Судьба вечности

13

АДРИАННА

— Э

й! Ты не должна была быть быстрее меня, — восклицает Джейни, когда мы обе останавливаемся возле ее ресторана. На моем лице расплывается улыбка, в животе расцветает возбуждение, когда я даже отдаленно не чувствую запыхавшегося дыхания.

— Что я могу сказать? Новичку везет?

Джейни закатывает глаза и толкает меня в плечо. — Отвали, мы обе знаем, что дело не в этом. К несчастью для меня, — ворчит она, заставляя меня хихикать, когда ее игривость превращается в еще одни объятия, когда она вздыхает. — На самом деле, это было потрясающее дерьмо. Твоя скорость поразительна, и твой слух и обоняние тоже на высоте. Ты потрясающая, — настаивает она, успокаивая меня в том, о чем я и не подозревала, что нуждаюсь.

— Скорость сводит меня с ума, — признаюсь я, сжимая ее руку в безмолвной благодарности за помощь. — Когда Кассиан использовал свою скорость, чтобы перенести меня, я всегда пыталась сдержать рвоту ко времени, когда мы останавливались, но теперь, когда я контролирую это, это немного затягивает.

Смех эхом разносится вокруг нас при моем признании, когда слова прорезают воздух, заставляя нас остановиться.

— Развлекаетесь?

Я оглядываюсь и вижу Кассиана, прислонившегося к дереву слева от меня. Он выглядит чертовски сексуально, прижавшись плечом к коре и скрестив ноги в лодыжках.

— Нет, я ее ненавижу. Вот почему я смеюсь, — фыркая, говорит Джейни, за что мужчина, о котором идет речь, закатывает глаза.

— Очень смешно.

— Я знаю, — она прихорашивается, подтягивая меня к нему. Когда становится очевидно, что она не собирается отпускать, Кассиан приподнимает бровь.

— Могу я теперь украсть ее обратно?

Ее хватка игриво усиливается, но прежде чем они успевают продолжить, тревожная мысль тяжелым грузом ложится мне на грудь.

— Где остальные?

Кассиан вздыхает, нервно потирая затылок. — Пришел Бо.

— Бо? — Я тупо повторяю, и он кивает.

— Да, сказал, что его невинной лжи было достаточно, чтобы мы могли остаться здесь на ночь, но без остальных. — Он говорит все это спокойно, как будто нет причин для беспокойства, но я поняла, что всегда есть причина для беспокойства.

— С ними все будет в порядке?

Ухмылка скользит по его губам, когда его глаза прищуриваются, глядя на меня. — Они скорее всего умрут от ревности что я остался с тобой наедине на всю ночь, но в остальном, я уверен, они в порядке.

Хватка Джейни на моей руке ослабевает, когда она отталкивает меня, подталкивая к Кассиану. — Фу, вы двое, идите. Я чувствую запах феромонов отсюда, — бормочет она, подмигивая, когда я оглядываюсь на нее.

— Джейни, — посмеивается Кассиан, и взрыв смеха срывается с моих губ.

— Что? Это правда, — настаивает она, направляясь обратно к ресторану, ни разу не оглянувшись через плечо.

— Я думаю, нас отпустили.

— Думаю, ты прав, — соглашаюсь я, все еще находясь под кайфом от нескольких часов, проведенных с этой сумасшедшей женщиной.

— Тогда хорошо, что я приберег для тебя стейк, не так ли? — заявляет он, поднимая с земли бумажный пакет, и мои глаза расширяются от волнения.

— Ты потрясающий, спасибо.

Не говоря ни слова, он берет меня за руку другой рукой, прежде чем вести сквозь деревья. Он не пытается использовать свою скорость или задавать мне вопросы. Вместо этого он, кажется, довольствуется прогулкой в темноте.

— Где мы остановимся? — Спрашиваю я через некоторое время, и хотя небо освещает только луна, я вижу тревогу в его взгляде.

— В моем старом доме.

Неуверенность скручивает меня изнутри. — Там будет безопасно?

Он на мгновение поджимает губы, прежде чем решительно кивает. — Это самое безопасное место здесь. Я попросил Броуди соткать вокруг него столько магии, что никто, кроме нас, не сможет туда проникнуть. Именно поэтому он стоит нетронутым, — объясняет он, размахивая бумажным пакетом в направлении небольшого здания, едва различимого в темноте.

