Суженая для Темного. Попаданка из пророчества (СИ)

Глава 16

Трапезная разочаровала.

С какого-то испуга я настроилась на уровень повыше, чем в «Рае путника», а увидела всё те же запылённые окна, деревянные стулья, столы без скатертей и сизый туман от сигар, дымящихся в пальцах редких посетителей. Ни яркого света, ни салфеток, ни хоть каких-нибудь завалящих цветов… Очевидно, что тут не могли сдавать комнаты с дорогой мебелью — они абсолютно не вписывались в антураж среднестатистического заведения.

А шепелявый-то наплёл: старинное, уважаемое… Ага, как же! Сам себя не похвалишь — никто не похвалит. Кстати, над барной стойкой обнаружилась вывеска с названием таверны — «Гордость Даргуса». Честолюбия у владельца хоть отбавляй.

Единственное, чем эта забегаловка отличалась от виденных мной ранее — между окном и левым углом барной стойки, на бочонке, окованном железными обручами, сидел молодой мужчина с пузатым инструментом в руках. Он отрешённо смотрел сквозь тусклые стёкла, легко касаясь струн красивыми музыкальными пальцами. Струны послушно откликались, то жалобно плача человеческим голосом, то выдавая разудалые мелодии, которые так и звали пуститься в пляс. Один подвыпивший бородач не выдержал и лихо станцевал вприсядку, вызвав добродушный смех и всплеск жидких аплодисментов.

— Сиди здесь, — строго приказал Хэч, — не вздумай вставать из-за стола, пока я не вернусь.

Сделал заказ и куда-то ушёл.

В ожидании обеда я исподтишка посматривала на здешнего менестреля — пялиться впрямую было неудобно, но что-то в нём, понятия не имею что, притягивало взгляд. Тёмные волосы, спадавшие на плечи, закрывали почти всё его лицо, повёрнутое к окну. На всеобщее обозрение остался лишь нос — прямой, с небольшой горбинкой. Музыкант был одет в светлую рубашку, коричневую кожаную куртку и кожаные штаны с утолщёнными коленями. На ногах — длинные чёрные сапоги без пряжек.

Узнала, как выглядит менестрель, лишь когда смачно хлопнула дверь, и он коротко глянул на ввалившуюся шумную компанию из пяти человек. Симпатичный… И взгляд… Сразу видно — характер ого-го…

— Кто бы мог подумать, что невесту Тёмного принца прятали в нашем городе! — Меж тем возвестил один из новоприбывших, потрясая увесистым кулаком.

Я так и замерла на месте, превратившись в одно большое ухо и стараясь не смотреть в сторону мужчин, которые сбрасывали капюшоны и отряхивались от капель дождя на манер уличных псов.

— Лучше скажи, Гарод, на что надеялся безмозглый пень, называющий себя магом, когда отправил её на проверку? — прохрипел мужик с красным лицом и натужено закашлялся, покраснев ещё сильнее.

— Что перехитрит магов Тёмного принца, — щербато ухмыльнулся Гарод.

Он с противным скрежетом выдвинул скамью из-под самого длинного стола, уселся и демонстративно бросил на стол ножны с мечом и кинжалом. Несколько человек, обедавших в зале, тоже с интересом прислушивались к разговору, теша самолюбие принёсших горячую новость.

Вот только… что за чепуха? Какую девушку схватили? Или ищут вовсе не меня? Ничего не понимаю.

— А его-то самого не нашли! — с ироническим подтекстом заметил совсем юный парень, приволокший от барной стойки несколько кружек пенящегося тёмно-коричневого напитка.

— Отыщут, не сомневайся, Жан. Как иначе? Она ж сама и выдаст, где супостат прячется. Небось, мучил девку в неволе!

— Да чёт не выглядела она замученной-то, — уверенным басом заявил белобрысый мужчина, после чего, отпив из кружки, некультурно рыгнул и внезапно так громко заорал, что вздрогнули все, кто был в зале, включая меня, — Эй, подавальщица! Сюды двигай! К нам! Закуска нужна!

— Э, потише-ка, — толкнул его Гарод, впрочем, явно довольный, потому что к ним тут же подбежал щуплый мужичок с бегающими глазками и торопливо зашепелявил знакомым голосом:

— Заказывайте, уважаемые господа.

