Судьба в зеркалах

Глава 3

— Дикий, что делать будем? Как ее остановить? — добив одну и прикурив вторую, поинтересовался подполковник.

— Не знаю, Георгий Александрович, — ответил Вяземский. — Я минут через двадцать схожу туда, гляну на изменения, дрон хорошо, но мою маску заменить не сможет.

— У тебя есть в арсенале что-то, что способно ее убить?

— Как ни странно — да, — ответил Радим, кидая в банку из-под колбасного фарша стик. — У меня есть особенный клинок. — Про то, что он демонического происхождения, говорить не стал.

— То есть, тебе нужен один удар… — задумчиво произнес Платов. — Ох, беда с этим холодняком, нужен тесный контакт, а ничего дистанционного у нас нет, руны эту нежить не возьмут.

— Да, только в рукопашку, только хардкор, — согласился Вяземский.

— Как думаешь, сколько она будет души собирать?

— Не знаю, — пожал плечами Дикий. — Может час, может два, может ночь. Сейчас схожу, гляну, вдруг удастся что придумать. В принципе, можно телепорт построить в точку, и когда она барьер снимет, выйти и попробовать ударить в тыл.

Платов задумчиво затушил окурок в банке.

— Может, и выйдет. Сам понимаешь, я им никогда не пользовался, силенок маловато.

В этот момент возле дома остановился Тигр с крупнокалиберным пулеметом, который тут же навелся на двух мужчин, а в калитку с автоматами наизготовку полезли бойцы в полном обвесе.

— По какому праву находитесь в зоне отчуждения? — рявкнул один из них с погонами старлея, при этом он продолжал держать подозрительных незнакомцев на прицеле.

— ФСБ, — рявкнул Георгий. — Подполковник Платов, лейтенант Вяземский, в доме еще двое наших сотрудников.

— Документы, — потребовал старлей.

Дикий достал корочки и раскрыл их перед лицом офицера. Тот изучил, вопросительно посмотрел на подполковника, Платов нагнетать не стал, продемонстрировал свои.

— У нас тут вроде как штаб, — пояснил он вполне доброжелательно. — Так что, мужики, не беспокойте нас, у вас свои дороги, у нас свои.

Старлей кивнул и сделал знак бойцом опустить оружие.

— Извините, товщ подполковник, служба. — И, козырнув, направился к броневику.

Не прошло и минуты, как он унесся куда-то дальше по деревне.

— Пойдем в дом, — предложил Платов, — прохладно для конца мая. Да и тучи собираются. Вот, кстати, интересно, а этот купол над городом, что ведьма поставила, он воду пропускает?

— Не проверял, — задумался Радим. — А что, есть соображения?

— Есть, идея с серебром не такая уж и плохая, но только в том случае, если он пропускает воду. Распылить над городом с пожарного самолета жидкость, богатую серебром, часть пыли точно уничтожит. Дороговато, конечно, но, если эта дрянь вырвется, будет все куда хуже.

Где-то вдалеке ударил гром, причем было это со стороны Заринска.

— Скоро выясню, — усмехнулся Дикий.

Вернувшись на кухню, он бросил взгляд на планшет. Шар, защищающий Орелию, был на месте. Правда, прозрачности поубавилось, теперь было невозможно разглядеть ее внутри, свободная зона вокруг него была уже радиусом метров в тридцать. Сотни тел валялись на асфальте, а молнии продолжали выкашивать зараженных, забирая у них души. Правда, чем дальше, тем медленней, ведь надо ударить в цель, забрать душу, вернуться с ней. Если раньше это происходило почти мгновенно, то теперь занимало секунды полторы. Жгутов, конечно, было много, но процесс только стартовал и грозил затянуться надолго. Зомби при этом к черному шару не приближались, словно не желали облегчать щупальцам работу. Видимо, они действовали по программе, заложенной ведьмой, а та по какой-то причине не могла ее изменить.

— Товщ полковник, а мы так и будем сидеть? — подал голос Иван, расправляясь со своим пайком.

