Суженая для Темного. Попаданка из пророчества (СИ)

Глава 20

Брат Хэча выглядел так же, как когда-то во дворце на смотринах невест, и сейчас в его глазах светилась абсолютная уверенность в собственной победе. Он не стал предупреждать об атаке — из мраморного пола сразу полезли сотни огромных, мерзко изгибающихся чёрных рук. До нас они не добрались, но лишь потому, что Хэч успел поставить ослепительно яркий кокон.

— Хм… В Загранье использование тьмы для тебя чревато, но Свет по-прежнему активен, — с некоторым удивлением констатировал Сатар, увидев магию брата, — что же, сперва поговорим, — и, не дожидаясь ответа, продолжил, — Я смотрю, ты так и не поимел девчонку. Всегда отличался несгибаемой волей… Зря. Теперь убьёшь её своей рукой. Вернее, я убью её твоей рукой.

Я подняла глаза на Хэча. Его лицо было спокойным, недюжинное напряжение выдавали только крепко сжатые челюсти да то, с какой силой он сжимал мою руку.

— Видишь ли, — оторвавшись от стены, Сатар направился в нашу сторону, — я уже не могу ни убить её, ни оприходовать. Впрочем, от ночи с этой красоткой не отказался бы. Согласна, дитя? Я сделаю тебе приятно. Ну, ты ведь помнишь…

Он подмигнул и облапал меня с ног до головы похабным взглядом, но я лишь крепче прижалась к Хэчу. Его сумасшедший братец деланно–разочарованно вздохнул.

— Зря отказываешься. И не стоит так смотреть, дитя. Твоя ненависть даже чихнуть не заставит. В общем, Эридан, сам знаешь, иных решений нет. Хотя… — он остановился, в глазах мелькнул похотливый интерес, — я готов посмотреть на акт вашей любви. Хочешь спасти возлюбленную? Обещаю, что после отпущу её.

Принц скрипнул зубами.

— Если ты объединишь Загранье с Сердцем и Завесью, никто не выживет.

— Глупости! — воскликнул Сатар, мгновенно раздражаясь, — вы все ошибаетесь! Напротив, мёртвые оживут, и мы будем жить вечно! Ты готов оставить наших близких страдать в Загранье, а я о них забочусь! Я забочусь обо всех. Подумай! И твоя девочка не останется одна. Ты тоже вернёшься! Возможно, не сразу, но вернёшься!

Хэч лишь покачал головой.

— Сатар, это мечта умалишённого. Мне искренне жаль, что тебе выпало пережить потерю любимой женщины, но её не вернёт объединение миров. Объединение Загранья, Сердца и Завеси окончательно уничтожит мёртвых и убьёт живых.

И, не обращая внимания на брата, который разразился гневной тирадой, Хэч наклонился к моему уху и тихонько шепнул:

— Эви, держись за магический луч. Что есть сил держись, слышишь?

Он на секунду крепче сжал мою руку, сияющий кокон раздвоился, и, выхватив меч, маг пошёл навстречу Сатару. Я с огромным трудом заставила себя остаться на месте, мысленно всей душой вцепившись в магическую связь.

— Хочешь потанцевать? — лицо свихнувшегося мага перекосила откровенная ненависть, — Изволь.

А дальше начался форменный кошмар. Клинки замелькали с нечеловеческой скоростью, а сияли они так, словно были созданы из лучей солнца, а не выкованы из металла. Мужчины настолько быстро перемещались по залу, что я не могла уследить, кто есть кто. Даже светящийся вокруг Хэча золотой кокон не помогал — всё превратилось в единый бешено вращающийся вихрь.

В глазах сверкали яркие пятна, от волнения сбилось дыхание, сердце стучало где-то в горле, переместившись с какого-то перепуга в неположенное место… Внезапно послышался глухой стук, и кружащийся вихрь остановился. На полу лежал… Хэч. Я до крови закусила губу, чтобы не заорать, но, подняв взгляд, увидела ещё одного Хэча, вокруг которого, как и вокруг меня, продолжал сиять защитный кокон. Боже, какое счастье! Думаю, приблизительно так же почувствовал бы себя приговорённый к смерти через повешение, если бы с его шеи в последнюю секунду сняли верёвку.