Вероятно, хозяину приходится обслуживать гостей самолично, потому что работницы ушли на проверку…

Новоиспечённые клиенты велели принести бочонок пива и надиктовали внушительный список блюд, решив, кажется, сожрать всё, что есть на кухне.

Едва хозяин, поклонившись, отправился выполнять заказ, мужик с красным лицом продолжил животрепещущую тему:

— Зачем он скрал-то её? На кой ляд ему невеста принца?

— Ну ты сказану-ул… Она ж поможет справиться с тьмой! — Авторитетно заявил Гарод, который как раз успел оприходовать кружку до дна, — А его, видать, сама тьма-то и наняла, чтоб помешал!

— Деваха-то хорошенькая, — впервые подав голос, сально улыбнулся бугай с грязными седыми волосами, — Есть за что подержаться. И губки пухлые — пальцем бы по ним. И не только пальцем, — он противно заржал, показав неприличный жест, — Я б и сам её помучил. С превеликим удовольствием!

В ответ на его слова раздался резкий удар по струнам, и посетители дружно обернулись к менестрелю, который тут же запел, с откровенной издёвкой глядя прямо в глаза седого пошляка:

На словах он сильный парень,

Не испытывает страх,

Любит девок помытарить,

А на деле — всё в мечтах.

Ещё один удар по струнам — и наступила гробовая тишина.

Несколько секунд до присутствующих доходил смысл примитивного стишка, а затем седой подскочил, уронив недопитую кружку и звякнув ножом:

— Ты-ы-ы! Иди сюда!

— С чего бы? У самого подойти ножки болят? — насмешливо осклабился менестрель.

Бугай моргнул раз, другой и в нерешительности оглянулся на дружков, подтвердив тем самым, что стишки попали в десятку. Соратники не подвели — поднялись, достали оружие и направились к менестрелю, который спокойно ждал, всё так же сидя верхом на бочке.

А затем, коварно прищурившись, пропел следующий куплет:

«Пятеро на одного» –

Смелый клич компании!

Отмутузим и сбежим –

Спасибо за внимание.

Вот дурак-то, зачем накаляет атмосферу? Зачем нарывается?

На посрамлённых мужиков было страшно смотреть — искажённые злобой лица побагровели, глаза сверкают, кулаки сжаты добела, того и гляди, рукоятки ножей не выдержат и раскрошатся в пыль. Мелкий Жан усердно скалился, стараясь ни в чём не отставать от старших товарищей. От избытка чувств здоровяк Гарод на полпути к врагу схватил и с силой отшвырнул тяжёлый стул, который, пролетев несколько метров, с треском врезался в стену. Ну хоть ни в кого не попал. Ожидая, что будет дальше, народ, забывший о еде, не скрывал восторга — бесплатные представления в этом мире обожали.

Приблизившись к менестрелю, Гарод картинно воткнул нож в ближайший стол.

— Ты чё, пёсий выродок, бессмертный, что ль? — прогремел на всю таверну его гулкий бас, и, не заморачиваясь на дальнейшую болтовню, мужик замахнулся кулаком в ухмыляющееся лицо стихоплёта.

Но того на бочке уже не было. Длинноволосый, каким-то невероятным образом оказавшись за спиной противника, похлопал громилу по плечу и провёл отличный удар в квадратную челюсть. Правда, для громилы удар оказался слабоватым — он даже не покачнулся, — зато рассвирепел окончательно.

— Ах ты-ы… — протрубил раненым слоном и прыгнул на менестреля.

Остальные мужики, включая юного Жана, вонзили ножи рядышком с ножом вожака и, мешая друг другу локтями, бросились в драку. Надо отдать должное менестрелю, он сражался достойно, тупой силе противопоставляя скорость, хитрость и ловкость, умудряясь эффектно перетекать с места на место, неожиданно появляясь там и сям, и проводить точечные удары. Правда, его недруги не оставались в долгу — на лице музыканта один за другим расцветали синяки, а левый рукав куртки болтался, надорванный по шву.