— Видишь ли, старлей, у нас нет никаких идей, — ответил Платов, усаживаясь за стол. — Мы столкнулись с чем-то неизвестным.

— Может, попробуем нагнать зеркальщиков, обвешаться стволами и сократим ее ресурсную базу? Без энергии она не сможет закончить ритуал, — предложил Матвей.

— Бессмысленно, — покачал головой Вяземский. — Она подобрала энергию даже с тех, что были разорваны в клочья, видимо, души заперты внутри этой нежити, и не могут ее покинуть. Да и сколько их там? Тысячи? Потребуются часы и гора оружия, чтобы уничтожить эти батарейки, и мне кажется, ответку мы получим очень быстро. И не факт, что сможем от нее отбиться.

Мужчины, собравшиеся на кухне, озадаченно переглянулись, идей, похоже, ни у кого не было.

Где-то вдалеке снова прогремел гром, и тут Радим увидел, как начался дождь. Первые потоки воды ударили в купол, который тут же стал видимым, но он задерживал только часть, остальная все же просачивалась внутрь.

— Вот и ответ на ваш вопрос, товщ подполковник, проникает туда жидкость. Так что, когда гроза уйдет, а не похоже, что она надолго, то можно будет попробовать воду, богатую серебром.

Платов кивнул и, достав телефон, ушел в другую комнату. Такие дела быстро не решаются, скорее всего, если подобное и будет организовано, то не раньше, чем утром.

— Пойду, прогуляюсь на ту сторону, — поднимаясь, бросил Вяземский. — Надо сначала изловить зомбяшку, которую заказывал Старостин, а потом своими глазами посмотреть на изменения.

Первым делом он смотался в отдел, в подземелье никого не было, зато у стены стоял полупрозрачный гроб из пластика, с кандалами и ремнями внутри. Размерами он был, конечно, великоват, на высокого и не очень толстого человека, но оказался довольно легким, вдвоем с Шаровым они закинули его в проход.

— Как ловить будешь? — глядя на спецоборудование, поинтересовался Платов.

— Ну уж точно не на площади, — с усмешкой произнес Вяземский, — и не на улице. Сейчас буду скакать по зеркалам и найду какого-нибудь запертого. Открою к нему проход, схомутаю, уложу в ящик и отправлю в подвал.

Достав из сумки свою броню из кевлара и миродита, он натянул ее поверх черной штурмовой куртки, проверил все ремни, не болтаются ли, уселся на стул, и, вытащив зеркало фрейлины Медичи, принялся искать нужный объект. Удача улыбнулась ему примерно через сорок минут. Надо сказать, он проверил за это время почти два десятка обнаруженных в Заринске зеркал.

Нежить в виде женщины лет сорока, стройная, в полупрозрачном халатике на голое тело, ухоженная, еще сутки назад бывшая очень красивой блондинкой, стояла перед запертой дверью и бездумно, механически нажимала на ручку. Зеркало было прямо сзади нее и чуть правее, фактически Радим выходил у нее за спиной.

— Как думаешь, паралич ее возьмет? — поинтересовался он у Платова.

Тот пожал плечами.

— Пробовать надо. По идее, она не навья, руны на нее действовать должны.

Радим кивнул и, натянув противогаз, а следом надев маску, принялся чертить руну пути. Рядом с ним застыл Шаров, который тоже приоделся по случаю, не зря он приволок кольчугу с изрядной долей миродита из расколотого мира, сейчас в его опущенной правой руке, едва не касаясь пола, покачивался кукри. Его задача — прикрыть Вяземского, пока он будет пеленать блондинку, и зачистить квартиру, если она там не одна.

— Ну что ж, включаем свет и пошли, — скомандовал Радим и, активировав руну, повесил светляка над головой. Шаров последовал его примеру.

— С богом, мужики, — напутствовал их Платов.