Я со всех ног бросилась к магу. Хотела обнять, но не решилась, зато схватила за руку и не согласилась бы выпустить ни за какие коврижки. У него даже дыхание оставалось ровным, лишь от дикой физической нагрузки взмокли виски. Опустив меч, принц стоял над братом. Лицо бесстрастное, только в сузившихся глазах пылает ужасающей силы ярость и… глубокая печаль.

Сатар был без сознания, но всё ещё дышал, прерывисто и глухо, из раны на груди толчками вытекала густая чёрная кровь и… какой-то странный тёмный дымок. Как тот, из которого сотканы жуткие воющие тени, веками бродящие по улицам мёртвого города.

И, вроде бы, всё закончилось хорошо, но нет. В лежащем на полу мужчине было что-то… неправильное.

— Хэч, он не должен уйти вот так, — даже голос дрогнул, — слышишь?

Маг посмотрел с недоумением, и я отлично поняла невысказанный вопрос. Но как объяснить невесть откуда взявшееся предчувствие, что нельзя убивать убийцу тысяч человек?

— Не знаю, почему, но ему нужно помочь! Ты можешь что-нибудь сделать?

Выражение лица Хэча я бы охарактеризовала приблизительно так: «Женщины… Попробуй пойми их».

— Хорошо, возьми его за руку, — скомандовал он, не размыкая наших ладоней, а сам взял брата за вторую руку, — Ещё раз сосредоточься на магическом луче, почувствуй нас.

По мере того как из раны Сатара вытекала кровь вперемешку с тёмной дымкой, на меня всё больше наваливалось ощущение грядущей жути, но я собралась с духом и, глядя на Хэча, вновь вцепилась всеми фибрами души в наш магический луч. В солнечном сплетении мгновенно разлилось приятное умиротворяющее тепло, я даже улыбнулась, чем заслужила мрачно-одобрительный взгляд принца.

А потом… Внутри меня забурлила какая-то незнакомая мощная сила. От неожиданности я чуть не разорвала связь, но Хэч смотрел мне в глаза, и его прямой убийственно-серьёзный взгляд помог удержаться. Моя сила бурлила и поднималась, я чувствовала, как бешено вибрирует и расширяется магический луч. И тут… из мага ударил фонтан слепящего света; в тот же самый момент из меня полилась сияющая тьма. Невообразимый фантастический фейерверк вызвал отклик окружающего пространства — задрожал храм, задрожала земля, задрожало всё вокруг…

Слияние магий привело меня в состояние неземного восторга. Забыв обо всём на свете, я буквально купалась в блаженстве, растворялась в тёплой волшебной неге, тонула в глазах любимого мужчины, который задумчиво и нежно смотрел на меня…

Не знаю, что случилось бы дальше, но тут возле тела Сатара появился призрак девушки. Именно призрак, а не жуткая бесформенная субстанция. Девушка бросилась к Сатару, на мгновение прижалась губами к его губам, а затем обняла и положила голову на раненую грудь.

— Леандра? — тихо позвал Хэч.

Призрак кивнул, продолжая обнимать Сатара.

— Эви, держи связь, — напомнил маг, потому что я, раскрыв рот, уставилась на возлюбленную умирающего мужчины.

К жительнице Загранья вернулась память!

Ожидание вышло недолгим — не больше, чем через пару минут Сатар открыл глаза, Леандра тут же встрепенулась и начала порывисто гладить его по лицу, груди, плечам, а я, затаив дыхание, смотрела на того, кто всего лишь несколько минут назад жаждал моей крови. Сейчас он был другим. Искра безумия, которая то и дело проскальзывала в чёрных глазах, пропала, брат Хэча выглядел спокойным и умиротворённым. Гораздо больше похожим на своего близнеца.

