Бабье царство-4. Тайными тропами

Глава 25 Хрустальная речка

— Какого хрена? — тихо произнёс Пётр Алексеевич, стоя в проёме и разглядывая валяющуюся на выжженном склоне холма кучу камней, совсем недавно бывшей каменным големом.

— Товарищ генерал, мы все прочесали. Нет никого. Как сквозь землю провалились. И собаки не хотят идти по следу. Как в тот раз. Боятся до визга и ссутся под себя, — скороговоркой отрапортовал начальник разведки.

Генерал, лицо которого превратилось в задумчивую неподвижную маску, глянул на подчинённого.

— Закажи с Земли огнемёты.

— Реактивные?

— Нет, обычные ранцевые. И бутылки с коктейлем Молотова. И зажигательные гранаты.

— Есть! — выкрикнул и быстро развернулся в сторону штабного корпуса.

— Стой, на хрен! Я тебя не отпускал! — рявкнул генерал, осаживая чересчур резвого майора. — Что творится в городе?

— Виноват! — тут же вытянулся по струнке начальник разведки и снова заговорил: — В городе спокойно. Несколько увеличилась активность шпионских птиц. Говорят, прибывшая недавно в город сановница от инквизиции собирала небольшой совет, на котором были маркиза Кекренборгская, глава местного крыла Магистрата и настоятельница храма. Но подробностей нет. Совещались во внутренних покоях, там у нас не прослушки. Средства дальнего наблюдения тоже не можем применить: келья очень неудобно расположена и защищена от чужого уха. Они тоже птиц опасаются. Ставни с чарами глухоты.

— Ясно. Дай команду: ускорить возвращение всех экспедиций на базу. Пусть хватают самое ценное, остальное бросают и бегом домой. Кроме представительств в Коруне и Галлипосе. Тем сидеть и не высовываться.

— Вообще всех?

Генерал задумался на секунду, а затем покачал головой.

— Нет. Пусть экспедиция «Жар-птица» подаст заявку на самое необходимое и остаются на месте, ожидая подмоги и дооснащения. А теперь беги.

— Есть!

Начальник разведки сорвался с места и умчался. А Пётр Алексеевич скривился и оглянулся.

Пожар давно потушили, но остов сгоревшего бензовоза до сих пор не убрали. Не угнали в хранилище и БМП, у которой стандартное вооружение заменили на тяжёлую зенитную пушку калибра пятьдесят семь миллиметров. Пришлось изрядно повозиться, чтоб пропихнуть боевую машину через портал. Долго снимали башню, гусеницы и катки, срезали надгусеничные полки. Здесь на месте соорудили козловой кран, чтоб водрузить башню на место. А машина, зараза, и громоздкая, и шла впритык. Если бы трос лебёдки порвался, то порталу пришла хана: тяжелая бронемашина смяла бы бортами хрупкое устройство.

Общем, такими темпами можно даже не мечтать о быстрой переброске тактических групп, тем более с танками. Придётся конструкторам придумать что-то иное: поуже, пониже, полегче. А вот боевые машины десанта, ввиду их компактности, хорошо проходила, но они слишком лёгкие и слабо вооружены.

Генерал вздохнул. Зенитка, которую перетащили на Реверс специально для борьбы с бешеными драконами, хорошо показала себя и против голема. Это радует.

Ну а пулемёт с вращающимся блоком стволов, снятый с вертолёта, за пару секунд выплюнул столько серебра, что потянет на годовой бюджет небольшого средневекового городишки. Местные узнают, не будет отбоя от старателей, выкапывающих пули из земли. Нужно и это предусмотреть, например, завезти водомёты, чтоб люди близко к стенам не походили.

Генерал в который раз вздохнул и снова посмотрел в проём. К вечеру плиты заменят, но сейчас открывался вид на дальний лесок. А та растительная биомасса, что залила пространство между лесистым холмом и базой, ещё недавно было монотонно зеленой, а теперь пестрела клевером, ромашками и прочими полевыми цветами, раскутившимися прямо на глазах. Вдобавок ко всему, принесённая потоком большая дубовая ветвь, торчащая из пышной шапки мха, набухла свежими почками. И казалось, в этот момент на базу смотрят тысячи маленьких нечеловеческих глаз.

Брод.

Хрустальная Речка торопливо бежала по каменистому руслу, облизывая небольшими волнами наполовину сухие, наполовину мокрые камни, робко сунувшиеся самым краешком с берега в воду. От журчащей воды тянуло свежестью.