Выйдя из зеркала на полшага позади зомбячки, Радим сходу разрядил ей в спину паралич — и ничего. Зато нежить на него сагрилась, да так, что он только благодаря ловкости, прогнувшись назад, умудрился избежать удара наманикюренных длинных ногтей.

Тут выручил Матвей, он вылетел из зеркала и, протаранив плечом дамочку, отшвырнул ее метра на полтора к противоположенной стенке.

Вяземский же решил проверить еще одно предположение и прибавил интенсивности в светляка. Полыхнуло хорошо. Вот теперь все вышло, как надо. Зомбячка отшатнулась в угол, слепо размахивая культяпками. При этом ее полупрозрачный халатик на груди распахнулся, являя миру пару очень красивых сисек, причем явно своих.

Шаров, следуя предыдущему плану, ушел Радиму за спину, встречая ударом кукри блондинистого подростка лет пятнадцати. Он был довольно шустрым, но против старлея, который уже качнулся в расколотом мире, не потянул.

— Классные буфера, — подал голос Матвей. — Шикарная милфа. Думаю, умники будут довольны.

Дикий на это только хмыкнул, прикидывая, как схомутать бабу без руны. Его взгляд упал на длинный стильный плащ, валяющийся на полу. Подхватив его, Радим просто накинул его на голову ослепленной нежити.

За спиной раздался звук удара, когда тяжелое железо входит в мясо. Видимо, Ворот зарубил кого-то еще.

Тут из зеркала вышел Платов, таща контейнер, а следом за ним и Селиверстов. Они установили гроб у стены, чуть ли не под ноги зомбячке, после чего подполковник шагнул вперед и рывком опрокинул ее в него. Та забарахталась, лежа лицом вниз, но ей сильно мешал плащ, который по-прежнему укутывал ее верхнюю часть. Дальше все было просто, к делу подключился здоровяк-штурмовик, и он, чуть ли не сев на нежить, впихнул ее в гроб, а Платов, перебарывая сопротивление, стал защелкивать кандалы и притягивать дамочку ремнями, после чего захлопнул крышку.

— Готово, можно отваливать, — сообщил подполковник и, ухватившись за ручки, поднял свой край.

Иван подхватил зад, но сначала Платов создал мощного светляка, который облетел ящик со всех сторон, уничтожая черную пыль, которая могла на него осесть. Зеркало, конечно, ее не пропускало, но подстраховаться не мешало. Десять секунд дезинфекции, и вот носильщики затаскивают жертву мертвой ведьмы в переход.

Обернувшись, Радим скривился, посреди коридора у ног Шарова валялось три тела — блондинистый подросток, высокий, атлетичный седой мужчина в трусах, и девочка лет десяти, на ней была пижама с какими-то мультяшным героями. Нет ничего хуже, когда страдают дети. А сколько их тут, в Заринске, зараженных или съеденных собственными родителями? Но теперь терзаться поздно, все уже случилось, и обратно не отыграть, встретил такую малютку — руби, не думая, иначе она тебе глотку порвет.

— Уходим, — скомандовал Вяземский Вороту, и Матвей нырнул в зеркало. Радим прошел следом, вся операция заняла чуть больше трех минут.

Дальше все просто — закрыть одну тропку, открыть другую, закинуть ящик с добычей в подвал отдела, где его уже ждали предупрежденные Платовым оперативники.

Радим вышел на крыльцо и прикурил, картинка с мертвой девочкой никак не шла у него из головы.

— Не бери в голову, — выдал очевидное Платов, вышедший следом. — Ты ведь из-за девчушки такой мрачный? Не человек она уже, а опасная нежить.

Радим кивнул, продолжая смотреть в сгущающиеся сумерки, еще минут двадцать-тридцать, и совсем стемнеет. Головой он понимал правоту подполковника, а вот сердцем нет, тяжело ему было, словно иглу загнали. Так и стояло перед глазами детское личико, покрытое черной паутиной проклятия, на котором навсегда запечатлелся звериный оскал.

