Суд истины

18

АДРИАННА

Д

верь спальни со щелчком закрывается за мной, и я прислоняюсь к ней. Нахожу минутку, чтобы соединиться со своей магией, это помогает успокоить адреналин, бурлящий в моем теле.

Сегодняшний день был полон эмоций, закрученных в водоворот, но я добралась до его конца. Теперь мне нужно привыкнуть к своей новой комнате. Комнате, которая когда-то принадлежала моему отцу. Несмотря на все усилия Норы убедить его в обратном, отец настаивает, что королевские покои должны быть моими.

Раньше я не обращала на это особого внимания, но теперь, когда я здесь одна, могу осмотреться.

Мягкие бежевые стены гармонируют с ковром песочного цвета под ногами. Самая огромная кровать, которую я когда-либо видела в своей жизни, расположена по центру стены напротив меня, обрамленная витражными окнами по обе стороны. Справа от меня — ванная комната, слева — гардеробная, а в остальном здесь почти нет мебели, что каким-то образом придает комнате спокойствие и умиротворение.

Высокая лампа стоит в дальнем правом углу, излучая мягкий свет по всему пространству, но несмотря на то, насколько уютно здесь кажется, нахождение в этой комнате в одиночестве лишь напоминает мне, как сильно я скучаю по своим мужчинам.

Стремясь смыть с себя остатки напряженного дня, я направляюсь в ванную, поражаясь великолепию, которое меня ожидает. Стены и пол выложены бежевой мраморной плиткой, создавая теплый оттенок во всем пространстве, и мой взгляд устремляется к огромной ванне в центре комнаты.

Это заманчиво, действительно заманчиво, но у меня нет сил тянуть с этим. Я хочу принять душ, надеть пижаму и свернуться калачиком под простынями. Возможно, спрятаться под ними — более подходящий термин, но я отказываюсь копаться в этой кроличьей норе.

Вместо этого я обращаю свое внимание на душ прямо перед собой. Он достаточно большой, чтобы за стеклом могли разместиться по крайней мере три человека, с несколькими насадками для душа, нависающими над ним, и струями, выходящими сбоку.

Черт.

Странно думать, что когда-то я жила здесь в детстве, потому что сейчас это кажется почти ошеломляющим из-за того, насколько здесь богато. К счастью, циферблат достаточно прост, и через мгновение вода стекает каскадом с дождевых насадок для душа.

Снимая одежду, я бросаю ее в желоб для белья на другой стороне ванной, рядом с туалетным столиком и большим зеркалом, по краям которого мягко мерцает лампочка.

Я беру плюшевое полотенце из шкафчика рядом с ним, прежде чем встать под горячую струю воды. Я позволяю брызгам попадать мне в лицо, откидывая голову назад, наслаждаясь теплом. Используя свою магию, я расплетаю косу до тех пор, пока мои волосы не падают лениво по спине.

Сосредоточившись на текущей задаче, я методично выполняю задачи по мытью волос и тела, пока звук падающей воды снимает напряжение, которое сохраняется в моих мышцах.

Я знаю, что с меня хватит, в тот момент, когда мои мысли начинают возвращаться к проблемам, с которыми я столкнулась сегодня. В основном те, которые остаются нерешенными и касаются того факта, что Клементина вызывает дополнительные проблемы, поэтому я выключаю душ, кутаюсь в толстое полотенце и подхожу к туалетному столику.

Пара розовых шелковых пижам, сложенных на туалетном столике, ждут меня. Я хмуро смотрю на них, когда осторожно подключаюсь к своей магии воздуха, чтобы вытереться, прежде чем выбросить полотенце. Надевая новую одежду, я еще больше хмурюсь, глядя на себя. Провожу руками по мягкому материалу, но это не помогает, и, думаю, это потому, что я бы не выбрала их для себя. Они не кажутся моими, но, по крайней мере, удобны. Только я понятия не имею, откуда они взялись.

Сегодня Арло занимался поиском шеф-повара и уборщицы, будто я не могу позаботиться о себе сама, а теперь, похоже, кто-то еще занимается моей одеждой. Нам придется об этом поговорить, но это уже вопрос завтрашнего дня.