Чуть выше воды, где в изобилии росла сочная луговая трава, в землю было воткнуто множество деревянных шестов с вырезанными на них рунами. Фигурные руны по старинному обычаю были короткими молитвами и словами благодарности.

Роща и логово дракона остались далеко позади, и сейчас отряд занимался обычными бытовыми делами, а Дмитрий сидел и снова возился с чугунной волшебной палочкой. А чем ещё заниматься баронскому племяннику на привале. Работать нельзя. И рыбачить не получается, потому как ловить рыбу в благом месте, обители светлых духов младшего порядка, аналогом которых были древнегреческие нимфы, нельзя. Это считалось оскорблением.

Рядом на стульчике сидела Аврора. Девушка чистила свои пистолеты и одновременно слушала доносящиеся из смартфона звуки. Дмитрий по её просьбе включил что-нибудь земное, но не музыку, а просто шумы. И сейчас из динамиков слышались городские шумы.

— Ди-Ди, это что? Вот это вот завывание.

Капитан глянул на гаджет и задумался. Казалось бы, просто, назови как есть, но за одним вопросом потянется другой, а там и третий. Чего стоила полуторачасовая беседа о лошадях, коих нет в этом мире. Девушку интересовало вообще всё новое, и если раньше она не считала приличным приставать, то сейчас поток любопытства был просто неиссякаем. Она даже прицепила на оружейную перевязь круглый значок с ярко-жёлтым смайликом.

— Это называется сирена. Она крепится к повозкам городской стражи или каретам скорой помощи.

— Зачем?

— Чтоб все слышали и уступали дорогу.

— А-а-а, у нас так перед важными особами бежит путевая девчонка с колокольчиком. А это… такое ту-тук ту-тук, ту-тук ту-тук.

— Поезд. Большая повозка, которая тянет за собой множество других.

— А много?

— До сотни.

Аврора замолчала, нахмурила брови и уставилась в небо, заставляя воображение свести в кучу полученные знания. Наверняка сейчас перед её внутренним взором была вереница обычных телег, гружённых сеном, мешками и корзинами. И ни единого гужевого бычка.

— Колдовство, — проговорила она и вернулась к чистке оружия.

А Дмитрий глянул в сторону. Возле кареты в пепельном круге была заперта чудовищная старуха. Чтоб увезти её с собой, пришлось пойти на рискованное мероприятие. К большой маскировочной сети прикрепили множество маленьких полиэтиленовых пакетиков, наполненных святым пеплом. На удивление, сработало — старуху тащили на телеге, как рыбу в неводе. А ещё рядом с капитаном на траве лежало древко от алебарды. С древка сняли топорище и прицепили бутылку из-под шампанского, наполненную всё тем же пеплом. Несколько раз испытали оружие, вдарив по хребтине монстра, и эта задумка тоже сработала.

— Командир, — подал голос прапор, который почти перестал хромать и держаться за отбитый розгами зад. — С базы приказ. Встать на прикол и ждать.

— А припасы откуда будем брать? — коротко пробурчал в ответ капитан, а потом бросил все дела, ибо со стороны воды раздался звонкий незнаковый голос.

— Прочь! Это моя речка!

И Дмитрий, и Аврора резко обернулись. В реке по колено в воде стоял очень бледный и очень худой пацан лет шестнадцати. И даже не бледный, а мраморно-белый, словно античная статуя. Причём совершенно голый.

Несмотря на худобу, тощим заморышем назвать было сложно. Скорее, жилистым и, как говорят учёные, грацильным.

С появлением этой личности, подвешенный на дверной ручке кареты датчик магии негромко затрещал, извещая о присутствии потусторонних сил.

Парень быстро присел, подхватил горсть гальки, выпрямился и принялся кидать со злым выражением лица камушки в ведьму-подобрашку.

— Ты зачем притащила с собой эту фу⁈ — громко орал парень. — Забирай и уходи прочь!

Камешки летели весьма точно, и девчонке приходилось прикрывать лицо руками. Но один булыжник всё же попал прямо в висок, заставив громко ойкнуть. По щеке потекла тонюсенькая струйка крови.

— Моя! — тут же взбеленилась старуха, которая до этого лишь вяло ворчала и, пошатываясь, обходила пепельный круг изнутри, как тот медведь в зоопарке, что бродит вдоль прутьев клетки. — Она моя!

Старуха, которая сейчас вместо мокрицы стала напоминать намокшего старого грифа, кинулась в сторону мальчугана, но ударилась лицом в пепельную преграду.

— Она только моя! — верещала старуха, исходя пеной.

Солдатки, полоскавшие тряпки и набиравшие в вёдра воду, опустились на колени и вытянули в сторону паренька раскрытые ладони левых рук. И что интересно, никто не хотел помогать ведьмочке.