Спалив один стик, Радим взялся за следующий, и только на третьем его отпустило. Снова где-то над Заринском загрохотал гром. Развернувшись, Вяземский вернулся в дом, пора было сходить глянуть, что там на площади творится. Напялив противогаз и маску, он принялся чертить руну в ту же самую квартиру, из которой шмалял в Орелию.

Перейдя в Заринск, окутанный светом, отгоняющим черную пыль, Радим вышел на балкон. Взглянув на шар, поморщился, как от зубной боли. Купол, прикрывающий Орелию, стал куда как плотнее, а еще на нем отчетливо просматривались слабо светящиеся рунные цепочки, и самое хреновое, все они были Вяземскому не знакомы, но очень напоминали те, что были выбиты на плашках, поднятых с демона — резкие, сложные, несущие в себе угрозу.

На мгновение Радим даже хотел призвать Зою и, накачав ее по максимуму энергией, отправить в толпу, окружающую шар с мертвой ведьмой внутри, чтобы она там устроила геноцид, но вспомнив про черные щупальца, вырывающие души, передумал, лишиться такой помощницы ему не с руки.

Именно в этот момент барьер Орелии полыхнул, и выстреливший из него жгут стремительно рванулся к нему, но триста метров — слишком большое расстояние, и как бы быстр он не был, Радим успел сделать целых три вещи — создать морозный щит, который поднял с королевы пауков, отступить внутрь квартиры и закрыть за собой дверь на балкон.

Звук битого стекла — оно не смогло удержать энергетическое щупальце, а вот щит справился, чернота угодила в него и словно прилипла, хотя, точнее было бы примерзло, барьер стал непрозрачным, словно покрылся инеем. Но вскоре муть ушла, и Вяземский увидел, как энергетический жгут осыпался черным пеплом, не весь, а метра два с половиной. По нему прошла судорога, и он так же быстро полетел обратно, словно его одернули.

— Неплохо, — подвел Вяземский итог эксперимента. — Значит, технически, я какое-то время смогу продержаться рядом с барьером Орелии.

Жаль, он не проверил, воздействует ли на щупальце свет. До купола было далековато, светляка он мог повесить не дальше пятидесяти трех метров — проверено, а запустить на восемьдесят… Но это все же не пуля, любая, даже малоподвижная цель, увернется, тут только стационарная мишень, и то она должна быть размером с дом.

Бросив взгляд в небо, Радим увидел купол, с того текло. Ближе всего это напоминало сито или дуршлаг, если обычный дождь был довольно-таки плотным, то тут это напоминало капель. Скорее всего, затея Платова будет малоэффективной. Поэтому Радим вернулся к зеркалу и прошел на ту сторону.

— Старостин пообещал самолет и серебряную воду, — стоило ему выйти, заявил подполковник, — но это долго, раньше утра, а то и полудня, можно не ждать.

— Я так примерно и думал, — кивнул Дикий. — Жданов вернулся?

— Да, но помощи не жди, он вымотан и без резерва. Дорого им поход дался, Грина на себе приволок. В него руна воздуха прилетела, да такая, что ему теперь в больничке под присмотром Льва Ароновича пару дней валяться. Поломало его круто.

— Ну, тогда вот как поступим, — все взвесив, произнес Вяземский. — Я беру Шарова и иду в Заринск, нужно понять, откуда берется эта проклятая пыль.

— А мы? — подал голос Селиверстов. — Может, мы тоже?

— Вы бы тоже, если бы у нас еще один ходок имелся, — ответил Радим. — А так мы с Матвеем будем прыгать по местным зеркалам. Все зараженные стянулись в центр. Конечно, в домах в запертых квартирах могут быть и другие. Они тупые, сами видели, как действовала блондинка, что мы захомутали, сомнительно, что другие могли вскрыть замки. Нет, в теории, она была не слишком умной при жизни, и это ее сделало самым тупым зомби в Заринске, но я сильно сомневаюсь. Много их быть не может, хотя, все ночью случилось… Но большинство все же на площади, и их там за двадцать тысяч точно, при населении городка в двадцать пять. Хотя, последняя перепись была лет пять назад, хрен его знает, сколько тут реально жителей, последнее время возле города было открыто немало крупных и не очень производств. Ладно, будем считать, что большинство все же уничтожается ведьмой на площади. Теперь о вашем участии. Вы же, если я вас туда отправлю, окажетесь отрезанными, без какой-либо возможности вызвать меня. И, кроме того, Жданов был нужен еще по одной причине — к нему привязана отдельская маска, что вы без нее увидите?