Зрители сперва с азартом наблюдали за схваткой, потом бородатый танцор не удержался и с зычным гиком присоединился к рукопашной. За ним последовал носатый толстяк, громила с руками-лопатами, и вот уже все присутствующие, кроме меня, принимают участие в веселье. Из-за барной стойки на сие непотребство взирал хозяин «Гордости Даргуса», на его кислом лице лежала печать бесконечной покорности судьбе.

Когда хлопнула дверь, услышала только я и только потому, что ждала Хэча. Это был он. Маг, не обращая внимания на творящийся мордобой, прошёл прямиком к моему столу:

— Ты поела?

— Шутишь? Смотри, что тут делается! Мне всё ещё ничего не принесли.

Хэч недовольно воззрился на шепелявого, который под тяжёлым взглядом втянул голову в плечи по самую макушку.

— Неси заказ.

— Благородный господин, куда же? Они же перевернут всё.

Как раз в этот момент, будто чтобы подтвердить слова хозяина, на стол перед нашим носом грохнулся Жан. Вернувшись в вертикальное положение, парень виновато пожал широкими плечами и хотел продолжить бой, но Хэч двумя пальцами левой руки придержал его за шиворот, а правой запустил в центр потасовки тёмно-зелёный шар, который с громким «бум» разбросал всех её участников по разным углам таверны.

— Ма-аг! — тут же заорал кто-то, и все зашептались, перебивая друг друга:

— Настоящий маг!

— Не может быть…

— Отчего ж не может? Со всей империи понаехало народу на фестиваль.

— А что если это тот самый…

— Да ну-у…

Хэчу болтовня людей была до лампочки.

— Неси заказ, да пошевеливайся, — приказал он хозяину и уселся за стол, не обращая внимания, как народ, продолжая шушукаться, потихоньку расползается — кто по своим местам, а кто на улицу.

Побитый менестрель растирал пальцы, посматривая на свой музыкальный инструмент, который в схватке не пострадал, а его противники, поднявшись и разобрав воткнутое в стол оружие, направились к выходу. Уже у двери Гарод обернулся:

— Тебе, щенок, в нашем городе не жить. Закопаем.

Он выразительно провёл рукой по горлу — одинаковый жест во всех мирах, — и пнул дверь, которая с жалобным скрипом распахнулась, выпуская опозоренную компанию на свежий воздух.

Длинноволосый вздохнул, взял инструмент и принялся наигрывать весёлую мелодию, будто ничего не произошло.

— Может, возьмём его с собой? — тихо предложила я, потому что, глядя на менестреля, испытывала совершенно непонятное, иррациональное ощущение, будто он должен быть рядом, — В обозе освободились места — несколько купцов приехали на фестиваль и останутся в Даргусе.

Маг откинулся на спинку стула и уставился на меня очень недовольным взглядом.

— Зачем?

— Ты же слышал — ему угрожают смертью.

— Ну и что?

— Разве ты не за то, чтобы помогать тем, кто нуждается в помощи?

— Он не просил о помощи.

Справедливое замечание.

— Ну… Всё равно, надо помочь человеку.

— Не маленький, сам разберётся, — жёстко отрезал Хэч, и я поняла, что дальше напирать бесполезно.

Подошёл хозяин таверны с заказом. На обычном подносе каким-то чудом уместились парочка салатов, мясо с овощами, запечённая рыба и гора пирожков. Всё, кроме пирожков, в двойном экземпляре.

— Напитки, фрукты и пирожные тотчас подавать?

— Через двадцать минут.

От блюд шёл потрясающий аромат, заставивший сглотнуть слюну.

— Ешь. Это вкусно.

— А ты?

Маг, улыбнувшись одними губами, взял вилку с ножом и начал есть мясо. Я последовала его примеру. Первый же кусочек подарил невероятное удовольствие! Нежная, сочная телятина с едва уловимым оттенком незнакомых пряностей… М-м-м… Распробовав восхитительную гамму вкусов, я с воодушевлением принялась дегустировать всё подряд. Ой-ё-ёй, это же настоящий праздник желудка! Так и гурманом заделаться недолго — повар здесь и впрямь мастер, наверное, потянет на пресловутые мишленовские звёзды.

Я так увлеклась, что не заметила, как к нашему столу подошёл менестрель.

