Судьба вечности

42

КАССИАН

— Ч

то ты здесь делаешь, Касс?

Я резко разворачиваюсь на земле и обнаруживаю, что Джейни пристально смотрит на меня. Ее руки сложены на груди, одна нога вытянута перед собой, пока она ждет.

Черт.

Адди не шутила.

Если бы я не любил ее так чертовски сильно, я бы задушил ее.

— Не волнуйся, — бормочу я, потирая подбородок, и отворачиваюсь, но она поворачивается ко мне быстрее, чем я ожидал.

— Спасибо, что встретила нас здесь, — объявляет Адди, ее появление не удивляет после того, что она на меня свалила. Я думал, что прибуду сюда раньше них и успею уединиться, но, похоже, я ошибся.

Я не хочу, чтобы мой отец находился рядом с ней. Ей безопаснее вдали от него, а это значит, что она должна быть как можно дальше от меня. Кроме того, если мой отец вот так зовет меня сюда, то я точно знаю, что произойдет, и это действительно будет не так уж и красиво.

Мой отец — альфа не просто так. Я мог бы быть сильным и уверенным во всех других аспектах своей жизни, но с ним? Его слова, сказанные в детстве, проникли в меня глубже, чем я могу заставить себя признать.

Психологически он имеет надо мной преимущество, и независимо от того, как я пытаюсь на это смотреть, это влияет и на меня физически. Он сильнее меня, и он бросает мне вызов, который, я знаю, будет непростым. Тот, который закончится моей кровью на его руках. Адди заслуживает лучшего, чем видеть это.

— Что, черт возьми, происходит в твоей засранной башке, Касс? — Слова Джейни прорезали воздух, вырывая меня из моих мыслей, и я вздыхаю.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — отвечаю я, избегая ее взгляда, поскольку Адди, Крилл, Рейден и Броуди стоят между нами.

Одно могу сказать наверняка: моя девочка точно знает, что сработает против меня, даже если это во благо. Джейни — мое слабое место, и Адди это знает. Раньше девочки в комплексе видели, какие у нас с Джейни отношения, и это всегда было проблемой. В ней всегда видели угрозу. Даже несмотря на то, что она мне как старшая сестра, которой у меня никогда не было, а также замужем за одним из самых крутых парней, которых я знаю. Джейку с ней нелегко, и я не хочу иметь с этим никакого отношения.

Но это их не волновало. Девушка есть девушка, и ревность кипела. Однако Адди принимает ее больше, чем я. Она хочет наладить связь с Джейни и знает, что ее присутствие здесь пойдет мне на пользу, даже когда я сам отказываюсь это признать.

— Я в порядке, Джейни. Я справлюсь с этим сам. Вам, ребята, не обязательно присутствовать. — Мои слова слабы, и она это знает, но избежать ее взгляда невозможно, и она видит меня насквозь в тот момент, когда наши взгляды встречаются.

— Сейчас не время буйствовать в одиночку, Касс. Вам нужно держаться вместе, — заявляет Джейни, ее слова твердые, но успокаивающие, когда она подходит и встает рядом с Адди.

Мы посреди леса, здесь небезопасно. Если уж на то пошло, я оттягиваю неизбежное и делаю только хуже.

— Она права, Кассиан. Нам нужно держаться вместе. Сейчас больше, чем когда-либо, — выдыхает Адди, в ее глазах плывет беспокойство, когда она сцепляет руки. Ясно, что она хочет придвинуться ко мне поближе, но она боится напугать меня еще больше, чем я уже напуган.

Черт. Почему я делаю все хуже, а не лучше? Это то, что я должен делать.

— Что, как и ты? — Я ворчу, мой глаз дергается, когда я внутренне кричу на себя. Я пытаюсь оттолкнуть ее, но мой острый язык только подталкивает ее на дюйм ближе. Я машу ей рукой, чтобы она оставалась на месте, но она полностью игнорирует меня. Она не останавливается, пока мы не оказываемся лицом к лицу, и я вижу это по ее глазам.

Она видит меня и мое дерьмо насквозь. Каждый дюйм.

— Ты не такой, как я. Ты совсем на меня не похожий. Я хуже всех, мы все это знаем, — заявляет она, грустная улыбка растягивает ее губы, когда она кладет руку мне на плечо. — Но я учусь, и я стараюсь изо всех сил. — Другая ее рука поднимается к моей руке, прежде чем ее пальцы касаются моей шеи. — Хочешь знать, что я выяснила этим утром? — У меня вертится на кончике языка сказать «нет» и убраться отсюда ко всем чертям, но она приподнимает бровь, как будто ожидает этого, и я ловлю себя на том, что наклоняю голову в знак кивка, совсем чуть-чуть. Впрочем, ей достаточно и того, что она увидела. — Я поняла, что, ничто из этого не имеет значения, если мы не вместе.

Ее слова захлестывают меня, повторяясь в моей голове, пока я перевариваю их.

Ничто из этого не имеет значения, если мы не вместе.

НИЧТО из этого не имеет значения, если мы не вместе.