— Справедливо, — после минутного раздумья, подал голос Платов. — Как же плохо, что у нас так мало ходоков. Слушай, а у тебя нет еще одного стрижига на примете?

Радим усмехнулся.

— Нет. А если бы и был, я бы его грохнул и заказал бы маску для Ольги.

Платов развел руками, словно говоря, понимаю. Московские зеркальщики были в шоке, когда Радим привел в отдел Бушуеву. Сначала никто ничего не понял, просто все таращились на очень красивую женщину, которую прихотью вольного ходока занесло в святая святых. Но после разговора со Старостиным правда выплыла наружу, да и как ее сохранишь-то? Первая женщина с силой за многовековую историю отдела. Да и не только отдела, вообще за всю историю. Все спрашивали, как это вышло, Радим разводил руками, правду знали двое — глава зеркальшиков и догадавшийся, зачем Радиму были нужны плашки с энергией, Матвей Шаров. Конечно, теперь полковник поставит Матвею задачу — собирать максимум плашек и попытается не только усилить отдел, но и увеличить его штат.

Радим улыбнулся одними губами, вспомнив ошарашенные лица сотрудников, когда Старостин вышел с Ольгой из кабинета и заявил, что это новый курсант. За первую неделю Бушуевой, которой был присвоен позывной Уна, что можно перевести как «первый» или «первая», пришлось отклонить двенадцать приглашений на свидания. Фраза, что у нее уже есть любимый человек, никого не останавливала. Ее каморка превратилась в цветочный магазин с ежедневно обновляемым ассортиментом. Учиться ей тоже не давали, то один опер заглянет, то другой, то следак заскочит. В итоге Бушуевой это надоело, и она раскрыла, с кем ночи коротает. Мужики тут же все осознали и отвалили в сторону с фразой — «предупреждать надо». Когда Ольга рассказывала это Радиму, лежа с ним в кровати в крохотной служебной квартире, он смеялся как сумасшедший так, что соседи начали долбить в не слишком толстую стенку. А поскольку рассказчицей Бушуева была классной, и передавала все это в лицах, Вяземский получил от представления истинное удовольствие.

Дикий улыбнулся этим воспоминаниям. Как ни странно, они окончательно развеяли осадок, оставшийся с посещения квартиры, где еще недавно жила счастливая семья. Вяземскому захотелось плюнуть на все и увидеться с Ольгой. Сейчас она, наверное, сидит в служебной квартире, в той же самой, в которой жил он, когда тренировался, и медитирует, раскачивая свой резерв, или по его методичке учится входить в боевой транс. С каким бы удовольствием он послал бы к черту этот бедовый городок, но времена не выбирают, в них живут и умирают. Вот и ему нужно идти туда, чтобы избавиться хотя бы от одной проблемы.

— Ворот, готов? — посмотрев на напарника, спросил Радим.

Матвей кивнул, и Вяземский принялся чертить руну в квартиру на самой окраине, которую обнаружил, когда искал зеркало поближе к центру. Почему он выбрал именно эту? Все просто — именно рядом с ней произошел инцидент с рюмочной, когда первые агрессивные субъекты атаковали наряд полиции.