— Прошу прощения, что прерываю вашу трапезу. Вы ведь нездешние, верно? — сверкнув живописным фингалом, поинтересовался он.

— Допустим, — ответил Хэч, от которого прошла волна тёмного, как полярная ночь, холода.

Менестрель не удивился нелюбезному приёму, в лукавых синих глазах мелькнуло нечто вроде понимания.

— На фестиваль приехали?

Маг отложил вилку и нож.

— К чему вопросы?

Длинноволосый обезоруживающе улыбнулся.

— Видали дуболомов? Не хочу попасть к ним на перо. Если вы в Даргусе проездом, не подскажете, где остановился владелец обоза? Вдруг повезёт, и он найдёт местечко для бродячего музыканта. И спасибо за помощь, уважаемый. Если б не вы…

— Я не помогал, — спокойно возразил маг, — Владелец остановился в «Рае путника». Завтра утром обоз покинет город.

— Благодарю, — длинноволосый чуть склонил голову, обозначив Хэчу вежливый поклон и впервые обратил внимание на меня.

— Ещё раз прошу прощения, что оторвал от деликатесов, — прямой взгляд синих глаз почему-то нервировал, я даже покраснела, — Кухарь в «Гордости Даргуса» знатный. Мне случалось трапезничать в богатых домах, так вот, — он поднял указательный палец, — ни один тамошний повар не сумел бы его переплюнуть. Всего наилучшего, уважаемые.

На этот раз мужчина раскланялся по-настоящему, закинул инструмент на плечо и лёгкой походкой направился к выходу.

Хэч проводил его хмурым взглядом и уставился на меня — в чёрных глазах разгоралось тёмное пламя.

— Что происходит, Эви?

— А… разве что-то происходит?

Трясущимися руками попыталась подцепить листочек из салата. Неудачно. Посмотрела на мага — тёмное пламя в его глазах уже ревело, стремясь вырваться наружу.

— Эви!

— Что? Я ничего не сделала!

— Знаешь, как ты смотрела на него? Как голодная до случки кошка.

Что? Я не верила своим ушам.

— Ты ревнуешь, что ли?

Сам же хочет уйти. Бросить меня! А я должна сохранять целибат? Совсем с дуба рухнул? Да и не было ничего такого этакого, я обыкновенно смотрела. Зуб даю.

— Эйвери… — не скрывая ярости, прошипел мужчина.

Но наклёвывающийся скандал прервал шепелявый хозяин лучшего в мире повара:

— Десерты, благородный господин.

На столе появились кружки с чаем, от которых валил пар, креманки с кругляшками мороженого, блюдечки с пироженками и трёхъярусная этажерка с фруктами на любой вкус. Хэч, стиснув зубы, смотрел на меня, а едва шепелявый ушёл, схватил за руку, которой я потянулась к маленькому красивущему кексику в глазури и разноцветной светящейся посыпке.

— Не вздумай флиртовать с ним, — сурово отчеканил мужчина, — поверь, меня не стоит провоцировать.

Вот теперь я разозлилась по-настоящему.

— Хэч, определись уже со своими желаниями. Ты сам отказался от меня, забыл? Так что не надо командовать!

В груди и солнечном сплетении противно ныло, глаза наполнились слезами — эх, такой десерт насмарку! Я хотела вскочить и убежать, но мужчина крепко держал меня за руку, продолжая гипнотизировать горящими чёрными углями.

— Я тебе всё объяснил, — в одно мгновение вернув невозмутимость, заявил он, — Мой долг выше моих желаний, с этим приходится считаться.

— Объяснил? — Я расхохоталась, причём смех был скорее похож на истерику, — Ты даже не говоришь, кто ты такой. С чего вдруг тебя касаются ужасные древние пророчества? Про себя я молчу — не верю, чтобы они каким-то боком касались меня.

— Но они касаются тебя, Эви. И с этим тоже приходится считаться. Поверь, мне это нравится не больше, чем тебе.

Опять не хочет рассказать правду! Ну хоть от менестреля отвлёкся. Я сама не понимала, почему обратила внимание на музыканта, и боялась необычного ощущения, которое появилось в его присутствии.

— Всем оставаться на своих местах, — громом среди ясного неба раздался гулкий бас от двери.

