Студент на дембель

Глава 35

— Мы же договорились, лишнее внимание не привлекать. А ты что устроил? Что за Лунный Заговор? Ты в своем уме?

— Товарищ генерал, не помню, чтобы вы мне запрещали обсуждать другие планеты Солнечной Системы. Чем в этот раз не угодил?

— Сам не догадываешься? Устроил цирк про астронавтов на предприятии космической отрасли. Среди студентов Бауманки! Ты хоть иногда думай, что творишь! Слухи уже по всему заводу гуляют, скоро до министерства разговоры про американскую лунную аферу дойдут. Оно нам надо?

— Сами виноваты. Надо было предупреждать, что завод не только ракеты делает, но и космонавтикой занимается.

— Стоп! — мгновенно сделал «стойку» чекист. — Кто проболтался, откуда узнал про ракеты? Без шуток.

— Никто не проболтался, слава богу. Если бы не стенгазета в доме культуры, то и я бы не догадался. Но если в ней пафосно пишут, что некие челомеевцы во время Ленинского субботника выполнили дневную норму на 110 процентов, то трудно не сообразить, чем занимается завод.

— Тьфу. Вот так оно и бывает. В мелочах прокалываемся. Кто мог представить, что в клуб на работу попадет уникум из будущего, который знает, кто такой Челомей и чем он знаменит. В СССР имя главного конструктора ОКБ-52 до сих пор засекречено, даже после его смерти.

— Мне опровержение теперь придется сочинять? Убеждать, что они все-таки летали на Луну?

— Нет, спасибо. Зная тебя, лучше вообще ничего не делать. Ибо результат непредсказуем. Обязательно что-нибудь пойдёт не так. Просто забудь об этой теме навсегда.

— Знаете, как трудно заманить людей на лекции? Теперь все заново начинать придется. Вы заранее намекните, какие темы попадают под запрет. Чисто, ради любопытства, чтобы не попасть впросак еще раз, чем именно занимается НПО «Машиностроения»? Челомей межконтинентальные ракеты делал. «Протон» тоже его, вроде бы, детище. Жалко, что ничего по этому направлению сказать не могу. Даже в нашем времени не шибко много информации по этой теме было, тем более, я не специалист и не интересовался особо.

— Плохо. Думал, раз ты в Лунной программе американцев так хорошо разбираешься, то много полезного о развитии нашей космонавтики расскажешь. Интересно получается, не находишь?

— Ничего удивительного. Луносра… Извиняюсь, Лунная Афера — очень популярная тема для споров, в отличие от Российской космонавтики, о которой говорить не принято вообще. Ибо о смертельно больных плохо не отзываются, а хорошего сказать нечего.

— Настолько плохо? — удивился Леонтьев. — Мы же сейчас впереди планеты всей. У нас наработок на двадцать-тридцать лет вперед хватит. Неужели так быстро растеряли советский запас?

— Вопрос несколько сложнее. Вся цивилизация в некоторых сферах откатилась назад. В космонавтике это особенно заметно. Величайшим достижением, например, считается запуск в космос автомобиля.

— Ты не шутишь? Освоение Марса, Венеры, база на Луне? Неужели ничего этого нет?

— Ровным счетом ничего. Марсоходы вроде бы ездят, что-то снимают, картинки шлют, настоящие или нарисованные — поди проверь, но о полете человека на другие планеты даже речи не идет. Хотя, не прав. Разговоров и обещаний наоборот много, но в реальности — абсолютный ноль. НАСА каждые десять лет анонсирует новую космическую программу полетов на Марс или на Луну, но проходит пять лет и проект тихо закрывают. Затем объявляют новый, и так по кругу. Роскосмос тоже вяло и неубедительно что-то обещает, но его всерьез никто не воспринимает, давно забили. Последнюю космическую станцию утопят, наверное, на том и закончится космическая эра человечества.

— Жуткая картина. Неужели так беспросветно все?

— Почему-же, китайцы пытаются повторить советский путь, но исключительно повторить. Ничего своего или оригинального за тридцать лет так и не смогли создать. Просто копируют советские проекты, поначалу при помощи бывших советских специалистов. Да и потом тоже не без их помощи. Луноход недавно отправили. Точная копия советского, только через пятьдесят лет после оригинала.

— Ладно, Россия после распада Союза — это понять можно. Но США? С ними что случилось? Как они могли так деградировать?