— Лея… — прошептал он, всматриваясь в девушку; бледное лицо озарила тёплая улыбка.

Сатар хотел сказать что-то ещё, но смертельно раненное тело затряслось в последней судороге, после чего обмякло и… пропало!

— Эви, сосредоточься на связи! — вновь напомнил Хэч.

Освободившейся рукой он обнял меня за талию и пристально вглядывался куда-то в пространство. Леандра поднялась на ноги, пошарила по воздуху, шевеля пальцами, будто слепая, и повернулась к нам. Блеснули глаза, жутковато мерцавшие на призрачном лице.

— Ещё немного! Пожалуйста! Он возвращается, — умоляюще прошелестел её нежный голосок, и зал вздрогнул так, что колонны загудели, как электрические провода на высоковольтной станции.

Удерживать связь становилось всё труднее. Фейерверк из магических потоков расширялся, поднимаясь к сводам высокого потолка, и, наконец, превратился в ураган, который бешено взревел, оглушая, ослепляя своей мощью, и… растворился. Всё смолкло, а из мрачных провалов окон полился яркий дневной свет!

— Сатар! — закричала девушка, бросившись к полупрозрачному мужчине, который внезапно появился метрах в десяти от нас с Хэчем.

— Лея!

Новоиспечённый призрак заключил подбежавшую Леандру в тесные объятия, и пара влюблённых долго стояла, не шевелясь. Глядя на это чудо, я почти не дышала, лишь чувствовала, как Хэч сжимает меня в кольце рук, а его горячее дыхание ласкает мои волосы. А затем Сатар, будто очнувшись, начал ощупывать и гладить свою любимую:

— Я вижу тебя, Лея! Ты говоришь со мной! Ты жива! О, тьма!

Он упал на колени, обнял девушку за ноги и сдавленно разрыдался. На глазах Леандры блестели вполне настоящие слёзы, она поглаживала мужчину по волосам, плечам, спине, безостановочно шепча:

— Любимый… Любимый… Любимый…

Это было так… трогательно. Сильный мужчина в королевских одеждах, склонивший голову перед прекрасной девушкой, тоненькой, как юное деревце. В её длинных волосах, на руках, платье блестели солнечные лучи, и оба призрака светились, распространяя вокруг себя физически ощутимое счастье! Я никогда не умела рисовать, но сейчас захотелось взять в руки кисти, чтобы навеки запечатлеть их удивительную встречу.

Наконец, влюблённые обратили внимание на нас.

— Брат… — тихо произнёс Сатар поднимаясь.

Мы с Хэчем стояли, обнявшись, и смотрели, как призраки подходят к нам.

— Брат, спасибо… — Сатар виновато улыбнулся, — Надеюсь, ты простишь мне мою самонадеянность. И ты прости, дитя, — он кивнул мне, — вместе вы сумели совершить невозможное. Теперь я знаю, что объединение Загранья, Сердца и Завеси обернулось бы трагедией для мира живых. И окончательной смертью для мёртвых.

Он покачал головой и крепче прижал к себе Леандру.

— Ты ничего не скажешь, брат?

— Я простил, — просто ответил Хэч, — И теперь я… понимаю тебя. Понимаю, почему ты сделал то, что сделал.

Лицо призрака озарила счастливая улыбка.

— Спасибо… — прошептал он, — Идёмте, я чувствую, что срок вашего пребывания в Загранье на исходе. Портал перенесён, и подозреваю, что воспользоваться им получится ещё один-единственный раз, после чего мир мёртвых навсегда закроется от Сердца.

Спешно покинув храм, мы вышли наружу.

Как здесь всё изменилось! Словно проснулся добрый волшебник и вдохнул в Загранье жизнь, щедро залив его разноцветными красками и звуками, а воздух напоил свежестью и нежным ароматом цветов. Всё стало по-настоящему живым, как в Сердце! Лишь растения выглядели иначе. Они стали яркими, но полупрозрачными — землю покрывал изумрудный ковёр призрачной травы, храм окутывала кудрявая призрачная зелень, от порывов ветра на деревьях трепетали призрачные листья.

