Суженая для Темного. Попаданка из пророчества (СИ)

Глава 18

Вокруг меня бурлила вязкая тьма. Прохладные касания её невидимых щупальцев к волосам, к коже вызывали дрожь. Ниоткуда и в то же время со всех сторон доносился шёпот, переходящий в многоголосое зловещее эхо:

— Здес-сь…

— Здес-сь…

— Здес-сь…

— Ищ-щите…

— С-схватить…

— Унич-чтож-жить…

Я словно попала в вакуум, где нет никого и ничего, кроме липкой тьмы и призрачных голосов. Куда подевались Лиска, Галка и Хэч? Сначала пробовала шарить вокруг себя руками, но осторожно, потому что опасалась свалиться с телеги, а потом замерла, всё глубже и глубже проваливаясь в ненормально заторможенное состояние. Действие гипнотического шёпота, не иначе…

— Эви! Эви!

Непослушные веки разлепились с трудом.

В моё лицо всматривался Хэч — брови нахмурены, в чёрных глазах застыла тревога.

— Очнулась, — выдохнул с облегчением, крепко прижав меня к груди.

Мы неторопливо ехали по лесу на чудесном вороном жеребце. Уже вечерело. По небу бежали драные клочья серых туч, и резкие порывы ветра недвусмысленно намекали на скорую перемену погоды.

— Что случилось? Куда мы? А как же остальные?

— Всё хорошо, Эви, — мужчина успокаивающе погладил меня по спине, — С остальными всё в порядке. Тебе досталось больше всех.

— Но почему? — спросила я, вяло борясь с сонливостью.

— Потому что выбросы всегда происходят там, где есть потенциальные маги. Сегодня тьма атаковала тебя. Во всём караване ты да бедолага Григд могли стать её целью, но он был слишком плох.

— Что значит «был»? — от нахлынувшего ужаса в сознании слегка прояснилось, — Он умер?

— Нет, — Хэч покачал головой, — Напротив, исцелился. Прошлый выброс чудом не убил его, по всей вероятности, у мужа Галки стоящий потенциал. А сейчас Григду повезло, что рядом оказалась ты. Теперь он имеет все шансы стать магом.

Вот это новость!

— Но если всё хорошо, зачем мы уехали?

— Потому что я более не намерен рисковать тобой, — очень жёстко ответил Хэч, и я поняла — бессмысленно уговаривать его вернуться, — Ты пришла в себя, и теперь Арташ может перейти в галоп. К утру доберёмся до Тонгуса.

— Почему же мы сразу так не сделали? — Проворчала я, не понимая его логику, — Могли бы добраться куда быстрее.

— Да, это моя ошибка, — согласно кивнул Хэч, чем несказанно удивил, — Из-за моей ошибки тьма чуть не иссушила тебя. Будь мы близко, как теперь, — я вновь ощутила крепкое объятие, — этого бы не произошло.

Маг остановил коня, ловко пересадил меня лицом вперёд, и мы поскакали, быстро набирая сумасшедшую скорость. Такую, что деревья слились в один тёмный, мерно колышущийся шлейф. Неподъёмно тяжёлая голова тут же закружилась, да ещё в солнечном сплетении противно ныла магическая нить, будто исполняла нудную арию. Мне стало совсем дурно. Я зажмурилась и начала прислушиваться к ритмичному топоту копыт, пытаясь прийти в себя, но вместо этого мало-помалу провалилась в глубокий сон.

— Нам нужна комната.

— Конечно, конечно, воля ваша, господа хорошие, — зачастил льстивый женский голосок, — Самую лучшую выпишу. С горячей ванной и прозрачным тюлем. Во всём Тонгусе лучше не разыщете, хоть до завтрашнего утречка искать будете.

Дежавю… Опять Хэч держит меня на руках, и опять снимает номер в гостинице. На этот раз я приоткрыла один глаз. Осторожненько, чтобы никто не заметил. В решётчатые окна с вымытыми до блеска стёклами пробивалось утреннее солнышко. Его лучи мягко освещали пустые столы, накрытые белыми накрахмаленными скатертями, играли в лепестках цветов, горшки с которыми были расставлены и развешены повсюду — украшали стены, перегородки и резные деревянные арки.