НИЧТО из этого не имеет значения, если МЫ не ВМЕСТЕ.

НИЧТО ИЗ ЭТОГО НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ, ЕСЛИ МЫ НЕ ВМЕСТЕ.

Черт.

Я зажмуриваюсь, сила, стоящая за словами, вибрирует в моем сознании, когда Адди сжимает мои руки сильнее, как будто она знает, что я закручиваюсь по спирали из-за ее правды.

— Вот это открытие, Альфа, — наконец выдавливаю я после того, как мне кажется, что я тону целую вечность. Приоткрывая глаза, я замечаю намек на беспокойство в ее взгляде, но в нем еще больше стойкости и гордости.

Она верит в меня, так же как я верю в нее, но мне нужно найти способ поверить в себя.

— Откуда взялась эта неуверенность в себе, Кассиан? И почему ты должен быть один? Я чувствую, что у меня есть ответ, но мне нужно, чтобы ты изложил это мне. Тебе это тоже могло бы помочь.

— Вау, она воин и успокаивающий альфа, — весело говорит Джейни, отчего у меня сводит челюсть, когда я пытаюсь не улыбнуться. Я так облажался с этими двумя женщинами, и они это знают. И теперь стало ясно, что они могут объединиться против меня, чтобы заставить меня делать то, что они хотят, что является полной чушью, даже если это делается для моего же блага.

Вместо того чтобы ответить Джейни, я бросаю взгляд на своих братьев, которые все тихо стоят среди деревьев, наблюдая, как я распадаюсь на части и снова собираюсь воедино. Понимающий взгляд пробегает между нами четырьмя, как будто они знают, что я чувствую. Как будто они знают силу нашей женщины и то, что она делает для нас — для нас самих, — и они позволяют мне играть в догонялки.

Возвращая взгляд на свою альфу, я делаю глубокий вдох и пытаюсь ответить ей, потому что это то, чего она заслуживает — гораздо большего, чем та чушь, которую я пытаюсь внушить себе.

— Он вызывает меня сюда на дуэль, Адди. Он зовет меня сюда, чтобы наконец покончить со мной, чего я ждал, сколько себя помню. Я не хочу, чтобы ты это видела. Я бы не смог быть свидетелем этого, если бы все было наоборот. — У меня скручивает живот, когда эмоции пробегают по позвоночнику.

Она моргает, ее ресницы несколько раз обмахивают щеки, прежде чем она встает на цыпочки, чтобы наши глаза были лицом к лицу.

— Он может вызвать тебя на дуэль, Кассиан, но покончит с тобой только через мой труп. Я не собираюсь смотреть, как ты куда-то уходишь. Не без меня. Мы едины во тьме, мы переплетены в любви, и мы неразделимы в силе. Не позволяй этому мужчине отнять это у нас. Мы заслуживаем этого, мы заслуживаем друг друга, и это не закончится просто потому, что кто-то другой, кроме нас, так посчитал.

У меня отвисает челюсть, когда я смотрю на нее, не в силах осознать мудрость и силу ее слов, которые держат меня в плену. Как будто она знает, что мне нужно услышать, даже когда я сам понятия не имею.

— Она права, Касс, — заявляет Броуди, медленно приближаясь вместе с остальными, пока мы практически не сбиваемся в кучу под деревом. — В этой команде нет «Я». Мы против всего мира, включая ненормальных членов семьи, — добавляет он, и я невольно посмеиваюсь.

Джейни замечает движение и воспринимает это как намек присоединиться к нам. Адди отпускает меня, притягивая Джейни к себе, чтобы они вдвоем могли смотреть на меня сверху вниз.

— Ты так облажалась, Касс, — шепчет Джейни, ее водянистые глаза мерцают, когда она крепко обнимает мою девушку.

— Да, можно и так сказать, — прохрипел я, кивнув, что вызвало у нее усмешку.

— Мне показалось, что я чувствую запах крови полукровки на своей территории.

Мое сердце замирает при звуке голоса моего отца, и я проклинаю себя за то, что позволил ему вот так подкрасться к нам, вместо того чтобы прибыть настороже, как я и должен был. Однако сейчас нет времени зацикливаться на этом факте. То, что сказала Адди, правда. Мы едины, мы переплетены, мы неразделимы. Всегда.

— Отец, — говорю я, и в моем голосе нет тех эмоций, которые были во мне всего несколько мгновений назад. Я поворачиваюсь к нему лицом, замечая шорох волков среди деревьев, когда он созывает аудиторию, но он смотрит не на меня, он смотрит на Адди.

— Я объявляю дуэль, — выкрикивает он, и она хмурится. Он, должно быть, чувствует ее замешательство, потому что продолжает прежде, чем она успевает заговорить. — Не волнуйся, я не дерусь с тобой, Питомец. Я дерусь с ним, — повторяет он, указывая пальцем в мою сторону, не сводя с нее глаз, и его следующие слова объясняют почему. — Мы будем драться насмерть. Победитель получит тебя и твои силы.