Судьба в зеркалах

Глава 10

Ольга ушла зеркалом утром понедельника. Радим же, допив кофе, стал готовиться к походу в зазеркалье, но сначала связался со Светаной.

— Здравствуй, — поприветствовал он ее.

— Ты по поводу той ведьмы с портрета? — сонно ответила женщина, похоже, Радим ее разбудил, что не удивительно, на часах семь утра.

— Да, знаешь ее?

— Нет, Радим. Зеркальный мир очень велик, я сегодня пойду туда по своим делам, есть там человек, который знает много кого, покажу ему.

— Будь очень осторожна, эта тварь имеет отношение к преставившейся Орелии. Они как-то работали в паре, мертвячка в нашем мире, а эта в зазеркалье. Она убила примерно сотню местных, привела на место ритуала и зарезала. Тут как-то демоны замешаны, так что будь начеку.

— Спасибо, что предупредил, а то могла вляпаться. Все, Радим, я хочу спать, варила зелье сложное, легла два часа назад, сутки на ногах. Будет информация, позвоню, ну, или загляну лично.

— Договорились. Спасибо.

Закончив разговор, Радим начал собираться в зазеркалье, требовалось навестить клан Хорн, чтобы тоже поспрашивать про эту ведьму. Да и Лирею неплохо бы повидать, пусть между ними ничего нет, но девчонка и вправду его любит. Хотя он надеялся, что это пройдет.

Когда гостевое зеркало, через которое у него был проход, не откликнулось, Радим напрягся. Сомнительно, что его лишили права доступа, значит, что-то случилось, раз его заблокировали. Открыв сейф, он достал свою броню. Облачаться в нее, идя к друзьям, было признаком недоверия, броню надевают в бой, а не в гости. Исключение — когда друзья зовут тебя на стрелку.

Найдя зеркало в поселке потеряшек, Вяземский с помощью дальнего взгляда осмотрел грязную пустую комнату и принялся чертить руну пути. Вышел, осмотрелся, прошел к окну. Сердце пропустило удар, кольнуло, словно иглу в него загнали, стало трудно дышать. Поселения клана больше не существовало, стены лежали в руинах, от домов остались только угли. Везде, насколько хватало видимости, валялись трупы, среди которых бродили черные тени.

— Лирея, — заорал он в полный голос, глуша криком отчаянья самого себя.

Какие-то птицы взлетели с трупов, тени прекратили перемещаться и замерли. Рвать и убивать, мстить — вот все, что желал Вяземский в настоящий момент. Да, они не были близки, но Лирея была хорошим человеком, доброй, светлой девушкой, носившей его ребенка.

Сцепив зубы, Радим попытался успокоиться, но понял, что это нереально, злоба и ненависть душили, толкали на необдуманные поступки. И тогда Дикий перешел в боевой транс, отключая эмоции, это единственное, что сейчас позволило ему мыслить здраво, хладнокровно. Полная отстраненность позволит ему сохранить рассудок. Радим вытащил медальон и, сжав его в кулаке, попытался нащупать кого-то поблизости. Но в радиусе пятидесяти метров никого не оказалось. Надев маску ищущего, он еще раз осмотрелся и пошел искать того, кто расскажет ему, что тут случилось.

Тень рванулась к нему, стоило войти в подъезд. Радим убил ее, походя разрубив кукри, жалея, что с этих не валятся плашки для прокачки. Что-то ему подсказывало, что их тут будет очень много. И не ошибся. Когда он добрался до гостишки, в которой разместились потеряшки, то уничтожил почти два десятка черных. К счастью, они нападали по одной, максимум по двое, они спешили к месту гибели своих собратьев и гибли.