Сегодня ночью мне нужно понять, как я смогу уснуть в этих простынях одна.

С тяжким вздохом я оставляю волосы распущенными и возвращаюсь в спальню, молча упрекая себя за то, что так привязалась. Мне не ненавистны мои сильные чувства к ним, но тот факт, что я страдаю без их присутствия или жажду, чтобы они были рядом, сводит меня с ума.

Вместо того, чтобы в гневе направиться прямо к кровати, меня тянет к окну. Витражи сверкают под залитым лунным светом небом, притягивая меня ближе. Приоткрывая окно, чтобы выглянуть в ночь, я вздрагиваю, увидев раскинувшийся вдалеке город Харроуз.

Мерцают огни, и деревья шелестят на ночном ветерке, пока я глазею на город, по мощеным улицам которого я так долго бродила. Все изменилось за одну ночь. Этого нельзя отрицать. Сейчас, оглядываясь назад, все кажется таким поспешным и бурным.

Звук поворачивающейся ручки позади меня отвлекает меня от вида. Оглянувшись через плечо, я оборачиваюсь и вижу, что в комнату входит Броуди с усталым выражением в глазах. Его взгляд немедленно находит мой, и я поворачиваюсь, чтобы закрыть окно, прежде чем броситься к нему.

Он готовится к моему приближению, заключает меня в объятия и осыпает мою кожу резкими поцелуями. — Вот и мой Кинжал, — выдыхает он, как будто весь день задерживал дыхание.

Я хочу потеряться в нем, быть окруженной им с головы до ног, но сначала нам нужно решить кое-какие вопросы.

Откидываясь назад, я кладу руки ему на плечи и смотрю на него снизу вверх. — Что ты узнал?

Он тут же качает головой, целуя изгиб моей шеи там, где она переходит в плечо. — Никаких разговоров о работе в этих четырех стенах, — настаивает он, откидываясь назад и крутя пальцем, указывая на комнату, в которой мы находимся, и я хмурюсь.

— Не скрывай ничего от меня, — умоляю я. — Я и так уже достаточно много времени провела не в курсе событий, не усугубляй ситуацию, — добавляю я в отчаянии, наблюдая, как его глаза ищут мои, прежде чем он хватает меня за руку.

В следующий момент меня тянет к двери спальни, замешательство борется с моим любопытством, когда он вытаскивает меня в коридор, закрывая за нами дверь.

— Что ты делаешь? — Наконец спрашиваю я, когда он отпускает мою руку, только для того, чтобы прижать меня к стене рядом с дверью.

— Говорю тебе то, что знаю, только не в этих четырех стенах, — заявляет он, подтверждая, что в спальне запрещено разговаривать о работе.

Отмечено.

— Я разговаривал почти со всеми магами, у которых может быть информация о моем отце, но, похоже, он был гораздо более замкнутым, чем я ожидал. Также похоже, что он сжег много мостов в своем стремлении помочь Совету, и к концу он практически стал изгоем в сообществе магов, — объясняет он, потирая затылок.

— С тобой обращались точно так же? — Спрашиваю я, беспокойство зарождается у меня в животе, но, к моему удивлению, он качает головой.

— Нет, по большей части нет, но во многом доверие или готовность доверять мне, по крайней мере, проистекает из моей связи с тобой.

Мои брови поднимаются в замешательстве. — Со мной?

Он кивает, уголки его губ приподнимаются с намеком на веселье, но то, что я чувствую, в основном гордость. — Они верят в тебя, Кинжал, а это значит, что моя связь с тобой делает меня достойным в их глазах.

Я моргаю, глядя на него, моя челюсть отвисает и быстро закрывается снова, только для того, чтобы снова отвиснуть. — Это безумие, — наконец бормочу я, недоверчиво качая головой, отчего его улыбка превращается в усталую усмешку.

— Это правда. Люди проголосовали за тебя, Адди. Включая магов. Я не знаю, что ты сказала Моргану на встрече, но они готовы к обсуждениям, когда ты будешь готова. Они понимают, что у тебя есть неотложные дела и целое королевство, которым нужно заняться, но они всегда будут рядом.