Милое местечко.

— Я провожу вас, господа хорошие, — проворковала женщина.

Спустя несколько минут дверь в комнату захлопнулась, и я тут же открыла глаза.

— Выспалась хоть немного?

Хэч улыбнулся и как-то очень уж неожиданно впился в мои губы страстным поцелуем. Я с удовольствием отвечала, пока мужчина не уложил меня на постель и не задрал платье. Горячие руки вовсю блуждали по самым стратегически важным местам, и остановить его удалось с большим трудом.

— Что ты делаешь?

— Я хочу тебя, — прошептал маг, тяжело дыша мне в губы, — Я чуть не потерял тебя!

Насколько он хочет, чувствовалось более чем прекрасно, и, в принципе, я была не против, но после ночного переезда стоило помыться, о чём я и сообщила не в меру разгорячившемуся мужчине. О том, что надо бы сделать кое-чего ещё, говорить не стала, поди, сам понимает, физиология-то у всех одинаковая.

— Мыться сейчас не нужно, — отрезал Хэч, и в его взгляде пылала настолько неутолимая жажда, что я замерла, заворожённая, — Твой запах сводит меня с ума. Я хочу тебя немедленно, сейчас же. А после пойдём вместе — я вымою тебя сам. Уверен, тебе понравится.

И, не дожидаясь ответа, мужчина проложил влажную дорожку поцелуев по моей скуле, шее, ключицам, после чего расстегнул корсаж и продолжил целовать там, вызывая жаркие стоны, опускаясь всё ниже и ниже. Под натиском невероятного удовольствия сознание плыло, сопротивляться расхотелось. Нега становилась нестерпимой — теперь я сама выгибалась, подставляя под неутомимо ласкающие губы и язык самые сокровенные места.

Предаваясь любовным утехам, мы давно разделись донага, и когда мужчина раздвинул мои ноги, чтобы сделать то самое, последнее движение, дверь с жутким треском отворилась.

На пороге стоял… Хэч.

Связующий луч на появление мага отозвался умиротворяющим теплом и ощущением неуёмной, абсолютно нечеловеческой ярости. Меня аж подбросило. Я чувствую его — выходит, сейчас в комнату вошёл именно Хэч. Но кто же рядом? И почему до меня сразу не дошло, что с этим человеком связи не было? Я посмотрела на своего, к счастью, не до конца состоявшегося любовника, и обомлела — на кровати восседал Ристан собственной персоной.

— Удивлена? — он заговорщицки подмигнул и бесцеремонно поднялся, представ перед нами во всей нагой красе.

Я в полном шоке плотнее укуталась в одеяло, мечтая провалиться сквозь землю, и глянула на Хэча. Он смотрел на своего противника, и его лицо было на удивление спокойным, почти безмятежным. Вот только глаза… Весь гнев сконцентрировался в их чёрной тьме, которая кипела бесчисленными демонами. Однако, предпринимать какие-либо действия маг не спешил.

Меж тем Ристан натянул штаны с рубашкой и, невозмутимо застёгиваясь, принялся рассказывать:

— Когда-то давно этот менестрель виртуозно владел инструментом и голосом. Он лучше других подошёл для роли соблазнителя, потому что женщинам нравятся его песнопения, за много лет ни одна не сумела устоять перед обаянием симпатичного парня. И ты, Эви, попалась на удочку. Настоящий Ристан имел зачатки неплохого мага, но… не судьба. Не всем повезло, как повезло бедняге Григду. А для меня нет никакой разницы, кого изображать, все эти люди мертвы.

И Ристан сменил внешность.

Теперь перед нами стоял маг, которого в самом начале моего пребывания в этом сумасшедшем мире наняла Далила, мачеха Айрис, чтобы избавиться от падчерицы. Как его звали? Бриан, кажется… Причём мужчина появился ровно в той одежде, которая была на нём в день нашей встречи в таверне.