Трупы — вот что он нашел в небольшом пансионате, который заняли потеряшки. Финальное сражение произошло в центральном холле. Десятки тел устилали пол, в основном женщины и подростки, несколько детей, мужчин немного — с десяток. Оружия нигде не видно, его забрали те, кто атаковал. Вопросов, кто это был, не возникло — двойники, очень много двойников. Вот только у Вяземского были большие сомнения, что хреново обученные, пусть и многочисленные красноглазые смогли справиться с поселком местных, в котором был зеркальный колдун, да, старый, но все равно способный за раз выжигать нападавших десятками, молодая ведьма и куча народа, которая знала, как правильно держать клинок. Стены точно рушила ведьма, и не одна.

Холодная голова позволяла, не отвлекаясь на эмоции, анализировать картинку. Время с момента бойни прошло прилично, дней восемь, не меньше. Выходило, что все случилось ночью того дня, когда он навещал клан в последний раз, может, на день позже. Запах стоял отвратный, но поскольку в зазеркалье нет солнца, и погода всегда плюс пять, то можно дышать без респиратора. Ни одного знакомого лица — ни Раисы, ни Старпома, ни Холодного. Скорее всего, они погибли в бою в другом месте, возможно, помогали оборонять клановый поселок, следуя договору. Сюда нападавшие пришли, когда закончили с основной целью.

На анализ ушло меньше полминуты. Тени, которых было почти три десятка, бродившие среди трупов, только сейчас заметили живого человека. С мертвечины они получили все, что могли, ну разве что плоть поглотить, но это дело не быстрое, и она никуда не денется. Они качнулись к Радиму. Вяземский достал из подсумка нечто, напоминающее новогоднюю хлопушку — картонный цилиндр, в днище которого вделана достаточно мощная пружина, остальную часть занимала соль. Это изделие появилось после последнего похода в расколотый мир, простейшее, не требующее ничего сложного, примитивная механика. Вяземский назвал ее соляной петардой. Поворот нижней части стакана освободил стопор, и мощный заряд мелкой соли улетел в потолок, разом накрыв квадратов пятнадцать. Тени умирали молча, за раз он уничтожил больше двух десятков, оставшихся четверых он порубил кукри. Здесь ему делать было нечего, разве что глянуть сейф Старпома. Но тот был взломан и пуст.

Радим вышел на улицу, попутно уничтожив кукри и светом несколько десятков теней, которые явились к нему на смерть остальных.

Сто метров до поселка он прошел, переступая через трупы двойников.

Тот, кто гнал их вперед, не считался с потерями. Сотни красноглазых умерли раньше, чем добрались до стен, и это только на видимом ему участке. Иногда на глаза ему попадались тесаки, которые по-прежнему сжимали руки покойников, но все они были обычными железками, без малейшего следа миродита. Трофеев красноглазые, видимо, много взяли, и не стали поднимать почти бесполезное в зазеркалье оружие.

Радим добрался до стен и стал карабкаться по обломкам. На гребне трупов прибавилось, но здесь уже были не только двойники, но и потеряшки с местными. Да, прав оказался Вяземский, основное ядро группы Старпома погибло тут, помогая отражать натиск, он даже узнал парочку людей из окружения Холодного.

Несколько часов он бродил по пепелищу, пытаясь с помощью руны поиска сокрытого отыскать какое-нибудь убежище, где могли укрыться жители. Но ничего, только трупы, обобранные, иногда раздетые. Лирею Радим так и не нашел. Зато увидел старика-колдуна, которого опознал только по посоху, зажатому в руке. Тот был обуглен, видимо прилетело ему от души, на его палку не позарились, поскольку она тоже обгорела. Стреф нашелся быстрее всех, его голова была нанизана на какой-то кол на небольшой главной площади, прямо перед общинным домом, тело старика валялось рядом. Редана найти не смог, но это ничего не значило, очень многие тела пострадали от огня и просто не поддавались опознанию. Благодаря маске нашел пару тайников, в одном было несколько килограммов необработанного миродита, похоже, кто-то из клановых промышлял левым сбором, в другом несколько артефактов, простейших, но которые Радиму пригодятся. Все ценное, что было, унесли победители — оружие, миродит, артефакты, еду, одежду. Ничего, после геноцида, что он устроит красноглазым, часть вернется к нему. Он — друг клана Хорн, и пусть клан мертв, это, по сути, его наследство, но сначала…