Я не могу сказать, остается ли все так нетронуто, как он говорит, но он не колеблется, когда мы приближаемся к дому. Это двухэтажное здание с несколькими окнами, разбросанными по всему помещению, но при таком слабом освещении я мало что могу разглядеть.

Он отпускает мою руку, чтобы взяться за дверную ручку, и я с благоговением наблюдаю, как искорка магии танцует вокруг его пальцев при соединении, прежде чем замок со щелчком открывается. Он машет мне, чтобы я вошла первой, включает свет, когда он следует за мной, и я улучаю момент, чтобы освоиться с окружающей обстановкой.

Слева от меня стоит небольшой деревянный обеденный стол, окруженный несколькими кухонными шкафами и бытовой техникой, а справа — черный кожаный диван напротив телевизора. Лестница находится у дальней стены, разбивая пространство, поскольку я предполагаю, что она ведет в спальню и ванную комнату.

— Здесь удивительно… уютно, — признаю я, следуя за Кассианом к обеденному столу, пока он улыбается.

— Возможно. Раньше это было место, где женщины оставались во время течки, но мой отец решил, что оно лучше подходит для меня.

Я не могу сказать, радует его этот факт или нет, и хотя я была волчицей всего две минуты, я знаю, что у волчиц течка и что это может означать. Если бы эти стены могли говорить, я не могу представить, сколько секса они бы запомнили. Я быстро отбрасываю эту мысль, когда вспоминаю тот факт, что Кассиан тоже мог заниматься сексом здесь.

Черт, кого я обманываю? Он определенно это делал.

— О чем ты так напряженно думаешь, что оставляешь свой стейк остывать? — спрашивает он, прерывая ход моих мыслей.

Я качаю головой, сокращая расстояние между нами, и сажусь на стул, который он выдвинул для меня. — Ничего особенного, — бормочу я, когда он продолжает смотреть на меня. Пристальный взгляд, который только усиливается, когда это все, что я ему даю, но вместо того, чтобы признать маленького зеленого монстра, сидящего у меня на плече, я предпочитаю запихнуть в рот кусок стейка, прежде чем выставлю себя идиоткой.

К счастью, он, кажется, сдался, устраиваясь поудобнее в кресле напротив меня, пока я наслаждаюсь лучшим стейком в своей жизни.

Прости, Перл.

Когда я больше ничего не могу засунуть в рот, я откидываюсь на спинку стула и снова оглядываю пространство. — Здесь много места.

— Ага.

— Как давно у тебя в личном распоряжение целый дом? — Спрашиваю я, остро осознавая, что это определенно больше, чем дом, который я делила с отцом и Норой.

— С первого дня, как я обратился.

Его ответ застает меня врасплох, заставляя пялиться на него, прежде чем я прихожу в себя. Мне приходится прочистить горло, прежде чем я могу заговорить, что, кажется, только забавляет его. — Сколько тебе было лет?

— Недостаточно взрослый. — Он опускает взгляд, когда я хмурюсь сильнее.

Я хочу вернуться к тому, что было раньше, и заставить его почувствовать себя лучше, но это невозможно. Все, что я могу сейчас сделать, — это быть той, кто ему нужен в будущем.

— Это безумие, — бормочу я, не зная, что еще сказать, и грустная улыбка приподнимает уголок его рта.

— Это мой отец.

— Я не думала, что можно ненавидеть его больше, чем я уже ненавижу, — ворчу я, и он посмеивается.

— Это всегда возможно.

— Я не верила, что в этой жизни возможны такие вещи, — выпаливаю я, ненавидя эти слова, как только они слетают с моих губ.

— Например? — спрашивает он, заинтригованный, и я качаю головой.

— Ничего.

— Не стесняйся меня, Альфа. — Он наклоняется через стол, отодвигая мою пустую тарелку в сторону, и берет мою руку в свою.

Закатывая глаза, я избегаю его пристального взгляда. — Сладкие слова и глубокие мысли — это не совсем то, чем мы занимаемся.

