивающие каждым попаданием по три-четыре особи.

К моменту, когда команда начала подниматься на борт, от гигантской стаи оставались жалкие единицы, да и те были сильно изранены и обожжены. У некоторых недоставало конечностей, кто-то волочил за собой комок внутренностей, кто-то кашлял кровью. С удивлением для себя обнаружил, что им тоже свойствен каннибализм, двое чудом выживших мутантов у края плато с остервенением рвали зубами третьего. Впрочем, возможно, это какие-то личные счёты, может быть, просто добивают врага.

Транспорт быстро набирал высоту, машину слегка потряхивало, я подумал о повреждении, но потом решил, что это издержки слишком быстрого взлёта.

Большая часть солдат расселась по своим креслам, а раненый лежал в проходе, где над ним хлопотал медик. Мы старались не мешать процессу, только Башкин, верный своему научному любопытству, высунул голову и наблюдал за процессом.

А процесс, совершенно очевидно, происходил нехороший. Посмотрев на раненого, я с удивлением увидел, что он связан, руки и ноги привязаны пластиковыми хомутами к ножкам стульев. Ага, значит, демон мог вселиться.

— Капельницу! — скомандовал медик, пальцами открывая глаза бойцу и подсвечивая в них крохотным фонариком.

Из кабины пилотов выскочил второй медик, который в одной руке держал готовую капельницу с пластиковым флаконом, а в другой — расстёгнутый чемоданчик с медикаментами. Присев рядом он начал пережимать руку солдата жгутом.

— Что там?

— Плохо всё, маска спасла от вдыхания, но она не герметичная. Если сейчас… да коли ты уже!

Игла уапельницы проткнула вену на руке солдата.

— Напор побольше, если сейчас вколоть, может уже не очнуться. Четыре куба набери.

— Уверен? — с удивлением переспросил второй медик.

— А что? В нём весу килограммов сто верных, капельница стоит, антидот вколем следом, минут через пять. Молодой, здоровый, должен выдержать.

Получив от своего помощника странного вида шприц с четырьмя кубиками тёмной жидкости, медик тяжело вздохнул и начал вводить их в капельницу.

— Это яд? — спросил Башкин.

Я подумал, что медик сейчас просто пошлёт не в меру любопытного гостя по известному адресу, но тот почти безразличным тоном прокомментировал:

— Нейтрализатор, он сам по себе не ядовит, наоборот, снимает все симптомы заражения. А вот продукты его распада ядовиты, а распадаться он начинает почти сразу. Это как химиотерапия против рака, что-то, от чего умрёт болезнь, но не умрёт пациент.

В этот момент пациент выгнулся дугой и начал дёргать хомуты, пробуя их на прочность. Глаза у него широко распахнулись, дав возможность увидеть, что белки глаз почти черны. Зубы его заскрипели, а на губах показалась чёрная пена.

— Антидот? — слабым голосом спросил помощник.

— Рано ещё, — отрезал медик. — Набери в шприц и жди, только по моей команде.

— Пульс двести сорок, — сообщил помощник, глядя на небольшой монитор, от которого шли провода к датчикам на теле раненого. — Температура повышается.

— Плевать! Ждём.

Тело пострадавшего били сильнейшие судороги, голова билась затылком об пол с такой силой, что сотрясение обеспечено. Солдаты, сидевшие рядом, поспешили отодвинуться, а командир наоборот подсел ближе и расстегнул кобуру с пистолетом.

Постепенно его рывки стали ослабевать, медик, прижав его голову, снова открыл ему глаза и заглянул в них. Теперь заметно было, что глаза его посветлели, видимо, лекарство действовало.

— Шоковая стадия миновала, можно колоть, — разрешил медик.

Его помощник с видимым облегчением взял второй шприц и всадил иглу в бедро пострадавшего прямо через штаны. Когда антидот был выдавлен в мышцу, тот практически успокоился.

— Флакон поменяй, — медик указал на почти опустевший флакон капельницы, а сам начал собирать инструменты.

— Он будет жить? — спросил осторожно Башкин.

— Да, будет, — ответил медик и, достав сигарету, закурил, я впервые видел в этом мире курящих. — У него сильнейшее отравление, но так было нужно. Антидот нейтрализует продукты распада, но он же в разы снижает эффективность нейтрализатора. А шоковое состояние, наоборот, способствует уничтожению заразы. От главной опасности мы его избавили, а остальное можно вылечить.

— А что было бы без лечения? — продолжал удовлетворять своё любопытство учёный.

— Повалялся бы ещё часок без сознания, потом спокойно встал бы и пошёл. А в организме уже начались процессы, течение которых не всегда можно определить по глазам. Раньше, когда всё только начиналось, превращение человека в мутанта занимало не меньше двух месяцев, сейчас, да ещё после непосредственного контакта с демоном, займёт всего часов шесть или семь. И самое страшное — это то, что, превратившись в тварь, он сможет ещё какое время пользоваться человеческим рассудком, например, стрелять из автомата или бросать гранаты.

— Знакомая картина, — сказал Винокур, поглядывая на пистолет офицера. — Приходилось сталкиваться, только механизм там был другой.

— И как вы справлялись? — тут же заинтересовался медик.

— Пулей, — Винокур резко потерял желание что-то обсуждать.