Мы прошли арку и оказались в городе. У меня дух захватило от радости, которая щедрой рекой лилась по улицам — тысячи, десятки тысяч призраков обнимались и целовались, плакали и смеялись, а некоторые от избытка чувств носились в воздухе и танцевали на крышах.

— Неужели это сделала наша магия? — в полнейшем изумлении прошептала я на ухо Хэчу.

— Не только, — он, конечно, шептать не стал, — Помог магический луч брата и Леандры, без их связи у нас бы ничего не вышло.

Влюблённые, которые шли впереди, обернулись.

— Не стоит приписывать другим свои заслуги, Дан, — мягко сказал Сатар, — наше участие было совсем небольшим, — он на мгновение замолчал и продолжил, — Я перенёс портал к статуе исконной тьмы, которая находится на главной городской площади. Это недалеко, но следует поторопиться.

Брат Хэча бросил на меня странный взгляд, но тут же отвернулся, и мы отправились дальше. Призраки, занятые собственным возрождением к жизни, почти не обращали внимания на реальных живых, продолжая веселиться. Я вслушивалась в тут и там раздающийся смех, похожий на звон хрусталя, и беспрестанно улыбалась.

А на площади нас ждал сюрприз. Вместо портального камня рядом с величественным изваянием сиял, беспокойно переливаясь красно-оранжевыми всполохами, арочный проём.

— Да, наш переход закроет его навсегда, — подтвердил Хэч предположение брата, — и это к лучшему.

— Пожалуй… — тихо сказал Сатар, а Леандра светло улыбнулась, — Ну вот и всё. Прощай, Дан. Прощай… Эви.

На этот раз маг вновь поднял меня на руки, как невесту, и прошёл сквозь арку.

Ярко-алая вспышка перед глазами — и вот мы уже по другую сторону портала. Нос, который сегодня познакомился с не очень приятными запахами, обрадовался — здесь отчётливо веяло ни с чем не сравнимым, удивительно вкусным ароматом морской свежести. Ка-айф…

— Балегус, — немедленно сообщил Хэч, будто с недавних пор подвязался кондуктором на рейс «Загранье — Сердце».

— Ты же говорил, что портал в Латокусе, — удивилась я, спрыгивая на мостовую, которая состояла из округлых светлых камней в обрамлении ярко-зелёных пучков травы.

— Сатар открыл дорогу в любую точку империи, а я переправил нас сюда, — пояснил маг.

Мы появились в пустом закоулке, между стеной жилого дома и высоким забором, но едва вышли на оживлённую улицу, я сразу и навсегда влюбилась в этот милый городок!

Здесь было так красиво… Вдоль тротуара, в кадках и в палисадниках росли туи, пальмы, можжевельник и бог знает что ещё; между домами живой аркой тянулись вьюнки с гроздьями спелого изумрудно-зелёного винограда, сверкающего на солнце, как драгоценные камни. Всюду раскинулось настоящее море цветов — от гирлянд и облаков, состоящих из малюсеньких бутончиков, до красивущих гигантских бутонов с нежными лепестками…

А какие дома! Аккуратненькие, яркие — коралловые–жёлтые–розовые–сиреневые–голубые, — с маленькими балконами и сказочно красивыми ажурными фонарями над крылечками! Да ещё на каждом шагу встречались садовые фонтаны самых разных форм — в виде лотосов, раковин, голов каких-то неизвестных животных, кувшинов и мини-водопадов. Чаши некоторых были прозрачными, и в кристально чистой воде между мерно колышущимися водорослями плавали золотые рыбки.

Хэч остановил пробегающего мимо мальчишку с ожерельем из сушек на груди, и с лотком, заваленным ароматными пирожками.

— Эви, с чем будешь?

Я пожала плечами. После всех приключений есть не хотелось.