— Отсутствие конкуренции. Да и общая бессмысленность освоения космоса тоже сказывается. Нет внятных и логичных целей. Никто не знает, зачем человеку лететь в космос. После того, как взорвался последний шаттл и программу закрыли, американцы просто плюнули на пилотируемую космонавтику. Почти десять лет летают в космос только на российских «Союзах», и не сильно переживают об этом.

— Но есть же престиж страны? В голове не укладывается, как можно добровольно сложить с себя статус сверхдержавы и летать на чужих ракетах в космос?

— В чьих руках мировые СМИ, тот и правит миром. Статус сверхдержавы в двадцать первом веке обеспечивают информационные и финансовые технологии. Все остальное нарисует Голливуд, а журналисты легко убедят, что виртуальная мощь ничем не хуже реальной. Даже авианосцы не сильно нужны, и, по большому счету, бесполезными станут к концу второго десятилетия следующего века. Так что, если у вас получится остановить их строительство, то сэкономите стране кучу денег. Товарищу Чернавину это, конечно, не понравится, но вы постарайтесь убедить нашего знакомого адмирала, что не в этих корытах счастье. Эпоха морских монстров уходит в прошлое. Примерно так же, как ушло время дредноутов и линкоров.

— Получается, космонавтика практически бесполезна в будущем?

— Что вы, товарищ генерал! Очень нужна. Навигация, спутниковая связь, дистанционное зондирование Земли, спутниковая система предупреждения о ядерном нападении и многое другое. Вот, только человеку там делать абсолютно нечего. К тому же это все хозяйство на околоземной орбите находится. Исследование других планет, наверное, лучше автоматическими зондами проводить, по крайней мере, пока технологии качественно не улучшатся. Но тут важная особенность: Российская Федерация из последних сил тянула пилотируемую космонавтику тридцать лет, создала свою спутниковую навигационную систему, а 99 % дохода от спутниковых услуг получали западные страны. Орбитальную космическую станцию для американцев и европейцев по факту сделали и двадцать лет содержали.

— М-да. Как серпом по молоту. Ты только вслух это не вздумай озвучивать, заводские тебя линчуют на месте. Выходит, что добрая половина из того, что они пытаются сделать, никому в будущем не нужно и бессмысленно. Так ты говоришь, что не были она на Луне, но тогда получается, что советские эксперты, подтвердив факт высадки, покрывают грандиозный обман империалистов?

Учитывая ту скорость, с которой появился генерал, можно смело делать вывод, что пасут меня плотно, по всем направлениям. Мгновенно доложили.

— Ничего такого не говорил! Я же не круглый… эээ… не настолько глуп, чтобы озвучивать подобные вещи вслух. Только обвинений в антисоветской пропаганде мне не хватало. А то что СССР и США дружить начали через два месяца после полета, началась Разрядка Напряженности прямо в разгар Холодной войны, поставки советской нефти в Европу, — это совпадение.

— Правильно соображаешь. Поэтому тема закрыта, не надо её ворошить.

— Николай Сергеевич, не могу я сидеть без дела. Между прочим, память человеческая имеет склонность терять воспоминания со временем. Через пару лет многое точно забуду. В той жизни тридцать лет прошло, здесь время бежит неумолимо, обидно растерять все знания. Разрешите хоть что-то использовать, пока есть такая возможность? Не связанное с политикой или наукой?

— Снова бизнес-проект по выращиванию арбузов?

Слово «бизнес» в устах генерала прозвучало, как ругательство. Когда Леонтьев впервые узнал, что в «прошлой» жизни попаданец был предпринимателем и бизнесменом, он долго плевался, ругался и громко сетовал на несправедливость судьбы, пославшую буржуя и эксплуататора для спасения Советского Союза. Через некоторое время генерал все же смирился с этим фактом, но теперь не упускал случая вставить шпильку «бизнесмену».

— В некотором роде, да! Хочу предложить Советскому Союзу проект грузовика «Газель». В моем мире это был очень успешный и востребованный проект. Правда, в коммерческой нише, но думаю, что в СССР он тоже окажется востребован. Грузоподъемность полторы тонны, экономичный, легкий в управлении, простой и удобный. На базе агрегатов и узлов новой «Волги». К тому же, проект все равно начнут разрабатывать в этом году, так чего время терять? Я два года на таком отъездил в конце девяностых, своими руками весь автомобиль перебрал. Даже в будущем миллионерами сразу не становятся, начинать приходилось с баранки «Газели».