Но бывший менестрель не стал задерживаться в облике Бриана. Щёлк — и на его месте колдун с эшафота. Чёрный балахон колышется на несуществующем ветру, и я в откровенном ужасе втягиваю голову в плечи, понимая, что попала в куда худший переплёт, чем казалось на первый взгляд.

— Дитя, почему испугалась? Тебе не нравится этот мужчина?

Дитя? Сердце пропустило удар, а в сознании мерзким червяком начала копошиться неприятная ассоциация, но поймать её я не успела, потому что перед глазами замелькала череда незнакомых лиц. Единственное, что их объединяло — одинаковая мерзкая ухмылочка. И да, все они — молодые и старые, худые и толстые, симпатичные и не очень, — были мужчинами.

От непрерывного мельтешения начала кружиться голова, тошнота волнами подкатывала к горлу, грозясь излиться наружу, чтобы добить и без того достаточно опозорившуюся меня, и, в конце концов, я не выдержала:

— Пожалуйста, хватит!

— Как скажешь, Эви, — дурашливо поклонился незнакомый персонаж с шутовским колпаком на голове и обернулся хорошо знакомым.

Перед нами стоял… принц Эридан.

— Добро пожаловать, Ваше Высочество, — с интонацией эстрадного конферансье объявил он, ещё раз поклонившись, — ты почти успел, но всё же опоздал.

— Нет, — твёрдо ответил Хэч, впервые открыв рот, — Я знаю, что прибыл вовремя.

Его резные губы искривила скупая улыбка, и в этой улыбке проскользнуло явное удовлетворение.

— Позволь спросить, откуда ты можешь знать о наших с Эви интимных делах? — осклабился принц, недовольно цокнув языком.

Слушая их диалог, я пыталась выбраться из жуткого состояния, в которое проваливалась всё глубже и глубже, как в трясину выгребной ямы, но мешали зашкаливающие за критический уровень эмоции. В адском коктейле бурлили потрясение и стыд, страх и ощущение нешуточной угрозы, ненависть и желание отомстить, чувство вины и надежда на прощение… И всё же я сумела зафиксировать для себя тот факт, что Хэч знает правду. От сердца чуть-чуть отлегло.

Но почему он отводит взгляд? Почему Эридан обратился к моему магу, как к принцу? И почему Хэч ни капельки не удивился появлению Эридана и неподобающему обращению к своей персоне? Или… Что, если Хэч — настоящий Тёмный принц? Тогда его слова о пророчествах и непреодолимом долге перестают быть загадкой.

— Зачем тебе Эйвери, Сатар? — по обыкновению не отвечая на прямой вопрос, поинтересовался Хэч.

Эридан-Сатар некоторое время с недоумением взирал на мага, а затем искренне, от души расхохотался.

— Я начинаю догадываться, что произошло. Тебя ждут интересные открытия, мой друг, — почти проворковал то ли принц, то ли не совсем принц, то ли вовсе не принц, однако, его псевдолюбезный тон не предвещал ничего хорошего, — Тем лучше, ибо неизвестно, какой выбор ты сделаешь, когда поймёшь правду.

— Мой выбор сделан давно, — усмехнулся Хэч, — Империи достаточно потрясений. Выбросы Тьмы, которые происходят по твоей милости, должны прекратиться. Откажись от своей дикой затеи и вернись в Загранье, Сатар. Иначе я уничтожу тебя.

Сатар, подперев кулаком подбородок, внимательно слушал мага.

— Ты знаешь, что уничтожить меня практически невозможно, столько лет проигрываешь по всем направлениям, но продолжаешь упорствовать. Я восхищён.

Он театрально изобразил жидкие аплодисменты, после чего красивое улыбающееся лицо исказила гримаса ненависти, а глаза заволокла колышущаяся чёрная дымка.

— Довольно, принц Эридан, — от этого обращения, адресованного магу, я поперхнулась слюной и закашлялась, — Теперь я знаю, что тебе дорого, — указательный палец в белой перчатке ткнул в мою сторону, — И мне она тоже нужна. Будь уверен, ей не поздоровится.