— Мне бы попить…

— Дай с мясом, — Хэч кинул маленькому продавцу монетку и забрал пирожок, — есть поблизости место, где вкусно кормят?

— У старого Тонзы в «Счастливой подкове», господин, — улыбнулся мальчишка, показав наполовину беззубый рот, — За домом Йорлики, э-э… вот за тем домом — оранжевым с красной черепичной крышей, — направо, пройдёте по Песчаной улице, а там упрётесь в Площадь Тёмного принца. «Счастливую подкову» вам всякий покажет — лучшая таверна в Балегусе! Прощевайте!

И наш гид побежал дальше по своим делам. Как он умудрялся на такой скорости не ронять на землю пирожки — ума не приложу!

— Удачно, — пробормотал Хэч, будто разговаривая сам с собой, — площадь Тёмного принца — то, что нужно. Идём, Эви.

Н-да… То есть он хочет узнать, кто живёт в доме номер двенадцать? В том самом доме, о котором я по глупости рассказала бог знает, сколько веков назад?

— Хэч, я не хочу есть…

Да что же такое! По-прежнему не могу говорить про себя, как про Айрис.

— Я понял, — мягко ответил маг, — Но ты хочешь пить. Я поем, а тебе купим чего-нибудь прохладительного.

Ну, ладно. Меня и впрямь мучила жажда.

В «Счастливой подкове» я не рассматривала ни интерьер, ни посетителей. Сидела, как на иголках — переживала, что случится, когда мы найдём двенадцатый дом. Хэч же неторопливо съел какое-то несусветное количество блюд, объяснив это тем, что после магических всплесков полезно хорошенько подкрепиться. Мне бы тоже не мешало, но из-за волнения я смогла съесть только парочку пирожных с фруктами и взбитыми сливками в виде розочек, да и то лишь потому, что они были безумно красивыми.

На улицу вышли, когда начали сгущаться сумерки.

— Нам нужен дом номер двенадцать, — объявил Хэч, подтвердив мои худшие опасения.

«Нам»… Хм, интересно…

Мы обошли площадь Тёмного принца три раза, но дом номер двенадцать как сквозь землю провалился. И вообще, в нумерации не было никакой логики и порядка — возле «Счастливой подковы», которая числилась под номером один, стоял дом номер десять, а рядом с номером два — номер тринадцать. И на всё это безобразие из самого центра площади взирала статуя Тёмного принца на золотом коне.

— Что дальше? — спросила я.

— По всей вероятности, не соблюдены условия, при которых дом виден, — ответил Хэч, задумчиво глядя на меня, — Или он показывается в определённое время суток. Сейчас закат, есть шанс увидеть его на восходе, — В чёрных глазах мужчины начал разгораться знакомый, будоражащий душу огонь, — А пока можно пойти в таверну, утром вернёмся.

Его голос тоже изменился — стал на полтона ниже и завибрировал, вызывая толпу мурашек, которые понеслись наперегонки по всему телу. Как загипнотизированная, с трепещущим от предвкушения сердцем я смотрела в глаза Хэча — он мучительно неспешно склонялся к моим губам, и когда до поцелуя оставалось всего ничего, боковое зрение выхватило странное движение слева. Маг тоже заметил это движение. Мы дружно повернулись и увидели дом, который появился прямо перед нами, как чёрт из бутылки.

Строго говоря, это не был дом в полном понимании этого слова. Это была довольно высокая круглая башня из потемневшего от времени камня. Вход закрывала массивная дверь, оббитая насквозь проржавевшим железом.

— Попробуем войти, — решительно сказал маг.

А вот мне заходить внутрь не хотелось от слова совсем.

Хэч постучался. Никто не ответил. Подёргал ручку. Дверь не поддалась. Что-то поколдовал. Безуспешно.

— Эви, попробуй ты.

— Почему ты думаешь, что у меня получится? — нервно улыбаясь, спросила я, но едва дёрнула за ручку, как дверь беззвучно отворилась.