В обеденный зал таверны ввалилась толпа тех самых урцаков, которые охраняли помост с тенями.

— Где он?

— Вот, вот он, за столом с девушкой сидит, — подобострастно заюлил высокий трескучий голос. Это был один из тех драчунов, кто первым свинтил из таверны, едва Хэч положил конец побоищу.

Я перепугалась так, что сама обеими руками вцепилась в руку мага. Грозные императорские гвардейцы в чёрном одеянии чеканным шагом шли к нам, а Хэч был абсолютно невозмутим и смотрел только на меня.

— Ты чего? — криво улыбнулся он, — Неужто беспокоишься?

Дурак. Я же люблю тебя.

— Предъявите печать силы, — пророкотал один из урцаков, грозно нависнув над столом.

Я сжалась и чтобы не выдать охватившего меня страха до крови прикусила губу.

— Забыли, как надлежит приветствовать мага, господа гвардейцы? — очень холодно поинтересовался Хэч.

Так холодно, что крепкие мужики начали растерянно переглядываться и переминаться с ноги на ногу.

— С-сперва докажите, что имеете право… — не сдавался главный урцак.

— Изволь, — Хэч прищёлкнул пальцами свободной руки (вторую руку я так и не отпустила), и над столом появился сияющий куб с вязью чёрных рун.

— Откройте.

— Разрешения достаточно. Уровень моей силы — не ваше дело, — маг убрал куб и поднял глаза на вопрошавшего.

Главный урцак отшатнулся.

— Простите, господин маг, — проговорил, сглотнув, — Служба такая. Поприветствуем господина мага!

Вытянувшись по струнке, вояки проорали слаженным хором:

–Мáра андхаáр, мáра в´ида!

А затем попятились к двери, не решаясь повернуться к нам спиной. Н-да… Хэч произвёл фурор. Везучие клиенты «Гордости Даргуса» получили массу любопытных воспоминаний — такой концентрации шоу в одном месте наверняка ни разу не было и вряд ли когда-нибудь будет. На мага и так поглядывали с интересом, а сейчас дружно уставились с неприкрытым восхищением.

Едва урцаки ушли, я, глубоко вдохнув, буквально обмякла на стуле, словно все кости одним махом превратились в поролон. Хотела отпустить Хэча из мёртвой хватки, но он, напротив, накрыл мою руку ладонью.

— Почему ты так испугалась?

Ой. И ещё раз ой.

— Мне кажется, им не нужен особый повод, чтобы доставить простым людям неприятности, — выкрутилась я.

Мужчина усмехнулся.

— Маг — не простой человек, Эви. Никто не в силах причинить неприятности магу, кроме Тёмного принца, который может заблокировать магию.

— Но если маги так сильны, что урцаки могут им противопоставить?

— Только кристалл подчинения. Но и его нужно достать и использовать.

— А что они прокричали в конце?

— «Мáра андхаáр, мáра в´ида». «Вечна Тьма, вечна жизнь».

— Это прославление тьмы? — изумилась я.

— Древнему приветствию магов тысячи лет. Таким оно было всегда. Ешь пирожные, они вкусные. Фрукты и пирожки возьмём с собой. Останешься ночевать здесь или вернёшься в «Рай путника»?

Хорошо он сменил тему. Даже отлично.

— Я боюсь спать здесь. И туда боюсь идти, — ответила честно, сглотнув подступающие слёзы, — После сегодняшних неприятностей мне везде страшно.

Мужчина долго смотрел на меня, и постепенно чёрные глаза вновь заполнились тёмным пламенем, но теперь в нём читался голод и откровенное желание… Магический луч тоже почувствовал настроение Хэча, и моё сердце заколотилось часто-часто, а голова начала кружиться, будто мы летели на бешено вращающейся карусели.

— Борг! — крикнул Хэч, и к столику тут же подбежал хозяин заведения, — Отнеси чай, десерты и пирожки в нашу комнату, поменяй постельное бельё. Мы скоро вернёмся.

Шепелявый удивлённо заморгал, а потом его, как ветром сдуло. Вместе с вкусностями со стола.

— Пойдём, Эви, прогуляемся перед сном.

Я, как заворожённая, встала и пошла за магом, ощущая только горячую ладонь, сжимающую мою руку.