— Ро-Ро, это кто?

— Речной мальчик. Хозяин брода.

Баронета отложила в сторону пистолет и направилась к воде. У самой кромки мелких волн она тоже опустилась на левое колено и протянула ладонь, словно просила благословения.

— Это местное божество? — переспросил Дмитрий, но не услышал ответа, пробурчал: — Как по мне, это избалованный засранец.

— Вот-вот, командир, — подал голос подошедший поближе Сизов, будучи в компании монашки, — Вот его надо розгами. Или разок этой идемони.

— Так нельзя! — возмутилась сестрица Стефани. — Это светлый дух! Обидится!

— И что этот сопляк сделает? — усмехнулся прапор.

— У тех, кто будет переходить воду, и людей, и скота, ноги судорогой сведёт. Очень больно, — продолжила пояснять монашка Стаканычу, как малому ребёнку.

— Он ещё и мошенник. В холодной воде судорога и без него будет.

— Без него может и не быть, а с ним, если обидится, обязательно будет.

Сестрица Стефани укуталась посильнее в монашескую одежду, словно замёрзла. Впрочем, жители Реверса не привыкли к холодной воде. У них климат теплее.

— Задрот писклявый, — ехидно пробурчал по-русски прапор, глянув в сторону беснующегося белёсого юнца. Тот в очередной раз замахнулся, чтоб швырнуть камушек в девочку, но замер и перевёл взгляд на Сизова, потом поджал губы, наклонился и опустил руку к воде. Когда сжал кулак и стал выпрямляться, то за кулаком потянулась прозрачная ленточка.

— Стаканыч, беги, — проговорил Дмитрий, предчувствуя недоброе. Речной пацан вряд ли понял русские слова, но вот нехорошую интонацию не мог не уловить.

Он сноровисто перехватил концы водяной ленты, вложил в получившуюся пращу камушек, сделал один быстрый замах и пустил свой снаряд.

— Нога! — завопил прапор, схватившись за бедро. Из глаз землянина побежали слёзы. — Почему опять нога-а-а?

Зато стало понятно, что простое швыряние камушков в ведьмочку, было лишь детским лепетом. К прапору тут же наклонилась монашка, помогая подняться.

— Благодари, что мозги не выбил, смертный! — проорал речной паренёк.

Дмитрий вздохнул и подошёл к воде. Всё равно от брода убраться не получится, и обойти нельзя.

Присев на корточки, капитан потрогал воду пальцами. Тяжело придётся этому мелкому божку, когда брод будет форсировать колонна техники. Здесь глубина не больше метра, они всю воду переболомутят. А если гадости начнёт делать?

— Скажи, — неожиданно для самого себя заговорил землянин, подняв глаза на пацана: — Почему ты винишь во всём девочку, а не чудовище? Старуха сама на нас напала.

— Кто ты такой, смертный, чтоб так спрашивать?

Пацан прошёлся по воде, нарочно подкидывая холодные брызги ногами.

— А как я должен? — постарался сохранить невозмутимое выражение лица капитан.

— Ты ещё и глуп! — надменно усмехнулся божок. — А где мольбы и подарки?

Дмитрий вздохнул. Если поискать на матушке Земле самую тупую и заносчивую эстрадную звездульку из числа типовых блондинок, то перед ним сейчас стоял её местные потусторонний аналог. С учётом гендерного реверса, разумеется.

— Тогда ты не узнаешь, что такое радужная плёнка от керосина.

— Ха! — громко усмехнулся божок, а потом подошёл ближе и даже наклонился: — А что это?

— Я первый задал вопрос. Тебе и отвечать.

— Не хочу!

Пацан выпрямился, капризно сложил руки на груди и под многочисленные взоры солдаток пошёл прочь. Пройдя десяток шагов, замер, оглянулся на землянина. Хмыкнул. Отошёл ещё на два шага, а потом развернулся и почти бегом вернулся.

— И что это?

— Сперва ты, — с улыбкой напомнил капитан.

— Потому что старуха — её собственная тень. Тень не ходит без хозяина. Теперь рассказывай.

— Я лучше покажу, — улыбнулся Дмитрий. Он нарочито неспешно отошёл к карете, шумно охая поковырялся в ящичке с инструментами. Кряхтя, достал банку с керосином, положенным на тот случай, если будет нужен свет, но ни свечей, ни заряженного фонарика под рукой не найдется.

Потом вернулся и под жадное ожидание речного божества вылил совсем немного на камни, так чтоб керосин потихоньку стекал с берега в воду. От камней стразу потянулись колышущаяся на волнах плёнка с разводами и характерная резкая вонь.