Вокруг нас опускается тишина, переходящая в неловкость, прежде чем он заговаривает. — Почему это? — Мой взгляд метнулся к нему, но когда я не сразу отвечаю, он приподнимает бровь. — Почему? — повторяет он, продолжая держать меня за руку, когда поднимается со своего места, обходя обеденный стол, пока не оказывается прямо рядом со мной. Он поднимает меня на ноги, так что мы оказываемся нос к носу, затем свободной рукой берет меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Ты обхватываешь мою киску, и мы трахаемся, — запинаюсь я, правда на вкус как свинец на моем языке, когда его взгляд сужается.

— И это все, что тебя волнует?

— Нет, — быстро отвечаю я, паника пробегает по моему телу, но он, кажется, верит мне.

— Но ты думаешь, что для меня это все? — наконец он что-то бормочет, наклоняя голову, когда рассматривает меня, и все, что я могу сделать, это пожать плечами.

Это именно то, что я думаю, что это значит для него? Возможно? Нет… Я не знаю, но мы действительно не произносим сладких слов и глубоких мыслей, так что я на самом деле понятия не имею.

Чтобы довести мою мысль до конца, он продолжает сжимать пальцами мой подбородок, удерживая меня на месте, а другой рукой отпускает мою руку, быстро двигаясь, чтобы обхватить мою киску.

— Я могу обхватить ладонями твою сладкую киску и все еще вести с тобой глубокй разговор, Адрианна, — хрипло произносит он, посылая дрожь по моей спине, когда я смотрю на него.

— Адрианна, да? — Я выдыхаю, остро осознавая, что мое полное имя никогда не срывалось с его губ. По крайней мере, не в моем присутствии и определенно не нацеленный на меня.

— Кажется, мне нужно прояснить с тобой некоторые вещи, и меня это абсолютно устраивает, — заявляет он, усиливая хватку на моей киске, в то время как его большой палец сильнее прижимается к моему подбородку. — Когда я заставляю тебя признавать, что ты моя, когда я беру все, что ты можешь предложить, и когда я бросаю тебе вызов на каждом шагу, это исходит из того места глубоко внутри меня, о существовании которого я даже не подозревал.

От его слов у меня перехватывает дыхание, но возникает естественная потребность спрятаться за юмором. — Твой чл…

— Не произноси «твой член» и не порти мою глубокую речь, Альфа, — прерывает он с понимающим блеском в глазах, и я ухмыляюсь.

Он знает меня лучше, чем я могу заставить себя признать.

Придвигаясь ближе, так что наше дыхание смешивается, он продолжает. — Я чертовски люблю твой юмор, твои загадочные улыбки, твой разум, твое тело… все, но более того, я одержим желанием узнать все что возможно в тебе. И волнение от знакомства с тобой навсегда оставит меня в твоей власти. Я хочу познать каждую частичку тебя, внутри и снаружи. Своим разумом, своим телом, всем моим существом.

Твою мать.

— Касс… — прохрипела я, эмоции застряли у меня в горле, когда я моргнула, глядя на него, но он прижал палец к моим губам, не давая мне произнести ни слова.

— Пока нет. — В его глазах появляется нежность, когда он целует меня в лоб. Но так же быстро, как он это делает, он отступает, снова зацикливаясь на моих глазах. — Я покинул свой старый дом еще до того, как узнал о твоем существовании, но я знаю, что это было ради тебя. Я знаю, что мы еще далеко не закончили этот безумный виток, который, очевидно, называется жизнью, но я знаю, что с тобой я на правильном пути.

Как я вообще могу подумать о подходящем ответе на это? Как я вообще могу что-то выразить после этого?

— Похоже, ты сражен на повал, — бормочу я, не зная, что сказать еще, и улыбка, расплывающаяся на его лице, не похожа ни на что, что я когда-либо видела у него раньше.

— Да, черт возьми, я влюблен, но не используй свой юмор, чтобы скрыть красоту, которая лежит между нами.

Ну, черт возьми. Очевидно, он все-таки больше, чем сварливое лицо и горячее тело. Он — все и даже больше, и я не знаю, как это понять. Что я знаю наверняка, так это то, что он здесь, со мной, ради меня, и я знаю, что не смогла бы сделать это без него.

Слова снова предают меня, когда я поднимаю руку, чтобы прикоснуться к его щеке. — Ты невыносим.

— Может быть, но пока я твой, а ты моя, мне все равно.