Из бревен Радим на главной площади с помощью левитации собрал вполне приличный помост, два часа убил, резерв уполовинил, но справился. Затем пришла череда погибших, черные оставались валяться, потеряшки и соклановцы с помощью левитации переносились на погребальное ложе. Нашел он и Старпома с Холодным. Они погибли рядом с главой клана Хорн, видимо, здесь проходил последний рубеж обороны. Вот только что-то в подсчетах не сходилось, в поселении жило куда больше людей, но их не было, и это дарило надежду, что хоть часть спаслась. Раису он не нашел, изгнанная из его мира женщина, ставшая тут зеркальной ведьмой, пропала, хотя, может, какой-то из обгоревших трупов ее.

Закончил Радим, когда стемнело. Не поленился, притащил потеряшек, погибших в пансионате. Ночи в зазеркалье не сказать, что темные — серые, просто видимость падает метров до пятидесяти. Он проверил резерв, от него осталась треть, но на задуманное хватит, а к завтрашнему дню, когда он пойдет мстить, все восстановится. Он поднял руку, призывая огненную руну, и, придав ей свойства ковра, начал напитывать энергией. Он влил почти все, что у него осталось, только на дорогу домой хватит. Полыхнуло, под помостом загудело пламя. Это был не простой огонь, много в нем было ярости. Оно взметнулось до небес, озаряя погибший поселок, унося пепел. Это все, что осталось от его жителей и тех, кто, верный клятве, принял смерть вместе с ними. Радим пошел прочь, и серая пыль останков оседала на его плечах и волосах.

Вяземский перешел домой через одно из зеркал в гостинице потеряшек. Сбросив на пол броню, он посмотрел в зеркало, из которого только что пришел, оттуда на него уставился мужчина, лет тридцати, с ранней сединой в русых волосах, которой за сегодняшний день существенно прибавилось. Он вышел из боевого транса и, опустившись на пол, заорал в голос. Боль, которую он отмел днем, занимаясь скорбным делом, догнала его, выжигая изнутри. Зазвонил телефон, он, не глядя, принял вызов и произнес:

— Да.

— Радим, я волновалась, — раздался в трубке обеспокоенный голос Ольги, — почему ты так долго? Лирея не отпускала? — последнее она произнесла с изрядной долей ревности в голосе.

— Оль… — слова застряли в горле, он не знал, как объяснить то, что он сегодня увидел, и что сделал.

— Ты чего молчишь? — спустя какое-то время, произнесла Бушуева, так и не дождавшись продолжения. — Что-то случилось?

— Оль, их больше нет, — наконец, вытолкнул он из себя эти страшные слова, телефон вылетел из ослабевшей руки и поскакал по полу.

— Радим, — раздался из трубки испуганный крик, — Радим, что происходит? Ответь мне…

Но Вяземского словно парализовало, он лежал и смотрел в свое отражение. Пришла пустота, он не понимал, откуда она взялась.

Сколько Радим так пролежал перед зеркалом, он не знал. Он не слышал и не видел ничего вокруг. Он ощутил, что кто-то рядом с ним, только когда ему на плечо легла чья-то рука. Он посмотрел в зеркало, но увидел только силуэт. Зрение плыло, он не мог различить ни образов, ни звуков, только пустота и вокруг, и в душе.

В себя он пришел, когда за окном начало светать. Он лежал в постели на втором этаже в их с Ольгой кровати. Сев, он устало потер лицо, пытаясь понять, как он тут оказался. Последнее, что он помнил, это как рухнул у зеркала.

Повернувшись, он увидел Ольгу, лежащую к нему лицом, с открытыми глазами, которые с грустью смотрели на него.

— Ты как здесь оказалась? — с трудом разлепив ссохшиеся губы, поинтересовался он.