Зеркало покрылось рябью, и Дикий зажег привычный светляк. Шаров последовал его примеру, идти в Заринск без светляка даже в противогазе было слишком рискованно. Шагнув в не слишком богатую пустую спальню, Вяземский покрутил головой. Противогаз отлично справлялся, отгоняя запахи, а они тут были — объеденное тело мужчины лежало справа, прямо на пороге комнаты, поработали над ним хорошо. Радим перешагнул через труп и быстро осмотрел остальные комнаты. Входная дверь нараспашку, вероятно, тот, кто хорошо погрыз хозяина, ушел на зов Орелии. Еще одна вещь говорила, что он на правильном пути, здесь концентрация черной пыли была куда больше, чем в центре Заринска. Не сплошная завеса, но все же видимость прилично ограничена, но это для него в маске, остальные-то ее не видели.

— Вперед, — скомандовал Вяземский, вытаскивая из подмышечной кобуры кукри и, проверяя, как вытаскивается демонический клинок, который он разместил поверх брони на спине. Больше всего он походил на кавказский бебут, лезвие слегка кривое и загнуто вверх, вполне удобно для рубящих ударов. Рукоять как у шашки, только с небольшой гардой, общая длина — сорок четыре сантиметра.

Несколько минут Радим раздумывал, после чего оправил кукри обратно в кобуру, пора ему было испытать демоническое оружие. Он, слегка снизив интенсивность света, вытянул вперед руку так, чтобы клинок оказался за его границей, в черной пыли. Ничего не произошло. В принципе, он так и думал, но попробовать стоило. Увеличив обратно мощность светильника, Радим махнул рукой Шарову и вышел на лестницу.

С минуту они стояли, просушиваясь. Где-то выше на пару этажей что-то тихонько лязгало, словно кот пытается открыть дверь, но не может. Скорее всего, так оно и было, и в квартире оказался очередной запертый зомби.

Вяземский махнул рукой, отдавая приказ следовать за ним, и, медленно спустившись со второго этажа, вышел на улицу. Черной пыли здесь было больше, и теперь его обзор сильно сократился, метров тридцать предел, дом напротив он видел уже с огромным трудом.

— Ворот, — тихо окликнул он Матвея, — теперь ты — мои глаза, тут столько этой пыли, что я с трудом вижу на тридцатник, у тебя-то проблем быть не должно.

— Порядок, командир, вижу метров на пятьдесят, никого не наблюдаю, кроме парочки объеденных костяков у подъезда напротив. Куда нам?

— Хороший вопрос, — ответил тихо Радим, прикидывая, как искать источник этой заразы. Он достал бумажную карту города, которую еще утром передал ему генерал.

Именно в этот момент раздался звук битого стекла, и ему почти под ноги прилетело тело. Причем падение с пятого этажа не сильно повредило толстенькому низкому мужику, поскольку он довольно споро поднялся и рванул на живых. Радим встретил его ударом демонического кинжала, засадив тот точно в сердце.

— Ух ты! — выдал Шаров, краем глаза наблюдавший за стычкой.

Радим и сам был удивлен. Кинжал, торчащий из груди нежити, поглощал тьму, которой тот был заражен. Паутина из черных нитей на лице медленно исчезала, кожа желтела, словно старая бумага. Не прошло и пяти секунд, как на асфальт рухнула мумия, которой на вид было примерно лет двадцать, а спустя секунду над телом появилось синеватое облачко, которое медленно растаяло.

— Ты видел? — на всякий случай поинтересовался Вяземский у старлея.

— Видел, — подтвердил Матвей. — Он поглотил тьму, но не тронул душу, хотя должно быть все наоборот, учитывая, кому принадлежал этот клинок ранее. И что бы это значило?

— Есть теория, — отозвался Дикий. — Тесак принадлежал сборщику душ, а если он их поглотит, то хозяину ни хрена не достанется, вот он и разрушает оболочку, а душу не трогает. Эх, надо было показать его Стефану… Ну, да ничего, тут закончим, сходим прогуляться. Интересно, подтвердит он мою теорию? Ну да ладно, все после, мы сейчас идем к той рюмочной, где все началось. Может, это и неверная точка, но все же она для нас отправная.

И Радим, махнув рукой, задавая направление, пошел направо к проходу между домов.