И Сатар махнул рукой, словно вспарывая воздух невидимым кинжалом. Появилась сияющая щель, из которой в комнату потянулись щупальца чёрного тумана. Мужчина коснулся их и тотчас исчез.

Не знаю, было это реальным ощущением или надуманным, но с уходом Сатара дышать стало легче. Во всяком случае, получилось, наконец, вдохнуть полной грудью. Однако, напряжение не пропало, потому что Хэч стоял, не шевелясь, и невидящими глазами смотрел в никуда.

Что он думает обо мне? Считает предательницей? Ведь Хэч не видел Сатара в виде себя, только в виде Ристана и толпы неизвестных людей. Подождите-ка… Сатар похвастался, что легко изображает любого мёртвого! Это же не может означать, что…

— Принц Эридан? — чуть слышно прошептала я, умирая от страха, — Ваше Высочество?

Мужчина, наконец, обратил на меня совершенно нечитаемый взгляд.

— Не стоит называть меня этим титулом, Эви. Пока, во всяком случае.

Любимый голос был холодным, как северный ветер, каждое слово — как горсть колючих снежинок, брошенных в лицо. Не простил… Моё сердце упало.

— Я видела в нём тебя, — сказала ещё тише, почти не надеясь быть услышанной.

— Знаю, — жёстко отрезал Хэч.

Он немного помолчал, а затем вполголоса добавил:

— Ты слишком неопытна в магии, чтобы распознать манипуляции со связующим лучом. Но мне… больно.

Я оторопела. Мужчина не стал закрываться в кокон ледяной брони, а открыто признался в своих чувствах! Для меня это было удивительно и… бесценно. Захотелось подскочить и крепко-крепко обнять его, прижаться, слиться в поцелуе — но только не сейчас, не в таком виде! Я даже сама ощущала запах плотских утех, которым пропиталась насквозь. Представляю, какой дух стоит в комнате!

— Хэч, я люблю тебя, — зашептала, сжимая руки в кулаки, ногти врезались в кожу, но боли не было, — Мне никто, никто-никто, кроме тебя, не нужен, слышишь? Ведь ты это знаешь. Правда? Ты знаешь это! Скажи! Ты веришь мне?

Глаза застилали слёзы, которые хлынули резко и обильно, стоило заговорить. Может, попросить прощения? Но за что? За собственную глупость? Ведь Хэч много раз давал понять, что долг для него важнее, чем я. Эта мысль вызвала новую лавину слёз.

— Эви, посмотри на меня, — приказал маг, и я вскинула голову.

Губы дрожали в попытке улыбнуться, потому что голос мужчины чуть смягчился и звучал, как всегда. Ну, почти… Испытующий взгляд чёрных глаз мгновенно проник в самую душу, опутывая, околдовывая, лишая воли… Я задержала дыхание и перестала моргать, попав целиком во власть мужчины.

— Я буду ждать тебя внизу — закажу завтрак, — сквозь глухую пелену услышала мага, взгляд которого стал спокойным, даже будто бы отрешённым, — Уверен, ты со вчерашнего дня ничего не ела.

Я кивнула, не веря своим ушам. Всё такой же заботливый! Как можно было перепутать его с монстром, который с дороги потащил девушку в постель, не дав зайти в уборную?

Хэч подошёл ближе.

— Покажи ладони.

Путаясь в одеяле, достала руки. В центре ладошек сочились алые капли крови… Маг провёл кончиками пальцев над ранами (кожу обдало нежным теплом), и от них даже шрамов не осталось. Бросив ещё один, как мне показалось, сочувствующий взгляд, он вышел, а я побежала собираться.

Действовала со скоростью света — на все дела ушло не больше пятнадцати минут. В обеденном зале, держа в руках свою котомку и благоухая свежестью и чистотой, появилась ровно в девять — часы в виде гигантской ромашки висели прямо над барной стойкой, за которой стояла очень симпатичная, румяная женщина. Её не портили даже заметные усики над верхней губой.