— Тебе было плохо, и я пришла, — ответила Ольга и, протянув руку, прикоснулась к его ладони.

Радим кивнул и, взяв маленькую бутылку минералки, которая всегда стояла на тумбочке рядом с кроватью, залпом выпил.

— Что произошло? — тихо спросила она. — Что случилось в зазеркалье? Когда я появилась, ты был в какой-то прострации, молчал, не узнавал меня. От одежды пахло гарью и гнилым мясом. Я, конечно, запихнула ее в стирку, но не факт, что поможет.

— Плевать на одежду, — тихо ответил Радим.

— Так что же все-таки случилось? — напомнила Ольга вопрос.

— Когда я пришел, — произнес Вяземский, — поселок был мертв, анклав потеряшек тоже уничтожен. Прошло дней восемь, может, семь, выживших не нашел.

— Лирея?

Дикий покачал головой.

— Я не видел ее, хотя весь день таскал телекинезом тела, чтобы устроить погребальный костер. Мне кажется, там не все жители, но некоторые тела сильно обгорели, опознать их не представлялось возможным.

— Прости, что спрашиваю, но кто это сделал?

— Двойники, но и без зеркальных ведьм не обошлось. Только одного понять не могу, кому это было нужно? Маленький клан, поселок на отшибе, зачем кому-то понадобилось его уничтожать? Но выясню.

Ольга села и, придвинувшись, обняла его сзади.

— Мне жаль, — едва слышно прошептала она. — Я ревновала к Лирее, но такой судьбы ей точно не желала.

— Я знаю, — ответил Радим. — Как ты сюда попала?

— Жданов забросил через зеркало, он как раз домой собирался, когда я к нему в кабинет влетела. Хорошо, что защита меня пропустила. Он так и не смог не то, что пройти, заглянуть не вышло, сказал, что это самая мощная защита, которую он видел. Президента попроще охраняют.

— Кстати, интересно, — задумчиво произнес Вяземский, — а сколько зеркальщиков в охране первого лица страны и сколько среди них ходоков?

— Ты же знаешь, что тебе ответят на этот вопрос, — прижавшись щекой к его плечу, прокомментировала Бушуева.

— Иди на хер, Вяземский, — спародировал Радим Старостина.

— Ну вот, видишь, ты и правильное направление знаешь, — со смешинкой в голосе произнесла Ольга. — Что собираешься делать?

— Собираюсь узнать, кто это все устроил, а потом буду мстить.

— Отправишь меня обратно? Я еще на учебу успею. Кстати, полковника набери, он беспокоился. Ночью раза три звонил, спрашивал, как ты, предлагал перекинуть тебя в их больничку.

Радим кивнул и пошел умываться. Когда он вернулся, Ольга была уже одета в свой черный форменный брючный костюм с белой блузой, как ходили все отдельские, естественно, в женский.

— Закинь в квартиру, — попросила она, — там себя в порядок приведу.

Радим кивнул и быстро начертил руну пути, найдя свой маяк в отдельской хате.

— Спасибо, милая, без тебя, наверное, все было бы куда хуже, — обнимая и целуя подошедшую к нему Бушуеву, сказал Радим.

— Будь осторожен, — шепнула она и смело шагнула в открытый проход.

Вяземский же стер руну, прислушался к себе. От пустоты и отчаянья не осталось и следа. Проверив резерв, он удовлетворенно кивнул, тот был под пробку, а значит, средства для мести имеются. Теперь поесть, выкинуть из рюкзака собранное на пепелище, и вперед, сегодня будет очень много трупов и крови.

Большая сковорода, яичница с колбасой, помидорами, лучком, посыпанная сверху сыром. Быстро и сытно. Пока готовилась, вылил из термоса остатки чая, заварил новый. Сделал пару бутеров с собой.

Глянув на часы, набрал Старостина, тот должен был быть уже на рабочем месте.

— Что произошло в зазеркалье, Радим? Ольга мне ничего объяснить не смогла.

Вяземский скупо пересказал, что случилось с ним вчера, и что случится сегодня.