— И это всё? — усмехнулся божок, присел и ткнул пальцем в тонкую радугу. Надменное лицо замерло в недоумении, а потом отобразило страх. — Убери! Я требую, быстро убери эту гадость!

И божок стал плескать водой на камни, смывая в реку ещё больше керосина.

— Ты обманул! — завопил во всё горло пацан.

Дмитрий вздохнул и занёс над камнями бутылку.

— Я не обманывал и могу пролить больше.

— Не надо! — завопил божок, подскочив на месте. — Не смей!

— Обмен, — спокойно произнёс капитан. — Ты не кидаешь камни, я не лью керосин в воду.

Пацан со злостью на лице подхватил горсть гальки со дна и замахнулся одним камушком в Дмитрия. Но замер на полпути и закричал:

— Тварь! Ты обманул меня! Ненавижу!

Капитан улыбнулся. Ничего, пусть этот капризный ребёнок побесится и пройдёт все пять стадий принятия неизбежного, потому что ему не миновать ещё большего количества пролитых нефтепродуктов. И привыкать надо уже сейчас.

Пацан пнул волны, выкрикнул какое-то проклятие и нырнул, почти мгновенно растаяв под водой, как кусок сахара-рафинада в кипятке. Был, и нету.

Над берегом воцарилась тишина. Лишь чириканье ласточек, шелест листьев и тихое журчание речки.

— Ро-Ро, что он имел ввиду под словом тень? — негромко спросил Дмитрий у рыжей баронеты.

Та уже не стояла на колене, но от воды отойти не решалась, пребывая в растерянности. Сперва перечить, а потом и указывать духу чистого места, просто не укладывалось в её голове. Но потом девушка вздохнула и осторожно попятилась от воды, не отрывая взгляда от волн, приходя к несложным выводам. Это смертным нельзя, а халумари можно, они ведь сами полупризраки.

— Не знаю, — ответила Аврора, поднимая пистолет с расстеленного на берегу полотенца и засовывая в петлю на перевязи. — Я даже в орденской школе такого не слышала. Может, сестрица Стефани знает?

Дмитрий перевёл взгляд на монашку. Та виновато улыбнулась и пожала плечами.

— Как вернёмся, я у матушки спрошу. Или сходите, ваша милость, в крыло Магистрата. Там колдуньи опытные, за небольшую денежку не откажут покопаться в старых свитках и колдовских книгах.

Дмитрий удручённо приподнял брови и неспешно подошёл к запертой в пепельном круге старухе. Та, не переставая метаться вдоль святого барьера, поглядела переполненными наркоманского безумия и выцветшими почти до белизны глазами на своего пленителя и мучителя и оскалилась жёлтыми кривыми зубами, отчего Дмитрий брезгливо поморщился.

Речной пацан знает ответ, но после керосина из вредности ничего не скажет. Вот, прям однозначно. Он же неженка-обиженка.

Но загадка есть, и надо держать её в уме.

Волшебница перворождённых стояла на коленях у большого древесного выворотня, чьи мёртвые корни торчали в разные стороны. Ствол упавшего дерева был сплошь покрыт шкурой мха. Из тела павшего лесного великана целыми горстями торчали бурые грибы, словно подмастерье-неуч раз за разом забивал в одно и то же место гвозди. Гвозди гнулись и мялись, а подмастерье бил и бил без меры. Сырая ночная тьма уже готовилась затопить этот лес, как река в половодье. Чуть-чуть осталось.

Ладони волшебницы лежали на упругом мхе, а глаза были закрыты. Она ждала ответа, но не слышала его.

— Всё мешается, — прорычала женщина, вскочила, быстро скинула с себя одежду и снова, уже будучи нагишом, опустилась на колени, положила руки на ствол. — Где племянник барона? Говорите.

Стоящая чуть поодаль сестра нервно поджала губы, ведь время играло против них.

— Я выжгу вашу грибницу, если не найдёте, — прорычала волшебница и согнула пальцы, отчего те приобрели сходство с когтями или крючьями мясника.

В ответ на угрозы по стволу пробежались зелёные искры, а над грибами из воздуха проявились крохотные и тонкие обнажённые человечки с грибными шляпами на головах. Низ шляпок блёкло светился, но этого было достаточно, чтоб разглядеть очертания тел чащобных духов и их испуганные лица.

Духи наперебой защебетали. Да, грибная родня из дальней рощи, той, где живёт дракон, видела нужных людей. Они победили дракона. Они двинулись дальше, к Хрустальной Речке.