— Недолго вы отдыхали, — не преминула подколоть она, заразительно улыбаясь, — ваш спутник ожидает за восьмым столиком, идёмте, провожу. И заказ аккурат поспел. Минька! Неси уж!

От резкого окрика я вздрогнула — что-то совсем нервы становятся ни к чёрту…

Хэч сидел в самом дальнем углу таверны. Впрочем, оформление зала было одинаково приятным вплоть до последнего закутка, так что я даже обрадовалась — пообщаемся вдалеке от любопытных ушей.

Хозяйка заведения лично занималась сервировкой и параллельно бессовестно строила глазки Хэчу, вертелась так и сяк, демонстрируя аппетитные формы — поня-ятно, с какой целью пошла показывать столик… Едва мадам покинула нас, так и не добившись от предмета своих чаяний никакой реакции, я подалась вперёд, чтобы задать вопрос.

— Со мной всё в порядке, Эви. Я жив, — невозмутимо сообщил маг, не дав мне и рта раскрыть, — У тебя всё на лице написано, — ухмыльнулся он, увидев моё искреннее недоумение.

— Тогда почему Сатар сумел изобразить тебя?

— Он мой брат, Эви. Теперь, когда ты попала в самую гущу событий, придётся тебе узнать ещё кое-что. То, о чём рядовые граждане империи не догадываются. Ешь, а я буду говорить.

Только когда я отправила в рот ложку с ароматным суп, Хэч начал рассказывать.

— История про Тёмного принца, которую ежедневно слушала дочь Галии, была придумана и отправлена в народ одним талантливым трубадуром. Тьма — вовсе не зло, Эви. Тьма является самóй сутью магии. Ешь, — напомнил Хэч, потому что от удивления я замерла с полной ложкой возле носа, — Много лет назад мой младший брат Сатар потерял девушку, с которой его связывал магический луч. Именно с тех пор связующие узы перестали появляться.

Мужчина внимательно смотрел на меня, сканируя реакцию. Но какой она могла быть? Недоумение и ничего больше…

— Возлюбленная Сатара умерла от редкой болезни. Он долго страдал, а затем придумал безумный план — объединить Сердце с Заграньем и Завесью, чтобы вернуть Леандру к полноценной жизни. Из-за его манипуляций с источником силы империя утонула в темноте, а сам брат изменил свою суть — стал ни живым, ни мёртвым. Что он сделал с источником, так и осталось неизвестным, он сумел каким-то невероятным образом исказить магию, и тьма претерпела ужасающие изменения. Спустя десятки лет мне удалось вернуть в империю относительный порядок, но лишь относительный. Ешь, Эви.

— А почему его приняли, как Тёмного принца, да ещё с твоим именем? — спросила я, взяв с очередной тарелки какую-то булочку.

Откусила. Вкусная.

— Потому что Сатар всегда был шутником, — невесело усмехнулся Хэч, — Большинство магов, голосовавших за него, находились под заклятьем, и все они давно мертвы.

Н-да… Масштаб катастрофы, постигнувшей империю, поистине огромен.

— Сколько же тебе лет?

— Для мага не существует такого понятия, как возраст.

— Ах да… Маг — это не совсем человек, или даже совсем не человек, — брякнула я, вспомнив слова Сягура из сна.

— Кто тебе это сказал? — немедленно вскинулся Хэч, его глаза опасно сузились.

— Э… Где-то услышала.

Мужчина недовольно покачал головой.

— Хотел бы я знать, когда сумею заслужить твоё полное доверие?

И правда? Почему бы и нет?

— Я доверяю тебе, Хэч, — сказала и чуть не расплакалась, потому что хотела произнести: «Сягур во сне приходил». Получается, и про кахтула говорить запрещено…

В этот момент маг так въедливо смотрел, испепеляя чёрными глазами, что меня повело — закружилась голова, поплыло сознание… Пришла в себя от лёгкого пожатия руки.

— Пойдём-ка, поищем другую гостиницу, — сказал мужчина, — Более ни минуты не желаю оставаться здесь.