— Полторы тонны? Слабоват грузовичок. Для армии не годится, для междугородних перевозок тоже. Для села тоже наверное не пойдет, если на базе Волги, то проходимость по нашей грязи плохая. Зачем он вообще нужен?

— Первое и самое важное: если Горьковский автозавод не наладит производство «Газелей», то через два года в Азербайджане достроят Кировобадский автомобильный завод и начнут выпуск похожей модели. Но на базе УАЗа. Мало нам Ереванского автомобильного завода, так мы еще одного кадавра на дороги выпустим?

— Опять за старое? Снова пытаешься убедить, что сложное техническое производство надо срочно выводить с Закавказья? Громов подобную идею уже проталкивал.

— Можно, подумать, вы не согласны. Пфф. Громов на Еразе со мной рядом ездил, его убеждать не надо было. Честно говоря, УАЗовский проект откровенно устарел, двигатель — жуткая дрянь, его десять лет до ума довести не могли, на «Газель» его одно время ставили — настоящее проклятие для водителя. Теперь представьте, что из этого изначально отвратительного проекта выйдет в Кировобаде?

— Пожалуй соглашусь. Если все так, то Алиев обойдется без автомобильного завода. Советская экономика два ЕРАЗа не выдержит.

— Три! Вы забыли про «Колхиду». Во-вторых: экономия бензина. Мы пока не привыкли экономить топливо, но это неизбежная мировая тенденция. Если мы говорим хотя бы о минимальном экспорте, то наши нынешние прожорливые грузовики никому даром не нужны будут. В-третьих: это не только полуторка, но и микроавтобус на этой же базе. У нас просто нет ничего в размерности между РАФом и ПАЗиком. К тому же управление и обслуживание на «Газели» удобное, как у легкового автомобиля, хоть женщину сажай, хоть пацана после школы.

— Убедил. Готовь эскизы, чертежи, и все остальное. Раз уж зашел вопрос о народном хозяйстве. Генерал КГБ Шам, курирующий экономику, ты о нем хорошо отзывался раньше, настойчиво требует доступа к мифической СуперЭВМ. Вычислил, что мое Аналитическое управление дает точные расчеты и прогнозы, которые прямиком идут на стол Крючкову. Теперь прохода не дает, требует прогнозы и рекомендации по экономическим планам. Видимо, слухи просочились, его в свою очередь товарищи из Госплана трясут, просят помочь.

— Дык. Какие советы? В советских реальностях разбираюсь лишь в общих чертах, не застал по возрасту. Весь мой опыт относится исключительно к рыночной и капиталистической экономике. Главную дыру по перекачке безналичных денег через кооперативы прикрыли — это должно помочь. Если еще две дыры поменьше законопатите, то советскому кораблю в ближайшие годы ничего не грозит. Тогда можно заниматься ремонтом и даже модернизацией.

— Может без аллегорий обойдемся? Какие дыры не закрыли? О чем речь?

— Государственную монополию на внешнюю торговлю когда вернете? Или так и будете смотреть, как советские продукты и товары вывозятся за бесценок? Как вы собираетесь наполнять прилавки магазинов, если продавать за границу в десять раз выгоднее? Никакими репрессиями вы этот поток не остановите, потому что тысяча процентов прибыли — это доход больше, чем на наркотиках.

— Гм. Но это же валюта, которая стране очень нужна. К тому же экспорт идет через совместные предприятия, их трогать не желательно по политическим мотивам. Представляешь, какой шум поднимут в западной прессе. Их с таким трудом удалось привлечь к сотрудничеству.

— Товарищ генерал, вы меня совсем не слушаете? Тысяча процентов прибыли — нигде в мире никто столько не зарабатывает. Они просто грабят Советский Союз, а мы им должны быть благодарны, беречь и лелеять? Это же абсурд. Вдобавок, валюты от СП никто не видел, они все меняют на бартер, в основном на компьютеры и оргтехнику. В результате прибыль доходит до двух тысяч процентов. Продажа советских товаров за бесценок, когда своя торговля страдает от недостатка товаров — это преступление.

— Ты же раньше утверждал, что советская продукция не конкурентоспособна? — попытался поймать меня на противоречиях генерал. — Теперь заявляешь, что она слишком дешево стоит. Как тебя понимать?

— Так и надо понимать. Цена по которой советский утюг продается в магазине вполне может оказаться в разы ниже его реальной себестоимости. Если считать газ и топливо, затраченные на его производство, по мировой рыночной цене, если считать сталь и пластик по экспортной цене, то неожиданно выяснится, что утюг этот должен стоить в три раза дороже, чем сейчас! Тогда выйдет, что этот товар слишком дорог для экспорта и никому не интересен, вдобавок еще и с качеством проблемы, а с сервисным обслуживанием вообще полный провал.