— Понятно, ты в своем праве, ты — часть клана, хоть и не родич, а друг, но все равно долг крови на тебе. Это он тебя догнал, больше не осталось никого, и он лег на твои плечи, отсюда и твое самочувствие. Странно, что ты не вспомнил про это, в нескольких дневниках зеркальщиков описывалось подобное, они тоже были друзьями кланов, и им тоже пришлось мстить, правда, не так глобально, но все же.

Радим напряг память, вспоминая те дневники. После объяснения Старостина все сошлось, и от мести ему никуда не деться, она будет точить его изнутри, пока не свершится, и чем дольше он тянет, тем хуже. При этом, по мере гибели причастных, она станет слабеть, но пока последний убийца не уничтожен, будет напоминать о себе. И если раньше месть распределялась на весь клан, и можно было подождать, то теперь клана нет, есть только он, и месть будет его пинать под зад очень активно.

— Осознал? — после долгой паузы поинтересовался Старостин.

— Осознал. И если двойников я найду, они сто пудово местные, то вот ведьма, которая их туда привела, и явно не одна, проблема. Ну да ничего, допрошу красноглазых, все выложат.

— Ты представляешь, сколько тебе придется убить красноглазых? — спросил Старостин.

— Столько, сколько нужно, — немного резче, чем нужно, ответил Радим. — Это нежить, не люди. Крови будет столько, что…

— Только не сгори, Радим, — попросил полковник. — И вот еще что, может, тебе Шарова прислать? Вдвоем…

— Не надо, — отрезал Вяземский, — сам.

— Хорошо, но, если потребуется помощь, ты звонишь, и мы приходим.

— Я знаю. Кстати, что там Мирион? Совсем про этого колдунишку забыл. Да и про алого медведя расскажите, наверняка есть результаты.

— Есть. Он был в связке с той ведьмой, портрет которой ты сделал, только его к ней отправила глава нового ордена слияния. Теперь все анонимно, он только знает, что это женщина и великая ведьма, и дороги он не знает, их водят через зеркала специальные служки.

— Плохо, — подвел итог Радим, — они сделали выводы.

— Плохо, — согласился Старостин, — и пленник наш ни хрена не шишка. Шестёрка — пшел вон, делай, что велено. В общем, мы с него, что могли, получили и ликвидировали. Единственной удачей можно считать, что он сдал свое логово. Часть вам с Шаровым, часть отделу, потом заглянешь, получишь свою долю. Там и зелья, и миродит, золото тоже есть, несколько амариилов. Ах да, у этого сучонка нашлась маска ищущего, так что к тебе будет просьба почистить ее и привязать к Платову или к Пряхину, я еще не решил.

Радим мысленно усмехнулся, как всегда отдел накладывал лапы на самое важное. Тут он вспомнил, что так и не наведался в логово убитой им Виары, а ведь там должно быть тоже много всего полезного, может, и для Ольги что интересное найдется. Но это потом.

— С алым зверем что? — напомнил Радим.

— В общем, это демоническое существо. Что за металлическая шкура, неизвестно, никто с подобным не сталкивался, но она куда крепче миродита и лучше держит руны. Часть твоя, рубашку себе закажешь, — усмехнулся Старостин. — Одно могу сказать точно, этот зверь не из зазеркалья, и его намеренно улучшали. Пока все.

— Демоническая тварь?

— Думаю, да. Были обнаружены следы демонической силы, может, поэтому твой тесак смог пробить эту броню. А вообще, это проблема, если их станет много, мы сможем такое уничтожить разве что мощной ракетой. Но исследования продолжаются, может, найдут слабое место. Хотя уже одно нашли — серебро, похоже, оно отлично действует на все, что связано с демонами.

— Вот так оживают мифы, — усмехнулся Дикий. — Ладно, Сергей Витальевич, пора мне собираться. Вроде светлого дня еще много, но и дел до хрена.

