Суд истины

20

АДРИАННА

П

рикосновение рядом со мной угрожает вырвать меня из дремоты, но я цепляюсь за это так, словно от этого зависит моя жизнь, потому что я почти уверена, что так оно и есть. Мечты о цветущих лугах и смехе исчезают с каждым моим вздохом, несмотря на то, как сильно я пытаюсь ухватиться за них. Они так близко, что я почти чувствую запах лаванды, который танцует на ветру. И все же, чем упорнее я борюсь, тем настороженнее становлюсь, пока не чувствую руку на своем плече и не слышу свое имя, произнесенное шепотом.

— Адрианна, мне нужно, чтобы ты сейчас же проснулась.

Нахмурившись, я пытаюсь разлепить глаза, но это оказывается сложнее, чем я ожидала. Это требует нескольких попыток, но когда я, наконец, встречаюсь взглядом с мужчиной, зовущим меня по имени, я жалею, что снова не заснула, вместо того чтобы смотреть на беспокойство, которое бурлит в его глаза.

— Рейден? — Хрипло спрашиваю я, протягивая к нему руку. Он натянуто улыбается мне, сжимая мою руку и оставляя нежный поцелуй на костяшках пальцев, прежде чем заговорить. Его обычный невозмутимый вид отсутствует. Его волосы растрепаны, глаза усталые, ноздри раздуваются.

— Извини, но это срочно, — объясняет он. Беспокойство, прозвучавшее в его голосе, заставляет меня сесть, отодвигаясь назад, чтобы я могла прислониться к изголовью кровати и собраться с мыслями. Броуди не спит, он стоит в дверях, ведущих в ванную, и солнце заглядывает через витражные стекла по обе стороны кровати.

— Который час? — Спрашиваю я, убирая волосы с лица, и Броуди усмехается.

— Слишком рано.

— Это не помогает, — ворчит Рейден, свирепо глядя на своего друга, прежде чем снова переводит взгляд на меня. — Чуть больше пяти утра.

— Что происходит? — Я не хочу спрашивать, но этого не избежать, так что я могу покончить с этим.

— Произошло нападение, — выпаливает он, в смятении качая головой.

Мои глаза расширяются, когда я смотрю на него, адреналин немедленно гремит по моим венам, когда я тихо ругаюсь.

— Никакой работы в спальне, — ворчит Броуди, проводя рукой по лицу, и мой желудок мгновенно скручивается, когда я вспоминаю наш разговор прошлой ночью. Чувство вины просачивается сквозь меня, когда я встаю с кровати, но, к моему удивлению, он в мгновение ока оказывается рядом, его рука на моем животе, удерживая меня на месте. — Одно исключение. Только одно.

Я натянуто, устало улыбаюсь ему, пытаясь избавиться от усталости, которая все еще не прошла, но это мало помогает снять тяжесть, которая давит на меня. Возвращая свое внимание к Рейдену, я жду продолжения, но прежде чем он успевает объяснить дальше, я замечаю в нем кое-что, что заставляет меня остановиться.

— Рейден, ты спал?

Он вздыхает, мягко качая головой. — Я посплю позже.

— Почему ты не спал? — Я настаиваю, беспокойство пронизывает меня до костей, когда я смотрю на одного из моих мужчин, находящегося на грани обморока.

— Потому что я защищаю тебя, — говорит он с усталой улыбкой. — Или, по крайней мере, я пытаюсь, — добавляет он, отводя от меня взгляд.

Я крепче сжимаю его руку, пока его глаза снова не встречаются с моими. — Ты защищаешь больше, чем меня, Рейден, — заявляю я, и это правда. — Но ты не должен изводить себя, чтобы делать это. Тем более, что мы только начали, — настаиваю я, но он качает головой, уже отказываясь слушать меня, как упрямый вампир, которым он и является.

— Я защищаю их ради тебя, Адрианна, но я никак не мог быть готов к этому нападению, — признается он, прижимая пальцы свободной руки к виску.

— Что случилось? — Спрашиваю я, понимая, что разговор о его преданности делу далек от завершения, но я могу вернуться к нему позже. А пока мне нужно выслушать и понять, что его так разозлило.

— Клементина.

Одно слово, и у меня кровь стынет в жилах.

— Что она сделала?

Он прочищает горло и делает глубокий вдох, прежде чем находит нужные слова. — Она напала на Саммер-Оук; весь город в руинах. Она никого не оставила невредимым. Это катастрофа. Жертвы все еще подсчитываются, и пожары все еще не совсем потушены. — Черт возьми. — И в довершение всего половина солдат дезертировала.

— Дезертировали? — Спрашиваю я в замешательстве, и разочарование на его лице отвечает на мой вопрос раньше, чем он сам.

— Они были верны Совету, а теперь, похоже, верны ей.

— Вероятно, потому, что мой отец знал, что сказать, — вставляет Броуди, все еще стоя у ванной, когда Рейден кивает.

— Вполне вероятно. Бо собирает тех, кто остался, чтобы посмотреть, с чем мы имеем дело, — добавляет Рейден, но блеск в его глазах говорит мне, что он еще не закончил.

— Что еще? — Я настаиваю, готовясь к удару, пока он в смятении протирает лицо рукой.

— Они контролируют обезумевших вампиров.

— Что-нибудь еще? — Спрашиваю я, наполовину боясь ответа, и он качает головой. Спасибо, черт возьми, за это, потому что я действительно не вижу, что еще может сделать все это еще хуже прямо сейчас.

Блядь. Блядь. Блядь.

Я закрываю лицо руками, пока думаю, или пытаюсь это сделать, но чувство упадка тяжелым грузом давит на мое тело, заменяя усталость, которая охватила меня несколько мгновений назад.

— Как, черт возьми, нам с этим бороться?

— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос, — заявляет Броуди, наконец подходя к нам, и я хмуро смотрю на него, ожидая дальнейших слов, которые сопроводят его заявление. Он бросает на меня многозначительный взгляд, как будто это я прикидываюсь дурочкой, но мой мозг слишком устал, чтобы сосредоточиться. — Мы боремся, Кинжал. Мы всегда боремся. Игроки на доске постоянно меняются, но в основе всего этого мы остаемся прежними: сильными, верными и решительными. Она может создать свою собственную армию, она может делать все, что, черт возьми, захочет, но она не готова к нам. Никто из них не готов, — настаивает он, и Рейден кивает в знак согласия, поворачиваясь ко мне со стальной стойкостью, горящей в его глазах.

— Собери всех на совещание. Скажи им, что это срочно, и мы вместе разработаем план.

— Я хочу сжечь ее заживо. — рычу я, от разочарования мои мышцы напрягаются, а руки сжимаются в кулаки.

— Ты сможешь сделать с ней все, что твоей душе угодно. Нам просто нужно действовать точно. Борьба еще не закончена, Адрианна. Все только начтнается.