— Формально ты прав. Наши заводы и фабрики получают сырье и топливо по ценам в десятки раз ниже, чем иностранные конкуренты. Но это ведь хорошо? Это наши советские заводы, и наживаться на них абсурдно.

— Именно здесь прячется ключевая ошибка подобных рассуждений. Проще сразу продать нефть, газ, сталь и уголь по высокой цене за доллары, чем мучиться с продажей тракторов и утюгов, оплачивая за счет скрытых госдотаций их производство на две трети. В первом случае страна получает валюту сразу и в полном объеме, во втором варианте: получаем в разы меньше валютной выручки, сжигая впустую огромные природные ресурсы.

— Получается та самая «сырьевая игла»? О которой ты сам говорил с нескрываемым презрением?

— Товарищ генерал, у вас несомненный талант! Вы повторили почти все либеральные мифы девяностых в исполнении Зюганова и компании. Я не предлагал отказываться от производства техники внутри страны. Нужен отказ от экспорта «технологичных» товаров любой ценой. Ради мнимого престижа, тратить ресурсы и силы на производство товаров на экспорт, причем в убыток себе? Это абсурд, показуха и нелепое транжирство. Все равно, Запад никогда не признает успехов СССР — всегда найдут повод облить грязью и замарать любое достижение. Придумают тысячи причин, чтобы закрыть доступ на свои рынки и обложить санкциями.

— Но как имидж сверхдержавы? Наши союзники по всему миру должны видеть преимущества плановой экономики и социализма. Что мы предъявим в виде аргументов? Что мы способны продавать лишь природные ресурсы, удобрения и продукцию простых переделов?

— Тьфу. Какие союзники? Какая репутация? Если бы не мое появление, Советский Союз уже прямиком летел бы в пропасть и развалился через пару лет. Все союзники нас мгновенно предали, практически все без исключения. Разве, что Куба. Но им деваться просто некуда было.

Генерал снова закурил. Как я заметил, делал он это крайне редко, и только в особо сложные моменты, когда обсуждаемый вопрос ему сильно не нравился.

— Тяжело с тобой. И деваться некуда. Что за третья дыра в борту нашего «Варяга»?

— Закавказье. О том, что почти всю промышленность надо выводить оттуда много раз говорил. Не вижу смысла повторять. В моих записях все это есть. Разве что, нефтепереработку в Азербайджане оставить, да сельское хозяйство.

— Допускаешь возможность отделения? — неуловимо напрягся Леонтьев, рука его снова потянулась к карману, где лежали сигареты.

— Честно говоря, это было бы лучшим вариантом. Но к сожалению, не получится. Нельзя сбрасывать со счетов наших заклятых западных друзей. Они ведь могут пожертвовать парой миллиардов долларов на новый план Маршалла. Для Армении и Грузии например. Азербайджан отдавать не следует при любых раскладах — нефть нам самим нужна. Сделают витрину процветающего западного образа жизни. Для крошечных республик поднять жизненный уровень и завалить товарами — раз плюнуть. Тем более, что не навсегда. Лет через десять выяснится, что они в долгах по уши и не расплатятся и через полвека, но этого хватит, чтобы тыкать нас в разницу уровня жизни.

— Как ГДР и ФРГ?

— Именно! Ведь никто не будет вникать в первопричины. Вы, товарищ генерал, например, знаете, что Восточная Германия в девятнадцатом веке точно так же уступала Западной Германии в промышленном развитии, была преимущественно аграрной, за исключением Белинского промышленного района, и уровень жизни точно так же был ниже раза в полтора. И в двадцать первом веке «оси» жили на треть хуже, чем их земляки на западе страны. Без всякого социализма. Ровным счетом ничего не изменилось. Географическое положение у западных немцев всегда было лучше, климат чуть мягче, морское побережье чуть удобнее, полезных ископаемых чуть больше и так далее и тому подобное. И после 1945 года им подкинули денег на развитие, а из разрушенной ГДР наоборот вывезли половину заводов в счет репараций и контрибуций.

— Ладно, разберемся. Ты мне лучше скажи. Были американцы на Луне или нет?

— Товарищ генерал! И вы туда же? Откуда мне знать? Если специалисты пятьдесят лет не могут выяснить, то дилетант вроде меня и подавно.