— Радим, — голос его стал обеспокоенным, — если что, сразу звони, мы поможем. Тебе не обязательно справляться с этим в одиночку.

— Хорошо, — ответил Вяземский и оборвал разговор.

Через двадцать минут он, полностью готовый к бою, вышел в той самой комнате, откуда в прошлый раз следил за анклавом красноглазых. Минут двадцать ушло на то, чтобы прояснить ситуацию. На баррикаде из мешков с песком стояли всего трое двойников, а раньше был десяток. Правда, теперь у всех у них была броня и хорошее оружие, и Радим даже знал, откуда это все.

Атаковать он решил вечером, когда все соберутся, не нужно ему было, чтобы они разбежались. Сегодня не будет никакой скрытности, будет много крови и много огня. Народу вообще было немного, за время, что он сидел, территорию анклава покинуло сорок два красноглазых, мужчины и женщины вперемешку, было ощущение, что их после штурма поселка осталось совсем мало. Но сначала нужно допросить кого-то из двойников, он должен знать, точно по адресу пришел, или нужно кого другого навестить.

Выбрав группу из двух женщин и троих мужиков, Вяземский спустился вниз и под сокрытием пристроился следом. Когда они отошли достаточно далеко, он просто снял неосязаемость и начал одного за другим глушить параличом. Осечка вышла только на последней дамочке, которая и вела отряд, с нее руна соскользнула. Но это уже не играло никакой роли, Радим ускорился под боевым трансом и просто зарядил ей в челюсть. Та тут же повалилась на асфальт, оставалось только связать ей руки. Никого жалеть он не собирался.

Перетащив их всех в ближайший подъезд, Вяземский привел в чувство одну из баб и уселся напротив, глядя в алые глаза. Пауза затягивалась. Женщина, сухая, невысокая, с темными волосами и некрасивым ртом, нервничала все больше.

— Зачем ты напал на нас? — выкрикнула она, не выдержав его взгляда.

Радим же, молча, продолжал смотреть.

— Чего ты хочешь!

— Правды. Выбирай, быстро или медленно, безболезненно или в муках? О жизни разговор не идет.

Она вздрогнула и потеряно прошептала:

— Быстро. Я все скажу.

— Хорошо, — кивнул Радим. — Расскажешь, и я подарю тебе милость, уйти без боли. Поселок местных, клан Хорн, который вы вырезали, ты была там…

Через двадцать минут Радим покинул подъезд, оставив в нем пять трупов. Все три анклава красноглазых участвовали в нападении и лишились многих. Назад вернулась едва ли половина от ушедших. У остальных так же. Но самое главное, вела их в бой та самая ведьма, что устроила жертвоприношение в зазеркальном Заринске. После штурма она забрала всех пленников и увела с собой. Была ли среди них Лирея, никто из красноглазых вспомнить не смог. Значит, вот чью гибель видел Радим, когда отматывал время, пленников из клана Хорн. Про ведьму ничего сказать не смогли, никто из допрашиваемых не знал ни откуда она, ни ее имени, просто звали госпожой, да и видели без капюшона всего один раз, но портрет опознали уверенно. Одно ясно — она была из великих.

Радим вернулся на свой наблюдательный пункт, но, просидев там полчаса, бесцельно таращась на базу двойников, решил, что торчать просто так, ничего не делая, слишком расточительно и отправился искать два других анклава красноглазых. Карта, нарисованная покойным Холодным, сильно помогла. Уже через двадцать минут он вышел на точку, изучая сверху базу красноглазых. Вот тут было куда больше народу, сновали туда-сюда мужчины, женщины, подростки. И снова на воротах хорошо вооруженные мужчины в броне. Выяснив диспозицию, он переместился к третьему анклаву. Там было то же самое, и народу многовато, куда больше, чем в первых двух, но это не страшно, геноцид — самое утомительное занятие в мире, и сегодня он сильно устанет. Но начинать надо с ослабленных. Вернувшись в район первой базы, он устроился поудобней и приготовился ждать.