На моих губах появляется собственная улыбка, но прежде чем я успеваю придумать, что на это ответить, он хватает меня за руку и тащит обратно в спальню, пинком захлопывая за нами дверь.

— Итак, что с тобой происходит? — спрашивает он, заправляя мои волосы за ухо и терпеливо ожидая моего ответа.

Я подумываю о том, чтобы ничего не говорить. Взваливая на кого-то еще свои проблемы, я только усугубляю все, с чем им приходится иметь дело, но как бы сильно я не хотела этого делать, я хочу, чтобы хотя бы один человек понял, о чем я думаю. Даже если я сама этого всего не понимаю.

— Не думаю, что когда-либо за всю свою жизнь я чувствовала себя более беспомощной, потерянной и одинокой. Это эгоистично и неловко, потому что я провела день со своей сестрой и отцом, и я боялась, что больше никогда этого не испытаю, но… — Мои слова замолкают, мой взгляд опускается в пол, и он берет меня за подбородок, запрокидывая мою голову назад, чтобы привлечь мое внимание.

— Но твоя голова была слишком занята беспокойством о том, с чем имели дело все остальные, — заявляет он, заканчивая мое предложение, и я киваю. — Я горжусь тобой, — добавляет он, поглаживая большим пальцем мою щеку, когда я хмурюсь.

— За безделие? — выпаливаю я, эти два слова точно отражают мои чувства по поводу сегодняшнего дня, и он качает головой.

— За то, что ничего не делала? — выпаливаю я, эти слова точно отражают мои чувства по поводу сегодняшнего дня, и он качает головой.

— За то, что ты есть, и за то, что ты честна со мной. За то, что ты заботишься всем своим сердцем и остаешься сильной для всего королевства. Этот переход не будет легким, и я сожалею, если ты думала иначе. Ты воин до мозга костей, а роль королевы — это более чем управление всем из-за кулис. Ты будешь уставать, иногда от чувства беспомощности, которое неизбежно тебя накроет, но также и от того, что будешь бегать по королевству, проверяя, все ли в порядке. Мне жаль, что сегодняшний день был не совсем таким, как ты хотела или в чем нуждалась, но иногда такие дни будут у всех нас. Просто знай, что мы здесь друг для друга на каждом шагу, хорошо?

Сейчас он так близко, что кончик его носа соприкасается с моим, а его слова пускают корни глубоко в моем нутре. Это все, что мне нужно услышать, даже не осознавая этого.

Вздыхая, я пытаюсь улыбнуться, но уверена, что у меня все равно ничего не получается. — Мне кажется, что я делаю недостаточно.

— Может быть, сегодня этого и не произошло, но это потому, что у тебя были другие дела. Я не могу объяснить тебе, насколько виноватым я себя чувствовал, и я уверен, что другие чувствуют то же самое.

— Виноватым?

— У меня такое чувство, что я почти не видел тебя с тех пор, как мы прибыли в замок. Я должен был быть здесь, с тобой, — признается он, и я качаю головой, заставляя наши носы соприкоснуться.

— Ты не должен был.

— Я должен был быть здесь, — настаивает он. — К счастью, твой отец и Нора были здесь, но это был не самый лучший день для меня, потому что, мы были так долго разлучены. Снова.

Ну и черт с тобой.

Я не рассматривала другую сторону медали.

— Теперь ты здесь, — выдыхаю я, запуская руки под его рубашку, и он улыбается.

— Поверь, мы будем тем, что тебе нужно, но сейчас все зависит только от тебя. Четыре стены этой комнаты — твое убежище. Никаких титулов, никакой ответственности, просто Адди, — утверждает он, слова вибрируют в моей груди, когда я киваю в знак согласия.

— Мне нравится, как это звучит, — бормочу я, прижимаясь к нему еще сильнее, чтобы ощутить его тепло, и он отрывает меня от пола, прижимая к своей груди.

— Отлично, потому что, по-моему, самое время трахнуть королеву в ее королевских покоях. Какую поверхность мы окрестим в первую очередь?